ГЛАВА 3. ОНИ ПРОШЛЫЕ И ОНИ НЫНЕШНИЕ
На следующий день Тайти тоже вышел с ближайшей к дому Инабы станции задолго до назначенного времени встречи.
– Та-Тайти?! Вот это совпадение!
Иори Нагасэ явно переигрывала. Сегодня вязаной шапки на ней не было.
– Ну, раз место и время встречи у нас одно и то же, то ничего удивительного нет.
– А, точно ведь! Если вспомнить, вчера ведь мы тоже встретились! Йей!
Как ни странно, она была в отличном настроении.
– Но совпадение ли? …Может, нас друг к дружке тянет, а?
– Тянет?
– А, забей. Просто треплюсь.
На лице Нагасэ на миг возникло меланхоличное выражение.
– Не говори, что просто треплешься… Может, выложишь, что у тебя на душе?
– Все в по-ряд-ке, все в по-ряд-ке! Если мне потребуется помощь, я так и скажу! Кста-ти-го-во-ря, хочу подчеркнуть, что это и к тебе относится, ясно?
И Нагасэ слегка прищурилась.
– Да… конечно.
– Тогда чего глаза отводишь?! Прямо сюда смотри, мне в глаза!
– Не, просто смущаюсь немного… А у тебя с самого утра слишком уж бодрое настроение.
Она была бодрой по натуре, но сегодня – еще более бодрой, чем обычно.
Несмотря на то, что с ними происходит «возврат времени».
– Тайти, ты слишком много думаешь о том, что ты должен делать. Это то, что называется «эгоизм»!
– Пожалуйста, не говори слово «эгоизм» с улыбкой до ушей!
О таком стоило бы волноваться. Впрочем, на душе легче, когда есть человек, способный произносить такое открыто.
– А, кстати, Тайти. Ты от нас ничего не скрываешь?
Он вздрогнул.
– Ни… ничего. Совершенно ничего. …А почему ты так решила?
Рассказывать про Номера Два Тайти не мог. Тот ему запретил. И он не знает, когда и где за ними «наблюдают» эти типы. Противиться им нельзя. Остается лишь подчиняться.
– Ммм… интуиция!
Нагасэ бывала на удивление проницательна, так что ее никак нельзя было недооценивать.
Тайти с Нагасэ зашагали все к тому же заброшенному зданию.
– В итоге все-таки… на этот раз в «феномен, устроенный этим типом» втянуты четверо, кроме тебя, Тайти, да? – внезапно спросила Нагасэ.
– К-кто знает… Время, которое было написано на доске, похоже, то самое.
Он понятия не имел, сколько можно рассказать, чтобы Номер Два не счел это нарушением, и вообще не знал, что думать в рамках подобной концепции.
– Ммм, тогда, может, мне попросить Тайти кое о чем?.. Но если попрошу, мне будет неловко… Блин, что я несу…
– Я ведь говорил только что: если надо что-то сказать, скажи.
– …Я знала, что к этому придет! Но не люблю, когда меня водят за ручку!
– Меня это особо не напрягает.
– Как-то это похоже, будто я влезаю в долг… Блин, Тайти, ты на меня тоже полагайся! …Хотя, конечно, по сравнению с Инабан я совсем никчемная.
– Что за ерунду ты несешь!
Видимо, он переборщил с напором – Нагасэ посмотрела чуть удивленно.
– …Нагасэ, ты и так мне здорово помогаешь. Твоя веселая улыбка и энергичный характер заряжают меня силами – разве это не помощь?
– Что? По-твоему, я этакий беззаботный энерджайзер?
– Не только, но и это тоже… мне так кажется. Точнее, прямо сейчас у меня ощущение, будто ты в отличном настроении, нет?
– Мм, даже и не знаю… – и Нагасэ улыбнулась чуть застенчиво. – …Ладно! Тогда не буду стесняться и попрошу кое о чем!
– О чем?
– Просто мелочь, но, если я стану ребенком… понаблюдай за мной повнимательней, ладно? Каким я была ребенком?
Холодный, прозрачный голос сопроводился белым облачком дыхания.
