ГЛАВА 5
– …Уаа! Па-пада-…
С этим воплем Харуюки проснулся и резко сел.
Тут же что-то легонько потянуло его за шею в обе стороны.
– Э… это…
Чувствуя, как бешено, словно набат, колотится сердце, он несколько раз глянул влево-вправо. Светло-серые обои. Сверхтонкая телепанель. Здоровенный обеденный стол, в глубине – кухонная стойка.
Привычная гостиная (по совместительству столовая) в его собственном доме. Здесь он спал, разложив на полу матрас.
Обнаружив, что Харуюки сел, домашний сервер чуть-чуть включил световые панели на потолке. В слабом сероватом освещении Харуюки посмотрел, что именно тянуло его за шею, – это были два XSB-кабеля, все еще подключенные к его нейролинкеру. Проследив глазами за левым кабелем, он обнаружил всего в полуметре от себя спящую подругу детства Тиюри Курасиму. Ее пижама задралась, и виднелся голый живот.
«Не может быть – это все был сон?»
Он стал дуэльным аватаром в каком-то загадочном месте, выбежал из длинного тоннеля и там увидел целую галактику из огоньков, потом встретился с золотой девушкой… Все это был лишь сон?..
Стоило Харуюки так подумать, как Тиюри резко (настолько резко, что почти слышно было) распахнула глаза.
Всего секунду они смотрели друг на друга, а потом Тиюри хрипло воскликнула:
– Хару… что с Так-куном?! Он оттуда нормально вернулся?!
Эти слова означали, что Тиюри пережила то же, что и Харуюки.
Значит, это все-таки был не сон. Все, что они пережили в том мире, было явью. Они вдвоем прошли «контуром воображения» и очутились внутри центрального сервера «Brain Burst», где обнаружили странную тушу, «главное тело ИСС-кита», потом Харуюки инкарнационной атакой пробудил идущего к этой туше Такуму, и…
– …Таку! – воскликнул Харуюки и развернулся всем телом к правому матрасу.
Такуму Маюдзуми, в полную противоположность Тиюри, лежал в сумраке комнаты ровно, обратив спящее лицо к потолку.
– Так-кун!.. – воскликнула и Тиюри и, перебравшись через ноги Харуюки, встала на колени возле Такуму. Вытянула руку, чтобы взять его за плечо, но как раз в этот момент глаза Такуму резко раскрылись.
Тиюри и Харуюки даже не дышали. Светло-карие глаза Такуму посмотрели на них по очереди. Левая рука выпросталась из-под одеяла и, потянувшись к шее, дотронулась до нейролинкера и торчащего из него кабеля для Прямого соединения.
И наконец их друг детства твердым голосом, какого не ожидаешь от только что проснувшегося человека, произнес:
– …Это был не сон, да? Хотя нет. Это был мой ночной кошмар, и вы вдвоем его разогнали. Так, да?
И на губах у него появилась всегдашняя мягкая улыбка.
Харуюки вытянул правую руку и, вцепившись в левое плечо Такуму, закричал:
– Таку, ты, ты… когда тебе говорят «беги», ты беги! Нельзя контратаковать в таких случаях!
– Вот именно! Если бы те мерзкие щупальца тебя схватили, что бы ты сделал?! – пронзительно закричала и Тиюри, подавшись к Такуму так сильно, что чуть не свалилась на него.
Они ругали Такуму за то, что он в самом конце «сна», освободившись от контроля разума благодаря инкарнационной атаке Харуюки, вместо того чтобы бежать от разъяренного главного тела кита, наоборот, сам атаковал его инкарнацией. Улыбка Такуму стала извиняющейся, и он ответил:
– Но… понимаете, я просто подумал… Этот гад – корень всего зла. И я почувствовал, что просто обязан вернуть должок…
– Ну, это да, я бы, если б мог, тоже бы засадил ему как следует… – невольно закивал Харуюки, но тут же, вскинув голову, встревоженно спросил: – Да, кстати, главное-то… Как она? Ну, эта штука в тебе?..
Внутри «сна» Харуюки, вне всяких сомнений, своим новым инкарнационным приемом «Лазерное копье» пронзил и уничтожил ИСС-кит, отделившийся от правой руки Такуму. Но даже если тот воображаемый мир не был настоящим сном, насколько это все повлияло на реальность, было непонятно.
Такуму опустил глаза, потом резко зажмурился.
Поднял правую руку, прикоснулся ко лбу между бровей. Брови чуть задрожали. Какое-то время Такуму был неподвижен, но наконец опустил руку, распахнул глаза, посмотрел сперва на Тиюри, потом на Харуюки и…
Тихим голосом произнес:
– …Его нет.
– А?..
– Его нет, Хару. Со вчерашней ночи он постоянно сидел глубоко в моей голове и все время что-то шептал, шептал… а теперь нет…
В тот самый момент, когда он замолчал, домашний сервер, решив, что хозяин дома уже встал, увеличил яркость освещения.
Дневной свет озарил широко улыбающееся лицо Такуму. Именно такой улыбкой лучший друг Харуюки улыбался всегда с той поры, как они стали партнерами по передней линии «Нега Небьюлас» – да нет, с самого раннего детства, когда они вместе играли до изнеможения.
«Это Таку. Он вернулся. Он стряхнул искушение силой тьмы, выбрался из глубокой дыры в своем сердце и вернулся. Он снова рядом со мной. Совсем рядом, рукой подать».
Едва Харуюки в этом убедился, как улыбающееся лицо Такуму перед его глазами размылось, на нем затанцевали искорки белого света.
Поняв, что из его глаз течет нечто горячее, Харуюки жутко засмущался и уткнулся лбом в широкую грудь Такуму.
– Ты… ты заставил нас волноваться!.. – с показным возмущением выкрикнул он, отчаянно пытаясь сдержать слезы, но те, наоборот, текли все сильнее. Он стиснул зубы, однако из горла все равно вырвались всхлипы. – У… уу… ууу!..
Терпеть он был больше не в силах, его плечи затряслись. Тут его начала ласково похлопывать по спине невероятно теплая рука.
– Эй… Эй, Хару, не отнимай мой хлеб!
Голос Тиюри был неверяще-возмущенным, но тоже мокрым. И тут же ее голова уткнулась в левое плечо Харуюки.
Чувствуя тепло двух своих старых друзей, Харуюки все никак не мог унять слезы.
И вдруг в голове у него раздался тихий голос.
…Слава богу. Ты спас своего друга.
Несомненно, этот голос принадлежал таинственной золотой девушке-аватару. Сражаясь со всхлипами, Харуюки, тоже мысленно, ответил:
«Спасибо, это все было благодаря тебе».
