ГЛАВА 5. СТАРАНИЯ ЮИ КИРИЯМЫ
Уроки физкультуры в старшей школе Ямабоси – совместные, по два класса.
Класс 1-1, где училась Юи Кирияма (как и Ёсифуми Аоки), был спарен с классом 1-3, где учились Химэко Инаба, Иори Нагасэ и Тайти Яэгаси. То есть все члены кружка изучения культуры занимались вместе, и Юи втайне предвкушала эти уроки. Благодаря этому физкультура, которую она и изначально любила, стала для нее вообще самым любимым предметом.
Сегодня первоклассницы играли в футбол.
Прозвучал свисток на второй тайм.
Команда А из девушек с первой параллели, команда Б – с третьей.
– Давай, Юи!
На нее отпасовали.
Она остановила мяч правой ногой. Мягкими касаниями пошла в дриблинг. С мячом, будто приклеенным к ноге, ворвалась на половину поля противника.
Соперницы приближались спереди и с обоих флангов, окружая, чтобы отобрать мяч.
Но защита в исполнении девушек, не занимавшихся в футбольной секции, не стоила даже упоминания. Они просто носились по своей половине поля. Юи с легкостью обошла их одну за другой и… удар!
– Ии! – тихо взвизгнула вратарша и увернулась от мяча. Мяч вонзился в незащищенную сетку. От удара даже ворота содрогнулись.
– Есть! – Юи торжествующе вскинула руки.
– …Отлично, Юи. …Но не могла бы ты на физре не обводить по пять человек подряд? – со странным выражением лица обратилась к ней ее подруга Юкина.
Раздался свисток главного судьи – старосты класса 1-3 Майко Фудзисимы.
– Гол! Очко команде А. И особая желтая карточка Кирияме-сан!
– А? За что? И вообще, что это за «особая»?
– Ни за что. До моего разрешения Кирияме-сан запрещается входить на половину поля соперника. Играй только на своей.
– Что еще за особое правило?! Это же странно, а?! Девчата, вы согласны, что это странно?! – обратилась Юи к остальным, но никто, даже ее собственная команда, возражать против этого решения не стал.
– Юи, когда ты играешь всерьез, весь баланс летит к чертям, – объяснила ей Юкина.
…В первом тайме она сдерживалась, а во втором всего лишь решила повеселиться, и вот… пф.
Поскольку Юи было запрещено дриблить, в дальнейшем она ограничивалась тем, что участвовала в перепасовках на своей половине поля (урок физкультуры, и атмосфера соответствующая).
Она часто оставалась без дела, и ей хватало времени поглядывать на соседнее поле.
Она высматривала конкретного человека и сразу заметила кое-что.
Иори, всегда очень активной на физре, мяча не доставалось. Вот и сейчас она была свободна от опеки, и товарищи по команде это, похоже, видели, однако пас ей никто не отдавал.
Как будто ее полностью игнорировали.
Лицо Иори было угрюмым. Как и всегда в последнее время.
– Юи-тян! Спереди!
Она обернулась на оклик товарища по команде. Соперница с мячом пыталась обежать ее. Юи сделала пару шагов ей навстречу, четко отобрала мяч и отпасовала своей.
– Т-такие точные движения как от нечего делать!.. – пробормотала Юкина, но, поскольку она обратилась не к Юи, той было все равно.
Снова кинула взгляд на соседнее поле.
Иори, по-прежнему не следя взглядом за мячом, слонялась на своей половине.
И тут –
– Ай!
В нее врезалась девушка из ее же команды, и Иори упала.
Эта девушка (Юи толком не помнила ее фамилии – кажется, Сэтоти), не извинившись перед Иори, продолжила бежать к середине поля.
– Это, это она нарочно?..
На простую неосторожность было непохоже, факт.
Когда матч завершился (до последних минут команда А проигрывала в один мяч, но в самом конце Юи, получив разрешение входить на половину поля соперника, забила два гола и принесла своей команде внезапную победу), девушки прибрались за собой и сделали растяжку, после чего урок закончился.
Юи хотела поговорить с Иори, но, поскольку они были на разных полях, не находила подходящего момента.
Когда Юи смотрела, Иори несколько раз перекидывалась словами с Инабой, но больше ни с кем. Хотя обычно она куда жизнерадостнее и общается с многими.
Кстати, Тайти, когда оказываешься поблизости, тоже мог бы к ней обращаться! Иори же совсем одна. Неужели его это устраивает? …Ну, наверное, ему тяжело, после того как его отшили.
– Ты все время смотришь на Нагасэ-сан, – раздался голос Юкины. – Эмм… я слышала одну штуку, но… – нерешительно добавила она.
– Что ты слышала?
– Ходят очень плохие слухи про Нагасэ-сан. Что она лицемерит, что завлекает симпатичных мальчиков, а потом их жестоко отшивает, что-то в этом роде…
– Юкина. Только не говори мне, что ты веришь в эти сплетни?
– Да я понимаю, понимаю, не делай такое зверское лицо. По твоим словам, она классная. Но есть ведь и такие, которые Нагасэ-сан совсем не знают, вот и верят слухам… Говорю же, не делай такое зверское лицо!
Кто же распускает эти сплетни про Иори?
Только на пути к раздевалке ей удалось заговорить с Иори.
– Слушай, Иори.
– …Чего?
– А, эээ…
Черт. Она не подумала заранее, о чем будет говорить.
[О, вот это сиськи!]
На кого это ты пялишься извращенец Аоки не ты ли твердил что не меряешь женскую красоту по размеру груди и вообще я сейчас занята не отвлекай!
– Это… только что на физре… эмм…
Тема пришла на язык сама собой, однако, наверное, сейчас она для Иори будет неприятна? Юи смолкла… было, но решила не отводить глаза и ринулась вперед:
– Только что на физре было как-то странно, а?
Ну, Иори в последние дни все время странная.
