– Происходят опасные феномены.
– Обмены личностями?
– Чтение мыслей?
– Это не страшно?
– Не то чтобы страшно… но такое… да, может быть и страшно.
– Мне доводилось слышать, их куда-то забрали, но…
– Похоже на то. И в конце концов заперли где-то, да?
– Но разве этот подход не жутко опасный?
– По-любому, это невозможно… но… возможно… да, возможно.
С той школьной экскурсии, когда Халикакаб заявил, что «больше не будет появляться», и исчез, прошло четыре месяца.
ГЛАВА 1. СЕГОДНЯ ТОЖЕ КАК ВСЕГДА
– Завтракайте быстренько, вы двое. Мне сегодня рано на работу.
– Умс, – туманно ответил Тайти Яэгаси на эти слова матери. Опершись локтем об угол стола, где в ряд лежали тосты, вареные яйца и фрукты, он медленно жевал тост.
– Что ты отщипываешь, как птичка?! Вывихнул челюсть?! Ты же так никогда не закончишь!
Шумную реплику матери Тайти пропустил мимо ушей. Она была из тех, кто полны энергии двадцать четыре часа в сутки, и это иногда утомляло.
Веки были как свинцовые. Вчера его младшая сестренка, шестиклассница начальной школы (через два месяца поступит в среднюю) сказала ему: «Давай вместе посмотрим ужастик!» – и Тайти согласился, и в итоге поздно лег спать. Конечно, не настолько поздно, чтобы это было недопустимо, когда с тобой шестиклассница началки, однако ритм сна все равно был прилично нарушен.
– Эй, не тормози! В общем, либо Тайти, либо Рина, кто последний, тот убирается!
– Уээ, я еще волосы не уложила, так что нереально… – вяло пихая в рот дольки грейпфрута, запротестовала сестренка Рина.
– Ничего не знаю. Всё, я побежала! – и мать поспешно вышла из гостиной.
– Эй, мам, пого-… В общем, счастливого путиии!
– Счастливого пути…
– Эй, братик, приберись тут, пожалста!
– Мама же сказала, если ты будешь последняя, тебе и убираться.
– Говорю же, мне еще себя привести в порядок!
– Если не будешь помогать, станешь никчемной женой, которая ничего не умеет.
– Не-неправда! Я только что помогала завтрак готовить! Братик, ты злюка!
– Вот ты болтаешь, а лучше бы поела.
– Ах так? Я хлеб не хочу, вот. Спасибо за еду!
– Эй, ешь завтрак, как полагается.
– Только не говори, как папа. Я половину съела, ну и ладно.
Еще не договорив, Рина умчалась на второй этаж. В последнее время она становилась все нахальнее. Иногда Тайти приходилось говорить с ней резко, как бы заменяя отсутствующего дома отца. На этот раз получилась нотация.
Семья Яэгаси состояла из Тайти, Рины и их родителей – четыре человека. Сейчас отец работал вдали от дома, и здесь оставались трое. У матери была временная работа в фирме, так что днем дома было пусто.
– Спасибо за еду, – произнес Тайти, допив молоко, и встал. – …Ну, ничего не поделаешь.
Пробормотав эти слова, он понес посуду, свою и Рины, к раковине.
Когда он вышел из дома, на него набросился холодный зимний ветер. В попытке защититься от этого безжалостного ветра Тайти съежился. Путь до станции будет тяжелым.
День Святого Валентина прошел две недели назад, февраль подходил к концу. Сейчас и так был самый холодный сезон, а сегодня было еще и облачно. Утром по телевизору обещали похолодание.
Тайти доехал до станции, ближайшей к частной старшей школе Ямабоси, и вышел из поезда.
До знакомого здания, куда он ходил уже почти два года, оставалось совсем немного. Вместе с Тайти туда же шли и другие ученики. Все старались держаться чуть ближе обычного друг к другу, чтобы хоть как-то бороться с холодом.
– Тайти, доброе утро! – прозвучал жизнерадостный голос, от которого холодный воздух на миг потеплел.
Одновременно с этим Тайти стукнули по спине.
– Ай… какая ты энергичная с утра, Нагасэ.
– А кааак же, – улыбнулась Иори Нагасэ. Вопреки холоду, вопреки всем воздействиям противного внешнего мира. Ослепительно сияющая девушка, которая словно находилась в самом центре мира, и, когда она улыбалась, улыбался весь мир… хотя, конечно, это некоторое преувеличение. Пригладив свои длинные, гладкие как шелк черные волосы, Нагасэ зашагала рядом с Тайти.
Однажды они высказали друг другу свои чувства, но парой не стали, а стали закадычными друзьями, всегда и над всем трудящимися вместе.
– Не могу поверить, что этот холодный триместр все-таки закончится. Больших событий уже не будет, – выпуская облачка белого дыхания, сказала Нагасэ.
– Остались еще годовые экзамены. И презентация деятельности кружка.
– Экзамены – это же не событие? Ну а от презентации оставим только шоу.
– О, в этом году ты тоже в настроении для презентации? В прошлом году шоу с быстрым переодеванием Нагасэ было популярно…
– Эй! Кто вообще будет наряжаться в купальник, или в костюм горничной, или в костюм про-рестлера, как в прошлом году всем понравилось?! Лично я возьмусь, только если мне заплатят! Нет, все-таки не возьмусь по-любому!
Нагасэ с самого утра была полна сил и желания подхватить любую шутку.
На основе презентации деятельности кружка за последний год определяют размер бюджета кружка на год следующий. Тайти сотоварищи, члены кружка изучения культуры, подумывали, как и в прошлом году, придать ей форму спецвыпуска газеты «Новости КрИКа». Вспоминая прошлый год, готовиться стали ускоренными темпами.
– Пожалуй, стоило сказать – раз событий нет, надо бы устроить?
– Ээ… вот это гибкий подход!..
– Не-не, не такая уж грандиозная идея.
– Только не в устах твердолобого Тайти!
– Я малость не в настроении дурачиться.
