ГЛАВА 8. НАЧАТЬ ВСЕ СНАЧАЛА
Сознание вернулось.
В теле ощущались остатки жара.
В голове, словно волчок, крутились воспоминания из давнего прошлого.
– …М? Ой!
Взглянув на свое тело, он обнаружил, что на нем туго натянутая детская одежда.
– Ты в порядке? – обеспокоенно нахмурив брови, спросила Нагасэ.
– А, ага…
– Тогда переоденься.
С этими словами Нагасэ протянула Тайти его собственную одежду.
– Что сейчас происходит?
Вместо ответа Нагасэ опустила глаза и покачала головой.
Тайти посмотрел в окно.
На улице было совершенно темно.
– …Это моя вина. …Я очень, очень сильно извиняюсь. Не прошу тебя простить меня, но… очень сильно извиняюсь.
Объяснив Тайти положение дел, Инаба положила руки на стол и, склонив голову, стала извиняться.
– Не извиняйся ты так… Как ни крути, а вина тут моя… Это я в итоге облажался… – ответил Тайти.
Сейчас «феномен возврата времени» происходил в КрИКе действительно случайным образом – и по моменту начала, и по длительности.
И вовлечены были все пятеро, включая Тайти.
– …За пять часов с небольшим, пока мне было [двенадцать], все, кроме Нагасэ, по разу испытали «возврат времени»…
Это было бессмысленно, но Тайти все равно переспросил то, что уже узнал.
– …Да, именно так, – уныло пробормотала Инаба.
Проследив за ее взглядом, Тайти обнаружил увлеченных игрой Кирияму [9 лет] и Аоки [7 лет], закутанных в одеяла.
На часах было около семи вечера.
– Я есть хочу… Я есть хочу… – ритмично ныла Кирияма [9 лет].
– Эй, перестань крутиться, стоя на стуле, ты можешь упасть. …В смысле, потрясающее чувство равновесия, а?!
– Тайти-сан, ты тоже давай! Кто больше раз крутанется?
– Говорю же, можешь упасть… Вот так.
Тайти стащил Кирияму [9 лет] со стула.
– Фууу, скучный ты…
– Эй, Тайти, что ты там делаешь? Давай сюда быстрее, – подозвала Инаба. – Ладно, Тайти, Аоки. Рассчитываю на вас, – она хлопнула их по плечам, когда они подошли.
– Ясно.
– Слушаюсь, капитан Инаба!
На них была возложена задача: добыть хорошо хранящуюся еду.
– Управьтесь как можно скорее. Если вдруг, мало ли что, произойдет «возврат времени», тут же свяжитесь со мной и возвращайтесь бегом.
В ситуации, когда каждый в любой момент может превратиться в ребенка, Тайти и компания даже наружу не могли выйти просто так.
Физическое преображение видно невооруженным взглядом.
Но при всем при том – без еды и питья существовать тоже невозможно.
– В пути пользуйтесь общественными туалетами. Появляться на людях избегайте при любой возможности.
– …Мм, а туалет в магазине? – спросил Аоки.
– Мы не знаем, когда это снова случится, так что лучше всего держаться мест, где никого нет.
– Слушаюсь, Инаба-ттян.
Двоих для этой операции выбрали исходя из того, что их «возврат времени» завершился недавнее всех.
Предположительно, следующее изменение с ними произойдет нескоро.
Конечно, этот аргумент был не более чем для собственного успокоения.
– Ну, мы пошли.
– Удачи. …Будьте осторожны.
У провожающей их Нагасэ было такое лицо, что Тайти захотелось спросить: «Ты сама-то в порядке?»
После девяти вечера настал момент, когда ни у кого из пятерки не было «возврата времени» (перед этим Нагасэ на полтора часа стала [тринадцатилетней], так что с тех пор, как Номер Два сделал «возврат времени» чисто случайным, он со всеми произошел по разу).
– …Ну, как прошло? С моими родными проблем нет, по крайней мере сегодня, – сказала Инаба, когда все позвонили своим семьям.
Каждый из них сообщил своим родным что-то в духе: «Сегодня домой не вернусь. Возможно, еще какое-то время не смогу вернуться».
Когда происходит трансформация, сознание полностью уходит.
Это не тот случай, когда можно принять какие-то меры.
– С моими тоже порядок.
После слов Аоки настала очередь Тайти.
– У меня тоже более-менее… но родичи… очень злятся. Даже мама, которой обычно все равно, сейчас сердится…
Особенно сестра… Она заявила: «Не знаю я больше никакого братика. Даже если вернешься, не буду на тебя смотреть», – и прочие подобные вещи. …Что же делать – когда придет время просить прощения, его кошелек опустеет окончательно.
– У меня… все довольно плохо, – опустив голову, произнесла Кирияма. – Они с самого начала подозревали, что у меня что-то происходит, раз я на зимних каникулах постоянно из дома ухожу, и теперь…
Тайти вспомнил доброе лицо матери Кириямы.
– Тем более… моя сестра уже знает про это место. Я велела ей держать язык за зубами, и пока что она слушается, но сколько еще…
Даже этот дом не был для них безопасным убежищем.
– …Нагасэ, а у тебя как? – спросил Тайти.
Нагасэ, смотревшая в пол, подняла голову.
– А?! …Аа, у меня тоже все нормально. …Вроде как нормально.
– Что, тебя что-то беспокоит, что тебе сказали? – спросила Инаба.
– Эмм… Хоть на чуть-чуть мне вернуться… никак? Хоть на совсем чуть-чуть!
У нее было совершенно загнанное выражение лица.
– Конечно, нельзя, дурочка. Если бы это было можно, вообще все бы было можно. И тогда, скорее всего, нас бы… вмиг раскрыли.
Если о происходящем с ними феномене станет известно другим…
Много раз они обсуждали, что в этом случае будет.
Странные слухи начнутся и закончатся. Свидетелей заберут в психушки. Их самих – в исследовательские учреждения.
А в худшем случае – Халикакаб, или Номер два, или кто-то еще просто все сотрет.
Может, они это уже много раз проделывали. Тем не менее их действия не становятся достоянием общественности, по крайней мере пока. Если подумать о нынешнем пропитанном информацией обществе – наверняка эти типы приняли какие-то меры для сохранения тайны. Такой вывод сделала Инаба.
Если этот вывод верен, то что стирается – память, реальность, всё?
Ни один из вариантов нельзя отрицать с уверенностью.
Потому что эти типы способны на что угодно.
– Стало быть… нельзя. …Извини, забей.
Нагасэ была настолько подавлена, что, казалось, ее может унести любым порывом ветра.
С наступлением ночи вдруг резко похолодало.
Чтобы не подхватить простуду, все намотали на себя по несколько одеял и уложили спать Инабу [3 года] возле обогревателя.
– …Она спит? В три года к полуночи очень устаешь, – ласково произнесла Кирияма.
– Ладно, я, пожалуй, подпущу чуток свежего воздуха, – сказал Аоки и пошел открывать окно.
Из-за того, что они пользовались керосиновым обогревателем, проветриванию требовалось уделять особое внимание.
– Пока все спят, обогреватель включенным оставлять опасно… – пробормотал Тайти. При этом он подумал: даже если они по очереди будут дежурить, с дежурным может произойти «возврат времени». Эта мысль пугала.
– Аа, хочу в ванну!.. Вся потная, вся липкая… – тихо, чтобы не разбудить Инабу [3 года], пожаловалась Кирияма.
– Я тоже хочу принять ванну, но… ничего не поделаешь, придется терпеть.
Нагасэ [11 лет] была не по годам рассудительной девочкой.
Сознание отчасти проснулось.
Голова была тяжелая.
