Предыдущая          Следующая

ЛОВУШКА 13. ИНТЕРЛЮДИЯ Б

«Такое впечатление, будто весь мир сошел с ума, а я в нем единственный здравомыслящий человек».

Директор Эмили Пиггот допила кофе и приостановилась, чтобы оценить всю необъятность грядущей задачи. Масштаб можно было измерить количеством бумаг, с которыми требовалось работать. Горы бумаг. Стопки, некоторые высотой фута в два, стояли ровными рядами на каждой доступной поверхности, включая крышку кофе-машины и пол вокруг письменного стола. Страницы в стопках были скреплены, и на каждой стопке лежал груз, чтобы бумаги не унесло ветром, врывающимся через открытые окна.

Невольно Эмили обратила внимание, что внизу этой горы документы сложены аккуратно, страница к странице. А более новые, те, что наверху, выглядят неряшливо. Лежат чуть неровно, некоторые с загнутыми уголками или пятнами.

Такую же закономерность можно было увидеть и в текстах. Более старые страницы были напечатаны – строго, по форме, всё на своих местах. Потом печатные тексты резко сменились рукописными. Это Птица-Разбойница и ее разрушение всего, что содержало стекло или чипы на кремниевой основе. Дисплеи компьютеров и сами компьютеры. Почерк тоже становился все менее опрятным по мере того, как новые бумаги в стопках отмечали ход времени. Изредка он улучшался на день или два, когда ее капитаны и сержанты жаловались на неразборчивое письмо, но вскоре снова скатывался в раздрай.

«Сильная метафора», – подумала Эмили Пиггот. Каждая часть этой метафоры говорила что-то о нынешних обстоятельствах.

Переход от одинаковой печати слов к бесчисленным почеркам говорил кое-что о неисчислимом множестве голосов, о сломе монолитного, упорядоченного целого. Результатом этого и стали сотни, тысячи эгоистичных голосов. Один из пяти обвинял ее, Эмили, два из пяти умоляли ее о помощи в той или иной форме, а остальные просто рассчитывали, что она продолжит исполнять свою работу винтика в машине.

Эмили оглядела чудовищное количество бумаг в своем кабинете. ОПП занимается всеми делами, в которые вовлечены паралюди, а сейчас, похоже, все и всё было так или иначе связано с героями, злодеями и монстрами Броктон-Бея. Всякий раз, когда у других организаций были хоть малейшие поводы переваливать свои дела на ОПП, они это делали. Если не было даже малейших поводов, они заявляли, что это их с ОПП общая ответственность. Пока Эмили не вникнет в суть всех дел, связанных с данным вопросом, пока не даст либо добро, либо отказ, работа останется в ее руках. Тех же, кто перекидывал это все на нее, волновало лишь одно: чтобы этим занимались не они.

Первым настоящим вторжением в жизнь простых граждан была бомбардировка, устроенная АПП. Пугающая, да; однако средний человек с легкостью верил, что он сам не станет одной из жертв, и отмахивался от произошедшего как от обычного фонового шума, производимого героями и злодеями, шума, который был с ним большую часть жизни. Но теперь, после Левиафана, Птицы-Разбойницы, всех этих сражений и образования территорий, у каждого появился повод обеспокоиться и серьезно задуматься, кого ему поддерживать и как он собирается защищать себя.

Так же, как паралюди вторглись в жизни горожан, бумажная работа словно овладела жизнью Эмили. Бумаги заползали на стены, на доски объявлений и маркерные доски. Пометки насчет местных участников событий, расписания, сообщения, карты.

Неподъемно. Слишком много работы для одной женщины. Она препоручала дела другим, когда могла, но слишком многое оставалось на ней и только на ней. В городах люди численно превосходили паралюдей в восемь тысяч раз плюс-минус. За пределами самых густонаселенных мест это соотношение менялось на более терпимое, двадцать шесть тысяч к одному. Но здесь, в Броктон-Бее, многие эвакуировались. Таким несбалансированным соотношением, как сейчас в Броктон-Бее, могло похвастаться очень немного других мест в мире (если вообще хоть одно). Какое оно сейчас? Один парачеловек на две тысячи людей? На пятьсот? Каждый парачеловек представлял свои собственные интересы. Эмили представляла интересы всех остальных. Людей без способностей.

