ЗАРАЖЕНИЕ 11.7
Тритоньер свалился с потолка. Главный холл торгового центра был одноуровневым, но крыша была слегка выгнута куполом, а Тритоньер падал с самой высокой части. Я не могла похвастаться хорошим глазомером, но здесь было… пятьдесят футов? Шестьдесят?
Он приземлился на карачки прямо позади женщины, которая несла флакон по горе обломков к основанию платформы. Едва она развернулась, как вокруг нее завихрилась пыль, бумажки, окурки и камешки. Они двигались против часовой стрелки, поднимаясь и ускоряясь, секунды полторы. Какова бы ни была ее способность, Тритоньер ее оборвал, хлопнув женщину ладонью по лбу, почти нежно. Она шагнула назад, словно потеряв равновесие. Вихрь вокруг нее распался, превратился в пылевое облако. Она попыталась сделать еще шаг назад, но ее ноги подогнулись, и она упала.
Тритоньер хвостом обхватил флакон, прежде чем женщина его уронила, и перекинул его себе в левую руку. Миг спустя он уже мчался к сцене, прямо к Чиркашу и остальной его группе, с видимой легкостью находя себе точки опоры. Ему явно был нужен чемоданчик и флаконы.
– Я иду за пацаном, – заявила я.
– Минор, Брукс, охраняйте ее, – приказала Лиза.
На другом краю торгового центра Тритоньер добрался до Чиркаша и прыгнул на него. Чиркаш в ответ покрыл собственный плащ слоем своей способности и поднял его между собой и Тритоньером. Тритоньер уже был в воздухе и не мог изменить траекторию, однако ему хватило присутствия духа харкнуть в лицо Пищалке. Затем он врезался в плащ, отразился от него и упал на пол; Чиркаша тоже оттолкнуло назад.
Чиркаш применил свою способность на Тритоньере и на полу вокруг него. Как только она сработала, Тритоньера выстрелило сквозь перекладины в металлическом ограждении, и он рухнул в толпу, собравшуюся под сценой. Чиркаш прокричал что-то, но я не смогла разобрать за шумом других «торговцев».
Я оторвала взгляд от этой сцены, и мы поспешили к груде бессознательных, окровавленных, израненных людей, валяющихся там, где была арена. Мы успели проделать полпути, когда во всем помещении начало светлеть. Зарешеченные окна расширялись, по дальним стенам вспыхивали громадные факелы. Пространство торгового центра пронзали столбы оранжевого света с ромбовидным узором, рисуемым сетками из прутьев, которые создавала Лабиринт.
Стена позади Чиркаша и других больших шишек из «Торговцев» стала впячиваться вовнутрь. В ней проявились черты лица существа десятифутового роста. Внизу, у пола платформы, начали появляться выросты – пальцы.
На этом Лабиринт не остановилась. Минору пришлось схватить меня за руку и отдернуть назад, чтобы я не угодила в еще один эффект, возникший на полу торгового центра. Пол пошел трещинами и выпучился вверх, словно прямо под его плитками на полной скорости пробирался крот.
– Назад! – крикнул кто-то позади меня. Узнав голос Лизы, я последовала ее совету – попятилась от возникшего бугра. Минор удержал меня, не дав врезаться в другой бугор, появившийся у меня за спиной.
Из груды разбитой плитки поднимались каменные стены, блокируя мой путь. Их рост прекратился на высоте футов двенадцати, если не больше. Когда вокруг меня выросли еще стены, я увидела, как справа возникла дверь, а коридор слева изогнулся.
Лабиринт оправдывала свое имя – она создавала самый натуральный лабиринт.
Внешние стены торгового центра изменялись, в них проявлялось больше лиц и частей тел. Будто скульптуры или барельефы. Стены украшали переплетшиеся конечностями обнаженные фигуры, каждая высотой от пола до потолка, причем анимированные, движущиеся с неспешностью ледника. Внутренность торгового центра удивительно быстро стала напоминать нечто вроде храма.
Должна признать, мне стало страшновато. Когда эта девушка не на моей стороне, ее способность пугает. У нее были не все дома, в психическом смысле, и единственным, что ее сдерживало, был человек, который говорил ей, что делать. Раз она смогла сделать те гигантские факелы, то могла и весь пол поджечь. Или вместо стен создать колья, не оставив нам всем места для бегства. То, что никто не пострадал, было чисто по ее воле.
От крыши вниз стали расти каменные столбы. Подняв глаза, я увидела, что края трещины в крыше были покрыты острыми зубцами и что по столбам съезжают фигуры. Две женщины, один толстый мужчина. Огнемет, Разрывашка и Слизняк Грегор?
Почти. Разрывашка и Грегор, да. Вторую женщину я не узнавала. Это не могла быть Огнемет без маски – слишком высокая. Рыжая, стройная, старше, чем Огнемет и Лабиринт.
