СМЯТЕНИЕ 3.5
– Об услуге, – ответил Оружейник, словно ему нужно было произнести это вслух, чтобы поверить. Его тон заставил меня сомневаться. Может, я неправильно поняла его в ту первую ночь, когда подарила ему славу за поимку Луна и решила, что он будет мне признателен?
– Да, – кивнула я, пытаясь казаться уверенной в себе. – Но сначала я должна объяснить ситуацию. Во-первых, «Темные лошадки» предложили мне вступить к ним в команду. Я согласилась.
Его реакция была довольно тонкой. Подбородок чуть приподнялся, центр тяжести чуть сместился, бронированные перчатки чуть сильнее сжали рукоять алебарды, издав еле слышный скрип металла о металл.
– Мне кажется, тебе лучше сказать что-то разумное, и быстро.
Тон его оставался спокойным, но, читая его язык тела, я дико захотела попятиться.
Я сделала глубокий вдох, пытаясь привести нервы в порядок.
– Я много думала о нашем разговоре в воскресенье. Мне показалось странным, что вы так быстро поверили, что я хороший парень. Я не ошибусь, если предположу, что у вас либо в шлеме детектор лжи, либо есть какая-то способность, которая работает примерно так же?
Он не торопился отвечать. Подумал несколько секунд и лишь потом сообщил:
– Детекторы лжи можно обмануть, даже мои.
– Хорошо, тогда скажите, если у вас там лампочка замигает или если интуиция подскажет, что я вру. Я была хорошим парнем тогда, я хороший парень сейчас. Я присоединилась к «Темным лошадкам», потому что вы тогда сказали, что у вас проблемы с информацией о них. Сейчас я знаю их лица, знаю имена, которыми они пользуются, имею хорошее представление об их способностях и знаю, где они живут.
Он заметно расслабился. Хлопнул древком алебарды по спине, и оружие сложилось и убралось.
– Если это действительно так, ты сослужила нам хорошую службу. Не хочешь отправиться в штаб-квартиру Протектората и поделиться своей информацией со всей командой?
Мое сердце заколотилось. Встретиться со здешним Протекторатом – с Мисс Милицией, Триумфом, Темпом, Неустрашимым, Батарейкой и Натиском? Я легко могла вообразить их реакцию на все, что я раскопала, могла представить, как я рассказываю о своей драке с Сукой, а может, и о моей части боя с Луном, если Оружейник будет не против. А потом послушала бы их истории.
– Не могу.
– Почему? – его ответ был настолько быстр, что он меня едва не перебил. Его тон и поза мгновенно вновь стали враждебными. Я была рада, что в руках у него нет алебарды, иначе, вполне возможно, он навел бы ее на меня.
– Мне осталось разузнать для вас всего одну вещь, – сказала я, подняв руки «сдающимся» жестом. Мне нужно было разузнать, кто их босс. Но сказать это сейчас я не могла. Чем меньше он будет знать, тем меньше шансов, что Ябеда просечет, что я ему что-то слила. По крайней мере, я на это надеялась.
– Тогда расскажи мне то, что знаешь, а потом иди ищи ту последнюю вещь.
– Не могу, – ответила я второй раз за десять секунд, ненавидя себя за это.
– Лучше бы тебе представить разумное объяснение, а то я отволоку тебя в ШКП, и мы посмотрим, как ты будешь хорохориться перед всей командой.
Это была бы катастрофа. Я сглотнула.
– Что если бы я сказала, что в ШКП есть шпион?
– У меня бы сработал детектор лжи. Следующая попытка.
Я закусила губу. Я надеялась, что если сформулирую это в виде вопроса, то у меня выгорит.
– Есть один фактор, который во всех смыслах и отношениях то же самое, что шпион в ШКП.
– По большей части правда. Что за фактор?
– Я не могу сказать более определенно, иначе они узнают. То, что я здесь, уже риск.
Я была почти уверена: если в Протекторат просочится информация о том, как работает способность Лизы, она узнает как.