Тайти собирался бодрствовать как можно дольше, чтобы быть на ногах при любой непредвиденной ситуации, но, похоже, незаметно для себя все-таки заснул.
Спина болела.
Послышался звук чьего-то движения.
Потерев еще не полностью открывшиеся глаза, Тайти встал.
Свет лампы, оставленной включенной, слепил.
Там, куда свет еле доставал, двигалась какая-то тень.
Свет лампы накаливания упал на гладкую, почти прозрачную, точно фарфоровую кожу.
Эта белизна, отражая свет, тоже слепила глаза.
Изящный изгиб плеч, такой красивый, что хотелось мягко погладить.
Тайти постепенно опускал взгляд; белая гладкая кожа продолжалась и продолжалась, казалось, бесконечно, и вдруг ее пересекла тонкая полоска…
– М? – вырвалось у Тайти.
– А? – и Нагасэ, верхняя половина которой была в одном лифчике, обернулась к Тайти.
– Уэй?! Тайтии?!
Нагасэ схватила лежащий поблизости свитер и прикрылась.
– Я, я ничего не видел! Совсем ничего!
Тайти поспешно отвернулся.
Слушая шорох, издаваемый Нагасэ, когда она одевалась, Тайти думал: оправдание «я ничего не видел» само по себе подразумевает, что он как раз видел. Если бы он в самом деле не видел, то ничего бы и не понял.
– Уже… уже можно, Тайти.
Услышав голос Нагасэ, Тайти повернулся к ней.
– Ты… только что вернулась, да?
– Ага. Прости, если разбудила.
Нагасэ сложила одежду, которую совсем недавно носила, став ребенком.
– Сколько… мне было лет?
– [Одиннадцать].
– …[Одиннадцать], да? И какая я была?
Нагасэ аккуратно положила детскую одежду.
– Очень уравновешенная… воспитанная девочка… такое было ощущение, – с трудом подыскивая подходящие слова, ответил Тайти.
– Воспитанная девочка… значит. Вот как я выглядела…
Она хочет сказать, что на самом деле была не такой?
– …Давай сменим тему. Сегодня Юи и Аоки были… просто классными.
– Да… классными.
Классными.
Больше и не добавишь ничего, настолько классными.
– Классные… классные… Мне, по-моему, за всю жизнь за ними не угнаться…
– …У меня тоже были… такие же мысли, – ответил Тайти.
Ничего удивительного – настолько потрясающую силу они продемонстрировали.
– Даже у Тайти…
– Что еще за «даже»? Ты так говоришь, будто я классный парень.
– А разве нет? – серьезно ответила Нагасэ.
– Абсолютно… нет. Я же один ничего не могу…
Лицо Нагасэ, на которое он смотрел, приобрело унылое выражение.
Внезапно до Тайти дошло.
Они стали такими хмурыми – из-за Кириямы и Аоки, пытающихся двигаться вперед.
Нет, не может быть. Наверняка дело не в этом.
– Но… – бодро начал было Тайти, но тут же замямлил: – Эмм… но… возможно, в одиночку вообще ничего не сделать… а вместе с кем-то можно много чего. Аоки и Кирияма, наверное, тоже вдвоем много на что способны… мне кажется.
Кое-как ему удалось закончить фразу нормально.
– «Вместе с кем-то»… да? – опустив глаза, пробормотала Нагасэ, будто пытаясь саму себя в чем-то убедить.
– Это, ну…
– Кстати, чего мы так заболтались? Пока можно поспать, надо спать! …Ууу, я слишком давно вылезла из постели, уже вся замерзла!
Быстро закруглив разговор, Нагасэ встала.
Она слабо улыбалась.
Эфемерная, но именно поэтому красивая улыбка.
Нагасэ вернулась к себе в постель и залезла под одеяло.
Лампа, установленная так, чтобы наружу свет выбивался по минимуму, тускло освещала комнату. В комнате было мрачно и холодно.
Бок о бок лежали Нагасэ, Кирияма, Аоки и Инаба [3 года].
Все свернулись калачиком, чтобы хоть чуть-чуть получше сохранять тепло.
Унылое зрелище.
Казалось, будто тьма из углов комнаты быстро надвигается, чтобы поглотить их всех.
Нечто черное пробрало холодом саму душу Тайти.
Что с ними со всеми будет?
В нынешней ситуации ни вернуться домой, ни пойти куда-то в людное место они не могут.
Купленной ими еды хватит до середины завтрашнего дня, дальнейшее покрыто туманом.
В любом случае у них ограниченное количество денег. А нужно ведь покупать керосин для обогревателя. И как принимать ванну? Как менять нательное белье?
Если они не смогут больше оставаться здесь, куда идти?
Как объясниться с семьями?
Что делать, когда начнется школа?
Бежать? Но куда?
Смогут ли они вообще выжить?
Внятного ответа на все эти вопросы Тайти дать не мог.
И причиной всей этой ситуации был – он сам.
Он был наивен. Наивен во всем.
Почему он нарушил обещание, данное Номеру Два?
Потому что на него давила Инаба? Но почему он решил, что, раз ему сказали «уже кончается», он решил, что всё в порядке?
Так или иначе, оправдания есть оправдания, не больше.
Он не годится даже на то, чтобы выдумывать оправдания.
Потому что он не помнил, чтобы твердо решил выполнить обещание Номеру Два.
Ничего не решая, плыл по течению.
Несмотря на всю важность отведенной ему роли.
Пробовал ли он встречать проблемы всерьез?
Думал ли он всерьез, что следует предпринять?
Он сдался с самого начала, решив, что ничего не выйдет, не так ли?
У него, палец о палец не ударившего, нет права даже просто горевать о нынешнем положении.
Он испугался своего долга. И придумал оправдание, что он бессилен.
Несмотря на то, что он вечно совал нос в чужие дела, не желая видеть, как другие страдают, он сбежал, как только столкнулся со сложной проблемой.
Он жалок.
С раскаянием Тайти думал, что другие, возможно, справились бы более умело, чем он.
Но сейчас, сколько ни сожалей, в прошлое не вернуться.
Удостоверившись, что Инаба [3 года] мирно спит и что холод ей нипочем, Тайти тоже завернулся в одеяла.
Сколько бы одеял он на себя ни накрутил, холод бетонного пола пробирал до костей.
Солнце взошло, потом село.
Все продолжалось хаотично. Настал второй вечер.
«Возврат времени» произошел за этот день несколько раз.
– Говорю же, меня богатая подружка пригласила к себе на дачу… а? Позвать ее к телефону? Это… ну… мы в горах, тут связь плохая…
Кирияма сбросила разговор и выключила мобильник. Лицо ее помрачнело.
– …Плохо. Если так дальше пойдет, с них станется в розыск подать…
– Кстати, Кирияма… отмазка у тебя получилась довольно дурацкая…
Впрочем, у самого Тайти вышло не лучше.
Воздух в комнате был холодный и застоявшийся.
Обогреватель выключили, чтобы сберечь топливо.
В животе у Тайти заурчало. Даже в этой ситуации есть все равно хотелось.
Он провел рукой по волосам. Они немного слипались.
И в физическом, и в душевном плане они все мало-помалу доходили до точки. Лица тоже становились все угрюмее.
Честно говоря, неудивительно было бы, если бы они испытывали еще большее отчаяние. Но они держались, поскольку были вместе.
Но сколько они еще так смогут?
– …Давайте вместе еще раз все обсудим, – обратилась к остальным Инаба.
Голос ее звучал слабее обычного. Ясно было, что она тоже вымотана.
Сейчас «возврата времени» ни с кем не происходило.
– Во-первых, насчет предыдущей идеи обратиться к кому-то за помощью: это надо оставить на самый последний момент. Хотелось бы, насколько возможно, не впутывать других в этот мерзкий феномен.
