ГЛАВА 8. Форма уз (Kures Saiton)
«Похоже, мы успеем в последний момент», – подумал Дусанью, разглядывая схему военных действий.
Sord Aptikal был зажат в плотное кольцо, но оборона, судя по всему, не пала.
Правофланговый флот Fofrode Котопони двигался между Вимблем и Аптиком. Он должен будет отсечь врагу путь к отступлению.
Левофланговый флот Fofrode Рулефа, развернутый в построении «зонтик» возле Sord Miskelar, был уже на пути к Sord Aptikal.
– За Мискель можно быть спокойными. Передайте Rekporia приказ выбираться из норы, – сказал Дусанью своему Was Kasaler. – Сразу по получении приказа Rekporia Miskelar будет переименован в Byr Kyudana Renib.
– Слушаюсь, – салютовала Кенеш.
Главные силы под непосредственным командованием Дусанью двигались прямо к Sord Aptikal. Рядом с ними шли еще шесть малых флотов. Это были высокоманевренные соединения, получившие номера с 11 по 16. Для тактической гибкости наличие флотов маленького размера было необходимо.
Непосредственно за главными силами держался укрепленный патрульными кораблями Byr Kasna. Сейчас, когда расстояние до противника сокращалось, разведывательные операции были лишены смысла. Поэтому Дусанью использовал первый флот в качестве своего элитного резерва.
Дусанью сидел выпрямившись в Glahareribash. Однако его взгляд по-прежнему был устремлен на огонек, изображающий Sord Aptikal. Там находилась дочь Дебеуса. И Dreu Haider – этот юноша ведь с ней на одном корабле? Дусанью хотелось бы, чтобы они оба выжили: если они погибнут, это тяжким грузом ляжет на его совесть.
Gel «Басройл» зашел во временный внешний док Dausia, где ему заменили поврежденные броневые листы. Потом он пришвартовался к Alek, выступающему в роли импровизированного топливозаправщика, и наполнил Bisek.
Все это время самым занятым был Bynkerl Самсон.
В его подчинении находились почти все Sash «Басройла». Он руководил двенадцатью из двадцати (включая Lodair) человек команды.
В действительности так много людей управление кораблем не требовало. Немало Sash входило в сервис-подразделение, занимающееся техобслуживанием и проверкой оборудования. Сразу после боя именно у них начиналась самая горячая пора.
Wiigt, то есть Джинто, тоже был довольно-таки сильно загружен.
Под его началом было по одному Sash, отвечающему за питание, бухгалтерию и медицинскую помощь. Работа Sash Kuneil сейчас была ровно той же, что и обычно, Sash Rialel – поскольку, к счастью, раненых не было – сидел без дела. Но Sash Skeil вместе со своим начальником приходилось в поте лица трудиться, контролируя погрузку и складирование запчастей и расходных материалов.
Любая армия есть громадная бюрократическая система – это общее правило, и Labule не являются из него исключением.
Трое Lodair Gariar были сравнительно незаняты.
Особенно много свободного времени, причем с самого начала боя, было у Alm Lodair Собаша. На нем лежит ответственная работа по управлению Flasath, но во время Dadjocs ему делать нечего. Поэтому ничего удивительного, что он предложил временно взять на себя пилотирование и вообще управление кораблем.
И он же посоветовал вымотавшемуся в сражении Manowas пойти отдохнуть.
Капитан к этому совету прислушался и, в свою очередь, приказал отдыхать не менее уставшему – хотя по его лицу понять это было невозможно – Royalm Lodair.
Лафиль, помимо того что была от рождения Lartnei Frybar, владела несколькими навыками, которым могли бы позавидовать многие. Один из них – умение засыпать когда угодно и при каких угодно обстоятельствах.
Так что сейчас она спала в своей каюте. Всего в пятидесяти Sedaj от «Басройла» продолжалось яростное сражение, но, к счастью, битвы в космосе всегда идут в полнейшей тишине, поэтому спокойному сну Лафили ничто не мешало.
Пробудил ее не звук взрыва, а тихое кошачье мяуканье.
– Диахо? – Лафиль подняла голову с подушки и посмотрела туда, откуда доносился звук.
За вентиляционной решеткой действительно обнаружился кот. Обычно в систему циркуляции воздуха пролезать ему не удавалось, но сейчас подчиненные Самсона то тут, то там открывали трубы, и, видимо, одной из таких возможностей Диахо сумел воспользоваться.
– Сейчас я тебя достану. Сиди на месте, – сказала Лафиль и встала с кровати.
Приглаживая рукой взлохмаченные со сна темно-синие волосы, она подошла под самый выход вентиляционной трубы. И открепила решетку.
Диахо гибким прыжком соскочил на пол и как ни в чем не бывало принялся умываться.
– Лучше бы тебе не бродить где попало, – предупредила его Лафиль. – Если команде придется покинуть корабль, тебя могут и оставить.