Целая нация наблюдала. По всей Америке люди за ужином смотрели новости по телевизору, репортажи о массовых убийствах в Броктон-Бее, видели целые груды тел под белыми простынями. Фотографии районов, по которым прошлась Птица-Разбойница, «до» и «после». Затопленные улицы. В разных местах люди затевали сборы средств в помощь пострадавшим, зачастую успешно, однако многие другие пользовались ситуацией, чтобы выкачивать деньги из неравнодушных. Весь мир ждал, станет или не станет Броктон-Бей очередной Швейцарией, очередной Японией, очередным регионом, который просто не смог оправиться. Территорией, отданной Всегубителям в их безжалостной войне на истощение против человечества.

Все они полагались на нее, хоть и мало кто об этом знал.

Эмили тяжело поднялась с кресла и проложила себе путь к кофе-машине, чтобы снова наполнить кружку.

– Директор?

Она обернулась к стоящему в дверях Малышу Победе. Вид у него был боязливый.

– Да?

Он приподнял ноутбук, который держал в руках.

– Парни из компьютерной службы попросили принести это вам.

Эмили покачала головой, отклоняя предложение.

– Пока что каждый новый компьютер должен использоваться для организации консолей и коммуникаций.

– Это уже сделали. Ну или почти сделали, по части коммуникаций. Они говорят, что будут в полностью рабочем состоянии через два часа, но все компьютеры, которые им нужны, у них уже есть.

– Хорошо. Доступ к центральной базе данных уже восстановлен?

– Полностью, кроме каналов высшего уровня безопасности.

Досадно.

– Ладно, обойдусь тем, что есть. Спасибо.

Малыш Победа передал ей ноутбук чуть ли не с облегчением. Ее согласие означало, что он уберется подальше от нее совсем скоро. В тот же момент, когда ноутбук покинул его руки, Малыш Победа начал разворачиваться, чтобы уйти.

– Погодите.

Она увидела, что его плечи чуть поникли – как у собаки опускается хвост, когда ей стыдно или она ждет нагоняя. Эмили Пиггот плохо умела обращаться с детьми и даже с молодежью. Она это знала. Не считая самого раннего детства, когда она играла в куклы, она никогда не думала о том, чтобы стать матерью. Дети ей даже не нравились. Мало кого из юнцов она сейчас действительно уважала, и эти немногие, как правило, сперва убеждались в ее твердом лидерстве и уважали ее. А сейчас она руководила некоторыми из самых сильных детей в городе.

– Смена патруля будет через…  – она повернулась, чтобы взглянуть на часы, – двадцать минут?

– Ага, через двадцать. Виста, и Хроноблокер при ней нянькой. А сейчас черед Сплава и Флешетты, они патрулируют по отдельности.

– Следующий патруль отложите, Сплаву и Флешетте передайте, чтобы особо не усердствовали, но были готовы явиться в любой момент. Раз консоли налажены, мы готовы действовать. С Мисс Милицией свяжитесь тоже. По-моему, ее очередь патрулировать – следующая.

– Есть, мэм.

Ноутбук мало чем поможет ей в войне с бумагами, пока у нее нет доступа к принтеру. Отделения ОПП и разные организации в соседних городах с готовностью присылали для поддержки своих служащих, но настойчивые запросы Эмили о базовых необходимых вещах – компьютерах, принтерах, каналах спутниковой связи, электриках, IT-командах – слишком часто игнорировались.

Она расчистила пятачок на столе и запустила ноутбук. Хорошо будет иметь доступ к файлам с информацией и по местным, и по «гостям». Бумажная работа пойдет лучше после небольшого перерыва, а пока она, Эмили, сосредоточится на других неотложных делах. Сейчас она с трудом воспринимала слова.

Эту битву выиграет хорошая подготовка, а для хорошей подготовки требовалась информация.

У Эмили ушло немного времени, чтобы приспособиться к мелковатой клавиатуре. Она ввела свои пароли и ответила на личные вопросы, которые система Дракон ей задала. «Почему вашего племянника назвали Гэвином? Какой ваш любимый цвет?» Это Эмили раздражало: она вовсе не знала, какой ее любимый цвет, но алгоритмы определили его раньше, чем она сама. Они воспользовались всей информацией, выуженной из бесчисленного количества данных о ней, которые были в официальных е-мейлах, фотографиях и записях камер видеонаблюдения в строениях ОПП. С легкой тревогой Эмили напечатала: «В честь Гавейна, рыцаря Круглого стола. Серебряный».