– Да ладно, шутка, шутка. Но идея-то гуд, даже найс. Хорошо бы всем классом сходить куда-нибудь развеяться, помимо поездки КрИКа на весенних каникулах. Лучше всего с ночевкой!
– Всем классом с ночевкой? А ничего.
– Аатлично, давай поговорим с другими детишками!
Нагасэ возбужденно трещала без остановки, сопровождая это веселыми телодвижениями.
Похоже, сегодня тоже будет хороший день.
Сегодня было еженедельное общее собрание, поэтому Тайти, войдя в класс, положил сумку и отправился в спортзал.
Спортзал, используемый для собраний и прочих церемоний, размером с три баскетбольные площадки. Но, когда туда сходятся все ученики и учителя, а это без малого тысяча человек, естественно, становится тесновато.
На этой неделе, кроме директора, выступал еще и председатель студсовета.
«У третьеклассников в разгаре вступительные экзамены. Для первых и вторых классов близятся годовые экзамены. Пожалуйста, следите за своим здоровьем, иначе не сможете показать все, чего достигли…»
Такая гладкая речь перед кучей людей, которую иначе как толпой и не назовешь.
– Да, классно.
– …Не читай мои мысли и не говори со мной.
Столь пугающие способности демонстрировала бывшая староста класса 1-3, во многих отношениях связанная с Тайти, «миссионер любви» Майко Фудзисима. Судя по ее догадливости во время школьной экскурсии, а также участию в действиях, в которые были вовлечены также Эндзёдзи и Тихиро, в последнее время она была в довольно-таки хорошей форме. Волосы, стянутые на затылке, открывали лоб, взблескивающие иногда очки и сегодня выглядели очень пронзительно.
– Кстати, Яэгаси-кун. Я не читала твои мысли, просто ты тихонько произнес себе под нос «Хоо», и я догадалась.
– А? По такой мелочи?
Фудзисима с утра занималась делами, связанными с кружком, в спортзал пришла с опозданием и, в соответствии со списком имен, встала позади класса, где как раз и могла поболтать с Тайти.
– Классный, точнее сказать, способный парень. Неудивительно, что он стал председателем студсовета.
– Дзёдзи Катори. Неплохо выглядит, и способности под стать внешности.
– Фудзисима, такую похвалу от тебя редко можно услышать.
– О, вот как ты обо мне думаешь? Но я как член исполкома студсовета, который и делает в основном всю работу, должна подчиняться действующиму председателю. Есть ощущение, что работу он малость навязывает, но это было принято с самого начала. Если бы он был хорош только на словах, младшие давно бы уже его подсидели!
Действующий председатель студсовета, второклассник Дзёдзи Катори. Тонкие черты лица, тело угловатое, но по-спортивному крепкое. Типичный образ «красавчика-атлета», и даже естественная прическа выглядит как модельная стрижка.
Тайти мало с ним общался, потому что и в первом, и во втором классе они учились в разных параллелях, но разговаривать им доводилось. Этот парень был силен и в учебе, и в спорте; естественно, что он годился на роль лидера. Парень топового уровня.
«Однако важнее для нас весенние каникулы, которые ждут нас после экзаменов».
Спортзал наполнили смешки. Умело он направил фразу. Как правило, трудно одними лишь словами развеселить столько народу.
– В нашем потоке есть один парень, которому идет возглавлять других, – произнес Тайти наполовину себе под нос, наполовину обращаясь к Фудзисиме, и уже в процессе кое-что заметил. – …Но, если подумать – есть и другие, кто способны быть лидерами. Например, ты, Фудзисима. Инаба тоже супер.
Среди нынешних второклассников есть довольно много тех, кто способен быть лидерами, разве нет?
– Наше поколение богато талантами. Лично я порекомендовала бы и тебя, Яэгаси-кун.
– Правда? Но я перед такой толпой говорить не силен…
– …Насколько я помню, как-то я была свидетельницей твоего спича… Да, в толкании речей перед большими толпами у тебя опыта нет. Но, если бы опыт был, Яэгаси-куна можно было бы добавить, и тогда родились бы Четыре небесных короля. О, кстати, вспоминая об «опыте» – Яэгаси-кун и Инаба-сан уже…
– Не думаю, что я в одной лиге с Катори.
Не то чтобы ему было уютнее всего прятаться в задних рядах, но Тайти не считал, что он относится к такому типу людей.
– Ты покупаешься на «великолепного Катори-куна». И это вполне понятно. Но, на мой взгляд, он несколько… бесцветный. Думаю, было бы лучше, если бы у него была такая же розоваяего кожа, как у меня. Кстати, Яэгаси-кун, у тебя с Инабой-сан опыт все-таки…
– Что еще за «розовая кожа»? Я ценю тебя за силу характера.
– Поясни, есть ли у вас такой опыт, на который нужно вешать знак «только для взрослых»…
– Я тебя игнорирую, так что отступись! Кто вообще с утра на такие темы реагирует!
В последнее время много народу его так подкалывало. Тайти хотелось, чтобы их с Инабой чистую любовь не лапали грязными руками.
– Шучу, шучу. Никто не будто таким бестактным, чтобы силком выуживать подробности вашей любви. Однако, Яэгаси-кун, самому называть это «чистой любовью» – все-таки слишком холодно.
– Эй, я же сейчас точно ничего не говорил?! Ты правда не читаешь мои мысли?!
– О, просто попыталась и попала. Тут даже я смогла тебя раскусить.
– Умеешь же ты «просто пытаться»… Эй, только не раскусывай! Я в шоке, когда меня раскусывает Фудзисима.
– …Яэгаси, Фудзисима.
Кто-то крепко схватил его за голову. Повернувшись, он обнаружил, что и голова Фудзисимы тоже схвачена.
– Слушайте председателя, как положено, – предупредил их двоих Рюдзен Гото, руководитель класса 2-2 и куратор кружка изучения культуры. – А то я получу нагоняй от ответственного за поток учителя! Не подставляйте меня!
…Почему Гото своим многословием убивает образ педагога?
