КРУПИЦА 30.3
Я отправилась в Броктон-Бей, на Бульвар. Еще пять шагов привели меня в Нью-Дели. Всего через минуту я вновь шла по Броктон-Бею, на этот раз в деловом районе.
Лос-Анджелес.
Бухарест.
Опять Броктон-Бей.
Мэдисон, штат Висконсин.
Штаб-квартира «Котла».
Руины. Эти места возводились человеком долго и медленно, иногда столетиями. Слой за слоем опыта, истории, искусства, воплощенных в камне, дереве и стекле. Каждое здание было возведено с идеей какой-то конкретной цели, под вкусы конкретного индивидуума, в качестве учреждения или чтобы удовлетворять вкусам общества как целого. Почти каждое здание было для кого-то знакомым местом, домом, местом работы. Дороги когда-то были частью повседневной жизни, привозили удобство[1], которое люди ценили, хоть и редко осознавали это.
Все разбито, изъедено, выброшено. Дороги теперь – просто куча неровных плит, лежащих вкривь и вкось, здания сложились или покосились, вышвырнув наружу свое содержимое. Это содержимое как раз намекало, сколько же всего мы вложили в этот мир, который выстроили вокруг себя.
Я вдруг осознала, что остановилась под грузом того, на что смотрела. Грудь сдавливало, и я не могла понять, как назвать это чувство. Сладкое, но отнюдь не приятное. Не ностальгия, однако некие близкие нотки в нем были.
Дом, подумала я. Родной дом. Это было не то место, куда я могла вернуться, чтобы меня обняли, чтобы я могла скинуть туфли и расслабиться, не то место, где я спала и просыпалась, ощущая тепло. И все же оно было центральным для меня, место, в котором я укоренилась, место, которое укоренилось во мне.
Я сформировалась в таких местах. Моя вершина, мои сильнейшие моменты – все это случалось после трагедий и вообще в ситуациях, когда кладбища активно заполнялись. Не лучшие мои моменты, не самые благородные, но моменты, когда я сильнее всего влияла на мир и выбирала действия, создавшие нынешнюю меня.
Я снова зашагала вперед. Я на самом деле вовсе не путешествовала в Броктон-Бей, в Бухарест или в Лос-Анджелес. Могла бы, но нет. Просто здешние руины было так легко соотнести с теми местами, с родным домом. Воспоминания о местах впитывались в мое сознание, благодаря чему воспринимались почти как реальность.
Я хотела убедить себя, что все дело в провидце, который рядом со мной, но не могла себя заставить. Я хотела сказать, что все дело в отвлечении: мне приходилось уделять небольшую долю внимания тому, чтобы Проводник продолжал открывать порталы, когда провидец узнавал, что кто-то просит об этом.
С ноткой отчаяния я сказала себе, что все дело в том, что я по-прежнему пыталась освоиться со своей способностью, оценить уровень контроля и справиться с собственным телом. Если я не смогу лучше контролировать собственные движения, то, может, хотя бы получу контроль над роем. И над людьми.
Но я по-настоящему в это не верила. Я соскальзывала.
Мои букашки распространились по руинам. Моя дальность стала ниже, но я могла пользоваться связными букашками, которые оставались при мне.
«Соскальзываю», – мелькнуло у меня в голове.
Теряю рассудок, теряю понимание вещей.
Королева фей сказала, что мне нужно заякориться чем-то. Вот только я уже это делала, и очень долго. Я так функционировала. Раскладывала задачу на блоки, идентифицировала приоритеты, посвящала себя решению. Пережить травлю, раскрыть и сдать «Темных лошадок», спасти Дину, воскресить город, спасти мир. У меня и в лучшие времена было тоннельное зрение, и я испытывала как успехи, так и провалы.
Лучше всего я функционировала, когда у меня была какая-то миссия, когда передо мной стояло нечто большее, чем единичная цель. Да, остановить Сайона было ключевой задачей, но…
Я потрясла головой. Я вновь застряла. Надо сосредоточиться.
Я использовала здесь якоря помельче, маленькие вещи, чтобы привязать себя к реальности, сфокусировать на окружении. Если и когда придет время, я оставлю их, отброшу в порядке увеличения размера и приоритетности. В какой-то степени это поможет мне оценить, как сильно я соскальзываю.
Применение способности Проводника позволяло мне экспериментировать с порталами. Они не могли двигаться или дрейфовать, не считая того, что были привязаны к вращению планеты как целого. Вместо того чтобы двигать порталы, я их непрерывно открывала и закрывала, подбирая время так, чтобы новый открывался за долю секунды до закрытия предыдущего. Я окружила себя ими, создав сплошное движущееся облако перекрывающихся порталов.
Мне это напомнило те времена, когда я облачалась в свой костюм и была полководцем Рой со своим полукапюшоном, полушалью. Была некая сила в самом этом жесте – драпировать себя материей, принимая титул и роль.
Идя по Нью-Йорку, я изменяла порталы, переконфигурировала их. Я драпировала себя ими, как прежде драпировала костюмом.
Сперва они формировали вокруг меня, Проводника и провидца размытую три-четверти-баранки, цилиндр, открытый впереди. Когда я поворачивала голову, порталы перестраивались: те, что были на моем пути, исчезали, сменяясь другими.
Чтобы сделать создание порталов более эффективным, я расположила их слоями. Два перекрывающихся полукольца.
А затем, поскольку это самый компактный способ размещения порталов, поскольку мне надо было создать фирменный знак, чтобы сделать это моим и сделать это мной, я расположила их гексагонально. Накладывающиеся друг на друга шестиугольники из маленьких, фут в размерах, дверей, которые открывались в случайные места по всему городу и распространяли мою досягаемость дальше, чем могли даже букашки. Каждый портал, если в него заглянуть, показывал другую картину: стену, клочок пасмурного неба, фрагмент мостовой. Они не бросались в глаза, служа скорее чем-то вроде камуфляжа.
Я экспериментировала, отыскивая места, где можно расположить порталы, и мое понимание города росло соответственно.
