КРУПИЦА 30.5
«Теперь гла… главное. Окончательная стратегия».
Мы бежали.
Мой основной приоритет – продолжить двигаться, сохранять активность. Мне легче, пока я продвигаюсь к какой-либо цели.
Мне требовалось разложить все по полочкам. Разобраться в инструментах, которые были в моем распоряжении. Для этого нужно было время. Нужно было как-то разорвать дистанцию между нами и Сайоном.
«Взвинтить темп, отвлечь Сайона».
Я потянулась к Пепельному Зверю, живому стихийному бедствию. Его триггер был в египетском городе Матрух, и с тех пор он бродил по Африке. Разрушительная мощь, сопоставимая с любой угрозой класса S, компенсировалась тем, что он обычно передвигался пешком и люди видели его приближение с расстояния в многие мили. Когда Пепельный Зверь добирался до какого-либо поселения, оно, как правило, уже было эвакуировано.
Нескончаемый взрыв, катящаяся масса огня и дыма, и человек посередине. Время от времени это принимало физическую форму. Будь то огонь или громадный львиный коготь, вонзающийся в землю, оно создавало обломки, пыль и пепел, давший ему имя, и все это передвигалось по поверхности, гонимое вечным огненным ураганом.
Создать портал, чтобы получить к нему доступ, было проблематично. Его раньше уже пытались взять под контроль, повернуть в направлении врагов тех, кто пытался. Военачальники, злодеи, кукловоды. Редко когда это работало долго. Когда имеешь дело с силами такого масштаба, хаос сильнее порядка. Слишком много энергии разрушает порталы.
Я переместила Плаща с силовым полем неподалеку от Пепельного Зверя, затем создала пузырь уже рядом с этим чудищем. Открыла портал в этом пузыре. Ради безопасности дополнительные силовые поля окружили пузырь с моей стороны. Моя способность работала через силовые поля, и связь образовалась.
Я идентифицировала в центре всего этого молодого человека и теперь могла воспринимать Пепельного Зверя как «его», а не «эту тварь». Он был на удивление здоров, но просто его способность удерживала его в хорошем физическом состоянии – естественная адаптация Ломщика, идущая со способностью в комплекте. Преобразование энергии в материю и материи в энергию.
Сперва я воспользуюсь им. Если он погибнет, мир от этого хуже не станет. Если выживет – что ж, я смогу выбросить его, оставить на какой-нибудь чужой Земле.
Провести его через портал было трудно. Он генерировал очень много жара, и, хотя форма его тела была податлива, он ее не полностью контролировал.
В итоге я создала портал, а потом заставила Плута телепортировать через него Пепельного Зверя, заменив куском разрушенной породы.
«Придать форму огню, раздвинуть его в стороны.
Придать форму плоти. От энергии к физическому веществу. Крылья. Кошачьи ноги, чтобы прыгать в воздух».
Пепельный Зверь подпрыгнул и понесся к Сайону над водой, словно комета. Плащ с силовым полем последовал за ним, чтобы поддерживать соединение.
Как только Пепельный Зверь ударил золотого человека, я переправила на передний край Александрию, Легенду, Муэрд Нах и нескольких других. Золотое сияние впилось в плоть, выкованную из пламени, и новая плоть создалась, чтобы ее заменить. Пепельный Зверь впился в Сайона, и плоть того заменилась так же быстро.
Я создала новые порталы и принялась упорядоченно выводить людей с Гимель. То тут, то там я заменяла порталы, давая новые точки выхода, чтобы разбивать группы.
Плащей с дистанционными атаками – в одну группу. Амбалов – в несколько подгрупп. Мыслители, Механики, оборонительные Плащи… много кого требовалось рассортировать, огромное множество обладало способностями, для понимания которых (классификация, применимость) нужно было от полусекунды до нескольких секунд. Этих Плащей было столько, что проблемы накапливались.
У каждого Плаща было свое место. Некоторым требовалось что-то собрать, некоторым нужны были материалы, и я дала им доступ к этим материалам. Некоторым требовалось, чтобы рядом были другие, некоторым – чтобы других рядом не было.
Я распределила по группам провидцев, Мыслителей и обладателей чувства опасности.
«Децентрализовать», – подумала я. Если Сайон – конкретная сила с превосходящим оружием, то я должна стать партизанской армией. Разные группы отправились в отдаленные локации, в другие миры. Нельзя допустить, чтобы он уничтожил слишком многих из нас одним хорошим ударом.
Провести учет. Кого у меня нет? Нет Контессы, которую я не видела. Нет Богомерзостей, которые в моем сознании вообще не регистрировались, потому что они не люди, хоть и обладали способностями; нет Спящего и…
Почему так трудно добраться до определенных имен?
Те, что в хижине… я решила их не трогать. Не могла вспомнить почему, но в этом отношении я доверюсь прежней себе.
Они были в опасной близости от Сайона. Если я их передвину, возможно…
Нет. Их надо оставить в покое. Правила, установки. Раз я задала себе границы, я должна их придерживаться, потому что знала, с какой легкостью могу соскользнуть. Эти границы нужны мне, чтобы защитить себя, какими бы альтруистичными они ни выглядели. А это, в свою очередь, нужно, чтобы защищать других.
Так хорошо, лучше.
Плащи, дающие умение летать… у Гластиг Уэнье было несколько. И была девушка в красно-черно-белом костюме, дающая другим способности.
Отила.
Да. Отила. Она может дать полет кому-то еще. Послать нужных людей в сторону Сайона. Плута, каких-нибудь оборонительных Плащей. Одного из подручных Синей Женщины на той альтернативной Земле, где правили Плащи. Его способность походила на ту, что была у Судейского Молота. Гластиг Уэнье тоже обладала кое-какой атакующий мощью, но копаться в ее запасах в поисках Плащей, которых я могла бы использовать, было бы трудно и затратно по времени. Она знала их лично, а мне предстояло бы разыскивать.
Они возникли позади Сайона. Гластиг Уэнье отвлекала, один дальнобойный Плащ атаковал Сайона прямо в лицо, другой подбавил огня в тело Пепельного Зверя.
Тот, что вроде Судейского Молота, вывалился из портала непосредственно над золотым человеком и вогнал ему в шею тонкий столб. Сайона вбило в воду, возможно, до самого дна залива.
Плащ с силовым полем поймал парня в воздухе, прежде чем тот упал в воду следом за Сайоном.
Я открыла портал и отодвинула других в сторону. Реорганизуя, размещая.
Другие… Кого я оставляла?
