ГЛАВА 3. ЭТОТ МИР ПРЕДЕЛЬНО ***
Такое-то число такого-то месяца, пасмурно после дождя
Сегодня было совещание, посвященное предстоящему состязанию чирлидеров, и представители от нашего класса на него тоже пошли. Все они проиграли в «камень-ножницы-бумага», и необходимость идти им, похоже, не понравилась.
«Не случится ли чего…» – подумала я, и тут же Инаба-семпай разозлилась: «Первоклассники все делают спустя рукава!» Когда она с Тайти-семпаем вся такая дередере, это выглядит так миленько, но в другие времена Инаба-семпай чуточку… страшноватая… возможно.
Я подумала, что, может, сумею как-то деятельно поучаствовать. Поэтому как следует собралась. Но если другие решат, что я выпендриваюсь, то будут на меня сердиться, поэтому внесла только маленькое предложение. Набралась смелости! Меня за это стоит похвалить… по-моему. Ну похвалите же. Это хоть и маленький, но шаг вперед.
Но, похоже, предложение было слишком мелким – в общем потоке его не заметили.
Я старалась, но, похоже, все еще недостаточно. Как-то уверенность в себе потихоньку теряется. Ну, значит, есть более достойные люди, да? Если получится, когда-нибудь я тоже стану такой, непременно.
А, у меня ощущение, что между семпаями происходит что-то чуточку странное. Трюки воображения?
＋＋＋
Пока он не успел забыть, что ему было сказано, Тихиро Ува сохранил это в виде текстового файла и закрыл ноутбук. Встал из-за письменного стола и вышел из своей комнаты.
Прошел через гостиную и направился в кухню. В телевизоре смеялся ведущий какой-то бессмысленной игры с наказанием. Младший брат Тихиро, глядя на это, улыбался как идиот.
Тихиро достал из холодильника пластиковую бутылку с минералкой, налил себе в стакан.
– Тихиро. Как учеба в школе? Ты занимаешься как положено? – спросила мать.
– Ничего трудного. Я справляюсь без проблем.
– Ясно. Ну, думаю, у тебя-то все будет хорошо…
Тут мать заколебалась, не решилась продолжить. Если хочешь что-то сказать, говори уже!
– Тебе в школе… нравится? Это же не первая выбранная тобой школа. Так что…
Концовку фразы можно было бы и не подвешивать. В обычной ситуации он бы оскорбился. Но сейчас ему было наплевать. Ему было некогда цепляться за такие мелочи.
– Ну, более-менее нравится.
Да, последнее время там вправду занятно.
Правда ли он справится? С самого начала, когда он задействовал это, было у него такое беспокойство. Изначально он даже немного сомневался.
Но это оказалось потрясающе эффективно. От сомнений, уж не грандиозный обман ли это, не осталось и следа. Ну, если это обман, то в него вложено слишком уж много времени и сил.
Тот тип при встрече сказал: «Почему бы не сделать этот никчемный мир интересным?» Сперва Тихиро думал, что это плохая шутка, но по несколько необычному виду того типа он понял, что все серьезно.
Тот тип сказал, что он не тот человек, которого Тихиро сейчас видит, что он только позаимствовал его тело, и в доказательство обменялся с Тихиро душами.
В жизни Тихиро не думал, что ему доведется на себе испытать такой немыслимый феномен, как обмен личностями.
После этого он встретился с тем типом еще несколько раз.
Тот тип рассказал ему, что он делал со своими нынешними целями, взамен потребовав от Тихиро ответить на некоторые личные вопросы. Позже Тихиро убедился, что это было нечто вроде собеседования. Он чувствовал, что благодаря тому разговору его собственные мысли тоже прояснились.
Потом ему было объявлено, что он прошел, и он получил способность.
Взамен от него требовалась простая вещь: сделать их интересными.
Ощущение от пользования способностью были потрясающими.
Изначально он решил сделать своей целью Тайти Яэгаси, и он чувствовал, что это решение правильное. Запутать глупого добряка, как и ожидалось, оказалось легче легкого.