Едва ли Диахо понял этот ценный совет.
– Ну, конечно, лучше бы нам не пришлось покидать корабль, – и Лафиль подняла кота с пола. – Как думаешь, смогу ли я хорошо командовать «Басройлом» до конца этого боя?
Диахо издал полное уверенности «мяу».
– Вот как, – широко улыбнулась Лафиль, а в следующий миг ее воображение нарисовало на месте мордочки кота лицо его владельца. – Но верить твоим словам у меня почему-то не получается.
– На этот раз нам не хватает Spyut? – ошеломленно переспросил Нереес.
– Не может быть, неужели со снарядами что-то происходит? – расслабленным тоном произнес Нефее.
Чтобы как-то противостоять яростной минной атаке врага и уничтожать его Hoksath, пришлось задействовать Irgyuf Resii. В результате Spyut для электромагнитных пушек должны были закончиться еще до появления кораблей противника.
– И что нам теперь делать? Есть какие-нибудь идеи? – спросил Нереес у Was Kasaler.
– Остается только беречь снаряды.
– Приказать уменьшить плотность огня? Как унизительно.
– Потерять Resii из-за того, что у них кончились Spyut, гораздо более унизительно. Тебе не кажется?
– Я все понимаю. Значит, с этого момента запрещается использовать Irgyuf против Hoksath.
– Увы, нагрузка на Leit теперь возрастет.
– Тут, видимо, ничего не поделаешь. Когда к нам ворвется вражеский флот, сражаться будут другие. А они тогда смогут отдохнуть.
– Да, – Нефее рассеянно почесал кончик носа. Похоже, он что-то обдумывал.
– Glaharerl! – обратился к Нереесу Kasalia Droshot. – Большое количество вражеских кораблей проходит через Сорд!
Битва входила в новую фазу. Нереес ощутил даже некоторое облегчение.
– Leit отвести назад, быстро!
– Ай-яй-яй, неужели и у противника закончились боеприпасы? – сказал Нефее.
– У них «боеприпасы закончились» в другом смысле. У них все еще полный боекомплект Spyut.
– Я понимаю, Нереес. Просто иногда хочется быть чуть-чуть оптимистичнее. В последнее время такая возможность представляется редко.
Нереес решил эти слова брата пропустить мимо ушей.
– Пришло время ближнего боя, которого вы все так ждали, – заявила Атосурьюа. – До сих пор мы сражались с Hoksath, с Resii – словом, со скучными противниками; это немного раздражает, не так ли? На этот раз наш противник – Gel. Если мы отстанем от других, я восприму это как личное оскорбление.
Лафиль сделала глубокий вдох, чтобы унять отчаянное сердцебиение. «Придет ли день, когда даже на пороге битвы я буду абсолютно спокойна?» – подумалось ей.
Она очистила Frokaj.
Как всегда, вокруг парило множество объектов. Некоторые из них – боеголовки, притворяющиеся мертвыми и поджидающие добычу. Но благодаря информации от Glaga их теперь можно было обнаруживать. Экурьюа прилежно расстреливала их из мобильных лазерных орудий.
Лафиль переключила внимание на более важные цели.
От находящегося прямо впереди Sord Aptikal на полной скорости летели корабли. Не вражеские. Это были отступающие эскортные суда.
Их преследовали эсминцы противника.
Syuf Ashal Kasna, сократившееся до четырех кораблей, вклинилось между эскортными судами и врагом.
У врага было шесть кораблей. Условия неблагоприятные, но ничего не поделаешь.
– Все атакуем шестого, – пришел приказ Атосурьюа.
Datykirl Alm Gel «Гамройл» присвоил кораблям противника временные номера. Шестым был левофланговый эсминец.
– После захода сразу разворачиваемся. Следующая цель – первый. Ясно?
– Так точно, – коротко ответила Лафиль.
Четыре эсминца первого отделения сблизились настолько, что едва не соприкоснулись бортами, и каждый из них целился во врага.
Противник, поняв намерение первого отделения, в свою очередь, изменил построение. Теперь номер шесть был в центре вражеского строя.
– Огонь! – раздалась команда Атосурьюа.
Лафиль рванула спусковой рычаг.
Вражеский эсминец, на котором сконцентрировались четыре антипротонных пучка, мгновенно взорвался.
Вместо него образовалось облако высокотемпературного газа. Соседние корабли нарушили плотную формацию, чтобы избежать попадания в это облако.
Но корабли Аб, включая «Басройл», без колебаний нырнули прямо в него.
– Температура растет! – доложил Самсон. – Рост продолжается, опасно для стыков бронелистов!
– Сделайте что-нибудь! – отдала Лафиль чрезвычайно общий приказ.
– Что-нибудь… – покачивая головой, пробурчал Самсон, но тут же включил внутрикорабельную связь и принялся раздавать указания подчиненным.