Нагасэ постоянно сомневалась и задавалась вопросом, какая она настоящая.
Не было никого, кто мог бы ответить на вопрос, какой она человек.
Обычно на этот вопрос и не требуется четкого ответа. Жизнь все равно идет своим чередом.
Но именно сейчас человек, задающийся этим вопросом, убежать от него не может. Не найдя ответа, он так и будет блуждать впотьмах.
Тем более если этот человек считал, что «каждый все время играет самого себя».
– Ой, нет-нет. Не грузи себя этим слишком сильно, думаю, «настоящая я» постепенно и так проявляется, – прежним веселым тоном продолжила Нагасэ.
– Но сейчас ведь как раз происходит «возврат к прошлому себе»?
При «возврате времени», хочешь ты или нет, вскрываются такие частицы себя, которые при обычной жизни не раскопаешь.
– Нам показывают наше прошлое, которое мы не можем ни исправить, ни вернуть; об этом вообще даже думать бессмысленно, по-моему, – и Нагасэ рубанула воздух перед собой с видом «что за дела?». – Есть ли в этом цель? Хочется усомниться. Может, просто совпадение. …Может, то, что я становлюсь вот такой, и есть «интересно» с точки зрения Халикакаба? Поэтому он делает так, чтоб было интересно? М?
Какова цель этих типов?
Где место назначения всей этой цепочки событий?
– Ну, о том, что связано с ним, говорить бесполезно, так что…
Они остановились у светофора.
Ни о чем больше не говорили, лишь смотрели на проезжающие мимо машины.
Вдруг Тайти заметил, что Нагасэ неотрывно глядит в одну точку.
Он проследил за ее взглядом.
Там шести-семилетняя девочка, держась за руку отца, ждала, когда загорится зеленый.
О чем, глядя на эту счастливую пару, думала Нагасэ, у которой в силу семейных обстоятельств было несколько отцов?
– У меня к этому Тайти-куну есть один вопрос! – заявила Нагасэ, подняв указательный палец и наведя его на Тайти.
– …К какому еще «этому»?
Не понимая, как реагировать, Тайти попытался ее подколоть.
– Предположим, ты мог бы переиграть прошлое. Захотел бы ты это сделать? – продолжила Нагасэ.
Какой ответ она хочет от него услышать?
– …Я часто говорю себе, «вот если бы я тогда поступил так-то и так-то», но… поскольку на самом деле возможности переиграть нет… – попытался он уклониться, дав туманный ответ.
– В норме.
Она имеет в виду, что сейчас они все «не в норме»?
– Скажем, я думаю, что если б могла переиграть, то захотела бы переиграть. И если б могла поладить с кем-то лучше, то захотела бы поладить лучше.
Эти слова Нагасэ произнесла с очень решительным выражением лица.
В этот день, как только наступило двенадцать, изменение произошло с Нагасэ и Ёсифуми Аоки.
Как выяснилось, Нагасэ внезапно стала [четырнадцатилетней], Аоки – [одиннадцатилетним].
– Итак, правило, о котором я говорила, можно считать установленным. Что касается того, что феномен всегда происходит с двоими… это пока неясно. …И [четырнадцатилетними], очевидно, тоже можно становиться, – глядя на Нагасэ [14 лет], пробормотала Инаба. Тайти спросил:
– Что ты имеешь в виду?
Нагасэ [14 лет], естественно, изменилась мало по сравнению с тем случаем, когда превратилась в ребенка.
Она всего лишь выглядела чуть помладше нынешней Нагасэ, и ей вполне пошла ее собственная одежда.
– Похоже, перескок в возрасте определяется совершенно случайно. Если возможен вариант на два года от нашего возраста, значит, возможен и на два года от рождения?
– Видимо, так. …Как думаешь, экстремальный вариант с нулевым возрастом тоже возможен?
– …Надо приготовить бутылочку для грудничкового кормления… – с натянутой улыбкой произнесла Инаба.
Тайти и компания снова влезли в найденное вчера заброшенное здание.
Поскольку погода ожидалась холодная, они скинулись и купили керосиновый нагреватель. Он был дешевый и потому грел не ахти, но вместе с одеялами и карманными грелками делал холод вполне терпимым. До пяти часов подхватить простуду можно было не бояться.