В поселении еще оставалась одна группа. Не все ушли через портал. Я потянулась за их именами. Да. Ябеда. Рэйчел. Чертовка. Панацея. Я забрала остальных, взяла раненых. Дверь была открыта, но они оставались на месте, наблюдая за горизонтом, обмениваясь словами, которых я не понимала.
Кто еще? Гражданских я не трогала. Я могла бы вооружить их, но сомневалась, что игра стоит свеч. Пули мало чем помогли бы, а более крупное оружие…
Сайон появился из-под воды. Я не дала ему шанса на ответную атаку. Ответная атака означала бы, что под угрозой хижина. Я ударила его, потом увела Плащей через портал.
Он не последовал за ними в портал, но прошел через измерения и добрался-таки. Я начала возводить защиту, и он атаковал. У меня не было времени реагировать или приказывать; я просто захлопнула порталы вокруг Плащей и открыла другой, более крупный портал, который и принял луч.
Луч ударил в поверхность портала, и лишь малая доля энергии прошла сквозь него и угодила в Сайона сзади. Достаточно, чтобы убить человека, чтобы убить меня, если бы луч случайно коснулся любого из моих управляющих порталов, но все же сам портал принял на себя большую часть удара.
Проводник рядом со мной пошатнулся.
Портал разрушился. Не имея на своем пути барьеров, луч ринулся вперед и аннигилировал Пепельного Зверя, Плаща со столбом, Плута и Отилу.
Мне требовалось принять решение, но времени на это не было.
Быть на стороне морали или эффективности?
Мое сознание ухватило двух Плащей. Один – Кислотный Шторм. Второй – талантливый оборотень, который сейчас под своей пластичной кожей был в неважной форме.
«Оборотень», – решила я.
Расходный актив. По моему приказу он зашагал через портал. Провидец достал механиково устройство и кинул его туда же. Оборотень поймал.
Сайон продолжал атаковать; Гластиг Уэнье и назначенный ей телохранитель с боем отступили в портал, который я создала позади них. Надо удержать Сайона на месте, выиграть время.
На действие у меня были считаные секунды, иначе я потеряю королеву фей. Я уже теряла хороших Плащей, и с легкостью. Предстояло потерять еще больше.
«Надо… надо сделать, чтобы это не пропало зря».
Думать словами становилось все труднее. Легче спуститься к мышлению идеями. Я не хотела выбрасывать жизни ни за что. Я не собиралась просить других идти на жертвы, на которые не пошла бы сама, если бы роли переменились.
Возможно, они бы не согласились. Возможно, они бы сказали мне, что не хотят делать такой выбор. Но это работал наш инстинкт самосохранения. При таком масштабе дел подобного рода мышление контринтуитивно.
Возможно, они бы согласились, будь у меня время на объяснения. Посидеть с ними в их гостиных и обсудить все стороны событий за чашечкой чая.
Но просить вежливо мне было некогда; уже и так погибло слишком много людей. Как Плащей, так и гражданских.
Я бы оставила гражданских в покое, но вполне логично было пользоваться и их силами тоже.
Проводник был способен открывать порталы со скоростью мысли. Я обладала многозадачностью. Я могла открывать их быстрее. Не один за другим с интервалом в тридцатую долю секунды, а одновременно.
На этот раз я не нацеливалась на людей. Порталы открылись по всему небу в том чужеродном мире, где сражались Сайон и королева фей. Столько, сколько я смогла уместить в небе той Земли.
Гластиг Уэнье нырнула обратно в портал, и оборотень, которого я оставила на земле, нажал на кнопку.
Порталы вокруг Сайона захлопнулись, и он исчез из моей мысленной картины.
Оборотень остался заперт в том же мире, что и Сайон.
Препятствие, в лучшем случае кочка на пути. Вот ради чего я жертвовала жизнями, ставя Плащей под удар, бросив того Плаща в изолированном мире рядом с Сайоном. Я решила пожертвовать тем, кому недоставало силы, сохранив жизнь монстру.
Но этот жест дал мне время эвакуировать в безопасное место королеву фей Птичьей клетки.
Заодно это остановило Сайона на несколько секунд. Если он был сосредоточен на том, чтобы убраться из той вселенной, или подстраивал свои способности, чтобы дешифровать порталы и дать себе свободу движения, то вряд ли будет уделять слишком много внимания порталам, которые я создала над его головой.
В легком доступе у меня было, пожалуй, две сотни Земель, военные технологии которых стоили упоминания.
Две сотни Земель с бомбами. Каждая бомба, не находившаяся в каком-либо надежном месте, каждая бомба, достаточно маленькая, чтобы пройти через портал, полетела на землю под Сайоном.
Некоторые, несомненно, не сработают, поскольку в них нет какой-нибудь важной детали, которая вставляется непосредственно перед бомбардировкой. Но немало из остальных, я подозревала, окажутся ядерными.
Сайон не переправился ни в один из миров, которые я могла видеть. Бомбы достигли цели.
Меня всю трясло. Я хотела сесть, но не могла себе позволить.
Внезапно я осознала, что голодна. И очень устала.
Но необходимо было развивать достигнутое преимущество. Необходимо сосредоточиться на том, чтобы разобраться со своей армией, и тогда все это будет не напрасно.
Я разделила «Янгбан». Нулевой (он же Зеро) мог распространять способности между людьми и мог отбирать способности. Но управлять многочисленными группами значило бы влезать в эффективность каждой из них. Против Сайона необходимо нечто более эффективное, чем смешивание слабых способностей. Я отставила Нулевого в сторону, выделив ему одну группу. Пока они на автопилоте, в будущем, возможно, пригодятся.
Самые крепкие Плащи в моем распоряжении делились на две категории. Те, кто могли непосредственно драться с Сайоном, как Александрия или покойный Пепельный Зверь, и те, кто не могли, как Лун, Менья и Шевалье.
Был один вьетнамец-Механик, которого я не причислила к группе других Механиков. Он был как Ученая Крыса, но проще в применении. Коктейли, увеличивающие силу и размер, превращающие обычных людей в здоровенных чудовищ.
Я усадил его за работу, накачивая людей, не полагающихся на доспехи или что-нибудь в том же духе. Шевалье я не трогал, как и гибрид Ползуна с Расплодом, но накачал Луна и Менью.
Легенду и Числовика я поместил к дальнобойным Плащам.
Появился Сайон. Но – не в каком-либо из миров, где располагались мои силы.
«Он… он потерял запах», – подумала я.