Все кивнули.
– …Простите меня, – в очередной раз извинился Тайти.
– Сказала ведь, прекращай уже, идиот. …Итак, вариантов, что мы можем сделать в сложившейся ситуации, я не вижу. Пока что давайте займемся продовольствием на завтра.
– …Только на завтра, Инаба-ттян? …Может, лучше разом запастись как следует?
Аоки, еще утром бодрый, тоже сдулся.
– Конечно, чтобы минимизировать риск, наружу надо выходить как можно реже. Но… мы не знаем, что может произойти, и нам надо экономить, насколько возможно.
– На случай если кто-то, например, заболеет… да? – спросила Кирияма.
– Именно.
Сейчас для них вопрос стоял о жизни и смерти.
– Тогда…
– Ой, извините! Телефон.
Нагасэ быстрым движением поднесла мобильник к уху и двинулась прочь.
– …Алло, ал-… а? Ага. Чтооо?!
Нагасэ застыла на месте.
– Секундочку, мама?! Что случилось, мама?! – взвинченно прокричала она.
Подозрительная ситуация.
– Погоди… маамааа!
Отведя трубку от уха, Нагасэ несколько раз нажала на кнопку.
Но, похоже, телефон не соединялся.
Нагасэ мелко задрожала всем телом, глаза ее покраснели.
– …Что же мне делать… – слабым голосом пробормотала она.
Нагасэ потихоньку, словно ей трудно было говорить, начала рассказывать, что случилось на зимних каникулах.
Похоже, в один из дней к ней домой внезапно заявился ее второй отец – тот, который, по ее словам, любил прибегать к насилию (Кирияма и Аоки, не знавшие в деталях о положении дел в семье Нагасэ, были потрясены до глубины души).
Хоть Нагасэ и называла его бывшим отцом, после него было еще три отца, и с этим она не то что связь не поддерживала, а даже адреса его не знала.
Однако он непонятно как, но нашел-таки их и теперь заявился к Нагасэ домой.
– …Он все-таки бывший муж, поэтому мама его пока что впустила.
Тогда, похоже, этот мужчина поселился в доме Нагасэ.
– Сначала он помогал по дому… и я подумала, может, он решил измениться и начать все сначала… но постепенно… он перестал что-то делать, только требовал деньги на выпивку…
Хуже того, день ото дня он становился все более буйным.
Рук он пока не распускал, но, когда напивался, швырял вещи.
Едва Тайти это услышал, перед глазами у него все задрожало.
Такие жуткие вещи происходили, почему же он ничего не замечал?
Он не был втянут в феномен, его обязанностью было защищать остальных.
– Прям классический никчемушник, хоть картину пиши… Просто выставите его за дверь, – рассерженно пробормотала Инаба.
– …Мы думали, может, он хочет начать все сначала, – ответила Нагасэ. – Я иногда… думала, если бы тогда я что-то сделала по-другому, может, что-нибудь бы как-нибудь изменилось…
Если бы удалось переиграть прошлое…
– В моей жизни столько было случаев, когда я могла сделать другой выбор…
Этот мир есть не что иное, как серия выборов, которые нельзя сделать заново.
– …Но все-таки… я, похоже, не поладила. Мама только что сказала… «домой возвращаться нельзя»…
Поладить.
В каком смысле Нагасэ пыталась «поладить»?
– Это звучит довольно… опасно? – осторожно спросила Кирияма.
– …Не знаю, но… может быть.
– Почему… ты нам до сих пор не рассказывала? – вновь спросила Инаба. Голос ее прозвучал чуть рассерженно.
– Потому что… это мои проблемы.
– Может, и так, но…
– Извините!
Нагасэ внезапно вскочила и раскрыла мобильник.
И, отвернувшись, ответила на звонок.
– Алло! Ма-…
Вдруг она застыла, точно примороженная.
– …Па… па…
Похоже, этого мужчину Нагасэ звала папой.
– …А, ага, да… да… что? – голос Нагасэ изменился. – Погоди! Это же! Па-…
Держа телефон у уха, она стояла без движения.
Прошло несколько секунд.
Нагасэ медленно закрыла телефон.
Никто не издавал ни звука.
От Нагасэ исходило такое тревожное ощущение, что голос просто не шел из горла.
Нагасэ обернулась… Судя по ее лицу, она была готова вот-вот разрыдаться.
– Что же делать… что же делать… что же делать!
Обхватила голову руками и резко села на пол.
– Что же делать?! Если я сейчас же не вернусь домой… но если по пути случится «возврат времени»?! У всех же будут проблемы! Так нельзя! Но если не!..
Никогда еще Нагасэ не выглядела такой растерянной.
– Успокойся, Нагасэ! – Иори! – И-Иори! – Иори-тян! – хором воскликнули Тайти, Инаба, Кирияма и Аоки.
Однако Нагасэ их голоса не достигли.
Похоже, как-то повлиять на нее они не смогут.
– Нагасэ!
Тайти подбежал к ней, обнял за плечи.
– Что же делать… Мне надо идти… но идти нельзя… Я не могу доставлять вам всем проблемы!.. Но надо идти!.. Что же делать?!
Хрупкая, готовая вот-вот развалиться на части.
Тайти тоже был на грани паники – но вовремя одернул себя и устоял.
Он подумал, что сам должен ее защитить.
Он хотел защитить.
В голове Нагасэ сейчас, должно быть, творился хаос из самых разных мыслей.
Поэтому Тайти спросил просто:
– Нагасэ, а что ты хочешь сделать?
Если этого не понять, ничего и не начнешь.
– Не знаю… не понимаю!.. Уже ничего не понимаю!.. – и Нагасэ замотала головой.
В следующую секунду она вдруг выскользнула из рук Тайти.
Какое-то мгновение он не мог понять, что произошло.
А потом обнаружил, что перед ним сидит на корточках Нагасэ возраста примерно начальной школы.
«Возврат времени».
Не произнеся ни слова, Нагасэ-ребенок встала. Подтянула начавшую соскальзывать одежду и решительно направилась к двери.
– Ты куда? – спросила Кирияма.
Ставшая ребенком Нагасэ остановилась и обернулась.
– Домой.
– За-зачем? – спросил Тайти.
– Чтоб защитить маму. Если я с папой полажу, он подобреет.
Чистые, ясные глаза сияли просто ослепительно.
Чувствовалось в ней нечто божественное.
– …Почему Иори-тян должна ее защищать?.. – спросила Инаба.
– Потому что я люблю маму.
Единственная причина. И все.
Никаких колебаний.
Лишь верность собственным чувствам.
Все были поражены.
Возможно, ребенок знает самое главное.
Лучше, чем они все.
– Уни?..
Внезапно Нагасэ начальношкольного возраста обхватила себя руками и – вернулась к обычной Нагасэ.
– А?.. Я… что? «Возврат времени»?..
Сохраняя на лице озадаченное выражение, она поправила закатанную одежду.
– …Эээ, сколько времени это длилось?
– Всего… около минуты? – ответил Тайти.
– А… и я… я?.. – с непонимающим видом забормотала Нагасэ. – Я вспомнила…
Внезапно из глаз Нагасэ потекли слезы.
– А?.. Почему?
Натянуто улыбаясь, Нагасэ принялась тереть уголки глаз.
Спрятав лицо за рукавами, она какое-то время стояла неподвижно.
Потом подняла голову.
На лице ее была написана решимость.
– …Простите меня. Я ненадолго схожу домой.
Ее фигура была так прекрасна, что Тайти ничего не мог предпринять, пока Нагасэ не двинулась с места.
– …Стой, Нагасэ! – и он поспешно схватил ее за плечо.
– Я знаю, я дура… но я должна идти. …Простите меня.