Само то, что система Дракон могла откапывать такие детали, как всегда, выбивало ее из колеи. Сейчас, в свете недавних событий, – сильнее, чем когда-либо.

Эмили ввела название «Орден кровавой девятки» и стала смотреть, как появляются списки с информацией. Новостные статьи, отсортированные по значимости и дате, досье, записи. Списки имен. Доклады о потерях.

Эмили пролистала записи. Отсортировав по времени, она нашла раздел, где были записи Оружейника с его моделированием боевых умений «Девятки». Он готовился сражаться с ними. Перепроверив даты изменений, Эмили убедилась, что он эти записи недавно просматривал.

Значит, когда он сбежал, он намеревался драться с «Девяткой». Эмили подозревала это и раньше.

Она уточнила параметры поиска, удалив моделирование, и нашла видеозаписи.

На видео Зима, бывший член «Девятки», выдерживала длительные атаки со стороны не менее двадцати членов Протектората. Ее убил один из ее же товарищей по команде.

Ползун, вскоре после своего присоединения к «Девятке». Тогда он был более человекоподобным, чем сейчас. Но уже большим.

Еще один член «Девятки» из прошлого, Хохотун, атакующий полицейский участок. Для Эмили тут не было ничего полезного, кроме напоминания, что может произойти, если сосредоточить слишком много сил в одном месте.

Она обнаружила файл с именем «Случай 01». Кликнула по нему.

«Мы ее загнали?» – спросил человек на видео. По голосу, по тому, что камера, которая снимала квартиру, была установлена на шлеме, Эмили Пиггот понимала, кто это. Это видео она знала достаточно хорошо.

«Похоже на то, – ответил мужчина. Камера сфокусировалась на Легенде, потом перешла на Александрию и затем на Эйдолона. – Под зданием наши отряды присматривают за канализацией и ливневкой, и вокруг тоже все перекрыто».

«Она не пыталась сбежать? – спросил человек за камерой. – Почему?»

Легенда не выдержал взгляда и отвел глаза.

«У нее заложник».

Александрия воскликнула: «Скажи, блин, что ты пошутил, или, клянусь…»

«Прекрати, Александрия. Только так мы могли гарантировать, что она останется на месте. Иначе, если бы мы стали действовать слишком поспешно, она бы побежала и принялась убивать где-то в другом месте, это был бы только вопрос времени».

«Тогда давайте уже действовать, – сказала Александрия. – И чем быстрее, тем лучше».

«Попробуем одно экспериментальное средство. Оно предназначено сдерживать, не убивать. Гоните ее к главной улице. Там у нас больше машин».

Когда четверо начали действовать, Эмили отключила звук. Она не хотела это слышать, но чувствовала, что обязана видеть. Дань уважения.

Это была Сибирячка. Одно из первых прямых столкновений, больше десяти лет назад. Закончилось оно плохо.

Протекторат тогда был меньше. Ведущая группа состояла из четырех человек. Легенда, Александрия, Эйдолон и Герой. Герой был первым Механиком, которому удалось прославиться, и случилось это настолько рано, что он смог взять себе такое простое и эпическое имя. Он щеголял золотистыми доспехами, реактивным ранцем и инструментами на все случаи жизни. Его карьера оборвалась, когда Сибирячка оторвала ему руки и ноги во внезапном взрыве ярости и кровожадности. Эйдолон подобрал его и пытался вылечить; он продолжал держать его даже во время боя, который затем последовал.

Директор Пиггот уже видела этот фильм. Несколько раз. Ее устрашали крики. Даже с отключенным звуком она восстанавливала эти крики – они намертво въелись ей в память вплоть до тона и тембра. Звуки, издаваемые людьми, чей товарищ погиб у них на глазах так неожиданно, так внезапно. Звуки паники, когда одни из сильнейших Плащей в Соединенных Штатах осознали, что ничего не могут сделать. Они стали менять тактику, пытаться спасти людей, быть на шаг впереди Сибирячки, чтобы минимизировать наносимый ею вред, когда она проходила сквозь все установленные ими барьеры, расшвыривая грузовики ОПП – тогда это были модифицированные пожарные машины, – как будто те обладали легкостью и обтекаемостью метательных ножей.