Чтобы найти запах вновь, Сайону много времени не понадобилось. Он прошел прямо в тот мир, где я разместила Гластиг Уэнье.
Я открыла порталы. Все до единого дальнобойные Плащи и все Плащи, вооруженные огнестрелом, открыли через них огонь. Способность Числовика координировала стрельбу.
Через провидцев я почувствовала опасность. Тут же разделила группу.
Сайон сдвинулся с места и выпустил луч прямо в центр, откуда группа расходилась.
Ни одна из атак в него не попала. А его луч, хоть я и отправляла Плащей в безопасное место, все-таки уничтожил почти тридцать человек.
В числе погибших были Леди Фотон и Гуляка.
Я уловила чувство тошноты в животе Тейлор Хиберт, словно она была одной из моих марионеток, далекая, разбитая и поломанная. Гуляка была ей… была мне дорога. Леди Фотон – знакомое лицо.
«Давайте сделаем эту… давайте сделаем этого гада».
Мой голос, но не мои мысли.
Числовик говорил мне, что мои атаки попадут. То, что они не попали, значило, что Сайон задействовал свою провидческую способность. Способность побеждать, выходить сухим из воды.
Но была какая-то причина, почему он не мог делать так постоянно. Это стоило ему чего-то, истощало его резервы.
По всем признакам он парировал мою атаку и удачно провел свою… но я что-то вырвала из него.
Логика выглядела, мягко говоря, шаткой.
«Надо справиться луч… ше».
Сайон стоял неподвижно и вопил. Рев ярости.
Ябеда описала его как человека. Значит, у него есть человеческие слабости. Слабости, к которым он не научился приспосабливаться. Когда он сердился, это была ярость человека, не умеющего сдерживаться.
Я поместила цели перед ним, и он заглотил наживку.
Передняя линия – самые крепкие Плащи, обманки и проекции, чтобы его затянуть. Затем, когда он подошел ближе, я могла свободно подключить ударные силы, не обладающие такой уж большой мобильностью.
Лун, громадный еще даже до того, как включилась его способность. Менья, Шевалье. Еще десяток Плащей, которых я не знала.
Надо их перемешать, создать разнообразие. Чистая физическая мощь, затем Плащ, сила которого связана с окружающим его телекинетическим пузырем. Снова чистая мощь, следом взрывная способность, как у Оторвы.
Ввести их на поле боя, тут же отвести. Применить их способности и другие способности, дающие им мобильность. У меня были два Плаща, способные наделять других чувством опасности, которое будет предупреждать их, когда субъект под угрозой, хотя способности этих двоих заметно различались в применении. Это позволяло обойти невозможность предсказывать самого Сайона, и я выжала из этого максимум, меняя выбранные ими цели каждую секунду.
Я ощущала страх людей, которых посылала в мясорубку. То, что испытывала Оторва, было похоже на тот страх перепуганной маленькой девочки, какой я сама испытывала, когда лежала, контуженная, в ногах у Бакуды и страдала от боли и беспомощности.
Но она могла ударить Сайона, а мне нужны были люди, способные его ударить. Мне нужна была вся, до йоты, сила, которую можно выжать из этих Плащей.
Я смотрела на мир глазами Бунтаря и видела, как его боевая аналитическая программа чертит решеткоподобные модели над полем боя, пытаясь впитать подробности умений всех Плащей, которых я посылала в схватку, и предсказывая наиболее вероятные действия Сайона.
Я смотрела глазами Числовика.
Смотрела провидцами.
Сайон не был изначально прогнозируем, его невозможно было считывать, но мне нужен был хоть какой-то намек, который бы позволил угадывать, что он сделает дальше.
Телекинетики стояли возле порталов. В их числе были Синяя Женщина и Париан. Когда я видела возможность, я использовала их, чтобы перемещать Плащей дальше и быстрее, чтобы убирать их прочь от угроз.
Ярость Сайона нарастала. Крик становился громче и плотнее, движения – агрессивнее, атаки – более размашистыми и менее сфокусированными. Рядом с Шевалье просвистел кулак, а потом выстрел, который, возможно, стер бы целый квартал, если бы дело происходило в городе. Он задевал Плащей по касательной, но ни одного четкого попадания не было, и это его бесило.
Не помогало и то, что мы его доставали. Он мог адаптироваться, но у него это не получалось, когда одна и та же атака не использовалась дважды подряд. Это вынуждало его обороняться, все время быть настороже, а все попытки контрудара приводили лишь к скользящим попаданиям, к ранениям.
Я знала, что надвигалось. Месть. Еще даже до того, как провидцы дали мне предупреждение, я начала реагировать. Порталы открылись шире, телекинетики протаскивали через них атакующих Плащей, если те не могли достаточно быстро двигаться сами. Силовые поля и другие оборонительные средства взлетели и окружили Сайона, чтобы смягчить урон.
Сайон начал светиться, и свет, преодолевший барьеры, стал жечь и разъедать плоть атакующих Плащей, а также телекинетиков и обороняющихся, которые оказались в неудачном месте. Прозрачные и полупрозрачные силовые поля его даже не замедлили.
Я принялась захлопывать порталы. Александрия и разнообразные проекции полетели на Сайона. Урса Аврора, дубликаты, которыми можно жертвовать… Мне нужна была всего секунда.
Так много боли. Я почувствовала, какой урон был нанесен, еще до того, как подсчитала жертвы. Люди страдали, и, пока находились под моим контролем, они никак не могли выразить свой страх и боль.
Они тихо терпели, пока их раны сочились разными жидкостями и горели остатками золотого сияния. Я подключила к работе имеющихся у меня немногочисленных лекарей.
Они еще даже не приступили, когда Сайон провел настоящую атаку. Я увидела его движение глазами Александрии. Вернее, глазами Притворщика. Сайон раскинул руки в стороны, а затем хлопнул.
Мне удалось закрыть портал Александрии за крохотную долю секунды до того, как руки сомкнулись.
Один хлопок ладони о ладонь, и ударная волна прошла через нас, как в замедленном кино. Она прошла через каждый портал на поле боя, который все еще был открыт. Прошла через плоть и всё остановила.
Это был тот же эффект, которым он утихомирил волны Левиафана, тот же, которым он заморозил наводнение, та же способность, которая придавала ему такую внушительность.
Движущиеся объекты остановились. Порталы отключились, теплое замерзло, клеточная и нервная активность прекратилась. Кровь остановилась в жилах.
Все до единого Плащи, затронутые этой неподвижностью, безжизненно попадали на землю.