Поскольку сегодня все изменившиеся оказались вполне старшего возраста, время они проводили без особых проблем.
Около трех часов дня зашел разговор о том, чтобы сходить купить чего-нибудь теплого.
– Давайте схожу я. …Или, может, лучше всем пойти?
Инаба уже подняла воротник пальто, готовясь выйти наружу.
– Всем пойти – ты имеешь в виду, взять с собой Нагасэ и Аоки, несмотря на их «возврат времени»? Думаешь, можно?
– Судя по всему, если изменение произошло, то до пяти они обратно уже не вернутся, а значит, где они будут до пяти, значения не имеет, так? А если в городе встретим знакомых, то вполне сможем отмазаться фразой вроде «это дети родственников наших друзей, они приехали на зимние каникулы, и мы им показываем город».
Да… это может сработать.
– Ну, если бы мы такой компанией заявились в караоке, это было бы другое дело, но, если мы просто будем болтаться здесь поблизости, вряд ли кто-то будет совать нос в наши дела. И главное… в конце года торчать по полдня в этой развалине – кошмар же! Дерьмо, мы сейчас должны греться в теплых комнатах!
– …Ты просто не хочешь идти наружу.
– Я тоже хочу пойти, – решительно подняла руку Нагасэ [14 лет].
Она была бодрой и энергичной девушкой. От нынешней Нагасэ ее отличало, пожалуй, лишь несколько меньшее ощущение «безбашенности».
– А что будут делать Юи и Ёсифуми? – поинтересовалась Инаба.
Аоки [11 лет] с головой ушел в какую-то игру на мобильнике.
– …Эй, Ёсифуми. Ты слушаешь? На улицу выйти не хочешь?
– Мм? Аа… Я тут играю, так что не особо.
– Пф, эти современные дети, которые даже из дому не выходят!
– Кто бы говорил.
Что это? Сегодня Инаба нарочно клоунствует, чтобы ее подкалывали?
– Тогда… одного его оставлять нельзя, поэтому я тоже останусь, – с ласковой улыбкой старшей сестры произнесла Кирияма.
– Эээ, извини. Сестра Наны, ты тоже можешь пойти.
Лицо Кириямы застыло.
Опять.
Аоки, подвергшийся «возврату времени», принял Юи Кирияму за родственницу Наны Нисино.
В комнате повисло неприятное молчание.
– А? Аоки-кун, ты с кем-то спутал Юи Кирияму-сан? – первой разбила это молчание Нагасэ [14 лет].
– А? В смысле?
– Ну, это же Кирияма-сан… Юи Кирияма-сан, так? Странный вопрос.
– …А… ээ, вот как… Ну да… вы реально похожи, но все-таки разные люди. Значит, Кирияма-сан?
Какое-то время Аоки [11 лет] пристально смотрел Кирияме в лицо, потом снова вернулся к игре. Похоже, его эта тема мало волновала.
– Эй, Юи, не…
– Н-ничего, все в порядке, – перебила Кирияма Инабу.
Она улыбалась, но улыбка эта была несколько неловкая.
– …Ни о чем не беспокойтесь. Если что случится, будьте на связи, – вновь повторила Инаба.
– Это… может, мне остаться? Чтобы Кирияма-сан тоже могла прогуляться.
– Н-не беспокойся за меня, Иори… тян. Все нормально.
Тайти тоже покинул комнату, ощущая легкое беспокойство за оставшихся вдвоем Аоки [11 лет] и Кирияму.
– Ууу, какая снаружи холодрыгааа…
Закутавшись в шарф по самый нос, Нагасэ [14 лет] зашагала по улице, потирая руки.
– Перчатки одолжить? – предложил Тайти. Нагасэ [14 лет] помотала головой.
– Не, я нормально. Спасибо, Тайти-сан.
– Не стесняйся, бери.
Он чуть ли не силком всучил ей перчатки. Какова связь между Нагасэ при «возврате времени» и изначальной Нагасэ, было толком непонятно, но ему не хотелось бы, чтобы она подхватила простуду.
