ГЛАВА 9
Если дуэлянты находятся вплотную друг к другу в реальном мире, то программа Brain Burst в самом начале дуэли разносит их минимум на десять метров – в зависимости от типа арены.
Поэтому, когда покрытый серебряной броней дуэльный аватар Сильвер Кроу опустился на арену, лучшего друга рядом с Харуюки не было.
Под ногами был обожженный, растрескавшийся бетон. Стены полностью исчезли, этажи удерживали только обуглившиеся толстые колонны. Окружающее пространство было полностью открыто взгляду, там виднелся покрытый черной сажей, словно обгоревший, северный Коэндзи.
Арена «Выжженная земля». Все объекты здесь не менее хрупкие, чем на арене «Сумерки», однако шкала спецатаки при их уничтожении почти не заполняется. Мобильных объектов и мелких животных, которыми можно было бы пользоваться в тактических целях, нет вовсе – стерильный мир.
Повинуясь инстинкту бёрст-линкера, Харуюки в первую очередь оценил свойства арены, а затем снова перевел взгляд перед собой.
В десяти метрах от него, опустив руки как плети и повесив голову, неподвижно стоял мощный силуэт.
Мощные руки и ноги покрывала броня довольно светлого синего оттенка. На лицевой маске виднелось множество расположенных в ряд горизонтальных щелей. И на правой руке от локтя и ниже находилось испускающее острый блеск Усиленное вооружение, похожее на ствол оружия, – пикомет.
Эту фигуру Харуюки видел бессчетное множество раз – в самый первый раз как противника, потом как партнера по передней линии легиона. Однако сейчас он не мог не ощутить какую-то новую, угрожающую ауру, исходящую от тяжеловесного аватара.
Если судить чисто по размеру, то в Ускоренном мире существовало множество более крупных дуэльных аватаров – взять хотя бы Фрост Хорна из «Леонидс». Но эта фигура казалась сверхплотным сгустком силы. По крайней мере, в ней вовсе не ощущалось бессилия, вызванного несоответствием тела и Усиленного вооружения, о котором только что сказал он сам.
Харуюки сделал глубокий вдох под серебряной маской и решительно шагнул навстречу Такуму – Сиан Пайлу.
– Таку.
Вообще-то на дуэльной арене звать противника по имени и даже по прозвищу категорически нельзя, но здесь, в дуэли через Прямое соединение, не было ни одного зрителя. Поэтому Харуюки нарочно обратился к Такуму так же, как в реале, а потом стал бросать в него хаотично крутящиеся в голове мысли.
– Таку. Зачем… почему мы должны драться? Твою силу я знаю лучше всех. Смысл именно сейчас в ней снова убеждаться?..
Но стоящий в тени Такуму медленно покачал головой и перебил Харуюки:
– Нет, Хару. То, что ты отлично знаешь, – это не моя сила, это мои пределы. И во время вчерашней операции против Судзаку… и во время решающей битвы с Даск Тейкером… и во время операции по обузданию «Доспеха бедствия» я ведь не мог стоять до конца рядом с тобой, не так ли?
Слова его звучали безразлично, без тени самоуничижительности. Однако Харуюки почувствовал, что там, внутри, таилось нечто, и это нечто желало вырваться наружу.
– Я не собираюсь отвергать принцип «Равный уровень, равный потенциал». Хару, мы с тобой уже почти полгода одного уровня. Поэтому я уверен, сами по себе способности наших дуэльных аватаров мало отличаются. Слаб… не аватар, а сам бёрст-линкер. У тебя хватает силы духа в любой ситуации, против любого, даже самого сильного противника сцепить зубы и держаться до конца… а у меня нет. Да… я это осознаю. Я всегда тебе завидовал. Потому что твой аватар воплощает в себя слишком чистое желание, слишком чистую мечту, а твоя сила позволяет даже невозможное делать возможным…
Левая рука Такуму пришла в движение и обхватила Усиленное вооружение на правой руке. Это движение до жути напоминало то, какое он сделал несколько минут назад в реале, сидя на кровати.
Снова раздался тихий, сдавленный голос.