Она скользила по столбу аккурат до того момента, когда Крушитель спрыгнул со сцены и врезался плечом в его основание. У него было телосложение игрока в американский футбол, облаченного в четырехслойную чугунную защиту. Оставляя за собой след из пара, он пронесся за каменный столб, словно его там вовсе не было. Столб треснул в четырех местах, и девушка полетела вниз.
Один из каменных кусков ударился об пол вертикально; девушка приземлилась на него одной ногой и зашаталась. Затем, контролируя угол, под которым столб продолжил падать, она направила собственное падение в сторону ближайшей стенки лабиринта.
Этого было недостаточно. Крушитель выбил опору из-под нее, и она грохнулась посередине творения Лабиринт.
Тем временем Лабиринт создала невысокую колонну под чемоданчиком и банками и стала вытягивать ее в направлении дыры в крыше. Чиркаш применил свою способность, скинув всё с этой колонны на платформу. Упав, банки покатились; из чемоданчика вылетело несколько каких-то бумажек.
Раздался выстрел, и справа от меня сверкнула вспышка. Я не видела через стенку, но Крушитель враскачку двинулся вперед, подняв одну из своих чудовищных металлических перчаток для защиты головы, единственной уязвимой части тела. Я направила туда часть букашек и поняла, что по Крушителю стреляет женщина с точно такой же фигурой, как у той рыжей. Она так быстро пробралась через лабиринт и присоединилась к бою с Крушителем?
Стрельба на время утихла, потом раздался одиночный выстрел. Искры рикошета брызнули между плечом Крушителя, тыльной стороной ладони и брони за затылком. Судя по тому, как резко он упал на колено, эта пуля его ранила.
Я поспешила к стенке. Я могла находить путь в лабиринте с помощью своих букашек, дающих мне представление о его устройстве, но мне требовалось что-то побыстрее. Лабиринт применяла свою способность постоянно, и поле боя менялось с каждой секундой. Судя по тому, как все происходило, и с учетом того, что она не знала, кто я, меня она включала в число врагов. Если я сейчас не пойду за Брайсом, то, как бы сражение ни завершилось, возможность вытащить Брайса я могу потерять.
Без него я отсюда ни за что не уйду. Я сама поразилась тому, насколько сильны были во мне эмоции на этот счет.
Я ненавидела саму мысль, что вернусь к Сьерре и скажу ей, что облажалась. Ненавидела саму мысль об этом разговоре, да еще после новости, что Брайс присоединился к тем самым «Торговцам», которые изувечили ее друга разбитой бутылкой. Я просто не могла. Не могла быть лидером территории и знать, что кто-то, возможно, рассказывает другим, что я не довела дело до конца; не могла вечно сражаться с червячком сомнения в голове: не перешептываются ли, не смеются ли надо мной «мои» люди у меня за спиной?
И, возможно, маленькой частью этого была моя встреча с отцом, напомнившая мне о важности семьи. Брайс – младший член семьи, сбившийся с пути, его сестра – старший, тревожащийся о нем. Быть может, мои эмоции были связаны с параллелью между ними и мной с отцом?
– Помоги мне перебраться, – приказала я Минору. Неподалеку раздался грохот: Крушитель пробился сквозь одну из стенок, которые возвела Лабиринт.
– Могу подсадить тебя и Брукса, но не уверен, что сам смогу пойти за вами, – ответил Минор. – Может, если найду место, где смогу на что-то встать…
– Найдешь. Смотри, – я нарисовала своими букашками стрелу на стенке. – Я могу показывать тебе направление.
При этой демонстрации моей способности на его лице почти не отобразилось удивление. Он коротко кивнул, опустился на колено и переплел пальцы рук, чтобы я могла поставить на них ногу. Я убрала в ножны хороший нож, сунула запаску между ножнами и шнурком, удерживающим их на моем теле, и шагнула на мостик из ладоней Минора. Он поднял меня – почти подбросил.
Порез на тыльной стороне руки заболел, когда я нашла зацепку, заболел вдвое сильнее, когда я перевалилась через стенку, скребя ногами по гладкой поверхности в поисках сцепления. Я потянулась к Бруксу, однако он покачал головой и отмахнулся. Он хотел взобраться сам.
Ладно, как хочет.
Я спрыгнула в следующий коридор. Слева вдалеке была арка, ведущая в одну из более открытых зон – на округлый пятачок, где сражались Крушитель и рыжая девушка.
Добравшись до арки, я опустилась на карачки и аккуратно выглянула, доверив букашкам составить для меня более полную картину происходящего. Брукс появился у меня за спиной и тоже опустился на корточки, спиной к стене, подняв пистолет. Дыхание его было тихим и ровным даже после недавнего перелезания через стену и пробежки.
