КОЛОНИЯ 15.8
Преимущество общения с Париан через рой было в том, что со Змеем я могла говорить относительно приватно. Он взял трубку после четвертого гудка. Не так быстро, как обычно берет Ябеда.
– Рой.
– Я знаю, ты предпочитаешь, чтобы я связывалась с тобой через мисс Крэнстон, а не напрямую, но это в некотором роде важно.
– Я слушаю.
– Я говорила с Париан, и мы пришли к предварительному соглашению. Прежде чем принять решение, ей еще нужно поговорить с другими людьми, но, думаю, она присоединится к нашему альянсу.
– Ясно.
Повисла долгая пауза. Я уже собралась спросить, по-прежнему ли Змей на связи, когда он заговорил:
– Каковы ее условия?
– Она получает территорию, защищает ее от посторонних, но не будет выполнять никаких заданий и вообще ничего криминального. В глазах остальных она не будет частью нашего плана по захвату города.
– Это будет подразумевать, что мы слишком слабы, чтобы разобраться с ней.
– Я не это имела в виду.
– Но другие придут именно к такому выводу.
Во мне вспухли разочарование и гнев, настолько сильные, что я, возможно, огрызнулась бы на Змея, если бы мне пришло в голову, что сказать. Мне пришлось напомнить себе, что меня тревожит замысел Змея убить меня, и я почувствовала себя преданной. Я понимала, что это глупо – чувствовать себя преданной Змеем, когда я сама активно планирую сражаться с ним, если он не будет сотрудничать в отношении Дины. Но в то же время я знала, что неважно справляюсь с ситуациями, когда человек, которому я доверяю, наносит мне удар в спину.
Не то чтобы я доверяла Змею, но…
Окей, я не вполне понимала, что думаю обо всем этом.
Я заставила себя успокоиться и лишь потом произнесла:
– Я уверена, что найдется компромисс. Ты поговоришь с ней?
– Я не пойду на риск раскрытия своей личности, нет, – ответил Змей.
Черт бы его побрал.
– Но, – продолжил он, – я поговорю с ней через посредника.
– Спасибо.
– Хотя это можно было сделать более гладко, я благодарю тебя за усердие.
Хорошо звучит из уст моего потенциального убийцы.
– Нет проблем. Баллистик, возможно, рассердится, если узнает, что я провернула это за его спиной, так что, если кто-нибудь спросит, может, она сама испугалась и обратилась к тебе?
– Возможно. В любом случае я буду действовать осмотрительно. Нехорошо, если между вашими группами возникнут трения.
– Верно.
– Кстати о межгрупповых связях. Полагаю, Плут уже готовится выйти на задание, назначенное на сегодняшний вечер. Тебе стоит связаться с ним, чтобы все обговорить.
Я надеялась это дело отложить. То душевное состояние, когда я ожидала нападения в любой момент из-за любого угла, было как вчера. И я не горела энтузиазмом к нему возвращаться.
– Окей, – ответила я.
Он повесил трубку без единого слова.
Сначала Париан.
– Я обсудила эту тему с другими. Они с тобой свяжутся. Прежде чем это произойдет, ты должна поговорить с Флешеттой и решить, на каком ты берегу.
– Это серьезный прессинг.
«Не думаю, что ты знаешь, что такое настоящий прессинг», – подумала я. Но вслух не произнесла.
– Да, – ответил мой рой. Гудение и жужжание, из которого составлялись слоги, помогло замаскировать недостаток искреннего сочувствия. Я начала работать над шелковыми нитями, с помощью которых летающие насекомые подняли в воздух мобильник. Повозившись с клавиатурой, я послала СМС мисс Крэнстон, сообщив ей, что я делаю. – Я отправляю тебе по воздуху телефон, он будет у тебя еще до того, как ты покинешь мою территорию. По нему с тобой свяжутся до сегодняшнего вечера.
– Это тонкий намек, что мне пора уходить?
– Да, я сейчас занята. Спасибо, что выслушала.
– Это самое малое, что я могла сделать после того, как ты помогла моим друзьям и родным.
– Какое бы решение ты ни приняла, береги себя, Париан.