Оружейник смотрел на меня несколько долгих секунд.
– Та девчонка, Ябеда.
К этому выводу он пришел более-менее самостоятельно. Надеюсь, этого хватит, чтобы Ябеда не провела ниточку ко мне. Но все же… блин.
Несколько секунд он молча смотрел в сторону ШКП. Потом, не глядя на меня, спросил:
– Значит, ты не собираешься выдавать какую-либо конкретную информацию. Зачем ты меня позвала?
– Они что-то затевают. И хотят, чтобы я им помогла. Я это сделаю, потом, может, еще одну-две работы; я уверена, что тогда достану ту самую важную деталь, и вы получите все, что нужно, чтобы их поймать.
Оружейник ничего не ответил.
И тогда я попросила то, что собиралась:
– Я должна знать, что, если все пойдет наперекосяк или мне понадобится саботировать их план, вы вытащите оттуда мою задницу и спасете меня от тюрьмы.
– Что они затевают?
– Не могу сказать, – ответила я. Если бы я сказала, Лиза поняла бы, что я их заложила, по любым изменениям в расписании связи, по дополнительным охранникам и бог знает по чему еще. Но, каким бы оправданным ни было мое молчание, Оружейник явно раздражался все сильнее.
– Убийство? Кто-то пострадает?
– Нет, – ответила я. – Уверена, гражданские не пострадают, если только все не пойдет совсем уж вверх тормашками, а это я постараюсь предотвратить.
Он нахмурился, потом прекратил наконец пялиться в окно и повернулся ко мне.
– Я не обещаю тебе никакой защиты.
Я сжала опущенные руки в кулаки.
– Это единственное, что мне нужно, и вы получите их всех!
– Ты глупая девчонка, – произнес Оружейник. И сделал паузу, чтобы его слова получше впитались.
– Я…
Шанса заговорить он мне не дал. Он навис надо мной, и его голос загрохотал:
– Ты просишь моего разрешения совершить крупное преступление. По крайней мере, я предполагаю, что речь о крупном преступлении, иначе ты не стала бы меня просить! И ты просишь моей помощи, чтобы ты могла играть в свои мелкие шпионские игры с отрядом, в котором есть двое убийц!
Двое? Я вполне могла поверить, что Рэйчел, возможно, когда-то кого-то убила, скорее всего непредумышленно, но кто еще? Распахнув глаза, я начала было задавать вопрос:
– Кто…
Закончить я не смогла. Оружейник перебил меня и вынудил замолчать и слушать.
– Ты думаешь, ты умная? В реальном мире у копов под прикрытием есть кураторы. Им есть кому докладывать, есть кому вызвать подмогу в случае чего. А ты? Девчонка из средней школы с манией величия.
– Я не из средней школы.
– Прекрасно, – он скрестил руки. – Поправка принята.
Сарказм в его голосе был очевиден.
Я запротестовала:
– И если бы у меня была подмога, или куратор, или еще что-нибудь в том же роде, они бы узнали. Сработать может только то, как делаю я. У вас же есть детектор лжи, вы должны видеть, что я говорю правду.
– Я знаю, что ты веришь в то, что говоришь правду. Это еще не делает твои слова абсолютной истиной.
Почему-то из-за того, что я услышала это именно от Оружейника, это было вдвое тяжелее принять. Я открыла рот, но мой мозг просто не мог собрать слова в связный ответ. Я закрыла рот обратно.
– Брось этот цирк, тараканья девчонка, пока не откусила больше, чем сможешь прожевать. Сейчас же расскажи мне все, что знаешь, потом отправляйся домой. Мне плевать, отложишь ты костюм навсегда или вступишь в Защитники, но не работай больше в одиночку. Таков мой тебе совет.
Это было больно. Я решила попытаться еще раз:
– Я дала вам Луна, всю честь победы над ним. Неужели вы не можете быть чуточку благожелательнее?
