МОНАРХ 16.8
Раздался стук пальцем по микрофону.
– Тишина, пожалуйста.
Негромкий гул бесед по всей аудитории постепенно стих. Аудитория не была заполнена полностью, но заняты были четыре пятых всех сидений, и сзади толпился еще народ – в основном репортеры, многие из других городов.
Мой взгляд метался по помещению, пока я пыталась оценить ситуацию. Грузная женщина в первом ряду – это не Пиггот ли? Вполне логично, что здесь должны присутствовать все достойные упоминания персоны. Катастрофы и атаки Ябеды на сотовые вышки означали, что телевидение не работает, телефоны тоже, и для тех, кому интересно, что могут сказать кандидаты, единственный способ это узнать – прийти лично.
За пределами аудитории люди Змея собирались в фойе и по бокам здания. Некоторые парами занимали позиции на крыше, вместе собирали снайперские винтовки. Готовились к бою. К войне.
Змей был уже в фойе, и к нему присоединялись другие. Я узнала Цирк по молоту, который она несла, волоча металлическую головку по полу. Змей что-то произнес, и она подняла молот. Он ей сказал про шум? Это не имело значения. Его сопровождали еще двое, которых я не узнавала. Парень-подросток и более крупный, атлетичный мужчина в тяжелой металлической раме.
– Благодарю вас всех за то, что пришли. Сегодня у нас трехсторонние дебаты. Позвольте мне представить кандидатов. Начнем с мистера Роя Кристнера, нашего действующего мэра. Кроме того, у нас миссис Карлен Падилло, городской советник по коммуникациям, и мистер Кейт Гроув, генеральный директор Eaststar Financial. Сегодняшние темы: преступность, общественная безопасность и нынешнее состояние города. Начните вы, мэр Кристнер? Что, на ваш взгляд, отличает вас от остальных кандидатов?
Я оглянулась через плечо, чтобы своими глазами убедиться в том, что уже увидела букашками. Молодой человек шел вверх по проходу и вел маленького ребенка. Они направлялись прямо к Змею.
– Я лгать не буду, – произнес Кристнер. Я кинула на него взгляд – вид у него был очень изнуренный. В каком-то смысле это работало на него, помогало казаться целеустремленным. – Дела идут плохо. Положение стало лучше, чем было несколько недель назад, но по-прежнему остается отвратительным. По меньшей мере сорок процентов жителей города эвакуировались, больницы переполнены, злодеи заявляют, что город принадлежит им…
Я снова посмотрела на отца с ребенком. Они открыли дверь, вышли, и двое солдат Змея набросились на них прежде, чем они успели раскрыть рот и выкрикнуть предупреждение. Зажав им рты руками, солдаты отодвинулись от двери, разделив отца и ребенка. В считаные секунды оба были связаны, а рты заткнуты кляпами.
Дверь закрылась сама, и люди внутри остались в полном неведении о произошедшем.
– …участвуют в защите на каждом этапе. Я обсудил этот вопрос с Легендой, с Дракон и с генеральным директором ОПП Коста-Браун. Я нахожусь в плотном контакте с директором Пиггот и каждодневно обсуждаю с ней, какие действия следует предпринимать, чтобы город вернулся к тому состоянию, в котором он был раньше.
– Это чертовски низкий уровень притязаний, – вклинился Гроув, вцепившись в края своей трибуны.
– Не перебивайте, пожалуйста, – осадила его ведущая. Кристнер помахал рукой, призывая ее не мешать. – Вы уступаете остаток своего времени? – спросила ведущая у него.
– Давайте выслушаем, что желает сказать Гроув.
– Хорошо. Мистер Гроув. У вас две минуты.
– Он хочет вернуть город к тому состоянию, в котором он был раньше? Думаю, он хочет, чтобы мы забыли, что еще до прихода Всегубителя половина города была клоакой. Многие из здесь присутствующих живут в северных районах. Вы знаете, как там было плохо. Или, может быть, мэр напоминает о лучших днях города, когда в доках кипела жизнь и весь город слышал, как корабли заходят в порты и выходят из портов? Если он пытается убедить вас, что мы вернемся к тем временам, он лжет вам в глаза. Порт Лорда, известный многим как Корабельное кладбище, обойдется городу в двадцать три миллиона долларов – только на то, чтобы убрать оттуда поврежденные корабли и избавиться от них. Это не вдаваясь в подробности того, во сколько обойдется восстановление этого района и приведение его к современным стандартам. А также того, что любого, кто приблизится туда на полторы мили, охватит неконтролируемое, суицидальное отчаяние. Я был там. Я знаю.