– Ты тоже.
Я распустила рой и задумалась.
Обезболивающее начало выдыхаться, и я ощущала постоянную ноющую боль в плече. У меня по-прежнему в кости сидел дротик. Брукс лишь убрал его концы с обеих сторон. Мне оставалось только надеяться, что боль обостряет мое восприятие.
Я надеялась передохнуть и сформировать какую-то стратегию, какой-нибудь план. У меня было несколько небольших идей, но недостаточно широких, чтобы покрыть все возможные варианты. А вариантов очень много, когда на меня нацелился кто-то столь хорошо экипированный, как Змей.
Черт.
Одной рукой я не могла надеть всю броню, которую сняла, поэтому на раненое плечо мне помог надеть бронесекции Атлант – я удерживала предметы неподвижно его передними ногами.
Я сделала глубокий вдох. Я не была уверена на сто процентов, но предполагала, что Париан в игре. Умирать я не хотела и намеревалась драться за жизнь изо всех сил, но в то же время я была готова умереть.
Друзей за пределами команды у меня особо не было. Сокомандники будут по мне скучать, но в конце концов оправятся. В нашем деле смерть – это реальность.
Папа уже давно не получал от меня весточек. Если я умру – ну, возможно, его шок будет не таким сильным, как при иных обстоятельствах. Я знала, что это ударит по нему так же тяжко, как смерть мамы, что он будет раздавлен… но, опять-таки, он оправится. Может, ему будет легче, потому что, по крайней мере, он найдет кого винить – город, отморозков, кого угодно, на кого ему укажет Лиза как на виновника моей гибели. Я была вполне уверена, что она не раскроет ему мою личность, если сможет придумать простое и понятное объяснение.
А мои люди? Моя территория?
Я почувствовала, что Париан в нескольких кварталах от меня получила мобильник – притянула его себе в руку телекинезом. Через оставшихся на нем букашек я ощутила сильную вибрацию, когда он преодолел по воздуху последнее короткое расстояние.
Если я умру, Париан сможет завладеть моей территорией. У меня было ощущение, что я могу доверить ей заботиться о моих людях, как забочусь я, даже больше, чем могу доверить это своим друзьям. Переход не будет слишком трудным.
Я сделала еще один глубокий вдох, потом вздохнула, выпустив воздух. Ради Дины. При любых других обстоятельствах я бы отступилась, ушла от Змея. Но я была готова идти на риск, если это позволит сохранить Дину и ее свободу в пределах моей досягаемости.
Я набрала Плута.
***
Атлант отнес меня в симпатичный район к юго-западу от Башен. Неподалеку располагалась христианская частная школа. «Иммакулата». Здесь же базировалась «Новая волна». Я в какой-то степени надеялась, что не пересекусь с ними. Если они разделяли точку зрения Флешетты, что на мне лежит как минимум часть вины за случившееся с Панацеей и Прославленной, что ж, они будут даже менее склонны сдерживаться.
Надо будет разузнать, что там произошло. Расспрошу Ябеду, когда выдастся свободное время.
Этот район был весь в холмах и низинах; до нелепости большие дома располагались компактными кварталами. В Броктон-Бее нищие и богатые области зачастую чередовались очень резко. Особенно ярким этот контраст выглядел здесь, в районе, относительно не затронутом нападением Левиафана, в сравнении с другими местами, где улицы покрывал несколькодюймовый слой воды.
Я не присоединилась к Плуту и Генезис. Вместо этого я посадила Атланта в одной из заросших деревьями низин поблизости от места назначения, кинула взгляд на телефон, чтобы удостовериться, что правильно последовала указаниям и добралась куда нужно, после чего достала ноутбук. Я прибыла немного раньше срока, а значит, время на подготовку у меня было.
Из-за деревьев и домов, находящихся между мной и местом назначения, дальность связи будет ниже, но все равно я предпочитала применять букашечный клон в качестве двойника. В ожидании, когда мои «клоны» соберутся, я перепроверила свое снаряжение и оружие.