– …Ничего странного.
– Но ты совсем не получала мяч…
Вдобавок к тому, что странная сама Иори, странной выглядит и вся ситуация с ней.
– …Иногда получала.
– Правда? Но все равно как-то непонятно…
[Прекрати. Не говори со мной.]
«Передача эмоций» от Иори.
В Юи влилась хаотичная мешанина чувств.
Юи остановилась как вкопанная.
Иори продолжила идти, но Юи идти рядом с ней не могла.
Из эмоций Иори Юи поняла, что та от чего-то страдает. Но от чего конкретно, ей осталось совершенно непонятно.
Несмотря на то, что она чувствовала эмоции Иори напрямую, понять ее все равно не могла.
Несмотря на то, что она разделяла боль Иори, помочь ей не могла.
И это было очень печально.
Хоть все члены КрИКа и были заняты подготовкой к экзаменам (а Юи была занята больше всех, поскольку еще и в додзё ходила), они продолжали составлять для презентации карту достопримечательностей в окрестностях школы.
– Рекомендуемое для свиданий малоизвестное кафе, дешевый китайский ресторанчик с большими порциями, магазин, где можно купить миленькие аксессуары, маленький, но совершенно шикарный салон красоты… и полно всякого другого. Просто классно, что мы это всё обшарили и изучили, – восхитилась общей работой Юи. – …Хотя я тут вижу и кое-какие личные интересы, например спортзал, где устраивают мероприятия по про-рестлингу, – пробормотала она.
На эти слова тут же откликнулся Тайти:
– Чт-… Ты разве не знаешь – в этом спортзале проводились важнейшие матчи за всю историю про-рестлинга…
Но, прежде чем он успел договорить, его перебила Инаба:
– Если мы это все оформим в буклеты и наведем лоск, то сможем даже продавать.
– Инаба, опять ты сразу в эту сторону повела…
Тайти оказался в игноре. О, он подавлен. Возможно, Юи даже было его немного жалко.
– Ну вообще-то оформлять собранную информацию в виде буклета, чтобы раздавать во время устной презентации, – это абсолютная лажа. Эти буклеты займут у нас слишком много времени, – пробурчала Инаба.
КрИК планировал во время презентации рекомендованных к посещению мест в окрестностях школы раздать буклеты с детальной информацией плюс вывесить карту на плотной бумаге – это должно было усилить эффект.
Сейчас они как раз дошли до рисования карты. Они собирались изготовить вручную огромную схему с информацией о местоположении рекомендованных мест и уже разработали понятный и стильный дизайн, но количество информации обо всех этих местах оказалось просто огромным.
Чтобы текст был хорошо виден с задних рядов актового зала, буквы требовалось делать крупными. Поэтому бумажных листов (примерно метровой высоты каждый) нужно было много. Проблема была в том, что судьи, выставляющие оценки, интересовались и реакцией других учеников и потому занимали места в глубине зала, а значит, менять размер букв было нельзя.
Честно говоря, им не хватало времени.
– Вот такие буквы заголовка нормальные, как думаешь, Инаба-ттян? – спросил Аоки у Инабы в заваленном разными вещами больше обычного кабинете кружка.
– Ага. …Тч, мы слишком увлекаемся дизайном, это такой гемор! Зря мы опирались на книжки типа «Как делать рекламные объявления»!
Кроме этого, Инаба натащила книжек по выбору шрифтов и цветовых схем. С самого начала подходить ко всему очень тщательно – это в ее стиле. Действительно, им пришлось тяжко, но, когда они закончат, результат будет на голову выше, чем ожидается на любом мероприятии в любой окрестной старшей школе (если такие мероприятия вообще есть). Не уровень простой презентации результатов кружка.
– И деталей бесполезно много! Хотелось бы чуток сбавить уровень требований, но… если из-за этого проиграем, буду потом сожалеть! Ненавижу проигрывать!
– Не трясись, Инаба, буквы выходят криво! – предупредил Тайти разнервничавшуюся Инабу.
Всеобщими усилиями работа с шумом и гамом продвигалась.
Однако Юи внезапно осознала: Иори, председателя КрИКа, обычно задающего тон общему настроению, среди них нет.
В последнее время Иори либо вовсе не появлялась в кабинете кружка, либо появлялась, но быстро сворачивала свои дела и уходила.
«Передача эмоций» – название феномена, устроенного Халикакабом на этот раз.
Были и опасные ситуации, например выставление на общее обозрение всех любовных дел, но КрИК сохранял баланс. Помогало и то, что они к подобному уже привыкли.
Но сказать, что все оставались целы и невредимы, было нельзя, и тяжелее всех пришлось Иори.
Судя по тому, когда это все началось, сомневаться не приходилось – это связано с «передачей эмоций». Плюс, возможно, влияли плохие слухи насчет нее.
Возможно, по Иори сильно ударило то, что произошло сегодня на физкультуре.
Может быть, тогда ей, Юи, следовало отреагировать как-то иначе?
Тогда она в сумятице этого не поняла, но сейчас, задним числом… Эмоции Иори, которые она тогда получила, были полны печали.
– Юи, не зависай! Ты у нас самая проворная, если не будешь стараться, мы же никогда не закончим! – Инаба резко хлопнула Юи по плечу.
– Инаба… не стукай Кирияму только потому, что сама неуклюжая.
– Кх… Это сейчас было ни в коей мере не оскорбление в адрес проворной Юи но перестань интерпретировать меня по своей прихоти Тайти! И не обзывай меня неуклюжей!
– Ух ты, такую длинную подковырку на одном дыхании выдала, Инаба-ттян, круто!
Да уж, с такими друзьями не соскучишься.
– Извини. Я сейчас подумала про Иори, и… вот.
Может, этого не следовало говорить, подумала она.
– …Про Нагасэ…
Тайти сразу поугрюмел.
Да, лучше бы она этого не говорила. Простите.