– И эта тьма… ИСС-кит, он пролез в эту трещину в моей душе и пустил там корни. Это не простое Усиленное вооружение. Это чистая «негативная инкарнация», только каким-то образом превращенная в объект. Она загрязняет, перезаписывает саму душу того, кто ей пользуется. И она питается негативными эмоциями, растет на них… Хару, я уже… сам не понимаю… какая часть этих черных чувств моя собственная, а какая создана этой штукой…
И когда Такуму стонущим голосом договорил эти слова, Харуюки, несмотря на темноту, явственно увидел, как на миг его тело окуталось некой аурой, точно легкой тенью.
Крепко сжав кулаки, Харуюки подошел еще на шаг.
Это была уже явно не иллюзия – он чувствовал холодное давление, отталкивающее его аватар назад, словно ветром. Никогда прежде от Сиан Пайла не исходило такое ощущение. Такуму действительно был не таким, как прежде.
Но даже убедившись в этом, Харуюки, стоя перед своим лучшим другом и ровесником, отчаянно швырнул в него свои чувства.
– Таку… прости меня.
Даже не мысли, а переполняющие грудь эмоции облеклись в слова и потекли наружу. В них не должно было быть ни капли лжи или неискренности.
– Я толком не понимал, что ты думаешь… от чего страдаешь. Я всегда думал: ты всегда такой спокойный, такой собранный, такой уверенный, всегда меня поддерживаешь. Но… это было наивно. У тебя тоже… должны были быть свои цели…
Тут он замолчал и выбросил в сторону Такуму сжатый кулак.
– …Но вот что я тебе скажу. Таку, ты… в первую очередь ты – мой идеал. Я всегда, с самого детства хотел стать таким, как ты. То, что ты недавно сказал, – что ты поддался ИСС-киту, потому что тебе не хватало собственных сил, – этого просто не может быть. Кто-кто, а ты такие проблемы можешь решать и сам, в этом я уверен.
Он вдохнул и постарался вложить во взгляд и кулак все чувства.
– Поэтому… Чтобы все это тебе передать, я сейчас с тобой сражусь. И выложусь по полной.
Да.
Раз уж ты «ускорился» и попал на поле боя, то остается лишь сражаться. И в конце будут все ответы.
Именно этому его в первую очередь научила та, кого он любил и уважал превыше всех.
Словно ощутив жар, исходящий от кулака Харуюки, Такуму поднял голову. Глаза за щелями в лицевой маске вспыхнули бледно-синим огнем.
Харуюки медленно разжал кулак, выпрямил пальцы. Пять острых пальцев смотрели вперед, точно лезвие меча.
С чистым металлическим гудением острие меча окуталось серебряным сиянием. От кончиков пальцев сияние распространилось сантиметров на пятнадцать, заставив дрожать виртуальный воздух. Инкарнационная техника Харуюки, «Лазерный меч».
– С самого начала – на всю катушку. Таку, ты тоже давай!
Словно откликнувшись на призыв Харуюки, Такуму молча поднял Усиленное вооружение на правой руке.
Левая рука, сжимавшая правую, скользнула вниз и ухватилась за кончик пики, торчащий из пикомета. Потом последовала тихая команда:
– …«Голубой клинок».
С яростным «бах!» пика выстрелилась вперед. Эту вспышку левая рука великолепно схватила прямо в воздухе и прочертила бледно-синюю линию. Одновременно с этим Усиленное вооружение на правой руке растворилось, освободившаяся правая рука тоже ухватилась за это сияние, остановив его точно посередине. Из рассеявшегося света показалось громадное оружие ближнего боя с синим клинком и такого же цвета аурой. Инкарнационный меч, родившийся в результате тренировок с Красным королем.
Омываемые красным закатом, двое на обожженном дочерна полу какое-то время молча сверлили друг друга взглядами.
Таймер обратного отсчета наверху поля зрения, начавшийся с 1800 секунд, уже показывал 1500. Осталось 25 минут. Но если противники с самого начала будут обмениваться инкарнационными ударами, им и половины этого времени хватит.