Если подумать – ему повезло, что с ним как с товарищем по кружку поделились историями, произошедшими с ними за год существования КрИКа, историями о дружбе и об отношениях. Благодаря знанию этих историй он и смог разработать план, как действовать, чтобы как следует раскачать этих ребят.
Первая стадия, можно считать, прошла без проблем.
Заранее заготовленные им фразы отлично сработали. Он был в восторге от того, что вызванные им сдвиги оказались даже сильнее, чем он ожидал. Важным результатом стало и осознание, что он может обращаться в незнакомого человека, не вызывая вопросов.
Он на правильном пути. Надо продолжать.
Естественно, если есть желание, можно делать и более потрясающие вещи. Но это неумно. Если так может делать каждый, почему выбрали именно его?
Это лишь ступенька, с которой он сможет подняться выше, не так ли?
Однако он в это особо вовлечен. И признателен тем ребятам за то, что они стали для него лестницей.
Поэтому он думал: не сказать ли им?
«Представляете ли вы, какая хрупкая штука эти узы, в которые вы верите?
Какая эфемерная шутка эта любовь, которой сейчас забиты ваши головы?»
Опьянение юностью – штука приятная. Тихиро считал, что это неплохо.
Но даже если так – надо понимать, что такое реальность.
Этот мир не для тех, кто продолжает жить, по-идиотски веря в идиотские вещи. Уж он-то это знал. Поэтому и хотел объяснить им правду этого мира.
Он был от всего сердца благодарен Халикакабу, давшему ему настолько приятную силу.
□■□■□
Тихиро пришел в школу задолго до начала уроков. В последнее время он так приходил каждый день.
Делая вид, что направляется в какое-то конкретное место, он бродил, сосредотачиваясь на местах, где часто бывали старшеклассники из КрИКа. Он предпочитал тот этаж, где были кабинеты вторых классов, но сдерживался, боясь слишком выделиться, если будет появляться там слишком часто.
Не следует ли ему применять какие-то более активные планы? Была у него и такая мысль. Однако, оглядываясь назад, он видел, что незапланированные события проходили на удивление гладко. С другой стороны, есть пределы, насколько хорошо он сам может составлять сценарии, и больше плыть по течению, может быть, тоже неплохо.
Неподалеку от учительской он вдруг увидел со спины знакомую фигуру. Колыхая черными волосами, походкой кинозвезды шла Иори Нагасэ.
«В этой школе есть потрясающе красивая девушка» – Тихиро отлично понимал, на чем основан этот слух. Для тех, кем движет лишь низменное, она, должно быть, отличная мишень.
Способность, данную ему Халикакабом – поскольку тот сказал «…Название? …Никакого особого названия нет…» – Тихиро назвал «Проецирование иллюзий».
«Проецирование иллюзий» заставляет человека-мишень принять того, кто применяет эту способность, за кого-то другого.
Условия применения предельно просты. Достаточно произнести рядом с человеком-мишенью одну фразу.
Тихиро приблизился к Нагасэ со спины. Знакомых поблизости видно не было. Решив, что на короткое время применить способность вполне можно, Тихиро произнес:
– [Для Иори Нагасэ – Тайти Яэгаси.]
Никто другой этот голос не слышал – он донесся только до ушей Нагасэ.
Но Нагасэ не должна осознать этот голос. Это работает прямо как гипноз.
Тихиро [Тайти] произнес:
– Привет, Нагасэ.
– М? А, доброе утро, Тайти, – обернувшись, ответила Нагасэ.
Сейчас Иори Нагасэ видела в Тихиро Уве не кого иного, как Тайти Яэгаси. Внешность, голос, манеры – всё до последней детали. Вот что такое «Проецирование иллюзий».
При всем при том, естественно, тело Тихиро отнюдь не превратилось в тело Тайти Яэгаси. Только человек-мишень поневоле в это верит.
Похоже, что это просто какое-то вмешательство в сигналы, передающиеся в мозгу, но когда он подумал, что сейчас ему все объяснят, то получил лишь: «Аа… зачем мне объяснять принцип… В этом нет необходимости… Просто пойми, что оно будет работать так, а не иначе…» – и поэтому в деталях процесс не понимал.