Многоножки и другие букашки сцепились концами тел, образуя прическу. Самые крупные букашки сформировали каркас ног, туловища, головы. Букашки помельче заполнили пустоты, летающие насекомые собрались вместе, образуя руки и участки, которые неудобно было поддерживать остальным каркасом, например лицо. Когда базовая форма клонов была готова, мне осталось лишь тонко подправить контуры, чтобы общие силуэты выглядели правильно, и установить в каждый клон миниатюрную камеру и микрофоны, чтобы он обладал глазами и ушами, которыми я могла бы пользоваться.
Когда все было готово, я поместила один клон на Атланта и отправила его к Плуту и Генезис. Сама пошла пешком с клонами по обе стороны от меня, держа здоровой рукой открытый ноутбук, – так я могла на ходу смотреть видео с камер. По пути я собрала дополнительных букашек на костюме и в волосах, чтобы больше походить на клоны, а на самих клонах создала из букашек ноутбуки. Работающих дисплеев у них не было, но общая прямоугольная форма должна обмануть любого, кто смотрит издалека.
Если «мне» будет угрожать прямая опасность, удар примет на себя мой клон на спине Атланта. Если же враг или враги раскусят обман и примутся искать настоящую меня, им еще придется отличить меня от клонов. Соответственно, либо им потребуется время, чтобы найти какую-то «говорящую» деталь, либо придется бить наугад с одним шансом из четырех на попадание в настоящую меня, либо они вынуждены будут распылить силы, атакуя все цели сразу. В качестве дополнительной меры безопасности я прощупывала букашками, заполняющими окрестности, каждую поверхность и выступ в поисках любого, кто мог бы меня выслеживать или выцеливать. Ну и последней линией защиты служил мой костюм.
Эшелонированная оборона. И все равно не было ощущения, что этого достаточно.
Когда Атлант приземлился, Плут и Генезис уже ждали. Они сидели на корточках спиной к каменному забору, ограждающему дом у подножия холма. Плут изучал в бинокль квартал под нами. Генезис приняла форму женщины-призрака, обвитой цепями. Ее белые волосы, тонкие и дымчатые, скрывали лицо, а пальцы оканчивались длинными когтями. Под потрепанным плащом в стиле пончо не было видно ног, она просто парила, словно была легка, как воздух. Как она это устроила? Какое-нибудь примитивное устройство для полета? Газовый баллон в животе?
Как же она сильна.
– Приветствую. Взгляни-ка, – сказал Плут и протянул бинокль. Бинокль, которым я не могла пользоваться вместе с камерой.
– Он мне не нужен. Какой дом?
Плут указал. У меня ушла секунда, чтобы соотнести направление, куда показывала его рука, направление камеры и мое расположение относительно клона. Я могла бы определить направление мгновенно, если бы поместила букашку Плуту на руку, но мне не хотелось давать ему подсказки без острой на то необходимости.
Территория вокруг дома, на который Плут указывал, по размерам почти не уступала целому кварталу, где я жила еще пару месяцев назад. Она была огорожена, но этот забор, похоже, был рассчитан больше на то, чтобы не выпускать собак наружу, чем чтобы не впускать чужаков внутрь. Проволочная сетка, никакой колючей проволоки. О том, что у владельца есть собаки, я знала по мухам, облепившим на заднем дворе неубранные фекалии, и по их личинкам, гирляндами висящим на каждой кучке.
Внутри самого дома букашек обитало не очень много. В стенах сколько-то было, но дом выглядел сравнительно новым, и утеплитель располагался слишком плотно, чтобы оставлять там много места для жизни.
У меня ушла минута, чтобы все-таки начать подсчет обитателей дома.
– Там охрана?
– В этом районе присутствует полиция. Думаю, они ждут проблем, – ответил Плут. – Так или иначе, мы находимся здесь и сейчас потому, что мэр всегда ужинает с семьей. Ябеда сказала, что за двадцать лет он пропустил всего три ужина, и то только потому, что по работе уезжал из города. Запланированная поездка в Вашингтон будет его четвертой отлучкой, так что здесь мы можем быть абсолютно уверены, что встретимся с ним.
Я нашла гостиную и принялась считать туфли под столом.
– Четверо взрослых. Думаю, двое мужчин и две женщины, судя по обуви. Две девочки. Судя по размеру туфель, им где-то от восьми до двенадцати.