Такуму, словно стоя с синаем в зале для кэндо, двумя руками выставил меч перед собой. Он не приоткрылся ни на миллисекунду. Но Харуюки решил атаковать первым. С точки зрения способностей Сильвер Кроу, лучше всего было в первой половине боя обороняться и заполнять шкалу спецатаки, а во второй половине взлететь и закончить бой ударом сверху, однако в этом бою всякие умные планы значения не имели. Никто не собирался повышать процент побед, зарабатывать очки. Здесь было только стремление разжечь огонь своего сердца, выжать из себя все, на что ты способен, – это и называется душой бёрст-линкера. Вышвырнуть ум к чертям, как однажды смело заявила она.
Харуюки слегка подсел и отвел правую руку со световым мечом назад. Напряжение в воздухе нарастало в геометрической прогрессии, вот уже начали проскакивать искорки, и тут…
– …Ррааа!
Харуюки со всей силы прыгнул вперед. Дистанция меньше десяти метров исчезла в мгновение ока. Направив инерцию разогнавшегося аватара и силу разворота в кончик правой руки, он туда же добавил сверхсветовое воображение.
Донн! С высоким и чистым звуком «Лазерный меч» вытянулся более чем на метр и атаковал левое плечо Сиан Пайла. Поскольку этот прием Харуюки относился к категории «повышение дальности атаки», одной из четырех базовых инкарнационных категорий, то его клинок мог мгновенно вытягиваться на большую длину, но только когда Харуюки атаковал или защищался. Поэтому поймать момент для парирования было очень трудно. Даже Даск Тейкер в первый раз не успел увидеть клинок.
Но.
Лишь чуть-чуть изменив угол наклона двуручного меча, Такуму блестящим образом парировал идущий по нестандартной траектории справа-сверху удар Харуюки.
Раздался пронзительный звон; во все стороны разлетелись серебряные и синие лучи. Потом скрежет – это клинки сдвигались друг относительно друга, и в результате меч Харуюки, который изначально был сверху, мигом оказался отжат вниз.
– Кх…
В ответ на это чудовищное давление Харуюки на автомате поднял левую руку, выпустил и из нее тоже световой меч и, скрестив оба своих меча, нажал на двуручный меч Такуму.
Но борьба продлилась каких-то полсекунды. Окутывающая двуручный меч синяя аура распространилась на мощные руки, и давление разом стало вдвое сильнее. Воображение Такуму усилил его колоссальный опыт, полученный на тренировках и поединках в секции кэндо, когда он бессчетное количество раз так вот стоял, сцепившись мечами с противником. Под чудовищным давлением локти и колени Сильвер Кроу заскрипели, от них полетели оранжевые искры.
Полоса хит-пойнтов укоротилась на несколько точек, и, соответственно, чуть пополнилась шкала спецатаки. Истратив все эти крохи, Харуюки коротко провибрировал крыльями за спиной. Возникшая движущая сила отдавила меч Такуму, а за счет отдачи Харуюки отпрыгнул назад. И снова вперился взглядом в противника.
С самого начала боя не сдвинувшийся ни на шаг Такуму снова выставил меч перед собой и тихо прошептал:
– Хару, в прямом состязании силы тебе не выиграть. Я хочу не такого боя.
– …Да, я понимаю, – кивнул Харуюки и расслабленно поднял один только правый меч. – Это я только поздоровался. А теперь покажу тебе свою настоящую «силу» и «технику».
Это довольно напыщенное заявление служило заодно и для того, чтобы подбодрить самого себя.
Нынешняя стойка Такуму, то, как он держал меч, была выкована шестью годами занятий кэндо плюс его собственным талантом. И в реальном мире, если бы они скрестили синаи, и в мире Ускоренном в обычной схватке на мечах у Харуюки на победу не было ни шанса.
Однако сейчас Харуюки владел техникой, позволяющей обратить силу более крутого противника против него же.
Показанная ему Черноснежкой на собственном примере, а потом уже самостоятельно освоенная и отточенная «мягкая техника» – «атакующая защита». Высокоуровневая техника, с помощью которой можно было атаку противника не принимать, не отбивать, а переводить в собственное движение, сливаться с ней, а потом высвобождать.
Харуюки предполагал, что в эту технику в какой-то небольшой степени тоже вовлечена инкарнация. Не настолько сильно, чтобы породить видимую ауру, «оверрей», но она тоже влияла на реальность силой воображения, воздействуя только на траекторию атаки.
А если так, то самое главное – верить.