– Эй, Яэгаси, ты во время утреннего собрания, похоже, здорово корешился с Фудзисимой-сан, а? – заявил ему на перемене после первого урока Синго Ватасэ, член футбольной секции, парень с торчащими во все стороны волосами, подходящий на роль красавчика (более-менее). – Стоило мне на секунду отвернуться, как ты уже липнешь к Фудзисиме-сан, как это понимать? Аа?
Ватасэ несгибаемо атаковал Фудзисиму с осени первого года. Тайти ответил:
– Ты сам виноват, что опоздал.
– Д-да уж точно…
– Если ты так беспокоишься, признайся Фудзисиме прямо сейчас.
– Я тебе говорил уже… Я ей признавался, типа того. Но она… неожиданно глупая. По отношению ко мне.
– Вот как? Для меня Фудзисима выглядит очень проницательным человеком. Твое впечатление довольно странное и субъективное.
– Именно потому, что субъективное впечатление очень сильное, раз решив «нет», переделать его в «да» бесконечно трудно… Ну ладно, я в тубзик.
Ватасэ вышел, глядя куда-то в пространство. С ним, наверное, все будет нормально? Конечно, он персонаж-красавчик, но в последнее время эта его сторона потускнела.
– Что происходит? Опять Яэгаси собирает гарем? Чересчур уж большую территорию он себе заграбастал! – услышав, видимо, разговор с какого-то момента, ушедшего Ватасэ сменил Миягами. Этот парень – приверженец современных тенденций, щеголяющий квадратными очками и естественно вьющимися волосами. Член кружка фотографии. В классе у него с Тайти были дружеские отношения.
– Ни гарем не собираю, ничего такого, у меня ведь девушка есть.
– Вот! Вот они, возможности бабника! Я слышал, для популярных парней норма – встречаться сразу с двумя или тремя! Что за мода сейчас – популярные встречаются сразу с несколькими, так что у непопулярных парней выбор еще меньше!
Этот парень тоже слишком верит в современные тенденции, легко тянется за модой и за слухами.
– Не-не, никаких двух-трех. Если ты не решительный, то в истинном смысле не популярный.
– Опять глотаешь инфу из журналов.
Следом за Тайти высказался его одноклассник и приятель Сонэ. Немного толстоватый (чего он сам не признает) парень, член кружка изучения манги.
– Что плохого в том, чтобы следовать последнему писку моды? Тебя вон только двумерное интересует.
– Не клей ярлыки только потому, что я люблю мангу и так вот выгляжу! Я хочу завести трехмерную девушку!
– А, так двумерная у тебя есть? – поинтересовался Тайти.
– Нету. Я живу в три-дэ. Так я решил. …Но кого-то конкретного, кто бы нравился, у меня нет.
– Сперва надо найти кого-то, кто понравится.
– Уж не ты, когда все время твердишь – столькимерное, столькимерное.
– Не хочу с тобой разговаривать! – взорвался Сонэ под взглядом холодных глаз Миягами.
Только Тайти успел подумать, что эти двое сейчас начнут дружескую ссору, как они оба посмотрели на него.
– Кстаати… – Да, кстати.
– (хором) Что за стильные подколки по любой важной теме, а, Яэгаси?!
– Ээ, что?!
– Говорю же, бабник! – Нет, это я говорю, бабник! – одновременно загомонили Миягами и Сонэ. Идеально синхронная вербальная атака.
– Кх… Я тоже перед экскурсией вляпался в любовный бум!..
Миягами, приподняв очки, сделал вид, что утирает слезы. Сонэ вздохнул и пробормотал:
– Вот правда, хоть раз бы с тобой поменяться, Яэгаси.
– Поменяться, говоришь? – Тайти медленно пожевал это слово
– Интересно было бы стать человеком, которым восхищаются.
Это невозможно в обычной жизни, только в мечтах.
– Которым восхищаются… А, ну вот Танакой из обществоведения восхищаются?
– Это-то к чему, Миягами? Обычный дядька.
– Балда. Забыл, с кем этот сэнсэй встречается?
– А!.. С самой популярной училкой в школе, Рёко Хиратой… сэнсэй.
Стоя рядом с Сонэ, ошеломленным самим осознанием этого серьезного факта, Тайти припомнил подробности, как те двое начали встречаться. Инаба раздобыла фотокомпромат. Его опубликовали в «Новостях КрИКа», спецвыпуске к школьному фестивалю, и таким образом КрИК громко заявил о себе. И потом… те двое вынуждены были открыто признаться в любви.
– Веселая, добрая, всегда в настроении! И внешность тоже супер! И сиськи что надо!.. Я так волнуюсь, что на уроке не могу сосредоточиться!
– Мм, Миягами-кун, все-таки ты да… Я так и думала, что ты смотришь…
Услышав этот голос, Тайти вдруг осознал: следующий урок – математика. Рёко Хирата в классе Тайти преподавала как раз математику и всегда приходила в класс незадолго до конца перемены, чтобы поболтать с учениками.
Да, она была уже здесь.
– Ай, не-не, сэнсэй, это сейчас была шутка! Шутка! – залепетал Миягами. Вообще-то у него нормальный голос, но сейчас он от неожиданности просел.
– Можешь, конечно, смотреть, но и слушай как следует. Конец учебного года – самое время, чтобы налечь на учебу.
Хирата, ничем не выразив своего неудовольствия, улыбнулась и погладила Миягами по голове. Никакого расчета – просто у нее был такой характер.
– Ээ… да! У меня буду хорошие оценки, обещаю!
– …Да, абсолютно втюрившееся лицо. Какое-то время от него ничего не дождешься, кроме «Хирата-сэнсэй», «Хирата-сэнсэй», – пробормотал Сонэ, и Тайти согласно кивнул.
Последний урок перед большой переменой – искусство.
– Сегодня последний урок искусства в этом триместре. Наверное, не все из вас выберут искусство в третьем классе, и, возможно, кого-то я вижу в последний раз. Поэтому я кое-что придумал.
После этих слов учитель искусства высказал свое предложение: создавать произведения искусства группами.