Я ощутила несколько отрядов Учителя. Группы мужчин и женщин, в которых всегда был хотя бы один человек, более атлетичный, чем остальные; все облачены в белое или как минимум в джинсы и белые рубашки. У большинства были рюкзаки, у всех – оружие. Они патрулировали, прочесывали территорию, тихо переговаривались между собой.
Говорили только о делах.
Я нашла Учителя. Он проектировал над работами, а его «ученики» были заняты собирательством. Контроль иного рода, чем мой, будь то над букашками или над людьми. Более человечный, возможно. Скорее общество, чем армия, собранная в боевые порядки.
Почти все были активны, у каждого своя работа, своя задача. Мужчины несли металл и электронику и либо разбирали это, либо придавали ему какую-либо форму. Женщины, чуть более слабые физически, несли всякую проволоку и корзины с одеждой, которую забрали из магазинов. Дети занимались более тонкой работой – вытравливали что-то на металле, шили.
Я почти что уважала это. Вот только мотивы Учителя были явно эгоистичные.
– Лучше делать быстро, чем идеально, – говорил он. Приостановился, чтобы коснуться одной из своих подданных на несколько секунд. Девушка стояла, закрыв глаза, а он продолжал: – Следуйте черемшам либо пользуйтесь хабами, чтобы получить четкую мысленную картину.
Вокруг него закивали.
Хабы. Не все люди проявляли активность. Были группки по два-три человека, держащихся вместе, но я была уверена, что Учитель имел в виду не это. Было еще несколько человек, служившие, похоже, точками сбора для других, они располагались свободным кольцом вокруг места работ. Я видела, как один человек принес в точку сбора дверь от машины, прикоснулся к мужчине в центре, а потом направился к Учителю. Он прошептал: «Конструкция из металла и фибергласа».
Учитель прикоснулся к нему на четыре секунды, и мужчина с дверью направился к столу. Там он скинул рюкзак и взял небольшой лом. Когда он начал работать, другой мужчина возле стола потянулся, взял рюкзак и присоединился к одной из групп собирателей.
Это походило на возведение какого-нибудь амбара, только эти люди работали исключительно со сталью и электроникой. Тех, кто уставал, переключали на другие занятия, и все трудились без передыха.
Они сооружали с нуля корабль Дракон.
И не только его.
– Восемь костюмов, – произнес Учитель. Он подошел к столу, взял один костюм и приподнял, чтобы рассмотреть. – Не так ярко. Нам надо держаться незаметно. Если придется, делайте их ниже качеством. Материалы из третьего списка.
Вокруг закивали. Учитель подошел к другому столу, где было разложено механиково оружие и прочие инструменты. Его ученики были лояльны, но они не были марионетками, как мои. Они двигались естественно. Вся система, однако, естественной абсолютно не была.
Мне это напомнило игры Регента. Здесь была база операций, группа халдеев, управляющих городом, и были более независимые отряды, размещенные за пределами базового лагеря, патрулирующие в поисках врагов и готовые в любой момент собраться вместе для массированной атаки.
Несомненно, они были организованы по способностям. Учитель давал способности Мыслителей и Механиков. Предположим, в группе есть хотя бы один Числитель, Механики несут какое-то дистанционное оружие или средства защиты, а атлетичные члены группы – солдаты, обладающие какими-то знаниями, дающими им небольшое преимущество в бою. Но все равно в каждой группе оставались два-три человека, которых я не могла идентифицировать.
Я не успела закончить эту мысль, когда одна из них вздрогнула, насторожилась. Потом выкрикнула:
– Рассыпаться!
Ее группа двинулась в разные стороны.
Проблемы?
Я была проблемой. «Эта тетка – гребаный провидец».
Я открыла порталы и поймала одного за другим трех ее сокомандников.
Ее саму я поймала лишь со второй попытки. Она быстро бегала, она увидела, куда я помещаю портал, еще до того, как я начала, развернулась на сто восемьдесят и побежала в противоположном направлении.
Они были пугающе спокойны, если учесть все происходящее, очень похоже на Проводника и провидца. Это облегчало мне жизнь. Но я знала, что это облегчение продлится недолго.
Учитель обретал контроль над людьми, давая им паралюдские способности. Организация была важна, и мелочей не было. Я двигалась слишком быстро, и сейчас человеческие системы Учителя начали реагировать.
Мужчины и женщины в одном изолированном скоплении попадали на колени.
– Район Эмбер, команда Б-6, – доложил один из учеников в группе. В почти полной тишине базы Учителя (слышны были только звуки инструментов и ровный стук молотков, бьющих по металлу) его голос прозвучал ясно, как колокольчик.
– В чем проблема? – спросил Учитель.
– Вышла из строя.
– Сменить фокус. Всем наблюдающим командам, идентифицировать цель, – велел Учитель.
В каждой второй группе на базе повернулись головы. Они смотрели в мою сторону, как будто могли видеть через пять или шесть кварталов, как я стою посреди дороги.
Один человек перешел в другую группу и прикоснулся к юноше.
– Шелкопряда, – в свою очередь, произнес юноша.
«Это как компьютер. Каждый человек выполняет конкретную операцию, и они собраны в кластеры, отдельные люди в которых эффективно передают идеи другим».
– Группа Механиков К, – сказал Учитель. – Оборонительные средства, модифицировать для микромасштабных дронов. Силовые поля, площадные атаки. Группа Н – ко мне. Нам понадобится больше Механиков. Также нам понадобится эту зону. Группы Ф и Ж, я перекалибрую, поставлю вас на более общие антипровидческие задачи. Она… ты ведь смотришь, да, Шелкопряда?
Я попыталась установить портал в лагере Учителя, прямо у него за спиной. Наткнулась на барьер, мертвую зону, на которую не могла воздействовать.
Какое-то механиково устройство блокировало моего провидца, который, в свою очередь, блокировал Проводника.
Мои связные букашки тоже не работали. Они действовали только на других букашек.
Тогда я начала выкладывать порталы по периметру, отыскивая в точности те места, где могла работать. Порталы рядом со мной были развернуты вбок, ни один не смотрел на меня. Нехорошо будет, если Учитель велит ученикам открыть огонь, и кто-нибудь выстрелит в портал и попадет в меня в упор.