Инаба сказала:
– Опять нам феномен устроил этот дерьмец. …Что-то, видимо, происходит. Хотя сам по себе нынешний феномен не так страшен, как предыдущие, потому что не влияет напрямую на окружающий мир. «Передача эмоций» изначально… Нет, проеха-…
[Страшно. Страшно! Очень страшно.]
«Передача эмоций» от Инабы. Предельная тревога, от которой сердце сжималось.
На миг по лицу Инабы пробежало паническое выражение.
Но тут же оно исчезло, и Инаба пристально посмотрела Юи в лицо.
Взгляд обрамленных длинными ресницами глаз впился в глаза Юи.
«Ничего не говори, я в порядке».
Вот что она хотела передать этим взглядом.
Прокашлявшись и взяв себя в руки, Инаба продолжила:
– …Ну, я рада, что со мной пока что не произошла «передача эмоций», из-за которой утекла бы «нежелательная информация», приведшая к серьезным проблемам, но, если такое произойдет… это пугает. Возможно, с Иори как раз случилось нечто подобное. …Хотя точно сказать нельзя.
В глубине души Инаба очень сильно тревожилась, но при этом держалась просто безукоризненно.
То, что Инабе свойственно беспокоиться за других, Юи знала.
Но она и подумать не могла, что Инабе все время настолько страшно.
Более того, Инаба никак этого не выдает, держится сильной, чтобы не заставлять беспокоиться остальных.
Юи знала, что Инаба сильная и потрясающая. Но оказалось, что это не всё. Инаба всегда отчаянно пыталась скрывать свои уязвимости и выглядеть сильной.
О том, что Инаба так сильно старается, Юи не знала.
Получается, она все это время была под опекой Инабы, которая трудилась, не подавая виду?
В кабинете кружка повисло молчание.
Атмосфера была тяжелая.
Разогнал эту неприятную атмосферу веселый, беззаботный голос Аоки.
– Вообщеее-то Иори-тян наверняка знает, что, если у нее проблемы, надо только обратится за помощью! Так что мы просто подождем, пока это не случится! И когда Иори-тян к нам придет и попросит помочь, мы тут же все вскочим и к ней! Мы сможем!
Очень решительно у него это прозвучало.
Разница между общей атмосферой и тоном Аоки была столь разительной, что Юи какое-то мгновение смотрела на него обалдело. Но тут же поняла, чего он добивается, и с улыбкой ответила: «Точно!»
Этот парень решил в любой обстановке оставаться самим собой.
Хотя выглядело это очень естественно, но, возможно, тут тоже проявлялась его тревога и его старания. Такое прямолинейное отношение Юи честно уважала.
[Такое я в тебе и люблю.]
– Чт-…
Что за дела, почему именно эта мысль ушла через «передачу эмоций»! Да еще и не только Аоки, но и Инабе с Тайти!
– Ю, Юи… Эта «передача эмоций» – это правда?.. Нет, раз это «передача эмоций», значит, точно правда! Уоооо, наконец-то я от Юи получил любовное посла-… мгф?!
Аоки замолчал, так как в рот ему была засунута скомканная бумажка.
– Угее… гхо… за что?! Я же правду сказал?!
– Заткнись! Это просто одно твое качество, и я о нем подумала! Не воображай лишнего!
– …Никогда не видела такую очевидную цундере.
– О, при слове «цундере» ты покраснела, Кирияма!
– Инаба, Тайти, заткнулись оба! А то пну!
Все смеются. Лицо пылает. Хватит уже.
Юи надулась, и все заизвинялись: «Прости, прости». Они сильно ошибаются, если думают, что она их простит! …Ну ладно, простит.
– Но Аоки сказал правильно, – заговорил Тайти. – Думаю, все, что мы можем сделать сейчас ради Нагасэ, это… защитить КрИК. Нагасэ – председатель КрИКа. Поэтому сейчас мы должны изо всех сил готовиться к презентации.
Несмотря на то, что Иори его отшила, Тайти говорил о ней с искренней заботой.
Юи получила от него «передачу эмоций» и потому знала: то, что его отшили, стало для Тайти настоящим шоком.
И все равно он заботится об Иори. …Хотя введение «все, что мы можем сделать» прозвучало немного пессимистично.
Желание сражаться вспыхнуло в Юи с новой силой.
Она не хотела уступать выкладывающемуся по полной Аоки.
Хотела поддержать выкладывающихся по полной Инабу и Тайти.
Хотела что-то сделать для попавшей в беду Иори.
Всегда другие защищали ее. Но теперь она решила. Она станет сильнее. Отныне она будет защищать остальных.
Давай, выкладывайся по полной тоже! Иначе нельзя.
Иначе она не сможет быть наравне со всеми.
Что она может сделать сегодня?
– …Ничего, если я на сегодня закончу?
– Эй, не заявляй такие вещи ни с того ни с сего. Если ты отвалишься, нашу работу это здорово затормозит.
Инаба рассердилась, но решимость Юи это не поколебало.
– Все нормально. Я потом гораздо эффективнее буду работать, вот увидите.
Она убрала ручку в пенал, пенал положила в сумку и встала.
– Что случилось, Юи?! Может, тебе нужна моя помощь?!
– Не нужна! Я сама справлюсь! – отказалась она от помощи Аоки.
– Эй, Кирияма. Только каких-то импульсивных действий не…
– Все нормально! И потом, Тайти, кто бы говорил!
Совет Тайти она пропустила мимо ушей.
– Сказала же, погоди, дурочка.
Инаба встала в дверях, перегородив ей выход.
– Я более-менее догадываюсь, что ты хочешь сделать… – скребя в затылке, тихо пробормотала она. – И думаю, что, возможно, лучше тебя остановить.
Взгляд Инабы был серьезен.
– Если ей это нужно, она сама скажет, но главное… это может быть опасно.
– Опасно? Почему?