– Большой лист бумаги, свободный выбор инструментов и темы, изобразите то, что вам нравится. Хоть рисунок, хоть надпись, хоть орнамент. Не должно быть такого, чтобы рисовали только некоторые. Итак, разбейтесь на группы.
Сэнсэй случайным образом перенумеровал группы, и работа началась.
– Интересный урок, – глядя на учителя с его всегдашней спокойной улыбкой, пробормотал Тайти.
– Люблю такие штуки. Может, выберу искусство в третьем классе… – произнесла попавшая с ним в одну группу Каору Сэтоти, староста класса 2-2, девушка с сережками в ушах и короткими черными волосами. Она что-то напевала себе под нос; по ней было видно, что она действительно получает удовольствие. Похоже, зря она в первом классе изображала хулиганку с длинными волосами, крашенными в каштановый цвет. Те резкие манеры ей совершенно не шли.
– Хорошая передышка во время подготовки к экзаменам.
– Однако нехорошо, если это станет критерием при учебе, Яэгаси-кун. Я знаю, ты уже определился, куда хочешь поступать, и полон решимости. Нужен хороший баланс.
Человек, на которого можно положиться как на старосту класса.
– Ребята, все подошли к листам!.. Собрались с духом! Почувствовали выплеск креатива!
В противоположность спокойной атмосфере, распространяемой Сэтоти, кое-кто здесь буквально пылал энергией. Марико Накаяма, девушка с волосами, собранными в два хвостика.
– Давайте я сделаю не рисунок, а надпись?! От сочетания рисунков и надписей меня прямо в жар бросает! Сперва я сделаю надпись, потом очередь вас троих, Каору-тян, Яэгаси-кун и Исикава-кун!
Упомянутые трое из той же группы, что и сжимающая кисть Накаяма, сказали «Вперед» и вверили задачу ей.
– Прям сразу и поехали… ой, для рисования же ничего не достали. Чу-чуток погодите!
– Не посади нас всех в лужу, Накаяма-тян. Какой цвет ты хочешь, какой цвет?
Глядя на болтающих девчонок, Тайти машинально обратился к стоящему рядом парню:
– Прикольная она, да?
– В ближайшее время с ней точно скучно не будет, – с готовностью ответил член бейсбольной секции Дайки Исикава. Исикава и Накаяма встречались с осени второго класса. Бесконечно энергичная Накаяма и спокойный Исикава казались полными противоположностями, но подходили друг другу на удивление хорошо. Они долго раскачивались, на первое свидание их затащили силком, но с тех пор у них было еще несколько свиданий, и, похоже, все шло хорошо.
– Ладно, еще разок… поехали!
Накаяма, огромной кистью черпнув с лихвой красной краски, уставилась на чистый лист. Негромко вдохнула, застыла. Атмосфера изменилась. Ясно было, что все нервы сконцентрировались на кончике кисти.
Вот мощь девушки, которая десять лет отдала искусству каллиграфии и сейчас была активным членом каллиграфического кружка.
Накаяма прямо в центре листа вывела кандзи:
«Любовь».
– …«Любовь»! Это лишь красивая надпись, но она огромная и занимает половину пространства! Что бы ни было написано дальше, оно будет выглядеть лишь как дополнение к «любви»! Другие группы этого не чувствуют, эх… – вздохнула Сэтоти, указывая на окружающих.
– Я… я хотела изобразить знак «Love & Peace», но моя любовь слишком глубока.
– Классно вышло. – Да уж.
– Двое парней оценили Накаяму-тян, это так мило!
– Эй-эй, ваш выбор, что тут изобразить, и есть главная цель сегодняшнего урока. Будет жить эта «любовь» или умрет, зависит от других людей, – мягко дал совет учитель, курсирующий между учениками.
– Та-такой неглубокий урок?! Есть ощущение, что мы узнаём что-то важное, да, Каору-тян?!
– Я, я тебя понимаю, Накаяма-тян! И потом, Уэсима-сэнсей, хоть и производит такое простецкое впечатление, на самом деле крут, а?!
– Сэтоти внезапно невежливая, – произнес Тайти. Тем временем Исикава взялся за ручку.
– Ну, тогда я следующий?
– О, ты спаситель, Исикава-кун?! Как и ожидалось от моего… нет, от общемирового героя!
– …Лично меня устраивает быть героем одной Накаямы…
– М? Героем для всех разве не классно?
– …Ну не знаю.
Глядя на перепалку этих двоих, Сэтоти и Тайти перешептывались:
– Я сразу, как их увидела, поняла, что это интересная парочка.
– Идеальные предметы друг с другом не сцепляются.
Держащий ручку Исикава, выверив прицел, бросил на пустой участок бумаги черную точку. Оттуда повел линию вправо-вниз, потом вверх, потом влево.
– …Вот так.
Вскоре Исикава надел на ручку колпачок.
– Ээ, это… что? – Тайти машинально склонил голову набок. – Если ты это сделал под ее воздействием… Извини, не понимаю.
– Человек, как ни посмотри. С обрыва кричит «любовь».
– Человек?! Вот эта черная черточка?! А горизонтальная черта, получается, обрыв?! – воскликнула Сэтоти. Исикава, ко всеобщему удивлению, был напрочь лишен художественного вкуса.
– Кстати, если подумать, этот рисунок Исикавы… Такого я еще никогда не видел?
– Он не такой уж кошмарный. Ладно, Яэгаси, ты следующий.
– Я?! Не, у меня тоже художественного вкуса никакого, ха-ха.
– Ой… неужели у нашей группы проблемы?
Эти вполголоса произнесенные слова Сэтоти стали реальностью. Над странным творением группы Тайти натянуто улыбнулся даже учитель.
– …Вот так оно было.
На большой перемене Тайти пересказал события урока искусства идущему рядом с ним человеку.
– Ты начинаешь хорошо ладить с Сэтоти… Ну ладно. Вот тут вроде пусто.
Инаба Химэко, девушка Тайти, указала на один из кабинетов в северном корпусе. Этот кабинет использовался время от времени в случае выездных занятий, ученики в нем собирались только перед началом урока.
