ГЛАВА 2. ПРИНЕСЕННОЕ ЕЮ ИСКУШЕНИЕ
Такое-то число такого-то месяца, ясно
Спортивный фестиваль слегка депрессивный. Потому что я понимаю: я могу быть для других лишь бременем.
Сегодня в классе обсуждали фестиваль.
Уж не знаю, к счастью или к несчастью, но в моем классе мотивированных людей почти нет.
От чувства облегчения в моей груди кольнуло. Ненавижу себя за это чувство облегчения. Ни на что не гожусь.
В середине вялотекущего обсуждения настал черед геморройной части – назначения представителей для состязаний чирлидерских команд. Тут начались явные трения, хоть вслух никто этого и не говорил. Конца этому не было видно…
Мне хотелось поднять руку, но в такой атмосфере рука подниматься просто не желала. Как ни пытайся, но атмосфера… Нет, без шансов.
Поэтому мне оставалось только ждать, когда вызовется кто-нибудь другой. И с надеждой смотреть на всех. Смотреть и ждать. Кто-нибудь, кто угодно, только не я. Но никто руку не поднимал.
Однако – старшеклассники в нашей команде, похоже, относились к делу с куда большим энтузиазмом, чем мы. Тянуть их назад было бы непростительно. Но, увы, мой класс в целом совершенно безнадежен.
Если бы возможно было что-то сделать… Но, поскольку невозможно, разницы нет?
…В другой раз. В следующий раз… когда я смогу.
＋＋＋
Сегодня Тайти Яэгаси тоже участвовал в деятельности кружка – ну, то есть когда в шуме и гаме каждый занимался тем, что ему нравилось.
– Отлично, на сегодня закончили! – веселым голосом произнесла председатель кружка Иори Нагасэ.
Шестеро кружковцев (минус Химэко Инаба, у которой сегодня были другие дела) немного пообсуждали и работу над «Новостями КрИКа». А когда все закончилось, вместе отправились по домам.
По дороге они постепенно разделялись, и до ближайшей к своему дому станции Тайти добрался в одиночестве.
Пройдя через турникет, он вернул проездной в сумку. Подул приятный ветерок, и Тайти легонько потянулся. Ветерок принес с собой слабый сладковатый аромат. Скорее всего, от пекарни перед станцией. Тайти был немного голоден, но сегодня решил потерпеть. Месяц только начался, и он запретил себе швырять деньгами.
Тайти зашагал в сторону велопарковки.
В последние дни становилось все жарче. Еще месяц, и придет настоящее лето.
Впереди него шла старшешкольная парочка. Липли друг к дружке, держась за руки. Внезапно, глядя на этих двоих, Тайти представил на их месте себя с Инабой. С тех пор как у него появилась девушка, на идущие по улице парочки он стал смотреть другими глазами. Он сравнивал их с собой и Инабой, и это давало ему пищу для размышлений, как люди встречаются.
Теперь уже девушка словно прилипла к руке парня.
Инаба тоже хотела к нему липнуть; ему тоже не стоит волноваться по поводу взглядов других людей? Нет, это было бы слишком стыдно, и, наверное, нашлись бы люди, которым на такое было бы неприятно смотреть. Даже в кружке, особенно в присутствии Нагасэ, такое сложное развитие событий вызывало у него беспокойство, и…
[———-]
Ему показалось, что где-то далеко, предельно далеко, на самом краешке сознания, в голове его прозвучал какой-то тишайший звук, едва слышный голос.
Однако это было какое-то смутное, мелкое, мимолетное беспокойство, которое вмиг исчезло, даже не зафиксировавшись в сознании.
У Тайти возникло какое-то предчувствие, и он обернулся.
Там стояла Иори Нагасэ.
– А? Почему ты здесь, Нагасэ? – глупым голосом спросил Тайти. Он и Нагасэ жили в разных городах и потому распрощались довольно давно. И он не слышал, что у нее здесь какие-то дела.