– Это что-то новое, – произнес Учитель. – Я заслужил твое внимание каким-то своим поступком? Каким-то образом перешел грань, возможно, неумышленно позаимствовал кого-то, кто тебе дорог? Заверяю тебя, я очень безобиден. Подавляющее большинство моих учеников вызвались служить мне добровольно. Я сказал им, что могу использовать их, чтобы остановить Сайона и спасти мир, и они согласились. Многие другие пошли на сделку, взяв с меня клятву, что я заимствую их на один год, а далее буду обеспечивать их способностями безо всяких условий и безо всяких ментальных оков на протяжении всей их жизни.
Я нахмурилась, переминаясь с ноги на ногу, пытаясь удостовериться, что не потеряла связь со своим телом. Если мне придется двигаться, я хотела иметь возможность двигаться быстро.
Одна из групп находилась настолько близко к периметру базы Учителя, что попала в зону моего портала. Я захватила их и потратила секунду на анализ их способностей. Сверхострое восприятие, улучшенная меткость, умение видеть сквозь стены и чувство опасности.
Я подумала о Ябеде, как она хвасталась перед Змеем за секунды до того, как я спустила курок.
«Не то чтобы я тут спускала курки», – напомнила я себе.
Но мне необходимо было разворошить тут все, растрясти элегантно сбалансированную операцию Учителя.
Они посмотрели друг на друга, и я оценила их снаряжение. Тот, который с улучшенной меткостью, был «солдатом» группы, у него был обычный ствол и бандольер с гранатами.
Контролируя его движения, я заставила его достать гранату из бандольера и передать тому, который с обостренным восприятием.
Тот занес руку, простыл, подавшись назад, готовый метнуть…
Мой детектор опасности среагировал, и я заставила Проводника создать портал, переместив гранату с линии огня. Там, где она только что была, пролетел пухлый шарик, потрескивающий от энергии.
– Сегодня ты полна сюрпризов, – сказал Учитель. – Я предполагаю, что это в самом деле ты, Шелкопряда, и что ты не порабощена Инженю или что-нибудь подобное. Я хочу, чтобы ты знала: я тебе не враг. Я присутствовал, когда ты атаковала «Элиту», бросив на них Всегубителей, и я понимаю, почему ты так поступила. У тебя есть миссия, благородная задача, и ты видишь ее вселенской задачей. К выполнению которой должен стреляться каждый. Мир и процветание на твоей территории, потому что мир и процветание – это хорошо, я прав? Пожалуйста, не стесняйся комментировать, поучаствуй в беседе.
Он подал знак, и толпа его учеников коллективно попятилась от группы, которую я захватила в уголке его площадки. Они смотрели на других сверху вниз, их головы и плечи виднелись над участком стены, обрушившейся на дорогу считаные часы назад. Наблюдая за движением группы, я вновь испытала способность Проводника. Границы были там же, где и прежде.
– Нет? Ладно. Тебе придется поверить мне, когда я скажу, что преследую ту же конечную цель, что и ты. Я хочу остановить Сайона. Но я не воин, и на поле боя от меня было бы больше проблем, чем пользы. Мои ученики справляются нормально, когда я отдаю им приказы, но в ключевые моменты они склонны к нерешительности. Я знаю, где я должен быть, я буду там уже скоро, и тогда я буду намного полезнее для нашего плана.
Раз группа сдвинулась, а границы остались там же, значит, эффект генерирует не какой-либо человек.
С помощью букашек и способности Проводника я получила представление, где находится периметр провидческого блока. Его форма была чуть-чуть нерегулярной, но я могла бы принять в расчет здания и другие препятствия в этой области. Если там был какой-то генерируемый сигнал, через твердые предметы он распространялся хуже.
– Для записи: я приглашал тебя поинтересоваться, куда именно я планирую отправиться. Но, похоже, ты предпочитаешь молчание.
Мой отряд навел оружие на самую центральную точку и открыл огонь, выстрелив триждыи.
Коробочка механикова производства испустила сноп искр, подлетев в воздух и потом отскочив от мостовой.
Я проверила способность провидца. Она работала.
Я принялась осторожно размещать порталы. Не чтобы ловить учеников, а чтобы отрезать их друг от друга. Порталы между ними, над и под ними, перед ними. Исходя из расстояния в двенадцать-тринадцать футов, я могла размещать их, покрывая широкую площадь.
Взявшись за группы, я работала снаружи внутрь. Его провидцы были не гениальны: способности предупреждали их всего за несколько секунд, но ловушки к этому времени были уже на месте.
Самого Учителя я оставила напоследок. В его распоряжении больше не было учеников. Я создала портал и шагнула через него. Мои солдаты навели на Учителя оружие, остальные стояли как вкопанные.
Учитель что-то произнес на непонятном мне языке.
Я покачала головой. Лучшего способа показать недостаток понимания у меня не было.
– Нет? – спросил он, чуть улыбнувшись.
Я снова качнула головой.
– Это досадно, – произнес он. Похоже, он был искренне обеспокоен.
Мои букашки прошлись по нему и обшарили его карманы. У меня шелка не было, так что я воспользовалась лежавшей на одном из верстаков веревкой, обвив петлей пистолет под старомодным вельветовым пиджаком Учителя. Процесс был небыстрый, но Учитель увидел, что я делаю, и облегчил мне работу, подняв руки к голове и одновременно отодвинув полы пиджака от оружия.
Я передала веревку одному из своих подручных, и тот вытянул пистолет.
Мои новые миньоны начали изучать собранное снаряжение. Я впитывала информацию, глядя их глазами.
– Грабеж – дело мне вполне знакомое, – сказал Учитель. – Неотъемная часть нашей профессии. Но это не ты, мне кажется. Во-первых, я работаю над тем, чтобы остановить Сайона, хоть и окольным путем. Чтобы смягчить урон, если остановить его малореально. Похоже, все перевернулось с ног на голову, если ты теперь ближе к «Элите», которую еще недавно обвиняла, а я тружусь над тем, чтобы все починить.