– Иори… – Иори-тян…
И Кирияма, и Аоки, видимо, тоже не знали, что сказать.
– Вы все мне очень дороги… и я не хочу подвергать вас опасности… Но там… тоже есть кое-что, что мне дорого. Кое-что… что я хочу защищать.
Ее полные слез глаза ясно говорили, насколько эти слова правдивы.
В этом мире есть много такого, что человеку дорого.
В этом мире не только им приходится проходить через страдания.
– Я не хочу втягивать вас всех в неприятности. Поэтому как-нибудь справлюсь одна.
– А…
Нагасэ попыталась стряхнуть руку Тайти, и он не смог ей помешать.
Сейчас, судя по всему, в доме Нагасэ жил ее бывший отец. И судя по всему, из-за него в семье Нагасэ происходит что-то очень плохое. Чтобы это остановить, Нагасэ, судя по всему, необходимо туда отправиться. Из-за «возврата времени» она колебалась, но, судя по всему, решила все-таки идти.
События развивались слишком быстро. Что делать, никто не понимал.
А тем временем Нагасэ ради своей матери отправилась од-…
– А ну стой, ты, мегадууураааа!
Яростный, кипящий гневом голос Инабы.
– Какого хрена ты в одиночку пытаешься действовать?!
С выражением лица, от которого кровь стыла в жилах, она рванулась вперед и остановила Нагасэ.
Инаба, всегда в первую очередь думающая о других членах КрИКа.
Для Инабы, пытающейся защищать всех, взвешивающей все риски и принимающей оптимальные решения, действия Нагасэ были неприемле-…
– Ты ведь в прошлом уже облажалась?! – прокричала Инаба.
– В прошлом… облажалась?..
Нагасэ растерялась под устрашающим взглядом Инабы.
– И сейчас ты снова страдаешь! Ты хоть понимаешь, почему облажалась тогда?
Укол Инабы пришелся точно в сохранившуюся с прошлых времен рану Нагасэ.
– Почему… почему…
Под напором Инабы Нагасэ бормотала, точно в горячке.
– Потому что ни с кем не советовалась, ни на кого не полагалась, все пыталась сделать сама – вот почему! Что ж ты даже этого понять не можешь, а?!
– Я… я…
– И сейчас ты орешь из-за того, что в одиночку исправить не получается, но при этом опять собираешься убежать в одиночку… Ты вообще думаешь головой или нет?!
– Если я не попытаюсь… нет, я просто должна…
– Оглянись! Что сейчас вокруг тебя?!
Взгляд Нагасэ оббежал Инабу, Тайти, Кирияму, Аоки.
Ее зрачки задрожали сильнее прежнего.
– Но… это проблема… моей семьи…
– Что за…
– Что за хрень!
Тайти удивился, чей это голос перекрыл выкрик Инабы, – и удивился еще сильнее, поняв, что его собственный.
Все взгляды обратились на Тайти. Он было застеснялся. Но губы двигались сами по себе.
– Конечно, проблема сама по себе к нам никакого отношения не имеет, но… хоть мы обычно и не лезем в чужие дела… Нагасэ, когда ты так страдаешь, это уже наше дело.
Потому что дорогой им человек страдает.
– Ну… конечно, мы лезем чересчур сильно, но…
– Это сейчас можно было и не говорить, – сказала Инаба, хлопнув Тайти по плечу.
Голос ее звучал недовольно, но при этом она улыбалась Тайти.
Как будто хотела ему сказать: «Молодец, хорошо врезал».
– «Если тревожишься, скажи», «Если ничего не скажешь, будешь делать глупости»… Ты же сама мне это говорила, разве нет? Если у тебя проблемы, а ты не делишься, сама я могу понять немного.
Инаба говорила, словно окутывая Нагасэ лаской.
– Сейчас у тебя есть надежные друзья, разве нет? Не забывай это.
В этом мире есть то, чего в одиночку никак не сделаешь.
Чтобы сделать, рядом должен быть кто-то другой.
– Я тоже с тобой, Иори! – сказала Кирияма.
– И я, Иори-тян! – добавил Аоки.
– Я тоже… всегда на твоей стороне, – произнес следом и Тайти.
Напоследок Инаба добавила:
– У тебя есть друзья, на которых ты можешь положиться, которых можешь попросить о помощи, и для них это не будет в напряг… Что ты будешь делать?
Инаба подошла к Нагасэ.
Что такое друзья, что такое товарищи?
– Ребята… ребята… – ошеломленно забормотала Нагасэ, словно не зная, какое у нее сейчас выражение лица.
А потом –
– …Гуу… уу… уа…
Нагасэ расплакалась, словно маленький ребенок.
Лицо ее исказилось, руки терли глаза.
– …Конечно, окончательное решение все равно за тобой. Естественно, я в дела другой семьи нос совать не буду. Есть черта, которую нельзя переходить. Итак, что ты собираешься делать? – без всякого нажима спросила Инаба.
Словно говоря, что это сущая мелочь.
Словно говоря, что это совершенно естественно и беспокоиться не о чем.
Шмыгая носом, Нагасэ вытерла глаза и справилась со слезами.
Где-то когда-то эти слезы еще должны будут пролиться.
Такое было у Тайти ощущение.
Эти слезы не остужают сердце Нагасэ, а, наоборот, текут очень тепло. И это хорошо.
По-прежнему не поднимая головы, Нагасэ мокрым голосом пробормотала:
– Я всегда… думала… с этим я должна справиться сама…
Думать так, может, и не ошибочно.
Но такого правила, что человек обязан решать свои проблемы один, в этом мире нет.
– …Раз это я облажалась, то тем более только я… но… в такой тяжелой ситуации… и моих проблем все больше… и вот… поэтому…
– Иори-тян, ты можешь сказать все проще.
– Вот именно, Иори. Достаточно одной короткой фразы.
На ищущую нужные слова Нагасэ пролился свет.
Маяком ей послужили Аоки с Кириямой.
Это благодаря вчерашнему? Слова этих двоих звучали особенно веско, особенно ярко.
Направляемая всеми, Нагасэ наконец подняла голову.
С красными глазами, наморщенными бровями, вновь подступающими слезами.
С огромным трудом Нагасэ проговорила-таки волшебные слова.
– …Помогите мне… пожалуйста.
Достаточно обратить эту фразу к друзьям, и они будут стараться помочь изо всех сил.
Девушка, которая раньше все пыталась делать одна, но у нее не получалось, сейчас просила помощи у тех, кто рядом.
Никто ей не ответил.
Потому что ответа не требовалось.
– Эй, Иори. Можешь рассказать подробно, что там у тебя? Пока что тебе достаточно просто вернуться домой?
Химэко Инаба, самый надежный мозг, тут же приступила к действиям.
– А?.. Ну, я многого просто не знаю, пока не схожу и не увижу…
– Ясно. Одной идти категорически нельзя… Разделиться на пару и тройку? Нет, лучше – пойти сразу всем!
– Да! – хором воскликнули Тайти, Кирияма и Аоки. В их голосах не было ни намека на колебание.
Пятеро с Нагасэ во главе бежали.
Ни поездом, ни такси они не воспользовались, точнее, не могли воспользоваться.
Если «возврат времени» произойдет в замкнутом пространстве, выкрутиться им вряд ли удастся.
Насколько возможно, они выбирали безлюдные улицы.
Придумывать конкретный план не было времени.
Если «возврат времени» произойдет, действовать по ситуации. Ничего более.
С последнего телефонного разговора Нагасэ прошло уже приличное время.
Отдыхать было некогда.
Бежать. Бежать без остановки.
И молиться, чтобы не произошел «возврат времени».
Хоть на секунду раньше добраться до места, хоть на секунду раньше попытаться решить проблему.
– Кх?!