Хи-хи. Я ничего не сделала. Это все свет твоей души, который разогнал тьму. Я хочу, чтобы ты и дальше шел тем путем, в который веришь. Если ты соберешь достаточно много света, то, уверена, придет время, когда ты даже «его» глубокое отчаяние сможешь исцелить…
Значение этих слов Харуюки не очень понимал.
Однако он пробормотал в ответ, словно его вело что-то:
«Да. Обещаю. Я обязательно тебя… и тебя, и его тоже высвобожу из закольцовки этого «Доспеха»…»
Спасибо. Я буду верить…
И, оставив эти слова, голос ушел вдаль, исчез.
Стерев наконец оставшиеся слезы рукавом пижамы, Харуюки поднял голову и, чтобы скрыть смущение, бодро заявил:
– Это… мы так бежали, что чуть не умерли, и у меня от голода брюхо подвело. Пойду гляну, есть ли чего в холодильнике…
Отсоединив кабели для Прямого соединения, он направился в кухню, и уже на полпути его догнал голос Тиюри:
– Эй, ты так говоришь «бежали», как будто это было не во сне!
Следом рассмеялся Такуму:
– Ха-ха-ха… Хару, мою долю не забудь!
Разогрев кубики замороженного супа-пюре из моллюсков на троих и разлив его поровну в суповые чашки, Харуюки отнес это все на обеденный стол.
Глянул на настенные часы – было уже почти шесть. Если отключить режим затемнения оконных стекол, на востоке, наверно, можно было увидеть восход солнца. Обычно он вставал на час позже, но подумал, что обратно ложиться уже не стоит, и сладко потянулся.
Остальные двое, убрав постели, пришли за стол одновременно с Харуюки. Вдохнув поднимающийся от супа пар, Харуюки сделал глоток. Шумно выдохнул и переглянулся с друзьями.
Первой с серьезным выражением лица заговорила Тиюри.
– Так-кун. Эээ… Ты действительно думаешь, что этот ИСС-кит совсем, полностью исчез?
– Да, думаю, да. Конкретного подтверждения в виде данных у меня нет, но интуиция подсказывает, – мгновенно ответил Такуму без тени нерешительности в голосе. Харуюки тоже кивнул и задумчиво сказал:
– На дуэльной арене его прочность не уменьшилась, но… на сервере ты, видимо, разрушил данные сохранения. Было бы удивительно, если бы он после такого выжил…
– «Сервер». …Хару, то есть то место было сервером «Брэйн Бёрста»?.. – спросил Такуму. Харуюки тихонько кивнул.
– Ага. «Центральный сервер «Брэйн Бёрста»»… так она сказала…
Харуюки и Тиюри рассказали Такуму, который проснулся прямо перед тем, как отсоединиться от сервера, о том, что они там видели и слышали.
Длинный темный тоннель и бесконечный космос. Галактика из дрожащих огоньков и черная туша. И золотая девушка-аватар, появившаяся прямо из Харуюки и многое им с Тиюри объяснившая…
– …Понятно…
Такуму, хоть и все еще без очков, но уже с обычным выражением лица для «режима профессора», молча внимал истории. Несколько секунд он крутил мысли в голове, затем отчетливо произнес:
– Хару, ты помнишь? Вчера вечером, перед тем как мы легли спать, ты говорил про уязвимое место ИСС-кита.
– Уязвимое место… Эээ, это насчет того, что если у него такая жуткая сила, то взамен должна быть какая-то уязвимость, да?
– Именно. Хару, ты наверняка в это уязвимое место и ударил. ИСС-кит, когда его владелец засыпает, открывает контур воображения и напрямую подсоединяет владельца к центральному серверу. И там вместе с другими владельцами производит, так сказать… «параллельную обработку злобы», за счет чего усиливается и главное тело кита, и терминалы…
При этих словах Такуму и Харуюки, и Тиюри содрогнулись.
– Жуть какая… Это ведь уже за пределами того, что может сделать игрок, а?.. – прошептала Тиюри. Такуму легонько закусил губу и ответил:
– Да, честно говоря, я тоже не имею ни малейшего понятия, каким образом можно создать Усиленное вооружение, способное на такое. Но… если что-то и можно сказать с уверенностью, так это то, что в программу «Брэйн Бёрст» такая возможность заложена изначально. В смысле – открыть контур воображения и подсоединиться к центральному серверу.
– Э… правда?..
– Хару, ты ведь помнишь, что было в ночь после того, как ты инсталлировал «Брэйн Бёрст»?
– А… – вырвалось у Харуюки. Переглянувшись с Тиюри, он закивал.
Как он мог забыть. Программу он получил от Черноснежки осенью прошлого года и всех деталей уже не помнил, но тогда он видел долгий-предолгий сон. Программа обработала этот сон и на его основе создала второе «я» Харуюки, дуэльный аватар Сильвер Кроу. Одновременно с этим данные аватара должны были быть сохранены на центральном сервере – точнее, естественно предполагать, что весь этот процесс в какой-то части центрального сервера и происходил. Несомненно, в ту ночь Харуюки во сне подсоединился к серверу. И сегодня ночью с Такуму произошло по большому счету то же самое…
Отпив супа, Такуму снова погрузился в задумчивость и продолжил:
– Эта параллельная обработка, которая происходит каждую ночь, – главная сила ИСС-кита… но в то же время и его большая уязвимость. Потому что он подтягивает бёрст-линкеров вплотную к своему главному телу. Если они все под полным контролем кита, как я был, то проблем нет, но…
Подняв голову, Такуму многозначительно улыбнулся, и Харуюки вернул ему улыбку.
– Ну да, создатели кита и подумать не могли, что его обладатель в реале ляжет спать в Прямом соединении с другими бёрст-линкерами.
– Ага, и тем более – что один из них владеет инкарнационной техникой «повышение дальности атаки», которой может атаковать из-за пределов дальности обнаружения главного тела кита.
Мальчишки рассмеялись. Глядя на них, Тиюри покачала головой – «ну что с вами делать», – но тут же полувесело, полунедовольно сказала:
– В общем, на этот раз победа нашей дружбы! Бллииин, сейчас бы встретиться с тем, кто за этим стоит, и сказать: «На, выкуси!»
Осушив свою чашку и со стуком вернув ее на стол, она встряхнула растрепанными со сна короткими волосами и продолжила:
– …Слушай, Так-кун. Ты в конце того «сна» зарубил «Голубым клинком» главное тело кита. Значит, ты его раздолбал?..
– …Нет, – медленно покачал головой Такуму. – К сожалению, у меня не возникло ощущения, что я сумел уничтожить его полностью. …Но накопленная «злоба» и контур, по которому она передается, должны были получить хорошие повреждения. Думаю, клоны из того же кластера, что и я, сейчас здорово ослабли.