Неуязвимая Александрия получила скользящий удар, и этот удар разбил ей глазницу, оставив глаз свободно болтаться посреди кровавого месива. Эйдолон ее вылечил, но рубец сохранился. С тех пор Александрия, выходя в костюме, всякий раз надевала шлем.

После этого страшного удара голос Легенды прикажет применить арест-пену. Не столько для того, чтобы сдержать Сибирячку, сколько чтобы скрыть раненую Александрию от этой бешеной.

При отключенном звуке Пиггот не придется слушать плач Легенды о, как он тогда полагал, смерти двух своих товарищей. Она всегда чувствовала себя виноватой, слушая это, – как будто она влезала в личное пространство сильного человека в тот самый момент, когда он оказался эмоционально обнажен.

И конечно, Сибирячка сбежала. Проскользнула в этом хаосе мимо бесчисленных бойцов ОПП и десятка героев. Ничто на видеозаписи не намекало, как ей это удалось.

По столу скользнула тень. Развернувшись, Эмили увидела силуэт летящего мужчины на фоне солнца.

Подобно многим другим паралюдям, он приобрел склонность лезть в чужие дела и эгоцентризм. Впрочем, Эмили не могла его винить за эмоциональность в том, что касалось того случая.

Взяв себя в руки, она произнесла:

– Легенда, если вы соблаговолите войти в мой кабинет через дверь, мы сможем побеседовать.

Он молча улетел вдоль стены здания. Эмили не могла видеть его сквозь стену, но услышала суматоху, когда он влетел в окно. Затем он вошел в кабинет с текучей грацией человека, который может применять способность к полету, чтобы поддерживать свой вес. Костюм в синих и белых цветах, сапоги, перчатки. Ветеран, лидер Протектората, лазеры которого по боевой мощи не уступали танковому батальону. Эмили пришлось напомнить себе, что официально она выше по должности, чем он.

– Сибирячка? – спросил он.

– Освежаю в памяти наших противников.

Она не извинялась, но не смогла изгнать сочувствие из голоса.

– Я прилетел проверить, у себя вы или нет, и увидел это видео. Виноват – увидел то, что не должен был. Тогда был далеко не лучший день.

Эмили коротко кивнула. Да уж, не лучший. Можно даже предположить, что именно тогда все покатилось под горку. Потеря Героя, первое появление по-настоящему опасного злодея.

– Зачем вам понадобилось меня видеть?

– Вам через главный вход доставили сообщение. Мы присвоили ему высокий приоритет.

– Стандартные меры предосторожности принимаются?

Легенда кивнул.

– Оно уже отправлено в лабораторию.

– Составите мне компанию? – Эмили поднялась с кресла, остро ощущая разницу между Легендой и собой: парачеловек и человек, мужчина и женщина, поджарое, мускулистое тело и восемьдесят фунтов лишнего веса, высокий и средний рост.

– Конечно.

Они прошли мимо целой толпы госслужащих и подчиненных самой Пиггот. Эмили знала, что не только она перегружена работой, не только она потеет и безуспешно пытается сохранять спокойствие. Ее люди оставались в бодрствующем состоянии главным образом благодаря кофе.

Она не могла отказывать всем, кто добровольно вызывался помогать ее подразделению ОПП или кого в Броктон-Бей присылали, но их было слишком много. Пространство было драгоценным, слишком мало было мест, где Эмили могла устраивать для них безопасные базы, где здания не угрожали развалиться в любую минуту и где помощь действительно была очень нужна. В общем, она отсылала людей, если только могла.

– Как семья? – спросила она. – Вы усыновили, если я правильно помню?

– Да. Артур беспокоился, что суррогатная мать может родить парачеловека, и в этом случае он остался бы третьим лишним.

– Шансы на это все еще высоки, даже с приемным ребенком. Это скорее происходит не из-за генетики, а из-за контактов с паралюдьми в том возрасте, когда идет развитие.

– Я знаю. И Артур знает, но, по-моему, не верит.

– Или не хочет верить, – заметила Эмили.

Легенда кивнул.

– Он знал цену входного билета, – сказала она.

Легенда улыбнулся.

– Вы всегда прямолинейны, директор.

– Но ребенок хороший? Мальчик или девочка?

– Мальчик. Зовут Кейт.