Я послала сообщение Змею, написав слова букашками в воздухе: «Я здесь. Прекрати».
Он разбил слова небрежным взмахом руки, разметав букашек. Почти презрительно. Ну конечно, сейчас он не остановится. Он не особо скрывал, как важны для него эти планы, и остановиться сейчас, в столь важный момент?
– Мэр хочет вернуть нас туда, где мы были? Этого недостаточно. Я предлагаю открыть новую возможность. Этот лист во многих отношениях стал чистым. Давайте начнем с нуля. Есть национальное и международное финансирование, предназначенное для помощи в восстановлении от атак Всегубителей и чудовищных воздействий паралюдей. В моем бюджете, детально расписанном в буклетах, которые вы сможете получить в фойе, подробно изложено, как мы используем доллары налогоплательщиков и восстановительные финансы, чтобы омолодить город. Паром, ставший уже местным посмешищем, вновь будет запущен. Дешевая и высокоприбыльная жилая застройка в северных районах, крупномасштабный снос и реконструкция в деловом районе и других поврежденных зонах, маркетинг на все Соединенные Штаты, чтобы продвигать Броктон-Бей как символ настойчивости и неукротимого духа человека, – это привлечет новых жителей и туристов.
– Советник Падилло, – произнесла ведущая. – Вам есть что ответить?
– Кейт Гроув уходит от вопроса. Он рисует привлекательную картину, но не упоминает ни присутствие местных суперзлодеев, ни то давление, которое они оказывают на всех нас…
Я поерзала на месте. Могу ли я атаковать? Должна ли я атаковать? Если я сейчас выйду, скажем, в боковой коридор, то возможно, избегу встречи с солдатами и доберусь до хорошей позиции, с которой уже контратакую Змея.
Вот только я не знала, что именно он планирует, и здесь был папа. Я могла бы взять папу с собой, но это повлекло бы за собой риск того, что мне придется объяснить, что происходит, а еще это означало бы, что я бросаю Курта, Лейси и Александра. Что я бросаю всех этих гражданских.
Брать кого-либо с собой было бы непрактично, но в то же время я не могла заставить себя убежать и оставить папу. Я не могла объяснить как, почему и все такое, но у меня было чувство, что, оставив папу здесь, я никогда уже не вернусь. Что это разорвет наши с ним отношения – может, из-за того, что меня раскроют как суперзлодейку, может, порвутся упрямые узы доверия, которые у нас еще сохранились, а может, кто-нибудь из нас погибнет.
Я всегда склонялась к рациональному, а не к эмоциональному поведению. Однако если быть абсолютно честной с самой собой – мои резоны всегда очень сильно определялись моими чувствами. Я могла найти разумное оправдание практически любому своему поступку. Что и привело меня к тому положению, которое я занимала сейчас. Не факт, что это хорошо.
Пока мои мысли скакали, советник Падилло продолжала говорить:
– …свидетельствует о неверном управлении ресурсами. Мэр желал бы, чтобы мы верили, что он искренне прилагает усилия для спасения города. Не могу поверить, что он хочет, чтобы его ассоциировали с недавней деятельностью ОПП. Потеря за потерей в рядах наших героев. Эти потери – не вина героев, они даже объяснимы, если учесть чудовищную мощь Всегубителей, «Ордена кровавой девятки» и разнообразных прочих угроз в нашем городе…
Змей двинулся с места. Его солдаты выстроились вокруг, его карманные паралюди держались рядом.
Я должна принять решение. Противостоять Змею и поставить под удар все, ради чего я трудилась? Здесь и сейчас, когда Змей пользуется своей способностью, когда при нем трое паралюдей и как минимум двадцать элитных солдат, умеющих, я знала, попадать туда, куда целятся? Даже если я буду укрываться в толпе, нет никакой гарантии, что он не заметит меня или папу и не отдаст кому-то из своих подручных приказ.