«Кластер», о котором говорил Такуму, – это группа бёрст-линкеров с одним и тем же источником ИСС-кита (в случае Такуму это Маджента Сиссор) плюс те, кто получили кит уже от них. Если бы в конце вчерашней дуэли Такуму не сумел помешать своему киту разделиться и овладеть Харуюки, сейчас Харуюки тоже был бы в этом же кластере.
Вспомнив аватар травяного цвета, который внутри «ночного кошмара» шел рядом с Такуму, Харуюки пробормотал:
– …Может, сейчас есть шанс освободить от кита Буш Утана и Олив Граба?
– Да. Именно сейчас, вероятно, его можно уничтожить даже в нормальной дуэли, не заходя в центральный сервер. Конечно, обычной атакой все равно не получится, но инкарнационная, думаю, может сработать.
– Ясно. Я это передам «старшему брату» Утана. Если мы сейчас можем что-то сделать, то хорошо бы сделать, но сегодня у нас связаны руки…
При этих словах Харуюки Такуму и Тиюри взглянули на настенные часы.
На них отображалась полная дата и время: 21.06.2047, четверг, 6:30 утра.
Сегодня в семь вечера – иными словами, через двенадцать часов с небольшим – Харуюки предстояла сверхсложная задача. А именно, «операция по спасению из крепости императора».
Его альтер эго, Сильвер Кроу, сейчас застряло в Безграничном нейтральном поле в крепости императора вместе с обладающей очистительной способностью Ардор Мэйден. Если они вдвоем не вырвутся оттуда, вторично прорвавшись сквозь яростные атаки Судзаку, одного из «четырех богов», у Харуюки как бёрст-линкера нет будущего. Потому что, если его аватар не удастся очистить от дремлющего в нем «Доспеха бедствия», на следующем собрании семи королей за голову Сильвер Кроу будет назначена громадная награда.
Несмотря на неожиданное приключение в ночь перед операцией, когда, честно говоря, ему следовало хорошенько выспаться, Харуюки ощущал необычайную бодрость. Он чувствовал, что дуэль с зараженным ИСС-китом Такуму и последующие похождения внутри центрального сервера что-то ему дали.
Отведя взгляды от часов, трое кивнули друг другу. Тиюри слева от Харуюки, улыбаясь, энергично хлопнула его по спине.
– Хару, ты эту птичку быстренько обгони и возвращайся!
– Вот именно, Хару, это же легкотня по сравнению с дракой со мной в ИС-моде, а?
– Как скажете, Маюдзуми-сэнсэй!
Мальчишки снова рассмеялись, и на этом совместная ночевка трех друзей была признана завершенной.
Тиюри, достаточно храбрая, чтобы вернуться к себе, на два этажа ниже, прямо в пижаме, прошла к выходу первой, следом пошел Такуму в спортивном костюме. Проводив их, Харуюки вдруг заметил маленький жест Такуму.
Подняв правую руку, он мягко приложил внешнюю сторону запястья к левой руке. В точности то место, где паразитировал ИСС-кит.
Шагнув к Такуму, Харуюки тихо произнес ему в спину:
– Таку… Я должен извиниться. Я ведь уничтожил твою «силу»…
Его друг обернулся. На лице его была улыбка, но в ее глубине Харуюки почудилась боль. Однако Такуму решительно помотал головой и отчетливо сказал:
– …Я бы соврал, если бы сказал, что не чувствую никакой тоски по той потрясающей силе. Но я тебе от всей души благодарен. Уж лучше я останусь самим собой. Сколько бы я ни волновался и ни блуждал в потемках.
– …Таку…
– И потом, я приобрел кое-что покруче той силы. Так что, Хару, тебе не за что извиняться.
При этих словах Такуму Харуюки заморгал, потом, склонив голову набок, спросил:
– Э… в смысле, какую-то классную спецатаку?
Прежде чем Такуму успел ответить, закончившая обуваться Тиюри развернулась и воскликнула:
– Блииин, ну почему ты такой тупой! Так-кун имел в виду, что…
Тут она почему-то замолчала и расплылась в улыбке.
– …Нет, сам догадайся. Домашнее задание на завтра!
Прибравшись в гостиной, Харуюки быстренько проглотил завтрак из хлопьев с молоком, переоделся в школьную форму и вышел.
Спускаясь на лифте, он отправил матери короткий мейл. Просто сообщил, что встал и отправился в школу, и поблагодарил за разрешение привести на ночь Такуму с Тиюри. Вообще-то на сегодняшний вечер был запланирован сбор в квартире Ариты всего легиона, но, поскольку они должны будут разойтись до возвращения матери, об этом он писать не стал. Спустившись на первый этаж, Харуюки отправил мейл.
Несколько секунд спустя пришел ответ из одного слова: «Ясно», – но к нему был прикреплен денежный код на пятьсот иен. Харуюки машинально улыбнулся и с благодарностью перевел деньги на свой счет.
Его мать Сая Арита была, даже на взгляд ее родного сына, довольно загадочной женщиной. Ей было тридцать семь лет, стало быть, Харуюки она родила в двадцать три. Подробности ее карьеры от нее самой Харуюки не слышал, но, очевидно, тогда она еще была студенткой. Она зарегистрировала брак с мужчиной на три года старше нее, работающего в фирме, имеющей отношение к сетям, и родила единственного сына. Хотя точный хронологический порядок был неясен – свадебной церемонии как таковой не было. Видимо, именно поэтому семья матери в Ямагате до сих пор относилась к ней как к чужой.
Растя сына – и в немалой степени положившись в этом на нейролинкер, – она окончила магистратуру, получила степень магистра экономического управления и устроилась на работу в японское отделение инвестиционного банка с главным офисом в Америке. Будучи назначена в отдел торговли, она преуспела в нескольких крупных делах и была повышена до замглавы…
По правде сказать, все это Харуюки услышал от мамы Тиюри. Судя по всему, она и мать Харуюки были подругами еще с институтских времен. Однако она рассказала не все. Например, то, что касалось развода родителей Харуюки.
Развод был семь лет назад. Матери было тридцать, отцу тридцать три, а Харуюки семь лет. Те события он практически не помнил.
Однако в память его намертво впечаталась и ни за что не желала исчезать одна-единственная картина.
Маленький Харуюки проснулся посреди ночи – ему показалось, что он услышал голоса. Он напряг слух – и точно: из-за двери доносились звуки разговора. Голоса звучали сердито и напряженно, поэтому снова заснуть Харуюки не смог.
Он встал с постели и тихонько открыл дверь. В то время его комнатой была не нынешняя, на восемь татами, а другая, на четыре с половиной татами, напротив гостиной. И по ту сторону темного коридора стеклянная дверь туманно светилась. Харуюки, стараясь не шуметь, сел перед дверью на корточки.