Парадоксально, но верить нужно в атаку противника и с этой верой принимать ее. Однако если испытывать лишь враждебность, то слияния с этой атакой не получится. Нужно действовать не силой, нужно ее мягко обнять. Отсюда и название: «Мягкая техника».
Харуюки начал осваивать эту технику дней десять назад. Опыт ее боевого применения – всего несколько раз, включая вчерашний бой с Утаном. С мечником, да еще владеющим инкарнацией, он, естественно, имел дело впервые. Однако он пообещал Такуму выложить все, что у него есть. А значит, ни о какой сдержанности, ни о каких оправданиях не могло быть и речи.
С силой вдохнув, затем выдохнув, Харуюки уменьшил световой меч, обитающий в правой руке, до оверрея, покрывающего только пальцы.
Глаза Такуму за щелями маски прищурились. Но, похоже, он сразу понял, что Харуюки от своего намерения выложиться по полной отказываться не собирается. Потому что яркость ауры вокруг его правой руки усилилась.
– …Я иду, Таку!
На возглас Харуюки Такуму ответил, словно приглашая:
– Давай, Хару!
Чуть подсев, Харуюки вновь яростно рванулся вперед. На этот раз Такуму встретил его своей атакой. Синих бёрст-линкеров с мечеподобным Усиленным вооружением очень много, но тех, кто обладает опытом кэндо, среди них почти нет. Их техники и техника Такуму различны в принципе.
Как в боксе, по-настоящему отточенная техника не подразумевает грандиозных подготовительных движений. Другие бёрст-линкеры заносят меч над головой и потом идут в удар, а меч Такуму оказывается совсем рядом с противником, когда тот только успел заметить, что острие меча задрожало. Будь они сейчас в реальном мире, Харуюки бы даже не успел понять, что произошло, прежде чем заработал шишку.
Однако в условиях Полного погружения скорость восприятия и реакции – единственное, чем Харуюки мог по-настоящему гордиться.
Приближающееся ко лбу его шлема с невероятной быстротой острие «Голубого клинка» Харуюки ощутил не одним только зрением, но всеми пятью чувствами плюс, возможно, еще интуицией.
Где-то вдалеке зазвучало тонкое «риииин!». Мир изменил свой цвет. Пришло ощущение «сверхускорения», и одновременно с этим скорость надвигающегося меча чуть-чуть, совсем чуть-чуть упала.
…Сейчас!
Харуюки мягко провел пальцами правой руки по щеке смертоносного клинка – области, неспособной наносить серьезный урон.
Если бы его не защищал оверрей, то, вероятно, даже щекой меча его руку оторвало бы начисто. Такова сила инкарнации, перечеркивающей все физические законы в игре. Но сейчас образ «скорости света», окутывающий его правую руку, защитил ее от образа «рассекания» Такуму.
Конечно, если бы он попытался остановить рукой лезвие меча, руку все равно бы отсекло. Ведь инкарнация Харуюки была нацелена на «повышение дальности», а инкарнация Такуму – на «повышение силы». Вот почему Такуму заявил недавно, что «в прямом состязании силы тебе не выиграть». Поэтому Харуюки попытался принять его атаку «мягкой техникой».
Конечно, твердый и благородный меч Такуму так просто было не отвести. Развернуть вектор атаки на 180 градусов, как делала Черноснежка, для него абсолютно невозможно. Но Харуюки в недавнем бою с Буш Утаном понял, что, если требуется лишь чуть отвести удар, чтобы избежать смертельной раны, достаточно гораздо меньшего вмешательства, чем он себе представлял.
В пальцы, касающиеся щеки меча, он начал нежно, потихоньку вливать силу.
Два оверрея, соприкоснувшись, сжались, от них посыпались искры. Тут сопротивляться нельзя. В мыслях Харуюки мелькнула фигура Ардор Мэйден, которая в недавнем бою ладонью приняла и отбила «Дарк блоу» Буш Утана. Это была не «мягкая техника», однако и злобы в огненной ауре Мэйден не было. В ней ощущалась лишь воля принять ярость противника, подавить ее и исцелить. Харуюки был не настолько опытен, как она, но сейчас и в его душе не было ни капли враждебности к Такуму. Только – желание поведать ему.
Насколько он, Харуюки Арита, верит этому человеку по имени Такуму Маюдзуми.