В общем, «Проецирование иллюзий» воздействует непосредственно на мозг человека-мишени, поэтому, естественно, другие люди вокруг воспринимают Тихиро Уву только как Тихиро Уву. А значит, необходимо проявлять бдительность ко всему, что его окружает.
– Ты не против немного поговорить?
Он говорил своим обычным голосом, но Иори Нагасэ это слышалось как голос Тайти Яэгаси. Сам Тихиро тоже, хоть и с некоторым запозданием, слышал этот измененный голос.
Различия не только в одежде, но и в других вещах – скажем, мобильник иной марки – в голове человека-мишени исправлялись, и один на один изобличить самозванца было абсолютно нереально.
Однако «Проецирование иллюзий» разрешалось применять только против пятерки второклассников из КрИКа.
Это ограничение наложил сам Халикакаб.
– …Угу, давай, – кивнула Нагасэ чуть нерешительно. Видимо, из-за не очень приятной атмосферы, установившейся в последнее время между ней и Тайти.
Так на нее действовала атака Тихиро.
– В последнее время ты не влюбилась в кого-то?
– Опять ты про это… – недовольно пробурчала Нагасэ. – …Ну, не то чтобы эту тему вообще нельзя было поднимать. Можно, можно. В последнее время что-то странное творится, тебе не кажется? Тем не менее ты, похоже, решил «почему бы не спросить сейчас?». Тайти, я думала, ты не настолько плохо умеешь читать атмосферу…
– Просто хочу спросить, – с нажимом произнес Тихиро [Тайти]. Если говорить с нажимом, это передастся и с измененным голосом. В глазах Нагасэ сейчас, несомненно, отражался напористо говорящий [Тайти].
– Говорю же… ну…
Тихиро узнал это совсем недавно: Иори Нагасэ на удивление слаба против давления.
Любит действовать, ни с кем не советуясь; безрассудна. Эти слова, похоже, как раз про нее, и при обычных обстоятельствах она выглядит человеком, свободно делающим то, что захочется. Однако Нагасэ сильна, когда давит сама, и в то же время слаба, когда давят на нее.
Немногие это замечали. Но Тихиро заметил.
Нагасэ погрузилась в молчание.
Там, где ходит много народу, пользоваться «Проецированием иллюзий» долгое время очень рискованно.
– Ладно, забей на этот вопрос. У меня есть кое-какие дела, так что пойду, – произнес Тихиро [Тайти] и удалился.
Нагасэ что-то сказала, но он это проигнорировал.
Условие отмены «Проецирования иллюзий» срабатывает в тот момент, когда человек-мишень осознает, что «человек, применивший способность» (то есть Тихиро) ушел. В нынешней ситуации, как только Тихиро свернул за угол коридора и полностью исчез из поля зрения Нагасэ, «Проецирование иллюзий» закончилось. Если Тихиро Ува вновь появится перед ней, она узнает его как Тихиро Уву.
Свернул за угол. И на этом попытка завершилась.
Но любовь. Дружба. Любовь. Дружба.
Эх, они и вправду на этом повернуты.
□■□■□
На перемене после второго урока в класс 1-2, где учился Тихиро, пришел представитель класса 2-4 (принадлежащего к той же зеленой команде, что и класс Тихиро) на состязаниях чирлидеров. Он напомнил, чтобы представители от класса 1-2 обязательно пришли на тренировку во время большой перемены.
– Что за гемор, – сказал сидящий впереди Симоно и, развернувшись, лег грудью на парту Тихиро.
– Эй, ты мешаешь.
Тихиро легонько ткнул Симоно в голову, и тот поднялся. Очки в черной целлулоидной оправе, небрежная прическа. На взгляд Тихиро, у него были хорошие способности и к учебе, и к физкультуре, но из-за постоянно вялого отношения к делу и нежелания прилагать усилия он ни в чем особо не преуспевал.
– Не хочу возиться с этим спортфестивалем. Не, сам фестиваль – это хорошо, потому как уроков не будет, но упражняться к чирлидерским состязаниям за бог знает сколько недель – это бесит. Больше, чем бесит, вот так – бееесит.
