ГЛАВА 5. СЛИШКОМ МНОГО ФЛЕГМЫ
Гарри и Дамблдор подошли к задней двери в Берлогу, вокруг которой, как обычно, все было завалено хламом – старыми сапогами, ржавыми котлами и прочим; Гарри слышал тихое квохтанье сонных кур из сарая поодаль. Дамблдор постучал три раза, и Гарри уловил резкое движение за кухонным окном.
– Кто там? – спросил нервный голос миссис Уизли. – Назовите себя!
– Это я, Дамблдор, привел Гарри.
Дверь тотчас же открылась. За ней стояла миссис Уизли, невысокая полная женщина, одетая в старый зеленый халат.
– Гарри, дорогой! Боже, Альбус, ты меня напугал, ты же сказал, что появишься не раньше утра!
– Нам повезло, – сказал Дамблдор, провожая Гарри через порог. – Слагхорн оказался гораздо более сговорчивым, чем я ожидал. Все благодаря Гарри, конечно. А, здравствуй, Нимфадора!
Гарри огляделся и увидел, что, несмотря на поздний час, миссис Уизли была не одна. За столом, сжимая в руках большую кружку, сидела молодая ведьма с бледным сердцевидным лицом и мышиного цвета волосами.
– Здравствуйте, профессор, – ответила она. – Салют, Гарри.
– Привет, Тонкс.
Гарри показалось, что выглядит Тонкс какой-то опустошенной или даже больной и улыбается через силу. Без привычной шапки ядовито-розовых волос ее внешность определенно была бледнее, чем прежде.
– Я, пожалуй, пойду лучше, – быстро произнесла она, вставая и натягивая плащ себе на плечи. – Спасибо за чай и за сочувствие, Молли.
– Пожалуйста, если ты уходишь из-за меня, то не надо, – учтиво попросил Дамблдор. – Я не могу сейчас задерживаться, мне надо срочно кое-что обсудить с Руфусом Скримджером.
– Нет, нет, мне надо идти, – ответила Тонкс, не глядя на Дамблдора. – Спокойн’ночи…
– Дорогая, почему бы тебе не поужинать с нами на выходных? Ремус и Психоглазый[1] придут…
– Нет, Молли, в самом деле не могу… Спасибо за приглашение… Всем спокойной ночи.
Тонкс прошмыгнула во двор мимо Дамблдора и Гарри; сделав несколько шагов от порога, она повернулась на месте и испарилась. Гарри заметил, что у миссис Уизли озабоченный вид.
– Ну что ж, увидимся в Хогвартсе, Гарри. Береги себя. Молли, ваш покорный слуга, – с этими словами Дамблдор поклонился миссис Уизли и направился следом за Тонкс; исчез он ровно на том же самом месте, что и она. Миссис Уизли закрыла дверь, взяла Гарри за плечи и повлекла его к свету стоявшего на столе фонаря, чтобы хорошенько рассмотреть.
– Ты совсем как Рон, – вздохнула она, просканировав его снизу вверх и обратно. – У обоих такой вид, словно на вас Растягивающий сглаз. Готова поклясться, что Рон вырос на четыре дюйма с того времени, как я последний раз покупала ему школьные мантии. Гарри, ты есть хочешь?
– Ага, – ответил Гарри, только сейчас осознав, насколько он проголодался.
– Ну тогда садись, дорогой, я сейчас что-нибудь сварганю.
Как только Гарри уселся, на его колени вскочил пушистый рыжий кот с плоской мордой и, урча, свернулся калачиком.
– А, так Гермиона тоже здесь? – радостно спросил Гарри, поглаживая Крукшанкса[2] за ушами.
– О, да, она приехала позавчера, – ответила миссис Уизли, ткнув волшебной палочкой большую железную кастрюлю. Кастрюля с громким стуком вспрыгнула на плиту, и ее содержимое сразу же начало кипеть. – Все спят, разумеется, мы не ожидали тебя так рано. Вот, держи…
Она снова тюкнула кастрюлю; та взмыла в воздух, полетела в направлении Гарри и наклонилась; миссис Уизли подставила миску и в последний момент поймала ею струю густого, горячего лукового супа.
– Хлеб нужен, дорогой?
– Да, пожалуйста, миссис Уизли.
Она сделала палочкой небрежный взмах через плечо; на стол грациозно вспорхнули батон хлеба и нож; после того как батон нарезался на ломти, а кастрюля вновь устроилась на плите, миссис Уизли села напротив Гарри.
– Так, значит, ты убедил Горация Слагхорна вернуться на работу?
Гарри кивнул – со ртом, полным горячего супа, говорить было невозможно.
– Он обучал меня и Артура, – сказала миссис Уизли. – Он был в Хогвартсе очень долго, кажется, пришел туда примерно тогда же, когда и Дамблдор. Он тебе понравился?
На этот раз рот Гарри был набит хлебом, так что он пожал плечами и неопределенно дернул головой.
– Я знаю, что ты имеешь в виду, – мудро кивнула миссис Уизли. – Конечно, он может быть очаровательным, когда хочет, но Артуру он никогда особо не нравился. Министерство напичкано старыми любимчиками Слагхорна, он всегда хорошо мог помогать людям начинать карьеру, но у него никогда не было времени для Артура – похоже, он не думал, что Артур способен высоко подняться. Что ж, это означает, что даже Слагхорн может ошибаться. Не знаю, успел ли Рон сказать тебе в каком-нибудь из своих писем – это только что произошло – Артур получил повышение!