– С… спасибо большое. …Хе-хе, теплые.
И Нагасэ [14 лет] мягко улыбнулась. Такая улыбка делает человека счастливым и порождает в нем желание сделать еще что-нибудь.
– Какое довольное лицо…
Инаба смотрела на Тайти холодными глазами.
– В качестве благодарности… Я люблю тебя, братик! – и Нагасэ [14 лет] обвила левую руку Тайти.
– Б-братик?!
Вроде бы Нагасэ [14 лет] обращалась к нему «Тайти-сан»…
– А? Мне казалось, Тайти-сану должно нравиться, когда его зовут братиком?
– Мне нравится! Но откуда ты знаешь?!
Ох, нечаянно он выдал свои вкусы.
– Мм, женская интуиция.
И по лицу Нагасэ [14 лет] расплылась ослепительная улыбка.
Тайти давно считал ее очень наблюдательной в том, что касается настроения других людей.
Но, возможно, это есть проявление таланта прежней Нагасэ подстраиваться под предпочтения окружающих?
Если так… она поистине страшный человек. Невероятно страшный.
И тут справа к Тайти приблизилось нечто окутанное страной агрессивной аурой.
– Сколько ты еще собираешься ручкаться и ухмыляться, б-ра-ти-к?
– Ай-ай-ай-ай-ай! Ухо, ухо-то за что?! Я извиняюсь, прости меня, Инаба!
– О, Инаба-сан с другой стороны? Хорошо тебе, Тайти-сан. По прекрасному цветку в каждой руке.
– Иори! Если б тебе не было [четырнадцать], я бы тебя за это не простила!
Воинственная Инаба.
– У одного цветка шипы, как у розы. Аай?!
– Тайти, мог бы и поделикатнее выражаться!
– А-ха-ха, вы двое отличная пара. Вы случайно не встречаетесь?
– Ч-что, со стороны похоже, будто мы с Тайти влюблены?..
– А то! Прям ощущение идеальной пары!
– Вот… вот как… Хорошая девочка, Иори-тян. Ладно, сегодня чем-нибудь особенным тебя угощу.
– Ух ты, даже Инабу она смогла подкупить…
Вот это Иори Нагасэ [14 лет].
По настойчивой рекомендации Нагасэ [14 лет] они устроились в рекреации в уголке хозяйственного магазина, чтобы попить кофе.
Для начала Тайти с Инабой купили кофе в автомате.
Потом протянули деньги Нагасэ [14 лет], но та почему-то покачала головой.
– Иори-тян?
– Извини, Тайти-сан! Мне тут хочется кое-что посмотреть, схожу одна!
И с этими словами она убежала.
– Что? Эй! И что, гоняться теперь за ней, что ли?!
Тайти запаниковал, но Инаба была само спокойствие.
– Мм, вряд ли она натворит что-то странное, так что все в порядке. А если наткнется на знакомых, они просто решат, что это кто-то очень похожий, и делу конец.
– Не, но…
Не следует ли им хоть немного снизить вероятность того, что тут начнет твориться хаос?
– Все в порядке, как ни странно.
И Инаба подула на чересчур горячий кофе.
– Инаба… Когда ты беспокоишься о чем-то, то беспокоишься чересчур сильно, но когда ты смелая, то тоже чересчур смелая.
– И такое разнообразие тебя притягивает?
– Н-ну, притягивает или нет, я не знаю, но…
Тайти никак не мог успокоиться, сидя в уютной атмосфере наедине с Инабой.
С его близким другом.
С человеком, который решительно признался, что влюблен в него.
А он, Тайти, ответил тогда, что любит другую девушку.
Но Инаба заявила, что не отступится.
Время текло в пустой болтовне.
Потом они смолкли.
Первой это молчание прервала Инаба.
– …К этому она и стремилась.
– А?
– В смысле, она слишком хорошо умеет читать атмосферу.
Инаба отпила кофе. По ее примеру Тайти тоже сделал глоток. Рот наполнился сладостью с горечью.
– …Проявила тактичность по отношению к нам?
– Скорее всего. Уж не знаю, по каким приметам и по каким эмоциям она вот так решила сделать.