Я посмотрела на него жестко. Он пожал плечами, все еще держа руки на голове, затем произнес что-то на каком-то другом языке и слегка улыбнулся.
Кодовое слово? Ловушка или триггер для какого-нибудь устройства неподалеку?
Однако ничего не произошло.
– Ладно, – произнес он. – Забыли тогда.
Он попытался сделать что-то, и у него не вышло? Мой рой зашевелился, подошел чуть ближе, не опуская оружия.
– Определенно забыли, – добавил Учитель. – Ладно, я не буду просить тебя о прощении, но все же могу быть прямолинейным. Ты кажешься другой, и это изменение отнюдь не в лучшую сторону.
Мое внимание было приковано к столам. Оружие, механиково снаряжение… Я начала копаться в нем, присоединившись к миньонам, которые не были заняты нацеливанием стволов на Учителя.
– Могу ли я поинтересоваться, почему? Или это слишком личное? Я понимаю, вторые триггеры могут быть кошмарными.
Я повернулась лицом к нему. Приложила ладонь ко рту.
– Не можешь говорить. Ясно. И ты пришла ко мне за помощью по этой части? Хочешь вновь обрести способность общаться?
Я покачала головой.
– Значит, ищешь способ усовершенствовать это твое умение. Я могу это сделать. Я даю Плащам контроль над умениями, которые в тех или иных областях проседают.
Я снова покачала головой.
– В таком случае, зачем ты пришла?
Я не ответила, сосредоточив внимание на группе.
Я нашла то, что искала.
Маленькие коробочки с единственной широкой кнопкой сбоку. Как детонаторы. На поверхности не было ничего, кроме одного зеленого светодиода и нескольких разъемов, через которые их можно было подключать к различным портам или розеткам.
Я забрала их и принялась распихивать по запасным сумкам.
– Полагаю, ты не согласишься обставить один для меня?
Я покачала головой. Забрала все.
Потом начала собирать оружие.
– Это неудобно, для записи.
«Против Сайона они тебе не понадобятся».
– Повторюсь, моя способность доступна, если она тебе нужна. Все, что поспособствует против нашего обоюдного врага, ну ты понимаешь.
У него была раздражающая привычка выбирать трудные слова и использовать их там, где сгодились бы более простые. Как будто он пытался казаться умнее, чем был.
Я шагнула к Учителю. Заметила, как он слегка вздрогнул от моего внезапного движения.
Бежать ему было некуда, и он это знал. Оглядевшись вокруг, он увидел своих учеников, пойманных в мои сети.
Я обнаружила обреченность в его языке тела за миг до того, как он оказался в пределах моей досягаемости.
Накатили воспоминания. Как я объявила себя Шелкопрядой перед зданием ОПП. Как взяла на себя роль лидера в Нью-Дели, координируя две команды.
Я почувствовала его способность, почувствовала его общее осознание людей, на которых он влиял. Между ним и ими не было постоянной связи, напоминающей ту, что у меня была с букашками или с нынешними подданными.
Я пододвинула к нему другого человека и применила способность Учителя.
Тогда связь возникла. Потребовалось лишь немного времени и сосредоточенность Учителя. Я почувствовала и то, как способность закрепляется, и в то же самое время хрупкость, уязвимость. Такой вот дуализм.
Я отпустила подопытного и почувствовала, как эта хрупкая точка держится, усыхая совсем по чуть-чуть с каждой секундой. Это ощущал Учитель – осознание и силы, и степени своего влияния на подданного.
Нет, подумала я. Не вариант.
Я достала телефон, разблокировала его и нашла нужную мне страницу. Кинула телефон Учителю. Не стала пытаться поймать его неуклюжими движениями рук, а заставила Учителя взяться за подол свитера и поднять его, как рыболовную сеть. В эту «сеть» телефон и упал, после чего Учитель взял его.
Я отошла назад, освобождая его.
Учитель покачнулся и пробормотал что-то на том, другом языке – должно быть, ругательство.
– Карма, видимо, – произнес он затем, немного пыхтя. – Некоторый… удар по нервам. Не могу не отметить, что ты не стала совершенствовать себя, когда я был в твоем распоряжении.
Невозможно было бы применить умение Учителя, не оставляя себя открытой его влиянию. Нет, таким путем вернуть себе голос я бы не смогла. Поскольку это повлияло бы на мою способность принимать решения. И оставило бы приоткрытое окошко.
Люди, купившиеся на его обещание пожизненного сохранения силы безо всяких дополнительных условий, были введены в заблуждение.
– Значит, ничего? – спросил он.
Я покачала головой.
– Я разочарован.
А я не была так уж разочарована. Я получила то, что мне было надо. Подножку для Сайона, оружие, немного больше информации о работе моей способности и… Я указала на телефон, который дала Учителю. Он глянул на экран.
– КИС, – произнес он.
Я коротко кивнула и подняла одно из взятых мной устройств. Параллельно я отбирала членов коллекции Учителя, которых могла бы использовать, вооружая их механиковым оружием и собирая рядом со мной. Но внутрь своего маленького убежища из порталов я их не пускала.
– А… ты догадалась, да?
Я кивнула.
– Пойми, я сделал это не со зла, – сказал Учитель. На секунду он перешел на другой язык. – …Я дал им переключатель в надежде на то, что это остановит вторжения и обуздает их. Предполагалось, что они просто запрутся у себя, но они удержали его, по-видимому, намереваясь применить, если кто-нибудь им ответит. Запирающийся вход, подъемная решетка, если тебе угодно. Способ поднять мост и предотвратить проникновение посторонних в их замок.
По моему приказу некоторые из его учеников повели стволами, намекая ему поторопиться.
Похоже, угроза его не смутила.
– Тот, который с белой кнопкой.
Я окинула взглядом приборчики, что у меня были. Нужный я нашла в поясной сумке и переложила.
– Мастер-ключ, Шелкопряда. Я мог бы сделать так, чтобы тебе пришлось заставить меня выдать эти детали, но не буду. Я хочу вернуться к своей работе, чтобы помогать.