Было совершенно очевидно, что миссис Уизли буквально лопалась от желания поделиться этой новостью.
Гарри проглотил горячий суп, наполнявший его рот, и ему показалось, что его глотка покрывается волдырями.
– Это здорово! – задыхаясь, просипел он.
– Ах ты мой милый, – просияла миссис Уизли, вероятно решив, что Гаррины глаза слезятся от волнения, вызванного новостью. – Да, Руфус Скримджер организовал несколько новых отделов с учетом нынешнего положения, и Артур возглавляет Отдел обнаружения и конфискации поддельных защитных заклинаний и предметов. Это очень серьезная работа, у него теперь десять человек в подчинении!
– А что именно?..
– Ну, видишь ли, со всей этой паникой насчет Сам-Знаешь-Кого, везде начали продаваться всякие странные вещи, которые якобы охраняют от Сам-Знаешь-Кого и Упивающихся Смертью. Ты представляешь себе, что это за штуки – так называемые защитные зелья, которые на самом деле просто какой-то соус с каплей буботубного гноя; или инструкции по сотворению защитных сглазов, от которых просто-напросто отваливаются твои собственные уши… Большинство нарушителей – это люди типа Мандангуса Флетчера, которые в жизни не прожили честно и дня и теперь наживаются на всеобщем страхе, но иногда появляется что-то действительно опасное. На днях Артур конфисковал ящик проклятых Крадоскопов, почти наверняка сделанных Упивающимися Смертью. Так что теперь ты понимаешь, какая это важная работа, и я ему все время говорю, что просто глупо скучать по всяким штепселям, тостерам и прочей муглевой ерунде. – Миссис Уизли закончила свою тираду, сурово глядя на Гарри, как будто это он предположил, что скучать по штепселям – самое то.
– А мистер Уизли все еще на работе? – поинтересовался Гарри.
– Да. Вообще говоря, он что-то задерживается сегодня… Сказал, что вернется домой около полуночи…
Она обернулась в сторону больших часов, неустойчиво стоявших на куче простыней в бельевой корзине у дальнего конца стола. Гарри узнал эти часы сразу же: на них было девять стрелок, каждая с именем одного из членов семьи, и обычно они висели на стене гостиной Уизли; судя по нынешнему их положению, миссис Уизли теперь таскала их с собой повсюду. Каждая из девяти стрелок указывала на «смертельную опасность».
– Теперь всегда так, – сказала миссис Уизли неубедительно небрежным голосом, – с того времени, как Сам-Знаешь-Кто снова начал действовать открыто. Думаю, сейчас все в смертельной опасности… вряд ли только наша семья… но я не знаю никого, у кого были бы такие же часы, так что проверить не могу. О!
С этим неожиданным возгласом она показала на циферблат. Стрелка мистера Уизли повернулась и указала на «в дороге».
– Он идет!
И действительно, мгновение спустя в заднюю дверь постучали. Миссис Уизли вскочила и поспешила к двери; взявшись одной рукой за дверную ручку и прижавшись к двери щекой, она мягко спросила:
– Артур, это ты?
– Да, – донесся усталый голос мистера Уизли. – Но если бы я был Упивающимся Смертью, я бы все равно так ответил, дорогая. Задай вопрос!
– Ох, елки-палки…
– Молли!
– Ну ладно, ладно… какая твоя самая заветная мечта?
– Выяснить, как самолеты летают, а крыльями не машут.
Миссис Уизли кивнула и повернула ручку, но мистер Уизли, судя по всему, крепко держал ее с другой стороны, поскольку дверь осталась закрытой.
– Молли! Сперва я должен задать твой вопрос!
– Артур, ну послушай, глупо же…
– Как ты любишь, чтобы я тебя называл, когда мы вдвоем?
Даже при тусклом свете фонаря Гарри заметил, что миссис Уизли глубоко покраснела; он сам внезапно почувствовал, как у него затеплели уши и шея, и начал торопливо прихлебывать суп, стуча ложкой по дну миски так громко, как только мог.
– Моллечка-дролечка, – стыдливо прошептала миссис Уизли в щель между дверью и косяком.
– Верно, – ответил мистер Уизли. – Теперь ты можешь меня впустить.
Миссис Уизли отперла дверь, открыв взору Гарри своего мужа, худого, лысоватого, рыжеволосого волшебника в пыльном дорожном плаще и очках в роговой оправе.
– Я все-таки не понимаю, зачем нам надо проходить через все это каждый раз, как ты возвращаешься домой, – пожаловалась все еще розовая от смущения миссис Уизли, помогая мужу снять плащ. – В смысле, Упивающийся Смертью мог выбить из тебя ответ, прежде чем притвориться тобой!
– Я знаю, дорогая, но это процедура, утвержденная Министерством, а я должен подавать пример. Ммм, как вкусно пахнет – луковый суп?
Мистер Уизли с надеждой повернулся в сторону стола.
– Гарри! А мы тебя раньше утра не ждали!