– У него сын и две дочери, двойняшки, – сказал Плут.
Я расположила букашек на земле перед Плутом, чтобы изобразить грубый план этажа и показать, где относительно нас находится семья.
– Как ты хочешь сработать? – поинтересовалась Генезис.
– Напугаем их до усрачки, потом представимся мэру, – ответил Плут. – Вы начните. Я буду приглядывать на предмет неприятностей и разберусь, если появятся копы или кто-нибудь попытается удрать.
– Мы атакуем, несмотря на то что там семья мэра? – спросила я.
– Конечно. Если напугаем и их, будет еще эффективнее.
– Не уверена, что мне это нравится.
– Когда я обсуждал со Змеем то, что Ябеда сказала про расписание, он это и предложил. Или ты хочешь с ним спорить?
Он говорил со Змеем. Я сделала себе мысленную зарубку. Следует ли мне опасаться атаки со стороны Плута? Она была бы достаточно простой: обменять местами взведенную гранату и камень возле меня.
Вполне возможно. Плут безжалостен; он, похоже, лишен всяких комплексов насчет убийства; у него лучшие возможности это сделать. Я не ощущала людей, которые могли бы быть солдатами Змея.
Существовала также возможность, что я иду прямиком в ловушку, что все в доме, который мы собираемся атаковать, представляют угрозу. С этим я как-нибудь справлюсь.
Слишком много возможных вариантов атаки. Слишком много потенциальных угроз. Возможность нападения с дальнобойным оружием, удара со стороны Плута и даже внезапной атаки Генезис, и все это может случиться в любой момент.
– Рой? – спросила Генезис.
– А? А, да. Хм. Видимо, нет. Их же надо просто попугать, верно? Какого-то физического урона мы им не будем наносить.
– Верно, – кивнул Плут.
Ладно, это я смогу. Не такое уж большое отличие от моей первой работы в составе «Темных лошадок». Тогда я терроризировала заложников во имя более значимой цели, и сейчас смогу сделать с семьей то же самое по той же причине.
– Дайте мне пару секунд, – сказала я.
– Я пошла, – произнесла Генезис и уплыла через вершину холма.
– Не в первый раз тебе требуется время на подготовку, – прокомментировал Плут.
– Хм?
– Похоже на недостаток.
Он меня запугивает? Дает понять, что знает про одно из моих слабых мест?
– Я генерал, а мобилизация армии требует времени. Лучше всего ударить в полную силу всем войском сразу.
– Не всегда. Ты могла бы атаковать в режиме крещендо.
– И дать им шанс разбежаться врассыпную? Мне пришлось бы разделить рой, чтобы отрезать каждую группу, а значит, меньше букашек на каждую группу, слабее эффект в целом.
Он покачал головой.
– Что?
– Проехали.
– Ты кажешься чуточку более враждебным, чем обычно, – заметила я.
– Правда?
Мои букашки собрались возле всех входов, какие я смогла отыскать. Окна были открыты, но каждое загораживала либо фанера, либо оконная сетка взамен разбитых Птицей-Разбойницей стекол. Была также вентиляция ванных комнат, устроенная так, чтобы не давать букашкам заползать внутрь, с откидными дверцами, открывающимися, предположительно, только при работающих вентиляторах. Все это будет довольно легко преодолеть при некотором коллективном взаимодействии моей членистоногой команды.
– Да. На это есть какие-то причины?
– Я не особо в восторге, что ты наступаешь Баллистику на ноги. Он мне вроде как друг.
Это не так, судя по тому, как он это говорит.
– Не хотела никого обидеть.
Новые букашки проникали в дом через одну из боковых дверей, оказавшуюся приоткрытой. Я предположила, что это сделали специально, чтобы дом продувался теплым воздухом конца весны (или начала лета). Главная задача сейчас – не дать заметить моих букашек, прежде чем я буду готова.
Когда я поняла, что собирается делать Генезис, я изменила приказы моим букашкам, послав их за ней. Она направилась к кухонному окну и проломилась прямо сквозь фанеру. Почти тут же за ней вплыл и мой рой, распределившись по окнам, полу и потолку; лишь несколько букашек порхали вокруг людей.