Хотя родители явно старались держать голоса под контролем, было ясно как день, что у них очень раздраженная перепалка. Они о чем-то яростно спорили. «Я позабочусь», «Обещаю», «Сделано» и тому подобные слова маленький Харуюки слышал, но смысла их не понимал. Однако интуитивно он осознал, что спорят родители о нем…
Тут внезапно его воспоминание оборвалось, словно ударившись в стенку, и Харуюки рассеянно поднял голову.
Сам того не заметив, он пересек двор перед своим домом и подошел к Седьмой кольцевой. Тряхнув головой, он переключил мысли. Он не очень любил вспоминать те времена.
Так или иначе, женщина по имени Сая Арита была из тех, кто, несмотря ни на что, идут вперед и вперед, словно их что-то толкает. Никому не показывая, что у них на душе, не глядя не то что назад, но даже под ноги…
Возможно, Харуюки даже думал раньше, что это грустно, но сейчас это его особо не волновало. Она не придиралась к его оценкам, не забывала давать по пятьсот иен на обед, разрешала приглашать домой друзей. На жизнь просто грех жаловаться.
Глубоким вдохом обновив воздух в легких, Харуюки кинул взгляд на ДР-изображение на виртуальном рабочем столе.
Сегодняшний прогноз погоды: пасмурно, днем небольшой дождь, к вечеру он прекратится. Предупреждения о забытых вещах не было, и, поскольку он вышел из дома раньше обычного, расчетное время прихода в школу было за тридцать минут до звонка. Времени вполне хватало, чтобы до школы сделать одно намеченное дело.
Выйдя на тротуар Седьмой кольцевой линии, Харуюки закинул сумку за спину и бодро зашагал на юг.
Обычно он сворачивал направо под эстакадой линии Тюо, но сегодня продолжил идти прямо. Поднялся по склону южного Коэндзи, потом по эскалатору до пешеходного перехода через проспект Оме. Наверху он повернул налево и остановился прямо над широкой, по четыре полосы в каждую сторону, дорогой. Глядя сверху на летящие туда-сюда электромобили, тихо пробормотал:
– Бёрст линк.
Раздалось оглушительное «БАММ!», мир окрасился в синий цвет и застыл. Тут же Харуюки кликнул на иконку в виде окутанной пламенем буквы В в левом нижнем углу виртуального рабочего стола. В появившемся меню он открыл дуэльный список второй боевой зоны Сугинами, окинул взглядом не сказать чтоб длинный перечень имен аватаров и прикоснулся к одному из них, прямо посередине. И решительно нажал на кнопку «DUEL» в выскочившем окошке.
Синее начальное ускоренное пространство с неприятным звуком изменилось. Дорога превратилась в усыпанную галькой долину. Дома – в красно-бурые скалы. Небо стало пыльным, бледно-желтым. Арена «Пустыня».
Убедившись, что курсор указывает на юг вдоль Седьмой кольцевой, Харуюки соскочил своим дуэльным аватаром с пешеходного мостика. Приземлившись, он стал ждать приближения сзади рева бензинового двигателя.
Только вчера утром он в это же время в этом же месте вызвал этого же противника. Поэтому, наверно, этот противник догадается, что и сегодня, как тогда, Харуюки хочет не сразиться, а поговорить. Так рассудив, он поднял руку навстречу показавшемуся силуэту.
– П-привет, доброе… – начал было приветствовать его Харуюки, но на полпути его слова сменились воплем: – …утйяаааа?!
Рискованно бросившись вправо, он увернулся от летящей на полной скорости железной массы – здоровенного американского мотоцикла конца прошлого века.
Прямо перед глазами Харуюки от дисковых тормозов на обоих колесах мотоцикла посыпалось множество искр, и махина, резко развернувшись и оставив на галечнике обожженные следы, остановилась. Харуюки вскочил на ноги и поспешно крикнул седоку:
– Э, это, прошу прощения, сегодня я тоже хотел бы «закрытый режим»…
Однако седок, член зеленого легиона «Грейт Уолл», бёрст-линкер пятого уровня Эш Роллер, укоризненно покачал пальцем правой руки и перебил Харуюки:
– Это я андерстенд, понимаю, но сегодня очередь великого меня начинать!
– А, ээ…
Проглотив остальные слова, Харуюки кивнул. Эш Роллер навел на него оба указательных пальца.
– Так вот, ворона, сегодня с великим мной дуэлься по полной! И если я солью, то выслушаю, чего ты там хочешь сказать. Бат[1] если я тебя сделаю, ты выполнишь одно желание великого меня! Условие мега-ивен[2]!
– Чего? Же… желание?!
– И еще, если наша дуэль второй раз подряд будет насинг, бойз-н-галз[3], которые на нас зарегались, будут гигаразочарованы!
В ответ на эти слова, вылетевшие из-под черепоподобной маски шлема, со всех сторон раздались возгласы типа «точно-точно!» и «зажгите как следует!». Поспешно оглядевшись по сторонам, Харуюки обнаружил, что на крышах домов вдоль седьмой кольцевой один за другим появлялись силуэты зрителей.
Не сказать чтоб их было много, но появились почти все, кто был в дуэльном списке. Среди бёрст-линкеров к западу от Синдзюку многие знали, что Сильвер Кроу и Эш Роллер – заклятые соперники; кроме того, поскольку по умениям эти два аватара были полной противоположностью друг другу, их дуэли всегда проходили красочно и, по-видимому, привлекали народ. Стоило прибавить к этому и то, что оба они были пятого уровня.
Кинув взгляд на таймер, отсчитавший уже шестьдесят секунд, Харуюки принялся стремительно думать.
В отличие от вчерашней дуэли, где они почти все тридцать минут проговорили, сегодня он должен передать Эшу только одно: «Сегодня есть шанс избавить Буш Утана от ИСС-кита». Это явно и трех минут не займет. А раз так, можно и устроить впервые за приличное время хороший бой с Эш Роллером и отработать потраченный бёрст-пойнт. И потом – мало ли как пойдут дела в сегодняшней «операции по спасению из крепости императора» и на воскресном собрании семи королей; может, это вообще их последняя дуэль, кто знает…
– Я понял, – низко поклонившись, сказал Харуюки. – Я принимаю твои условия. Если я выиграю, ты меня как следует выслушаешаааай!
Договорить он не смог: конец фразы перешел в вопль, и Харуюки отскочил влево. Потому что Эш Роллер яростно рванул свой громадный мотик вперед.
– Эй, осторожнее! Я еще не договорил…
– Заткнись, шатап! Дуэль уже началась, бооой! Сегодня великий я сделаю тебя гигакууульно!
С этим возгласом Эш Роллер опять развернулся на скорости. Осознавая, что радиус этого виража намного меньше, чем во времена их знакомства, Харуюки бесстрашно ответил:
– Это, это я сейчас терагорджес перфект вин[4] сделаю! В смысле, если я выиграю, ты меня выслушаешь, а если ты, то я выполню твое желание, – это с самого начала неравные условия…
– Сааак[5]! Париться над мелкими деталями не в моем стиле!