Они обменялись рукопожатием, и мистер Уизли приземлился на стул рядом с Гарри, в то время как миссис Уизли поставила напротив него вторую миску с супом.
– Спасибо, Молли. Тяжелая была ночка. Какой-то идиот начал продавать Медали-Метаморфы. «Всего лишь наденьте их на шею – и сможете менять облик по собственной воле. Сто тысяч маскировок – и всего за десять галлеонов!»
– И что на самом деле происходит, если их надеть?
– В основном ты всего лишь становишься противного такого оранжевого цвета, но у пары человек еще и все тело покрылось щупальцами, как прыщами. Как будто у больницы св. Мунго без этого работы мало!
– Похоже, что эта шутка в стиле Фреда и Джорджа, – заметила миссис Уизли. – Ты уверен?..
– Конечно, уверен! – отрезал мистер Уизли. – Мальчики не стали бы делать что-то подобное сейчас, когда люди изо всех сил пытаются найти защиту!
– Значит, ты из-за этого так поздно, из-за Медалей-Метаморфов?
– Не только. Еще до нас дошли сведения о мерзком неуправляемом сглазе где-то в Слоне-и-Замке[3], но, к счастью, Отряд по поддержанию магического правопорядка разобрался с этим до того, как мы туда добрались…
Гарри зевнул, постаравшись прикрыть зевок рукой.
– В постель, – обмануть миссис Уизли не удалось. – Я подготовила для тебя комнату Фреда и Джорджа, она в твоем полном распоряжении.
– А что?.. А они где?
– О, они на Диагон Аллее[4], спят в маленькой квартирке над своим магазином шуток, так они заняты, – ответила миссис Уизли. – Должна сказать, я сперва все это не одобряла, но у них, похоже, действительно есть кое-какое чутье на прибыль! Давай, дорогой, твои вещи уже там.
– Спокойн’ночи, мистер Уизли, – произнес Гарри, отодвигая стул. Крукшанкс легко спрыгнул с его коленей и выскользнул из комнаты.
– Споко’ночи, Гарри.
Гарри заметил, что, когда они вдвоем уходили из кухни, миссис Уизли кинула взгляд на часы в бельевой корзине. Все стрелки вновь указывали на «смертельную опасность».
Комната Фреда и Джорджа была на третьем этаже. Миссис Уизли указала палочкой на лампу, стоящую на прикроватной тумбочке, и она тотчас зажглась, окутав комнату приятным золотистым светом. Хотя на столике перед окном стояла большая ваза с цветами, их аромат не мог полностью перебить давнишний запах, как показалось Гарри, пороха. Большая часть пола была заставлена неподписанными запечатанными картонными коробками, между которыми приютился Гаррин школьный сундук. Комната здорово смахивала на временный склад.
Хедвиг приветственно ухнула в адрес Гарри со своего насеста на большом гардеробе, затем покинула комнату через окно; Гарри понял, что она хотела повидаться с ним, прежде чем улететь на охоту. Гарри пожелал миссис Уизли спокойной ночи, надел пижаму и забрался в одну из кроватей. В наволочке обнаружилось что-то твердое. Пошарив внутри нее, Гарри выудил липкую фиолетово-оранжевую конфету, которую сразу опознал как Рвотную пастилку. Улыбнувшись самому себе, он повернулся на другой бок и мгновенно уснул.
Ему показалось, что прошло лишь несколько секунд, когда он был разбужен чем-то вроде пушечного выстрела (это всего-навсего распахнулась дверь). Резко усевшись на кровати, Гарри услышал скрежет раздвигаемых гардин, и тут же его ослепил ворвавшийся в комнату поток солнечного света. Прикрыв глаза одной рукой, другой Гарри принялся шарить вокруг себя в надежде найти очки.
– Чезафигня?..
– А мы и не знали, что ты уже здесь! – послышался громкий и возбужденный голос, и Гарри получил приличный удар по голове.
– Рон, не убей его! – осуждающе произнес второй, женский голос.
Гаррина рука нащупала очки, и он нацепил их на себя; впрочем, пока глаза не привыкли к яркому свету, он все равно мало что видел. Перед ним дрожала какая-то длинная тень; Гарри пару раз моргнул, и тень превратилась в широко улыбающегося Рона Уизли.
– Ты в порядке?
– Лучше не бывает, – ответил Гарри, потирая макушку и шлепаясь обратно в подушки. – А ты?
– Неплохо, – Рон подтянул одну из коробок и уселся на нее. – Когда ты пришел? Мама только что нам рассказала.
– Около часу ночи.
– С муглями проблем не было? Нормально с тобой обращались?
– Как обычно, – сказал Гарри, в то время как Гермиона уселась в ногах его кровати. – Не очень много со мной разговаривали; по мне – так и к лучшему. А ты как, Гермиона?
– Я отлично, – отозвалась Гермиона, осматривая Гарри с таким видом, словно он был чем-то болен. Гарри догадывался, что за этим крылось, а поскольку у него не было ни малейшего желания именно сейчас обсуждать смерть Сириуса или иную столь же печальную тему, он спросил:
– А который час? Я не пропустил завтрак?
– Об этом не беспокойся, мама сейчас принесет тебе поднос; она считает, что тебя там морили голодом, – Рон закатил глаза. – Так все-таки, что у тебя там было?