Тем временем Лафиль, нагрузив до предела маневровые двигатели, развернула корабль.
Нос «Басройла» смотрел в спину удаляющимся кораблям-целям.
На таком расстоянии ожидать сколь-нибудь заметного эффекта не стоило, однако Лафиль без колебаний выстрелила.
Почти тут же враг тоже развернулся.
– Хоо. Они хотят поиграть. Давайте не уступим им. Цель – первый! – приказала Атосурьюа.
Обе стороны включили Opsei на полную мощность, но, поскольку они еще не успели погасить скорость, дистанция продолжала увеличиваться.
Лафиль вдруг вспомнила, как играла в детстве.
Это была игра для двоих в невесомости, с очень простыми правилами. В правой руке каждый держал шест, а их левые запястья соединял эластичный шнур. Игроки касались друг друга ступнями, согнув колени, а потом одновременно резко распрямляли ноги. Естественно, они летели в разные стороны. Вскоре шнур, прежде висевший свободно, выпрямлялся и благодаря эластичности какое-то время растягивался, прямой как струна. Конечно, у этого натяжения был предел, и когда он достигался, соперники благодаря той же эластичности начинали сближаться. Сначала медленно, потом все быстрее; когда игроки пролетали друг мимо друга, скорость их была уже довольно велика. В этот момент надо было выбить шест из руки противника – кому это удавалось, тот и выигрывал.
По неизвестной Лафили причине эта игра носила название «Rie Doreil».
Что же в ней интересного, думала Лафиль. Видимо, что-то в самой ее основе. Лафили очень хотелось узнать, что именно.
Наконец, словно до предела натянулся связывающий свои и вражеские корабли эластичный шнур, расстояние между ними стабилизировалось. Но эта стабильность прожила лишь мгновение – корабли тут же снова начали сближаться. Сначала медленно, потом все стремительнее.
Противник тоже принял плотное построение.
– Давайте после этого прохода уравняем силы, – произнесла Атосурьюа. – Если не удастся уравнять, отступаем. Можно. Но если отступать не придется, следующая цель – третий.
Лафиль коротко кивнула. Sarerl была права. Рыцарский турнир – всегда поединок, но здесь и сейчас происходит вовсе не дуэль эсминцев. Тот, кто проигрывает в численности, оказывается в невыгодном положении – это истинно для любого сражения; но при переходе в ближний бой сюда добавляется наречие «чрезвычайно».
Благодаря тому, что Аб сделали ход первыми, «четыре против шести» превратилось в «четыре против пяти». Для прямого столкновения такое соотношение было предельным. Если же оно изменится на «три против пяти», шансов на победу не останется вовсе.
Противник приближался.
– Огонь!
Непроизвольно стиснув зубы, Лафиль выстрелила из Lunyj.
Своим Frokaj она почувствовала, как у вражеского корабля отвалился кусок обшивки. И одновременно у «Гамройла» отлетел бронелист.
«Выбиты оба»?!
По спине Лафили побежали ледяные мурашки.
– Я в порядке, – раздался голос Атосурьюа, и Лафиль облегченно выдохнула. – Меняю приказ, цель – первый!
Горячая кровь Абриелов, текущая в жилах Лафили, возрадовалась продолжению боя.
Снова Лафиль развернула корабль.
Враг тоже изменил курс. Однако номер один продолжил двигаться в направлении Sord Aptikal. Похоже, он получил более серьезные повреждения, чем казалось со стороны.
– Снова смена приказа, – по тону Атосурьюа складывалось впечатление, будто она облизывает губы. – Все-таки атакуем третьего. Полагаю, мы, Frybar, в битве на равных не можем уступить. Тем более мое отделение.
«Тем более мой корабль», – мысленно поправила ее фразу Лафиль.
Однако в этом заходе ни одного противника раздавить не удалось.
Лафиль развернула корабль для четвертого захода. Целью вновь был номер три.
Расстояние до врага сокращалось.
Лафиль стиснула спусковой рычаг. И в этот миг почувствовала, что нос вражеского корабля резко развернулся прямо на «Басройл».
«Он смеет в меня стрелять?!»
Кровь ударила ей в голову.
– Приготовиться к удару! – выкрикнула Лафиль и маневровыми двигателями бросила корабль вбок. Естественно, не забыв при этом рвануть спусковой рычаг.
Почти одновременно ее Frosh взорвался обжигающей болью. Ощутившая перегрузку Alfa временно отрезала вывод сигналов.
– Кхх, – Лафиль прижала руку к Frosh поверх Alfa. К счастью, боль продлилась недолго.
Однако, хоть Alfa и возобновила работу, обстановка снаружи корабля больше не ощущалась. Похоже, все сенсоры, установленные на обшивке, погибли.