Крушитель и новенькая из команды Разрывашки сражались на дальнем краю этого закутка. Я увидела, как позади Крушителя обрушился кусок стенки и как Разрывашка пробежала сквозь препятствие, будто его почти не было. Она подбежала к Крушителю сзади и полоснула кончиками пальцев по ахиллу, как раз когда он делал шаг вперед.
Как только он опустил ногу на мраморный пол, его лодыжка разлетелась вдребезги и стопа отломилась от голени.
Он уткнулся в пол обрубком своей механической ноги, а Разрывашка метнулась к нему и резанула по колену второй ноги. Пока он падал на спину, она успела прошмыгнуть у него между ног и, быстро развернувшись, принялась кончиками пальцев резать стенку, словно путешественник в джунглях, своим мачете прорубающий себе путь через кустарники и лианы. Рыжая к ней присоединилась.
Под ногами зарокотало: фрагменты черного мраморного пола стали подниматься, образуя широкие, низкие ступени, ведущие от двух молодых женщин к сцене Чиркаша. Плащи в группе Чиркаша отчаянно пытались найти место, где встать: их отдавливала к краю платформы все еще появляющаяся из стены статуя. Голова и два предплечья с тянущимися вперед кистями, всё из темного камня.
Жутковато было видеть, какие изменения произошли вокруг нас, пока я всего-то перелезала через стенку и дожидалась конца драки. Если участие «Торговцев» стерло все знакомые мне черты торгового центра «Веймаут», то Лабиринт кремировала его останки и возвела взамен нечто совершенно иное. Это был собор, посвященный богине – очень реальной и очень активно прикладывающей руку к происходящему. Богине Лабиринт.
Это напомнило мне, что вообще-то мне нужно пробраться через вот это все. Способность Лабиринт загнала множество ползающих букашек под землю, пока она переделывала полы и стирала горы мусора и обломков. У меня по-прежнему были букашки на потолке, но я не хотела выдавать наше присутствие. Из сравнительно малочисленных букашек, которых я готова была применять, часть я использовала, чтобы направлять Минора, и поместила их в стратегических точках, получив таким образом представление о лабиринте. Когда он обрел форму у меня в голове, я показала Минору путь.
Я шагнула на площадку и, убедившись, что в пределах слышимости никого нет, подошла к Крушителю. Брукс двигался за мной по пятам, прикрывая мне спину.
Крушитель вовсе не тянул на свое имя, если судить по лицу. Круглое, с маленькими глазками и щеками в шрамах; сальные волосы стянуты на затылке в хвост. Он смахивал на бездомного, который очень давно не принимал душ. Все, что отличало его от «Торговцев», – огнестрельная рана возле угла челюсти и паровой доспех, который делал его достаточно сильным, чтобы отметелить Оружейника.
Я тихо спросила:
– Крушитель. Ты по-прежнему работаешь на Змея или уже ушел?
Он напрягся, и его глаза повернулись ко мне, хотя всю голову он повернуть не мог из-за нагроможденного вокруг нее железа. Я шагнула назад, когда он оперся рукой о пол, чтобы приподняться и разглядеть меня получше.
– Без понятия, о чем ты, – ответил он. Смотрел он ровно и меня почти убедил. Но я же видела его на подземной парковке, когда впервые узнала, что Змей – наниматель «Темных лошадок».
– Ты прав, полный бред, прости, – сказала я. Я пыталась не выказывать страха, когда Крушитель навис надо мной, пытаясь стоять на своих искалеченных механических ногах. – Но если бы ты на него работал, может, нашел бы повод раздолбать вот эту стенку?..
Я указала на ближайший участок стенки.
– Ты, блин, чокнутая, – сообщил он мне. Он поднял руку, и я напрягла ноги, готовая прыгнуть к нему, если он замахнется на нас. Он, конечно, громадный, но, когда не может пользоваться ногами, находиться вплотную к нему безопаснее, чем пытаться отпрыгивать за пределы досягаемости.
Он опустил руку на стенку в том месте, которое я указала, и поднялся. Стенка разломилась, когда он навалился на нее своим весом. Помогая себе держать равновесие второй рукой, он зажал кусок стенки в тяжелой перчатке и швырнул в Разрывашку и рыжую. Та развернулась и шагнула в сторону; обломок, кувыркаясь в воздухе, ударился о ступени между ней и Разрывашкой, промахнувшись мимо обеих на считанные дюймы, и соскользнул обратно вниз по лестнице. Мы с Бруксом помчались в созданный Крушителем пролом; он на нас внимания больше не обращал.
Моя способность дала мне общую раскладку по людям, которые все еще были без сознания или просто лежали, и букашки, проверяющие тела, не привлекали особо много внимания. Я оценивала по росту и телосложению, ища людей, похожих на Брайса. Путь, который открыл нам Крушитель, позволял добраться до двоих кандидатов, а третий был за следующей стенкой.