– Не так уж много чего, я же все время торчал у тети с дядей, так ведь?
– Да ладно, не прибедняйся! – произнес Рон. – Ты же ушел с Дамблдором!
– Это не было так уж увлекательно. Он всего лишь хотел, чтобы я помог ему убедить одного старого учителя вернуться из отставки. Его зовут Гораций Слагхорн.
– Ааа… – разочарованно протянул Рон. – А мы-то думали…
Гермиона кинула в адрес Рона предупреждающий взгляд, и он на ходу сменил окончание фразы.
– …мы так и думали, что что-то такого типа должно быть.
– Правда? – спросил Гарри, посмеиваясь про себя.
– Ага… ну да, теперь Амбридж ушла, значит, нам нужен новый учитель Защиты от Темных Искусств, так ведь? Ну – э – и как он тебе?
– Немного смахивает на моржа, и был раньше главой Слизерина, – ответил Гарри. – Гермиона, что-то не так?
Гермиона смотрела на него с таким видом, словно ожидала проявление каких-то необычных симптомов в любой момент. Она поспешно сменила выражение лица на неубедительную улыбку.
– Нет-нет, все в порядке! Хм, так чтό Слагхорн – это будет нормальный учитель, как ты думаешь?
– Не знаю… но уж вряд ли хуже Амбридж, согласись?
– Я знаю кое-кого, кто хуже Амбридж, – донесся голос со стороны двери. В комнату с раздраженным и насупленным видом вошла младшая сестра Рона. – Привет, Гарри.
– Что это с тобой? – поинтересовался Рон.
– Это все она, – ответила Джинни, плюхнувшись на Гаррину кровать. – Она меня с ума сведет.
– Что еще она натворила? – сочувственно спросила Гермиона.
– Да ничего – но просто как она со мной говорит! Можно подумать, что мне три года!
– Я знаю, – Гермиона понизила голос. – Она так поглощена собственной персоной!..
Гарри был в шоке от того, что Гермиона могла так говорить о миссис Уизли, и он вполне понимал Рона, сердито сказавшего:
– Послушайте, вы двое, нельзя ли оставить ее в покое на пять секунд?
– Да, конечно, защищай ее, – бросила в ответ Джинни. – Мы все знаем, что ты от нее глаз оторвать не можешь.
Это было весьма странное заявление в отношении матери Рона. Начиная понимать, что он чего-то не понимает, Гарри спросил:
– О ком это вы?..
Он получил ответ на свой вопрос прежде, чем успел его закончить. Дверь снова отворилась, и Гарри инстинктивно вздернул покрывало, закрывшись им до шеи. Рывок был настолько силен и внезапен, что Гермиона и Джинни свалились с кровати на пол.
В проеме стояла молодая женщина; от красоты ее у Гарри захватило дух, словно комната враз лишилась воздуха. Высокая и стройная, с длинными белыми волосами, она как будто испускала слабое серебристое сияние. Завершал картину полного совершенства нагруженный едой поднос в ее руках.
– ‘Арри, – произнесла она гортанным голосом, – так давно не вьиделись!
Когда она вплыла через порог, за ее спиной обнаружилась миссис Уизли, торопившаяся следом. Вид у нее был довольно сердитый.
– Вовсе не надо было тащить поднос, я как раз сама собиралась это сделать!
– Никаких пробльем, – ответила Флер Делакур, ставя поднос Гарри на колени и наклоняясь, чтобы поцеловать его в обе щеки; он почувствовал, что те места, где ее губы коснулись кожи, горят. – Я так хотьела его увьидеть. Помнишь мою сестру, Габриэль? Она все время говорьит про ‘Арри Поттера. Она будет рада снова тебя увьидеть.
– О… она тоже здесь? – каркнул Гарри.
– Нет, нет, глюпий мальчик, – сказала Флер со звонким смешком. – Я имею в виду следующее льето, когда ми – или ти ничего не знаешь?
Ее огромные голубые глаза стали еще больше, и она осуждающе посмотрела на миссис Уизли, которая поспешно пояснила:
– Мы еще не успели ему сказать.
Флер снова повернулась к Гарри, настолько резко, что ее серебристая грива хлестнула миссис Уизли по лицу.
– Ми с Билльом собираемся поженьиться!
– О… – тупо сказал Гарри. Он не мог не заметить, что миссис Уизли, Гермиона и Джинни старательно не смотрят друг на друга. – Ух ты! Э… поздравляю.
Она устремилась к нему и снова чмокнула.
– Билль сейчас очень заньят, он так много работает, а я работаю в Г’инготтсе только часть времени, учу английский, так что он прьивель меня сюда, чтобы познакомить со своей семьей. Я была так рада сльишать, что ты придешь – здесь почтьи нечего делать, если тебье не нравится готовить или возьиться с курами! Ну ладно – приятного аппетьита, ‘Арри!
С этими словами она грациозно повернулась и выплыла из комнаты, бесшумно закрыв за собой дверь. Миссис Уизли издала звук, похожий на «пфф!».
– Мама ее ненавидит, – тихо произнесла Джинни.