Разом зазвучали все мыслимые предупреждающие сигналы. Обычное освещение Gahorl сменилось красным, извещая о чрезвычайной ситуации.
Корабль беспрерывно вздрагивал: где-то что-то постоянно взрывалось.
– Батарея лазерных пушек отказала, – доложила Экурьюа.
– Температура корпуса – резкий рост! Такими темпами он расплавится! – вскочив, выкрикнул Самсон. – Прошу разрешения сбросить бронелисты!
– Отсеки с третьего по семнадцатый и первый коридор – полная разгерметизация. Множество пробоин. Трое убито, пятеро ранено. В двадцать третьем отсеке взрывы, система пожаротушения не работает. В третьем коридоре рост температуры, – с серьезным выражением лица доложил Джинто. – Это плохо, Лафиль!
– Срочно эвакуировать раненых! – Лафиль, на время впавшая в ступор, пришла в себя. – Bynkerl, разрешаю любые действия. Все, какие сочтете нужными.
– За это спасибо, конечно, но делать тут особо нечего.
Хоть Самсон и произнес эти слова, однако немедленно принялся раздавать указания.
– Lowas Абриел, доложите о состоянии корабля, – пришло сообщение от Атосурьюа.
Лафиль обвела взглядом Lodair и закусила губу.
– Прошу разрешения отступить, Bomowas.
– Отступление разрешаю, «Басройл». Жаль, но ничего не поделаешь.
– Действительно жаль, – и Лафиль оборвала связь.
При бездействующих сенсорах она практически не могла оценивать ситуацию вокруг корабля. Ей хотелось узнать, что с врагом, но на первом месте сейчас было множество действий, которые следовало предпринять безотлагательно.
– Bynkerl, корабль можно спасти? – спросила она.
– Похоже, нельзя. В лучшем случае продлим агонию. Если отстыковать Bisek, то все остальное спасти удастся, но… автоматически это сделать не выйдет, а чтобы вручную, нужно много людей… Дерьмо, он погиб, что ли? – и Самсон ударил кулаком по Kuro.
Лафиль ощутила такую тяжесть, словно во всем была виновата она. Ее подчиненные были готовы к тому, что могут погибнуть, но Лафиль не думала, что их смерть принесет ей самой такую боль. Сильнее, чем когда она узнала о гибели «Госрота».
– Все кончено? – сникла Лафиль. – Приказ: всему экипажу покинуть корабль.
Lodair встали и отдали салют.
– Kalique не пострадал? – осведомилась Лафиль.
– Не должен был, – кивнул Самсон.
– Alm Lodair, – обратилась Лафиль к Собашу. – Немедленно подготовьте Kalique к вылету. Wiigt, займитесь доставкой туда экипажа.
Лафиль нажала красную Posh в углу Latonyu. Это была кнопка звукового Duniit, оповещающего о необходимости всей команде покинуть корабль. Лафили хотелось, если только возможно, никогда в жизни не нажимать эту кнопку.
По кораблю разнесся ужасающе зловещий звук.
– Внимание. Говорит Manowas, – объявила Лафиль по корабельной трансляции. – Весь экипаж временно освобождается от своих обязанностей. Немедленно покинуть свои посты и собраться на посадочной палубе.
Закончив, Лафиль погладила Latonyu.
«’Басройл’, твоя жизнь была короткой. Прости меня».
– Fektodai Экурьюа, – обратился к Royalm Lodair Джинто. – Позаботьтесь, пожалуйста, о коте. Он у меня в каюте – я уже запер его в клетку.
Экурьюа взглядом спросила разрешения у Лафили.
Та кивнула, после чего Экурьюа, в свою очередь, кивнула владельцу кота.
– Слава богу, – и Джинто, держа в одной руке Saput, выбежал с мостика.
– Иду готовить Kalique к вылету, – и Собаш, как будто ничего особенного и не происходило, направился к посадочной палубе.
– Здесь мне уже делать нечего, – сказал Самсон. – Можно мне пойти помочь Fektodai Линну? В конце концов, это мои подчиненные там ранены.
– Я уже сказала, разрешаю любые действия, которые считаете нужными.
– Действительно. Ну, тогда я пошел.
Оставшись на мостике одна, Лафиль сняла и сложила Gla Mongal. Потом извлекла Jeish из Latonyu. В нем была записана вся жизнь «Басройла» от постройки до этого момента.
Внезапно мостик яростно содрогнулся – Лафиль с трудом удержалась на ногах. Видимо, где-то внутри корабля произошел еще один взрыв.
«Да. Похоже, времени действительно не осталось».
Не то чтобы Лафиль сомневалась в словах Самсона, но сейчас она прочувствовала их по-настоящему. Она решила поспешить к посадочной палубе.
Надела герметичные перчатки, взяла Saput. Поскольку Serlin Labule сама по себе герметична, такой экипировки достаточно, чтобы в течение короткого времени выдерживать вакуум и космическую радиацию.