Хорошая новость? Первое же лежащее на полу тело, к которому я подошла, принадлежало Брайсу.
Плохая новость? Он был ранен.
Способность Скраба во время драки прошивала скопления «торговцев», и новая «семья» Брайса не стала исключением. Его подружка была мертва – лишилась головы и плеч; мышцы вываливались, а телесные жидкости выливались из тела там, где плоть перестала существовать. Ее мать тоже отдала концы. Она лежала на спине, ей снесло все лицо. Может, она была позади своей дочери, обнимая ее, и их накрыло одним разрядом?
«Томас», черный парень со шрамом на губах, был еще жив. Тот, кто искалечил друга Сьерры из церкви, кто в буквальном смысле проделал в нем новый анус, если я правильно поняла слова Сьерры. Томас медленно полз к ближайшей арке; он тяжело дышал, лицо было искажено от боли. Ему отсекло кусок руки, плеча и спины, словно по нему сзади вскользь прошелся нож гильотины. Я не очень понимала, как он до сих пор не умер с таким кровотечением.
Брукс склонился над Брайсом, чтобы помочь ему. Брайс по сравнению с другими легко отделался. Он потерял здоровенный кусок правой кисти, и ему хватило самообладания попытаться затянуть вокруг раны свой ремень, чтобы уменьшить кровопотерю. Похоже, он мог потерять сознание в любую секунду. Брукс достал из рюкзака медикаменты и принялся оказывать парню первую помощь.
Я смотрела, как Томас ползет к двери.
Минор прибыл секунд через пятнадцать – двадцать после того, как Брукс начал работать над рукой Брайса, и стал караулить.
Затем Брукс помог Минору поднять парня на ноги. Я по-прежнему наблюдала за ползущим Томасом. Он быстро слабел. Слишком серьезная потеря крови.
На Чиркаша работало несколько паралюдей, и я не знала всех их способностей. Может, Томасу окажут помощь. Может, Чиркаш озаботится состоянием своих людей.
Скорее всего, нет. Я знала, что, бросая Томаса здесь, вероятно, оставляю его умирать, но шанс, что он выживет, в любом случае был низкий. Кроме того, если бы мы взяли его с собой, это бы нас замедлило, и я не была уверена, что мы можем себе это позволить.
Я легонько помотала головой, словно это помогло бы мне отогнать наслоения мелких оправданий и отмазок, которые я нагромождала. Я искала обоснование, повод оставить его здесь. И еще я подозревала, что, возможно, пытаюсь найти оправдание тому, что практически не испытываю сочувствия к этому человеку.
Если я собираюсь бросить его здесь, то сама буду за это в ответе.
Сьерра хотела, чтобы Томасу и его приспешникам было больно, и я согласилась сделать это. С девушкой Брайса и ее мамашей я уже ничего не могла поделать. Они были мертвы и погибли, вероятно, мгновенно и безболезненно. Но Томас?
Брукс проследил мой взгляд до Томаса. И со своим акцентом спросил:
– Ты хочешь, чтоб я его перевязал? Не знаю, что я тут могу сделать.
Томас услышал и прекратил ползти, рухнул на живот. Он не глядел в мою сторону, но я знала, что он слушает.
– Не, ничего, – ответила я Бруксу. – Сосредоточься на парне.
Он кивнул, затем помог поддерживать не способного стоять на ногах Брайса, пока Минор перехватывал его поудобнее. Томас не двигался, ничего не говорил и никак не реагировал.
– Уходим, – сказала я.
Мы побежали. Я кинула взгляд назад, чтобы посмотреть, что там происходит (Брукс держал руку на моем плече, чтобы меня направлять).
Бой все еще продолжался. Слизняк Грегор был здесь, но он, в отличие от остальных, действовал не в мире, который создала Лабиринт. Он проходил сквозь стенки, посылая струи слизи в Крушителя, который, похоже, продвинулся до середины лестницы с помощью рук. Крушитель в ответ одной рукой швырнул в Грегора обломок лестницы, а другой пытался защититься от слизи. Обломок ударился о стенку лабиринта прямо перед Грегором, часть его срикошетила и пролетела сквозь Грегора. Нематериальный, по крайней мере для него.
Как это все выглядело для Грегора? Стоял ли он в торговом центре, имеющем прежний вид, а Крушитель как будто держался в воздухе? Или Крушитель был на полу? Я все это не могла представить.