– Я не ненавижу ее! – сердитым шепотом ответила миссис Уизли. – Я просто считаю, что они поторопились с помолвкой, вот и все!
– Они знакомы уже год, – встрял Рон, находящийся словно в состоянии грогги и не отрывающий взгляда от закрытой двери.
– Знаешь что – это не очень долго! Конечно, я знаю, почему так произошло. Вся эта неопределенность после возвращения Сами-Знаете-Кого, люди думают, что могут не дожить до завтра, вот они и торопятся с решениями, на которые обычно ушло бы больше времени. То же самое было в прошлый раз, когда он был в силе, люди женились и даже сбегали вместе повсюду, куда ни глянь…
– Включая тебя с папой, – лукаво встряла Джинни.
– Да, конечно, мы с вашим отцом были просто созданы друг для друга, какой был смысл ждать? А вот Билл и Флер… ну… что между ними общего? Он работяга, практичный, приземленный человек, а она…
– …Курица, – кивнув, закончила Джинни. – Но Билл не такой уж «приземленный». Он Нейтрализатор Проклятий, так? – он любит немного авантюры, немного шарма… Думаю, поэтому он и влюбился во Флегму.
– Прекрати называть ее так, Джинни, – резко сказала миссис Уизли[5], в то время как Гарри и Гермиона засмеялись. – Ладно, я, пожалуй, пойду. Гарри, ешь яичницу, пока она теплая.
Она вышла из комнаты с устало-озабоченным видом. Рон по-прежнему выглядел как мешком ударенный; он мотал головой, словно собака, пытающаяся вытряхнуть воду из ушей.
– Я думал, к ней можно привыкнуть, если жить с ней в одном доме? – спросил Гарри.
– Ну, вообще-то да, – ответил Рон. – Но когда она внезапно на тебя наскакивает, как сейчас…
– Как трогательно, – яростно выпалила Гермиона, отойдя от Рона к противоположной стене, и уставилась на него, скрестив руки.
– Надеюсь, ты не хочешь, чтобы она тут болталась все время? – недоверчиво спросила Джинни. Когда Рон пожал плечами, она добавила:
– Держу пари, мама положит этому конец, как только сможет.
– Как она собирается это сделать? – поинтересовался Гарри.
– Она все пытается пригласить к ужину Тонкс. Думаю, она надеется, что Билл врежется в нее. Я тоже на это надеюсь, я предпочла бы ее иметь в семье.
– Ага, держи карман, – саркастически проговорил Рон. – Слушай, ни один парень в здравом уме не влюбится в Тонкс, когда Флер рядом. В смысле, Тонкс нормально выглядит, когда не вытворяет всякую фигню со своим носом и волосами, но…
– Она на две головы лучше, чем Флегма! – выплюнула Джинни.
– И она умнее, она Аврор! – добавила из своего угла Гермиона.
– Флер не дура, она была достаточно хороша, чтобы участвовать в Трехмаговом турнире, – вмешался Гарри.
– И ты туда же, – ожесточенно произнесла Гермиона.
– Тебе небось нравится, как Флегма называет тебя «‘Арри», да? – презрительно спросила Джинни.
– Нет, – Гарри начал жалеть, что встрял в перепалку. – Я только хотел сказать, Флегма – в смысле, Флер…
– Лучше бы Тонкс была у нас в семье, – повторила Джинни. – По крайней мере, с ней весело.
– В последнее время с ней не очень-то весело, – заметил Рон. – Каждый раз, как я ее видел, она больше смахивала на Плаксу Миртл.
– Это нечестно! – возмутилась Гермиона. – Она все еще не отошла от того, что произошло… Ты же знаешь… В смысле – он был ее кузеном!
Сердце Гарри упало. Вот они и добрались до Сириуса. Он подобрал вилку и принялся наворачивать яичницу, надеясь таким образом избежать приглашения присоединиться к этой части беседы.
– Тонкс и Сириус почти не знали друг друга! – возразил Рон. – Сириус просидел в Азкабане половину ее жизни, а раньше их семьи не встречались…
– Не в этом дело! – ответила Гермиона. – Она винит себя в его смерти!
– Почему это она так решила? – помимо воли вырвалось у Гарри.
– Ну, она же дралась с Беллатрикс Лестренж, так ведь? Я думаю, она считает, что если бы она ее прикончила, то Беллатрикс не смогла бы убить Сириуса!
– Глупо, – прокомментировал Рон.
– Комплекс выжившего, – пожала плечами Гермиона. – Насколько я знаю, Люпин[6] пытался с ней поговорить, но она все равно подавлена. У нее даже начались проблемы с Метаморфированием!
– С чем?..
– Она не может менять внешность, как она это делала раньше, – пояснила Гермиона. – Я думаю, на ее способности повлиял шок или что-то вроде того.
– Я не знал, что такое может произойти, – удивился Гарри.
– Я тоже, – ответила Гермиона. – Но я думаю, что если ты действительно сильно подавлен…
Дверь снова открылась, и в проем просунулась голова миссис Уизли.
– Джинни, – прошептала она, – спустись вниз и помоги мне с обедом.
– Но я же разговариваю! – возмутилась Джинни.
– Живо! – и голова миссис Уизли исчезла.