– Это ты меня сейчас бесишь.
– Пф, – послышался смешок откуда-то сзади.
Обернувшись, Тихиро увидел Сино Эндзёдзи; она стояла столбом, зажав рот руками, и на лице ее было написано: «Черт, прокололась!»
– Чего тебе?
– Ни… ничего.
– Врешь.
– Гх…
– Не гхыкай мне тут.
Эндзёдзи явно испугалась. Это была маленькая, неуверенная в себе девушка, которую, казалось, может сдуть порывом ветра.
Эндзёдзи смущенно опустила голову и замямлила:
– Ти, Тихиро-кун… нет! Ува-кун!
В классе она к нему по имени не обращается, так ведь? Но промашку она заметила с запозданием.
Эндзёдзи прокашлялась и снова начала:
– Это… То, о чем вы говорили… было занятно.
– Подслушивала? И что, это было интересно?
– Я, я случайно. Интересное, ну да, более-менее.
Совершенно непонятная девушка.
– Эндзёдзи-сан, я тоже интересно говорил? – спросил Симоно.
«Да щас», – подумал Тихиро, но вслух не сказал.
– А… ага. Твое «бееесит» прям чувствуется.
– Видишь, Ува? Ты не замечаешь, что я интересный, а вот Эндзёдзи-сан заметила.
– Слушай ушами, Симоно. Она сказала только, что ты бесишь.
– Что… Я вовсе не бееешу! – глупым голосом выкрикнул Симоно.
– Ха… ха-ха… – послышались сухие, вежливые смешки Эндзёдзи.
Идеальный облом. Даже если продолжать, лучше уже вряд ли будет.
Симоно, похоже, тоже чувствует себя неуютно, так что надо закругляться.
– Кстати, Эндзёдзи, у тебя кажется, какие-то дела?
– А… да, точно! Мне надо забрать свою тетрадку у Томоми-тян. …Всё, пока.
Эндзёдзи коротко, но вежливо поклонилась Симоно и направилась в сторону передних парт.
Провожая ее взглядом, Симоно с ухмылкой пробормотал:
– Слышь, Эндзёдзи-сан обращается к тебе «Тихиро-кун». Вы встречаетесь, что ли?
Дурацкий вопрос. Но стандартный. В подобных ситуациях поинтересоваться этим – уже правило. Симоно просто подчиняется дурацкому правилу.
– Нет. В кружке Эндзёдзи к другим тоже так обращается.
– Аа.
Симоно посмотрел с недоверием, однако развивать тему не стал. Он ведет себя по правилам, но умеет читать ситуацию, поэтому нельзя сказать, что Тихиро его не любит.
– Эндзёдзи-сан… С ее застенчивостью и детскостью ей трудновато приходится, а? Но она милашка. Какое-то ощущение не столько как от девушки, сколько как от домашнего зверька.
– Это твой фетиш?
– Эй, ты нечасто валяешь дурака, Ува.
Вообще-то это Тихиро делал из Симоно дурака.
– Ээх… Но, однако, как бы это…
Симоно обвел взглядом класс. Тихиро, поддавшись на это движение, тоже завертел головой. Одинокий ученик, пары учеников, тройки учеников – все, собравшись островками по своему вкусу, проводили время перемены.
– Парни и девушки держатся порознь, – пробормотал Симоно, и Тихиро согласился.
Парни кучковались с парнями, девушки с девушками. Такого, чтобы парни беседовали с девушками, было не видать.
– Похоже, на переменах так всегда.
– Хорошо бы они перемешивались чуток получше… А, но сегодня я уже разговаривал с Эндзёдзи-сан, так? Если этим, как искрой, разжечь боевые действия…
– У тебя есть желание отправиться на фронт?
– Нулевое.
– Тогда тебе ничего не светит по-любому.
– Ува, если ты пойдешь, будет достаточно! А я буду рядом с тобой. Если ты умело прорвешь оборону противника, я последую за тобой!
– А если я погибну в бою?
– Я подготовлю место для отдыха и буду ждать изо всех сил.
– То есть бросишь меня? Точно тебе ничего не светит.