У самого выхода с мостика Лафиль остановилась. Развернулась и отдала салют.
– Попытка сдержать их на входе полностью провалилась, – произнес Нефее. Он стоял скрестив руки и изучал схему разворачивающегося сражения.
– Говоришь так, будто это не твои проблемы, – зло сказал Нереес. – В создании этого плана и ты принимал участие.
– Успокойся, Нереес. Я все понимаю, это наш с тобой общий план.
– Кто мог предугадать такое отсутствие здравомыслия у противника? Что за невероятный удар Hoksath…
Все было из-за того, что вражеская минная атака оказалась намного мощнее и продолжительнее, чем ожидалось. В результате, когда дело дошло до боя с вторгшимися кораблями, фронт Аб зашатался.
Теперь вражеский флот, с легкостью прошедший через Сорд, пытался разорвать полную дыр оборонительную сеть.
Разделся предупреждающий звуковой сигнал. Пол Gahorl Glarl вздрогнул. Это была отдача от выстрела Irgyuf.
Флагману «Сакакау» тоже приходилось участвовать в бою.
– Здравомыслие противника оставим в покое; что нам делать, Нереес? Отступить… по-видимому, невозможно.
– Естественно.
Благодаря тому, что Rekporia Aptikal всеми силами удерживал позиции вокруг Сорда, противник был не в состоянии задействовать всю свою боевую мощь. Но если сейчас отступить, у него появится пространство, чтобы перегруппироваться.
Единственным преимуществом Аб были законы физики, согласно которым, где именно относительно Сорда ты окажешься при выходе из Fath, определяется случайным образом.
Сразу после выхода подразделения врага оказывались дезорганизованы. И это давало некоторое преимущество уступающим в численности Labule. Тем не менее, несмотря на это преимущество, корабли Космических Сил все равно гибли. Конечно же, нанося немалый урон и противнику.
Однако вражеские корабли вылетали из Сорда один за другим, и конца этому было не видно. Как будто струя воды, бьющая из родника. А Rekporia Aptikal вполне можно было уподобить дамбе вокруг этого родника. Высота этой дамбы была невелика, но если она будет прорвана – большого наводнения не миновать.
– Неужели нам ничего не остается, кроме как ждать и держаться, пока нас расстреливают, Нефее?
– Я рассчитывал только на твое безумие.
– Увы, ни безумия, ни чего-то подобного у меня в запасе нет, – Нереес встал и направился к выходу с мостика; Daush Frode колыхались у него за спиной.
– Ты куда, Нереес? – поинтересовался Нефее.
– Приму ванну.
– Примешь ванну?
– Да, собираюсь выкупаться. Я весь вспотел. Если Glaharerl переутомлен, это нехорошо. Когда появляется возможность отдохнуть, ей надо пользоваться, не так ли? Тебе тоже стоит выделить немного времени на отдых.
– Это, конечно, так, но… Ты понимаешь ситуацию? Мы сейчас в бою, наш корабль могут в любой момент уничтожить. Погибнуть, принимая ванну, по меньшей мере глупо, Нереес. Я согласен, отдохнуть необходимо, но почему бы просто не вздремнуть?
– Если обо мне будут говорить, что по моей вине мои подчиненные погибли напрасно, это будет величайший позор для меня; но, поскольку это не так, я сам могу выбрать место своей гибели.
– И ты выбрал местом своей гибели ванну?
На полпути к посадочной палубе Лафиль почувствовала, что искусственная гравитация исчезла. Поскольку это произошло внезапно, Лафиль резко оторвалась от пола.
Конечно, Аб, будучи привычной к космосу расой, не смущаются такой мелочью, как исчезновение гравитации.
Вытянув правую руку, Лафиль хлопнула по потолку и полетела вперед. Так было быстрее, чем идти, поэтому она даже обрадовалась.
Однако лишний раз почувствовала, что гибель эсминца близка.
В коридоре пропало освещение.
Лафиль продолжала лететь вперед, полагаясь на Frokaj.
На посадочной палубе ждал Собаш. Шаттл включил внешнее освещение, заявляя о себе как о чем-то живом внутри умирающего эсминца.
– Все на борту? – спросила Лафиль.
– Только Fektodai Sazoirl Линн еще не пришел.
– Чем он там занимается? – нахмурилась Лафиль. И тут она заметила, что Собаш держит запасной Saput.
– Он узнал, что Wesash Паверьюа ранен и отстал, и отправился за ним, но, боюсь, там что-то произошло. Видимо, поломка в его Saput – я не могу определить ни его местонахождение, ни состояние. Возможно, он в районе первого отсека, – произнес Собаш непривычно смущенным голосом. – Если он еще жив…
В Saput встроены аварийные радиомаячки. В чрезвычайных ситуациях – а «Басройл» сейчас был именно в такой – они позволяют отслеживать местонахождение всех членов команды.