– Она хочет, чтобы я спустилась, только чтобы не оставаться наедине с Флегмой! – сердито сказала Джинни. Она встряхнула своими длинными рыжими волосами очень похоже на Флер и, держа руки над головой, как балерина, продефилировала к двери.
– Вы, ребята, лучше бы тоже побыстрее спускались, – напоследок произнесла она.
Гарри воспользовался установившимся молчанием и продолжил поглощать завтрак. Гермиона заглядывала в коробки Фреда и Джорджа, не забывая при этом периодически украдкой посматривать на Гарри. Рон, жуя взятый с Гарриного подноса тост, по-прежнему мечтательно взирал на дверь.
– Что это? – в конце концов нарушила молчание Гермиона, подняв нечто смахивающее на небольшой телескоп.
– Без понятия, – ответил Рон. – Но если Фред и Джордж оставили это здесь, то, наверно, оно еще не готово для продажи, так что будь осторожна.
– Твоя мама говорит, что их магазин процветает, – заметил Гарри. – Она говорит, что у Фреда с Джорджем есть чутье на прибыль.
– Это еще слабо сказано. Они гребут галлеоны как лопатой! Жду не дождусь, когда мы туда попадем; мы еще не были на Диагон Аллее, потому что мама говорит, что для большей безопасности с нами должен пойти папа, а он сейчас сильно занят на работе – но там должно быть круто.
– А что с Перси? – спросил Гарри; третий по старшинству брат Уизли поссорился с семьей в прошлом году. – Он начал разговаривать с твоими родителями?
– Неа.
– Но он же знает теперь, что твой отец все это время говорил правду про возвращение Волдеморта!..
– Дамблдор говорил, что людям гораздо легче прощать других за то, что те были виноваты, чем если те были правы, – сказала Гермиона. – Я слышала, как он сказал это твоей маме, Рон.
– Опять эти сумасшедшие штучки, которые Дамблдор обожает говорить, – ответил Рон.
– Он собирается в этом году давать мне индивидуальные уроки, – обыденным тоном заметил Гарри.
Рон поперхнулся куском тоста, у Гермионы перехватило дыхание.
– И ты молчал! – воскликнул Рон.
– Только что вспомнил, – честно признался Гарри. – Он мне сказал этой ночью в вашем сарае для метел.
– Ни фига себе… индивидуальные уроки с Дамблдором! – Рон все еще выглядел потрясенным. – Интересно, почему он?..
Он оборвал фразу на полуслове и переглянулся с Гермионой. Гарри отложил нож и вилку; его сердце колотилось довольно часто, если учесть, что он всего лишь сидел на кровати. Дамблдор посоветовал ему рассказать… Почему не сейчас? Не отрывая глаз от блестящей в солнечном свете вилки, он сказал:
– Не знаю точно, почему он собирается давать мне уроки, но думаю, что это из-за пророчества.
Ни Рон, ни Гермиона не ответили; у Гарри сложилось впечатление, что эти слова их обоих парализовали. Он продолжил, по-прежнему обращаясь к вилке:
– Ну вы поняли – того, которое они хотели украсть в Министерстве.
– Но никто не знает, что там было, – быстро перебила Гермиона. – Оно же разбилось.
– Хотя «Профет» пишет, что… – начал было Рон, но Гермиона прервала его своим «шшш…»
– «Профет» правильно пишет, – Гарри, приложив немалое усилие, все-таки посмотрел на них: Гермиона выглядела испуганной, Рон – пораженным. – Тот стеклянный шар, который разбился, – это была не единственная запись пророчества. Я слышал его целиком в кабинете Дамблдора, он был тем, кто услышал его, когда оно было сделано, и он мне рассказал. Судя по тому, что я услышал, – Гарри сделал глубокий вдох, – я и есть тот, кто должен прикончить Волдеморта. По крайней мере, там было сказано: ни один из нас не может жить, пока жив другой.
Все трое некоторое время взирали друг на друга в полнейшем молчании. Затем раздался громкий удар, и Гермиона скрылась в облаке черного дыма.
– Гермиона! – дуэтом вскрикнули Гарри и Рон; поднос с остатками завтрака с грохотом полетел на пол.
Из облака дыма появилась кашляющая Гермиона, сжимая в руке телескоп и щеголяя великолепным черным фингалом под глазом.
– Я его сжала, а он… он меня ударил! – задыхаясь, произнесла она.
И действительно, теперь они ясно видели крохотный кулак, свисающий на длинной пружинке с одного из концов телескопа.
– Не волнуйся, – Рон явно боролся с желанием расхохотаться, – мама его уберет, она классно лечит такие мелкие травмы…
– Ой, да о чем ты говоришь! – оборвала его Гермиона. – Гарри, ох, Гарри…
Она вновь уселась на край кровати.
– Мы догадывались, после того, что было в Министерстве… конечно, мы не хотели тебе ничего говорить, но после того, что сказал Люциус Малфой об этом пророчестве, ну, что оно про тебя и Волдеморта, мы думали, что это может быть что-то подобное… О, Гарри… – она не отрываясь смотрела на него, затем прошептала: – Ты боишься?