Я ощутила ужас всех тех, кто это видел. Я знала, что, будь у них выбор, большинство бы побежало прочь.
Но реакции не было. Каждый из них сохранял мрачную решимость, заботился о своих ранах, добирался до людей, которые могли бы помочь им или другим.
Десяток Плащей с электрическими способностями вошел туда, где лежали Плащи, попавшие под эффект неподвижности.
Они остановились, и покоящийся объект остался покоящимся. Мне просто… просто надо было, чтобы они снова двигались.
Разряд электричества, контролируемый приведенными Плащами.
Ничего.
Я вытащила Костерезку из группы Механиков. Я не могла сосредоточиться достаточно сильно, чтобы применять ее способность как-либо детально. Могла оставить ее на автопилоте, но сомневалась, что это было бы намного лучше.
Я прекратила ее контролировать, просто поместив в помещение с Плащами, остановленными Сайоном.
Потом снова вернула внимание к золотому человеку.
Я не могла забивать этим голову. Не могла позволить ему перехватить инициативу и заставить меня обороняться.
Он впивался в Александрию. Буквально. Но она упорно держалась, нанося по мощнейшему удару за каждый фунт плоти, вырванный Сайоном из ее живота. Он ревел, оскалив зубы, с искаженным лицом.
Природа его атаки, остановка, не вязалась с остальным. Не в лад с его гневом.
Это было еще одно применение его способности «автоматическая победа». Заглянуть в будущее, увидеть, как он может нанести максимальный урон, и сделать это. Финт, затем смертельная атака.
Хорошая новость в том, что, стало быть, я одерживаю верх, раз заставляю его прибегать к жульническим приемам, чтобы это исправить.
Плохая новость в том, что я была почти уверена: если и дальше так будет продолжаться, мне не победить. Мои провидцы не контрили его провидческую способность; он блокировал все возможности видеть его прямо и тем самым вынуждал меня делать непрямые предсказания, сосредотачиваясь на наносимом им уроне и на людях, которых он угрожал убить.
С каждым обменом он наносил нашей стороне слишком тяжелые потери. Будь у меня впятеро больше Плащей, действуй мы вот так, вместе, с самого начала, тогда возможно. Но не так, как сейчас.
«Та же стра… стра… та же тактика, что и раньше, выиграть немного времени на подумать».
Мои телекинетики, и раненые, и здоровые, снова занялись своей магией через открытые мной порталы, на этот раз сосредоточившись на боеприпасах не в легком доступе. Я провела МБРы через «линзы» искривленного пространства, что позволило уместить их в порталах, переправила телекинезом целые ящики с гранатами и ТНТ, а потом смотрела на этот ливень.
Взрывчатка была на полпути к земле, когда я заставила Александрию использовать еще один пространственный выключатель и принудительно закрыть порталы.
Мне требовалось укрепить свои силы. Я направила Плащей собирать материалы. В том числе Муэрд Нах, одну из самых страшных воительниц Африки. Сейчас она перемещалась между пространствами, грабя трупы, а ее питомец пожирал горы плоти из массовых захоронений и с полей битв, вырастая в размерах.
Лун сдувался после того, как я убрала его от Сайона, но по-прежнему сохранял грубую силу от дозы снадобья, которую я ему дала.
«Координировать», – подумала я.
Я не смогу перемещать Плащей телекинезом. Нужны другие методы.
Сифара. Ключевой член «Танда». Я привыкла думать о нем как об «Орбите».
Но Орбита – это не совсем то.
Его способность требовала от него иметь сильное представление о тех, к кому он ее применял. Одно лишь зрение работало не очень хорошо, потому что оно могло подводить. Его предпочтение для сильной связи – прикасаться к людям. Если это не получалось, он действовал на основе зрения.
Мне заходить так далеко было не нужно. Я могла видеть сотней пар глаз только в одном этом месте.
Один Плащ создал каменный шарик. Примерно с теннисный мяч размером.
Одного за другим Сифара подсоединил Плащей вокруг нас к этому шарику.
Его способность поддерживала пространственные взаимоотношения. Он передвинул шарик, и каждый Плащ, подсоединенный им к этому шарику, передвинулся на столько же. Когда он повернул шарик, подсоединенные Плащи повернулись вокруг него на тот же угол.
Мы использовали это против Хонсю в первом бою с ним – заякорились на него, так что он не мог телепортироваться прочь, не прихватив нас с собой.
Теперь мы собирались использовать это с противоположной целью.
Лабиринт и Скраб, та же пара, что создала портал на Землю Гимель, создала сейчас новые порталы. Пространственные переключатели не будут работать вечно, и я тоже, но были варианты для будущих атак. Была еще взрывчатка, но ничего крупного.
Мне нужна была точка сосредоточения, уязвимость, которой можно воспользоваться. Чтобы ее найти, мне требовалось выиграть время, и я стремилась заманить Сайона, вынудить его разозлиться.
Лабиринт и Скраб начали прокладывать пути к другим мирам. Я наблюдала, как они пролистывают доступные варианты.
Сайон явился из другого мира, сломав установленный нами барьер. Фрагменты тела Александрии посыпались на землю, больше похожие на статую, чем на плоть. Сайону пришлось сжать-разжать руку и применить свою способность, чтобы освободить ее от левой половины черепа.
Он пострадал от нескольких из тех мощных ударов, которые мы нанесли. Плоть его оставалась чистой, золотой, но в некоторых местах виднелись складки и царапины – там, где поврежденная плоть отделилась и осталась рядом со вмятинами после того, как их заполнила новая плоть.
Он буйствовал, уничтожил два континента в двух разных мирах, прежде чем нашел нас.
Один поворот шарика Сифары, ряд порталов, и Плащей утянуло в эти порталы, которые тут же закрылись.
Обломки еще даже не улеглись, когда я заставила Сифару вновь подвинуть шарик и возвела новые порталы, послав Плащей на поле боя. Грубая сила, Плащи, способные сковать его, способные принять на себя один-два удара. Луна я оставила в бою, сохраняя на потом, когда он станет экспоненциально сильнее.
Как и другие стратегии, эта продержится хотя бы какое-то время. Терпение Сайона, похоже, истощалось все быстрее и быстрее, и я была настороже, ожидая следующего удара мести.
Мое сердце колотилось, во рту пересохло. Ситуация выглядела мрачно: каждый обмен ударами приносил моей стороне больше урона, чем Сайону. Есть ли какой-то выход? Щелочка в броне?