Они, естественно, обратились в бегство – к двери в коридор, ведущий к кухне. Там их встретила остальная часть роя – густое облако из мух, стрекоз, моли, тараканов и жуков. Я ощутила, как они пятятся, четверо взрослых и двое детей.
– Полиция на подходе. Обменяю их с нами, как только они приблизятся к дому. Предупреждаю тебя заранее, чтобы мы могли держаться уверенно.
Черт.
– Одобряю ход твоих мыслей, однако есть одна маленькая проблемка, – ответила я.
Он посмотрел на меня, потом нахмурился.
– Не могу тебя ухватить. Ты проделываешь то же трюк, что и тогда, когда разговаривала с Легендой и Мисс Милицией.
– Чуть более тонкий, но в целом да.
– Вот блин, – ругнулся он. Потом простонал: – Теперь я потерял копов из виду.
– Я могу разобраться с ними, если хочешь.
– Просто найди их, дальше я сам. Где твое реальное тело?
Я поколебалась. Потом заставила клон повернуться и указать на другой клон. На случай если Плут решит атаковать.
– Я тебя вижу. Ладно. А где копы?
– Вон там, но меня не телепортируй, – ответила я. – У меня есть другая идея, и визуальный эффект будет сильнее.
– Если я не телепортирую тебя, мне придется драться с копом, которого я не телепортирую, – указал он.
«Сам разбирайся», – подумала я. Не снизойдя до ответа, я распустила стоящий рядом с ним клон. Но все же нарисовала стрелку, показывающую туда, где двое полицейских огибали угол дома.
Вместо того чтобы самой заходить в дом, я собрала часть букашек, которых уже заслала в комнату, и принялась формировать новый клон. Я уже видела этот процесс и знала, что он сам по себе выглядит довольно жутко. Человек, материализующийся из гнуса. Я отнесла к рою миниатюрную камеру и микрофон. Глядя на клон с близкого расстояния благодаря видеопотоку с этой же камеры, я смогла скорректировать тонкие детали и силуэт. Закончив с этим, я влила в клон оставшихся букашек, в гуще которых были скрыты камера и микрофон, и поместила камеру в нужное место.
Я узнала мэра. Я никогда не уделяла ему какого-то особого внимания – я ведь не голосовала, – но знала его в общем и целом. Его лицо мелькало в рекламе и СМИ. Не будь город в таком состоянии, как сейчас, оно торчало бы на каждом телеканале – накануне выборов мэра как же иначе. Ему было лет пятьдесят – шестьдесят, круглую голову украшала лысина в форме подковы и крупные, малость торчащие уши.
Женщина рядом с ним – видимо, его жена. Она выглядела как человек, купивший себе красивую внешность: стильная одежда, дорогая прическа, высококлассный макияж, ухоженная кожа. Она вцепилась в мужа, а тот, в свою очередь, держал своих дочек.
Были также два молодых человека. Под двадцать или немного за двадцать. Парень с довольно мощным телосложением, девушка стройная; они производили впечатление скорее спортсмена и его девушки-чирлидерши, чем брата и сестры с хорошими генами. Парень стоял чуть впереди родителей и девушки, словно пытаясь защитить их. Мы с Генезис стояли по другую сторону обеденного стола.
– Что вам нужно? – спросил он.
– Поговорить, – ответил Плут. Он вспрыгнул на карниз окна первого этажа и тут же соскочил на пол, придерживая рукой шляпу. Поправил ее и продолжил: – Здравствуйте, господин мэр.
Мэр обвел взглядом нас троих. Точнее, Плута и фальшивок, созданных мной и Генезис.
– Чем я обязан этому сомнительному удовольствию?
– Мы слышали, вы завтра собираетесь в Вашингтон.
Я увидела, как сын обернулся через плечо и взглянул на отца. Попутно я заметила, что он украдкой достает из кармана телефон, скрыв это движение поворотом тела. Если бы я не ощущала движение своими букашками, то проглядела бы.