– Ты дала мне полутруп! – взревел Оружейник – я аж вздрогнула. – И обвинили в этом меня! Мне пришлось на пару дней оставить командование, два дня конфискации моей алебарды и силового доспеха! Меня допрашивали, все мое снаряжение разобрали и проверяли! И все из-за того, что ты не удержалась от того, чтобы своими козявками вкачать ему почти смертельную дозу гребаных ядов!
С самого начала встречи его отношение ко мне было враждебным. Теперь я поняла почему. Но я держалась.
– Это не моя вина, – ответила я Оружейнику натянутым от ярости голосом. И высказала вслух подозрение, которое копошилось в уголке моего сознания еще с того момента, когда я узнала, что Лун в больнице. – Я дала ему недостаточно яда, чтобы убить. Лично мне кажется, что вы накачали его транквилизаторами, которые отрубили его способность к лечению, и именно поэтому яды причинили ему такой вред.
Мы сверлили друг друга сердитыми взглядами – насколько вообще могут сверлить друг друга сердитыми взглядами люди, не видящие лица собеседника. Впрочем, представить себе выражение лица Оружейника было совсем нетрудно.
– Если ты еще раз позовешь меня, то будь готова ответить на все вопросы, которые я задам. Сверх этого я не буду смотреть сквозь пальцы ни на какие твои фокусы. Ты сама по себе.
Я бы сейчас с удовольствием умчалась прочь или как-нибудь огрызнулась на прощание. Но только мне от него еще кое-что было надо. Я исходила из того, что он согласится на мое предложение, и на фоне этого я собиралась попросить еще об одной, совсем мелкой услуге. Теперь же я очутилась в ситуации, когда вынуждена умолять человека, которому больше всего хочу вмазать по физиономии.
– Я… – я замялась, пытаясь подобрать слова. – Я прошу вас не сообщать никому о том, что мы сегодня встречались. Никаких записей – ни на бумаге, ни на компьютере. Не делайте ничего как-то иначе из-за того, что узнали сейчас. Я знаю, что не могу вас заставить. Мне нечего вам предложить, кроме информации, которую я собираюсь достать. Но если те типы пронюхают, что я с вами встречалась, мне придется реально паршиво.
– Ты сама назвалась груздем. Теперь полезай в кузов.
– Ну нет, – я замотала головой, кипя от его твердолобости. Мои кулаки сами собой сжались. – Не играйте тут со мной. Может быть, вы не согласны с тем, что я делаю, но я затеяла все это, потому что хотела оказать услугу вам. За это вы как минимум можете не запороть мою работу и не отправить меня в больницу или в морг только из-за пятнышка на вашей сраной репутации.
Я пожалела об этих словах в то же мгновение, когда они вылетели у меня изо рта, но взять их назад уже вряд ли получилось бы.
– Ладно, – решил он, потом добавил: – Можешь идти.
Последнее было довольно сволочным приемом: если я сейчас уйду, это будет означать, что я послушалась его приказа, а если не уйду, то буду плохо выглядеть в его глазах. Однако если и было что-то хорошее в измывательствах, которым я подвергалась без костюма, так это то, что я теперь и в костюме вполне могла справляться с мелкими подковырками всяких жопошников. Я развернулась и ушла, даже глазом не моргнув.
Я была зла, и злиться на Оружейника было намного легче, чем на себя. Все пошло не так, как я планировала. Я даже не знала, означало ли вот это его «ладно», что он согласился на мою просьбу, или же меня ждет шикарный облом при следующей встрече с «Темными лошадками». Вариантов действий у меня было два. Либо отказаться от своего плана и отложить костюм, как посоветовал Оружейник, либо сделать-таки свою шпионскую работенку и доказать ему, что он ошибался.
К черту все. Я грабану этот хренов банк. Я завоюю доверие «Темных лошадок», я выясню, кто сценарист этого шоу, а потом я сдам всю инфу.
Мисс Милиции сдам. Не Оружейнику.