СМЯТЕНИЕ 3.10
В бою еще оставалось шесть хороших парней – насколько я знала. Хроноблокер вышел из игры и не представлял угрозы, если только кто-нибудь не подойдет к нему вплотную, пока он лежит, и если нам не понадобится больше десяти (или скольких там) минут, спустя которые он освободится от клетки, созданной его собственной способностью. Анжелика и Брут тем временем играли в жуткую версию перетягивания каната с Эгидой в роли каната.
В остальной части поля боя царил хаос. Клочья тьмы висели там и тут, ландшафт был искажен. В некоторых областях, обработанных Вистой, дождь падал не по прямой. В одном месте он вообще лил горизонтально, а потом стекал вниз, заполняя тридцатифутовую лужу там, где Виста же создала выемку в земле.
С Эгидой и Хроноблокером было более-менее все ясно. Поскольку Виста была последней из приоритетных целей, я направила весь оставшийся рой на нее. Впрочем, они не добрались до нее сразу же – дождь замедлял их движения, а лужи и искаженное пространство заставляли выбирать окружные пути.
Сука, по-прежнему верхом на Иуде, вылетела из облака тьмы и пронеслась по гигантской луже, разбрызгивая воду. Малыш Победа и Галант открыли по ней огонь лазерными лучами и слепяще-яркими сгустками энергии. Сука передвигалась настолько быстро и непредсказуемо, что Иуда получил всего одно-два попадания по касательной. Расстояние между ней и Вистой стремительно сокращалось.
Виста подняла руку, и из мостовой выросла невысокая стенка. Иуда наткнулся на нее передней лапой и споткнулся. Он упал, и его наездница полетела вверх тормашками.
Сука поднялась на ноги раньше, чем Иуда, но успела сделать всего один шаг, когда в нее попал один из выстрелов Галанта. Я вздрогнула. Его световые сгустки были заряжены энергией, заставляющей жертву испытывать определенные эмоции. Галант может своим попаданием сделать тебя тоскующей, испуганной, печальной, пристыженной…
Сука взревела, и это был протяжный, животный рев, наполненный яростью. Я по-прежнему находилась внутри банка, наблюдала за развитием событий через окно и потому едва слышала этот рев, но все равно у меня мурашки побежали по коже. Стало быть, Галант пальнул в опасную психопатку энергосгустком, который ее разозлил. Кому-нибудь придется мне это объяснить – попозже.
Закрутившись вокруг оси и по-прежнему ревя, она указала рукой на Галанта. Похоже, этого хватило, чтобы Иуда воспринял это как приказ: он тотчас ринулся на подростка, одетого как НФ-версия Ланселота.
Но сама Сука атаковать его не стала. Оставшись без собак – по сути, без способностей, – она пошла на Висту. Она была достаточно сосредоточена, чтобы не потерять из виду приоритетную цель.
Однако Виста была готова. Пока Сука пыталась сократить дистанцию, участок дороги между ней и юной героиней растянулся в два, три, четыре, пять раз. Затем Виста сжала пространство у себя за спиной, одним шагом покрыла треть квартала и вернула пространство в норму. Я тихо выругалась, и не только потому, что моим букашкам теперь предстояло преодолеть гораздо большее расстояние. У меня снова разболелась голова, и боль все усиливалась.
Это чья-то способность так работает? Я была уверена, что среди Защитников никто не мог устроить такой фокус с моей головой. Галант мог топтаться по эмоциям, но для этого ему нужно было попасть энергосгустком. Значит, человек на крыше? Но я была вполне уверена, что и в Протекторате, и в «Новой волне» никто не способен влиять на меня вот так.
Сука отказалась от погони за юной героиней и свистом призвала Иуду. Пес откликнулся мгновенно, выйдя из сражения с безуспешно пытающимся встать Галантом. Прежде чем герой сумел подняться, его поглотило облако тьмы.
Когда пес вернулся к Суке, Малыш Победа открыл по ней огонь. С учетом приличной дистанции – это были бы трудные выстрелы, даже если бы Виста не растянула участок пространства, где была Сука, – лазерные лучи ушли в молоко. Он остановился, перенастроил пистолеты и возобновил стрельбу. На этот раз лучи полетели сплошным потоком, словно он стрелял из пулемета. Один из лучей попал Суке точно в живот и опрокинул ее на землю. Иуда, чтобы защитить свою хозяйку, сел рядом с ней, тем самым закрыв ее от дальнейших выстрелов, а заодно и от моего взгляда.