– Потому что ты…
Инаба на полуфразе опустила голову и смолкла.
– Все нормально, Инаба. Я уже становлюсь сильнее.
Юи улыбнулась Инабе.
Инаба нахмурила брови, словно была в затруднении, но в конце концов ее лицо расслабилось.
– Ну, я пошла!
Юи прошмыгнула у Инабы под мышкой и убежала.
– Я сейчас еду к тебе! – крикнула Юи по телефону и вскочила в поезд, идущий в сторону дома Иори.
Она решила попытаться хоть раз поговорить с Иори как следует.
Слышать обрывки объяснений, перекидываться словами – этого было недостаточно.
С Иори необходимо было поговорить прямо, лицом к лицу.
Все остальные тоже думают об Иори. Но они, что бы ни говорили, похоже, собираются просто ждать и наблюдать.
Если ей это нужно, Иори сама попросит о помощи. Самая логичная позиция.
Но что если Иори сама не понимает, что у нее проблема? Или, возможно, у нее проблема, помощи с которой она сама не попросит.
Скорее всего, остальные это понимают. Но думают, что если будут лезть в это дело слишком настойчиво, то загонят Иори в угол, или что лучше дать ей самой как следует подумать, или что это личная проблема Иори, и сделать они мало что могут… Да еще и этот феномен, «передача эмоций»… угг! Ничегошеньки непонятно!
Но Юи решила, что если не пытаться достучаться, то ничего и не поймешь.
Вряд ли есть много способов, позволяющих достичь абсолютно правильного решения.
Когда все вокруг ненадежно, важно сохранять храбрость, позволяющую идти вперед.
Она тоже может стараться изо всех сил. Все увидят, как она старается.
Она тоже кое-что может сделать.
Пока Юи размышляла, поезд прибыл на нужную станцию.
Выйдя через турникет, она прошла чуть вперед и увидела, что навстречу ей идет Иори.
– О, Иори! – и Юи поспешила к ней. – Прости, я тебе так внезапно позвонила, заявила, что еду к тебе, да еще тебе пришлось сюда идти…
– Ничего страшного, – с бесстрастным выражением лица ответила Иори.
Даже не улыбнулась.
Совершенное, словно произведение искусства, лицо Иори было бледным и прекрасным, но чуточку пугающим.
Стоя здесь и разговаривая, они бы мешали другим, поэтому отошли на парковку возле ресторана поблизости. В сам ресторан заходить не стали. Потому что Юи собиралась сразу после разговора вернуться в кружок.
Первой заговорила Иори.
– Кое-что похожее раньше уже было. Только мы поменялись ролями.
– А? – Юи на миг растерялась, но тут же поняла, о чем речь. – А, точно.
Это было во время «высвобождения желаний». Тогда сама Юи заперлась дома и даже в школу не ходила, чем доставляла всем беспокойство.
И сильнее всех тогда старалась Иори. Ради всех она носилась как угорелая и много раз приходила домой к Юи. В одиночку она выкладывалась на всю катушку. Поэтому теперь очередь Юи.
– Скажи, Иори… что ты думаешь про «передачу эмоций»?
– В каком смысле «что»?
– Ну, там, жутко мерзкий феномен или жутко трудный?
– Думаю… трудный.
– А если чуточку конкретнее?
– Жутко мерзкий и жутко трудный – что, недостаточный ответ?
Холодный взгляд Иори уткнулся Юи куда-то в район груди.
…Все шло не так, как она думала. Неожиданно тяжело.
Юи взяла паузу, сделала глубокий вдох.
– Но, Иори, по-моему, тебе было очень грустно и очень больно.
Это она почувствовала через «передачу эмоций».
– Я хочу что-нибудь для тебя сделать.
– Думаю, ты ничего не сможешь сделать.
Сказала, как отрезала.
Но Юи рук не опустила.
– Скажи, что с тобой, Иори? Ты всегда была веселее всех, всегда всех подбадривала, а теперь ты все время мрачная. Иори, ты мне жутко помогла, помнишь? Я хочу хоть немного вернуть тебя к той, прежней, и для этого я…
– «Вернуть к прежней» – что за дерьмо? – грубо ответила Иори. – Юи, ты ничего не видишь. Ничего не знаешь. Ничего не осознаешь. Нет, не только ты. Все. Все… не осознают, какая я настоящая.
В конце голос Иори дрогнул.
– …В смысле?
– Я… устала. …Уже никак. Не могу ладить… не могу.
Не говори, что уже никак. Не делай такое грустное лицо.
– Ничего не «никак», и что за «не могу ладить»…
[Я больше не могу дружить с Юи.]
Нет. Почему. Не может быть. Не говори так.
Даже несмотря на то, что неочищенные мысли Иори, передавшиеся Юи, сказали ей, что эти чувства истинны, она не могла этого принять. Не могла. Не могла.
– Иори, я тебя очень люблю… И это в любом случае так останется…
Если бы только ее чувства передались сейчас через «передачу эмоций», чтобы Иори поняла, как они правдивы.
– …Как бы я ни изменилась?
– Ну разумеется.
– Даже если я изменюсь полностью?
– …Да.
– Тогда, Юи, с какой мной ты хочешь дружить? Ведь если я полностью изменюсь, то от меня ничего не останется, я стану совершенно другим человеком, так?
Да, то есть… Было трудновато, но Юи ухватила, что хотела сказать ей Иори.
– У нас останется все, что между нами было в прошлом.
– Если в прошлом у тебя были с кем-то хорошие отношения, но сейчас он стал жестоким человеком, даже безжалостным преступником – ты все равно будешь с ним дружить?
– А, э…
Логично? Как тут лучше возразить? Что лучше ответить? Как-то страшно. Что делать, что делать…
[Это не та Иори.]
– А…
«Передача эмоций» к Иори из самого сердца Юи.
Почему? Зачем? Логикой она не могла этого понять. Но интуитивно чувствовала, что передавать Иори эту мысль было никак нельзя.
