ГЛАВА 10
Загадочное Усиленное вооружение «ИСС-кит» было довольно маленьким для столь пугающей силы.
Черная полусфера диаметром сантиметров пять. Немного похожа на общественную камеру. Буш Утан и Олив Граб носили ее в центре груди.
Однако у Такуму, после того как он произнес активирующую команду, полусфера появилась на пикомете с внешней стороны.
Посередине кита пробежала горизонтальная линия. От нее поверхность раздвинулась вверх и вниз, изнутри выглянул шар, напоминающий глаз какого-то живого существа. Влажно блестящий, глубокого красного цвета, точно кровь…
И тут же, начиная с ног, все тело Сиан Пайла окутал устрашающий по плотности и масштабу оверрей. И это даже нельзя было назвать сиянием. Потому что оно было густого черного цвета. Уже не на уровне «тени» Буш Утана – аура чистейшей тьмы.
Харуюки отчаянно напряг ноги, которые сами собой попытались было подогнуться.
По мощи эта аура тоже была не сравнима с аурой Утана. В доказательство того, что она была не просто визуальным эффектом, по земле от того места, где стоял Такуму, во все стороны побежали трещины.
«…Таку…»
Возможно, Такуму услышал голос Харуюки, хоть тот и позвал его лишь мысленно, потому что он спокойно ответил:
– Хару.
Указав левой рукой на этажи и соединяющие их колонны, он продолжил говорить. Но голос его отличался от прежнего. Темный, искаженный, с металлическим призвуком.
– …Если мы так и будем торчать в этом тесном месте, ты тоже всю свою силу не высвободишь.
– А… ну да. Предлагаешь выбраться наружу?..
Похоже, сознание Такуму было затуманено не до такой степени, как у Утана и Глава. Так рассудив, Харуюки облегченно выдохнул и задал тот вопрос.
Но…
– Нет, это необязательно, – пробормотал Такуму и небрежно направил пикомет с обитающим в нем ИСС-китом себе под ноги. И без малейшего энтузиазма в голосе монотонно произнес название приема:
– «Дарк шот».
Вместо металлической пики выстрелился луч тьмы. Он мгновенно пробурил пол и, оставив примерно сантиметрового размера дырку, улетел вниз.
Секунда, две секунды… три секунды.
Харуюки ощутил идущую снизу могучую вибрацию. Он даже вдохнуть не успел, когда по полу пошли трещины. Из этих трещин рванулся ураган энергии, которую иначе как «черным пламенем» и не назовешь.
– !!!
Отчаянно втягивая воздух, Харуюки рефлекторно распахнул крылья и отпрыгнул назад. С помощью выставленных рук он прямо в воздухе принял позу для полета и устремился прочь из здания. Шатаясь от налетевшей сзади взрывной волны, он все же кое-как выбрался наружу и полетел по прямой над ареной «Выжженная земля». Решив, что набрал достаточное расстояние, он снова перекрутился всем телом, посмотрел назад, и…
– А… – ахнул он в изумлении.
Тридцатиэтажная башня, которая в реальном мире была корпусом А его родного дома, обваливалась, начиная с нижних этажей.
Конечно, на арене «Выжженная земля» объекты легко разрушаемы. Но у всего же есть свои пределы. Разрушение такого громадного здания может перевернуть с ног на голову ход боя, поэтому все устроено так, что для подобного требуется очень много сил и времени. Насколько было известно Харуюки, одним ударом уничтожить огромное здание мог лишь один бёрст-линкер: прокачавший свое Усиленное вооружение по максимуму Красный король, Скарлет Рейн по прозвищу Неподвижная крепость.
Не веря своим глазам, Харуюки несколько раз моргнул. Но здание всего за несколько секунд полностью разрушилось, оставив после себя лишь гору обломков.
Его взгляд словно примагнитился к полосе хит-пойнтов Сиан Пайла в правом верхнем углу поля зрения.
Несмотря на то, что Пайл угодил в такой чудовищный обвал, у него остались те же почти 40% хит-пойнтов, какие были после «воздушного комбо» Харуюки. И, хотя арена «Выжженная земля» бедна на бонусы за разрушение объектов, шкала спецатаки разом заполнилась до предела.