– Похоже… никого.
Поскольку Инаба терпеть не могла чужие глаза, Тайти тщательно убедился, что людей действительно нет.
Инаба закрыла и переднюю, и заднюю двери кабинета.
– Вот мы и вдвоем… – обернувшись, с напряженным возбуждением в голосе произнесла она.
– Да, вдвоем.
Не отводя друг от друга глаз, они медленно начали сближаться.
Прекрасные волосы, длинные ресницы, раскосые глаза, стройная, сексуальная, чарующая фигура – Тайти был просто не в силах отвести взгляд.
Они сошлись в центре.
Посреди пустого кабинета они очутились в своем собственном мире.
– Итак… – Инаба зашуршала в сумке. – Приступим к обеду!
Она достала из сумки самодельное обэнто.
Тайти и Инаба раз в неделю обедали вдвоем. И иногда – не каждый раз – Инаба сама делала и приносила обэнто.
Обедать в школе как влюбленная парочка они стеснялись, особенно Инаба не хотела, чтобы другие видели приготовленное ею обэнто, поэтому им приходилось отправляться куда-то далеко.
– Спасибо. В следующий раз я угощаю. Твое обэнто… я не ел уже две недели?
– Да, за это время я провела много изысканий и пришла в итоге к одному ответу.
– А. Вот как?
Инаба по части готовки была не сказать чтобы ужасна, но не особо сильна. Кулинарные книги она терпеть не могла, потому что не выносила встречающихся там туманных выражений типа «слегка» или «пока не станет мягким». Недавно она запорола тыкву в соевом соусе и разъяренно воскликнула: «Если уж называете книгу «Простые рецепты, приготовить сможет кто угодно», то и делайте так, чтоб даже детсадовец справился!»
– Вот, это и показать не стыдно кому угодно. Можно не беспокоиться, что из-за плохого чувства цвета люди будут говорить, что «какое-то оно коричневое».
– …Извини.
Инаба припомнила Тайти его слова двухнедельной давности. Тогда она потребовала «говори честно!», и Тайти сказал честно, на что Инаба разозлилась и обозвала его дураком. С женщинами трудно.
Разделив сдвоенный ланчбокс симпатичного размера на две части, Инаба одновременно открыла обе крышки.
– Смотри! Вот какого цвета прекрасное обэнто!
– Ооо! Какой яркий контраст у этих роллов из спаржи в беконе, и какие бежевые мини-крокеты! А красные креветки с чили здорово смотрятся на желтом омлете! Соте из шпината тоже ярко смотрится на фоне кукурузы! И все это не потеряло формы, какая красота!
– Вот именно! Именно! Выглядит так круто, что хоть в кулинарную книгу заноси!
– Да, точно! Классный, классный… производитель замороженной еды!
Бам.
Удар по плечу тяжелым кулаком. Не больно?
– Заткнись! В смысле… ты меня раскусил?!
– Не, форма красивая, но прям видно, что это массовое производство.
– Грр, но зато вкус суперский! Потому что это общепопулярная заморозка! Хотя мне не особо нравится!
– Вот, уже цветная мешанина.
Тайти думал, что, если они будут наедине, атмосфера станет лучше, но в итоге это был обычный обед.
– Но в таком виде… тебе же по душе, Тайти?.. Мне так кажется, – жестикулируя, произнесла Инаба и исподлобья взглянула на Тайти. Она выглядела так очаровательно, что Тайти не выдержал – положил руку ей на голову и ответил:
– Инаба, то, что ты готовишь, для меня лучшее угощение.
– Но… для девушки я…
Похоже, она по-прежнему была в неважном расположении духа.
– Мне приятнее всего есть то, что приготовлено в твоем стиле.
– Но…
Все еще недостаточно?
– Не расстраивайся, я тебя все равно не разлюблю.
– Но, Тайти, когда ты показываешь слабость, ты слаб. Мужчины простые, – с таким видом, будто ничего и не произошло, сказала Инаба.
– Мне уже давно стало казаться, что ты это нарочно делаешь!
Насколько она серьезно, Тайти не понимал.
– Но уметь готовить полезно, да? Я дома тоже стараюсь.
– Похоже, что так. Инаба, когда ты начала готовить, как на это отреагировали твои родичи?
– …Мама с энтузиазмом принялась меня учить. Как приготовить бульон даси? Этого пока в планах нет. Папа как-то странно нервничал. Для родных я еще не готовила. Брат бесил. Только путался под ногами. Другой брат, взрослый, который с нами не живет, сказал, что купит мне набор кухонных ножей. Слишком он меня балует… Эй, а ты чего улыбаешься?
– Просто ты делаешь такой недовольный вид, но все равно видно, что ты счастлива. Сверхразговорчивость.
Она говорила про семью, у которой рассеялись иллюзии, но разве это не пример дружной семьи?
– Не смейся надо мной!.. Сегодня уже «скажи ааа» не будет! Лопай сам!
– Это называется «Не буду заставлять тебя есть»? И потом, разве «скажи ааа» входит в базовый набор услуг?..
– Спасибо за угощение. Ланчбокс я помою и верну.
– Не, дай мне все сделать до конца. Хочу закончить миссию должным образом.
Уважая специфическую систему ценностей Инабы, Тайти вверил посуду ей. Теперь, когда обед закончился, он перевел дух.
В этот момент появился посторонний.
– Эй, я кое-что интересное нашла!
В дверь просунула голову Юкина Курихара, близкая подруга Юи Кириямы, стильная девушка и член легкоатлетической секции.
Покачивая вьющимися волосами, которые она недавно ярко окрасила в салоне красоты, она вошла в кабинет.
– Прекрати, Юкина, ты мешаешь.
Следом за Курихарой нерешительно вошла еще одна девушка из той же секции, Мисаки Осава. Это была пацанка с короткими волосами, но на свидании преобразилась и стала очень женственной (Тайти знал, поскольку подсмотрел это свидание). Девушка, привлекающая своими противоположностями. Кстати, Осава проявляла романтический интерес не только к парням, но и к девушкам: в первом классе она влюбилась в Кирияму.