Но переданного обратно уже не вернуть.
Это была не оговорка. Не необдуманные слова, сорвавшиеся с языка. Чистая правда, не больше и не меньше.
[Вот почему я больше не могу дружить с Юи. Не могу. Не могу.]
Эта «передача эмоций» от Иори словно рассекла тело Юи чувствами грусти, печали, одиночества, тоски, боли, горя, страдания.
В этот момент Юи поняла, что означало предостережение «опасно», высказанное Инабой в дверях кабинета кружка.
В ситуации, когда происходит «передача эмоций», к чему может привести разговор в попытке заглянуть в глубинные участки души?
Когда все мысли прозрачны, разговоры, затрагивающие самую суть, самое нутро человека, вести нельзя.
Дистанция между Юи и Иори заметно выросла.
И поделать Юи ничего не могла.
Она беспомощна.
Она не способна заставить оттаять замерзшее сердце Иори.
У нее опустились руки.
…Кто-нибудь, спасите.
Юи тяжело брела по темному вечернему проспекту.
Она сутулилась, словно пытаясь уменьшить поверхность, открытую ветру. Руки в перчатках то сжимала в кулаки, то разжимала. Днем погода была слегка весенняя, но сейчас здорово подморозило.
Но ей хотелось вернуться домой пешком.
Инаба и остальные, скорее всего, тоже уже разошлись. В итоге она просто прогуляла кружок. Непростительно.
Она была уверена, что сумеет справиться, но, приоткрыв рану, лишь сильнее разбередила ее.
Ее уверенность в себе была не более чем самообманом.
Завибрировал мобильник. Входящий звонок. Сняв перчатку с правой руки, Юи взяла его и глянула на дисплей.
Звонила Тинацу Михаси.
Девушка, которая в начальной и средней школе была ее главной соперницей по каратэ. Потом они какое-то время не виделись, но на зимних каникулах снова встретились и после хорошей ссоры стали все-таки подругами.
Юи приняла звонок. Она почувствовала, что разговор займет время, и потому зашла на ближайшую автостанцию.
Выслушав приветствие Тинацу, Юи поспешила посоветоваться с ней насчет проблем, с которыми она сейчас столкнулась. Естественно, ни о Халикакабе, ни о феноменах она не упомянула и некоторые другие детали тоже скрыла.
На автостанции работало отопление и было тепло. Других людей, кроме Юи, не было.
– …И вот что в итоге вышло. Тинацу, как думаешь, что мне делать?
«Я не в курсе всех деталей, поэтому как-то… Но, честно говоря, мне кажется, что лучше оставить все как есть. Время много чего лечит».
– Так не выйдет! …Не вый… дет…
Оставить все как есть – это безответственно.
«…Кстати, я ведь звоню не для того, чтобы такие истории слушать. Я ведь сказала, я тоже хочу поговорить кое о чем».
– Просто у меня более серьезная проблема!
«Может, и серьезная. Но я в этом совершенно посторонняя, так что мало что могу».
– Тинацу, злюка ты.
«Да-да, злюка я. Кстати, ты, по-моему, и раньше это знала?»
– Но у меня проблемы! Помоги!
«Ха, – раздался смешок из телефонной трубки. – Что я слышу? Ты в кои-то веки стала полагаться на других?»
В кои-то веки… стала полагаться на других.
– Не… нет!.. Я сама старалась, но ничего не вышло, вот и…
Старалась, но в итоге ничего не вышло. И теперь она не знает, что делать.
«…Извини. Просто слегка на нервах. Думаю, ты тоже стараешься. Поэтому…»
Внезапно раздался режущий уши электронный звук.
Голос Тинацу пропал из динамика, разговор оборвался.
На дисплее горело сообщение, что аккумулятор разряжен.
– …В самый неподходящий момент.
К сожалению, запасного аккумулятора у нее с собой не было.
На автостанции Юи осталась в полном одиночестве.
Постепенно она начала потеть. Отопление явно работало чересчур хорошо. Неэкологично.
Раздался звук открывающейся раздвижной двери.
Снаружи задул холодный ветер и ударил Юи по пылающим щекам.
Послышался звук шагов. Продолжая сидеть, Юи подняла голову.
Там был вселившийся в куратора КрИКа Рюдзена Гото…
…Халикакаб.
– А… а… аа…
У нее сердце готово было остановиться – нет, даже остановилось на миг. Точно, остановилось. Она не могла дышать. Страшно. Теперь сердце заколотилось в бешеном темпе. Лицо раскалилось. Лицо заледенело. Так раскалилось или заледенело? Руки тряслись.
– …Здравствуй, добрый день, Кирияма-сан… а? …Уже вечер, значит, «добрый вечер»? Аа… не привык я здороваться…
Расслабленная, ленивая поза. Вязкий и при этом сухой голос. Окутывающая все тело негативная аура. Она вот-вот поглотит Юи. Спасите.
По всему телу проступил пот – иной, чем в прошлый раз.
– …Что случилось, Кирияма-сан?.. Плохое самочувствие?.. Впрочем, не имеет значения…
Она хочет его слушать? Она не хочет его слушать? Ей важно, что он скажет? Ей без разницы, что он скажет?
– Возможно, мне это кажется… но с Кириямой-сан я встречаюсь реже, чем с остальными… Как будто было мало возможностей вмешаться…
Верно. И при «высвобождении желаний», и при «возврате времени» она с Халикакабом не общалась. Когда он появился, чтобы объяснить нынешний феномен, Юи увидела его впервые за долгое время. Но тогда были все, а сейчас только она.
– Это… если ты будешь молчать… получится, будто я говорю один… Хотя так часто получается…
– Чего тебе… надо? – с трудом выдавила она.
На автостанции, кроме них с Халикакабом, не было никого. Халикакаб стоял в дверях, загораживая проход. Чтобы сбежать, нужно было прорваться мимо него.