Снова переведя взгляд на груду обломков в форме пирамиды, Харуюки увидел, как самые верхние обломки подлетели от удара снизу.
Из распавшейся на мелкие фрагменты и переставшей существовать кучи показался окутанный еще более мощной аурой тьмы Сиан Пайл.
– …Таку, – просипел Харуюки. Но дальше слова выходить не хотели.
Явление, которое даже не назовешь «потрясающим» или «устрашающим» – разве что «ошеломительным». Буш Утан после включения ИСС-кита тоже демонстрировал жуткий рост боевой мощи, но перемена, произошедшая с Такуму, была намного, намного сильнее. То есть – такова была глубина безумного страдания, которое теснилось в его сердце все это время.
Раз так, значит, проигрывать Харуюки не имел права.
Если Харуюки с легкостью уступит силе ИСС-кита, то вцепившаяся в Такуму тьма еще больше окрепнет. И, возможно, Такуму полностью провалится в ту «душевную дыру» – темную сторону инкарнации, о которой предупреждали и Черноснежка, и Скай Рейкер, и Нико, и Блад Лепард.
После того случая с программой-бэкдором Такуму все время пытался искупить свою вину. Перейдя из школы в Синдзюку с ее сверхсовременными компьютеризированными образовательными технологиями в Умесато, где оставалось еще множество аналоговых элементов, он день за днем, шаг за шагом шел по этому пути в своем собственном темпе. Нельзя позволить оборвать этот путь из-за чьей-то злой воли. Любой ценой надо вырвать Такуму из лап ИСС-кита, оборвать питающую его связь. Для этого…
Надо выиграть этот бой. Иначе никак.
И, выиграв, показать ему. Показать силу позитивной инкарнации. И таящийся в ней пусть слабый, но сияющий ярче всего на свете луч надежды.
Паря на семидесятиметровой высоте, Харуюки обратил обе ладони в «Лазерные мечи».
Стоящий внизу, на горе обломков Такуму неспешно поднял пикомет с обитающим в нем ИСС-китом и прицелился в Харуюки.
Только что выпущенный из этого дула «Дарк шот» обладал жуткой мощью. Вряд ли его получится отбить Лазерным мечом, как он отбил луч Буш Утана с тем же названием. Но если Харуюки будет видеть место выстрела и момент выстрела, то сможет справиться. Увернуться на минимально необходимую дистанцию, чтоб не получить урона, а потом контратаковать с пикирования – вот единственное решение.
Задержав виртуальное дыхание, Харуюки изо всех сил сосредоточился на дуле Усиленного вооружения Сиан Пайла.
…Поэтому он слишком поздно заметил. Одновременно с тем, как Такуму тихо произнес название приема, его шкала спецатаки, на которую инкарнационные техники вообще не должны действовать, вмиг полностью разрядилась.
– …«Лайтнинг дарк спайк».[1]
Сразу после этого незнакомого названия дуло пикомета охватило что-то вроде черного сияния.
И только. Ни чудовищного луча вроде того, который разрушил дом, ни грохота, ни ударной волны. Сухой ветер арены «Выжженная земля» холодно погладил левое плечо…
– ?..
Внезапно Харуюки почувствовал, как его тело легонько качнулось. Одновременно в нижней части поля зрения промелькнуло несколько маленьких вспышек. Переведя взгляд, он увидел, как к земле летит что-то странное. Серебристый стержень и какой-то пластинчатый объект. Что это? Он вгляделся получше и…
– ?!
Поняв, что это, Харуюки смог лишь распахнуть глаза и резко втянуть воздух. Это была – рука. И крыло.
Лишь сейчас он взглянул на свое левое плечо. Там был лишь обрубок с зеркально-гладким срезом. Вся левая рука Сильвер Кроу вместе с левым крылом была отсечена у основания.
Его тело содрогнулось и резко накренилось. Машинально Харуюки замахал правым крылом, пытаясь удержать высоту, но это лишь разрушило остатки баланса, и он вошел в штопор. Крутясь, как сорвавшийся с дерева лист, он полетел к земле.