Инаба вдруг прижала руки к груди и опустилась на корточки.
– Инабан, что с тобой?! – Инаба! – воскликнули Нагасэ и Тайти.
– Жжет… это…
И тут Инаба резко изменилась в размере.
– Погоди! Нет!
Нагасэ поспешно обняла уменьшившуюся Инабу, закрыв ее собой.
К счастью, на темной улице никого поблизости не было.
– Ина-… Химэко-тян, сколько тебе лет? – спросила Нагасэ, закатывая одежду на руках и ногах девочки.
– …Двенадцать.
– Ага… ага, шестой класс началки… Не тяжеловато ли будет брать ее с собой?..
Тайти лихорадочно думал. Для уменьшившейся примерно вдвое Инабы [12 лет] пальто было слишком велико, оно будет стеснять движения. Да и сил у нее, скорее всего, меньше, чем у нынешней…
– Аоки?! – раздался возглас Кириямы.
Обернувшись на голос Тайти увидел лишь одежду Аоки, лежащую на земле.
– Погодите-ка?!
Кирияма порылась в одежде Аоки и уставилась на обнаруженного там младенца.
– Уу… икуу…
– Все, все хорошо, не плачь! Если холодно, не высовывайся! Лежи смирно!
Кирияма прижала к себе комок одежды с Аоки внутри.
– Уаа…
– Эмм… сколько тебе лет? Можешь сказать?
– Ауаээиоо…
– Не пойдет, не пойдет… Похоже, он еще не умеет говорить…
Видимо, Аоки сейчас был [1 год] плюс-минус.
– Что же делать… всё из-за меня… что же делать…
Нагасэ охватила легкая паника.
– У двоих уже «возврат времени»… Если и с нами случится… или эти двое вернутся посреди улицы… ай…
Кирияма тоже запаниковала.
Сердце Тайти заколотилось быстрее – ощущение было неприятным.
Тело наполнила тошнота.
Чувствуя, что дурные предчувствия и безумные мысли одолевают его, Тайти ущипнул себя за тыльную сторону кисти.
«Соберись», – мысленно приказал он себе.
Чем сильнее хочется отвернуться и убежать от этой ситуации, тем более необходимо становится встретить ее лицом к лицу.
Чем более тяжелыми последствиями грозит ошибка, тем более смелые решения необходимо принимать.
Это ведь из-за него они сейчас в таком положении, при котором ошибка столь критична.
Второй раз наступить на эти грабли нельзя.
Сейчас нужно собрать волю в кулак и найти путь, который он сочтет лучшим.
– …Кирияма, можешь взять Инабу с Аоки и вернуться к нам?
Вот лучший вариант, который он нашел.
– А? Мне одной с ними вернуться?
– Именно, а мы с Нагасэ пойдем к ней.
– Но… но если с Юи случится «возврат времени»… Тайти, и мы с тобой можем одновременно… – сказала Нагасэ.
Это риск, он понимал.
Тайти пристально смотрел на Кирияму.
Кирияма встретила его взгляд таким же пристальным своим, потом покосилась на Аоки [1 год] у себя на руках.
– Хорошо. Действуем по плану Тайти.
– Ю, Юи…
– Раз решили, двигаем быстрее.
И Кирияма без тени колебаний начала действовать. Она крепко взяла за руку Инабу [12 лет].
– Ин… Химэко-тян.
Тайти склонился к Инабе [12 лет], чтобы их глаза оказались на одном уровне.
– Если что случится… я на тебя надеюсь.
Можно сказать, что он положился на двенадцатилетнюю девочку, ничего не знающую про их обстоятельства, но Инаба, даже в возрасте [12 лет], наверняка сможет как-то справиться.
Инаба [12 лет] молча кивнула два раза.
– И я на тебя надеюсь, Тайти! И Иори, удачи вам обоим!
С этими словами Кирияма, одной рукой прижимая к себе Аоки [1 год] во взрослой одежде, а другой держа Инабу [12 лет], побежала.
– Прости… Это из-за меня… Я всех подставила…
Нагасэ съежилась, будто начала исчезать на глазах, и дрожала.
– Не парься. Если бы проблемы были у моей семьи, наверное, ты бы так же поступила. Давай, побежали.
– Хаа… хаа… на, наконец-то. Добрались.
– Это и есть… хаа… твой дом?
Нагасэ указывала на старый двухэтажный дом.
– Наша квартира – первая на первом этаже.
– Так… Нагасэ. Что и в каких ситуациях ты собираешься делать? Нормально, если мы зайдем вместе?
– Если пойдем вместе, может выйти плохо… Поэтому подожди сна-…
Дзынь.
Разделся звук бьющегося то ли стекла, то ли тарелки.
А следом – женский крик.
Из квартиры Нагасэ.
– Мама! – вскрикнула Нагасэ и кинулась бежать.
«Может быть опасно», – подумал Тайти и рванулся следом.
– Мама! Открой! Это Иори!
Нагасэ молотила по железной двери кулаками и яростно крутила ручку.
«Кончай орать! Щас открою, так что заткнись!» – раздался из-за двери невнятный мужской голос. Сиплый, словно горло было сожжено алкоголем.
– …Папа… – пролепетала Нагасэ.
Тут дверь открылась, и в этот самый момент…
Только что стоящая вот тут Нагасэ исчезла, ее одежда упала на землю.
У Тайти все внутри даже не похолодело, а просто рассыпалось.
«Может, это сон?» – подумал он.
Под упавшей одеждой виднелась лишь маленькая выпуклость.
Тело стало действовать еще до того, как мозг переработал информацию.
Оно подхватило одежду Нагасэ вместе с уменьшившейся Нагасэ внутри.
И на полной скорости покинуло место происшествия.
Сзади доносился разъяренный голос.
Похоже, кто-то за ними гнался.
Оборачиваться, чтобы проверить, было некогда.
Узнал ли их тот тип?
Успел ли он увидеть «возврат времени» Нагасэ?
Ничего не было понятно.
В любом случае было ясно: нужно удирать.
Если здесь и сейчас с ним тоже произойдет «возврат времени», какая судьба ждет его и Нагасэ?
На бегу Тайти выпростал головку Нагасэ из одежды.
Абсолютно младенческое личико.
Пешеходы бросали странные взгляды на Тайти, бегущего по улице с женской одеждой, из которой выглядывала маленькая девочка.
Он успел уже изрядно набегаться, и ноги начали дрожать. Он напрягал все силы, но скорость не росла.
Он бежал.
ВрезАлся плечами в попадающихся на пути прохожих.
Выскочил на перекресток, где был красный свет, и повернул направо.
Спереди приближался полицейский на велосипеде.
Сердце Тайти подпрыгнуло безо всяких на то оснований.
Отводя глаза, он быстро пробежал ми-…
– Эй, что…
Услышав голос, Тайти ринулся наутек.
Сворачивал на каждом углу, который попадался ему на пути.
Бежать.
Бежать.
Что же делать?
Что теперь будет?
Тот мужчина все еще гонится?
А полицейский?
Дыхание частое. Грудь сдавило. Мышцы давно уже вопят.
Долго так продолжаться не может.
Что же делать?
Вернуться в заброшенное здание?
Но что тогда с матерью Нагасэ?
«Возврат времени» происходит часто.
Все ли в порядке с Кириямой?
Он не знал, куда бежал.
В ту сторону, где людей меньше.
Не хватало кислорода. Некогда было даже подумать спокойно.
Это конец?
«Я сделал неправильный выбор?
Надо было выбрать какой-то другой план?»
Но начать все сначала невозможно.
Он вбежал в узкий переулок.
Двинулся вперед.
И…
Остановился.
Тупик.
Сзади послышался звук шагов.
В свете уличного фонаря по переулку протянулась чья-то тень.