– Вы слышали, что появились уже записи о паралюдях в третьем поколении?

– Уже какое-то время. Мы ведь и так знали, что они рождаются, да?

– Знали. Но официально ничего нет, пока нет соответствующих записей. Но я клоню вот к чему: похоже, был один инцидент.

– Да?

– В Торонто. Способности проявились у пятилетки. Парачеловек в третьем поколении.

Легенда кивнул, но отвечать сразу не стал. Шагнул вперед и открыл дверь для Эмили.

– Пострадавших не было? – наконец спросил он.

– Были. Но без жертв. И в хаосе были раскрыты гражданские личности его родителей.

– Такое отрезвляет.

Эмили кивнула.

– Опасность быть родителями-супергероями. Я знаю, ваш сын не Плащ в третьем поколении, но риск есть всегда. И все равно я вам завидую.

– В чем?

– Семья. Даже не знаю, легче или тяжелее становится проживать очередной день, если знаешь, что в конце тебя будут ждать.

– Да.

Она чуть улыбнулась.

Они вошли в лабораторию, и Эмили Пиггот очень осторожно оценила выражение лица каждого, кто там был, когда они заметили Легенду. Восхищение, удивление, потрясение. Иногда смешанные чувства.

Что можно из этого извлечь? Если ей потребуется одного из них повысить, кого лучше выбрать – кого-то из восхищенных или из невозмутимых? Те, у кого горят глаза, могут быть в ОПП не по тем причинам; с другой стороны, те, кого не смутило присутствие одного из самых знаменитых героев в США, могут быть шпионами, или скрывать эмоции, или просто быть слишком привычными к Плащам.

– Что с сообщением?

– Никаких следов токсинов, радиации, порошков или переводок.

– Почему высокий приоритет? Мы каждый день получаем письма от чокнутых.

– Человек, который доставил сообщение, рассказал о довольно изощренной системе, нацеленной на сокрытие личности отправителя. Судя по всему, человек, давший ему инструкции, сам получил это сообщение от гражданского лица, которое велело ему найти случайного прохожего для доставки в ОПП, и все это с соответствующей компенсацией.

– Вы за ним следите?

– Конечно. Но сомневаемся, что из этого что-то выйдет.

– Да, ничего не выйдет. Вы можете разобрать содержание, не прикасаясь к конверту? Осторожность излишней не бывает.

– Можем и уже сделали, – ответил техник и протянул Эмили лист бумаги.

Она прочла текст дважды.

– Судя по всему, Жгунья мертва, а Костерезка какое-то время не будет проявлять активность. Бог знает, насколько быстро она восстановится, но это кое-что.

– Хорошие новости, – произнес Легенда.

Эмили не была в этом так уверена.

– Это… перемены.

– Не к лучшему?

– Последняя фраза: «Спасибо за помощь». Не могу читать ее иначе как с сарказмом.

– Девочка-букашка? Рой?

– Именно, – кивнула Эмили. – Хорошо, конечно, что у «Девятки» еще на одного члена меньше, но теперь баланс сил сдвигается в сторону другой группировки злодеев. Кроме того, это приближает наш крайний срок.

– Что вы собираетесь делать?

– Созвать совещание. Протекторат и Защитники.

– Хорошо.

 

***

 

Она поглядела на всех Плащей по очереди. Легенда, Призма, Урса Аврора[1] и Схрон – нездешние, одолженные герои. Группа Мисс Милиции выглядела куда более измотанной. Там, где их костюмы были повреждены, запятнаны или порваны, их части были заменены частями от стандартных костюмов со складов ОПП. Мисс Милиция сняла куртку, но оставила на месте шарф с флагом. На ней был черный топ и камуфляжные штаны с множеством пустых кобур и ножен для оружия. Батарейка была в простом черном костюме и очках, Натиск заменил верхнюю половину своего костюма на разные похожие на оригинал части. Триумф по-прежнему щеголял своим шлемом и наплечниками в стиле ревущего льва, но свои перчатки он заменил на стандартные, которые носили в поле все бойцы ОПП.

Защитники все же были в лучшем состоянии. Устали, конечно, но в серьезных мясорубках они не побывали. Патрулирование сменялось патрулированием, и работы у них всегда хватало. Сплав, Флешетта, Хроноблокер, Виста, Малыш Победа и Фаэтон.