Каш начал собирать свое тело, однако Лабиринт делала все, чтобы усложнить ему задачу. Его правая рука раздваивалась, вытягивалась, ветвилась и видоизменялась, пока не стала походить на сгусток вен и артерий. Он погрузил ее в один из мусорных баков, которые Лабиринт втягивала в пол, а когда вытащил обратно, эти «щупальца» уже служили соединительной тканью для громадной руки из мусора. Его вторая рука и нижняя часть тела уже собрали вокруг себя какое-то количество мусора, делая Каша на несколько футов выше, чем прежде. Кожа на его голове и туловище отслаивалась, образуя новые щупальца, которые тянулись за следующими порциями мусора и переносили часть с рук на торс.
Насколько я смогла разузнать, ему требовалось какая-нибудь разрозненная субстанция, чтобы формировать тело своего второго «я». Грязь, компост, мусор, возможно, даже песок. Проблема была в том, что, каким бы фантастически подходящим для этого ни было его окружение пять минут назад, Лабиринт своей чисткой ставила ему палки в колеса, возможно непреднамеренно. Одна его рука выше локтя, обнаженный торс и почти лысая голова были ничем не защищены и уязвимы.
Скраб взобрался на угол платформы и держался на периферии боя. Он явно старался быть достаточно близко к группе Разрывашки, чтобы иметь шансы кого-нибудь из нее осалить, но не настолько близко, чтобы его неконтролируемые вспышки могли задеть кого-то из «Торговцев».
Букашки подсказывали мне, что мы недалеко от Лизы, Шарлотты, Челюсти и Сенегала. Я привлекла внимание Минора и указала на стенку между нами и ими. Он положил Брайса, только чтобы подсадить меня. Я оседлала стенку и стала ждать, пока Брукс и Минор придумают, как поднять Брайса ко мне, чтобы я могла передать его остальным.
С моей позиции я могла снова видеть, как идет бой в дальнем конце торгового центра.
Один из Плащей-«торговцев» ринулся на Разрывашку и провалился сквозь пол, который она предусмотрительно ослабила. Она успела несколько раз пнуть его в лицо, прежде чем следующий член группы Чиркаша попытался ее атаковать – он достал ствол и нацелил на нее. Разрывашка развела ноги и провалилась сквозь пол платформы в облаке щепок.
Справа от нее рыжая девчонка шагала к Скрабу. Он прицелился в нее и промахнулся совсем чуть-чуть, но она даже не вздрогнула. Еще одна попытка – снова промах. Когда она подобралась ближе, он пустил свою способность вразнос, и десяток вспышек ударил вокруг него. Девушки не коснулась ни одна.
Она держала пушку в руке, но стрелять не стала. Вместо этого она схватила парня за воротник и рванула вбок, так что он перевалился через край платформы и полетел вниз – там было футов двадцать. Не настолько большая высота, чтобы гарантировать, что он выбыл из боя, но девушка, похоже, была в этом вполне уверена – она отвернулась и направилась к следующей цели еще даже до того, как Скраб закончил полет.
Грегор продолжал прессинговать: одной рукой стрелял по очереди в Крушителя и Каша, другой – в Чиркаша. Последний с помощью своей способности отбивал в стороны большую часть слизи, но ясно было, что он проигрывает. Его способность была не особо сильна, она толкала примерно как сильный ветер. Попытки сделать ее настолько эффективной, как недавно на краях арены, требовали времени и многочисленных слоев эффекта. В общем, Грегору создавать слизь было легче, чем Чиркашу – от нее избавляться.
Снизу мне бросили эластичную повязку с узлами, обвязанную другим концом вокруг здоровой руки Брайса, и я с ее помощью подтянула вверх его руку, в то время как остальные поддерживали парня за поясницу. Добравшись до запястья, я крепко вцепилась в него, прижимаясь всем телом к верхнему краю стенки, чтобы не свалиться.
Минор подсадил Брукса, и медик оседлал стенку лицом ко мне. Вместе мы подняли бессознательного парня, а потом, перевалив через стенку, опустили туда, где ждали остальные.
Я снова кинула взгляд на сражение. Разрывашка появилась из-под платформы и начала взбираться на нее, пользуясь своей способностью, чтобы делать в боковой стенке зацепы для рук. Целившийся в нее Плащ склонился над дырой, в которую она провалилась, и посмотрел вниз, выясняя, там ли она по-прежнему. Он не заметил, как она перевалилась через край платформы. Она атаковала его сзади: ударила локтем, а потом, крутанувшись в обратную сторону, подсекла его. Удар ноги, видимо, совпал с применением способности Разрывашки, потому что Плащ в облаке каменной пыли рухнул на разбитый, неровный пол. Из своего положения я не могла толком разглядеть, но мне показалось, что он полетел вверх тормашками в ту самую дыру, через которую до того спустилась Разрывашка.
Мы с Бруксом перетащили через стенку Минора, и я подождала, пока он спустится, поскольку сама расположилась на стенке вполне надежно.