Он смотрел на меня как-то странно, видимо, пытаясь донести свою мысль.
Но это был окольный план, какого-то рода инфильтрация, и Учитель явно работал против нашей стороны. Я сомневалась, что его словам стоит верить.
Впрочем, это все не важно.
Я указала на телефон. Учитель сделал движение, чтобы кинуть его обратно, но я подняла руку. Указала налево от себя.
Он был не дурак. Понял, что я имела в виду, и нашел на телефоне нужную мне страницу.
– Полагаю, ты не пытаешься найти меня, значит, остается только Птичья клетка. Нет. Я не предоставлял никаких устройств ни Птичьей клетке, ни кому-либо с ней сказанному. Но тем не менее проникнуть туда тебе будет трудно. Там предусмотрены безопасности мер.
Я кивнула. Мои солдаты выстроились вокруг меня, все с оружием.
– Если я верно уловил твои намерения, Шелкопряда, то могу предположить, что ты за мной еще вернешься?
Я не ответила. Нет надобности телеграфировать мои планы Учителю. Все равно Мыслители уже вычисляли, что я собираюсь делать.
Мало времени.
А значит, придется совершить прыжок веры.
Использовать провидца напрямую было чревато. Он мог обеспечить возможность видеть целый мир, множество миров, но разрывать этот контакт было проблемно, это выбивало из колеи. Я видела, какую цену уже заплатил за это Проводник.
Но я не могла позволить себе сдерживаться.
Я отделила Проводника от его партнера. Сразу почувствовала эффект – сенсорный сдвиг, разрыв перспективы, легкую тошноту. Но он был функционально слеп и глух, и страдать могли лишь те немногие чувства, которые у него оставались.
Мне придется страдать намного, намного сильнее. Если я установлю контакт с провидцем, а потом буду вынуждена его разорвать… я доиграюсь. С большой вероятностью продолжать я не смогу. Все кончится еще до того, как я восстановлюсь.
Я оценила свои ресурсы. У меня теперь был целый отряд. Люди, которые были бы рабами в любом случае. Люди с простыми способностями, которые легко освоить и применять. И у меня было оружие получше обычных автоматов.
Надеюсь, нам не придется его задействовать.
Я взялась за руку Проводника, подвела ее к моему поясу и пропустила через него пальцы. Потом взяла за руку провидца.
Мое восприятие начало расширяться. Медленный, постепенный, но стабильный процесс. Я осознавала огромные пространства земли. Я видела урон, нанесенный Земле Бет. Я была сбита с толку, увидев, что мы в Вашингтоне, а не в Нью-Йорке. Учитель вернулся домой. И почему я думала, что мы в Нью-Йорке?
Прежде я была далеко от себя, но от усиленного зрения это стало еще намного хуже.
Я помнила, как когда-то мне было покойно от того, что моя способность открыла мне взгляд на широкий мир, показала мне, какая я крохотная в общей схеме.
Это ничуть не успокаивало. Нет. Только не на таком брутальном масштабе. Я чувствовала мир во всей полноте, от атмосферы до океанского дна. Я могла бы, если бы захотела вслушаться, услышать ветер, шум дождя, увидеть марево жары на одной стороне планеты и формирование льда в пещерах на другой, день и ночь одновременно.
«Понимаю, почему Доктор стала чуточку не в себе, если она применяла эту способность сколь-нибудь регулярно».
Учитель произнес что-то. Я не разобрала, потому что не слушала.
Я увидела другие миры и прикинула общий урон. Меньше пятой части нас сражалось, но эти десять процентов отдавались целиком. Другие отступили, укрылись вместе с семьей или друзьями.
Я могла подсчитать все человеческие скопления. Доктор с помощью Проводника расселила людей по всем доступным Землям. Группировки от нескольких сотен до нескольких тысяч человек. Люди, привыкшие к цивилизованной жизни, начинали с нуля. Самодельные убежища, костры, инструменты. Они были измотаны, расстроены, но прежде всего – напуганы. Никаких новостей, никаких СМИ, никаких возможностей узнать о ходе битвы.
Когда я прекратила вглядываться, они не ушли из моего внимания. Продолжали оставаться в периферийном зрении, и поле этого зрения росло с каждой секундой.
Единственным реальным ограничением было несколько слепых пятен, идентичных тому, что висело над базой Учителя. Это я могла обойти. А еще я могла избегать искать те или иные объекты, и тогда они оставались за пределами видимости. Могла уклоняться от активного разыскивания и тем самым избегать появления чего-то или кого-то в поле зрения.
Еще один якорь, еще одна привязь между мной и реальностью, между мной и Тейлор.
Я видела уединенную хижину на Земле Гимель. От нее до ближайшего поселения было дня три пешком.
Хижина Мрака.
«Я такая слабая», – подумала я.
Я не хотела заглядывать внутрь, чтобы увидеть его вместе с Шельмой. Не хотела видеть, как они сидят у огня, обнявшись, зная, что миру в любой момент может настать конец, достаточно Сайону решить разнести этот континент.
Взамен я мысленно зафиксировала местоположение хижины и наблюдала за ней издалека.
Я нашла в разрушенном Броктон-Бее свой дом, вернее, ту малость, что осталась от него.
Нашла людей. Нашла Шарлотту и Форреста. Нашла Сьерру, командующую беженцами очень властно и устрашающе. От нее исходило странно знакомое ощущение.
Нашла Ябеду. Она отложила ноутбук и помогала раненым, говоря с Рэйчел и Панацеей тихим, напряженным голосом.
Чертовка делала кому-то искусственное дыхание. В отличие от кино, большинство попыток ИД были безуспешны. Ее пациент, вероятно, был уже мертв, но она все равно пыталась. Сто лет назад Мрак не мог заставить ее пройти курсы первой помощи.
Париан и Фехта двигались по периферии поля боя на плюшевом звере. Фехта не стреляла, и вовсе не из-за нехватки боеприпасов.
Все дорогие мне люди, все вещи, за которые я хотела держаться любой ценой.