– Ээ, ну ты постарайся, Ува… Если я увижу, что ты добился успеха, меня это тоже вдохновит на бой…
Безответственный, но честный; Тихиро это нравилось. Он не из тех, кто выискивает соломинки в глазах у других, не замечая бревна у себя.
Краем глаза Тихиро увидел, что дверь в передней части класса открылась. Вошел высокий парень.
– Эй, Тада! – окликнул его Симоно, а потом отрывисто произнес: – Сегодня – после уроков – будет – тренировка – чирлидеров.
– Чегооо?! Я ничего не слышал! – воскликнул Тада, реагируя явно преувеличенно. Из-за аксессуаров на руках и длиноватых каштановых волос он производил расхлябанное впечатление, но если с ним поговорить, то оказывалось, что это довольно приятный парень. Казалось, что он из тех, кто идет впереди остальных, однако сам он такое не любил. «Не, не, мое дело – позади всех околачиваться», – говорил он.
– Серьезно, не слышал…
– Ну вот теперь слышал.
– Спасибо за подколку, Ува. …Не, ну серьезно. Опять тренировка… Можно ж этим заняться перед самым началом! Вот почему я не хотел с этим связываться!.. – горестно заявил Тада. Симоно сказал ему голосом старого пьяницы:
– Давай держаться вместе, как три брата, проигравшие в «ка-но-бу».
– Прекратиии! Я ж от твоей пораженческой ауры не избавлюсь!
Обменявшись идиотскими шутками, Симоно и Тада глупо ухмыльнулись.
Тихиро тоже улыбнулся над бессмысленностью происходящего.
– А, кстати. Вы что смотрели по телеку вчера после десяти? Наверняка… – начал что-то нести Тада. Тихиро отключил его слова от сознания, просто впускал в правое ухо и выпускал из левого. Как только он это сделал, голос Тады перестал нести какую-либо осмысленную информацию. То же произошло и с голосом Симоно, говорившего с Тадой.
Повсюду звучал лишь шум – бессмысленный, ничего не порождающий, нигде в этом мире не оставляющий следа.
Не осознавая этих мыслей Тихиро, Тада и Симоно продолжали трепаться.
Таков идиотский мир, в котором они существуют.
Но его мир сейчас не таков.
□■□■□
Прошло несколько дней – тестовый период, в течение которого Тихиро проверял, на что способно его умение. К каждому из пятерых второклассников КрИКа он применял это умение по крайней мере один раз.
На большой перемене, пообедав, Тихиро направился за школьный корпус.
Спрятавшись за деревом, он проверил, на месте ли Аоки, которого он после некоторой подготовки сюда позвал.
Да, он там. Ёсифуми Аоки.
Не узнаешь, пока не попробуешь. Давайте-ка выясним, правда или нет то, что он все время твердит.
Они были на некотором удалении друг от друга.
На такой громкости, чтобы его голос донесся до Аоки, Тихиро произнес:
– [Ёсифуми Аоки – спроецировать иллюзию в виде любимого человека.]
Аоки вдруг обернулся и по-идиотски осклабился.
– А, Юи.
Похоже, «Проецирование иллюзий» сработало нормально.
Так как «Проецирование иллюзий» создает иллюзию, основываясь на образах в мозгу человека-мишени, эту способность можно применять, не называя имени. Напротив, поскольку эта способность опирается на содержимое головы человека-мишени, невозможно предстать кем-то, кого человек-мишень не знает, или кем-то, про кого он твердо убежден, что «его здесь быть не должно», или, если привести экстремальный пример, покойником. Кроме того, если случится какое-то неустранимое противоречие, это приведет, по-видимому, к очень серьезным последствиям.
И – похоже, не приходилось сомневаться, что любимый человек для Аоки – это Юи Кирияма.
Хотя интереснее было бы, окажись это кто-то другой.
– Юи, чего ты вдруг меня позвала?
Легкомысленный тон. Хотя его позвали в малопопулярное место, непохоже, чтобы Аоки насторожился. В обычной ситуации стоило бы ожидать серьезного признания или еще чего-то такого. Немыслимо, чтобы он вел себя «как обычно» специально, чтобы снять напряженность собеседника.