– Обэнто! Яэгаси обычно покупает в столовке, так что это наверняка сделала Инаба-сан.
– До понимаю я, Юкина. …Блин. Извините нас, Инаба-сан, Яэгаси-кун.
Обе были стройными и высокими. Когда они стояли рядом, зрелище было роскошное.
– Да ладно, ничего такого, – небрежно ответил Тайти.
– Каакое спокойствие. Вот она, парочка, у которой ветер попутный, ха.
– Что, пьяницу изображаешь? – вмешалась на этот раз Инаба.
– У меня новый персонаж. Я им пользуюсь, когда смотрю на такие вот счастливые парочки!
– Извините, сегодня Юкину штормит. Парень, которого она считала хорошим, похоже, пытается играть на два поля…
– Поэтому я ему только что позвонила, вызвала на разговор! Черт!
– Если ее оставить без присмотра, бог знает, что она может натворить, поэтому я ее сопровождаю…
Осава выступала в роли опекуна. Кстати говоря, в последнее время Курихара действительно часто вела себя нервно.
– Мисаки, зря ты меня остановила! Таких негодяев, которые играют на два поля, Юкина-сама должна собственными руками отмолотить!
Впечатление было, что Курихара настроена всерьез, однако, похоже, недавно ей разбили сердце. А когда дело доходит до любви, как во время недавнего тройного свидания, она вовсе слетает с нарезки.
– Эй, серьезно, прекрати.
Осава стукнула по лбу Курихару, начавшую изображать «бой с тенью».
– Ай, больно?! …Да, извините.
– Юкина, у тебя плохая привычка лезть к окружающим, когда сама вязнешь в проблемах.
– П-прямо в яблочко… Буду обдумывать…
От упрека Осавы Курихара расстроилась.
– Понятно, вот какие у этих двоих отношения, – слегка удивленно произнес Тайти.
– Ты чего улыбаешься, Яэгаси? – подозрительно спросила Курихара.
– Ну, Осава как будто твоя старшая сестра, при этом ты как будто старшая сестра Кириямы.
– …И правда. …Хотя теперь, когда ты это сказал, мне как-то неловко. Персонаж «старшая сестра» такой серьезный…
– Да, Юкина к Юи-тян именно так и относится, – пробормотала Осава, глядя куда-то вверх и в сторону. – Вот блин, передо мной как ребенок, но там – как старшая сестра.
– Пого-… Мисаки… когда ты так говоришь, мне прям совсем неловко!
Инаба, поймав эту струю, с улыбкой подхватила:
– Я непременно все расскажу Юи.
– Не смей, не смей, абсолютно не смей! Ты все усложняешь.
Тайти и глазом моргнуть не успел, как пролетело время и закончились уроки.
– Ну что, сегодня опять в подъем! Штурмовать лестницу этого форта!
– Не такое уж большое дело… Всего-то четвертый этаж.
– Тайти, ну посочувствуй моим попыткам понаслаждаться хоть одним кадром обычной жизни!
Тайти и Нагасэ поднимались по лестнице здания кружков. Путь был привычный – пожалуй, они и с закрытыми глазами преодолели бы его без проблем.
Целью их был кабинет 401 – помещение, где проходила деятельность кружка изучения культуры.
Открыв дверь кабинета, они обнаружили, что раньше них пришли двое.
– Домашка? Ее не обязательно делать, кроме той, которую требуется сдать.
– Не, так нельзя, Тихиро-кун! Это нечестно! Нельзя быть нечестным!
– Что у вас происходит, бой-энд-гёрл[1]? Похоже, решили с самого начала полаяться?
– Вот послушай, Иори-семпай! Тихиро-кун неправильно поступает, он говорит, что не будет делать домашку!
Жаловалась Нагасэ первоклассница, тоже член кружка изучения культуры, Сино Эндзёдзи. Пушистые каштановые волосы, все еще детское лицо, вся такая маленькая и очень миленькая, даже когда дрожит от гнева. Прямо не девочка, а сахарная вата.
– Домашка, которую не требуется сдавать, да еще бессмысленная, по родному языку – да на фига она вообще? – спокойно объяснил ее визави и полная противоположность в плане энергичности, Тихиро Ува, тоже первоклассник. Андрогинные черты лица и асимметричная прическа делали его очень популярным среди определенной категории девушек. Даже Тайти, парень, находил его красивым.
Эти двое сейчас и повздорили.
– Успокойтесь-шмуспокойтесь, вы оба. Вроде бы я ухватила суть. Сино-тян говорит «Делай домашку как следует!», Тихи – «Бессмысленные дела делать не надо!», все верно?
– Я не говорю, что не хочу учиться. Просто сам решаю, что мне необходимо, а что нет.
– Я, я не оцениваю учебу только по тому, нужна она или нет.
– Не ты ли на промежуточных экзаменах проиграла мне вчистую?
– Чт-… у… но таким способом даже если ты и повысишь оценки, во всех отношениях вырасти и стать прекрасным человеком все равно не сможешь! Да, Тайти-семпай?! О, достаточно только голоса Тайти-семпая?
– Уой?! Ценность моего существования же не только в голосе?!
Эндзёдзи просто обожала «голос» Тайти. Ее тяга к голосу была чересчур сильна, а другими сторонами Тайти она несколько пренебрегала. …Да слишком сильная тяга, поэтому…
– Эй, Эндзёдзи, Тайти-сан приуныл, так что ты реагируй.
– А?! Что?! Почему?.. Где тот фактор, который доводит Тайти-семпая до слез?!
Эндзёдзи из тех девушек, которые плюются ядом без намека на злонамеренность. …И после этого не плачут!
– Тайти-семпай… Только что я, возможно, действительно плохо выразилась. Есть такая точка зрения, что голос Тайти-семпая самый сильный… Но я думаю, что весь Тайти-семпай – замечательный человек!