Я могла бы что-то сказать, но промолчала. Я подвела Атланта ближе к окну и принялась разматывать и натягивать заранее приготовленные на случай чрезвычайных ситуаций шелковые нити.
– Да, собираюсь.
– Мне представляется, что будет справедливо, если вы выслушаете всех своих избирателей, прежде чем примете решение, – заметил Плут.
– А вы платите налоги? – спросил сын, снова сменив позу, так что его правая рука оказалась скрыта за девушкой. Я ощутила, как он перехватил телефон. Насколько я могла судить, никаких действий с ним он не предпринимал. Я дождалась, когда он остановит руку, а потом пропустила сколько-то летающих насекомых между ней и телефоном, обмотав телефон нитями.
– Рори, – произнес мэр предупреждающим тоном. Потом переключил внимание на Плута. – И? На какой исход вы надеетесь?
– Думаю, будет замечательно, если город продолжит жить. Ситуация улучшается.
– И вы берете власть в свои руки, – подметил мэр.
– Мы просто охраняем порядок, – ответил Плут. – И справляемся с этим лучше, чем ваши местные герои.
– Может, и так, если достаточно вольно интерпретировать слово «порядок», – сказал мэр.
Рори шевельнул пальцами, прикоснувшись к экрану, и я велела Атланту отлететь от окна. Телефон вырвался из руки Рори и, ударившись об оконную раму, вылетел наружу. Атлант оттащил его еще дальше, пока Рори озирался в смятении и тревоге.
– Никаких телефонных звонков, – прожужжала я своим роем.
– Отдай обратно, – потребовал Рори.
– Твой телефон правда так важен для тебя? – спросил Плут.
– Да, – ответил Рори. – Очень важен.
– Тогда тебе не стоило сейчас им пользоваться, – пожал плечами Плут.
– Верни его, – Рори повернулся и зло уставился на «меня». На моего букашечного двойника.
Плут хмыкнул:
– Никогда не понимал этого психоза по смартфонам. Люди по этим штукам буквально с ума сходят.
«Нет, – подумала я. – Что-то не так».
Я отдала бы сейчас полцарства за способность Ябеды. Или хотя бы за то, чтобы она была здесь. Как бы она сложила кусочки мозаики, заполнила пробелы? Она бы взглянула на общую картину и сразу поняла бы в точности, что происходит, а мне приходилось гадать.
Одержимость своим телефоном? Никаких выводов не проглядывается. Что еще? Сын привел свою девушку на семейный ужин? Не особо странно.
Они не боялись.
Девочки смотрели на нас сердито, держась за отца. Рори был слишком сосредоточен на своем телефоне, когда его семье угрожала серьезная опасность, а его девушка стояла очень неподвижно. И вдобавок мэр обращался к нам слишком уж буднично.
Вот оно что.
– Мне кажется, будет в общих интересах, если Броктон-Бей продолжит жить. Не очень-то справедливо судить город в его худшие времена, – произнес Плут.
– Вы специально так ироничны? – поинтересовался мэр. – Одним своим присутствием вы приводите очень сильный аргумент в пользу того, что городу не следует идти тем путем, каким он идет сейчас.
Снова эта уверенность. С теми, кто завуалированно угрожает причинить вред тебе и твоей семье, обычно не пререкаешься. Если только у тебя нет каких-то средств защиты, о которых потенциальные враги не догадываются.
Я рассмотрела имеющиеся возможности. Методом исключения сузить область поиска было не так уж сложно.
Я написала слова на стене над головами и позади стоящей кучно семьи.
Плут, похоже, не заметил.
– Я удивлен, что вы не относитесь к нам более уважительно. Можно было бы предположить, что мы почти равны по статусу – действующий глава города и будущие его правители.
– Я заслужил свой пост усердным трудом, преданностью делу и умением убедить людей, что в их интересах голосовать за меня. И это было действительно так. А вы трое? Вы преступники. Шпана. Вы ничего не заслужили.
– Шпана? Может ли шпана противостоять «Ордену кровавой девятки» и уйти потом на своих ногах?
– Все, чем вы владеете, – насилие и запугивание. Этими инструментами вы не достигнете ничего, кроме разрушения.