Аура, окутывающая голубой клинок Такуму, казалось, была полна его смятения и страха, сожаления – и стремления.
Словно обнимая эти чувства, Харуюки прикоснулся к мечу всей кистью, от кончиков пальцев до ладони; воображением он его притягивал, движением отталкивал.
В голове его раздался звон, точно драгоценный металл упал на твердую поверхность, и перед глазами замелькало множество оранжевых искр. Острие двуручного меча коснулось левой стороны шлема Сильвер Кроу и ушло ему за спину.
Харуюки выбросил вперед правую руку, в то же время по-прежнему касаясь ею меча от кончиков пальцев до локтя.
Как ни странно, его удар, напоминающий удар локтем в китайском кэмпо, пришелся в основание левого плеча Сиан Пайла. Раздался глухой звон. Такуму пошатнулся и, напрягши ноги, попытался отвести меч назад.
Скорее всего, больше эта «атакующая защита» у Харуюки не пройдет. Потому что Такуму наверняка уже мгновенно понял логику того, что сделал Харуюки, и в следующий раз примет меры. Поэтому сейчас необходимо было сократить дистанцию. Войти в клинч – немедленно!
– О… оо!!!
С этим коротким выкриком Харуюки, тратя шкалу спецатаки, слегка заполнившуюся благодаря чистому попаданию, со всей силы завибрировал одним лишь левым крылом. Взрывная движущая сила развернула его тело вправо. За счет этого движения он вмазал Такуму (тот, далеко отпустив меч, был беззащитен) левым коленом в правый бок. Снова чистое попадание.
– Гх… – тихо вырвалось у Такуму, но, естественно, он не сдался – попытался нанести удар в шлем Харуюки не клинком, а навершием рукояти меча. Конечно, в кэндо такой удар невозможен, но вроде как нечто подобное есть в иайдзюцу[1].
Момент был выбран идеально – уклониться в любую сторону без шансов. Однако Харуюки умышленно расслабил правую, опорную ногу, и все его тело стало падать. Рукоять двуручного меча скользнула по лбу и ушла назад.
От этого в буквальном смысле отпадного уклона, по-видимому, Такуму на миг опешил. В кэндо атаки в нижний ярус не производятся. Впрочем, если бы Харуюки так и упал на землю, то хоть и на миг, но остался бы недвижим. Видимо, стремясь прижать его, Такуму поднял правую ногу.
Однако Харуюки перед самым приземлением на спину с силой махнул обоими крыльями, направив тягу в сторону головы. Он резко заскользил, словно на невидимой веревке. Когда нога Сиан Пайла тяжело опустилась, Харуюки уже оторвался от земли в заднем сальто. И, пока летел, успел еще пальцами правой ноги врезать противнику в слабозащищенную спину – «атака с подъема». Такуму, зашатавшись, попытался развернуться, но Харуюки, легкой вибрацией правого крыла скользнув ему в слепую зону, нанес прямой удар правой рукой.
Рука-меч, окутанная сиянием инкарнации, врезалась Сиан Пайлу в левое плечо и пробила мощную броню, точно бумажную.
Это трехмерное маневрирование за счет коротких импульсов от одного или обоих крыльев было еще одной техникой, которую Харуюки уже какое-то время отрабатывал, – «воздушный ближний бой». Чтобы ее подключить, достаточно было накопить десять процентов шкалы спецатаки, и она позволяла наносить удары целыми каскадами какой угодно длительности. Поскольку маневры абсолютно хаотичны, тому, кто столкнулся с ними впервые, справиться совершенно нереально. Даже Черный король в недавнем поединке около минуты вынуждена была только защищаться.
– У… ооооо!
Харуюки с резким возгласом еще больше нарастил скорость своих комбо.
Естественно, поскольку Сиан Пайл был почти чистым синим, в его шкале хит-пойнтов еще оставалось процентов семьдесят, несмотря на пропускаемые удары. У Сильвер Кроу хит-пойнты были почти нетронуты, но, чтобы продолжать такой натиск, требовались идеально рассчитанные движения.
Впрочем, Харуюки решил в этом бою всякие тонкие расчеты выкинуть. Полный вперед – с начала и до конца. Он был уверен: в Ускоренном мире есть то, что иначе не передашь.