Аоки уже встречался с Халикакабом в одиночку. Она про это слышала. Это может повториться. Лучше быть настороже. Так Инаба говорила.
Но Юи не чувствовала, что это может относиться и к ней. Она была слишком беспечна.
Если она будет драться, победит ли? Не победит. Она это знала. В прошлом он уже заставил ее сдаться своей чудовищной силой.
– Аа… думаешь, не подраться ли… Пожалуйста, не предпринимай таких опасных действий…
Он прочел ее мысли?
– Так вот… Кирияма-сан… Как тебе этот феномен?..
Что еще за вопрос?
– …Страшный, не так ли?
Страшный. Конечно, страшный. Твое существование само по себе страшное. Выбивает из колеи.
– Когда все твои мысли и чувства, даже те, которые должны оставаться только в тебе, оказываются полностью открыты, это страшно, не так ли?
В его голосе появился нажим. С чего бы это?
– Только… в тебе…
Страшно. Она знала, что это причиняет боль. Иори было больно, а она сделала еще больнее. Темные, холодные чувства Иори. Иори больно. И ей тоже.
Возможно, остальные это тоже знают.
Она обнаженная. Ничем не прикрытая. Грязные места. Плохие места. Все открыто. Гадко. Стыдно… аа.
Она заглянула на дно расщелины, куда никогда не заглядывала.
Она знала. Знала, что это страшно. Но не заглядывала, не замечала, не осознавала. Так они все договорились с самого начала.
Если они осознают, то могут угодить в трясину. Поэтому жили как обычно. В какой-то степени привыкли и продолжали жить. Но сейчас Юи в трясине.
Что делать? Что делать? Она осознала и не могла уже остановиться. Ревность. Зависть. Отвращение. Отвергание. Ненависть. Из нее вырывались мерзкие эмоции.
А Халикакаб в теле Гото все смотрел пустыми глазами…
[Спасите!]
«Передача эмоций».
Ее чувства передались Аоки и Тайти.
Слава богу. Теперь она спасена. Ребята ее спасут. Эти двое не знают, где она, вообще ничего не знают, но обязательно что-нибудь сделают. Можно не тревожиться. Надежные друзья ей…
«Ты в кои-то веки стала полагаться на других?»
В голове вновь прозвучал голос Тинацу.
Настолько отчетливо, что она даже подумала на миг, уж не «передача эмоций» ли это. Но, конечно, нет.
Она не хочет проигрывать.
В этом она была уверена.
Пусть она уже проигрывает, пусть ей тяжело, пусть хочется плакать, пусть шансов на победу нет – все равно она не хочет проигрывать.
Она хочет быть сильной, сильной, сильной.
В сердце вновь вспыхнула жажда борьбы, и тут она вспомнила.
Больше она никому и ничему не проиграет.
Она ведь уже приняла это решение, верно?
И сейчас она должна была произнести вовсе не «спасите».
Юи встала.
Выставила вперед левую ногу и левую руку.
Подняла руку до уровня подбородка.
Чуть согнула колени, приняла стойку.
Напрягла мышцы живота и вперила яростный взгляд в Халикакаба.
– …Что…
– «Передача эмоций» страшная, ужасно отвратительная, но я уже решила, что не буду убегать. Мне есть чего стыдиться, но мне уже не страшно, если ребята узнают.
Надо же, и страх перед Халикакабом совсем ушел.
– Все выкладываются по полной. И я тоже буду выкладываться.
И Инаба, и Аоки, и Тайти, и даже Иори.
Вдруг она осознала нечто очень важное.
Лучшие слова, которые она должна была сказать друзьям, – не «спасите». И не «я постараюсь сделать все сама».
Скорее всего, лучшие слова – «давайте стараться вместе».
– …Что бы я ни говорил, результат вот такой… Аа… почему?..
Плечи Халикакаба, и так опущенные, опустились еще больше. Лицо, и так вялое, стало еще более вялым. …Он выглядел, как будто приуныл?
– …Возможно, так делать было неправильно… Я утомился, может, прекратить?.. А главное, стало скучно. Но прямое общение… аа, – Халикакаб кивнул, будто соглашаясь с чем-то. – Если так… не получится ли, что я как тот? О нет, я тоже стал интересным…
«Тот» – это он про Номера Два? «Стал интересным» – значит, Халикакаб тоже меняется?
– Тем не менее… Кирияма-сан стала сильной… Может быть, менее интересная, чем Аоки-сан… и именно этим интересная? В следующий…
– Ээй.
– Аа.
– Ты тут сам с собой разговариваешь? Ко мне у тебя еще есть дела?
Она могла нормально говорить. А думала, у нее на такое смелости не хватит. Может, у нее просто чувства притупились?
– Нет… уже… всё. …До свидания.
– …До свидания.
Она даже попрощалась. Кстати, Халикакаб на этот раз и поздоровался, и попрощался. Как будто они в хороших отношениях.
Халикакаб развернулся и вышел из автостанции.
Раздвижная дверь закрылась.
И тут же Юи села прямо там, где стояла.
– Аа… как же перепугалась!..
Она и помыслить не могла, что будет в одиночку противостоять Халикакабу. А у нее получилось. Ее охватило странное чувство удовлетворения. Но тут…
[Ффуф, слава богу.]
…произошла «передача эмоций».
[Где?!] [Где?!]
И тут же «передача эмоций» уже к ней от Аоки и от Тайти.
Вечно сующая всюду свой нос парочка. Хотя ведь это Юи попросила о помощи.
Наполовину в шутку она ответила мысленно:
[На ближайшей к моему дому автостанции.]
Ух ты, снова «передача эмоций».
…Это правда становится похожим на обычный разговор?!
Что, «передачу эмоций» можно так использовать?!