Тайти наполовину сдался, но на вторую половину все еще пытался придумать какой-то план.
Он медленно развернулся.
Перед ним стоял руководитель класса 1-3 старшей школы Ямабоси и по совместительству куратор кружка изучения культуры Рюдзен Гото.
Никакой энергичности, словно темнота высосала из него все жизненные силы.
Глаза полуоткрыты.
Это был тот, кто втянул Тайти и его друзей в этот аномальный мир, – Халикакаб.
– Ай-яй-яй… ребята… как утомительно это все стало…
Безжизненная, медленная манера речи.
Атмосфера, чем-то напоминающая Номера Два, но в то же время явственно отличающаяся.
– Уээ… уээ… – захныкала Нагасэ, почуяв, возможно, некие неприятные флюиды.
– Почему… сейчас… Неужели… все-таки это твоих рук дело?
– Нет-нет… все не так… А? Разве ты сам не знаешь, Яэгаси-сан?..
Насколько его словам можно доверять?
– Тогда почему ты явился?.. И… Номер Два…
– Аа… Давай сначала сделаем то, что надо сделать… Аа… какой я трудолюбивый…
В руках у Тайти потяжелело, да так резко, что ему показалось – руки сейчас отвалятся.
– Чт-?!
Кинув взгляд на Нагасэ, Тайти обнаружил, что она вернулась. Держать ее Тайти больше не мог, и она свалилась на землю.
– Эй… что?! Ээ, меня во что-то завернули?! …Не, стоп, мои руки не в рукавах!
Пошуршав одеждой, Нагасэ встала.
– Тайти… что сейчас было… Го-са-… а.
Нагасэ шагнула назад, врезалась в Тайти и остановилась.
– …Халикакаб… – проговорила она; плечи ее дрожали.
– Ну… поскольку такая ситуация…
– «Такая ситуация» – это ты о чем?
Как всегда, объяснений катастрофически не хватало.
– Аа… Я завершил этот феномен… вот о чем.
– Завершил?
– Да… Если только вы не хотите его продолжить?.. В таком случае могу возобновить… Но это будет… не очень хорошо. Потому что меня он утомляет…
– Что, «возвраты времени» закончились? А? А что со мной произошло? Точнее, сейчас что происходит?
Нагасэ рядом с Тайти была явно сбита с толку.
– Хм… вот вы как это называете… Ну… так как этот феномен был создан не моими намерениями… я его только завершил…
– Не твоими намерениями?.. А кто такой вообще Номер Два? Он что, к тебе не имеет отношения?
– …Объяснять слишком утомительно… Ну, мы тоже ведь не одинаковые… У него свои понятия об «интересном»… Аа… Я уже сделал так, что он больше не будет вмешиваться, так что это не повторится…
Не закончив отвечать на вопрос Тайти, Халикакаб остановился.
– Аа… это я мог и не сообщать… но все-таки сообщил. …Аа, достаточно уже… так и есть.
В итоге, как обычно, никакого конкретного ответа он не дал.
– Так или иначе, я это закончил… Остальным передайте привет…
– Передать привет… Ва… важнее другое – мама… Тайти, что случилось? Мы подошли к дому… а дальше я не помню.
– С тобой произошел «возврат времени», и мы тут же удрали… Возможно, нам стоит вернуться туда побыстрее.
– …Ясно.
– Аа… да… Чуть не забыл кое-что сделать… Послушай… Нагасэ-сан?
– Чт, что? Сейчас… мне некогда.
Голос Нагасэ прозвучал резко и в то же время настороженно.
– Для Нагасэ-сан… думаю, это будут очень радостные и приятные слова…
Тайти и Нагасэ страшно торопились, но Халикакаб, словно и не замечая этого, продолжал в своем обычном темпе.
Это раздражало до жжения в груди.
– Если это по делу, то говори.
– Аа… Яэгаси-сан, такая горячность все равно ни к чему не приведет… Точнее сказать… поскольку к тебе это не имеет отношения… может быть, ты помолчишь?
Несмотря на внешность Гото, из его черных глаз на Тайти смотрело иное, непознанное существо с чужеродной душой.
Почему-то у Тайти мурашки побежали по коже.
Видимо, так его тело само показывало свое отвращение.
– Сейчас уже… ты ничего не сможешь сделать… Ты ведь это понимаешь, Нагасэ-сан?..
– Что?..
– То, чего ты… пытаешься достичь…
Сколько вообще известно Халикакабу?
– Насчет мамы… и п-папы?
– Аа… ты это так называешь…
Он так говорил, словно на самом деле так это называть неправильно.
– Ничего… не смогу сделать…
– …Ты ведь сама… считаешь, что начать все сначала… невозможно?..
У Нагасэ сделалось такое лицо, будто эти слова пронзили ей сердце.
Вся кровь отхлынула.
Тайти приготовился: если Нагасэ сейчас упадет, он должен будет ее подхватить.
– …Ты хочешь начать все сначала?
Эта фраза, сухая и лишенная интонаций, тем не менее таила в себе сладость.
Словно нектар на хищном растении, приманивающем насекомое-добычу.
К такому нектару поневоле потянешься, даже зная, что нельзя.
– На этот раз… из-за моей неловкости… у тебя случились неприятности, кажется?.. Поэтому, чтобы вернуть долг… небольшой омиягэ… сервис… возмещение… все не то… В общем, я сделаю одно хорошее дело, это от меня… подарок.
«Если он может такое, то лучше бы с самого начала к нам не лез», – подумал Тайти.
– Итак, Нагасэ-сан… я могу это для тебя сделать… Хочешь ли ты начать все сначала?
– …Начать все сначала – в каком смысле?
– В прямом, начать все сначала… Все, что было до сих пор… Я сделаю так, что этого не было. От того момента… от какого ты пожелаешь.
– Что, я могу реально вернуться в прошлое и начать все сначала… Это же просто… ну, невозможно.
Нагасэ попыталась отмахнуться от его слов со смехом, но ей не удалось, и уголки ее губ странным образом изогнулись.
– …Ведь невоз… можно? – переспросила она.
Халикакаб шевельнул только губами и участками щек рядом с ними.
Улыбнулся.
Не двигая остальными участками лица, улыбнулся.
– Не может быть… Реально изменять прошлое… Я, конечно, уже видела, что ты нас «возвращал к прошлым себе», но…
Да, эти типы способны возвращать людей к прошлым себе.
Раз так, почему бы не вернуть человека в прошлое?
Что если прошлое, которое, по идее, должно быть неизменным, все-таки можно изменить?
Что если, раз выбрав на дороге неправильную развилку, можно еще раз выбрать, уже правильную?
– Ты хочешь начать все сначала? – вновь спросил Халикакаб.
Голос его прозвучал чуть энергичнее обычного.
Одно это усилило притягательность его слов многократно.
– Я… я…
«Если б могла переиграть, то захотела бы переиграть.
И если б могла поладить лучше, то захотела бы поладить лучше».
В голове Тайти явственно всплыли эти слова Нагасэ.
Если подумать – возможно, это слова были ее криком о помощи.
Но Тайти этого не заметил и руку ей протянуть не смог.
А сейчас перед Нагасэ возник огромный ковчег, по сравнению с которым рука Тайти – так, ерунда.
Стоит ей сказать «хочу подняться на борт», и, возможно, она действительно отплывет.
И исчезнет.
Отправится туда, где до нее уже не дотянуться.
Раздался голос Нагасэ – чуть взволнованный, но тихий, словно круги на воде.
– Я… всегда хотела стать настоящей собой… не собой, которая вечно играет роль… а такой, про которую я могла бы уверенно сказать, «это я».
Должно быть, это очень давняя, очень искренняя ее мечта.