– То есть это… то, что Нагасэ раньше говорила, что она ведет себя так, чтобы соответствовать окружению… да?
– Кто знает. Но что точно, так это то, что она у меня создала впечатление «хорошего и понимающего кохая».
Нагасэ [14 лет] – просто-напросто добросердечная девушка, отлично умеющая читать свое окружение?
Нагасэ [14 лет] – просто-напросто девушка, ведущая себя таким образом, чтобы окружение было ею довольно?
Или же Нагасэ [14 лет] включает в себя обе эти ипостаси?
– Ну, в общем, это особого значения не имеет… Дела прошлые. Так?
Серьезный взгляд Инабы впился в зрачки Тайти.
– …Ну да. Важно то, что «сейчас».
«Ну да…» – прошептала Инаба и опустила глаза.
– …Кстати, еще раз хочу спросить. Прежняя… [четырехлетняя] я какой была? Вчера я только немножко услышала.
– Послушный ребенок, который добросовестно делал то, что я говорил. И умный.
Тему «чмока» лучше не упоминать. Ни за что.
– …Даже как-то неловко, когда меня хвалят. Я была застенчивой?
– Ну… Ты боялась Нагасэ и Кирияму, но это потому, что они себя плохо вели…
– Боялась? Ну да… Я всегда чего-то боялась. …И сейчас боюсь.
Инаба смотрела куда-то в пространство.
Куда-то вдаль.
– Это было еще ничего, когда я была совсем мелкой, но в средней школе, когда я начала набираться всякой странной мудрости, это стало ужасно.
– Ужасно, говоришь…
– Так или иначе, «нынешняя» я не хотела бы, чтобы кто-то видел прежнюю меня… особенно ты. Это факт, с которым ничего не поделать.
– Но даже если мы увидим прошлые версии друг друга, в этом ничего такого нет. Инаба, ты же сама только что говорила, «дела прошлые»?
– Я стараюсь так думать. Но кое-что явно меняется. Это не то же, что слушать воспоминания и чьи-то рассказы. В этом феномене показываемся «полностью прошлые мы». Будет странно, если ничего не произойдет. Прямо сейчас Юи и Аоки… – Инаба смолкла, не закончив фразу.
Прошлый ты – это и ты, и не ты, но в итоге все-таки ты.
– Есть вещи, которые мы не хотим, чтобы кто-то знал. Есть вещи, которые мы не хотим знать о ком-то. И есть вещи, которые мы слава богу, что не знаем о ком-то. И еще есть вещи, которые нам самим не хотелось бы вспоминать, верно?
Прошлое – это не «здесь и сейчас».
Но что если прошлое станет видно «здесь и сейчас»?
– Что-то из этого запросто может послужить триггером для «какого-то решающего события».
– Но до сих пор… мы все вместе справлялись, верно? Значит, и в этот раз тоже… – произнес Тайти, пытаясь увидеть хоть что-то хорошее.
– Да, до сих пор все заканчивалось удачно. Каким-то чудом. Но нет никакой гарантии, что так будет и дальше. Если долго ходить по тонкому льду, рано или поздно обязательно провалишься.
И когда же настанет «этот момент»?
Успеют ли эти загадочные феномены, играющие с Тайти и его друзьями последние несколько месяцев, по-настоящему закончиться прежде, чем «этот момент» придет?
Или – неужели загадочные феномены так и будут продолжаться, пока «этот момент» не придет?..
– …В четыре года я себя еще не полностью осознавала, поэтому сейчас не помню, о чем думала тогда… – Инаба вдруг закусила ноготь, но тут же вынула палец изо рта. – Но с тех пор, как вчера закончился феномен, стали приходить мысли. Не могу нормально выразить их словами, но детские эмоции смутно вспоминаются… Чистые и сильные, они меня как будто захлестнули…
Инаба прижала руки к груди.
Тайти даже представить себе не мог, что сейчас творится в груди у остальных.
С ним-то феномен не происходил.