Уже когда он должен был вот-вот врезаться в землю, Харуюки наконец вернул самообладание и, вращая правым крылом, нейтрализовал вращение, после чего с трудом сумел приземлиться на ноги. Однако полностью погасить силу удара ему не удалось – от коленей и лодыжек яростно посыпались искры. Он опустился на колено и лишь теперь посмотрел на свою полосу хит-пойнтов. Потеря руки и крыла разом – это была тяжелая рана, хит-пойнты сразу рухнули под пятьдесят процентов.
Однако шокировала Харуюки не величина урона, а само то, что он его получил.
Он ничего не увидел.
То есть он успел заметить спецэффект выстрела в виде черного креста возле дула пикомета. Но саму атакующую субстанцию, которая должна была преодолеть семидесятиметровое расстояние, он совершенно не заметил.
Было время, когда Харуюки с помощью самописной VR-программы подвергал себя жестоким тренировкам по уклонению от пуль с близкого расстояния. То ли благодаря этим тренировкам, то ли нет, но сейчас он реально мог увернуться от выстрела даже из крупнокалиберного оружия, если только видел стрелка. Собственно, иначе он просто не мог бы спокойно летать в небе, где нет никаких укрытий. И тем не менее – он не то что увернуться, он даже траекторию увидеть не сумел. Абсолютно невероятно…
Несмотря на глубокое потрясение, Харуюки стоял в полном ступоре всего каких-то полсекунды.
Одно из важнейших качеств бёрст-линкера – умение при любом внезапном изменении ситуации мгновенно перестраивать ход мыслей и предпринимать какие-то ответные действия. Харуюки, отбросив временное изумление, принялся строить новую тактику исходя из почти полной потери способности к полету. Ему оставалось лишь одно: снова приклеиться к противнику и, хоть и с одной рукой и одним крылом, искать победу в «атакующей защите» и «воздушном ближнем бою».
Во-первых – двигаться!
Встряхнув себя таким образом, Харуюки встал, чтобы побежать из двора рухнувшего здания к еще целому корпусу Б.
Однако тут опять произошло нечто неожиданное.
Бабах! Земля под ногами закачалась, мешая бежать. Шатаясь, Харуюки заозирался в поисках источника грохота – это оказался приземлившийся всего в десятке метров от него мощный аватар. Такуму, который должен был стоять на вершине горы обломков, одним прыжком очутился во дворе.
Тяжеловесные аватары, подобные Сиан Пайлу и Фрост Хорну, обладают особым свойством: шагая по аренам, они вызывают сотрясение земли, которое мешает передвигаться аватарам легковесным. Однако это стоило называть не дрожью, а скорее землетрясением. Появившиеся в земле трещины не давали бежать; Харуюки тем не менее сделал еще пару шагов вперед, но тут Такуму, с тоже нетипичной для себя быстротой, нагнал его и остановился совсем рядом.
Сам дуэльный аватар как будто разом стал больше; исходящее от него невероятное давящее ощущение буквально приморозило Харуюки на месте.
За щелями лицевой маски с тихим гудением горели два глаза. Но цвет их с обычного светло-голубого сменился на темно-фиолетовый.
Такуму спокойно смотрел сверху вниз на застывшего в неустойчивой позе Харуюки.
Искаженный звуковым эффектом голос произнес:
– Извини… Хару.
– …Таку…
Харуюки только и смог, что почти беззвучно произнести имя своего друга. Такуму приблизился на шаг.
– …Извини. Я… понимал, что так получится… что так в итоге получится. И все равно заставил тебя против воли сражаться со мной. Это… даже если тебе покажется, что это просто из-за моего дикого желания тебя избить, то ничего не поделаешь…
Топ. Сиан Пайл сделал еще один шаг в его сторону; теперь он стоял уже вплотную к Харуюки. Все тело мощного, как скала, аватара, источало черную ауру, поднимающуюся к небу. Такуму покосился на источник этой ауры – черный глаз, паразитирующий на Усиленном вооружении его правой руки.