Чиркаш проигрывал. Оттуда, где я сидела, это было видно отчетливо, и я видела, как он изменился в лице, когда Каш рухнул под жижей Грегора: Чиркаш осознал, что все его друзья выбиты. Грегор, Лабиринт, Разрывашка и рыжая были в строю, а Чиркаш остался сейчас, по сути, один.
Я не видела Тритоньера и Огнемет, и я не могла быть уверена, что Тритоньер в порядке. С одной стороны, «Торговцы» могли атаковать его оружием, а не голыми руками, но, с другой, он был быстр, у него был хвост, и ему достаточно было притронуться к кому-то, чтобы ширнуть его навылет. А Огнемет, возможно, приглядывала за Лабиринт где-нибудь в стороне от событий.
Должно быть, Чиркашу сейчас было тошно – проигрывать вот так. Он набрал силу благодаря выпавшей ему удаче и инерции событий, а не каким-то талантам, заслугам или умениям. И теперь его власть разваливалась. Он проиграл, ему надрали задницу на глазах у основной массы своих последователей, и, скорее всего, он уже никогда не вернет то, что у него было. Не то чтобы я ему сочувствовала. Была в этом некая справедливость.
Он даже не обладал способностью, позволившей бы ему пасть красиво. Нет, его последний ход здесь был продиктован мелкой злобой.
Его способность устремилась из руки к полу – туда, где стояли банки и металлический чемоданчик. Я увидела изменившееся выражение лица под маской Разрывашки, увидела, как она понеслась к чемоданчику, рассчитывая успеть до того, как подействует способность Чиркаша.
Чемоданчик и банки выстрелились с платформы в воздух над толпой. С самого начала из чемоданчика вылетело лишь несколько бумажек, но внутри него все пропиталось способностью Чиркаша. Как только чемоданчик достиг верхней точки полета, способность ухватила все его содержимое и вышвырнула наружу. Бумаги разметались по воздуху, образовав небольшое облако.
– Тейлор! – воскликнула Лиза.
Я знала, чего она хочет. Притянув с потолка рой насекомых, я собрала их на бумагах, не насыщенных способностью Чиркаша. Пожалуй, я могла бы с достаточным количеством букашек доставить их прямо ко мне, но предпочла более простой и скрытный путь – подтолкнуть бумаги нужным образом, чтобы они летели в воздушных потоках, как бумажные самолетики, только без «самолетной» части.
Когда они оказывались близко, я принималась за них плотнее и направляла их уже прямо к нам. Бумаги комкались, когда я хватала их руками. Четыре или пять страниц. Я не была уверена – возможно, две слиплись.
– Нам нужен выход, – сказала я, спрыгнув со стенки, и передала бумаги Лизе.
Лиза кивнула.
– Я уже подумала об этом. Смотри.
Она указала на один из углов торгового центра. Он выглядел так же, как и любое другое место; на него серьезно повлияла способность Лабиринт. Магазины эта способность пожрала почти целиком, а того, что осталось, было не видно из-за человеческих статуй ростом до потолка, торчащих из стен. В том углу, куда показывала Лиза, виднелись мужская и женская фигуры с торжественными выражениями на лицах; они тянули вперед руки и двигались так медленно, что мне показалось – это лишь мое воображение. Магазин под ними почти полностью исчез, вход в него – почти полностью закрыт.
– Не вижу, – сказала я.
– Смотри, как они стоят. Мужская фигура торчит из левой стены и тянется правой рукой, женская – наоборот. Теперь смотри мимо них, на угол.
Я посмотрела. Между фигурами было как раз то место, где смыкались две внешние стены здания… Ничего такого особенного я не замечала. Голые стены.
– Ни вижу, – повторила я, а Лиза тем временем потянула меня за руку и побежала вперед. Всей группой мы направились к тому углу. – На что именно я смотрю?
– Ни на что! Там ничего нет, потому что ее способность до того угла не добивает. Она слишком далеко, на крыше с другого конца здания. А значит, внутри магазина ее способность не действует!
Как бы зловеще ни выглядели гигантские статуи, на наш проход они не среагировали. Вход в магазин был узкий, не больше трех футов в ширину. Если бы Лиза не аргументировала, вряд ли у меня хватило бы смелости туда сунуться. Страшно было думать, что я могу залезть в тесное пространство вроде этого магазинчика, а выход позади меня закроется окончательно.
Нашим телохранителям пришлось пробираться внутрь согнувшись, и Минор скинул Брайса, чтобы другие втянули его в магазин, – только так он смог пробраться туда сам.
Как Лиза и предположила, магазинчик внутри был почти не изменен способностью Лабиринт, хоть и был распотрошен мародерами и атакой Левиафана. Мы нашли помещения для персонала, и Челюсть вышиб дверь. Оттуда мы добрались до запасного выхода, очистили его от обломков и вышли на парковку.