Однако Нагасэ была здесь, сомневаться не приходилось.
– Я хочу… кое о чем поговорить. У тебя нормально со временем? – глядя на Тайти чуть искоса, спросила девушка, красивая, словно чудо природы.
– Нормально… но… а завтра никак?
…Он только что ей отказал?
Почему он отказал? Этого он сам не понимал. Не понимал, но губы задвигались прежде, чем он успел подумать. У него возникло очень неприятное ощущение. Интуиция кричала, что здесь и сейчас нельзя.
– Ты чем-то занят?
– А, неа. …Ничем особо не занят, так что… ладно, давай поговорим.
Что за идиотизм? Нагасэ сказала, что хочет поговорить, у него не было никаких дел, и все равно он отказал – сумасшествие какое-то. Тайти усилием воли переключил ход мыслей.
Видимо, это что-то важное, раз нельзя обсудить по телефону или по мейлу.
– …Тогда, может, заглянем в какой-нибудь семейный ресторанчик?
– Не, не надо. Здесь.
– А… вот так.
Ветерок, несущий запахи раннего лета, встрепал длинные волосы Нагасэ. Прозрачно-меланхоличное выражение ее лица настолько идеально сочеталось с атмосферой уже начавшего опускаться занавеса ночи, что это даже пугало.
Идущие к турникетам люди поворачивали головы, словно эта красота примагничивала их взгляды.
Честные глаза Нагасэ приковали к себе Тайти. Заставили сердце биться быстрее.
Нагасэ заговорила:
– Если бы я сказала – «я тоскую»… что бы ты сделал?
Внезапно все вокруг погрузилось в тишину. В пространстве, где не было слышно ни звука, родилась иллюзия, будто Тайти и Нагасэ совершенно одни, но она тут же рассеялась, и мир снова стал прежним.
– Ч-что… тоскуешь? По ком тоскуешь?
Голос Тайти дрожал. Хотя никаких причин для дрожи не было. Хотя смысла в дрожи не было…
– Я, Иори Нагасэ, тоскую по Тайти Яэгаси.
Почему? И почему сейчас?
На губах Нагасэ родилась чарующая, грустная, очень слабая улыбка.
Решающий удар. Внезапный. Или… не внезапный? Значение слов Тайти и так уже понял. Но не хотел его принимать. Не хотел принимать? Почему? Потому что…
Не мог поверить.
– Это… вообще в смысле… что? – выдавил Тайти, цепляясь за слабую надежду.
– Ясно, что… Я люблю. Тайти.
Реальность жестока.
Даже в ситуациях «Если что-то завершается, то оно завершается совсем» история не заканчивается.
Прекрасный, словно созданный искусственно, момент проходит, а беспощадная реальность продолжается.
Любовь не заканчивается красиво.
□■□■□
На следующее утро Тайти шел в школу со странным напряжением.
Ему придется в классе встретиться лицом к лицу с Нагасэ, сделавшей вчера это внезапное признание.
Нагасэ, после того как заявила, что по-прежнему тоскует по нему, Тайти Яэгаси, ушла, не дожидаясь ответа. Как будто войну объявила.
Тоскует – любит – Нагасэ имела в виду, что, хотя между ними все вроде бы мирно завершилось, но на самом деле не завершилось?
Это довольно-таки внезапное объявление войны ошеломило Тайти. Поводы для беспокойства громоздились кучей, и он понятия не имел, что ему теперь делать. В первую очередь его тревожил вопрос, как этот разговор отразится на отношениях между Нагасэ и Инабой.
Иори Нагасэ и Химэко Инаба.
Они обе говорили, что любят его, и он тоже был влюблен в них обеих. Их связывали прочнейшие узы, вмешаться в которые не мог никто, даже Тайти.