Я нашла мамину могилу. Ландшафт в этом месте был разрушен, земля растрескалась. Я видела вокруг насекомую жизнь. Осторожно открыла портал. Мои связные букашки перелетели туда, и я вычистила там все, переправив букашек к себе.
Тщеславие, глупость – но у меня на душе стало чуточку легче. То место теперь было чище. По-прежнему в руинах, но чище.
А папа…
Я остановилась в нерешительности.
«Я потеряла так много, – подумала я. – Прости меня, папа. Надеяться, что ты все еще жив, мне нужнее, чем знать хоть одно, хоть другое».
Я медленно выдохнула.
Маленькие якоря, еще вещи, привязывающие меня к реальности. Я лишний раз проверила, что всё на своих местах. Наименее важная из вещей, мантилья, костюм, за отсутствием более подходящего слова, из порталов в виде сот, была в безопасности. У меня есть цель, у меня есть миссия.
Я – все еще я. Я справляюсь.
Я переключила внимание на Сайона. Похоже, Ябеда была права. «Котел» маленько слукавил, говоря, что они не могли применить к нему провидца. Они хотели избежать того, чтобы Сайон их нашел, чтобы он отыскал путь к их лабораториям.
Посмотрев, я увидела, что он кричит.
Даже для того, кто за все время заговорил едва ли дважды, это был жуткий, нервирующий звук. Резкий, словно Сайона активно пытали, звук боли и ярости в чистом виде, которому способность Сайона придала громкости.
Но его никто не пытал. Он побеждал, врываясь в толпу еще более свирепо, чем раньше, в ту самую толпу, где были другие, те, кто мне дороги…
– …поза? – спросил Учитель, прервав мои размышления. Я пропустила начало его фразы.
Я подняла голову. Больше похоже было, что я увидела это движение в телескоп, чем что сама этой головой владела.
Да. Я опять зависла. Слишком много впитала.
Надо двигаться.
Я всеведущая. Вернее, настолько близка к всеведению, насколько вообще можно было ожидать. В комплекте идет ахиллесова пята, но с этим придется смириться.
В моем телефоне содержалось последнее известное местонахождение портала КСИ. Я открыла дверь туда.
Учителя я оставила. Он не заслуживал прощания. Если есть в мире такая вещь, как карма, он ее скоро хлебнет. Пока что я отложила месть за то, что он сделал с Дракон. Потеря солдат и разрушение базы доставит ему неудобство, но он оправится.
Я шагала по грунтовой дороге; по обе стороны от меня шли двадцать паралюдей. Дойдя до портала, мы остановились. КСИ вторгся, убив беженцев на той стороне, потом сам там поселился.
Провидец, двигаясь по моей воле, взял аппарат, закрепленный на моем поясе.
Нажал на белую кнопку.
Учитель запечатал себя в одном мире, чтобы накопить учеников и поработать с Дракон. Эту технологию он передал КСИ, и те использовали ее, чтобы обезопасить свое положение.
Теперь я к ним проламывалась.
Слепое пятно растрескалось, затем растворилось. Я смогла видеть империю КСИ. Триста миллионов человек, многие из которых все еще мигрировали туда, где могли осесть, физически шли, отделяя себя от других, чтобы Сайону не удалось убить слишком много одной атакой. Я видела, куда Сайон уже ударил однажды, и они все еще устраняли последствия катастрофы.
Там была женщина из КСИ, официально известная как Зиккурат, хотя для союзников и жителей она была Тон Лин Та. Они применила свою способность, чтобы воздвигнуть каменные стены и начать строительство дворца для императорской семьи. Три стены протянулись между тремя впечатляющими башнями, дворец же находился в центре многоакрового пустого пространства между ними.
Я видела «Янгбан» в полном составе. Три группы численностью от шестидесяти до ста тридцати Плащей, размещенные на широких квадратных каменных платформах, приподнятых над землей; каждая группа стоит спинами к дворцу, лицами вовне. Все Плащи были в одинаковой одежде, маски – белые, фиолетовые и желтые, соответственно. Они занимались своими ранами, и разрывы в рядах намекали, что они понесли тяжелые потери.
Внутри самого дворца был калейдоскоп. Каждая комната была отзеркалена по несколько раз, их обитатели двигались синхронно. Главные помещения имели по девять итераций, каждая с копией императорской семьи, каждая с четвертым отрядом «Янгбана», причем Плащи стояли концентрическими кругами, а не шеренгами и колоннами. На этом отряде тоже были маски, как на других, в виде многогранных самоцветов, покрывающих лица целиком, но нефритово-зеленые. Телохранители, тридцать человек. Самые страшные Плащи в этой группировке.
На троне сидел четырнадцатилетний юноша. По обе стороны от него сидели двое членов семьи; их кресла располагались как раз настолько низко, чтобы головы сидящих были ниже головы юноши. Слишком молодые, чтобы быть его матерью и отцом. У них в ногах на коврике сидел очень маленький ребенок, девочка. Его сестра. Я видела фотографии нового императора и его сестры, когда их старший брат погиб при нападении Симург на рейс BA178.
С ними были другие. Стратег Шен Ю – на удивление молодой человек в черной мантии, такой же прямой и узкой, как он сам. Он сосредоточенно смотрел на экран маленького планшета. Рядом с ним был Джа, Механик императорской семьи. Несомненно, именно он устроил калейдоскопический эффект, чтобы сбить с толку потенциальных убийц и чужаков. Была и Тон Лин Та, очень худая китаянка в черной мантии и с сильно накрашенным лицом.
Прямо под возвышением находились еще трое членов «Янгбана». Нулевой, Первый и Вторая. Ключевые элементы в их структуре способностей, те, кто, соответственно, делит способности, управляет отрядами и придает им силы, позволяющие быть эффективными.
Если я начну действовать, то попаду под прицел. Мы выбили ударом Симург один из их отрядов, занимавшийся инфильтрацией и рейдерством, но оставалось еще четыре. Один из других рейдерских отрядов был меньше склонен к инфильтрации и больше к движению. Это кавалерия, блицёры, обладатели способностей к полету и телепортации. Когда они устраивали рейды, на первые наши удары по ним они отвечали жесткими контрударами. Вполне возможно, работа Шен Ю. Любая попытка атаковать натыкалась на равную по силе контратаку, нацеленную на лидеров атакующей стороны.