– Аа, ну да, в общем, как бы это сказать…
Тихиро даже слегка замялся.
Он понимал, что его воплощение идеально и что он может говорить своим нормальным голосом, и собеседник будет слышать голос и интонации Юи Кириямы. Но, несмотря на это, говоря мужским голосом, он невольно колебался – а не раскусят ли его? С другой стороны, имитировать женские интонации ему было очень неприятно.
Аоки смотрел на Тихиро [Юи] с нежностью во взгляде.
…Отвратно. Со стороны это должно выглядеть как «двое парней пялятся друг на друга».
Тихиро взял себя в руки и произнес:
– У меня есть к тебе просьба.
Он очень остро осознавал, что говорит женским тоном.
– Оу, просьбу от Юи я готов выполнить в любой момент!
Он как будто сказал, что готов выполнить любое ее желание?
Человек, который способен, глазом не моргнув, безо всяких оснований произнести такую безрассудную фразу, страшен.
Тихиро решил попробовать проверить, как далеко простираются эти устрашающие качества.
– Я сейчас не могу рассказать в подробностях, но есть некоторые обстоятельства, из-за которых мне обязательно нужно попросить Аоки-сана кое-что сделать. Ничего? – произнес Тихиро [Юи] будничным тоном.
– Нет проблем!
– В общем, с этого момента и пока я сам тебе не скажу, не мог бы ты со мной не заговаривать? Я правда не могу тебе сейчас объяснить, но есть обстоятельства. Даже если я к тебе буду обращаться, не мог бы ты меня игнорировать под видом лучших чувств?
– …Я… должен… игнорировать… Юи?
– Да.
На лице Аоки было написано потрясение.
Эти чувства Тихиро вполне понимал. Если бы ему высказали такую бессмысленную просьбу, он бы тоже недоуменно качал головой.
Действительно бессмысленная просьба.
– Конечно, это не означает, что я вовсе не хочу с тобой разговаривать. Просто обстоятельства такие, ничего больше. Когда я отменю эту просьбу, я снова позову тебя сюда и скажу «уже можно». …Ну как, ты согласен?
Аоки молчал, опустив голову и погрузившись в задумчивость. Он бормотал: «Нет… конечно, это мою выносливость…» – и еще что-то в том же духе.
Ну, все-таки эта просьба слишком безрассудна, подумал Тихиро [Юи] и уже решил было ее отменить, когда –
– Ладно, я понял!
«Ага, ага, понял он…» – мысленно подколол его Тихиро [Юи].
– Я буду тебя игнорировать! Ну, то есть делать вид, что игнорирую!
– А? А, ага.
– Я даже представить себе не могу ни причину, ни смысл, но заявляю: просьбу Юи я изо всех сил, с запасом, абсолютно выполню! Можешь ни о чем не волноваться, предоставь все мне!
И Аоки выпятил грудь с таким видом, будто у него не осталось ни тени сомнений.
Тихиро был ошеломлен. Или, скорее, примагничен на месте.
С такой легкостью согласиться на просьбу, смысл которой туманен? Какая вообще в этом логика? Отвратительный, непостижимый мир.
Возможно, иногда он считал этот мир ослепительным. Но принадлежать к нему совершенно не хотел. Между ним и этим миром бездонная пропасть.
Ему, заполучившему такую потрясающую силу, этот мир был уже не нужен.
Настало время кружковых занятий. Тихиро, нетипично для себя, примчался в кабинет КрИКа первым.
Вскоре появились Юи Кирияма и Тайти.
– О, Тихиро-кун первый. Нетипично.
Лицо Юи вдруг просветлело, губы изогнулись в улыбке.
– …Почему ты такая счастливая?
– Потому что… Я счастливая, потому что Тихиро-кун тоже страшно полюбил наш КрИК!
– Но я ничего такого никогда не говорил.
– По поведению это видно! По поведению! – раздраженно заявила Юи, тыкая пальцем в сторону Тихиро. Резкая линия бровей стала еще резче, слегка раскосые глаза словно стали еще более раскосыми. Но из-за хрупкого телосложения общее впечатление угрожающим не стало. Скорее очаровательным.