– А что с Wesash Паверьюа?
– Он сумел самостоятельно выбраться в Weiko.
Weiko не имеет собственного двигателя – это, можно сказать, космический плот. Конечно, он герметичен, но система жизнеобеспечения рассчитана всего на двадцать четыре часа, и там заранее размещено лишь минимальное количество продовольствия и медикаментов. Его главное достоинство – малый размер, благодаря чему на эсминце таких капсул в разных местах больше десяти. Если у команды нет возможности добраться до посадочной палубы, люди могут экстренно покинуть корабль в спасательных капсулах.
Однако бегство в Weiko – то, что Bosnal желают пережить меньше всего на свете. Паверьюа, должно быть, очень сильно спешил. Если вспомнить, что корабль, на котором он находился, мог взорваться в любой момент, это было вполне естественно.
– Ясно. Я иду выручать Wiigt. Вы как Ponowas выведите Kalique и перехватите Wesash.
– Но… – Собаш смотрел протестующе.
– Приказ капитана, Alm Lodair, – сказала Лафиль и, не давая даже шанса на возражение, выхватила у Собаша запасной Saput. Взамен она сунула ему в руки Gla Mongal и судовой журнал. – Возьмите это.
– Слушаюсь, – отдал салют Собаш. – Feia, вы замечательный Manowas Gel. Хочу, чтобы вы знали, что я так думаю.
– Благодарю, – и Лафиль вернула салют. – Позаботьтесь о команде.
– Конечно. Это ведь и моя команда.
– Manowas! – выкрикнул появившийся в дверях шаттла Самсон. – Осталось минут пять, не больше. По правде, он может взорваться в любой момент. Если за пять минут не найдете малыша… Больно, конечно, но отступитесь, пожалуйста.
– Согласен, – кивнул Собаш. – Пожалуйста, возвращайтесь. Я не хочу быть Alm Lodair, который бросил своего Manowas в первом же бою.
– Естественно. Я тоже не собираюсь там умирать. Обязательно подберите нашу Weiko.
– Конечно, непременно подберем.
Больше всего раздражало то, что он не знал причину своих неприятностей.
Джинто, скрестив руки, хмуро смотрел на треснувший Saput.
Разыскивая Wesash Паверьюа, Джинто продвигался по первому коридору. Хотя это называлось «разыскивать», на самом деле по маячку старшины Джинто определил его местонахождение и двигался прямо туда, не опасаясь заблудиться.
В большей части первого коридора царил вакуум. Герметичные переборки были закрыты, так что Джинто приходилось по очереди их открывать, чтобы продвигаться дальше.
Открытую переборку он затем снова закрывал. Если бы он этого не делал, могла бы произойти утечка воздуха там, где он еще оставался. Паверьюа должен был быть в Saput, но, похоже, у него порвалась Serlin, и вакуума он бы не выдержал.
Когда Джинто открыл переборку первого отсека, произошло нечто.
Внезапно спереди на него обрушился удар, словно его стукнули кулаком.
Из-за невесомости Джинто закрутило, и он врезался в стену коридора. Будь там хоть какая-то гравитация, он мог бы и шею сломать.
В голове у него помутилось, но сознания он не потерял.
«Что это было?»
Некоторое время он раздумывал и вот к какому выводу пришел.
Вероятно, в воздухе плавал какой-то обломок. Когда Джинто открыл переборку, разделяющую секции с воздухом и вакуумом, образовался сильный поток воздуха. Этим потоком обломок подхватило и, к несчастью, ударило о Saput Джинто – похоже, так.
«И, видимо, все это произошло очень быстро».
Чтобы крепкий военный Saput треснул, тот обломок должен был обладать очень высокой кинетической энергией. Возможно, он не просто плавал в воздухе.
Но, каковы бы ни были причины, в одном сомневаться не приходилось: Saput стал бесполезен.
Поистине Джинто повезло, что его жизнь вообще продолжается, – похоже, с ним произошло нечто весьма нетипичное.
На Obet гермошлема обычно можно выводить информацию с Kreuno, однако сейчас и эта функция не работала.
Правда, примерное местонахождение Wesash Джинто знал. Если только тот не двигался, то должен был находиться за переборкой, которая была у Джинто прямо перед глазами.
Джинто открыл переборку.
Поскольку за ней было высокое атмосферное давление, навстречу ему ударил порыв ветра.
Джинто напрягся – не прилетит ли в него еще что-нибудь странное? – но тревога оказалась напрасной.
«Ну, здесь и сейчас быть настороже уже бесполезно».
– Wesash Паверьюа, где вы?
Нет ответа.
Там было не так уж просторно. В воздухе плавал всякий мусор, да и сам он был довольно грязный, но, если бы в отсеке находился человек, Джинто это понял бы.