– …Я слышал, чем глубже тьма в сердце владельца ИСС-кита, тем мощнее он себя проявляет. Стало быть… сам видишь, какой я. Я это понял, когда этой силой насмерть запытал четырех ФА. Хотя нет… возможно, я это знал с самого начала. Потому что я и бёрст-линкером-то стал только ради хороших оценок, ради побед в турнирах, ради того, чтобы завоевать Ти-тян…
– Таку… Таку…
Неправда. Неправда. Неправданеправданеправданеправда!!!
Лишь одно это слово крутилось у Харуюки в голове. Но как его произнести, как передать его Такуму, он не знал.
Перед глазами все размылось, окрасилось радужными оттенками. Не сразу Харуюки понял, что это его собственные слезы под шлемом.
Из глаз Такуму, глядящего на Харуюки сверху вниз, тоже выкатилось несколько слабо светящихся капелек, которые тут же испарились.
– Спасибо, Хару, – донесся до Харуюки ласковый голос друга. – Я рад, что именно с тобой моя последняя дуэль. …Спасибо.
– …П-последняя? Что… ты такое говоришь?.. – дрожащим голосом спросил Харуюки. Такуму тихо ответил:
– Потому что после этого боя я отправлюсь драться с Обществом исследования ускорения.
– …Э…
– Такое жуткое Усиленное вооружение наверняка распространяют они. Я не рассчитываю победить самых топовых. Но думаю проследить тот путь, по которому распространяется ИСС-кит, и добраться до более-менее заметных фигур на этом пути. Каким-то образом выманю их в Безграничное поле и вытащу какую-нибудь информацию. …И если…
Тут его голос дрогнул, но тут же Такуму решительно продолжил:
– …Если даже я там потеряю все очки и лишусь «Брэйн Бёрста»… Все, что узнал, я непременно передам тебе. И потом ты их останови, Хару. Такая… сила, которая пользуется «душевными ранами», которые есть у всех бёрст-линкеров, и сбивает их с пути, просто не должна существовать. Ускоренный мир – место для таких, как ты, как Ти-тян, как командир, – для тех, кто боль от ран превращают в надежду…
– …Таку… ты тоже… ты тем более…
Харуюки страшно бесило, что сейчас, в такой ситуации он был способен лишь на обрывочные слова.
Однако человек, с которым он дружил уже десять лет, явно понял его чувства. Харуюки угадал под его маской мягкую улыбку.
– Хару, я должен тебя поблагодарить еще кое за что.
В противоположность исходящей от всего тела черной ауре, голос его звучал очень мягко.
– Спасибо тебе за то, что тогда, в конце нашего самого первого боя, ты простил меня. С того времени и до сегодняшнего дня мы провели восемь месяцев в новом «Нега Небьюлас», и это было как чудесный сон. Спасибо тебе, Хару. Мне очень жаль, что я преждевременно покидаю и операцию по твоему «очищению», и путь всего легиона к финалу игры, но… Обязательно передай от меня спасибо и командиру, и Рейкер-сан, и Мэйден-сан тоже. И… извинись за меня перед Ти-тян.
– Не смей! Не смей так говорить, Таку!!! – прокричал Харуюки, борясь с разрывающей грудь болью.
Сжав оставшуюся, правую руку в кулак, он изо всех сил удерживал свечение инкарнации. Отражая бурлящие в нем эмоции, этот свет неровно мерцал, но хоть чуть-чуть помогал рассеять окружающую их двоих темноту.
– Если тебя не будет в легионе, Тию будет плакать! Сто пудов будет плакать! Ты заставишь Тию плакать, Таку?!
Услышав этот вопль, Такуму чуть приопустил голову. И вскоре таким же мягким голосом ответил:
– …Да, возможно. Но… я уверен, она оправится от слез и продолжит идти вперед. Это ведь из-за меня Ти-тян хотела вернуться в прошлое. Хару, прошу тебя, позаботься о Ти-тян.
И, улыбнувшись, Такуму сжал здоровенный кулачище своей левой руки.
Сгустившаяся аура тьмы яростно взревела. Черная, словно из черной дыры, она с легкостью подавила слабое серебряное сияние правой руки Харуюки.