– Оо, Тайти, Сино-тян признала тебя замечательным человеком!
– Но, но, конечно, я думаю, что Иори-семпай тоже замечательная!
– Ийяаа, спасибо, Сино-тян. Но это не особо большое дело.
– А что такое «замечательный человек»? По каким критериям это определяется? – ленивым тоном спросил Тихиро.
– Во всяком случае, Тихиро-кун не замечательный, это факт.
– Ну и ты тоже.
– Ч-что? Ты нас не ровняй. Кажется, ты хочешь быть похожим на меня?
– Кто вообще ориентируется на тебя? Это же бессмысленно.
– Вовсе даже смысленно. Не суди обо мне поверхностно, пожалуйста!
– Тогда, может, вам куда-нибудь пойти тет-а-тет? Там сможете посудить.
– Иии?! (вдвоем)
– …Сейчас потрясающе удачный момент, чтобы так сказать. Простите, я только подумал, но вырвалось вслух.
Они оба так решительно жгли Тайти взглядами, что он извинился.
– Та-Тайти-семпай, что это было?! Так говорить вредно для здоровья, ты знаешь?!
– Да уж, Тайти-сан.
Излишне разнервничавшейся парочке дополнительно подлила масла в огонь Нагасэ:
– Блин, может, вам двоим уже сходить на свиданку? Вы прям как муж и жена.
– Чегооо?! (вдвоем)
– Ну, что-то вроде.
В последнее время Эндзёдзи и Тихиро удивительным образом хорошо сочетались друг с другом. Будет ли это развиваться и дальше, непонятно, но… почему бы и нет?
– О, а вот и реальная семейная парочка явилась!
В кабинет вошли Кирияма и Ёсифуми Аоки.
– Хааа, ааабсолютно невозможно.
Кирияма поставила сумку на стол и сама плюхнулась на стул. Скрестила руки на груди и громко выдохнула. Все ее хрупкое тело выражало недовольство. Она даже не обращала внимания на свою гордость, длинные светло-каштановые волосы, которые слегка растрепались.
– Ну я ж сказал, что извиняюсь, а? В смысле, за то, что всего один вариант предложил, – жалобным голосом произнес Аоки, сцепив пальцы перед собой. Благодаря податливым манерам казалось, будто этот рослый парень с вьющимися волосами взял на себя роль «жалкого типа». На самом деле он был человеком здравомыслящим и зрелым.
– Ну нееет, невозможно. Эй, ребята, послушайте. Угадайте, какое место этот тип предложил для следующего свидания?
– Какое место, говоришь? Судя по тому, что Юи-семпай сердится… кладбище или что-нибудь того же уровня.
– Сино-тян, прекращай выдвигать такие перекошенные идеи. Потому что, когда я скажу правильный ответ, тут и без этого будет странная атмосфера. …Итак, он предложил пойти в чесночную кафешку, где вкусно готовят чеснок!
– Это… это…
После заявления Кирияма Аоки сник. Однако Тайти кое-что пришло в голову.
– А что, разве плохо? Разок сходить.
– Во-вот именно! Изредка-то…
– Так, придержи коней, Тайти! Да, конечно, чеснок вкусный. Повышает выносливость и вообще полезный для здоровья. Я его тоже люблю. Но подумай. Свидание, сви-да-ни-е. И на свидании от парочки воняет чесноком, это же кошмар?! Вся атмосфера вдребезги! Это не миленько!
Почему «не миленько», понятно было только обожающей все миленькое Кирияме с ее собственными стандартами.
– И, когда пахнет чесноком, невозможно целоваться!
– Вот именно, когда у поцелуя вкус чеснока, это непростительно… Что, Тихиро-куууун?! Я, я так не делала! Я не целовалась, ясно?!
– Таки целовалась? (вдвоем)
– Иори и Тайти! Не смейте говорить синхронно!
– Му-фу-фу-фу, так это правда… ааай?!
– Аоки, не смей ухмыляться над этими инсинуациями!
– Тихиро-кун… Тихиро-кун, ты уже настолько силен духам, чтобы вот так дразнить Юи-семпай… Да, ты вырос…
– Сино-тян, что ты такое несешь? И вообще! – размахивая руками, закричала Кирияма. – У него никакого вкуса в выборе места для свидания! Вот что я хочу сказать!
– П-понятно, понятно. Но-мор[2] чеснока. Но ведь в якинику и рамэне чеснок тоже…
– Ну, ну тут можно сделать исключение! Якинику и рамэн не запрещай!
– Ладно, ничего не попишешь, сделаем исключение.
– Спасибо, Аоки! …Стоп, почему это я тебя благодарю?
– Пикировка семейной парочки, – тихо пробормотал Тайти.
– Но дааа, Юи с Аоки вдвоем идут на свиданку! Точно парочка, а?
При этих словах Нагасэ щеки Кириямы покраснели от смущения; она их поскребла и ответила:
– Это, ну, раз мы встречаемся… то мы… а.
Кирияма внезапно смолкла.
– Что? – на автомате переспросил Тайти.
Кирияма, быстро моргая, глядела на Аоки. С лица пропало всякое выражение.
– Ээ… а?.. Нет… ты кто?
– Ты что, решила прикинуться глупенькой?! В такой неподходящий момент?! – изо всех сил съязвил Аоки.
– …А, не… да, Аоки же, Аоки, Аоки!
– Еще сильней прикидываешься, что ничего не поняла?!
– Нет… нет… шутка была. Шутка!
Подхваченная возбуждением Аоки, Кирияма снова улыбнулась.
На миг Тайти показалось, что она не шутит, а говорит на полном серьезе, но, естественно, так быть не могло.
Все, кто здесь находились, включая Тихиро и Эндзёдзи, – друзья и товарищи по КрИКу, и Аоки с Кириямой тоже – забыть про это невозможно.
А?
Не возникла ли сейчас какая-то пустота?
Тихиро, Эндзёдзи, Аоки, Кирияма… Нагасэ.
Все члены кружка знакомые. Значит, показалось?
С опозданием пришла Инаба. Благодаря этому недавняя атмосфера так и осталась неясной.