Судя по тому, что было раньше, всю эту историю (то есть – то, что она все еще любит Тайти и хочет ему в этом признаться) Нагасэ должна была заранее сообщить Инабе. Но…
Войдя в класс, Тайти кинул взгляд на пару Нагасэ. Ее саму было пока не видать…
– Салют, Тайти!
– Оооооу?!
Внезапно за спиной раздался голос, принадлежащий, несомненно, виновнице.
– Тайти? Что за странный возглас?
– Не… это… до… доброе утро.
– Ага, и тебе того же. Ну, так чего ты так подозрительно себя ведешь?
– Ну, это…
«Из-за того самого разговора»… Произнести это Тайти не смог. Сегодня касаться этой темы он не хотел.
– Кстати, жарко сегодня, а? Я уже сменила форму на летнюю, а все равно хочу сменить на что-нибудь еще полегче.
Нагасэ в жилетке и блузке с коротким рукавом защипнула жилетку и принялась колыхать ею, напевая себе под нос: «Может, снять это дело, а? Может, снять?»
Иори Нагасэ была сияющей и жизнерадостной, как всегда, и даже сильнее, чем всегда.
Как будто начисто забыла про то, что было вчера.
Но Тайти понимал, что это не так. Если Нагасэ этого захочет, она будет вести себя так, как он от нее ожидает. Что она на это способна, Тайти знал.
– Хей, Иори! Сегодня просто жара-жарень, утречка! Яэгаси-кун, тебе тоже утречка!
Покачивая хвостиками волос, к ним подошла Марико Накаяма.
– Хей, Накаяма-тян! Реально жара-жарень, я почти плавлюсь, утречка! – так же весело вернула приветствие Нагасэ.
– …Хм? Яэгаси-кун, что с тобой? Ты меня игноришь?
– А, не, доброе утро, Накаяма.
– Мм? Какое-то неважное у тебя сегодня состояние, Яэгаси-кун. Когда ты выглядишь вареным, я тоже становлюсь не в лучшей форме… Так нельзя! О, Юи-тян. Утречка!
– О, Юи пришла. Вчера, знаешь… – и Нагасэ с Накаямой, болтая, ушли от Тайти.
Оставшись в одиночестве, Тайти осознал, что его спину покрывает холодный пот.
И в этот момент девушек сменил подошедший к нему Синго Ватасэ.
– Привет, Яэгаси. Слушай, я тут подумал. К тебе же девчонки сами липнут, так? Значит, если я тоже буду держаться рядом, то мои шансы пересечься с девчонками… с Фудзисимой-сан станут выше. С обычными-то девчонками поздороваться нет проблем, но вот с Фудзисимой-сан… Эй, чего у тебя такая серьезная мина? С такой меланхоличной физиономией все твои шансы разбегутся.
Вставить подколку у Тайти не было сил.
О чем думает Нагасэ?
Чего она хочет от него, Тайти?
Куда ему нести свою незавершенную, как выяснилось, любовь?
В этот день после уроков был запланирован сбор представителей всех классов, чтобы провести тренировку к состязанию чирлидерских команд. А во время большой перемены Тайти был выбран единственным из класса 2-2 участником предварительного совещания (проиграл в «камень-ножницы-бумага»).
Поспешно проглотив обед, он направился к месту сбора.
И тут он как будто услышал беззвучный голос.
– Ты подумал о том, что я сказала вчера? Насчет того, что я тебя люблю.
Опять внезапно.
В коридоре северного корпуса он наткнулся на Нагасэ.
По коже побежали мурашки.
Здесь располагались всего лишь спецкабинеты. Несмотря на большую перемену, людей почти не было.
В обычной ситуации Нагасэ бы сейчас обедала, так что случайностью ее появление здесь быть не могло. Она погналась за ним и, выбрав безлюдное место, обратилась.
Иори Нагасэ в блузке с коротким рукавом и жилетке, с правильными чертами лица, с идеальной улыбкой. …С улыбкой? В таком месте и в такое время эта улыбка не странновата ли?