– Ладно, давай заканчивать, Хару. Не делай из-за меня такое унылое лицо. Эта тьма была во мне с самого начала. Поэтому тебе надо всего лишь сделать выбор, обратный тому, который ты сделал восемь месяцев назад. И я заставлю тебя его сделать…
Такуму медленно отвел левый кулак, вокруг которого из-за скопившейся чудовищной мощи прямо в воздухе бежали искры.
Название приема, словно желая утешить Харуюки, он произнес бесконечно ласково.
– «Дарк блоу».
Харуюки попытался защититься от вылетевшего с силой падающего метеорита кулака серебряным сиянием правой руки.
Однако миг спустя все его тело сотряслось с такой невероятной мощью, какую он прежде ни разу не испытывал, – словно весь мир вокруг него взорвался. Если бы не слабенькая инкарнационная защита, скорее всего, его аватар бы разлетелся на куски тут же.
Гибели Харуюки избежал, однако на месте удержаться не смог: его со страшной скоростью отшвырнуло назад, к корпусу Б.
Где-то полсекунды он летел параллельно земле, после чего врезался спиной в здание. Пробив здоровенную дыру в обожженном бетоне, он влетел внутрь, но даже после этого не остановился. Следующую стену, еще следующую, еще одну пробил и лишь тогда, погасив инерцию, рухнул на пол в большой комнате, раскинув руку и ноги.
В левом верхнем углу затуманившегося от шока поля зрения мигало что-то красное.
Мысли Харуюки практически остановились, но все же он осознал, что это укоротившаяся до нескольких точек полоса хит-пойнтов.
Безумная разница в силе. Впервые Харуюки очутился в такой безнадежной ситуации, и сердце его переполнилось отчаянием.
Вынудив Такуму драться в полную силу, все равно его победить и таким образом спасти – что за самообман. Ведь сила Такуму изначально во всех отношениях превосходила его, Харуюки, силу. Потому-то Харуюки к нему и тянулся. Потому-то и хотел быть на него похожим.
И если такой человек твердо решает сам себя загнать в угол, то что с этим может поделать Харуюки, лишившийся даже крыла, единственной своей силы?..
Вдалеке ощутилась тяжелая вибрация. Такуму, пройдя сквозь стену, двигался сюда, чтобы закончить дуэль.
Под треснутым шлемом у Харуюки вновь побежали слезы.
«Я вовсе не думал, что все закончится вот так. Я верил, что мы с Тиюри и Такуму всегда будем играть втроем. Я всегда верил, что ради этого и существует «Brain Burst» и Ускоренный мир…»
«Да».
Чей-то голос внезапно раздался прямо у него в голове.
Харуюки рассеянно открыл глаза. На фоне обгорелого, скучного потолка он увидел поразительную картину.
Из лежащего на полу тела Сильвер Кроу вверх беззвучно поднялась еще одна человеческая фигура.
Фигура была полупрозрачной, почти бесплотной; кто это, Харуюки понятия не имел.
Хрупкий женский дуэльный аватар. Дизайн плеч и бедер напоминал цветочные лепестки, этим аватар немного напоминал Лайм Белл, аватар Тиюри. Однако голова с короткой прической и цвет брони отличались.
Золотой, точно яркое весеннее солнышко…
Аватар, имени которого Харуюки не знал, сел на кучу обломков рядом с ним, по-прежнему лежащим на полу, и снова заговорил:
«Все как ты сказал. «Брэйн Бёрст» существует не только для того, чтобы сражаться и ненавидеть друг друга. Здесь люди могут держаться за руки, укреплять свои узы».
– …Кто ты?.. Почему здесь?.. Ведь это дуэль через Прямое соединение… – ошеломленно спросил Харуюки. И эфемерный полупрозрачный некто, мягко улыбнувшись, ответил:
«Я… воспоминание. Маленький комочек мыслей и чувств, обитающий в уголке громадного комплекса квантовой информации и сохраненный в главной системе в виде объекта…»
– …Воспоминание…
Как только Харуюки пробормотал это слово, он ощутил нечто вроде покалывания в своих собственных воспоминаниях.