Я заметила, что немало человек, помимо нас, тоже нашли выход. «Торговцы» пересекали парковку бегом, некоторые помогали ковылять прочь раненым приятелям. Мы не очень выделялись.
У меня все болело. Порез на руке и ушибы в куче мест по всему телу. Костяшки и кончики пальцев были содраны от карабканья по стенкам лабиринта и перетаскивания обломков, скула пульсировала от боли там, где мне заехали локтем, и плюс долбаные контактные линзы по-прежнему раздражали глаза. Вот к этому я никогда в жизни не привыкну, даже если мое внимание будет поглощено другими вещами.
Но мы справились.
Легкой трусцой мы отбежали на более-менее приличное расстояние, прежде чем Брукс призвал нас остановиться. Мы положили Брайса, чтобы Брукс мог его осмотреть. Он решил, что нужно запросить эвакуацию – парню требовалась более серьезная медицинская помощь.
Ожидая машину, мы с Лизой сели на ступеньки ближайшей лестницы. Остальные телохранители по-прежнему были начеку, по-прежнему высматривали возможные неприятности. Шарлотта стояла в стороне, обняв себя руками. Похоже, она хотела уйти, но уйти в одиночку ей не хватало смелости.
Я хотела пойти приободрить ее, но тут Лиза достала бумаги, которые я ей дала. Расправила их о бедро, взглянула – и тут ее глаза расширились.
– Это письмо или контракт от людей, которые сделали те штуки, к тому, кто их купил. Посмотрим, у нас есть… страница два. Восемнадцать и девятнадцать. Двадцать семь. Шестнадцать. Интересно, сможем ли мы составить картину…
– Ты, может, и сможешь, – сказала я.
Она окинула взглядом одну страницу, передала ее мне, а сама перешла к следующим. Я начала читать.
«клиент 1», а также «клиенты 2 – 6» в целях конфиденциальности. Для должной ясности, а также в целях обеспечения уверенности в том, что каждый клиент получит предназначенный ему продукт, нам необходимо повторно изложить факты для проверки клиентом 1. Клиент 1 является представителем каждого из клиентов, является опекуном клиентов 2 и 3 и не является потребителем продукта.
Важность этого нельзя переоценить. Клиент 1 не должен делить с кем-либо или использовать продукт, предназначенный для других клиентов. Игнорирование этого предупреждения или нарушение любых других предупреждений и указаний в данном документе вынудит «Котел» к принятию необходимых мер и обращению за погашением всех долговых обязательств, перечисленных в секциях 8b и 8c на страницах 17, 18 и 19.
Клиенты 2 – 6 описаны ниже настолько подробно, насколько возможно с учетом заранее оговоренного уровня конфиденциальности.
Клиент 2 – старший из двух родственников клиента 1, упомянутых здесь, Ж.
Клиент 3 – младший из двух родственников клиента 1, упомянутых здесь, М.
Клиенты 4 и 5 – друзья клиента 2. Клиент 4 – Ж. Клиент 5 – М.
Клиент 6 – друг клиента 3, М.
Как флаконы, так и защитные контейнеры маркированы номерами, соответствующими номерам клиентов, и каждый из них содержит заранее оговоренный продукт из каталога.
Я желаю дать письменное подтверждение устного разговора между «Котлом» и клиентом 1, состоявшегося 18 февраля 2011. Клиент 1 проинформирован о том, что клиент 4 показал минимально неудовлетворительный результат в психологическом тестировании и что это может привести к сценарию Девиации
– Что на других страницах? – спросила я.
– На шестнадцатой – бухгалтерия. Банковские счета, подтверждение перевода денег, список приобретенных товаров. Семизначная базовая цена, еще выше за эту самую программу «Немезида», еще выше за некоторые способности. У меня нет всех страниц, которые нужны, чтобы разобраться, но есть ощущение, что более уникальные и более крутые способности стоят куда дороже.
«Ощущение», сказала она. Это ее способность заполняла пробелы.
– На восемнадцатой и девятнадцатой упоминается нечто под названием «программа «Немезида»», говорится, что они могут ее отозвать, потом говорится о долгах, об услугах с применением способностей клиентов, которые требует этот «Котел». И куча уточнений насчет того, как сочетаются друг с другом время, усилия и степень риска упомянутых услуг.
– Люди могут покупать способности? Сколько народу этим занимается? – от самой этой мысли я чуточку оскорбилась. Я свои способности заслужила, пройдя через дерьмо. Как и большинство из нас.
– Достаточно, чтобы организовать целую корпорацию с частной армией. Тут вот есть один кусочек, где очень вежливо сообщается, что тех, кто нарушат правила, выследят и казнят Субъекты, с заглавной буквы. Клиентов информируют, что эти типы всецело лояльны «Котлу» и не примут взяток. И эти Субъекты, похоже, не то же самое, что Девиации.
