ГЛАВА 1. ВРЕМЯ ВЫБИРАТЬ ПРОФЕССИЮ
Смысл ее жизни.
Думая об этом, она натыкалась.
Натыкалась на вопрос.
Этот вопрос, вероятно, впивался не только в нее, но точно так же и в Тайти Яэгаси.
Возможно, тот, кто не осознаёт этого, счастливо живет, постоянно погруженный в сладкий мир?
Нет, этот вопрос из тех, какие рано или поздно непременно возникают. От него не сбежишь.
Встретиться лицом к лицу. И вонзить вопрос в него тоже.
Чтобы убедиться.
В худшем случае на этом все может закончиться. Она это понимала.
Очень-очень-очень страшно.
Страшно, но…
В конце противостояния решится, каким путем ей надо идти.
Так думала Химэко Инаба.
＋＋＋
Вторые летние каникулы в старшей школе закончились, уже несколько дней как начался новый триместр. После уроков Тайти Яэгаси, разобравшись с дежурством по уборке, направился в комнату 401 здания кружков.
Он шел по двору частной старшей школы Ямабоси, уже отошедшей от сентябрьского культурного фестиваля и вернувшейся к нормальной жизни. Погода в эти дни стояла очень солнечная, но ветреная, поэтому в тени ощущения уже были слегка осенние.
Тайти добрался до древнего, но элегантного здания кружков. Прежде чем войти, по какому-то капризу запрокинул голову и окинул взглядом всю его высоту.
Вроде бы в последнее время пошли разговоры о том, что здание необходимо реконструировать, чтобы повысить его сейсмостойкость. Сам Тайти хотел бы, чтобы оно благополучно продержалось до выпуска его класса.
Прошел почти год с того момента, когда члены кружка изучения культуры оказались вырваны из обычного мира.
Уже неоднократно они оказывались в критических ситуациях, но каждый раз, объединив усилия, с успехом их преодолевали. Недавно была большая буча, связанная с тем, что в феномены оказались втянуты новички, однако и с этим они смогли справиться.
Когда это кончится? Даже феномены Халикакаба, которым, казалось, нет конца, должны все-таки где-то прекратиться.
Сейчас они второклассники, в этой школе им учиться еще полтора года.
Поднимаясь по лестнице, Тайти на ходу достал из свисающей с плеча сумки распечатку, которую им всем раздали сегодня.
Наверху был заголовок: «Опросник по будущей профессии»; а дальше было поле, куда требовалось вписать желаемую профессию и естественный/гуманитарный выбор на третий год обучения.
Старшая школа Ямабоси обладала хорошей репутацией по части поступления в университеты: почти все ее выпускники планировали куда-то поступать. Некоторые дисциплины уже были разделены в зависимости от того, по гуманитарному или естественнонаучному пути идут ученики.
Поскольку распределение учеников по третьим классам зависит от естественного/гуманитарного выбора в этом опроснике, окончательное решение необходимо принимать сейчас, во втором классе.
Тайти помахивал опросником, держа его двумя пальцами. При мысли, что вот эта тоненькая бумажка, возможно, определит всю его жизнь, ему стало немного смешно.
Крайний срок сдачи опросника будет почти через два месяца, то есть времени вагон, но лучше все-таки сдать пораньше. Раз он собирается поступать в университет… то…
Раздумывая, он поднялся на четвертый этаж. Совсем немного прошел по коридору и достиг места назначения. Глядя на лист А4 с напечатанной надписью «Кружок изучения культуры», Тайти открыл дверь кабинета.
– Сино-тян, Тихи, а вы кем хотите стать в будущем? – донесся оттуда жизнерадостный голос Иори Нагасэ. – О, Тайти. Салют!
Нагасэ поприветствовала его кивком, сделав фотогеничное лицо. Ее длинные, шелковистые черные волосы заколыхались. Несмотря на шутливый тон, благодаря красивому лицу выглядела она – хоть сейчас на картину.
В кабинете уже было шесть человек, вместе с Тайти семь – весь состав кружка.
Поздоровавшись со всеми, Тайти тоже сел на стул из стальных трубок.
– В будущем… говоришь? В будущем… ну… В будущем я… в ближайшем будущем… в жизни… по жизни… в следующей жизни…
– Ты что, уже о перерождении думаешь, Эндзёдзи? – подколол Тайти.
– Это, о будущем! Будущее… эээ… нуу… гхх… укюуу…
– Хватит уже, Сино-тян! У тебя вот-вот голова загорится?!
– Ууу, Юи-семпааай!