Из толстой выхлопной трубы вырвался язык пламени, и американский мотоцикл в третий раз ринулся в атаку.
Эш Роллер был нетипичным бёрст-линкером: почти весь потенциал своего дуэльного аватара он вложил в Усиленное вооружение – свой гигантский мотоцикл.
Сам седок способностями что к ближнему, что к дальнему бою похвастаться практически не мог. Зато мотоцикл обладал и высокой мобильностью, и высокой прочностью. Усиленное вооружение типа «транспортное средство» само по себе встречалось редко, а этот мотоцикл и среди них был топовым.
Если говорить о его слабых местах, то он был менее маневренным, чем аватар, и из-за размера ему недоставало скрытности. Последний недостаток можно было использовать, ведя сосредоточенный огонь с большого расстояния, но Харуюки умениями красных аватаров не обладал.
Поэтому в наземном сражении с Эш Роллером ему приходилось идти в рискованный ближний бой. А конкретно – в последний момент буквально на волосок уворачиваться от мотоцикла и контратаковать либо самого Эша, либо механику его машины.
Лучше всего было бы, пользуясь высокой подвижностью Сильвер Кроу, подпрыгивать вверх и атаковать самого седока в голову, однако это понимал и противник. Как только Харуюки примет позу для вертикального прыжка, Эш поставит мотоцикл «на дыбы» и использует бешено крутящееся переднее колесо как средство противовоздушной обороны. Атака в прыжке и эта ПВО сочетались друг с другом очень плохо, на уровне «камень-ножницы-бумага», и если Сильвер Кроу пропустит удар, то получит очень серьезный урон. Так что неподготовленный прыжок равносилен самоубийству.
– Иииииихааа! – издал пронзительный воинственный клич Эш Роллер.
Харуюки полностью сконцентрировался на приближающемся громадном переднем колесе. Противник, видимо, сейчас тоже пытался угадать, в какую сторону будет уворачиваться Харуюки, чтобы в последний момент чуть-чуть довернуть мотоцикл влево или вправо. Если Харуюки увернется в противоположную сторону, хорошо; если нет, ему наверняка придется тяжко.
«Куда же… вправо или влево?.. Не на шину, на наклон самого мотика надо смотреть…»
Включив отточенное еще до того, как он стал бёрст-линкером, умение сверхсосредотачиваться (применяемое только в играх), Харуюки сфокусировался на общем поведении машины.
В этот момент.
С правой, если смотреть от Харуюки, стороны мотоцикла оранжево замигал поворотник.
– Э… – вырвалось у Харуюки, и он машинально отпрыгнул влево.
Но одновременно влево повернул и мотоцикл. Грубая серая шина перед глазами Харуюки резко выросла, и…
Жуткий удар, словно гигантским молотом. Вся арена закрутилась. Нет, крутился на самом деле Харуюки. На огромной скорости сделав несколько задних сальто, Сильвер Кроу пролетел несколько десятков метров и врезался головой в одну из выстроившихся вдоль восточного края Седьмой кольцевой скал – такого даже в идиотских аниме не показывают.
Глаза его все еще вращались, но он уперся в камень обеими руками и с усилием вытащил из скалы голову в шлеме. Спрыгнул на дорогу и сердито закричал:
– Т-т-ты не тот поворотник включил! Это нарушение ПДД! Штраф двести миллионов иен!!!
На что череполицый мотоциклист, уже погнавшийся за Харуюки, громко расхохотался:
– Хия-ха-ха-хаа! Само существование Эша-сама! Уже нарушение ПДД!
Это точно. В нынешние времена стоит выехать на общественную дорогу на машине, сжигающей ископаемое топливо и выбрасывающее в воздух хотя бы один кубический сантиметр углекислоты, и тебя тут же арестуют. Плюс у этой машины звук глушителя был намного выше предельно допустимого уровня, у нее даже заднего номера не было. Но, разумеется, в Ускоренном мире никакой мотополиции, которая могла бы за Эш Роллером присматривать, не существовало.
Слушая вместо воя сирен крики восторга со стороны зрителей, Эш Роллер помчался к Харуюки, чтобы снова отправить его в полет.
– Ах ты…
Выругавшись, Харуюки кинул взгляд в левый верхний угол поля зрения. Полоса хит-пойнтов из-за полученного только что урона сократилась почти на 20%. Шкала спецатаки заполнилась процентов на тридцать, но Харуюки был не уверен, что уже сейчас стоит выложить на стол решающий козырь, способность к полету.
«Взлечу, после того как еще раз встречусь с ним на земле». Приняв такое решение, Харуюки присогнул колени и стал ждать приближения мотоцикла. На финт с поворотником он невольно попался, встретившись с ним в первый раз, но вторично это не сработает. «Уж на этот-то раз я точно увернусь в последний момент и нанесу смертельный контрудар!» – мысленно воскликнул Харуюки.
Однако Эш Роллер, по-видимому, тоже не думал, что тот же финт сработает вторично. Вместо мигания поворотника…
– Туооо!
С этим возгласом он вскочил и встал прямо – одной ногой на сиденье, второй на руле. И, управляя мотоциклом, как доской для серфинга, помчался вперед. Так называемый «секретный прием» Эш Роллера под названием «Вэ-твин кулак».
И название, и вид приема выглядели какой-то шуткой, но он таил в себе силу, смотреть на которую свысока не стоило. Даже если удастся увернуться от переднего колеса, опасность будет представлять еще и пинок самого седока, и подобрать момент для контратаки будет очень тяжело. Эту тактику Харуюки уже несколько раз испытывал на себе, но достойного противодействия пока не нашел.
– Иеееееееф!
Харуюки отчаянно сверлил глазами приближающийся легким зигзагом мотоцикл и вопящего Эша на нем. Он мог уклониться большим прыжком, но тогда не получится контратаковать. Скай Рейкер, Учитель и Родитель Эша, одолела его «Вэ-твин кулак» божественным приемом – быстро отступая, нажала на тормоз его мотоцикла, – однако скопировать его для Харуюки было без шансов.
Другого уязвимого места нет? Чтонибудьгденибудьгдежегдеже…
– !..
Внезапное озарение.
Может ли Эш Роллер в этой позе поставить мотоцикл на дыбы? Нет, исключено. Если он так сделает, то сам же упадет с мотоцикла. А значит, нужно –
– Вверх!
Когда громадное колесо заполнило собой все поле зрения, Харуюки подсел, а потом решительно оттолкнулся от земли.
– Тоуаа?!
Он врезался в издавшего странный звук седока и крепко вцепился в него. Двое отделились от мотоцикла и с громким стуком рухнули на дорогу. Американский мотоцикл, оставшись без хозяина, продолжил катить на север по Седьмой кольцевой линии.