Я собрала всех Механиков в одном месте и поставила на автопилот, задав смутную, туманную цель. Чтобы они работали вместе, я придала им Нулевого из «Янгбана», который сцементировал их группу, разделив способности.
Несколько сотен Механиков, каждый со смесью механиковых способностей, вместе работали над единым проектом.
Я чувствовала, как через провидца и Проводника, так и через Лабиринт и Скраба. Твердое пространство между мирами. Пространство, которое Сайон каким-то образом изменил, отгородил.
Противостоя этому, я велела Механикам соорудить некое устройство размером примерно с дом. В конструкцию была встроена пушка – короткоствольная, коренастая и не впечатляющая на вид.
Честь нажать на спусковой крючок я оказала Бунтарю.
Машина пробудилась к жизни.
Через провидца, Лабиринт и Проводника я почувствовала, как машина тянется во все доступные миры.
Энергия была сосредоточена на одном конкретном участке пространства, но заполняла этот участок во всех мирах. Начало формироваться своего рода давление.
Это займет минуту.
Я послал туда Муэрд Нах и других крутых парней, чтобы подменить тех, кто сражались с Сайоном сейчас.
Сифара сместил шарик, отправив Муэрд Нах вперед. Ее ручная тень Падальщик была здоровенной, как никогда прежде.
И Муэрд Нах тут же отключилась. Падальщик растворился облачком дыма.
«Что… что? Почему?»
Я потянулась к Муэрд Нах и почувствовала нанесенный урон. Я отодвинула ее обратно точно так же, как продвинула вперед, и отправила на поле боя других Плащей, способных вести огонь с расстояния.
Почему? Я была потрясена, и собирать мысли вместе по этому поводу было все равно что пытаться плыть в мелассе.
Надо не думать, а действовать. Расследовать.
С помощью своей способности я считала физическое состояние тех, кого контролировала, точно так же как проверяла бы у пауков уровень голода, состояние здоровья, плодовитость или количество яда.
Почти все люди в моем рое могли вот-вот лишиться рассудка. В буквальном смысле.
Стресс – вот фактор, который я не учла. Я управляла их телами, но не их сознанием. Они были зрителями, наблюдающими за этим всем, и, хоть я и регулировала их сердцебиение и поддерживала ровное дыхание, психологический стресс накапливался.
В каждой категории были исключения, но я могла оценивать свою армию крупными мазками. Мыслители справлялись лучше всех, Механики – почти так же хорошо. Хуже всех приходилось Мастерам, следом шли Влиятели и Ломщики. Остальные были где-то между. Муэрд Нах… Похоже, мой контроль над ней зацепил какую-то ее душевную травму или фобию, поэтому она первая достигла какого-то предела в плане накопления стрессоиндуцированных веществ и реакций.
Я убивала собственных миньонов.
Я стала действовать быстро, пытаясь принять меры, пока не потеряла еще людей.
Открытый портал и телекинетик позволили мне переправить Муэрд Нах к единственному доступному мне высококлассному лекарю.
Я отослала ее к Панацее, которая по-прежнему была в компании Ябеды и «Темных лошадок». Панацея склонилась над ней, чтобы помочь.
Я призвала к себе Канарейку, и та начала петь высоким, сладким голосом; ее песня звучала почти как колыбельная, голос разносился через те же порталы, которые соединяли меня с моими подручными.
Когда я уже наполовину сделала следующий шаг, занявшись Механиками, Панацея отошла от умирающей женщины и покачала головой.
«Ты по-прежнему… ты по-прежнему не применяешь свою сп-пособность к мозгу?» – подумала я.
Она потерпела неудачу, создавая меня. И теперь, в самый неподходящий момент, старые страхи расцвели в полную силу.
Ябеда что-то говорила. Ее голос звучал мягко, ласково.
Слушать его было страшно приятно. Он подбадривал, хоть я и не понимала слов.
Потом, оборвав магию, Сайон двинул руками, готовясь хлопнуть, и я убрала всех подальше.
Вместо хлопка Сайон полетел. Он влетел в один из миров с такой же легкостью, с какой самолет мог бы лететь влево, вперед или вниз.
Я отслеживала его передвижения через провидца. Хоть оно и было многопространственным, я могла видеть траекторию.
Он снова применил свою способность «автоматическая победа», и на этот раз он нацелился на меня.
Если он применил ее, чтобы найти меня, бегство невозможно. Если он применил ее, чтобы найти и убить меня, все кончено.
Он настолько сложен? Он настолько продумал все вперед?
В любом случае, я побежала, направив внимание на механикову машину.
Текстовая абракадабра на экране стала красного цвета. Отказ. Общие усилия всех оставшихся Механиков, кроме Костерезки, и эта штука не работает. Никак нельзя добраться до отгороженного Сайоном пространства, до «колодца», откуда он черпает свои ресурсы.
Мои сердце приуныло.
«Это была моя лучшая ставка», – подумала я. Мысленного заикания не было, но заикание нападало на меня в основном тогда, когда я думала о хороших вещах, о мире и спокойствии, о знакомых людях и тому подобном.
Лучший способ атаки – бить по уязвимому месту. Перерезать горло, пронзить сердце, выбить глаза, черт побери. Колодец Сайона был ближе всего к уязвимому месту, насколько я могла вообразить, но он его обезопасил.
Я говорила себе, что пойму нужную стратегию, когда ее увижу. Нацеливание на колодец не было этой стратегией, но было ее частью.
Я убрала Плащей, шагнула в портал, который создала Лабиринт, а потом заставила ее сменить канал, чтобы, так сказать, замаскировать наш «запах». Туда я ввела Пятьдесят третьих, чтобы подгадить способности Сайона чувствовать нас.
Он все равно продолжил преследование. Я не могла передвигаться достаточно быстро, хоть каждый ковыляющий шаг и переправлял меня в другую вселенную. Я закрывала за собой порталы, но что-то в том, как я их открывала, словно прокладывало ему путь.
«Вот… вот проблема, когда ты на самом верху.
Ты совершенно од… одна именно тогда, когда это важно».
Я поместила на его пути Плащей. Он откинул их прочь, отлетел в сторону и еще больше приблизился.
Я ощутила тошноту. Меня трясло как никогда, а внутри разливался холод, так что я даже подумала, не шок ли это. Мысли едва цеплялись одна за другую.
У меня были Гластиг Уэнье и Эйдолон, ее призрачная марионетка. Они вдвоем атаковали Сайона самыми мощными ударами, какие я смогла организовать прямо сейчас.