– Сначала, когда случилось это «физическое изменение», я подумала, каким же адом это станет. Раз это нельзя никому позволять видеть, не придется ли нам жить в бегах? Но когда поняла, что есть некоторые ограничения, возникло ощущение, что как-нибудь мы все же прорвемся… Но все-таки ад остался адом, – сказала Инаба. – Эх, что-то я много болтаю. Сказать-то я хочу всего одну вещь. Черт, трудная я женщина.
Самоуничижительно улыбнувшись, Инаба заглянула Тайти в глаза. Ее зрачки подрагивали.
– Я тревожусь, Тайти. Я… тревожусь.
Инаба, ничего не приглаживая, честно демонстрировала свою слабость.
Но Тайти унять ее тревогу был не в силах.
– Все будет хорошо…
Он мог дать ей лишь неискреннее утешение.
Возможно, Инаба поверила – она выдавила улыбку.
Почему он даже «все будет хорошо» не может произнести с убежденностью?
Возможно, потому, что…
– Кстати… Халикакабу стоит прийти объясниться побыстрее.
– А… – вырвалось у Тайти, но он тут же поспешно закрыл рот.
Инаба вроде бы ничего не заметила.
Этот феномен устроил не Халикакаб.
Знал об этом только Тайти.
Номер Два на этой стадии показывался лишь ему. Из последних слов Инабы это было совершенно ясно.
Поэтому будут остальные в безопасности или нет, сейчас зависело лишь от действий Тайти.
– Я не желаю с ним встречаться больше никогда, но… когда такое происходит, мне хочется поскорее с ним увидеться и повыуживать из него информацию… Странное ощущение.
Тайти не мог ни положиться на аналитические способности Инабы, ни обратиться к коллективной мудрости друзей.
Судьба всех лежала на его плечах.
Когда пробило пять, Нагасэ [14 лет] и Аоки [11 лет] вернулись.
Сразу после этого Нагасэ застонала и обхватила голову руками.
На поспешный вопрос «Ты как?» Нагасэ ответила: «Слегка голова кружится». Цвет лица у нее был малость нездоровый. Она точно в порядке?
– Это будет повторяться? – пробормотала Инаба, когда все вместе прибирались в своем уголке.
Поскольку сейчас это место стало их базой, они решили оставить здесь то, что можно оставить.
Заговорил Аоки.
– Ну, хорошо уже то, что мы знаем, когда это произойдет, правда? Достаточно это время пережить, и все будет окей.
– И-мен-но! И здорово, что сейчас зимние каникулы и нам не надо ходить в школу! Ну, правда, днем приходится уходить из дома.
Еще недавно Нагасэ, по-видимому, было нехорошо, но сейчас она вернула себе прежнюю бодрость.
– Но если это продлится до Нового года… Как мы объясним родителям, почему нас дома нет… – уныло произнесла Кирияма.
– А! – воскликнула Нагасэ. – Я и забыла про эти новогодние дела. Потому что дома почти не бываю. Кто-нибудь из вас собирается ехать к бабушкам-дедушкам?
– У моих таких планов нет, – ответил Тайти.
У остальных тоже проблем не ожидалось: либо их родственники жили рядом, либо всей семье ехать к ним было необязательно.
– Это здорово, что нам не обязательно возвращаться домой. Да, днем мы не дома, но по вечерам всегда будем приходить, а тем, с кем изменений не произошло, можно возвращаться и днем, так что мы сможем не вызвать подозрений.
– Но нам лучше держаться вместе! Нужен настрой на то, чтоб поддерживать друг друга! – с напором заявил Аоки.
Инаба прыснула.
– Да уж… Ладно, тогда давайте изо всех сил мыслить позитивно. Если подумать, мы так можем все зимние каникулы провести вместе, верно? Если воздержимся от безрассудства, то сможем и наружу выходить, – сказала Инаба. После чего Нагасэ жизнерадостно добавила:
– Надо непременно пойти в храм под Новый год! Обязательно надо новогодних моти поесть, моти. А в первую очередь – праздничную собу! …Ой, но если у меня случится «возврат времени», я же ничего не запомню… Это ведь то же самое, что вовсе не есть?! Я в шоке!
– В таком положении ты еще и о еде беспокоишься! – подковырнул ее Тайти, думая про себя: «Вот это сила духа!»