– Ты прямо так уверена?
– Я прямо так уверена!
Она уже все решила. Что за своевольная принцессочка.
– Кирияма и Тихиро, вы такие прикольные, когда вместе.
– В каком месте? – В каком еще месте?
Двое подкололи Тайти одновременно.
«…Что за фигня», – подумал Тихиро и нахмурился, а вот Юи, похоже, вовсе не волновалась на этот счет. В груди у него почему-то возникло неуютное ощущение.
– А, но в любом случае, похоже, сегодня будет хороший день, – сказала Юи. Тайти в ответ пробормотал:
– Вообще-то больше половины дня уже прошло.
– Мог бы и не уточнять, знаю я!
Хороший день… ну-ну.
«Может, сегодня и будет хороший день, Юи-сан», – мысленно пробормотал Тихиро.
– Что-то интересное произошло, Тихиро-кун?
– Н-не, ничего.
Тихиро, будто сбегая, отвел взгляд от красивых глаз Юи, заглянувшей ему в лицо.
По одному начали приходить другие кружковцы. Наконец-то появился Аоки.
– Салют всем! И Ю-… мгф?! – издал странный возглас Аоки и зажал рот руками.
– Эй, ты отвратителен, – без тени эмоций на лице сообщила Инаба.
– Хотя бы с чувством это говори, Инаба-ттян! Не говори так, как будто это естественно!
Нагасэ повернулась к Эндзёдзи и сказала:
– Сейчас-то ничего не поделаешь! Правда, Сино-тян?
– Да, он ведь и правда был отвратителен.
– Да понял я, понял! Я правда извиняюсь!
– Да что с тобой такое, – вздохнула Юи.
Молчание.
Тишина.
Юи, не смотревшая на Аоки, с удивлением на лице обернулась.
Аоки молча сел на стул наискосок от Юи.
В кабинете повисла странная атмосфера. На Аоки уставились все.
– Эй, Аоки… это сейчас что было? – прорубился сквозь эту атмосферу Тайти.
У Аоки на лице было написано «я спасен».
– Это сейчас… Я думал, что сдержу обещание, но по привычке все-таки ляпнул… Нет, я все-таки не ляпнул, да! Но привычка – страшная штука!
– Ни черта не понял, – подколол Тайти.
Воцарилась прежняя атмосфера. Все стали готовиться к своим занятиям.
Один лишь Тихиро, уткнувшийся взглядом в пол, наконец не выдержав – ухмыльнулся.
Плохо. Раскусят. Так он думал, однако ухмылка не желала уходить с губ.
Суперинтересно. Он сказал то, что сказал, всего лишь в шутку, а этот отчаянно пытается ее воплотить. Такой идиотизм, что просто смех. И он, достигнув такого успеха, парализован от осознания собственной крутизны. Вряд ли теперь хоть раз в жизни он испытает перед кем-либо комплекс неполноценности.
– Тихиро… кун?
Он резко повернулся на голос. Эндзёдзи.
– Ч-что?
– Ээ… эмм, ты смотрел вниз и дрожал, я подумала, может, что случилось…
Рядом с ней Нагасэ и Инаба орали друг на друга, Тайти пытался их помирить.
– А… не, ничего.
– …Ну ладно, – кивнула Эндзёдзи. Но, видимо, Тихиро все еще ее беспокоил – она время от времени кидала на него взгляды.
Он встревожился. Не может же она подозревать о его секрете, верно?
И тут Юи повернулась к Аоки.
Тихиро обратился в слух. Тайти и Инаба все еще шумели, Нагасэ как-то незаметно начала перепалку с Эндзёдзи. Сейчас в этом кабинете на разговор Юи с Аоки обращал внимание только он, Тихиро.
– Слушай, Аоки. Насчет сегодняшней физры, – обратилась к нему Юи.
Мгновение, еще мгновение, еще мгновение.
Никакой реакции от Аоки.
– Ээ… Аоки…
– Ой, мне на минуточку в туалет надо, – объявил Аоки, вскакивая с места, и поспешно выбежал из кабинета.
– Ао… ки?..