– Подумал ли… Спросить-то легко…
– Эй, отвечай серьезно, – сама вмиг посерьезнев, потребовала Нагасэ. Бегство было невозможно. Тайти не думал, что ему удалось бы.
Ее абсолютная красота выглядела угрожающе.
– Послушай, Нагасэ. Чего ты так внезапно? Я тоже как-то…
– Тайти, что ты видел?
Что он видел?
Однажды он уже ошибся с Иори Нагасэ, поэтому теперь намеревался смотреть на нее как следует. Но не слишком ли это субъективно?
Первая декада июня. Жарко. Сегодня особенно жарко. И тем не менее ему холодно.
– Мне захотелось стать эгоисткой, – со слабой улыбкой произнесла Нагасэ.
В памяти Тайти вспыхнуло лицо Инабы. Кажется, когда-то Инаба ему сказала, что Нагасэ ей сказала, что она, Инаба, может стать эгоисткой, чтобы измениться.
Но что случилось? Разве их треугольник, хоть и опасно неустойчивый, не преодолел уже все риски и не стабилизировался? Теперь он снова шатается? Или все еще шатается?
Настолько сильно, что может разрушиться прямо сейчас?
– Ээ, эмм, Нагасэ. Все это ты Инабе…
– Инабан я ничего не сказала. Это не нужно.
Не нужно. С позиции «это вопрос их двоих» такая точка зрения верна. Но ведь в случае Нагасэ и Инабы это не так?
Похоже, опять вернулась пугающая Нагасэ. Или нет – эта Нагасэ всегда жила внутри Нагасэ, и вся разница в том, показывалась она или нет?
– Все нормально, Тайти, если мы с тобой это не раскроем, никто не узнает. Поэтому подумай. Давай начнем сначала, и не как друзья.
«Не как друзья» – и что за этим последует?
– …Что-то случилось?
– Не особо. Просто… я прекратила себя пересиливать. Я решила хотеть то, чего хочется.
Пересиливать. Он и Инаба заставляли Нагасэ пересиливать себя?
– Не, но это… невозможно.
Их любовь уже закончилась. И они оба вроде как с этим согласились.
И потом, Нагасэ и Инаба ведь подруги. А Тайти с Инабой встречается. Значит…
– В этом мире нет ничего невозможного, ничего неосуществимого, – прошептала Нагасэ. Ее алые губы чарующе блестели.
После уроков, на тренировке чирлидерской команды, Нагасэ была невинной и дружелюбной со всеми.
□■□■□
– Нагасэ, давай присядем и поговорим.
На следующее утро Тайти перед самой школой наткнулся на Нагасэ.
Его это застало врасплох, но тут же он взял себя в руки и произнес эту фразу как ин в чем не бывало. В последнее время, когда они оказывались наедине, Нагасэ производила какое-то зловещее впечатление.
– М? Ты хочешь мне что-то сказать? – спросила Нагасэ, улыбнувшись веселой, прозрачной, начисто лишенной какой-либо злонамеренности улыбкой.
Это искренность или маска?
Мысли в голове метались.
– Насчет того, что ты мне сказала.
Он решил, что убегать нельзя. Даже если его ждет поле брани, он должен выйти туда и сражаться. Необходимо продемонстрировать свою искренность.
Кроме того, велика была вероятность, что Нагасэ стала такой из-за того, что с ней что-то случилось. Что-то не менее серьезное, чем то, что уже происходило раньше.
– Насчет того, что я сказала? Ээ… Насчет чего именно?
– Ну, ты и вчера, и позавчера подходила поговорить. Насчет… этого.
– Что-то важное, о чем я тебе говорила недавно… Хмм…
Нагасэ нахмурила брови и погрузилась в задумчивость, как будто и вправду понятия не имела, о чем идет речь.
Это совершенно не выглядело как актерская игра. Однако с Иори Нагасэ возможно всякое.