По мере того как Харуюки переключал сознание на все более высокие передачи, движения Сильвер Кроу становились быстрее и быстрее. Маленькое тело танцевало в воздухе так, что у любого голова бы закружилась; руки и ноги прочерчивали бессчетное множество линий. Время от времени «Лазерный меч» и «Голубой клинок» сталкивались, и арену сотрясала грандиозная ударная волна, но Харуюки до сих пор не получил ни одного чистого попадания.
Такуму тоже начал постепенно входить в ритм воздушного боя, однако множество ударов, которых он не мог избегать, продолжало обрушиваться на габаритный аватар, ломать его. Шкала хит-пойнтов продолжала убывать – вот она уже преодолела отметку в 50% и окрасилась желтым.
Посередине яростной битвы Харуюки показалось, что прямо в голове его раздался шепот.
«…Да… Хару…
…Это красиво. Твой бой очень красив…»
В глубине щелей, прорезающих лицевую маску Сиан Пайла, глаза сузились до предела. Бледно-синий огонь потускнел, неровно замерцал.
«…Но. Эта красота… слишком опасна. Она поднимает сумятицу… в моем сердце.
…Еще, еще сильнее избивай меня, раздави меня. Иначе я…
…захочу тебя уничтожить».
Глаза Такуму вдруг яростно вспыхнули.
Из множества отверстий в нагрудной броне Сиан Пайла с твердым стуком появились остренькие боеголовки.
– !..
Харуюки мгновенно попытался скользнуть вправо. Но Такуму, видимо, предугадал этот маневр: он тоже повернулся и…
– «Сплэш стингер»!!!
Одновременно с выкрикнутым названием атаки прямо перед Харуюки выстрелилось множество похожих на карандаши ракет. Сейчас, на такой короткой дистанции, увернуться от всех боеголовок было невозможно. Харуюки на максимальной скорости отлетел назад, обеими руками-мечами рубя ракеты одну за другой. Поскольку этот прием Такуму был не инкарнационным, сами ракеты сквозь ауру Харуюки прорваться не могли, но очень уж их было много. Когда ему кое-как удалось сбить все самонаводящиеся ракеты, между ним и Такуму снова было уже без малого пятнадцать метров.
Черную завесу дыма от взрывов тотчас унесло гуляющим по арене ветром. Стоящий по ту ее сторону Такуму, как и в начале боя, расслабленно повесил руки и опустил голову. Окутывающая «Голубой клинок» в его правой руке аура неровно мерцала, указывая, что воображение не справляется.
И еще.
Харуюки заметил еще кое-что отличающееся от того, что было раньше.
Все тело серовато-синего аватара окутывало нечто вроде тонкой тени, поднимающейся к небесам, словно дым. Этот оттенок Харуюки помнил. Вне всяких сомнений, точно такого же цвета «ауру тьмы» он видел у Буш Утана во время недавнего командного боя.
Значит – наконец-то оно попыталось пробудиться. То Усиленное вооружение, мощи которого хватило, чтобы уничтожить одновременно четверых из «Суперновы Ремнант».
Харуюки, сделав глубокий вдох, твердо произнес.
– Давай, Таку. Снаряди его.
Такуму молча поднял голову. И, глядя ему прямо в лицо, Харуюки продолжил:
– Мы же решили выложиться по полной. Разве нет? Он уже тоже твоя сила. Пока ты не выложишь все, что у тебя есть, наш бой не закончится. Давай же… снаряди свой ИСС-кит!
На возглас Харуюки Такуму как будто слабо улыбнулся.
Резко кивнув, Харуюки мысленно, без слов произнес:
«Таку, я в тебя верю. Я верю, что, как бы ни закончился этот бой, ты сумеешь перебороть эту силу тьмы».
Точно услышав эти мысли, Такуму тоже кивнул.
Красивый меч, воплощение «позитивной инкарнации второго квадранта», исчез из его правой руки. Синее сияние вновь окутало ее и сгустилось в изначальное Усиленное вооружение, пикомет.
Такуму поднял эту руку над головой и – тихо, но решительно произнес:
– «ИС мод» включить.
И хлынула тьма.
[1] Иайдзюцу – искусство мгновенного выхватывания меча и одновременного нанесения им удара по противнику.