Юи протянула вслед ему руку, словно ребенок, брошенный родителями, но тут же эта рука бессильно упала.
Под блестящими каштановыми волосами можно было разглядеть выражение лица.
Печальное лицо.
Унылое лицо.
Почему у нее такое лицо, будто она готова расплакаться?
В додзё она постоянно, постоянно, постоянно, постоянно твердила, что Аоки то, Аоки се, Аоки ее бесит, что бы такого сделать с Аоки – Тихиро даже недоумевал, не сыта ли она сама по горло этими фразами.
В конечном итоге Юи Кирияма…
…А, да ладно, ничего особенного.
□■□■□
После школы, когда на станции все разошлись, Тихиро выбрал своей целью оставшуюся в одиночестве Химэко Инабу. В этот день он ушел из кружка немного раньше остальных под предлогом семейных обстоятельств.
Дождавшись, когда Инаба выйдет через турникет, он выбрал момент, когда поблизости никого не было, и…
– [Самый любимый человек Химэко Инабы.]
– А? Тайти?
Никакого сюрприза, никакой непредсказуемости: Инаба приняла Тихиро за Тайти Яэгаси.
– Что случилось? Ты же, как обычно, пошел домой… Ой, неужели ты хотел повидаться со мной?..
Инаба сама придумала объяснение, сама же ему и застеснялась.
Когда Инаба со своей ясной головой берется за какое-либо дело всерьез, она просто потрясающая – так о ней говорила Юи; однако Тихиро просто не мог в это поверить.
Внезапно ему стало интересно: как далеко зашли эти двое?
– Слушай, Тайти. Может, ко мне домой…
– Давай расстанемся? – произнес Тихиро [Тайти]. Честно говоря, он собирался подать это как-то помягче, но при виде бессмысленно счастливой Инабы ему захотелось ударить резко. Захотелось ее ранить.
– …А?
Искаженная улыбка застыла на лице Инабы; для нее словно время остановилось.
Тихиро вспомнил горестное лицо Юи.
Почему вспомнил? Она тут ни при чем.
Сегодняшний план по «Проецированию иллюзий» был воплощен с полнейшим успехом.
Несомненно, Тихиро должен был быть счастлив, но почему-то он ощущал раздражение.
– Ты меня достала. Бесишь. Честно говоря, я от тебя устал.
Став Тайти, он планировал ударить, пронзить Инабу чувством, сосредоточившим в себе всю мыслимую жестокость.
– …А?
У Инабы стало лицо человека, осознавшего, что этому миру пришел конец.
И это так.
Он, Тихиро, действительно способен уничтожить чей-то мир.
Можно сказать, он в каком-то смысле бог.
Чему должен раздражаться такой человек, как он? Ну а что еще делать, когда он увяз в мелочах? Он на этой стадии не остановится, он пойдет выше.
– Да ладно, я просто пошутил, – сообщил Тихиро [Тайти] Инабе своим обычным голосом.
– Э… а… пошутил?
– Ну да, пошутил. Тай-… я ведь не мог всерьез такое сказать, правда? В общем, забудь, что я тебе это говорил. И завтра не поднимай эту тему, пожалуйста.
– А… угу. Конечно… угу, – произнесла Инаба, словно обращаясь к самой себе; выражение лица у нее было, будто она собиралась разрыдаться от облегчения.
– Ну, пока. Не забудь сдержать слово.
– А? А, ага. …Ладно, до завтра!
Не оглядываясь, Тихиро [Тайти] исчез из поля зрения Инабы.
Абсолютно неразрывные, идеальные узы между этими двоими оказалось так просто поколебать одной-единственной фразой.
Вот такие они хрупкие, связи между людьми. И несмотря на это, они отчаянно цепляются за эти связи; выглядят полными идиотами, не правда ли? Что она, что все остальные.
Этот мир совершенно бессмысленный.
Люди связаны его тупыми стереотипами и тупыми правилами, и сам он тоже уже сдался, думая, что безвозвратно погребен этим миром.
Но он был избран. И обрел силу Избранного.
И сейчас-то он уже может сказать.
Этот мир предельно интересный.
Так ведь?