С равным успехом это могли быть детишки на школьном дворе, пытающиеся поставить подножку. Сайон вновь продолжил движение.
Панацея лечила Муэрд Нах.
Я потянулась к воительнице и провела ее ко мне.
Сайон отшвырнул ее в сторону прежде, чем Падальщик вырос до своего полного размера.
«Слишком мало, слишком поздно».
Раз грубая сила не работает, значит, ловушки и трюки. Если он хочет ринуться прямо на меня… я сделаю то же, что сделала против Ехидны.
Я остановилась и развернулась.
«Фехта.
Манжета».
Они вышли из порталов, одна слева от меня, вторая справа.
Манжета придала листу металла форму гигантского лезвия, Фехта зарядила его своей способностью и послала в Сайона.
Я собрала всех имеющихся в моем распоряжении провидцев и поместила в пределах шестнадцати футов от себя. Как только они прошли через порталы, я загештальтила их Нулевым, сформировав янгбановский отряд паралюдей, способных видеть будущее.
Прямо перед собой я обнаружила девочку-подростка. С каштановыми волосами.
Дина. Я повернула ее голову, чтобы увидеть лицо, и она тоже увидела меня. Я видела себя в ее глазах.
«Прости меня.
Ты другая».
У меня мурашки побежали по коже.
«Нет времени». Я открыла портал, чтобы отослать ее прочь. От нее не было бы толку, и… и я даже не могла сформулировать, почему не могла оставить ее здесь, хотя оставила горбатого Пятьдесят третьего из Бостона и сумасшедшего злодея, которого умыкнула из Монако.
Я прогнала и Фехту, послав за ней Манжету и Канарейку. Они составят компанию Ябеде и прочим. Я отсоединила их от своей сети контроля, вернув им свободу воли.
«Са-са-са-сантименты?» Я ведь говорила себе, что буду логичной.
Я что, поддалась эмоциональному порыву, когда отпустила ее? Или я держалась своих правил, своему обещанию, что не буду ее использовать? Логичное, эмоциональное, что-то вообще другое – это не имело значения. Я была не вполне сбалансирована.
По правде сказать, я чувствовала себя очень, очень несбалансированной.
То же самое, что и раньше. Провидцы в этих обстоятельствах были не очень сильны, но если я смогу получить хоть проблеск, поместить эту штуку в верную позицию, передвинуть ее, сделать хоть что-то, что помешает Сайону…
Он появился и полетел прямо на меня. Группе придется обойтись без песни Канарейки, успокаивающей эмоции. Надеюсь, больше никто не вырубится от нервного напряжения.
С гештальтом провидцев я получила кое-какое представление о том, как собирается двигаться Сайон.
Это не имело значения. Его рука окуталась сиянием и ударила по плоской стороне лезвия, и оно рассыпалось на кучу сияющих обломков.
Я увидела его собственными глазами впервые с начала битвы. Мое зрение было не таким четким, как у некоторых других глаз, которыми я на него смотрела раньше, и мне было нелегко сохранять фиксацию глаз в одной точке.
Моя голова повернулась, и я посмотрела на других. Ябеда, Чертовка, Рэйчел, Панацея, Фехта, Канарейка, Манжета…
Я увидела, как губы Чертовки задвигались. Она говорила что-то. Скорее всего, что-нибудь очень умное. Что-нибудь смешное, и ехидное, и абсолютно неуместное.
А может, она говорила то же, что сказала я, когда рассталась с группой как целым.
Рэйчел молчала, но она стояла на коленях позади гигантского, монструозного Ублюдка, лежащего на боку. Обвив руками его шею.
А Ябеда…
Она поднесла руку ко рту, потом сделала какой-то типа как заметающий жест.
Я осознала, что не имею ни малейшего понятия, что этот жест означает.
«По… по… потому что ты не можешь по… позволить мне иметь даже это», – подумала я.
Сайон шагнул вперед (его рука по-прежнему сияла) и перекрыл мой обзор той группы.
План был прост. Благодаря подручному Учителя я смогла сохранить воспоминание о триггере. Сайон зацензурил наиболее существенные детали, но упустил из виду один жизненно важный слабый элемент.
Он проанализировал нас как вид. Он увидел, как мы функционируем, какие стратегии можем применять, и определил для себя путь.
Но этот путь, я была почти уверена, был спрогнозирован на основе представления, что мы не можем работать вместе, что мы не можем применить свою полную силу. Мы слишком хаотичны как вид.
Он допустил одну известную мне ошибку: он предсказал будущее, в котором встретил своего партнера, и погнался за этим будущим, но в итоге встретил на базе «Котла» ту версию с мертвым мозгом.
Я пыталась помочь случиться тому же самому в другом будущем: бежала, шифровала пространство – лучшее, что я могла придумать в плане того, чтобы поместить Сайона в мир, где он видел бы, что уцелел лишь он один.
Он приблизился, и я не могла привести мысли в порядок, не могла убедить себя уйти, не могла понять, к каким ресурсам подключиться, чтобы убраться отсюда. Телепортатор, но какой из них?
Сайон положил обычную руку мне на горло, и вопрос потерял всякий смысл. Удивительно, какая маленькая была его рука. Крупнее средней, но… при всей своей мощи он оставался размером с человека.
Он не убил меня на месте.
«Он… он хо… хочет, чтобы я показала страх».
Его хватка усилилась, я не могла дышать. Я сжимала запястье провидца. Когда этого стало недостаточно, я использовала жалкое количество нити, которое мне удалось собрать, чтобы связать вместе наши руки.
Я и так-то была не в самом светлом состоянии. Сейчас, когда до меня добралась гипоксия, реальность вовсе начала тускнеть по краям.
«Соскальзываю».
В итоге моих усилий оказалось недостаточно. План состоял из трех частей. Подтолкнуть нас к тому, чтобы по-настоящему объединиться против врага, сделать все возможное, чтобы обмануть его предвидение и заставить его думать, что он выполнил свою миссию, и затем ударить по его уязвимому месту.
Уязвимое место оказалось недоступно для атак.
Возможно, я придумала бы что-нибудь получше, но все это выкристаллизовалось уже после того, как я потеряла способность коммуницировать. Лучше всего я действовала, когда могла менять стратегию на лету, но этот корабль наткнулся на рифы, когда я начала медленно, но верно терять рассудок.
Ябеда что-то говорила, Панацея отвечала, положив руку на Ублюдка.
Ябеда сказала что-то резкое.
Словно во сне, я увидела, как Фехта поднимает арбалет.
Я сдвинула букашек, создав между нами барьер.