Юи хотела сказать им, что уже не нужно, но способов связаться с ними не было, так что она просто ждала. Несколько раз она пыталась передать эту мысль, но «передача эмоций» так и не произошла.
– Уфф… уфф… уфф… ты как, Кирияма?!
Первым прибежал Тайти.
…Она думала, что первым доберется Аоки, пусть даже из кожи выпрыгнет. Но увы.
Ну, он мог быть дома или где-то еще, или просто в ситуации, когда никак не мог добраться быстро. Или просто это в стиле Тайти – подбирать правильный момент?
– Это… извини, Тайти. У меня уже все нормально.
В деталях она собиралась рассказать о произошедшем, когда все будут вместе. Поэтому сейчас она объяснила очень коротко.
– Ясно… Да уж, сейчас он действительно часто появляется. Следующим буду я, или Инаба, или Нагасэ…
– Он сказал, что утомился, так что, может, больше не придет.
– …Утомился?
Тайти тоже нахмурил брови.
– Скажи, Тайти, – лелея в груди то важное, что недавно осознала, обратилась к нему Юи. – С тех пор, как Халикакаб начал эти странные феномены, все ведь выкладываются по полной, правда? Но я стараюсь меньше, чем остальные, поэтому решила, что буду стараться сильнее.
– По-моему, Кирияма, ты всегда очень старалась.
– Спасибо. Но вы все время чувствовали, что должны защищать меня, а не чтобы я вас защищала, правда?
– …Мм.
Тайти, пожалуй, можно было назвать необщительным, но, несмотря на это, читать изменения эмоций по его лицу было легче легкого. Забавный характер.
– Я решила, что так нельзя, поэтому не послушалась предупреждения Инабы и попыталась поговорить с Иори… и облажалась.
Ошибки необходимо признавать.
– Облажалась, говоришь… Я тоже облажался. Нагасэ… меня отвергла начисто.
Лицо у Тайти стало печальным.
– Я ничегошеньки не понимаю в Нагасэ… Поэтому, видимо, и сделать для нее ничего не смог.
– Это неправда, Тайти! Иори наверняка ждет от тебя помощи!
– Но, похоже, на самом-то деле Нагасэ ее не желает… Я ничего не могу…
– Тайти. Ты в последнее время чуток беспомощным стал, а?
Видимо, она сделала слишком сердитое лицо – Тайти даже вздрогнул.
– Раньше ты был понастойчивее.
Возможно, это спокойствие связано с тем, что Тайти вырос и стал больше думать об окружающих. Если бы он и сейчас носился, как дурак, всем было бы тяжелее. …Как он тогда пнул себя в главное место!
– Кстати, Тайти. Как ты вообще допустил, что с Иори в школе такое происходит?
– …Это…
Она попыталась задать наводящий вопрос и попала в яблочко.
Да, ситуация с Иори была очень серьезной. Возможно, даже более серьезной, чем Юи считала.
– Да, и я тут подумала… Тайти, ты сказал сегодня, что для Иори можно сделать только одно, «готовиться к презентации результатов кружка», но не чересчур ли это вяло?
Конечно, «пока Иори сама не попросит о помощи, слишком лезть в ее дела нельзя» – такой подход она тоже понимала. Но на это можно посмотреть и с другой стороны: в нынешней ситуации они оказались лишь наблюдателями. Возможно, внутренним проблемам Иори и не найти простого решения, но с внешними-то проблемами можно что-то поделать?
– Я очень хочу сделать что-нибудь для Нагасэ. Но не понимаю, чего хочет она сама…
Возможно, это так, но…
Конечно, в последнее время Иори непонятная, но…
Она понимала, что имеет в виду Тайти, но…
…но все равно как-то это раздражало.
– Я позорно облажался… Но… что мне делать?..
Бум.
– Ты, ты, ты, ты разнылся, как баба! Я тоже не знаю, что делать! Я старалась, а вышло ужасно!
Она не могла остановиться. Кровь ударила в голову.
– Раз облажался, то думай, что надо сделать, чтоб в следующий раз не облажаться!
Вообще-то это и к ней самой относилось.
– Ну, конечно, не мне тут проповеди читать! Но ты-то вообще только лепечешь не пойми чего! И я сама из-за этого истеричкой стала! Не заставляй меня это делать, дурак!
– …Угу. То есть… прости.
– Думаешь, если просто извинишься, я тебя прощу?! Думаешь, этого хватит?! Хотя в конце концов я, конечно… прощу!
– С-спасибо.
Что за выражение лица? На нем явно написано «Что, блин, она пытается мне сказать?».
Какое-то время они молчали. Странная пауза.
Задним числом Юи поняла, что вела себя капризно, вываливая все, что думает. Несмотря на то, что совсем недавно так мощно облажалась с Иори. Правильно ли ей так себя вести? Или она ошиблась и…
– …Слушай, Кирияма.
В конце концов Тайти посмотрел Юи прямо в глаза. Пристально. Юи даже чуточку загипнотизировалась… Нет, это не любовь, ничего такого.
– Давай стараться вместе?
Аа, вот как.
Тайти тоже это понимает.
Не принимать старания от кого-то другого, не стараться в одиночку, а только вместе.
Это настоящее товарищество.
Юи Кирияма твердо в это верила.
– Давай… вместе.
Если Тайти, если все ее друзья будут стараться вместе, то и она сможет выложиться по полной.
– Нынешнюю Нагасэ я совсем не понимаю, и ситуацию, которая вокруг нее возникла, она, похоже, сама спровоцировала. …Но оставить ее так мы не можем.
– Не знаю, что лучше сделать для Иори. Слишком уж сильно влезать в ее жизнь тоже, наверно, будет странно. Но… что можем сделать, то давай сделаем.
Тайти светло улыбнулся Юи.
Она тоже улыбнулась в ответ.
– Я думал, что, раз она меня отвергла, то и сделать я больше ничего не могу, но… да, на самом деле могу все.