Даже обладая почти всеведением, обладая порталами, я сомневалась, что хочу идти тут на риск. Излишняя самоуверенность сейчас стала бы катастрофической.
Лучше подкосить их уверенность в себе, чем завышать свою. Они не ожидают атаки.
Но две сотни паралюдей плюс отряд элитных Плащей, сосредоточенных на обороне и контратаках, – это зловеще.
Я вдруг напряглась. Воздух прошил случайный удар Сайона. Я закрыла порталы Проводника в том месте, и удар уничтожил какое-то здание и шесть человек в нем.
Я вновь открыла портал, соединив Гимель с импровизированным госпиталем.
Ябеда что-то тихо говорила. Панацея ответила, но я не разобрала что.
Двое из числа моих самых любимых людей едва не погибли даже без шанса узнать, что их атакуют.
Я посмотрела на все то, что ценила, что было мне дорого. На мой разрушенный «дом» в Броктон-Бее, на кладбище, на моих бывших нанимателей, на моих сокомандников… а потом на Сайона.
Нет верного ответа. Нет идеального плана сражения с нашей стороны. Нет времени.
Я медленно выдохнула, заставила себя расслабиться.
Потом принялась открывать порталы во все миры, до каких могла дотянуться. И стала собирать букашек в гигантских количествах.
Когда-то я слышала, что в моем мире живет десять квинтильонов букашек. Восемнадцать нулей. Так много я контролировать не могла. Точнее, не могла позволить себе потратить время, чтобы так много собрать.
Четырнадцать нулей? Если у меня есть десяток миров, каждый с хорошими болотами и тропическими лесами, где можно черпать, и есть связные букашки, помогающие расширить мою жалкую трехсотфутовую зону досягаемости? Это реализуемо.
В жопу все. Есть время для стратегии, а есть время для брутфорса. Блин, брутфорс сам по себе можно считать стратегией.
Придется о способности Шен Ю узнавать трудным путем. Он может видеть надвигающиеся атаки. Работает ли это, когда атака идет со всех сторон сразу?
Я разделила букашек на рои по десять процентов. И открыла девять порталов в мир «Янгбана».
Десятый я открыла на Землю Бет, над порталом, который заново открыла только что.
Они среагировали, да. Шен Ю смог организовать почти мгновенную контратаку. Сотня Плащей телепортировалась примерно в ту область, где я находилась, а затем стали летать вокруг со скоростью, сделавшей бы честь машине на хайвее.
Я наблюдала с некоторого отдаления, крепко сжимая руку провидца.
Но десятую долю букашек я выпустила там, где находилась сама. Непроницаемое облако букашек скрывало меня полностью. И я подняла порталы Проводника вокруг себя, как щиты.
Некоторые из Плащей вошли в облако; ответ был стремительным и жестоким. Букашки пожирали их, мои миньоны с механиковым оружием расстреливали их. Я переместилась в другой мир и закрыла за собой дверь, просто чтобы еще немного затруднить им работу.
У других отрядов были свои методы защиты. В одном человек восемьдесят раскалились докрасна – они сжигали букашек, нагревая воздух.
Я взялась за порталы и захватила эту группу.
«Если бы у вас, маленьких засранцев, была хоть капля мозгов, то что бы вы подумали, когда сумели хоть чуть-чуть, но подловить меня? Вы бы, нахрен, обоссались от ужаса».
Не мой голос в моей голове.
«О? Беспомощная девочка в насекомом костюме пришла в себя».
Воспоминания о замешательстве, о боли, не похожей ни на какую другую. О полнейшем бессилии.
Что бы подумала мама, если бы увидела меня сейчас? Мысль из другого эпизода, чем предыдущие.
С помощью порталов Проводника я захватила остальные группы, хоть они и были более разбросаны.
Теперь, имея при себе большинство этих типов, я двинула их на дворец.
Зиккурат закрыла каждое окно и каждую дверь. Кольцо янгбановцев, встревожившись, поднялось на ноги.
Едва ли это имело какое-то значение. Они скопили столько силы, они контролировали людей через манипуляцию, и теперь они могли видеть, что бывает, когда люди обращаются против них.
Я чувствовала, как гнев вспухает у меня в груди, и знала, что он не мой.
Но все же это чувство я могла оседлать. Это чувство могло нести меня вперед.
В жопу их. В жопу за то, что не сотрудничают. В жопу это все, я не должна была заходить так далеко.
Атакующие разнесли одну стену. Я увидела, как один из шести зеркальных образов калейдоскопического интерьера потускнел и погас. Внутри замка было множество отравленных ловушек, комнат с вакуумом и, что иронично, ядовитых букашек. Если туда кто-нибудь телепортируется, с высокой вероятностью он найдет там очень мрачный конец.
Я повела атакующих вокруг дворца, не стала бросать на ловушки. Они атаковали другие стены.
Еще одна из стен была пробита, и еще две части зеркальных образов погасли.
В одном из открывшихся участков дворца оказался очередной отряд «Янгбана». Красные маски, как те, что я видела в Нью-Дели. Небольшая группка пушечного мяса.
Их я тоже взяла под контроль.
Прошло еще немного времени, и пали последние зеркальные образы.
Мои порталы поймали оставшихся янгбановцев за считаные секунды. Сражение мгновенно прекратилось.
Я добавила к своему рою Нулевого, Первого и Вторую.
Александрия, задыхающаяся от букашек. Они ненавидели меня за мою надменность. За то, чем я была.
Я медленно выдохнула. Они чуточку лучше осознавали себя, чем другие.
Способность Второй усиливала другие способности. Именно она, распространившись по «Янгбану», позволила им иметь шестьдесят способностей с мощностью в одну пятую от полной, а не в одну шестидесятую.
Ее способность действовала и на мою. Я почувствовала, как мой контроль становится четче.