– «Котел» зовет нас Субъектами. ОПП зовет нас «Пятьдесят третьими», – раздался голос откуда-то сверху. – А обычные люди зовут нас монстрами.
Наши телохранители крутанулись на месте, наведя стволы на цепляющегося за стену здания Тритоньера. Они прикрывали все возможные подходы к нам по земле, они не ожидали проблем прямо сверху.
– Про «Пятьдесят третьих» я слышала, – сказала ему Лиза, пятясь. – Остальное для меня новость. Ты работаешь на них? Нет. Но ты с этим как-то связан.
– Грегор, Клевер и я были тестовыми субъектами. Подопытными кроликами для испытания их новых формул, чтобы покупатели не вляпались в дерьмо. Клевер говорит, что среди нашего брата трое из пяти вообще не выживают. Одного из пяти Субъектов оставляют и промывают мозги, чтобы он защищал их бизнес и заставлял покупателей соблюдать условия контрактов. Клевер ждало именно это, но она сбежала. Остальным из нас стирают память и выпускают как часть программы «Немезида».
– И что это за программа?
Тритоньер кинул взгляд на бумаги.
– Я сам хотел бы знать.
– Значит, ты за нами следил.
– Что-то в манере передвижения вот этого, – Тритоньер указал хвостом на Челюсть, – напомнило мне о других наемниках, с которыми мне приходилось сталкиваться. Кстати, не пытайтесь стрелять, я слишком быстр.
Лиза подала знак, и телохранители опустили оружие.
Тритоньер нахмурился и продолжил:
– Я подумал, что вы наемники, и решил пошпионить, но то, что вы взяли бумаги, меня удивило. Кто вы?
Лиза посмотрела на меня – в кои-то веки у нее не нашлось готового ответа. Я глянула на Шарлотту и вздохнула. Она уже сложила часть кусочков мозаики. Скорее всего, позже поймет и остальное. Уж лучше мне проконтролировать, когда именно это произойдет, чтобы это не захватило меня врасплох потом.
Я подняла бумажный лист, словно протягивая его Тритоньеру, и приказала насекомым собраться на нем. В считанные секунды ближняя к Тритоньеру половина листа потемнела от различных мух и страшненьких ползучих тварей.
Глаза Шарлотты округлились. Очевидно, в ее мозаику улегся последний кусочек.
– А, Рой, – произнес Тритоньер. Судя по всему, то, что я однажды спасла ему жизнь, а потом подарила пакет с деньгами, не очень-то помогло убавить его бдительность. Все так же настороженно, как до того, он спросил: – Что вы здесь делаете?
Я указала на бессознательного Брайса.
– Пришли по поручению. Не собирались вам мешать. Я всего лишь похватала бумаги, когда они подвернулись под руку, и только потому, что они бы испортились, если бы просто разлетелись там.
– Это не очень большая проблема. Прямо сейчас, пока мы разговариваем, моя сокомандница их собирает, и я ожидаю, что соберет почти все. Во всяком случае, все те, которые возможно найти при некотором везении.
– Мы не ищем неприятностей, честно, и я без проблем могу отдать тебе эти, – я согнала букашек с листа и, шагнув вперед, протянула его Тритоньеру.
Лиза последовала моему примеру, предложив ему остальные листы.
– Я была бы не против получить копии того, что вы тут раздобыли.
Тритоньер нахмурился.
Прежде чем он успел что-то ответить, Лиза поспешно добавила:
– Я хорошо умею догадываться о разных штуках. Я просто фонтан знаний. Я хочу узнать больше вот об этом и могу помочь вам в обмен на то, что у вас уже есть.
– Мне надо спросить Разрывашку. Она тебя не любит.
Лиза ухмыльнулась.
– Я ее тоже. Но она не дура. Она знает, что это обоюдовыгодно, – Лиза достала из кармана ручку и накарябала что-то на обратной стороне одной из страниц. – Мой номер, если вас заинтересует.
Тритоньер взял бумаги, оглядел их, потом свернул в трубку и сунул в задний карман штанов.
– Мы так или иначе свяжемся, – сказал он.
И исчез – в считанные мгновения свернул за угол здания и взмыл на крышу.
Я посмотрела на Шарлотту, и она съежилась, будто я могла ранить ее взглядом.
Что было глупо. Любому, кто подумал бы насчет моей способности, было бы очевидно, что мне вовсе не надо смотреть на человека, чтобы причинить ему боль. Не то чтобы я собиралась причинять боль Шарлотте. Она не сделала ничего, чтобы это заслужить, – просто оказалась не в то время не в том месте.
Шарлотта, Брайс и Сьерра. Гражданские. Мне еще предстояло понять, как с ними общаться. Мое сердце сжалось. Социальные взаимодействия – не та область, где лежат мои таланты.