– Извини, я не понимаю, о чем ты. Я что, недавно сказала что-то странное?
И Нагасэ улыбнулась.
Идеальной улыбкой поп-звезды.
Более чем идеальной, не дающей прочитать, что у нее на душе.
Оставалось лишь искать правильный ответ без единой подсказки. Может, она его испытывает?
Если так, то первый шаг должен сделать он.
– Ты говорила мне насчет… любви.
Нагасэ шла бок о бок с ним, но тут остановилась.
Застыла.
На вскоре оттаяла.
– Чьей любви?
Спокойный, но пронзающий насквозь голос.
Честно говоря, Тайти стало страшно.
– …Твоей.
– К кому?
– Ко мне… к Тайти Яэгаси.
– Атмосфера не предполагала дружеский нюанс, а?
– Нет… конечно, нет.
Как только он это подтвердил, улыбка Нагасэ застыла.
В этой улыбке не было улыбки. В этой улыбке вообще не было эмоций.
Такой страшной улыбки Тайти никогда еще не видел.
– Послушай, меня это совсем не парит. И когда я треплюсь с тобой, и когда ты усипуськаешься с Инабан. Всегда.
Веселый, но при этом монотонный, даже искусственный какой-то голос.
Нагасэ подошла на шаг ближе.
– Потому что та история уже закончилась.
Еще на шаг ближе.
– А ты так вот взял и вытащил ее снова.
Она наклонилась к Тайти, так что он ощутил ее дыхание; ее лицо придвинулось вплотную.
Настолько близко, что он мог бы сосчитать ее ресницы.
– Надо же быть настолько толстокожим.
Полный ярости голос его буквально ударил.
И тут же Нагасэ ушла, оставив ошарашенного Тайти в одиночестве.
Утренняя перепалка, похоже, здорово распалила гнев в Нагасэ.
Из-за этого первые полдня она его начисто игнорировала.
Совершенно нерационально – она ведь сама сбила его с толку, заявив, что по-прежнему его любит.
Так он думал.
– Слушай, Тайти.
Во время большой перемены он шел по коридору первого этажа. И опять Нагасэ поймала его, когда он был один. Она обратилась к нему без энтузиазма, но и без нерешительности.
Тайти не понимал, что все это значит.
Не понимал Иори Нагасэ.
– Слушай…
– Секундочку, Нагасэ. …Сейчас и утром ты как-то слишком по-разному себя ведешь. Утром притворялась, что ничего не знаешь. Меня вообще игнорировала, а сейчас держишься как обычно… Что с тобой происходит?
Он совершенно ничего не понимал. Раз за разом Нагасэ, слишком отличающаяся от предыдущей, появляется перед ним и говорит что хочет. Каким ее словам верить, какие из них правда – он не понимал.
– Ээ… аа, это…
Нагасэ была явно смущена.
– Может, то, как я говорил… и выглядело толстокожестью. За это извини меня. Но всю эту историю подняла ты, Нагасэ.
– В тот момент… нас могли услышать, вот поэтому… – слабым, неуверенным голосом прошептала Нагасэ. Снова совершенно неожиданная реакция. У Тайти вдруг возникла иллюзия, будто он истязает бедную, несчастную красавицу, и он смутился.
– Ну да, на дороге в школу были и другие ребята, но…
– Ну вот! – весело воскликнула Нагасэ, к которой резко вернулась бодрость духа. Невероятная амплитуда колебаний. – Вот поэтому! Когда вокруг были другие, я… это можно рассматривать как «актерство». Но когда мы с тобой наедине… только тогда я могу сказать «это настоящая я». Как следует запомни этот признак.
Нагасэ трещала без умолку, и Тайти не мог толком отреагировать.
Нагасэ наверняка постоянно беспокоилась, что ее будут презирать за ее «актерство». Тайти не думал, что она сама может так легко применить это слово.