Передо мной Первый вытянул руку, потом осторожно сжал пальцы. Я пошевелила ею экспериментально, проверяя диапазон движений.
Не так идеально, как если бы это была моя собственная рука в прежние времена, когда у меня был полный контроль, но лучше.
Этой способностью я делиться не буду. Не могу себе позволить.
Шен Ю заговорил. Прозвучало непохоже на китайский, другие интонации. Это был вопрос, и, судя по тону, обвиняющий.
Возможно, есть какая-то способность, которая бы позволила уловить смысл. Не важно.
У меня уже было пять слоев перекрывающихся шестиугольников.
У меня была армия.
Но ее недостаточно.
«Теперь к Птичьей клетке», – подумала я.
Открыла порталы, чтобы через них прошел мой рой.
Прошла сама – и очутилась в руинах.
Руины, подобные тем, о которых я думала до встречи с Учителем.
Я воспользовалась способностью провидца, чтобы обыскать окрестности.
Нет. Конструкция сохранилась лишь частично, встретившись с яростью Сайона, ударными волнами и обычными волнами, водными. То, что она до сих пор стояла, свидетельствовало о том, насколько прочной она была когда-то.
Это не Птичья клетка.
«Гарденер». Моя старая тюрьма.
Дезориентация потрясла меня. Чтобы прийти в себя, я потянулась не к дополнительным географическим точкам привязки, а к тем маленьким якорькам, что сделала для себя. Проверяла и перепроверяла их, пока не уверилась, что стабильна.
Я во второй раз попыталась пройти к Птичьей клетке.
Шагнула через портал, очутившись на горном пике над самой Птичьей клеткой. Хоть я и не могла это чувствовать, но знала, какой прохладный здесь воздух и как сильно потеет мое тело, столь маленькое на фоне этой громадной горы.
Пребывание в середине роя из тысяч миллиардов букашек вымотало меня сильнее, чем я осознавала.
Еще одна уязвимость, еще один момент, на котором я чуточку слишком отсоединилась от реальности.
Может, мое тело тоже должно служить якорем? За него я тоже должна держаться, даже ценой других вещей?
Я заставила себя сделать глубокий вдох, такой глубокий, что грудь заболела, но все равно это ощущалось так ничтожно по сравнению с сотнями людей, которых я контролировала. Этот вид, этот величественный ландшафт, это небо, в котором по-прежнему оставались облачка пыли и обломков после предыдущих атак Сайона… Всего лишь одна картина, наблюдаемая сотней различных пар глаз. Почти у всех их зрение было лучше, чем у меня. Я парила в океане входящей информации, и одно мое тело было труднее контролировать, чем все остальные вместе взятые; о нем так легко было забыть.
Я принесла остальных со мной, даже не думая. Они стояли на гребнях и выступающих камнях по всему пику, вокруг меня. Больше, чем что бы то ни было еще, я чувствовала их страх. При таком большом их количестве страх был туманным.
Я заставила свою голову повернуться, и в шее щелкнуло – я давно уже ею не двигала толком.
Оставшиеся узники Птичьей клетки – те, к кому лидеры блоков относились настороженно. Не обязательно более сильные, но менее предсказуемые, менее надежные. От них было бы больше опасности, чем пользы, если дать им свободу.
Насколько я могла судить, это была последняя большая группа опытных Плащей, которую я могла собрать.
Я открыла портал внутри Птичьей клетки, чтобы захватить первого пленника.
С потолка хлынула арест-пена и запечатала его.
«Дракон», – подумала я.
Дальнейших действий я не предпринимала. Выжидала. Я предполагала, что так будет. Именно поэтому и пришла сюда лично. Воспользовавшись способностью провидца, я увидела, как открывается ангар в одной из долин на этой горе.
Потребовалась всего минута. Прибыл маленький бронекостюм – быстрая и маневренная модель, а не тяжелая боевая, примерно как та, с помощью которой Дракон законтрила наш первый налет на штаб-квартиру броктон-бейского ОПП.
Костюм опустился на камень передо мной.
Оружие Дракон было наведено и готово открыть огонь, демонтируя явную угрозу. Когда Дракон заговорила, ее голос разнесся в чистом горном воздухе, как звук колокольчика.
Тот же самый язык, на котором ко мне обратился Шен Ю. Тот же непонятный язык, на который переходил Учитель.
Английский.
Когда я встретилась с Дракон взглядом, испытала такой шок, что даже голова содрогнулась. Возможно, я бы рухнула от оцепенения, если бы не держалась за провидца, а Проводник не цеплялся за мой пояс.
Гнев – вот то чувство, которое толкало меня вперед. Искорку гнева я ощущала, когда атаковала дворец. Ощущала, когда разбиралась с Плащами и гражданскими на каждом чертовом шаге. Единственное, чего я хотела, – чтобы все делали то, что должны. Чтобы были хорошими и честными, кормили голодающих, давали убежище, восстанавливали сломанное и, блин, объединялись против настоящих монстров. Спасали мир. Чтобы мир имел хоть какой-то чертов смысл.
Я обнаружила, что хихикаю, и это получалось так же сдвинуто и не вполне правильно, как любое из моих отдельных движений. Криво, как будто я плохо играла смех, а не смеялась взаправду.
Я не могла остановиться, как ни пыталась взять себя в руки. Запрокинула голову, глаза слезились. Дракон продолжала говорить, настойчиво, мягкость в ее интонациях сменилась беспокойством.
Вряд ли последняя несправедливость, какую мне придется совершить в ближайшие часы, но главный претендент на самую большую. Дракон – самый, черт побери, приличный человек из всех, кого я когда-либо встречал, а ведь она даже не человек биологически. Она единственная (среди тех, кто точно еще жив), кто помогал мне без малейшего намека на эгоизм.
Я не смогу решить проблему дипломатией. Несмотря на то взаимопонимание, которого мы достигли, не верю, что она поверит в меня.
Я очень этого не хотела, но знала, что единственный путь вперед лежит через уничтожение Дракон.
[1] Странные слова и выражения, которые далее будут периодически встречаться, – это не опечатки, так задумано.