Эмили старательно избегала смотреть на Фаэтона. «Крота» в их рядах. Подозревает ли Змей, что она знает об этом «кроте»? Может ли она позволить себе исходить из того, что не знает?

Впрочем, если она выдаст ему свою игру, все пойдет насмарку. Сейчас лучше вернуться к насущной проблеме.

– У нас три высших приоритета, – начала она. – Уничтожить «Девятку», вернуть контроль над городом и не погибнуть.

Она подчеркнула последние два слова и подождала реакции собравшихся. Думает ли кто-нибудь из них о героическом самопожертвовании?

– Нет смысла в победе сейчас, если кто-то из вас погибнет или окажется «перевербован» Регентом или Костерезкой. Даже если нам улыбнется удача и мы полностью одолеем «Девятку», я опасаюсь, что мы не удержим город, если нам не хватит людей для его защиты. Ситуация очень опасная.

Она взяла лежащий перед ней пульт дистанционного управления и нажала на кнопку. На экране появилась карта города с разделением на территории.

– У «Девятки» превосходство в силе. Я говорю не только о способностях в их распоряжении, но и об их умении изменять и придавать свою форму всему, что происходит. Безусловно, они – наш приоритет номер один. Как минимум, когда их не станет, можно надеяться, что больше Плащей рискнет прийти в город нам на помощь.

Но мы ограничены во времени, и «Темные лошадки» со «Странниками» только что пододвинули предельный срок очень значительно. «Девятка» вызвала нас на состязание, и они проигрывают. В игре Джека осталось всего четыре «раунда». Около двенадцати дней, в зависимости от их будущих успехов и неудач. Мы с Легендой все обсудили, и у нас обоих сложилось впечатление, что «Девятка» пустит в ход некую «кару», которую упомянули в условиях игры. Наше рабочее предположение – что это какое-то биологическое оружие.

Люди за столом закивали.

– Если вкратце, то худшее развитие событий следующее: «Девятка» чувствует, что ее загнали в угол, или просто озлобляется, в результате чего применяет свое оружие. Когда мы атакуем, мы должны добиться абсолютной победы, чтобы не предоставить им такой возможности. Защитники, я знаю, что вы не обязаны помогать в такой рискованной операции. Это исключительно добровольно, и мне пришлось говорить с вашими родителями, чтобы получить разрешение хотя бы поднять эту тему. Но я буду очень признательна за вашу помощь на этом фронте.

Защитники переглянулись.

– Поднимите, пожалуйста, руку, кто готов участвовать, – предложила она.

Подняли руки все, кроме двоих – Фаэтона и Малыша Победы.

Это означало, что в распоряжении Эмили будут Флешетта, Хроноблокер и Виста. Те, кто ей и требовались.

­­– Благодарю вас. Фаэтон и Малыш Победа, можете не сомневаться: я не держу на вас зла.

­– Мама меня бы не простила, если б я пошел, – сказал Малыш Победа.

– Я понимаю. Теперь: «Девятка» ­– лишь одна из угроз. Давайте поговорим о других, – она снова нажала кнопку на пульте. – У «Темных лошадок» Ябеды превосходство в информации. Мы до сих пор не знаем ее способность, но можем предположить, что это какой-то специфический вариант ясновидения. Она была способна предоставить нам детальную, верифицируемую информацию по Левиафану после боя с ним, хотя сама участвовала лишь несколько минут, а потом была выведена из строя.

Она чуть помолчала, затем продолжила:

– Я убеждена, что именно благодаря этому они смогли дважды в течение двадцати четырех часов сразиться с «Девяткой» и оба раза победить. В первом из этих боев они взяли в плен и, предположительно, подчинили себе Милочку и Птицу-Разбойницу.

– Значит, теперь у них есть огневая мощь Птицы-Разбойницы и умение Милочки выслеживать людей, – подытожил Легенда.

Пиггот кивнула.

– Рой связалась с нами и попросила о помощи, как некоторые из вас помнят. А когда мы отказали, «Темные лошадки» атаковали «Девятку» во второй раз. В результате Жгунья мертва, Костерезка ранена. Рой предложила нам атаковать в ближайшее время.

– С какой радости нам это делать сейчас, если мы уже отклонили ее предложение о сотрудничестве? – спросил Сплав. – Что изменилось между тогда и сейчас?