– Ах ты, чтоб тебя, холд ми тай[6]… то есть нет, отпустил быстро!
Эш Роллер вопил и вырывался, но Харуюки изо всех сил прижимал его к себе. Упустить этот шанс он не мог.
– Ну нет! Эш-сан без байка – все равно что маринованные овощи без карри!
– Ага, щас! В карри я за лук-порей!
Наблюдающая за сцепившейся на дороге парой толпа зрителей снова пришла в возбуждение. Однако теперь, когда дело дошло до рукопашного боя между самими аватарами, Эш Роллер просто не обладал силой, позволяющей пробить металлическую броню Сильвер Кроу. Не обращая внимания на кулаки, стучащие его по лицу и груди, Харуюки удерживал противника со спины и все крепче сжимал руки на его груди.
– Гяаа! А ну, а ну ко-ко-кончай обниматься!
– Я, я обнимаюсь вовсе не потому, что хочу обниматься!
– И не говори, что обнимаешься, ты, хренов засранец!
– Ты первым это ска… зааал!!!
С этим возгласом Харуюки раскрыл металлические крылья за спиной. За время их последней схватки его шкала спецатаки пополнилась еще на 10%, и сейчас он, воспользовавшись этим, изо всех сил заработал десятью металлическими пластинами.
Раздался грохот, и Сильвер Кроу с Эш Роллером взлетели с дороги, точно ракета.
– Гяаа!.. Чё за флай хаааа[7]!..
Не обращая внимания на странный вопль, вырвавшийся у Эша при отрыве от земли, Харуюки изо всех сил продолжал подъем. Вмиг он пролетел мимо вершин скал, где стояли зрители, и поднялся на сто – двести – триста метров.
– Ноу… нооооооу! Высота нет, плохо, ноу-сэнкью[8]…
Пронзительные вопли внезапно оборвались. Эш Роллер, только что барахтавшийся в объятиях Сильвер Кроу, задеревенел, а потом хриплым голосом спросил:
– Ээ, эмм, Кроу-сан? Ты великого меня отсюда это? И я стану как метеор в небе?
– Да. Как обломки спутника, падающие с орбиты, – кивнул Харуюки и безжалостно разжал руки… точнее, попытался.
Харуюки разработал несколько тактик использования в бою своей способности к полету. Самая первая и активно применяемая до сих пор – удар ногой или кулаком в полете с большой высоты, «атака с пикирования». А в последнее время он оттачивал технику «воздушного комбо», когда в наземном ближнем бою крылья то и дело создают импульсы тяги.
Но существовал более эффективный и надежный прием, чем эти два. Схватить противника, поднять его на большую высоту и сбросить оттуда, тем самым нанеся урон. К крупным аватарам эту технику применять было трудновато, а за аватары с хорошими умениями по части ближнего боя лучше в принципе не цепляться, но уж если прием срабатывал, то урон почти всегда был огромен. Этот прием Харуюки использовал редко, потому что противники, поняв, что он пытается к ним прижаться, обычно очень болезненно контратаковали, плюс немало было аватаров, сопротивляющихся падению вплоть до невозможности летать, а нацеливаться на ситуации вроде нынешней, когда противники сцепились случайно, он не мог. Эш Роллер со своей слабой броней и без способности к парению и трехмерному маневрированию при падении с высоты должен был получить максимальный урон.
Харуюки начисто забыл об их изначальной договоренности насчет победы или поражения, но Эш был не настолько благородным соперником, чтобы молчать в такой безнадежной ситуации. Прежде чем Харуюки успел разжать руки, Эш сам в них вцепился и выкрикнул:
– Раз так, то ты, засранец, и великий я отправимся в ад вместе! «Флаинг наклхед»!!![9]
Спецатака?!
Харуюки невольно застыл. Он и подумать не мог, что у тела Эш Роллера была какая-то спецатака.
Но прошло несколько секунд, и ничего не случилось. Решив, что соперник просто тянет время, Харуюки раскрыл рот, чтобы заявить, что это плохая предсмертная шутка, но слова его сменились изумленным возгласом:
– Послушай, Эш-сан, хватит уже дергаааааааа?!
Изумил Харуюки не Эш, которого он по-прежнему сжимал, а быстро приближающиеся снизу два огонька. Длинные и узкие цилиндрические объекты, испускающие оранжевое пламя. В хвостовой части у каждого было четыре крыла, на носу красная линза. Как ни посмотри, а это –
– Ра-ра-ракеты?!
С этим выкриком он устремился вверх. Однако две ракеты явно обладали функцией самонаведения – они продолжали следовать за ним. Какие бы зигзаги он не выписывал, ракеты отставать не желали.
Кстати говоря, Эш Роллер ведь говорил раньше, что «зарядил в мотик ракеты». Стало быть, вылетели они из американского мотоцикла, который сейчас должен был лежать на Седьмой кольцевой. Значит, даже если ты отделяешься от своего Усиленного вооружения, голосовые команды ему подавать все-таки можно, так выходит? Но…
– Но-но-но в таком случае ты тоже взорвешься!
– Ха, уж лучше, чем падать одному, бооой!
Это точно. Харуюки отчаянно пытался сбросить свою ношу, но Эш, нацелившийся погибнуть вместе со своим противником, вцепился в него руками и ногами. Харуюки потерял из-за этого половину скорости, и ракеты подобрались к нему вплотную за считанные секунды…
– Кии шооооп!
Этот загадочный возглас Эш Роллера раздался одновременно с грандиозным взрывом.
Самое страшное во взрывных атаках то, что, помимо мощи и дальности, они на какое-то время создают у жертвы полную дезориентацию в пространстве. Харуюки полетел вверх тормашками вниз с трехсотметровой высоты и лишь за мгновения до того, как вмазаться головой в землю, с трудом привел наконец мысли в порядок и, расправив крылья, резко затормозил.
Вместе с Эш Роллером, по-прежнему держащимся за него, они грохнулись на перекресток Седьмой кольцевой линии и проспекта Оме. Отпихнув Эша на полметра, Харуюки в первую очередь спросил:
– …Это, Эш-сан. Твой «киишоп» только что – это что было?
Байкер, пришедший в себя, похоже, чуть позже, тихо ответил, мелко покачивая черепоподобным шлемом:
– Это, ну… когда пускают фейерверки, обычно кричат «Тамая» или «Кагия». Ну, я попробовал перевести на английский… Может, «боллшоп»[10] был бы андерстендее?
– …Мне совершенно искренне пофиг. В смысле, и то, и другое абракадабра, – пробормотал Харуюки, одновременно оценивая шкалы хит-пойнтов их обоих. До прямого попадания ракет у Харуюки было меньше, но металлическая броня более-менее смягчила удар, и сейчас у обоих осталось процентов по десять.