Джинто огляделся и в одном месте заметил облачко красного тумана. Похоже, этот туман образовывали капельки крови. Вглядевшись туда, где он был гуще всего, Джинто обнаружил люк, ведущий в Weiko.
Когда Weiko отстреливается, за крышкой люка остается вакуум. Поэтому, чтобы кто-нибудь по рассеянности не открыл его – а также чтобы сообщить всем, что капсула использована, – крышка автоматически блокируется и на ней появляется надпись «Открывать строго воспрещено».
На крышке люка перед Джинто надпись «Открывать строго воспрещено» горела.
В отсеке никого нет, Weiko нет. Эти два факта намекали на очевидный вывод.
– Ясно, вот как, – пробормотал себе под нос Джинто.
«Ну совсем в моем стиле. Побежал за подвигом, оказалось – напрасно. Пожалуй, не стоит мне заниматься не своим делом».
Проблема была в том, что все оставшиеся на корабле Weiko были по ту сторону вакуума.
Джинто с горечью смотрел на треснувший Saput.
«Может, надеть его и попробовать нырнуть в вакуум, а там будь что будет – вдруг повезет?» – подумал Джинто. Визор, конечно, треснул, но полностью не разрушился. Если воздух будет выходить, то ничего не попишешь, но все равно это лучше, чем вообще ничего не надевать.
Джинто скрестил ноги, паря в воздухе. Все же он не решился вверить свою жизнь неисправному Saput.
Вместо этого Джинто принялся загибать пальцы. Weiko нет. Saput нет. До люка ближайшей капсулы как минимум пять тысяч Daj вакуума. Корабль скоро взорвется…
Джинто вздохнул.
Ему вспомнилась сказка, которую он в детстве слышал от бабушки. Там был джинн, который сказал, что выполнит три желания. Если бы сейчас перед ним появился джинн, Джинто попросил бы об одном: дать ему нормальную человеческую жизнь.
Ну а в данный момент все, что он мог сделать, – связаться с кем-нибудь через Kreuno.
Но втягивать в это других людей – Джинто не решался.
Если он попросит, чтобы его спасли, конечно, кто-нибудь пойдет ему на выручку. Но корабль может в любую секунду взорваться. Вполне возможно, что человек, отправившийся ему на помощь, сам лишится жизни.
Однако его колебания продлились недолго – не он ли совсем недавно говорил сам себе, что не стоит заниматься не своим делом?
Если бы Saput был исправен, Джинто мог бы легко связаться с другими, а сейчас для этого необходимо было снять герметичную перчатку, чтобы добраться до Kreuno.
Он уже положил правую руку на левую перчатку, когда дверь внезапно открылась.
Вообще-то неудивительно было бы, испытай Джинто в этот момент ужас, однако на самом деле такой возможности у него просто не было. Потому что его сознание онемело от изумления.
Джинто, все еще со скрещенными ногами, закрутило в воздухе и понесло.
За дверью виднелась человеческая фигура. Ухватившись за край проема, она, похоже, сопротивлялась потоку воздуха.
В тот момент, когда Джинто пролетал под этой фигурой, он ощутил тупую боль в груди.
Однако проблема была не в боли. А в том, что окружающий воздух стремительно разрежался. Джинто перестал чувствовать себя живым.
На его голову вдруг оказалось что-то надето. Послышался надежный щелчок фиксации Saput, и тут же из установленного в шлеме баллона хлынула струя свежего воздуха.
От резкого роста давления у Джинто зазвенело в ушах.
Лишь сделав несколько глубоких вдохов, он наконец уяснил ситуацию.
Человеческая фигура – это была Лафиль. Сжав тело Джинто ногами, она отпустила дверной проем и, уносясь вместе с Джинто потоком воздуха, обхватила его за торс и надела ему на голову Saput.
– Как ты, Джинто? – раздался внутри Saput голос Лафили.
– До сих пор был в порядке… – у него все еще кружилась голова. – Сейчас уже не уверен.
– Дурак. Ты предпочел бы, чтобы я не приходила?
– Как ты могла так подумать. Спасибо тебе. Если бы ты не пришла, я бы умер.
– Надо спешить, времени нет.
Джинто и Лафиль плечом к плечу полетели по лишенному гравитации коридору. По сравнению с Лафилью, которая могла плавать в невесомости быстрее, чем ходить, Джинто летел довольно неуклюже, и иногда ему приходилось полагаться на ее помощь.
– Похоже, вы с вакуумом любите друг друга, – произнесла Лафиль, как только впереди показался люк Weiko.
– Прекрати. Я вакуум нисколько не люблю. И вообще среди Nahendo вроде меня считается, что вакуум вреден для здоровья. Предрассудок, наверное.
– Помнишь, ты сказал, что, когда ты умрешь, никто не будет грустить, вспоминая тебя? – внезапно сменила тему Лафиль.