– Скоро наши каналы связи полностью восстановятся, – ответила Пиггот. – У нас уже есть консоли и обученные люди, готовые ими управлять. И, если только мы пойдем в бой с «Девяткой» как единый отряд, можно будет не опасаться, что другие группировки ударят нам в спину, пока мы сражаемся.

– А они ударят? – спросил Легенда. – Мне трудно понимать их мотивы и этику.

– Не знаю. Могут ли ударить? Да. И эта возможность слишком опасна, с учетом умения Регента. «Темные лошадки» в средствах не стесняются. «Странники», как ни удивительно, более умеренные, однако на их счету шестнадцать убийств, в основном из-за огромной боевой мощи в их распоряжении.

– Не стоит забывать про инцидент в Нью-Йорке, – заметил Легенда. – Сорок человек исчезло за одну ночь. Следствие подтвердило, что «Странники» располагались неподалеку. Весьма вероятно, что они как-то замешаны.

– С ними все сложно, сомнений нет, – признала Эмили. – Но на данный момент они – один узел в очень запутанной сети. У «Девятки» есть мощь, у «Темных лошадок» есть информация. У Змея есть ресурсы, которые, возможно, превосходят даже наши, в том числе прорицатель с неясной силой. И наконец, последний по списку, но отнюдь не по значимости – Волкрюк: его контингент в полтора раза больше нашего и вбирает в себя белых из «Торговцев». Под его командованием небольшая армия.

– Перед нами довольно много препятствий, – сказал Легенда.

– И довольно мало Плащей выражают желание прийти и помочь защитить город. Отдаю должное Легенде и его команде за то, что присоединились к нам. Благодарю.

Группа гостей закивала.

– И еще кое-что, – посмотрим, подумала Эмили, сколько информации утечет к Змею и как он отреагирует. Если повезет, мы сможем натравить одну проблему на другую. – Домашний арест Оружейника официально нигде не фигурирует – это было сделано, чтобы защитить ОПП в нынешней критической ситуации. Он сбежал, и Дракон до сих пор не может его найти. Без официальных подтверждений и каких-либо оснований для его ареста наши возможности в этом отношении ограничены.

– Это впечатляет, что он сумел улизнуть от Дракон, – сказал Малыш Победа.

– Да, впечатляет. Пока что он избегает всех использованных ею средств. Либо он намного изобретательнее, чем ожидала даже Дракон, а она очень умная женщина, либо Дракон ему помогла.

Это заставило остальных призадуматься.

– У Дракон безупречное досье, – заметил Легенда.

– Да. И как следствие, наше доверие к ней неординарно высоко. Сколько наших ресурсов завязано на ее работу? Если у нее возникнет намерение противостоять нам, сможем ли мы справиться?

– У нас нет оснований считать, что она что-то сделала.

Эмили отмахнулась от его слов.

– Так или иначе, здесь мало что под нашим контролем. Оружейника нет, другие основные игроки – члены различных фракций, и про многих из них мы даже не знаем, кто они.

Вокруг закивали.

Она заставила их слушать.

– Я продумала решение. И руководство его одобрило. Хроноблокер, вы будете применять свою способность оборонительно, если дела пойдут плохо. Они не настолько терпеливы, чтобы ждать, пока эффект спадет. Вы ведь можете защитить себя, применив способность к собственному костюму, верно?

Хроноблокер кивнул.

– Виста, я рассчитываю на вашу помощь в контроле передвижений «Девятки». Сибирячка иммунна к способностям, но не к внешним воздействиям. Многое будет зависеть от точного выбора момента.

Она нажала кнопку на пульте и обернулась, чтобы взглянуть на результат. Боеголовка.

– По моему приказу стелс-бомбардировщик готов сбросить в назначенное место зажигательные бомбы. Эвакуируем оттуда гражданских либо заманим «Девятку» туда, где эвакуация возможна или не требуется, потом сбросим туда бомбы. Если противник переместится, мы сбросим бомбы еще раз. Хроноблокер, защищайте тех, кто не сможет выбраться оттуда. Легенда перенесет вас туда, где вы нужны. Схрон будет спасать людей, когда эффекты спадут.

– Это все равно… выглядит не очень надежным, – сказала Флешетта.