Альтернатива – делать то, что мне было приказано: избегать активности в костюме. Верить, что Змей и его способность разрешат ситуацию. Я ненавидела его в определенном смысле, но знала, что он умен. И я знала, что он знал, что я здесь; я спросила Лизу, а она спросила его, можно ли. Наверняка у него есть план, как разделаться со мной, если я начну действовать.
– …открытые столкновения на улицах города. Нет, вся вина лежит на ОПП и мэрии, которая, как признал мэр, была активно вовлечена в принятие решений. Крайне сомнительных решений: отстраниться, когда можно было вмешаться, и навязать конфронтацию, когда наши герои были в чрезвычайно невыгодном положении.
Я увидела, как Пиггот при этих словах поерзала на своем сиденье. Это все срежиссировано? Постановочная сцена?
Змей зашагал к закрытой двойной двери, ведущей в заднюю часть аудитории. Цирк и еще один парачеловек шли по обе стороны от него, солдаты строем следовали позади.
Я сжала папину руку и осталась на месте.
Створки двери распахнулись. Змей, Цирк и… Убер в тяжелом металлическом костюме. Несколько сбоку стоял Элит, держа нечто смахивающее на лучевой пистолет. Люди закричали, и это запустило цепную реакцию по всей аудитории. Люди побежали к другим выходам, однако на пути у них вставали все новые и новые солдаты.
Мы с папой оставались на местах; я низко пригнулась сама и пригнула папу, чтобы мы были в каком-никаком укрытии.
– Какого черта? – прорычал мэр в свой микрофон. – Змей?
– Мистер мэр, – произнес Змей.
– Это безумие, – сказал Гроув.
– Иногда гениальность производит такое впечатление на людей, которые не видят всей полноты картины, – Змей углубился в проход достаточно далеко, чтобы я могла видеть его отчетливо. Он повернулся, окидывая взглядом толпу, и, когда его взгляд упал на меня, у меня чуть сердце не остановилось от мысли, что сейчас он остановится. Но его голова продолжила движение, и сам он продолжил идти по проходу в сторону сцены.
Гроув заговорил:
– Местные герои…
– Заняты. В специально выбранных местах начались пожары – в таких местах, где урон не будет мгновенным, но огню нельзя позволить распространяться. Одно из таких мест – ваша штаб-квартира. Мои извинения. Я хотел назначить целями высокоприоритетные места. Другие пожары отвлекут на себя «Темных лошадок» и «Странников», а также затормозят их, пока они будут оправляться от потери своих собственных штаб-квартир.
При этих словах я напряглась. В какой степени это блеф?
– Ах ты ублюдок, – прорычал мэр. – Сперва моя племянница, теперь вот это?
Племянница?
Ну конечно. Я слышала, что Дина – племянница одного из кандидатов в мэры. Но не догадывалась, что она племянница самого мэра.
– Она в полной безопасности, – ответил Змей. – Как и все здесь присутствующие, у кого нет титулов. Если вы мэр или кандидат в мэры, если вы зоветесь шефом полиции, лейтенантом, директором, майором – боюсь, вашу безопасность я гарантировать не могу.
– Что вы собираетесь делать?
– Позвольте продемонстрировать. Цирк?
Цирк уже шла через толпу, словно по ровной поверхности, но на самом деле шагала она по спинкам сидений в аудитории. Она развела руки в стороны, растопырив пальцы, потом сжала их в кулаки. Между каждой парой пальцев высунулось лезвие ножа.
Мистер Гроув и миссис Падилло побежали первыми, мэр Кристнер отставал от них лишь на несколько шагов. Но это не имело значения. Цирк выбросила руки вперед, и все восемь ножей достигли целей.
Люди повставали с сидений, и несколько долгих мгновений я не видела, что происходило на сцене. Я только ощутила букашками, как рухнули тела. Перемещать букашек, чтобы выяснить, куда именно попали ножи, я не осмелилась.
Солдаты Змея держали на мушке репортеров и операторов. Я приподнялась ровно настолько, чтобы увидеть, как Змей разворачивается лицом к самому большому скоплению камер.
– Другие злодеи хотят захватить город снизу. Начать с улиц, подальше от чужих глаз, убрать всех, кто угрожает их жизни, и взять под свой контроль различные районы один за другим. Они игнорируют тот факт, что у власти стоят другие – не паралюди. Простые смертные, облеченные властью принимать решения, влияющие на жителей города. Я предпринял более прямолинейный подход. Броктон-Бей мой. Я буду принимать решения, собирать и распределять налоги и решать, кто будет обладать какими полномочиями. Каждого, кто не согласится, ждет та же судьба, что уже постигла мэра, мистера Гроува и миссис Падилло.