Однако именно она его и произнесла.
– …Чего это ты так внезапно, будто все вокруг не имеет значения, только чтобы я перед тобой стоял…
– Я поняла: когда Тайти рядом, мой мир идеален.
И Нагасэ ослепительно улыбнулась, словно только что поведала ему свой самый дорогой секрет.
Она зачаровывает. Похоже, это реально так. Нагасэ обладает даром зачаровывать людей.
– Так вот, Тайти.
Убийственно прелестная дева пододвинулась к Тайти вплотную, ее губы оказались у самого его уха. Аромат женщины. Тайти задеревенел. И –
«Ничего, если ты продолжишь встречаться с Инабан, но и со мной тоже встречайся».
Губы Нагасэ шелестели, точно лепестки сладкого, неотразимо прекрасного цветка.
«Ничего, если я не буду номером один».
Тайти лихорадочно отпрянул от Нагасэ.
– Нагасэ, это непра-…
Правая рука Нагасэ закрыла ему рот.
Мимо прошли два, судя по всему, первоклассника, глядя на них с любопытством.
Когда эти двое скрылись из виду, Нагасэ достала блокнот и ручку, быстро написала что-то и передала Тайти.
«Давай встретимся в пять вечера в парке у фонтана».
Класс Тихиро и Эндзёдзи, похоже, был сегодня чем-то занят, так что эти двое в кружке не появились. В кабинете КрИКа собрались только основатели, пятеро второклассников.
Нагасэ держалась совершенно обычно. Весело участвовала в общей болтовне. И лишь Тайти она как будто избегала.
Глядя на остальную улыбающуюся четверку, Тайти вздохнул и опустил взгляд в тетрадь.
Дописывать математическую формулу у него не было сил. Вяло шевеля механическим карандашом, он выводил бессмысленный орнамент, потом стирал его ластиком.
– Слушай, Инабан, а что если вот так сделать!
– Уа, дура! Прекрати! Говорю же… хи, хи-ха-ха-ха-ха!
Явно не чувствуя за собой ни малейшей вины, Нагасэ принялась щекотать Инабу.
Такая всегдашняя ее манера, напротив, вызвала у Тайти какое-то зловещее ощущение.
Это было послание ему от Нагасэ, типа, «все, что было, должно остаться между нами»?
В последние несколько дней Нагасэ показывала самые разные лица.
Различия были настолько большими, что ощущение было, будто где-то там притаился самозванец. Но на самом деле все это было настоящим. Даже сейчас Тайти был не в силах прочесть Иори Нагасэ.
Эти слова Нагасэ, что она «тоскует, по-прежнему любит Тайти».
Тайти было трудно ухватить эту мысль. А намерения Нагасэ он ухватить вовсе не мог.
Прежде они обменивались друг с другом мыслями. Будь момент более подходящим, они бы, возможно, даже начали встречаться. Вот насколько они друг друга понимали. Их сердца были связаны.
Но по злой прихоти судьбы их любовь завершилась, так и не принеся плодов.
Они оба согласились с этим.
У них была потрясающая любовь. Незрелая, но настоящая. Поэтому у них не было сил пытаться ее повторить, и они привели все к состоянию чистого листа.
Но Нагасэ уже хочет все-таки повторить? Ее сердце настолько переменилось?
Если так, что делать ему? Тоже подумать о том, чтобы начать все заново?
Признавшись, получить согласие, но не начать встречаться по-нормальному; снова признавшись, быть отшитым и, достигнув взаимопонимания, договориться сбросить все в ноль; и вот, по прошествии времени, снова получить признание в любви.
Тайти Яэгаси, изначально влюбленный в Иори Нагасэ, сейчас…
– Что с тобой, Тайти?
– …А?
Ему в глаза с беспокойством заглядывала Инаба. Когда она прекратила строить из себя, лицо ее стало искренним. Такое ее состояние приносило покой в сердце Тайти куда лучше, чем прежний облик красавицы.