– Сейчас уже не так… – ответил Гарри. – Когда я в первый раз услышал – да, боялся… а сейчас мне кажется, что я всегда знал, что в конце концов мы с ним сойдемся…
– Когда мы услышали, что Дамблдор забирает тебя лично, мы подумали, что он хочет рассказать или показать тебе что-то связанное с пророчеством! – воскликнул Рон. – И мы были не так уж неправы, точно? Он не стал бы давать тебе уроки, если бы считал, что ты обречен, не тратил бы свое время – значит, он думает, что у тебя есть шансы!
– Верно, – кивнула Гермиона. – Вот интересно, что он будет тебе давать, Гарри? Наверно, какую-то действительно серьезную защитную магию… мощные антипроклятия… противосглазы…
Гарри не прислушивался всерьез. Он чувствовал тепло во всем теле, и солнечный свет не имел к этому никакого отношения; невидимая рука, сжимавшая его грудь, исчезла. Он знал, что Рон и Гермиона были потрясены гораздо сильнее, чем пытались показать; но одно то, что они по-прежнему сидели рядом с ним, говоря ободряющие слова, и не отодвигались, как от зараженного или опасного, – одно это стоило большего, чем он мог выразить словами.
– …И, в целом, разные заклинания для уклонения, – тем временем закончила Гермиона. – Что ж, по крайней мере, ты знаешь один предмет, который точно будешь учить в этом году, это на один больше, чем знаем мы с Роном. Интересно, когда придут результаты наших С.О.В.?
– Должны быть скоро, уже месяц прошел, – сказал Рон.
– Погодите! – воскликнул Гарри, вспомнив еще одну часть ночной беседы. – Кажется, Дамблдор сказал, что наши С.О.В.ы прибудут сегодня!
– Сегодня? – вскрикнула Гермиона. – Сегодня?! Что ж ты раньше… О боже… Что ж ты сразу… – она вскочила на ноги. – Пойду гляну, не было ли еще сов сегодня…
Однако когда десять минут спустя Гарри оделся и с подносом в руках спустился вниз, вместо сов он обнаружил Гермиону, сидящую за кухонным столом с чрезвычайно встревоженным видом, и миссис Уизли, всячески пытающуюся сделать ее менее похожей на полу-панду.
– Никак не поддается, – озабоченно произнесла миссис Уизли, стоя рядом с Гермионой, в одной руке палочка, в другой – «Спутник лекаря», открытый на разделе «Синяки, порезы и ссадины». – Раньше это всегда работало… Ничего не понимаю.
– Наверно, с точки зрения Фреда и Джорджа, сделать синяк, который не сходит, как обычный, – это и есть смешная шутка, – предположила Джинни.
– Но должен же он как-то сойти! – пискнула Гермиона. – Я же не могу вечно так вот ходить!
– Тебе не придется, дорогая, только не волнуйся, мы найдем лекарство, – попыталась успокоить ее миссис Уизли.
– Билль сказаль мнье, что с Фрьедом и Джорджем нье соскучишься, – мягко улыбнулась Флер.
– Да уж, сейчас помру от смеха, – отрезала Гермиона.
Она вскочила на ноги и начала наматывать круги вокруг кухни, сцепив пальцы в замок.
– Миссис Уизли, вы точно, точно уверены, что сегодня утром никаких сов не было?
– Да, дорогая, я бы их заметила, – терпеливо ответила миссис Уизли. – Но сейчас ведь только девять, еще много времени впереди…
– Я знаю, что я завалила Древние Руны, – лихорадочно пробормотала Гермиона. – Я точно сделала минимум одну серьезную ошибку в переводе. И практическая часть Защиты от Темных Искусств прошла ужасно. Трансфигурация – тогда мне казалось, что все прошло нормально, но сейчас…
– Гермиона, пожалуйста, заткнись, а? Не только ты нервничаешь, – рявкнул Рон. – А когда ты получишь свои десять[7] «отличных» С.О.В…
– Не получу, не получу, не получу! – крикнула Гермиона, истерически размахивая руками. – Я знаю, что я все завалила!
– А что произойдет, если мы не сдадим? – спросил Гарри у всей комнаты, но ответила опять Гермиона:
– Мы будем обсуждать наши варианты с главой нашего факультета, я спросила у профессора МакГонагалл в конце прошлого года.
Гарри почувствовал спазм в желудке и начал жалеть, что съел так много за завтраком.
– В Бобатоне, – самодовольно заявила Флер, – у нас это дельется по-другому. Я думаю, у нас льючше. Ми сдаем экзамьены послье шести льет, а нье пьяти, и потом…
Конец фразы Флер был заглушен вскриком. Гермиона показывала пальцем за окно. В небе были отчетливо видны три черных пятнышка. Пятнышки увеличивались.
– Это точно совы, – прохрипел Рон, вскакивая на ноги и присоединяясь к Гермионе у окна.
– И их три, – заметил Гарри, поспешно занимая позицию по другую руку Гермионы.
– По одной на каждого из нас, – с ужасом в голосе прошептала Гермиона. – О нет… о нет… о нет…
Она вцепилась в локти Гарри и Рону одновременно.
Совы летели прямо к Берлоге, три красивых неясыти, и когда они снизились над дорожкой, ведущей к дому, стало видно, что каждая из них несет большой квадратный конверт.
– Нет! – взвизгнула Гермиона.