– …Не хочу сказать, что я жила несчастливо, но… чуточку не так, мне кажется… Если б я смогла жить немного иначе… более обычно…
Будь прошлое Нагасэ иным, она бы не теряла себя. Ей не пришлось бы тревожиться об этом.
Она была бы не девушкой с эфемерной красотой, которая словно даже от упавшей тени может рассыпаться, а просто яркой девушкой.
Свет, который был в ней сейчас, мог бы быть еще ярче.
– Поэтому я…
«Не уходи» – этого Тайти не мог сказать.
«Прекрати» – этого Тайти не мог сказать.
Он знал, как мучительно это было для Нагасэ.
И знал, что сам-то он сделать ничего не может.
– Я…
Если подумать – все три загадочных феномена, произошедших до сих пор, тяжело подействовали на Нагасэ.
И уже после этих потрясений – у нее появился выбор.
Как будто так было задумано, чтобы все сошлось в одну точку здесь.
Поглощенный этим водоворотом и не способный что-либо сделать, Тайти смирился с ролью простого наблюдателя.
Всего лишь наблюдателя…
По левой руке разошлось мягкое тепло.
По телу разлилось дыхание жизни.
Возможно, такие чувства испытывает утопающий, когда ему удается схватиться за проплывающую доску.
Тайти вдруг заметил, что его левая рука сжимает правую руку Нагасэ.
И слова родились сами собой.
– Нагасэ, я люблю тебя.
– Не будешь ли ты любезен помолчать, Яэгаси-кун? – с невиданной прежде быстротой перебил его Халикакаб.
Если он хотя бы смог передать нынешней Нагасэ, что он ее принимает такой, какая она есть…
Нагасэ мелко задрожала.
Не двигалась, просто стояла на месте.
Но вскоре ее рука сжала руку Тайти.
Сильнее, сильнее, сильнее.
И холод зимнего воздуха, и холод слов Халикакаба чудесным образом будто исчезли.
– Однако я прожила то прошлое и стала собой нынешней. Если я откажусь от того пути, который прошла до сих пор, тем самым откажусь и от себя нынешней. Я этого не хочу.
Эта фраза устремилась вперед, как стрела.
– Конечно, я… хотела бы начать все сначала. Но эти слова – не более чем вызов самой себе; я вовсе не хочу отменить все то, что сделала до сих пор.
Пытаться ли начать все сначала, отменив ранее сделанные ошибки?
Пытаться ли начать все сначала, приняв сделанные ошибки как ошибки?
Эти варианты выглядят похожими, но отличаются, как небо и земля.
Между «начать все сначала» и «полностью отказаться от прошлого» лежит пропасть.
– Прежняя я тоже… старалась в полную силу. Я жила на полном серьезе, и это стирать… не годится. Это неправильно. После того как я увидела, как люди живут изо всех сил, я просто не могу такого желать.
Это она про Аоки и Кирияму?
Нагасэ сжала руку Тайти с еще большей силой.
– А главное, у меня есть друзья, с которыми я хочу создавать будущее вместе.
Их пальцы переплелись.
– Я существую здесь и сейчас благодаря всему прошлому, которое я пережила. Без него меня бы не было.
Нагасэ так сильно думала о своих друзьях.
– Поэтому я не хочу начинать сначала, если для этого придется стереть прошлое.
Нагасэ с ее хрупким телом решительно отвергла приглашение странного мира – мира, обладающего немыслимой, всеразрушающей силой.
Она сделала это.
Получивший ясное «ноу» Халикакаб ничего не произнес, лишь молча стоял.
Похоже, ему требовалось дольше обычного, чтобы определиться со следующим действием.
Неужели ответ Нагасэ стал для него такой неожиданностью?
– Аа… вот как…
В этой короткой фразе промелькнул намек на эмоцию – то ли сожаление, то ли облегчение, не распознать.
– …Если ты отказываешься, ничего не поделаешь… Ну… достаточно…
И Халикакаб покачал головой, давая понять, что закончил.
Нагасэ повернулась к Тайти.
Ее глаза были чище и прекраснее, чем когда-либо прежде.
– Ну что, пошли, Тайти?
– …Ага.
Расцепив руки, они побежали.
Их паранормальное сражение закончилось.
Однако теперь им предстояло столкнуться с реальной проблемой этого мира.
Они бежали.
Оббежали Халикакаба.
И оставили его позади.
Двое, оставив Халикакаба позади, бежали.
Проблемы реального мира не решаются ни сверхспособностями, ни чудесами.
Только открытостью, прямолинейностью, честностью.
Тайти и Нагасэ, запыхавшись, вновь прибыли к дому Нагасэ.
Они тревожились о том, что там происходит, но, похоже, отец ушел и пока что не вернулся. «Схватил деньги и убежал – наверное, собирается напиться?» – сказала мать Нагасэ.
И сейчас Тайти с Нагасэ сидели на подушках в сэйдза.
Комната в японском стиле, с низеньким столом. Очень простое убранство.
– …Возьмите.
Войдя в комнату, мать Нагасэ подала им чай.
– …Большое спасибо.
Отказаться было бы невежливо, поэтому Тайти поднес чашку ко рту.
При этом украдкой покосился на лицо матери Нагасэ.
Его ассоциация была – произведение искусства.
Всего лишь с легким макияжем, она была так красива, будто художник вложил в нее все свое искусство.
И в то же время ощущалась в ней какая-то отрешенность от повседневной жизни.
Ее выражение лица мало менялось.
Возможно, в этом была одна из причин ощущения какой-то искусственности.
Однако сейчас на ее щеке виднелся красный след, как будто от удара.
– Это… а ничего, что ты так спокойна? – спросила Нагасэ у матери.
Несмотря на дешевую на вид одежду, эта женщина держалась как настоящая леди.
Тайти даже представить себе не мог, как эта женщина обычно живет, кем работает.
– Все в порядке, думаю, он больше не вернется. …Скорее всего.
– Вот это «скорее всего»… ой, – вырвалось у Тайти, но он поспешно закрыл рот.
Мать Нагасэ повернулась к нему.
Ощущение было, словно тот, кто подпадет под ее чары, обратно уже не вернется.
– Итак… что случилось?
Мать Нагасэ села напротив Тайти с Нагасэ.
– Эм… ну…
Нагасэ поскребла щеку указательным пальцем. Похоже, она не знала, что сказать.
– Можете мне рассказать? – спросила мать Нагасэ. Голос ее звучал, словно чистый родник.
В нем слышалось: «Я все пойму».
– Если у вас будет ребенок, то это очень радостное событие.
– Гха?!
Тайти подавился чаем.
– Пого… пого… пого… погоди-ка, мама?! Это не-воз-мож-но?!
Тайти толком ничего не понял, но Нагасэ захлопала руками по столу.
– А, так значит, вы двое решили сбежать, но все-таки зашли попрощаться?
– Нет-нет-нет-нет, аб-со-лют-но нет!
– Вот как.
Мать Нагасэ кивнула своей дочери, сидящей с красным лицом.
Неужели и у нее те же идеи, что у Кириямы (младшей сестры)?.. Странноватый человек.
Однако благодаря этому диалогу серьезная атмосфера, царившая в комнате, несколько развеялась.
– Кхем… В общем… это… мама.
Тем не менее Нагасэ опустила глаза; похоже, говорить ей все равно было трудно.
– Да?
– …Мама, ты сейчас… любишь того мужчину? …Ты с ним счастлива?
– Нет, – тотчас ответила она.
– Что? – Нагасэ подняла глаза.
Лицо у нее было совершенно растерянное.
– А? Ээ… правда?
– Ну да. Когда-то, конечно, я его любила. Сейчас – совсем не люблю.
Похоже, прежде на эту тему мать с дочерью не разговаривали.