К его холодному сердцу постепенно стало возвращаться тепло.
– Не, ничего.
Его девушка – Химэко Инаба.
Дороже кого бы то ни было для него – Химэко Инаба.
– Правда? Вчера вечером по телефону ты тоже был каким-то рассеянным, а?
В сияющих глазах Инабы Тайти видел свое отражение.
– Ничего… такого, – ответил Тайти, отведя глаза – он не желал, чтобы сейчас Инаба его прочитала. Его сердце сжалось, как будто он ее предал.
Тут Инабу облапила Нагасэ.
– Уаа, Инабан опять сделала любовный звонок! Горячая парочка!
– Ну, ну и ничего такого. Мы, мы же встречаемся, вот и… Слушай, ты сегодня весь день подкалываешь меня, а не Тайти!
Растревоженный Нагасэ, Тайти теперь заставил беспокоиться за него свою горячо любимую девушку.
Какой же он жалкий и никчемный.
Чтобы как-то снизить градус хаоса, необходимо было отправиться в парк, как ему было велено. Приняв такое решение, Тайти незадолго до момента, когда кружки закрываются, встал со словами «У меня кое-какие дела». Если бы он ушел после закрытия, к назначенным в записке пяти часам вечера не успел бы.
Даже когда Тайти встал, Нагасэ никак не отреагировала. Может, она собиралась уйти попозже, чтобы не вызвать у других подозрений?
– Куда ты идешь? Возьми меня с собой, – потребовала Инаба. Когда Тайти ей отказал, она сделала такое печальное лицо, что у Тайти кошки заскребли на душе.
Назначенный парк находился совсем рядом со школой, но в противоположной стороне от обычного маршрута Тайти. Парк был раздражающе большим, но, поскольку Нагасэ назначила конкретное место, «у фонтана», можно было, видимо, не волноваться.
Наблюдая со стороны за продолжающими занятия спортивными секциями, Тайти вышел со школьного двора и направился к парку.
Интересно, что сейчас думает Нагасэ, что она собирается делать?
Не в силах понять, к чему готовиться, Тайти и мер никаких принять не мог.
Тайти был зол на собственную бесхребетность. Но в одиночку он не мог понять, что правильно, а что нет. Другое дело, если бы он мог опереться на независимое мнение кого-то еще. Да, хорошо было бы с кем-нибудь посоветоваться. Бывают ситуации, когда в одиночку ты упираешься в тупик, но, одолжив чей-то еще взгляд, находишь решение проблемы. Это Тайти хорошо знал.
Но с кем можно посоветоваться о таком?
Внезапно воздух задрожал.
– О, Яэгаси-кун.
Услышав полный холодного достоинства, точно сошедший с небес голос, Тайти обернулся.
Сверкающие пламенем надежды очки. Собранные на затылке в пучок, открывающие лоб волосы. Школьная форма, сидящая так идеально, что хоть сейчас в рекламную брошюру школы помещай. Все это принадлежало девушке с неоднозначным характером, Майко Фудзисиме.
Эта потрясающая фигура напомнила Тайти Фудзисиму тех времен, когда она была сильнейшей, как считалось, старостой класса.
– Фудзи… сима? – выдавил Тайти, потрясенный слишком уж удачным моментом ее появления.
– Ты хотел со мной о чем-то посоветоваться, не так ли?
Слишком удачный момент. Слишком. Перед ним появился именно тот человек, про которого он наполовину в шутку думал, что «уж кто-кто, а она дала бы годный совет». Да еще в том облике, который был у нее до того, как она стала слабее, в том, возвращения которого все ждали с нетерпением. Похоже на сон, не правда ли?
Тайти считал, что, несомненно, сейчас подходящая ситуация, чтобы поговорить. Если уж в такой момент не говорить, то когда же?
– Пообещай, что никому ни за что не расскажешь?