– Да! – энергично кивнула Юи, обрадовавшись этим словам Тайти.
[Юи! Я уже почти у тебя!]
Наконец-то «передача эмоций» от Аоки.
…Какого черта ты так поздно!
+ + +
Утром произошли ужасные вещи.
Придя в школу, она обнаружила, что ее парта вся исписана. Она это быстро стерла, так что нет проблем, но, пока стирала, никто ей не помогал. Все как будто боялись связываться. Может, если бы здесь был Тайти или Инаба, так бы не случилось.
До того она поругалась с матерью и сломала любимую заколку. Еще и эти внешние факторы… В общем, дела шли хуже некуда.
Именно такие дни притягивают к себе всякую хрень.
[Могу ли я убежать одна? Все так стараются. Значит, и я должна.]
Днем она услышала внутренний голос Химэко Инабы. А после уроков Инаба сама к ней подошла.
Момента хуже просто не подберешь, подумала она.
Сейчас она пребывала в мрачной, черной меланхолии.
– Иори. Объясни, что происходит? Это уже давно так разрослось, что я не могу смотреть сквозь пальцы.
– Тогда почему спрашиваешь только сейчас?
Так она спросила. Хотя это скорее допрос.
Она хотела сказать вовсе не это.
Но вернуть это она уже не могла.
От одной ее короткой фразы лицо Инабы исказилось.
Похоже, и Инаба несовершенна. От нее исходило ощущение неуверенности. Возможно, сегодняшняя Инаба – слабая.
– Сейчас ты можешь такое говорить. Прости. Но я тоже не понимала. Не знала, что в такой ситуации делать. И потом, ты очень сильно изменилась…
Очень сильно изменилась.
Изменилась.
Изменилась ли?
Она спросила Инабу:
– Ну, и что будем делать?
Почему она выбрала эти слова? Будь она всегдашней собой, она бы так не сделала. Она уже не может стать всегдашней?
– Иори, расскажи мне, что ты думаешь на самом деле?
Внезапно, стиснув зубы, Инаба пошла в атаку.
– …Даже если я не скажу, ты все равно узнаешь. Через «передачу эмоций».
– Все это только фрагменты. Отдельные кусочки, по которым полную картину не понять. Поэтому я хочу, чтобы ты рассказала все.
– С какой радости я должна выкладывать все тебе?
На лице Инабы отразился шок. «А… нет»… – вырвалось у нее. Инаба разваливалась на глазах. Все-таки она хрупкая. Была хрупкая. Больно. Больно. О нет.
Инаба, дрожащая, готовая вот-вот расплакаться, отчаянно мотала головой. Инаба решила больше не слушать? Или пытается снова прийти в норму?
– Иори… Ты меня уже выручала. Поэтому я хочу выручить тебя. Может, «выручить» звучит немного высокомерно, но тем не менее.
Инаба сжала кулаки и продолжила:
– Мы ведь подруги? Мы должны помогать друг другу? Поэтому ты ведь хочешь, чтобы тебе помогли?
– Не навязывай мне свои ценности.
Решительно заявила.
– Что еще за «не навязывай»! Ты же должна понимать…
В голосе Инабы слышался гнев.
– «Ты же должна понимать»… Именно это и есть навязывание, нет?
– Ты… да что с тобой такое?! Это же не в твоем характере, говорить такие вещи?! Ты более… другая!
Не в ее характере говорить такие вещи.
Более другая.
Другая.
Другой она быть не может.
Не может больше ладить, поэтому и «другой» быть не может.
Инаба вся разволновалась.
– Ты правда странная, а?! Тайти тебе признался, а ты его отшила! Конечно, я понимаю, сейчас происходит «передача эмоций», необычная ситуация. Мне самой страшно. Больно. Я устала. …Но все равно почему так уж необходимо было отшивать Тайти? Ты же его любишь…
Вот поэтому, именно поэтому.
[Навязывает.]
– …А? – вырвался у Инабы глупый возглас.
«Передача эмоций» от нее к Инабе.
Вскипели черные-черные-черные эмоции.
Если Инаба хотела, чтобы она выложила всё – что ж, давай так и сделаем. «Ты просто вымещаешь на ней злость», – шепнул внутренний голос, но она его проигнорировала.
– Это ты ведешь себя непонятно. Всегда твердила, что мы с Тайти должны быть вместе, силком нас сводила, – хлестнула она Инабу. – Все твердила, твердила, что мы с ним должны быть вместе, а потом вдруг такая «Ой, я его тоже люблю».
– А… а…
Инаба дрожала всем телом. Обхватила себя руками, точно замерзла.
– Теперь я сказала, что не буду с ним встречаться, и тебе опять не нравится. Да что с тобой? Чего ты вообще хочешь?
Стараясь не замечать бревна в своем глазу, она продолжила:
– У тебя пуля в башке. Подстегиваешь чувства других, сама же им исподтишка мешаешь. Что за ерунда? Ты о моих чувствах вообще думала? О чем вообще думала?
Всегдашняя она могла бы такое сказать? Отвратительная – иного слова сейчас к ней и не подберешь.
Инаба рухнула на колени.
[Прости меня прости меня прости меня прости меня прости меня прости меня]
Она услышала внутренний голос Инабы.
Раскаяние. Сожаление. Вина. Угрызения совести. Прости. Прости. Прости.
Ей передавались чувства Инабы.
Больно. Горько. Печально. Грудь словно разрывается. «Не волнуйся, все хорошо», – хотелось сказать ей.
Но она не сказала. Уже не может так сказать. Нынешняя она – не может.
И тут ей передалась мысль Тайти, которого здесь не было.
[Я сражаюсь не в одиночку. Ради Нагасэ я должен сделать все, что в моих силах.]
Горячо. Слепяще. Величественно.
И от этого ей стало еще горше, еще больней.
Она хотела, чтобы он это прекратил, правда.
Она недостойна такого отношения, не готова к нему.