– А? А, ну да, – ответил Джинто, смутно припомнив, что был у них такой разговор перед ужином с Атосурьюа.
– Я буду грустить, – черные глаза из-за Obet смотрели с предельной серьезностью. – Этого недостаточно?
– Как вода, теплая? – иронично поинтересовался Нефее, когда Нереес вернулся на Gahorl Glarl.
– Как раз нужной температуры. Выплескивалась при каждом выстреле, и в конце концов мне это надоело, – ответил он. – Как положение, не изменилось?
– Существенных изменений нет. Если не считать того, что противник начал отступать. Похоже, главные силы уже близко.
– Как?! – воскликнул Нереес. – Почему мне не доложили о таком серьезном обстоятельстве?
– Ты с детства не любил, когда тебя отвлекали во время ванны, не так ли?
– Только если отвлекают без причины. Когда есть важная информация, совсем другое дело. Уж это-то ты должен понимать, Нефее.
– Буду иметь в виду, – пожал плечами Нефее. – Но даже если бы ты получил эту информацию, что сделал бы?
– Это мне решать, Glaharerl. Даже тебе не позволено вмешиваться в мои обязанности.
– По-моему, обычно ты ко мне относишься строже, чем к другим, Нереес.
– Это не имеет значения! – Нереес снял с Wev свой Greu. – Начинаем преследование!
– Эх, я так и думал, что ты это скажешь, – покачал головой Нефее. – Поэтому и не хотел тебе сообщать.
– Что?!
– Наш флот весь изранен. Если кинемся их преследовать, разобьют нас, а не наоборот.
– Это… – начал было Нереес, но тут же остановился и оглядел штабных офицеров. У всех их на лицах было написано: «Вот мы и увидели Великолепное Безумие Бибосов». – Ладно, ты победил, Нефее.
– Какая разница, победил или проиграл? Так или иначе, сейчас необходимо перегруппировать флот и надеяться на победу главных сил.
– Только это нам и остается, да? – сник Нереес.
– О чем ты говоришь, работы более чем достаточно. Правда, вся эта работа – для нас, штабистов. Кстати, Нереес.
– Да?
– Можешь принять ванну еще раз.
Джинто почему-то надеялся, что лететь в Weiko будет удобнее, чем в класбульском гробу-ракете, но на самом деле ощущения были еще ужаснее.
Кратковременный импульс твердотопливных двигателей вышвырнул Weiko из умирающего эсминца. В какой-то миг ускорение достигло двадцати Daemon.
Джинто свернулся на полу жилого блока Weiko, обхватив колени руками, и терпел. В этой части капсулы было эластичное покрытие, принимающее на себя вес тела. В момент максимального ускорения тело Джинто ушло в это покрытие по пояс. И все кости как будто заскрипели.
В полной темноте Джинто этого не видел, но, скорее всего, Лафиль рядом с ним точно так же свернулась и терпела временную чудовищную перегрузку.
Когда ускорение закончилось, эластичное покрытие медленно вернулось в плоское состояние. Соответственно, тело Джинто мягко всплыло. В кромешной тьме он дергался и извивался, но в конце концов как-то смог остановиться.
– Джинто, ты жив?
Когда он услышал голос Лафили, в жилом блоке капсулы уже не было ни пола, ни потолка.
То, что называлось «жилым блоком», представляло собой цилиндр диаметром сто Daj и длиной около пятисот. Максимальная вместимость его была пять человек, но как в таком тесном пространстве могут уместиться пятеро, Джинто просто не представлял. Особенно если вспомнить момент старта – тогда и двоих-то было многовато.
– В целом да, – Джинто подвигал руками и ногами, проверяя, нет ли где-нибудь переломов. Вроде бы все было в порядке.
Включилась лампа, и жилой блок залило мягким светом.
– О, эта штука для жизни приспособлена лучше, чем тот гроб, – произнес Джинто и перевел дух. Три года назад в гробу-ракете, где пришлось лететь ему и Лафили, освещения не было.
– Но прожить здесь мы сможем только двадцать четыре чеса.
– К тому времени, надеюсь, Собаш нас спасет.
– Конечно, спасет!
– Почему ты злишься?
– Я не злюсь.
Лафиль надулась; возможно, когда она осознала, что смертельная опасность позади, ее охватил гнев, которому раньше просто не находилось места, – гнев из-за потери корабля.
Джинто улыбнулся.
– Что забавного? – раздраженно спросила Лафиль, наморщив переносицу.
– Не, ничего; просто когда я вижу, что ты злишься, мне как-то легче на душе. Не знаешь почему?
Лафиль раскрыла рот, чтобы что-то ответить, но тут раздался звуковой сигнал, похожий на птичий щебет. Он становился все громче. Этот сигнал извещал о приближении спасительного шаттла.
Джинто с Лафилью взошли на борт шаттла через двенадцать минут после того, как взорвался «Басройл».