Я приподнялась еще и кинула взгляд на сцену. Мэр лежал на спине, его грудь поднималась и опускалась слишком натужно, словно он с силой втягивал воздух в легкие и с такой же силой выдавливал его оттуда. Нож торчал у него из середины туловища, второй – из плеча, третий – из ноги. Отец дернул меня вниз, прежде чем я успела увидеть остальных.
Мэр был жив, но умирал, судя по его виду. Я своим бездействием это одобрила? Я прежде твердила себе, что не буду препятствовать осуществлению плана Змея, пока он не сделает что-нибудь морально неприемлемое, и сейчас он, возможно, перешел черту. Меня удерживало лишь то, что мэр все еще был жив, и то, что у меня не придумывалось, как я могу вмешаться. Я продолжала прятаться от солдат и их автоматов.
– Вы не можете рассчитывать на успех, – прогремело из динамиков.
– Директор Пиггот, – проговорил Змей. – Не могу не восхититься вашей храбростью, если вы выходите на линию огня так скоро после вашей последней эскапады. Вас похитили «Темные лошадки», не так ли?
Своими букашками я ощутила, как Пиггот тяжело навалилась на стол перед сценой, чтобы говорить в микрофон ведущей.
– Этот ваш план был обречен с самого начала. За одно то, что вы уже сделали, за угрозы в адрес этих людей и за приказ казнить тех троих на сцене, против вас пошлют весь Протекторат. Америка этого потребует. Или вы настолько безумны, что думаете, что мы позволим вам короновать себя?
– Безумен? Нет. Монстр? Возможно. Лучше сказать, что я ошибка природы. Моя способность позволяет мне управлять своей судьбой, гнуть и взращивать ее. То, что вы здесь видите, – лишь вершина айсберга.
– То есть имеется и более масштабный план.
– Именно. Жаль, что вам его уже не узнать. Цирк?
Пиггот отодвинулась от стола и пригнулась. Тщетно. Цирк подкинула метательный нож в воздух, и тот взмыл по дуге. Она на директора даже не смотрела, однако нож подлетел высоко, блеснув на свету в верхней точке траектории под самым потолком. А потом он упал вниз и вонзился в цель, вызвав крики в передней части аудитории.
– Кто-то вызвал героев, – сообщил Элит. – Мой интерфейс подсказывает, что они направляются сюда.
– Хорошо, – ответил Змей. – Цирк, идем. Командиры отрядов, поддерживать здесь порядок. Мы вернемся сразу, как только закончим.
– Эта сука слишком жирная. Думаю, я ничего жизненно важного не задела, – сказала Цирк.
– Позаботься, – приказал Змей, разворачиваясь, чтобы уйти в сопровождении Убера с Элитом. Цирк двинулась следом, резко дернув запястьем над плечом. Три ножа полетели по воздуху; с пугающей синхронностью они почти коснулись потолка и, сойдясь вместе, спикировали на Пиггот.
Мне некогда было даже подумать – я вскочила на ноги и потянулась к букашкам. Я знала, что их слишком мало, что уже слишком поздно, но бездействовать, когда кого-то убивают? Четыре или пять тараканов, несколько мух – явно недостаточно. Я удерживала букашек подальше, где они никому не попались бы на глаза, и теперь их у меня было недостаточно, чтобы заблокировать ножи или отклонить их от траектории.
Рядом с Пиггот мелькнула вспышка света, и на миг я подумала: может, у нее есть способности? Может, у нее случился триггер? Или она всегда обладала способностями, но держала их в резерве?
Но это была не она. Это Сплав поймал ножи, позволив им впитаться в свою ладонь по самые рукояти.
Защитники. Сплав и Виста находились в нижней части аудитории. Виста, подняв руки, складывала стены в барьеры, чтобы заблокировать тех из солдат Змея, кто не держал в заложниках репортеров. Малыш Победа стоял в углу помещения и палил без разбору по солдатам и гражданским, похоже, оглушающими разрядами; в каждой его руке было по пистолету, парящие турели над плечами еще добавляли огневой мощи. Он вывел солдат из строя первым же залпом, а последующий огонь, похоже, нужен был, чтобы вырубать тех, кому удавалось встать или поднять оружие. Его оглушающие пушки явно были нелетальным оружием, судя по тому, как он спокойно стрелял по толпе, чтобы парализовать, но не причинять урона.