Она поколебалась, потом опустила арбалет.
Я расслабилась. «Это все ра… все равно бы не сра… сработало. Не… незачем еще и им со мной погибать».
Но Сайон увидел. Я заметила, как изменилось его выражение лица. Презрение, гнев с плотно сжатыми губами. Какими-то неправильными выглядели столь сильные и неотфильтрованные эмоции на лице, столь не привыкшем эмоции выказывать.
Он осознавал свое окружение не вполне человеческим образом. По-прежнему сжимая мое горло, он развернулся и поднял сияющую руку в их сторону.
Нет.
У меня все еще оставался доступ к моей сети.
Но я не могла думать.
«З…
За…
Закрыть портал».
Врата захлопнулись.
Сайон сделал шаг, переместившись между мирами и прихватив меня с собой. При этом движении на мое сознание накатила тьма. Я едва не выпустила запястье провидца.
Теперь Сайон стоял напротив «Темных лошадок».
Фехта начала медленно поднимать оружие.
Сайон разнес его в пыль. Фехта рухнула на колени, сжимая искалеченную руку.
«У меня есть инструменты. У меня есть… какие инструменты?»
Ябеда заговорила; ее голос звучал тихо и буднично, почти небрежно. Я была уверена, что она обращалась к кому-то другому.
Вновь ей ответила Панацея. Покачала головой. В глазах у нее были слезы.
Муэрд Нах? Нет. Я уже перемещала ее, пытаясь остановить Сайона.
Дина?
Дина наблюдала из угла, обвив колени руками, – очень похоже на ту позу, которая была при одной из наших с ней первых встреч.
Сайон указал на Рэйчел. Вот его первая мишень.
В этот момент моей целью перестало быть «остановить его». Надо помешать ему, выиграть хоть пару секунд.
В третий раз я потянулась к каждому дальнобойному Плащу, которого контролировала, и открыла вокруг нас порталы, давая им окна, через которые стрелять.
Числовику – рассчитать, нацелить выстрелы… Они открыли огонь; каждый Плащ, способный стрелять, выстрелил.
Все это преследовало цель заставить Сайона шагнуть в сторону, допустить еще одну ошибочку с этим его предвидением. Даже если за этим последует очередная разгромная контратака. Я всего лишь хотела, чтобы он промахнулся.
Получилось иначе.
Атака попала. Каждый выстрел, который я произвела при поддержке Числовика, ударил в Сайона. С самых разных направлений, некоторые даже сверху, они ударили по его плоти с такой силой, что меня отшвырнуло в сторону.
Приоритеты. Рэйчел…
Не пострадала.
Остальные тоже в порядке.
Провидец… наши пальцы едва соприкасались. Нить, которую я обвила вокруг наших кистей, зацепилась за мою броню и за его большой палец и едва не содрала с него кожу.
Больно было адски, но провидец был не в том состоянии, чтобы жаловаться. Все еще под моим контролем, все еще в контакте со мной.
Что до меня, то я яростно кашляла. Возможно, сейчас шансы, что я отрублюсь, были выше, чем когда Сайон сжимал мое горло.
Я понадежнее ухватилась за провидца, затем подняла нас обоих на ноги. Земля была вся изрыта теми выстрелами, которые попали в нее, пройдя по Сайону вскользь. Эти рытвины образовали рыхлое кольцо, внутри которого были два нетронутых участка. Один, где была я, второй – где «Темные лошадки».
Почему этот залп сработал, хотя предыдущие нет?
Надо выиграть время, выиграть пространство. Я открывала всё новые порталы, напуская Плащей на Сайона, выгоняя его из здания.
Что изменилось? Я ничего не добавляла к группе.
Я убрала кое-что.
Я взглянула на Фехту.
Взяла ее под контроль, заставила наклониться и подобрать камень. Накачала камень ее способностью.
Миг спустя я провела туда Баллистика.
Он применил к камню свою способность.
Я уже переправляла группу в безопасное место, когда Сайон уклонился от летящего снаряда.
Его видение будущего было не таким, как у Контессы. Более узкое, лишенное воображения, но он задавал условия. Если происходило Х, его способность включалась автоматически.
По-видимому, цена попадания способностью Фехты была выше, чем цена применения этого его умения.
Не «волшебная пуля», но, блин, знать это было хорошо. Смогу ли я поломать это? Злоупотребить?
Мы отступили в безлюдный город на Земле Бет. Группа держалась от меня на безопасном расстоянии, когда мы наполовину бежали, наполовину трусили. Меня окружал пузырь пустого пространства. Порталы открывались и закрывались по мере моего продвижения, сохраняя все важное в пределах досягаемости.
Сайон избивал Плащей, которых я на него бросала, и я не вполне понимала, что я смогу сделать, если и когда он убьет последнего из них. Костерезка закончила воскрешать людей, которых он остановил, и сейчас трудилась над ранеными, но это даст мне немногое в плане передней линии.
С другой стороны, если я отведу Плащей назад, Сайон будет свободен делать все, что пожелает, и, судя по его предыдущим закономерностям поведения, он вернется к своей последней приоритетной цели. Ко мне.
«Надо… надо… надо… надо…»
Мысль билась рефреном, запинаясь снова и снова. Как если пытаться двинуть ногой, но обнаружить, что она прикована ко второй ноге. Только здесь это был мой мозг.
«Надо… надо…»
Я замотала головой, как отряхивающийся пес. «Думай… думай четко».
Ябеда спросила что-то у Панацеи. Та двинула головой из стороны в сторону.
Чертовка отпустила насмешливый комментарий.
Чувство отдаленности, которое я испытала, меня потрясло.
Как и прежде, именно в тихие моменты я осознавала, как много потеряла, пока делала то, что делала. Я соскальзывала, поле зрения становилось уже. Я должна была сохранить способность впитывать все, но миры сливались вместе. Провидец был как наркотик, а я вроде как обретала толерантность. Цвета смешивались, как акварели, образы начали сливаться, и я не могла сфокусироваться более чем на нескольких вещах за раз. Единственная моя подпорка – я видела все, что видел мой рой.
Но провидец при таком раскладе давал мне лишь возможность функционировать. Я могла переключить внимание куда угодно, все еще могла устанавливать порталы в различных мирах, но это делалось все медленнее и медленнее. Слабое утешение.
Я сходила с ума. Времени почти не оставалось.
Моей уверенности в этом оказалось достаточно, чтобы побудить меня действовать.
Даже не глядя на сокомандников, я шагнула в сторону, открыла портал и вышла на верхнем конце пляжа. Вода билась у моих ног.