– На вас будут огнеупорные костюмы. Я заказала их, предвидя бой со Жгуньей, но планы были скорректированы. Вы все будете выглядеть идентично, за исключением заранее оговоренных пиктограмм, расцветок и инициалов на каждом костюме. Будьте добры выбрать те, которые Джек и другие члены «Девятки» не смогут идентифицировать. У меня есть команда, которая подготовит костюмы в любой момент. Это поможет скрыть личности участников и отложит любую реакцию Джека на наше нарушение условий сделки.

– Но мы действительно нарушаем сделку. Даже если отряд Легенды не будет участвовать… – начала Мисс Милиция.

– Зажигательная бомбардировка преследует три цели. Она упредит любую биологическую атаку, которую может попытаться предпринять Костерезка, она заставит Сибирячку оставаться на месте, чтобы защищать союзников, и она убьет Джека или Костерезку, если Сибирячке это не удастся. Люди биологически не запрограммированы смотреть вверх, а Сибирячка, чем бы она ни была, в основе своей все же человек.

– А если Сибирячка защитит-таки своих? – поинтересовался Сплав.

– Флешетта проверит, пробьют ли ее усиленные выстрелы неуязвимость Сибирячки. Если нет, Хроноблокер сдержит Сибирячку. На нее саму его способность не подействует, но мы можем окружить ее нитями или цепями, которые он затем заморозит. Если сможем сделать то же самое с Джеком и Костерезкой, то подождем, пока они либо не истощатся, либо не отпустят Сибирячку. Вы готовы, Хроноблокер? Мы можем помочь вам отрядами поддержки.

– Если это позволит их остановить, я готов.

– Если только она не способна проходить и сквозь это, – произнес Сплав.

– Оно неразрушимо, – ответил Хроноблокер, откинувшись на спинку стула. – Скорее она сложит пополам всю Вселенную.

– Ты уверен?

– Повторяю, что говорят доктора.

– А что с Ползуном? – спросил Легенда.

Пиггот ответила:

– Легенда, Урса Аврора, Призма, Сплав, Натиск и Батарейка будут отвлекать его, пока мы не сможем его заблокировать. Все-таки к физике он уязвим. Надеюсь, взрывчатка с белым фосфором удержит его в нужном районе достаточно надолго, чтобы мы смогли применить необходимые средства. Как я уже сказала, мы не можем позволить себе остановиться на полпути. Если они окажутся загнаны в угол или просто сочтут, что проиграют, есть риск, что они выложат все свои козыри.

Она обвела взглядом всех четырнадцать присутствующих паралюдей.

– Мы сделаем это сегодня вечером, прежде чем кто-либо из наших противников поймет, что мы замышляем, и усложнит дело собственными действиями. У меня всё. Готовьтесь. За костюмами зайдите в лабораторию.

Она провожала взглядом выходящих героев. Легенда задержался.

– Вы рассказали не все, – пробормотал он.

– Да.

– Не поделитесь?

– Отчасти это для того, чтобы ввести в заблуждение шпиона в наших рядах. У нас и следующее средство приготовлено.

– Представляет ли оно опасность для нашей команды?

– Представляет. Это неизбежно. Думаю, Змей проинформирует Волкрюка и побудит к действию «Избранников», «Чистых» и даже группу Разрывашки. Ябеда, подозреваю, поймет, что что-то происходит, и я собираюсь выпустить наружу достаточно информации, чтобы подстегнуть ее любопытство. Именно тогда, когда злодеи вмешаются в ситуацию, и возникнет опасность для наших Плащей.

– Но?

– Но у нас есть запас снаряжения, которое мы конфисковали у Бакуды при налете на ее лабораторию. Часть Мисс Милиция использовала против Левиафана, но у нас есть еще. Как только другие фракции вступят в бой, мы нанесем второй удар – пробомбим район всем, что осталось. Наши исследования предполагают, что некоторые из этих бомб могут обойти эффект Мэнтона.

– Это нарушает неписаные правила всех Плащей. И договоренность против «Девятки». Мне это не нравится.

«Свихнулся весь мир. Должна ли и я примкнуть к безумцам, чтобы что-то изменилось?»

– Не волнуйтесь. Кнопку нажму я, – ответила Пиггот. – А я не Плащ.

 

Предыдущая          Следующая

[1] Имя состоит из латинских слов Ursa (медведица) и Aurora (рассвет, утренняя заря).