У Фаэтона было оружие, выпускающее электрические разряды, похожее на то, которое я когда-то позаимствовала у Малыша Победы. Он летел над скоплением солдат, поливая их огнем. Его костюм отличался от того, который я видела в прошлый раз: возле пальцев ног располагалось по роллеру, плюс имелась полетная система, словно вовсе не прикрепленная к костюму. Диск размером с автомобильную шину парил позади головы и плеч Фаэтона, чуть ли не светясь энергией, а по обе стороны от него порхали крылья костюма со струйками золотого света на краях.
Последнюю часть ударной команды составлял Хроноблокер. Он не сражался – непосредственно. Он стоял рядом с замороженным во времени куском белой ткани, накрывшим солдат.
Они переворачивали ситуацию с ног на голову. Внезапность их появления, их расположение – они явно это все спланировали, оценили обстановку, решили, где им следует находиться, чтобы нанести решающий удар и защитить толпу гражданских, и они, несомненно, телепортировались сюда. Я знала, что у них есть технологии, позволяющие телепортировать предметы. Но не догадывалась, что технология для людей у них тоже есть.
– Сюда! – проревел Сплав. – Эвакуируйте через комнату за сценой! Держитесь по бокам! И нужна медпомощь раненым!
Их группа выглядела несколько потрепанной, побитой и измочаленной, у их костюмов явно были наспех замененные части. Там, где была видна кожа, я заметила всё еще не сошедшие следы укусов моих букашек. Виста скрыла свои под слоем косметики, но они были.
Я застыла в нерешительности. Я почти что надеялась, как бы странно это ни звучало. Если хорошие парни одержат верх, если они действительно побьют Змея, то я смогу выручить Дину, просто войдя на базу Змея и открыв дверь ее комнаты. Змей был здесь безжалостен. По его приказу четыре человека были ранены настолько тяжело, что могли умереть. Если я сейчас вступлю в бой и помогу Защитникам…
Нет, моя помощь не будет уместна. Она может даже оказаться опасной – отвлечь их в критический момент. Кроме того, мне еще понадобится сбежать. Если герои одержат громкую победу, то могут перекрыть все выходы, чтобы собрать свидетельские показания или гарантировать, что ни один солдат не выберется вместе с толпой, избавившись от формы. Никто не видел, как я собираю букашек в безнадежной попытке спасти Пиггот. Но если они узнают, что Рой была в этом здании и победила, то выяснить, какая из девушек в этом здании подходит внешне, будет делом техники.
А уж если я попытаюсь помочь героям, а победит Змей – что ж, конец и мне, и папе. Нет нужды подбирать мягкие выражения. У него будет идеальная возможность не только отомстить, но и, возможно, не потерять при этом поддержку моих сокомандников.
Если что и удерживало меня на месте, так это папины руки: одна сжимала мою, другая удерживала меня за талию; и сам он как будто пытался заслонить меня собой. Его лицо было напряжено от страха, тело застыло.
– Защитники! – прокричал Сплав. – Все чисто?!
– Чисто! – раздались три ответных возгласа – от Хроноблокера, Малыша Победы и Фаэтона. Все солдаты были выведены из строя.
Папа потянул меня за руку. Уже достаточно много людей спустилось вниз по проходам, и у нас появилась возможность для маневра. Я последовала за папой, позволив ему вести меня к проходу.
– Перегруппироваться! Оптимальная дистанция, лицом к дверям! – скомандовал Сплав. Виста, Хроноблокер, Малыш Победа и Фаэтон поспешили в центр помещения. Сплав оставался на месте, наблюдая, как гражданские из толпы помогают раненым. Все, кроме мэра, были, похоже, живы. Но мэр меня тревожил. Он лежал навзничь, и два человека делали ему сердечно-легочную реанимацию.
– Давай! – крикнул Сплав.
Хроноблокер прыгнул на три фута влево и осалил Фаэтона. Тот застыл на месте.
Я остановилась в кратковременном замешательстве. Некоторые из Защитников оказались предателями? Нет. Малыш Победа и Виста явно восприняли это как должное. Они деловито связывали Фаэтона.