«Я ее знаю. Никогда с ней не встречался, как зовут, без понятия, но все равно эту девушку я знаю…»
Словно прочтя эту его мысль, золотой аватар чуть кивнул.
«Ты прошел следом за воспоминаниями о прошлом по крепости императора, поэтому временно активировался некий контур в главной системе, и я могу с тобой вот так общаться. Но я уверена, это ненадолго».
Девушка замолчала, а потом окрепшим голосом сообщила нечто невероятное:
«Твоего друга еще можно спасти».
– Э…
Он распахнул глаза. Усталой правой рукой оперся об пол и, приподнявшись, спросил:
– К-как?.. Ты говоришь, я могу сделать что-то еще?..
«В тебе еще должна была остаться «сила». Одна-единственная сила, которая еще может противостоять тьме, поселившейся в душе твоего друга…» – прошептала золотая девушка, почти убрав улыбку с лица. На миг Харуюки растерялся, но тут же интуитивно понял, на что она намекает.
Он машинально замотал головой.
– Нет… нельзя, «это» я не снаряжу. Если я это призову, то и сам уже точно не вернусь.
«Это». Поселившееся внутри Сильвер Кроу, но сейчас благодаря «Цитрон коллу, режим 2» Лайм Белл редуцированное до состояния семени проклятое Усиленное вооружение.
«Доспех бедствия».
На слова Харуюки золотая девушка улыбнулась чуть печально.
«…Этот доспех тоже изначально был не «бедствия». Произошло много, очень много печальных вещей, которые извратили форму доспеха».
– Извратили… форму…
«Я долго ждала в уголке этого доспеха. Каждый раз, когда у него появлялся новый владелец, я молилась: вдруг именно этот человек сможет снять проклятие доспеха? Я все жду того, кто сумеет исцелить его гнев и печаль…»
Мягко поднявшись с кучи обломков, девушка опустилась на колени перед Харуюки и хрупкой правой ладошкой ласково прикоснулась к израненному серебряному аватару.
«Ты очень похож на него, поэтому я верю: кто-кто, а ты сумеешь. Возможно, потребуется время, но когда-нибудь ты наверняка… Поэтому сейчас не сдавайся. Ради твоего друга – встань еще всего один раз…»
Ее фигура стала еще прозрачнее. Став не более чем туманным силуэтом, она снова вплыла в Харуюки.
В голове словно издалека раздались последние слова:
«…Вспомни и назови его имя… Прежнее имя, до того, как он извратился и стал «бедствием»… Ты его уже знаешь… должен знать…»
…Вдруг перед его мысленным взором всплыла картина.
Пьедестал одной из «семи регалий», найденный в глубине крепости императора. Металлическая табличка с названием шестой звезды Большой Медведицы, «Кайё».
Под этим названием было выгравировано несколько латинских букв. Едва Харуюки их увидел, как ощутил легкое покалывание в самой глубине души. Словно в нем пробудились очень-очень давние печальные воспоминания.
Пол содрогнулся от тяжелой вибрации, и Харуюки поднял голову.
Похоже, Такуму добрался то ли до соседней, то ли до следующей за ней комнаты. Какую бы атаку он сейчас ни предпринял, оставшиеся от полосы хит-пойнтов несколько точечек он уберет с легкостью.
«Смогу ли я в таком состоянии остановить Таку? Какими словами мне его вернуть, так глубоко истерзанного собственными мыслями?»
Грудь снова заполнило холодное отчаяние, но Харуюки, стиснув зубы, прогнал его.
«Не словами.
Чувствами. Кулаком, в котором живут мои чувства. И я, и Таку – мы оба бёрст-линкеры. А значит, есть только одно, что я могу ему передать, и только один способ сделать это».
– …Выложиться на все сто. С самого начала я так и делал, Таку… – пробормотал Харуюки и из последних сил поднял свой истерзанный аватар. На пол попадали кусочки растрескавшейся брони.
Ни страха, ни опасений больше не было.
Вглядываясь в здоровенную дыру в стене, Харуюки спокойно произнес всплывшее из глубин памяти название.
– Снарядить… «Зе Дестини».
[1] Lightning Dark Spike – (англ.) «Темная пика-молния».