Рядом с Вистой из темноты, пошатываясь, выбралась громадная фигура, к которой все еще липли обрывки теней. Фигура что-то невнятно вопила насчет насекомых. Несколько секунд он дергался, потом обмяк и рухнул недалеко от Висты. Такой здоровяк – это мог быть только Громила. Виста явно пришла к такому же выводу: она подошла к нему на несколько шагов, беспомощно глядя вокруг в попытках понять, как ему помочь.
Всего через мгновение после того, как я осознала, что на Громиле моих букашек нет, фигура ударила Висту по голове и отправила в нокдаун. Я успела заметить черепообразную маску Мрака, прежде чем его и Висту залила свежая волна черноты.
– Похоже, вне игры Сука, Виста, Хроноблокер и Галант, – сообщила я Ябеде, которая в другом конце комнаты продолжала мучить клавиатуру. – С Эгидой сейчас разбираются. Не знаю, что с Громилой, но сейчас остался только он, Малыш Победа и тот тип на крыше. Мы сможем свалить уже скоро.
– Мне еще кое-что надо сделать, – с улыбкой ответила Ябеда. – Я сейчас вернусь. Ты пока следи за тем, что происходит.
– Что? Нет – Ябеда! Блин! – закричала я, но она уже бежала к тем кабинетам, мимо которых мы прошли по пути сюда.
Раздумывать над ее поведением мне было некогда. Мое внимание привлекли вспышки снаружи. Малыш Победа на своем скейте парил футах в пятнадцати над землей. Прямо перед ним один за другим материализовались части чего-то массивного, как в транспортере из «Звездного пути». Эта штука была в паре шагов от завершения, но уже можно было понять, что это. Пушка – длиной не меньше пятнадцати футов, калибром фута три или четыре, и все вместе располагалось на круглой платформе, несколько напоминающей скейт самого Малыша Победы.
– Черт, – выругалась я себе под нос. И бросила на него своих насекомых.
Он развернул пушку в сторону Иуды, по-прежнему охранявшего то место, где лежала Сука. Из ствола вырвалась вспышка, и Иуду унесло куда-то за пределы моего поля зрения. Тут же Малыш Победа сделал еще один выстрел на большое расстояние – возможно, по упавшему псу. Потом развернулся и выстрелил дважды подряд – по Эгиде и двум вцепившимся в него собакам.
И собаки, и Эгида врезались в стену офисного здания напротив банка. Собаки сразу подняться не смогли, а вот окровавленный Эгида, весь в лохмотьях, секунду спустя был на ногах, а в следующую секунду – уже в воздухе. Поднявшись на приличную высоту – на уровне второго-третьего этажа, – он остановился, скорее всего чтобы сориентироваться и оценить ситуацию.
Когда мои букашки подлетели к Малышу, он их заметил и развернул свою пушку, чтобы разобраться с ними. Я растянула рой пошире, но он просто дернул за рычажок и выпустил облако молний и искр, как пламя из огнемета; это облако уничтожило практически всю живность, которую я выпустила на улицу. Оставшееся мизерное количество я направила ему в лицо, чтобы они забрались ему под визор, а потом в нос и рот. Этого оказалось недостаточно.
А потом Малыш Победа навел свою пушку прямо на меня.
Как только я это поняла, сразу отпрыгнула от окна. Раздался приглушенный звук, больше похожий на то, как крупный человек бьет по боксерской груше, чем на то, что ожидаешь услышать от лазерной пушки. Окно взорвалось.
Что он делает? Здесь же заложники. Я обернулась и обнаружила, что поблизости от меня ни одного заложника нет. Он это знает? Тепловые детекторы в визоре? Или кто-то наблюдает за мной через камеры и посылает ему инфу? Черт! Я слишком многого не знала, а Ябеды, которая могла бы меня просветить, под боком не было.
Мрак проскочил между двумя облачками темноты; по пути он поднял руку и выпустил черную кляксу в Малыша Победу, закрывая тому обзор. Малыш тяжеловесно сманеврировал, поднявшись из облака тьмы.
Я мысленно выругалась и приказала букашкам, которых держала внутри, свалиться с потолка, выбраться наружу и атаковать. Возле Хроноблокера тоже было немало насекомых, которые как раз начали освобождаться от времеостанавливающего эффекта. Я добавила к рою и их.