Из толпы донеслись крики протеста: «Что вы делаете?» «Он же ничего такого не сделал!»
– Он двойной агент, – зычным голосом пояснил Сплав. – Работает на Змея. Идите. Эвакуируйтесь, уходите отсюда. У нас всё под контролем.
Он излучал уверенность. Черт, впервые за все времена, когда мы сражались с Защитниками, впервые за все времена, когда я кляла героев, что они не делают то, что мне от них требовалось, – впервые я начала ощущать надежду.
Мы с папой спускались по проходу мимо солдат, уложенных Фаэтоном. Мы уже были на ступенях, ведущих на сцену, когда двери распахнулись.
Впереди шел Убер, за ним Змей, Элит, Цирк и отряд солдат. Металлический костюм Убера принял на себя открытый героями огонь; злодей руками прикрыл обнаженный торс от электрических разрядов и парализующих выстрелов из пистолетов и турелей Малыша Победы.
Виста начала уменьшать его руки, но процесс шел медленно. Ей было трудно применять свою способность, когда мешалась живая материя, но все-таки дело шло.
Оказавшись так близко к сражению, к стрельбе и электрическим вспышкам, люди среагировали неправильно. Стали вопить, кричать на других, чтобы те двигались побыстрее, толкаться и пихаться. Что хуже всего – шум от них стоял такой, что я не могла уследить за происходящим. Змей что-то говорил, и его слова доносились до героев, но я в этом хаосе их не слышала.
Я не хотела выдавать свое присутствие, поэтому количество букашек в моем распоряжении было ограничено. Несколько штук на Змее позволяло мне отслеживать его движения. Он резко опустился на колено позади Убера, и Элит подал ему маленький пульт дистанционного управления. Змей мгновенно нажал на кнопку.
Звуки стрельбы изменились. Я повернула голову посмотреть, что произошло, и не только я.
Малыш Победа прекратил огонь, и воздух наполнил пронзительный визг. Он повернулся к Сплаву, и тот начал срывать с него броню.
Элит вышел из-за спины Убера и выстрелил в Висту. Ее отбросило вдоль прохода и ударило о подножие сцены. Затем Элит выстрелил в Хроноблокера – тот заморозил самого себя. Малыш Победа выхватил из подмышечной кобуры еще один пистолет и подстрелил Элита.
Сплав закончил разбирать броню Малыша Победы и извлек нечто напоминающее батарею.
Я едва могла разобрать его слова, но кому-то в толпе это удалось. Раздался женский крик:
– Он сказал, это бомба! Саботаж! Бежим!
Миг спустя толпа обезумела: каждый пытался взобраться по лестнице так отчаянно, что вместе мы почти что не продвигались. Убер, Элит, Цирк и Змей побежали в сторону фойе (при этом Убер вышиб дверь пинком), предоставив героям разбираться с бомбой, которая с каждой секундой выла все выше и громче. И она ярко, золотисто сияла.
Малыш Победа указал на Фаэтона. Тот стоял неподвижно, но крылья и ранец за его спиной оставались активными – они не были прикреплены к его костюму, и потому способность Хроноблокера на них не подействовала.
Сплав поймал установку в воздухе и в ту же секунду сорвал наружный кожух. Малыш Победа переключил провода. Они что-то кричали друг другу, но я не могла разобрать, что именно. Сплав указал вверх.
Не то бомба, не то саботированная батарея исчезла, телепортированная прочь в такой же сетке линий, с какой, я видела, Малыш Победа призывал свою здоровенную пушку. До меня дошло, что они сделали. Телепортировали бомбу прямо в небо, где она ни на кого и ни на что не могла повлиять.
Точнее, таков был их план. Но он не сработал. Я увидела вспышку света в фойе, сияние этого устройства и Змея, развернувшегося лицом к нам и что-то кричащего – но эти крики утонули в пронзительном вое и воплях других.
Связь между моими глазами и мозгом была недостаточно быстра, чтобы переварить то, что произошло дальше. Я увидела словно отдельные стоп-кадры: вспухающую энергию саботированной батареи, разваливающееся на куски тело Змея, летящие по воздуху стулья и куски половиц, поднятые взрывом, который распространялся, словно в замедленном показе.
Потом нас накрыло, и дальше я видела лишь белизну, чувствовала лишь боль.