Я сделала слова на стене крупнее. Плут их все равно не видел – либо не беспокоился.
– Плут… – начала я говорить своим роем. «Надо перекинуться парой слов».
– Что ж, – перебил меня Плут. – Если вы настаиваете, кто я такой, чтобы спорить?
В мгновение ока на месте одной из девочек-близнецов оказался стул, стоявший возле обеденного стола, и наоборот. Плут схватил ее за волосы и притянул к себе; одновременно он выхватил пистолет и приставил к ее голове.
– Плут, – произнесла Генезис в тот же момент, когда я двинулась вперед, чтобы остановить его.
Она тоже пыталась его остановить, или же она прочла слова?
Генезис положила один коготь ему на плечо. Я не знала, какой именно сигнал она ему подала, но Плут остановился.
Так или иначе, он, видимо, поднял глаза на написанные мной слова, потому что Рори это заметил. Он резко обернулся, и я не успела распустить букашек вовремя.
Букашками на стене было выложено слово «Триумф», а под ним треугольник, показывающий на голову Рори. Над его «девушкой» было написано «Призма или Урса».
Сын мэра оказался гражданским «я» Триумфа. Повышенная физическая сила и крик, звуковой удар от которого пробивает бетон.
Триумф резко повернул голову и уставился на Плута. Прежде чем телепортатор успел нажать на спусковой крючок или сделать еще что-нибудь, Триумф крикнул. Его сестру не задело, а вот Плута унесло и вбило в стену, причем настолько сильно, что он наполовину ушел в гипсокартонную панель.
– Кайла, ложись!
Девочка нырнула на пол, в то время как Триумф ринулся вперед и пнул обеденный стол. Он проскользил по комнате, проехал над «Кайлой» и врезался в стену. Торец столешницы ударил Плута в живот, содержимое стола полетело в злодея и в стену вокруг него. Плут обмяк и повалился грудью на стол.
Я мобилизовала рой, но Триумф уже кричал снова. На этот раз он вбил в стену Генезис, примерно так же, как Плута. Третий вопль аннигилировал мой клон, после чего Триумф развернулся и принялся уничтожать моих рассеявшихся по комнате букашек, в то время как его семья побежала в сторону коридора, ведомая супергероиней.
Я не могла собрать в одном месте достаточное количество букашек и провести серьезную атаку, не дав при этом Триумфу истребить их. А сам он был либо слишком зол, либо слишком упрям, чтобы сдаться под теми укусами и ужалами, которые мне таки удавалось нанести. Супергероиня извлекла свой телефон, и я не смогла вырвать его у нее из руки, как я сделала с телефоном Триумфа. Скоро к ним придет подкрепление. Даже если я выбью их всех, мне еще нужно будет вынести отсюда Плута и сбежать, сохранив свою шкуру в целости.
– Блин, – выругалась я и бросилась бежать к дому в сопровождении своих клонов. Я не могла бросить там Плута – это поставило бы под угрозу все. У меня сложилось о нем впечатление как о человеке достаточно нелояльном, чтобы ради собственного спасения выложить важную информацию, как минимум информацию о «Темных лошадках». Кроме того, если я его там оставлю, это создаст непоправимый раскол между нашей командой и «Странниками». Это даже может привести к тому, что Змей от меня избавится – воспользуется случившимся как поводом отделить меня от сокомандников.
С другой стороны, я не могла ни спасти Плута, ни провести сколь-нибудь серьезную атаку только своими двойниками. Триумф бил слишком жестко, расправлялся с букашками слишком эффективно. Я могла бы убить или смертельно ранить его семью теми малочисленными букашками, которые у меня все же имелись, могла бы вырубить их более опасными насекомыми, но я не желала заходить так далеко в отношении людей, которые этого не заслуживают.
Атлант недостаточно силен и недостаточно универсален, чтобы отнести в безопасное место бесчувственное тело. Если я собираюсь вытащить оттуда Плута, мне придется сделать это своими собственными руками.
Мне оставалось лишь молиться, что я не подставляюсь под убийственную ловушку Змея, в чем бы она ни заключалась. И что я не делаю в точности то, что он хотел от меня, – это было бы еще хуже.