Можно было бы закончить бой двумя-тремя чистыми кулачными ударами, но Харуюки и Эш Роллер, по-прежнему лежа на дороге, переглянулись и одновременно произнесли:
– …Ничья?
– …Вничью?
Кивнув друг другу, они одновременно встали.
Оглядев молча смотрящих на них двоих зрителей, Харуюки выкрикнул:
– Эмм, прошу прощения! На этом наша дуэль закончилась вничью!
Он ожидал услышать в ответ недовольные возгласы, но –
– Гуд гейм!
– Это было круто!
– Ждем следующего раза!..
Издавая эти выкрики и дружно аплодируя, зрители один за другим стали разлогиниваться. Наблюдая за этой картиной, Харуюки вдруг почувствовал, как грудь его переполняют эмоции.
Вот что такое «дуэль». Восторг и возбуждение, но нет ни злобы, ни гнева. Дуэлянты – соперники, а не ненавидящие друг друга враги.
Если подумать о холодной системе бёрст-пойнтов – возможно, создатель этого мира ожидал яростной драки за выживание. Но собственная воля игроков воспротивилась желанию создателя. Неофициальное, не прописанное в системе название «бёрст-линкеры» впитало в себя это чувство. Чувство товарищества.
И этот мир пытались разрушить ИСС-киты и Общество исследования ускорения.
И Буш Утан, с которым Харуюки сражался несколько дней назад, и Такуму, с которым он сражался вчера, никакого удовольствия от боя не получали. Нет, даже Даск Тейкер и Раст Джигсо, члены Общества исследования, совершенно не интересовались получением удовольствия от боев.
Это неправильно. Абсолютно неправильно.
Харуюки стоял как истукан, сжав кулаки, когда по левому плечу его хлопнула рука в кожаной перчатке.
– Гуд файт[11], ворона. Хорошо ты углядел слабое место «Вэ-твин кулака» великого меня.
– …Наверняка в следующий раз этот номер уже не пройдет, – ответил Харуюки, и Эш Роллер издал смешок.
– Оф кос[12]. Смотри, в следующий раз я стоя мотик подниму на колесо.
Сделав это хвастливое заявление, он задрал череповидную маску вверх. Видимо, проверял таймер обратного отсчета. Осталось шестьсот секунд. Немного, но на то, чтобы поговорить, вполне хватит.
Эш Роллер уселся на подходящего размера булыжник из тех, что были раскиданы по перекрестку, и дернул челюстью, приглашая присоединиться. Харуюки сел на булыжник напротив, кивнул и произнес:
– Эмм… я хотел поговорить насчет Буш Утана.
Принадлежащему к более-менее враждебному легиону Эшу Харуюки не стал сообщать подробности, связанные с Такуму, но в остальном постарался выложить максимум возможной информации.
ИСС-кит по своим свойствам напоминает колонию, он связан с, так сказать, «генетически родственными» китами. Его обладатель каждый раз, когда ночью засыпает, подсоединяется к главному телу кита. Товарищ Харуюки по легиону вчера ночью провел информационную атаку на это главное тело и нанес ему немалый урон…
– …Поэтому именно сегодня, возможно, даже в нормальной дуэли получится уничтожить кит, который паразитирует на Утане. Только… тут есть две проблемы.
Неотрывно глядя в лицо молчащего Эш Роллера, Харуюки назвал их:
– Во-первых, скорей всего, ИСС-кит иначе как инкарнационной атакой не повредишь. И во-вторых, даже если кит уничтожить, это не решит главную проблему. Утан во время гонки через «Гермес Корд» видел, как Раст Джигсо на десятой машине применил грандиозную инкарнационную атаку, и с тех пор он не верит старшим бёрст-линкерам, считает, что они скрыли от него систему инкарнации… «ИС-мод», как он это называет. И эти чувства порождают в нем нетерпение, он думает, что если не станет сильнее, то он ни на что не годен, и чтобы стать сильнее, стоит воспользоваться любой, даже самой подозрительной силой. Если от них не избавиться, то он, даже если потеряет нынешний кит, наверняка захочет получить новый…
– …Ага, точно. Я тоже так думаю.
Кивнув, Эш Роллер правой рукой поднял череповидное забрало шлема.
Внутри оказалась лицевая маска, напоминающая умное мальчишеское лицо. Эта маска обратилась к желтому небу арены «Пустыня». На удивление тонким без искажающих звуковых эффектов голосом Эш тихо продолжил:
– Я тебе уже говорил, что Родитель У потерял все очки. Ничего необычного, но для него тогда это был жуткий шок. С тех пор в душе у него всегда был страх… недовольство и раздражение. Как-то с этим справиться – это была моя обязанность как «старшего брата», но… я и сам пока с этой системой полной потери очков, как бы сказать… не пришел к согласию. И что мне сказать У, я понятия не имел…
– К согласию?.. – переспросил Харуюки
Эш медленно кивнул и обратил на него взгляд бледно-зеленых глаз-линз.
«Когда бёрст-пойнты падают до нуля, программа «Брэйн Бёрст» принудительно деинсталлируется, и снова бёрст-линкером уже не стать». Главное правило Ускоренного мира, его я узнал напрямую у Рейкер, моего учителя. Кроу, ты тоже?
– Э… ага. Мне тоже это сказала семпа-… Блэк Лотус в тот же день, когда я стал бёрст-линкером.
– Ну вот. Но если как следует подумать – я за все время ни разу не был на грани полной потери очков. Ближе всего было, когда я стал второго уровня и мой запас был маловат, и после этого я сразу проиграл тебе, тогда еще перваку.
Под его сердитым взглядом Харуюки машинально втянул голову в плечи.
Он вспомнил: именно с Эш Роллером у ставшего бёрст-линкером Харуюки был первый бой, и именно Эш нанес Харуюки первое поражение. Затем Черноснежка, его Родитель, много чего ему рассказала, и они выработали идеальную тактику, после чего Харуюки вызвал Эша. Но они не знали, что всего за один день Эш поднялся до второго уровня, и приобретенное им умение взбираться по стенам всю их тактику разрушило.
Харуюки решил было, что проиграл, но тем не менее стал отчаянно ломать голову и, найдя-таки слабое место старого мотоцикла – то, что его движущая сила только в заднем колесе, – сумел чудом победить, и та дуэль стала для Харуюки точкой отсчета.
Упомянутый Эшем «запас» – понятие, связанное с системой повышения уровня в игре «Brain Burst».