Нагасэ действительно пыталась вести свои сражения в одиночку.
– Тогда почему… ты разрешаешь жить у себя дома человеку, которого даже не любишь?..
Дочь задала матери вопрос, который до сих пор не задавала ни разу.
И мать с готовностью ответила:
– Потому что мне показалось, что ты пытаешься вернуть что-то очень важное. Пытаешься начать все сначала.
– Э… я?..
Нагасэ почти потеряла дар речи.
– Ну да. Разве не так?
– Нет, не так! …Ну… не то чтобы совсем не так? Я правда думала начать все сначала и ладить лучше…
– Вот как?
Мать Нагасэ приобрела несколько довольный вид.
– Но… но я это хотела ради тебя, мама…
– Правда?
– Нет, в конечном счете все-таки ради меня… Но если ты этого не хочешь, то и я тоже не хочу… а? – Нагасэ склонила голову набок. – А тогда зачем я это делала?.. А?
Неужели эти мать с дочерью…
– Прошу меня простить за то, что я, хоть и посторонний, вмешиваюсь, но неужели вы… вообще никогда между собой не обсуждали… что вам делать с тем человеком?
На вопрос Тайти мать и дочь одновременно кивнули.
«Это никуда не годится», – подумал Тайти.
Он не знал, насколько хорошо они понимали чувства друг дружки, но одной телепатией точно ничего не добьешься.
– Это… я думала, раз ты его пригласила, да еще и не выгоняешь, значит, все-таки хочешь начать с ним все сначала…
– А я думала, что ты, Иори, хочешь начать с ним все сначала, поэтому хоть и ненавидела его, но решила потерпеть.
И мать, и дочь пытались действовать друг ради друга.
Тем не менее они неправильно поняли друг друга и потому все сделали не так.
Если бы они с самого начала все обговорили между собой…
– Почему… мама… ты его ненавидишь, а все равно терпишь?..
На этот вопрос мать Нагасэ ответила просто:
– Иори. Неважно, что будет со мной, если это необходимо для твоего счастья.
Она раскаивалась, что раньше жила как хотела, не уделяя внимания дочери, и теперь решила изо всех сил стараться ставить желания дочери во главу угла?
Слова матери Нагасэ, произнесенные от всего сердца, дочь встретила своими, тоже произнесенными от всего сердца.
Ласковым голосом, таящим в себе теплые слезы, она сказала:
– Мама… если ты не будешь счастлива, то… и я не смогу.
Скорее всего, они всегда так думали, но ни разу не сказали друг другу вслух.
И вот теперь они сказали.
Две женщины, не говоря больше ни слова и не меняясь в лице, сидели и смотрели друг на друга.
Связь между родителем и ребенком была настолько крепка, что ее было видно невооруженным глазом.
Потому что они высказали наконец самое важное.
Тайти подумал, что «полагаться на других» довольно трудно.
Что бы ни происходило, первый шаг делаем мы сами. И пытаться должны мы сами. Это и Юи Кирияма говорила, и это, несомненно, правильно.
Бывают времена, когда надо собраться с духом и действовать своими силами.
Но если эта решимость слишком сильна… человек забывает о том, что можно и других попросить о помощи.
Тем более если у этого человека сильная воля.
До какой степени нужно полагаться на других, до какой – на собственные силы?
В каждом случае по-разному; однозначно правильного ответа не существует.
Поэтому люди и совершают разнообразные ошибки.
Но на ошибках они и учатся.
Какое-то время все молчали, и наконец заговорила мать Нагасэ.
– Значит, Иори, ты не хочешь, чтобы этот человек был у нас?
– Для меня… самое важное, чтобы мы были счастливы с тобой вдвоем.
– Ясно.
Векторы чувств, прежде смотревшие в разные стороны, совпали.
…И, словно дождавшись именно этого момента, снаружи кто-то замолотил в дверь.
«Эй! Чего это ты заперлась! А ну живо открывай, дура!»
Хриплый голос того типа.
– Он вернулся! – Что нам делать?! – воскликнули Нагасэ с Тайти и вскочили. Но мать Нагасэ встала раньше и, надавив им на плечи, заставила сесть обратно.
– Я с этим разберусь.
– Ээ… но мама…
– Все в порядке.
Впервые за все время мама Нагасэ улыбнулась.
Улыбнулась, чтобы успокоить дочь.
Улыбка была ласковой, но в то же время сильной. Ее хватило, чтобы удержать на месте и Нагасэ, и Тайти.
Мать Нагасэ вышла в прихожую и отперла дверь.
И прокричала:
– До сих пор я терпела, но я не обязана держать тебя тут, ты, неудачник! Живо выметайся, дебил! И больше к нашему дому не приближайся!
Мать Нагасэ… поразительно сильная женщина.
□■□■□
…Затем мать Нагасэ своего бывшего мужа как следует поколотила (как так вышло, Тайти не понял, но в итоге тот тип, стоя на улице на коленях, поклялся, что ноги его здесь больше не будет).
Она принесла извинения соседям за поднятый шум, и на этом вопрос был улажен окончательно.
Все закончилось даже слишком быстро.
Вообще большинство проблем в мире можно решить быстро.
Но по различным причинам люди простых ответов не замечают.
Тайти и Нагасэ шли по улице бок о бок.
За руки они не держались.
– Кстати, я… в этот раз вообще ничего не сделал, – произнес Тайти и вздохнул.
Он был рад, что все наконец-то закончилось, но сам он только допускал ошибки.
– Серьезно?.. Тайти, но ты был таким же активным, как и всегда? И в итоге я смогла стараться как следует, потому что ты был рядом. Когда думаю, что было бы, если б тебя не было… в дрожь бросает.
Все-таки он сумел дать «что-то», что изменило конечный результат?
– …Но я облажался, и с последним решением тоже…
– Го-во-рю же, это не так. То есть нет, это тоже было. Но самое главное, Тайти, ты сделал. Просто, видимо, для тебя это естественно, вот ты и не заметил.
Самое важное он делает «естественно», шутливым тоном сказала она.
Если действительно он может это делать «естественно», что ж, он рад.
На душе стало чуть легче. Самокопания – хорошая вещь, пока не переходят в уныние. Надо двигаться вперед.
Впрочем, это уже достояние прошлого. Ошибки есть ошибки. Что дальше?
Кое на что он хотел бы взглянуть еще раз.
– Слушай, Нагасэ, я насчет последнего слова, которое ты сказала тому типу…
– Что, почему я сказала «спасибо»?
Когда тот мужчина уходил, Нагасэ, опустив голову, произнесла ему в спину слово «спасибо».
– Как бы сказать…
Нагасэ пробежала чуть вперед и встала прямо перед Тайти.
– Между нами много чего было, и благодаря тебе я сейчас та, кто я есть, и за это я тебе благодарна! …Нечто в этом роде я имела в виду.
Что бы ни было в прошлом, все это составляет нас нынешних.
Если рассуждать с этой точки зрения, возможно, следует быть благодарными вообще за все.
Но у Тайти было ощущение, что думать так всерьез довольно затруднительно.
– …Ну, если ты спросишь, я что, правда так думаю, это другое дело.
Похоже, окончательного решения она еще не нашла.
– Но если ты злишься, то топчешься на месте. Пока не простишь, вперед двинуться не сможешь.
Все простив, Нагасэ весело улыбнулась.
– Если честно… я могу быть здесь благодаря вам всем. Спасибо тебе, Тайти. Огромное спасибо. …Позже я и остальным скажу.
Договорив, Нагасэ зашагала вперед.
Стряхнув прошлое, Иори Нагасэ двигалась вперед.
Ее фигура выглядела ярче, чем уличные фонари, ярче, чем луна в ночном небе.