Миссис Уизли просочилась мимо них и распахнула кухонное окно. Раз, два, три – совы просвистели сквозь него и стройной шеренгой приземлились на стол. Каждая из птиц приподняла правую лапку.
Гарри двинулся вперед. Письмо, адресованное ему, было прикреплено к лапке средней совы. Он отвязал его дрожащими пальцами. Слева от него Рон пытался отделить от совы свои результаты; справа руки Гермионы дрожали так сильно, что шатало даже сову.
Вся кухня молчала. Наконец Гарри удалось отцепить конверт. Он быстро вскрыл его и развернул лежавший внутри лист пергамента.
Стандартные Оценки Волшебника
Проходные баллы:
Отлично (О)
Сверх Ожиданий (С)
Приемлемо (П)
Непроходные баллы:
Неудачно (Н)
Ужасно (У)
Тролль (Т)
Гарри Джеймс Поттер получил:
Астрономия: П
Защита от Темных Искусств: О
Зелья: С
История Магии: У
Прорицание: Н
Травоведение: С
Трансфигурация: С
Уход за Магическими Созданиями: С
Чары: С
Гарри перечитал пергамент несколько раз, и с каждым разом на душе у него становилось все легче. Все было нормально: он всегда знал, что завалит Прорицание, а уж сдать Историю Магии у него вообще не было шансов с учетом того, что он вырубился на середине экзамена, – но все остальное он сдал! Он пробежался пальцем по оценкам… он нормально прошел Трансфигурацию и Травоведение, даже умудрился получить «Сверх Ожиданий» по Зельям! И самое главное – он получил «Отлично» по Защите от Темных Искусств!
Он огляделся вокруг. Гермиона стояла к нему спиной, наклонив голову, зато у Рона вид был довольный.
– Запорол только Прорицание и Историю Магии, а кому они нужны? – счастливым голосом сказал он Гарри. – Держи – дай твои посмотреть…
Гарри скользнул взглядом по Роновым оценкам: «Отличных» там не было…
– Я знал, что по Защите от Темных Искусств ты будешь первым, – Рон пихнул Гарри в плечо. – Классно у нас получилось, скажешь нет?
– Замечательно, Рон, – гордо произнесла миссис Уизли, встрепывая волосы Рона. – Семь С.О.В., больше, чем у Фреда с Джорджем вместе взятых!
– Гермиона? – осторожно спросила Джинни (Гермиона так пока и не обернулась). – А у тебя как дела?
– У меня… не так уж плохо, – просипела Гермиона.
– Ох, дай сюда, – с этими словами Рон подошел к ней и выхватил из рук ее результаты. – Опа – девять «Отличных» и одна «Сверх Ожиданий» по Защите от Темных Искусств. – Он глянул на нее полу-радостно, полу-раздраженно. – Ты сильно разочарована, да?
Гермиона покачала головой, а Гарри засмеялся.
– Ну что ж, теперь мы учимся на К.Р.О.Т.а[8], – ухмыльнулся Рон. – Мам, еще сосиски остались?
Гарри снова взглянул на свои результаты. Они были хороши – лучшее, на что он мог надеяться. Только одно заставило его почувствовать сожаление: конец пришел его надеждам стать Аврором. Он не добился требуемой оценки по Зельям. Он все время знал, что не сможет, но все же чувствовал сосущую пустоту в животе, глядя на эту крохотную черную «С».
Странно – человек, впервые сказавший Гарри, что тот может стать хорошим Аврором, был замаскированным Упивающимся Смертью – и тем не менее эта идея захватила Гарри, и он не мог и помыслить о том, чтобы стать кем-то еще. Более того, с тех пор как он услышал пророчество несколько недель назад, ему казалось, что это его судьба… Ни один из них не может жить, пока жив другой. Разве он не жил бы в соответствии с пророчеством и не имел бы лучших шансов выжить, если бы присоединился к этим специально обученным волшебникам, работа которых заключается в том, чтобы найти и убить Волдеморта?
[1] Alastor «Mad-Eye» Moody. Mad – безумный, психованный. Eye – глаз. Moody – унылый, угрюмый. Я перевел фамилию как «Хмури» – единственная фамилия, которую я перевел, ибо по-русски она звучит несколько неприлично.
[2] Crookshanks. Crook – горб, крюк. Shank – нога, голень. Все вместе – что-то типа «Косолап».
[3] Elephant and Castle – район на юго-востоке Лондона.
[4] Diagon Alley – название созвучно с «diagonally», т.е. «по диагонали». Я перевел с сохранением созвучия.
[5] Прозвище Phlegm имеет два значения: помимо собственно «флегмы», это еще «слизь», «мокрота». Потому миссис Уизли и недовольна.
[6] Remus Lupin. Lupus – на латыни «волк», подходящая фамилия для оборотня.
[7] В первом издании книги здесь (а также в конце главы) было упомянуто одиннадцать С.О.В. Это опечатка – Гермиона сдавала только десять предметов. В более поздних изданиях опечатка была исправлена.
[8] N.E.W.T. – Nasty Extinguishing Wizarding Tests (Ужасные Убийственные Волшебные Тесты). Newt – тритон. Я перевел аббревиатуру как К.Р.О.Т. – Колдовские Реально Опустошающие Тесты.