В обычных RPG и других подобных играх как только ты набираешь определенное количество опыта, то автоматически получаешь новый уровень. Однако в «Brain Burst», чтобы перейти на новый уровень, необходимо потратить еще сколько-то очков опыта, то есть бёрст-пойнтов. Конкретно – чтобы перейти с первого уровня на второй, нужно потратить 300 очков. То есть, как только ты из системного меню открываешь подменю «Инстр.» и нажимаешь «левел ап», как с тебя автоматически списывается 300 очков. Поэтому если после повышения уровня ты несколько раз подряд проиграешь, то можешь оказаться на грани полного поражения. Чтобы этого избежать, и нужен некоторый избыток бёрст-пойнтов, тот самый «запас». Если немного подумать, это вполне естественная предосторожность, но…
Грустно улыбнувшись на слова Эш Роллера, Харуюки признался:
– П-по правде сказать, я, когда набрал триста очков, на радостях сразу левелапнулся и оказался на грани.
– …Чё, серьезно? Тогда ведь Сугинами еще не был территорией «Нега Бью»? Но ты все-таки сумел вернуться в безопасную зону, – неверящим тоном проговорил Эш Роллер.
Харуюки снова втянул голову в плечи.
– А… ага. Меня партнер… Сиан Пайл спас каким-то чудом…
Он начал было говорить, но обнаружил, что не помнит, как именно набрал тогда очки. Поэтому Харуюки вернулся к главной теме, от которой успел отойти.
– Да, так я о чем, вот это «прийти к согласию с полной потерей очков», это в каком смысле?
– А… ну, в общем, так. Эта система, когда при полной потере очков игра на автомате сносится, слишком жестокая, ужасная, я так думаю… Но в то же время есть и такое ощущение, что раз мы стали бёрст-линкерами и получили право ускоряться, то и риск к этому прилагается. Честно, я сам не могу отделить эти чувства друг от друга. Сказать, что система жестокая, просто, но… То, что мы с тобой добрались до пятого уровня, означает, что эту прорву очков мы отняли у других, и сколько-то народу потеряли их все… Ощущение, будто те очки, которые я зарабатываю и которыми швыряюсь, – это те самые, которые кто-то отобрал у Родителя У, когда выбил его из Ускоренного мира…
– …
Эш Роллер, всегда «Йя-ха-ха!» байкер прошлого века, этими своими словами производил малость… да нет, чертовски другое впечатление, так что Харуюки даже не знал, что ответить. Возможно, Эш это понял: он хмыкнул и, застенчиво отвернувшись, продолжил:
– Но я думаю, раз уж ты стал бёрст-линкером, то должен быть с самого начала готов столкнуться с потерей всех очков. Может, ты кого-то заставишь потерять, может, кто-то тебя. В этом смысле я безумно уважаю твоего Родителя… Черного короля Блэк Лотус. Конечно, не мне это говорить, я же в «Грейт Уолл», но… она просто супер. По решимости она точно номер один во всем Ускоренном мире. Я тоже хочу стать таким мегакульным, но… но… Допустим, Кроу, если я с тобой дерусь и знаю, что ты в одном поражении от полной потери очков, смогу ли я остаться кульным и нанести последний удар… я не знаю. По крайней мере, колебаться буду точно…
– …Эш-сан.
На этот раз по-настоящему удивленный, Харуюки пристально уставился на байкера. Тот ответил немного резко:
– Эй, ты сейчас должен сказать «Я бы без проблем все очки забрал».
– Не, нененене! Я бы тоже колебался, суперколебался бы!
– Эй, звучит, как будто хочешь добавить «Я бы колебался, но все равно забрал бы все очки».
– Но, но Эш-сан, ты же сам сказал, что будешь колебаться, ведь так?! – затараторил Харуюки, мотая из стороны в сторону головой и руками и уклоняясь от вопроса Эш Роллера. – Но я о чем: колебаться вполне естественно. Даже мой Родитель… Блэк Лотус наверняка колебалась бы. Потому что как бы она ни ненавидела противника… по сути-то он такой же бёрст-линкер. …Этой весной, помнишь, Эш-сан, я и тебе тогда был обязан, ну, когда тот тип украл у меня способность к полету… У меня на него вообще была полная аллергия, я его искренне ненавидел, он был настоящим врагом. И все равно, когда я его победил в дуэли до «внезапной смерти», я чуточку колебался. Если бы мы с ним познакомились как-то по-другому, может, смогли бы и дуэлиться тоже по-другому – так я думал… У меня такое чувство, что эти колебания есть у всех бёрст-линкеров, без них ни за что нельзя…
– …
На этот раз в молчание погрузился Эш Роллер.
Вскоре, не отводя взгляда от бурой земли между ногами, он пробормотал:
– Может, и так. Но… Я именно из-за этих колебаний ничего У и не сказал. Хотя как «старший брат» должен был что-то сказать, ясно и конкретно. «Того типа, который забрал все очки у твоего Родителя, мы ни за что не простим, он теперь наш заклятый враг»… Или, скажем, «Все дерутся, зная о риске полной потери, нельзя рыдать до бесконечности», что-то в этом духе… Но я ничего не сказал. И поэтому У переполнился гневом и страхом… и пошел искать «силу», которой у него раньше не было. Это из-за меня он в итоге наткнулся на ИСС-кит…
И Эш Роллер с силой топнул ногой. Харуюки не сразу нашел ответные слова.
Прежде чем он раскрыл рот, вверху поля зрения что-то замигало красным. Таймер пошел отсчитывать последние сто секунд.
– …Да, кстати, Эш-сан. Ты, кажется, говорил, что у тебя ко мне какая-то просьба?..
– А… о, ага. Точно.
Подняв голову, байкер опустил черепообразное забрало шлема и голосом, в котором тут же прибавилось диких ноток, сказал:
– Тоже связано с У. Ну, хотя это мелочь. Извини, Кроу, но не мог бы ты меня мегабыстро поучить?
– П-поучить? Чему поучить?
Харуюки озадаченно склонил голову набок, а Эш Роллер без намека на нерешительность произнес:
– Системе инкарнации.
[1] But – (англ.) «но».
[2] Even – (англ.) «равный».
[3] Nothing (англ.) «ничто», boys-n-girls – «мальчики и девочки».
[4] Gorgeous – (англ.) «роскошный», perfect win – «идеальная победа».
[5] Suck – (англ.) здесь: «отстой».
[6] Эш хотел сказать «Hold me tight» – (англ.) «держи меня крепко».
[7] Fly high – (англ.) «лететь высоко».
[8] No thank you – (англ.) «нет, спасибо».
[9] Flying knucklehead. Название приема можно перевести с английского примерно как «летающая кулачная боеголовка».
[10] Тамая и Кагия – два известнейших в Японии мастера фейерверков XVIII века, и сегодня в Японии выкрикивание их фамилий при виде фейерверков – дань традиции. Буквально эти фамилии означают соответственно «магазин шаров» и «магазин ключей», что Эш и перевел на английский: ballshop и keyshop.
[11] Good fight – (англ.) «хороший бой».
[12] Of course – (англ.) «конечно».