Я организовала Механиков. Сменила их задачу. Теперь – оружие.
Собрала нескольких Плащей, которым труднее было найти дело, и принялась объединять их.
Гало. Солнечная Балерина. Несколько Мастеров со способностями к проецированию. Плащ в гигантской маске.
Все способности, создающие что-либо.
Острое как бритва золотое кольцо, производящее силовые поля и лазерные лучи. Миниатюрное солнце. Каменные воины. Золотая маска. Я заставила каждого из них создать «свои» объекты настолько крупного размера, насколько возможно.
Я вернула и Шевалье, после чего сделала то же самое с его пушкомечом – увеличила его до максимума.
Следом я потянулась к Висте. И все это еще увеличила.
Когда разнообразное оружие вступило в бой, я убрала Плащей с линий огня. Солнце было размером с небоскреб, гало всего лишь вдвое крупнее обычного, но оно выпустило приличного размера лазер. Сайон уклонился и от того, и от другого.
Оружие Шевалье должно было быть слишком тяжелым, чтобы он мог его поднять, но Шевалье, похоже, это не волновало.
Он выстрелил в Сайона, и того поглотило солнце.
«Все имеет значение», – подумала я. Если мы не смогли добраться до колодца Сайона, значит, придется бить его на этой стороне.
Он не собирался ограничиваться обороной – устремил свое внимание на группу, проецирующую эффекты. На Висту, Солнечную Балерину, Баллистика и неизвестных мне Мастеров.
И именно в этот момент свой ход сделали Всегубители.
Симург обрушилась на Сайона из облаков.
Левиафан, чуть подлечившийся, возник из воды.
Боху поднялась из земли – сперва голова и плечи человеческих размеров на уровне глаз, потом высоченная башня.
У Тоху были лица Гластиг Уэнье, Эйдолона и Мирддина.
Всегубители пришли на выручку. Я хотела бы сохранить возможность испытывать облегчение. Это была передышка, шанс собраться с силами. Но было и нечто зловещее.
Как я говорила Доктору Маме, я…
Я покопалась в памяти.
«По… побеждают люди. Не что-то абстрактное, не… не что-то, чего мы не понимаем. Мы победим своими собственными силами».
Даже если мне придется заставить нас это сделать.
Я собрала свою армию и перенесла на поле боя. Распределила их по всей длине пляжа, сохраняя их связь с маленьким круглым камнем, который держал Сифара.
Если Сайон обрушится на нас, Сифара сможет выдернуть нас отсюда в безопасное место мгновенно.
Я уже потеряла немало людей, еще больше оставалось в резерве. Механики все еще доделывали пушку. Но у меня была армия, и я не собиралась терять людей там, где этого можно было избежать.
Я начала организовывать новый залп – нацелилась Числовиком, открыла порталы Проводником…
И не выстрелила.
Я смотрела, как пробудился к жизни партнер Сайона. Сперва был один росток, вроде побега, белоснежное тело человеческих размеров.
Потом под ним расцвело остальное. Цветник из частей тел, рук, натянутой плоти, лабиринт, все переплетено между собой, все произрастает из центральной точки. И на этот раз все живое. То, что Голем назвал садом.
Руки изогнулись в каких-то жестах, от кончиков пальцев поднялись язычки пламени.
Миг спустя – лед. Он экспериментировал, проверял умения.
Потом он заговорил. Мягкий голос, почему-то кажущийся знакомым.
Спутник Сайона был серым, этот – белым. Значит, не он.
Третья сущность?
Я неотрывно смотрела, чувствуя, как кровь стынет в жилах.
Сайон попытался подлететь к своему новому спутнику, сражаясь почти что изо всех сил со Всегубителями. Но даже в этой битве его настрой был совершенно иным. Ярость ушла без следа. Я ощущала шок, растерянность…
Он протянул руку, как будто боясь притронуться к нему. Притронуться к ней.
Откуда оно появилось? Я обратилась к провидцу, отследила до точки происхождения…
Я осознала одновременно с Сайоном. Но наши эмоции от этого осознания просто не могли быть более различными.
Мне пришлось поломать голову в попытке отыскать в грязи нужное слово.
«У… Ублюдок».
Сайон взвыл. Это был не рев ярости. Нечто другое.
«Ублюдок» – не обзывательство. Третьей сущностью был волчонок Ублюдок. Выросший из-за непонятного вмешательства коктейля Ученой Крысы, а затем косметически измененный Панацеей, приобретший несколько спецэффектов. Несомненно, под руководством Ябеды.
Безумная тоска Сайона пропитала воздух так густо, что я едва ли не чувствовала ее на вкус.
Я с помощью Сифары убрала всех, кто там находились, прочь, пока Сайон не начал мстить. Разбросала их порталами по разным мирам. Затем воспользовалась Пятьдесят третьими, чтобы замазать так называемый запах, ведущий к Ябеде и компании.
Сайон разнес вдребезги берег, где стоял Нью-Броктон-Бей, и я с ужасом смотрела, как трещины бегут в сторону хижины.
Я вывела из портала Зиккурат и применила ее способность.
«За… за…»
Я помотала головой, пока не угодила в очередную мысленную петлю из не произнесенных, заикающихся слов.
Открылась расселина. Трещины остановились в двадцати футах от хижины.
Сайон отпустил все тормоза: вошел в другой мир, нанеся там не меньше урона, потом переместился к следующему. Я напрягала все силы, едва успевая убирать свой рой. Даже с помощью Сифары и порталов.
Я не могла думать разумно, потому что в целом не могла думать. Связно – нет.
Но я на интуитивном уровне знала, что мы наткнулись на его слабое место. Надо лишь нанести четкий удар. Я потянулась, чтобы ухватить всех, открывая полноразмерные порталы, которые позволят мне перенести всех в одно место.
Когда я открывала свои врата, порталы начали схлопываться.
Это было как распространение блэкаута по городу. Огни гаснут – по несколько соседних квартир сразу, потом целые дома. Не все в одном темпе, не очень логично по динамике, но близко.
И с каждым очередным погасшим огоньком я теряла одного члена своего роя.
Порталы захлопывались массово, десяток за десятком, сотня за сотней, сперва дальние. Те, что рядом со мной, исчезнут спустя считаные секунды.
Я взглянула на Проводника, глядящего в пустое пространство.
До меня дошло.
Я все растратила. Слишком много черпала, слишком сильно давила. Колодец, из которого Проводник черпал свою силу, только что пересох.