– Блин, неожиданно много времени ушло, – пробрюзжала Инаба и, сев за стол, включила ноутбук. Теперь в сборе были все семь членов кружка изучения культуры из старшей школы Ямабоси.
– Итак, начинаем сегодняшнюю кружковую деятельность?! – бодро заявила Нагасэ, председатель кружка.
– Начнем… начните, пожалуйста… я вся возбуждена.
Эндзёдзи, как всегда, рвется в бой.
– Делаем только то, что нравится каждому из нас. Если уже началось, то началось, если нет, то нет.
– Инабан, чего вдруг у тебя такая манера речи? Настроение плохое?
– Процедура очень уж долгая. Ученики теряют драгоценное послеурочное время.
– …Кстати, по-моему, то, что мы тут делаем, можно делать и после школы, – совершенно справедливо заметил Тихиро.
– Хм, взгляд совершенно в твоем стиле.
– Эй, Тайти, вместо того чтобы восхищаться, живо приведи в порядок настроение Инабан! Вызови Деребан!
– Что?! Мы увидим миленькую Инабу?!
– Эй, даже если ее вызвать, Деребан не появится.
Когда присутствуют все семеро, КрИК становится еще более шумным, чем обычно. Потом все успокаиваются и начинают заниматься своими делами.
И тут…
Дверь открыли снаружи.
В этот кабинет, кроме семи кружковцев, почти никто не заходит. Нет таких дел, которые бы заставили кого-то направиться в этот отдаленный угол. Если нужен кто-то из кружковцев, обычно его или ее вызванивают.
И вот сейчас эту дверь, к которой никто, кроме семерки, не притрагивался, открыл кто-то другой.
Кто же к ним явился?
Взгляды всех находящихся внутри устремились на вход.
Там стоял… руководитель класса 2-2 и куратор кружка изучения культуры Рюдзен Гото.
Двадцать шесть лет, довольно молодой учитель. С немного утомленной, безжизненной осанкой.
– Уфф… забираться на четвертый этаж, это… А вы каждый раз по этой лестнице лазаете?
Фраза пожилого человека.
– …Зачем ты пришел, Гото? Ты редко специально приходишь, – без малейшего почтения к учителю спросила Инаба.
– Мм, это, ну… это?
– Вы забыли! – подколола Нагасэ.
– Ээ… а, вспомнил! Инаба, одолжи мне бумаги, которые я тебе недавно дал. Там, среди них…
С раздраженным видом, но все-таки Инаба выполнила просьбу Гото.
– …Вот он! Нет, этот лист я отдавать никак не должен был…
– Это всё?
– Это всё, – тут же ответил Гото на разочарованный вопрос Аоки. – Да, и последнее. Думаю, я буду сюда заглядывать время от времени. …Хотя бы видимость надо соблюдать, а то в учительской неудобно показываться. Так что вы старайтесь хоть немного.
Сжимая в руке лист бумаги, Гото вышел из кабинета.
– Он в своем репертуаре… – Вот это ветер в голове, – неверящим тоном прокомментировали Тихиро и Эндзёдзи.
В это время года если не следить за временем, то и не заметишь, как стемнеет. Скоро уже пора будет расходиться по домам. Тайти и компания свернули кружок раньше обычного и вышли из школы, где на них тут же набросился холодный ветер.
– Дубак-дубааак! Какой же дубак, Инабааан!
– Уаа! Не цепляйся ко мне, дурочка!
– Но ты же теееплая! Сино-тян, и ты тоже!
– Уа, уававава… А это нормально, идти вот так вместе?..
– Ну делай, как тебе нравится. Да, Аоки, а тебе нельзя, даже если очень хочется.
– Муу… тогда мы, парни, будем сами по себе! Тихиро, Тайти, давайте поделимся своим теплом!
– У меня уже мурашки по коже, не делай так, пожалуйста.
– Вот именно, Аоки. Я, конечно, считаю тебя своим другом, но…
– Холодно же, Тихиро! Тайти, вечно ты отказываешь, злюка!
– Опять дурака валяешь… Ладно, я тоже обниматься с Иори… ай.
Кирияма, заметив кого-то, остановилась.
– Оу, Юи-тяаан!
Юкина Курихара, близкая подруга Кириямы и член легкоатлетической секции. Видимо, недавно у них была тренировка, и она стянула свои яркие крашеные волосы на затылке. Курихара трусцой подбежала к кружковцам.
– Привет всем членам КрИКа!
– Юкина, а где остальные из твоей секции? Вы разве не вместе?
– А, сегодня только я… Упс, мне что-то пришло… эээ…
Внезапно она содрогнулась.
Склонилась вперед.
Клонилась-клонилась-клонилась… падала.
– Юкина?! – испуганно вскрикнула Кирияма и понеслась к ней. Тайти тоже развернулся всем телом.
Пока Курихара падала, выпавший из ее руки мобильник порхал в воздухе.
– Ю… кина!
В последний момент Кирияма подставила свое тело и поддержала Курихару.
– Ты, ты как, Юкина?!
– Норм… аа… ээ, Юкина?
– Почему такое удивление, Юкина?
– …Ээ… аа… а?
– Эй, Юкина, ты в сознании?!
– Что с тобой, Юкина-тян?! – Ты нас напугала, Курихара. – Может, «скорую» вызвать? – одновременно заговорили подбежавшие Нагасэ, Инаба и Аоки.
– Ты в порядке? Вот твоя мобила, – сказал Тайти и протянул подобранный телефон.
– Нуооо?!
Курихара вдруг резко дернулась и снова выронила мобильник.
– Эй, он же так разобьется. Серьезно, с тобой все в порядке?
– Нн…
Курихара прижала руку ко лбу и затрясла головой, словно пытаясь прочистить сознание.
– Эмм… ээ, да. В порядке. …Глюк какой-то…
[1] Boy and girl (англ.) – «мальчик и девочка». Здесь и далее – прим. Ushwood.
[2] No more (англ.) – здесь: «больше никакого».