– И потом, если кто-нибудь станет ребенком, это будет еще более прикольное событие! Ой, увидеть бы мини-Инабу еще разок!..
Какая-то она даже чересчур энергичная.
На «мини-Инабу» среагировала и Кирияма.
– Я, я тоже хочу встретиться с маленькой Инабой! Она просто невероятно миленькая. Если еще раз встречусь… муфф…
– Что еще за «муфф»?! Что ты затеваешь, Юи?! – с некоторым напряжением спросила Инаба.
Обожающая все миленькое ученица старшей школы Юи Кирияма (16 лет).
– М? А если выпадет шанс встретиться с маленькой Иори… мюфф…
– Твое «мюфф» еще пострашней, чем «муфф», Юи! Не смей делать со мной то, что я делала с мини-Инабан, слышишь?!
– Ты делала со мной гадости, которые не хочешь, чтобы делали с тобой? Ах ты!..
– Эй, Тайти. Чисто на всякий случай хочу убедиться: со мной ничего такого не… – встревоженно поинтересовался Аоки. Тайти, чтобы его успокоить, четко и решительно ответил:
– С тобой ничего такого не делали.
– Ну слава богу… стоп, или я зря радуюсь?! Вообще-то ребенком я тоже был миленький!
Трудный парень.
Комната, освещенная лишь лампой, казалась необычайно светлой.
«Потрясающе», – подумал Тайти.
Сила товарищей по КрИКу была способна разогнать темноту.
Пусть сам Тайти был бессилен, но он поклялся самому себе сделать все, на что способен, чтобы превзойти «феномен возврата времени».
Занозой для него было то, что Кирияма и Аоки почти не разговаривали.
+ + +
Младшая дочь семьи Кирияма, Андзу Кирияма, ответила на телефонный звонок от человека, после долгого перерыва вновь встреченного ею совсем недавно и обменявшегося с ней координатами.
«Андзу-тян, ты тоже не знаешь, почему твоя сестра забросила каратэ?»
Позвонила ей ровесница Юи и ее соперница по каратэ Тинацу Михаси.
– Да, она никак не рассказывает…
Похоже, Михаси очень не нравилось, что Юи перестала заниматься каратэ.
«И она сейчас ходит в какой-то непонятный кружок?»
– Он называется «Кружок изучения культуры»… А, и в последнее время из-за каких-то обязательных кружковых мероприятий она днем совсем не бывает дома.
«Они чем-то заняты до самого конца года, и ты не знаешь чем… Что за дела…»
– Но сестрица об этом кружке всегда с такой радостью рассказывает. Она с тех самых пор, как бросила каратэ, стала совсем пустой и вялой, а сейчас я вижу, что бодрость к ней потихоньку возвращается, так что, думаю, хорошо, что она вступила в этот кружок.
Это факт, с которым не поспоришь.
«…Вот… как…»
– Кстати, похоже, она и в канун Нового года, и первого января тоже уйдет по кружковым делам. Папа считает, что Новый год она должна провести с семьей, они чуть не поругались из-за этого.
«Даже так…»
А в самом деле, что они там делают, подумала Андзу.
Если смотреть на картину в целом – Юи действительно стала бодрей, однако в последние месяцы у нее и манера речи изменилась, и хикикомори она ненадолго стала – в общем, много странностей. И это, по-видимому, тоже имело какое-то отношение к кружку.
«Думаю, надо мне с ней еще разок встретиться… Нужно выяснить, чем сейчас Кирияма занимается… Что за мероприятия у них в кружке?»
– Не знаю. Раз сейчас зимние каникулы, значит, вряд ли это в школе. И еще: недавно она искала детскую одежду и тащила из дома одеяла. Все больше непонятных вещей она делает…
Да, если вдуматься, последнее время Юи… просто ужасно странная.
Настолько, что уже есть повод для беспокойства.
«Нужно удостовериться по-настоящему… Может, мне за ней следить?»
– А? Следить… то есть шпионить за ней?
«Не, ну, естественно, ничего такого эдакого я не собираюсь…»
– А, эмм, это… Можно мне с тобой?!