Голова заболела вдесятеро сильнее, чем раньше, и у меня подогнулись ноги. Что еще хуже, ответные реакции букашек замедлились, словно я приказывала им пробираться сквозь грязь. Я ощутила краткий импульс паники, но поделать особо ничего не могла. Стиснув зубы, я приказала атаковать все равно, а потом заставила себя побежать в другой конец зала – на случай если он каким-то образом засечет меня и решит выстрелить сквозь стену.
Пробегая мимо окон, я кидала взгляды в поисках Эгиды. Несмотря на дождь и черноту, цепляющуюся за оконные стекла, я его таки увидела. В белом костюме, мокром от дождя и немыслимого количества крови, он пикировал прямо на банк, точно живая ракета. Блин.
Но тут его траектория необъяснимым образом изогнулась. Он на полной скорости впечатался в мостовую – она аж растрескалась. Один из псов, я не могла разобрать который, сумел выбраться из обломков стены и набросился на упавшего Эгиду.
Малыш Победа пытался делать одновременно три дела: маневрировать, выбираясь из черных облаков, которые в него швырял Мрак, стрелять в самого Мрака, носящегося зигзагами от укрытия к укрытию, а во всякую свободную секунду – истреблять сотни моих насекомых. Работай моя способность в полную силу, букашки до него бы уже добрались, но что-то явно вмешивалось. Либо я просто переутомилась. Насекомые медленно реагировали, медленно двигались, а некоторые ускользали из-под моего контроля и возвращались к своему обычному инстинктивному поведению. И, что еще хуже, всякий раз, когда я отдавала очередной приказ, моя головная боль усиливалась экспоненциально.
Малыш Победа был занят по горло, и собаке ничто не мешало добраться до Эгиды. На этот раз герой не стал пытаться удрать. Он встал и потянулся к поясу. Оттуда он достал нечто напоминающее миниатюрный огнетушитель.
И выдернул чеку.
Второй раз за считанные минуты я отпрянула от окна. Вряд ли это граната, но самый разумный вариант – это… Я успела зажмуриться и закрыть уши в самый последний момент. Взрывом светошумовой гранаты мне срубило дыхалку, а ведь между нами была каменная стена и полсотни футов расстояния.
Едва восстановившись, но по-прежнему прикрывая уши руками, я рискнула осторожно выглянуть из окна. Собака шаталась и скулила от боли, а Эгида лупил ее кулаками, пользуясь полетом, чтобы сблизиться и добавить мощи ударам. Когда собака – я узнала, это была Анжелика – начала вроде бы приходить в себя, Эгида одной рукой снял с пояса еще две светошумовых гранаты, другой выдернул обе чеки, а потом швырнул гранаты прямо себе под ноги.
Я снова нырнула за стену, но взрыва не было. Рискнув выглянуть опять, я увидела, что ситуация поменялась. Там, куда упали гранаты, землю закрывала лужица черноты, выпущенная Мраком. Анжелика мстила Эгиде, а Регент шагал в сторону Малыша Победы.
Я начисто забыла про Регента. Вполне логично, что он работал из укрытия, как и я. Наверное, это он подправил траекторию полета Эгиды.
Увидев приближающегося Регента, Малыш Победа развернул свою пушку к нему. Но прежде, чем он успел выстрелить, Регент поднял два пальца, и Малыш Победа на своем летающем скейте потерял равновесие. Пушка медленно развернулась стволом вверх под тяжестью юного героя, который висел теперь на ее рукоятях. Скейт упал на землю в нескольких футах в стороне.
Регент с безразличным видом взмахнул рукой, и Малыш Победа отпустил одну руку – она скрючилась в параличе, выгнувшись назад. Регент повторил жест, и герой, разжав вторую руку, свалился на асфальт с высоты в два десятка футов.
Регент подошел и встал над ним. Малыш Победа потянулся за лазерным пистолетом – и раздраженно нахмурился, когда его пальцы непроизвольно дергались, вместо того чтобы сомкнуться на рукояти.
Почти расслабленным движением Регент воткнул конец своего шокера Малышу в бок.
Видимо, это чувство облегчения было виновато: я рассмеялась при виде того, как Регент забрал скейт и начал неуверенно подниматься к парящей в воздухе пушке. Добравшись до нее, он открыл огонь по Эгиде – тому пришлось отступить.
– Что смешного, психопатка?
Я крутанулась на месте, чтобы увидеть источник голоса, и обнаружила перед собой девушку с веснушками и каштановыми волосами, которая сердито смотрела на меня, когда мы захватили операционный зал. А дальше я видела только звезды перед глазами, потому что она долбанула меня по голове сбоку чем-то большим и тупым.