– За кого ты меня принимаешь?
Да, сомнений нет. Это та самая, прежняя Фудзисима. Староста, на которую всегда можно положиться.
– Думаю, все обстоятельства ты и так знаешь, поэтому опущу объяснения. В общем, в последнее время… Нагасэ говорит мне «Я по тебе тоскую, я тебя по-прежнему люблю»… Только никому ни слова!
– Вперед, – мгновенно ответила она.
Ни секунды не потратила. Ни на миг не задумалась.
– А?
– Говорю, можешь приступать.
– Приступать… в смысле?..
Он хотел получить от Фудзисимы ответ.
– В смысле – встречайся с обеими.
Однако полученный ответ оказался не тем, на который он рассчитывал. Абсолютно неожиданный ответ.
– Не, это… в каком-то смысле ответ очень в стиле Фудзисимы.
Фудзисима, декларирующая в любви полный либерализм, запросто могла бы такое сказать. Но даже если так, тут что-то неправильно, а? Фудзисима, может, и сказала бы то же самое, но какими-то другими словами?
Однако Фудзисима, словно видя колеблющегося Тайти насквозь, убежденно заявила:
– Именно в этом счастье, именно это правильный путь. Потому что так счастливы будут все.
И улыбнулась милосердной улыбкой Девы Марии.
– Верь мне.
Грн, грн.
Это начали поворачиваться шестеренки, которые не должны были громко скрипеть.
Неужели именно этой дорогой он должен идти вперед?
Тайти добрался до, фонтана, назначенного местом встречи. Мимо ходили пожилые люди, выгуливающие собак. Стайки младшешкольников гоняли на велосипедах. В парке царила вечерняя безмятежность, и все же душа Тайти не находила покоя. В нем бушевал шторм.
Он продолжал ломать голову над словами, брошенными Фудзисимой.
Над советом Фудзисимы, называемой в шутку «повелительницей любви», «проповедницей любви», «богиней любви».
Встречаться с обеими – это неправильно, тут и думать нечего.
Должно быть неправильно, однако Фудзисима с такой уверенностью указала в этом направлении… Нет, все равно нет.
Выкинуть из головы абсурдные мысли. Скоро придет Нагасэ, надо быть наготове.
Ему вспомнилась до ужаса чарующая Нагасэ, которую он встретил на перемене.
«Ничего, если ты продолжишь встречаться с Инабан, но и со мной тоже встречайся».
«Ничего, если я не буду номером один».
Эти слова, вырвавшиеся вместе с горячим дыханием, застряли в ушах, липкие, словно мед, и не желали уходить.
Но. Так ведь не пойдет? Невозможно, наверное.
Фудзисима решительно подтолкнула его в спину. Она потрясающий человек, надежный человек, но все равно это ее заявление было странным…
Странным?
Да, что-то странное творится постоянно. С какого-то момента. Но в сего повседневной жизни ничего такого странного быть не до-…
– Ой? Что ты тут делаешь, Тайти?
Вздрогнув от неожиданности, Тайти заозирался в поисках источника голоса. Кто это? Не Нагасэ.
Чуть поодаль стояла Юи Кирияма.
– Кирияма?
Раздумывая, почему здесь оказалась Кирияма, Тайти перевел взгляд немного дальше и обнаружил Тихиро Уву.
– Мне сегодня идти в додзё, поэтому я ушла чуть раньше… и увидела, как Тихиро-кун бежит сюда. Ему тоже сегодня идти в додзё, а он, наверное, забыл – так я подумала и побежала за ним… А Тихиро-кун пытался удрать, и вот как-то так получилось.
Кирияма пожала плечами и перевела взгляд на Тихиро. У того был очень смущенный вид.
– Ну так что ты тут делаешь, Тайти? У тебя с кем-то встреча?
– …А, ага. Типа того, да…
Сколько он ни ждал в этот день, Нагасэ в назначенном месте так и не появилась.