Сино Эндзёдзи, запустившая руки в свои пушистые каштановые волосы, резко вытащила их оттуда и со слезами на глазах запросила помощи у Юи Кириямы. Эндзёдзи была кохаем Тайти, первоклассницей, которая постоянно генерировала вокруг себя ауру, вызывающую желание ее защищать.
– Сино-тян еще только в первом классе, верно? Ей еще рано о таком думать, верно? – поглаживая Эндзёдзи по голове и улыбаясь, дружелюбно сказала Юи Кирияма. Длинные каштановые волосы, ее гордость, и сегодня прекрасно блестели.
Тут в разговор вмешался пребывающий в шутливом настроении долговязый парень Ёсифуми Аоки:
– Юии. Может, и меня тоже погладишь, аа? Няаа, мяаа…
– Уу… чёт тошнить стало… Аоки-семпай, тебя надо в тюрьму за преступление против всех кисок мира…
– Все нормально. Сейчас я его поглажу по-своему. Три раза ногой, четыре кулаком.
– Что, так сурово?! Признаюсь, я всего лишь пошутила!
По их внешности никак не скажешь, что у Эндзёдзи ядовитый язычок, а в Кирияме живет дух воительницы-каратистки.
На эту сдвоенную словесную атаку Аоки смог ответить лишь:
– Почему… хотя было ощущение, что я в число везунчиков попаду именно сегодня…
– Почему ты думал, что сегодня у тебя выгорит? – пробормотал Тайти.
– Ну, как-нибудь! – ответил Аоки, вытянув руки вверх и потянувшись всем телом.
– Ну, то, что ты сейчас сделал – это как Какумэй Сэнси[1], когда его объявляют на ринге…
– Твои про-рестлинговые глупости тут никому не нужны! – оборвала Химэко Инаба слова Тайти.
– Ух ты, Инабан остановила Тайти! Хотя «Деребан» поддерживает все, что Тайти вытворяет. Неужели «Инабан» наконец-то вернулась?!
– Ты вообще о чем, Иори? Я как лучший партнер Тайти всегда с максимальной искренностью предпринимаю наилучшие дей-…
– О, глупости от Деребан тоже никуда не делись.
– П-почему это глупости?!
Инаба, к внешности которой подходило не столько «миленькая», сколько «красивая», сцепилась с Нагасэ, как ребенок. Когда она молчит, ее фигура очень эротична, но и когда, как сейчас, ее недлинные угольно-черные волосы растрепаны, а лицо полно эмоций, она потрясающе очаровательна… или эта склонность видеть Инабу в лучшем свете естественна для Тайти, поскольку он ее парень?
– Тайти-сан, почему ты разглядываешь Инабу-сан с такой улыбкой?
Уколотый этим прохладным голосом, Тайти повернул голову и наткнулся взглядом на безразличное лицо.
Автором этой подколки был Тихиро Ува. Он учился в том же классе, что и Эндзёдзи, и был единственным в КрИКе первоклассником-парнем.
– Не… не, ну это… не… Я просто подумал, это очень миленько…
– А… все то же тили-тили-тесто.
Тихиро отвел взгляд от Тайти и вернул прежнее выражение лица. Теперь Тайти смотрел на его асимметричную короткую прическу. Даже сбоку было видно, что лицо у Тихиро довольно привлекательное.
Поддавшийся на искушение Халикакаба и получивший от него «силу» Тихиро Ува; на полпути заметившая это, но не остановившая его Сино Эндзёдзи. Когда они оба решили остаться в КрИКе, пятеро второклассников сказали им «можете не париться», но все-таки в них, похоже, сохранялась неловкость людей, чувствующих за собой грехи. Оба были признательны семпаям и, похоже, в них сохранился страх, что нечеловеческое существо все еще за ними наблюдает.
Сказать, что они полностью восстановились после пережитого, было нельзя.
Однако тащить это все с собой бесполезно – тоже факт. Тайти и остальные до сих пор постоянно были с ними, и, похоже, обоим первоклассникам здесь, в кабинете кружка, удавалось расслабиться.
– Так, отвлекаемся, отвлекаемся! Мы говорили о том, кем в будущем хотят стать Сино-тян и Тихи!
На жизнерадостный возглас Нагасэ Тихиро ответил предельно спокойно:
– Нам необходимо об этом говорить?
– Это ж ты первым делом спросил «Семпаи, какие вы хотите выбрать профессии?», а?
– Это был не я, а Эндзёдзи.
– Что?! Но, но… я тоже совершенно четко слышала голос такого типа, как у Тихиро-куна…
– Ты по голосу можешь судить?.. – пробормотал Тайти.
Голосовой фетиш Эндзёдзи проявлялся время от времени.
– Во-первых, когда я шла из класса в кружок…
– Ааа, эй, молчи, Эндзёдзи!
– Ой, как Тихиро-кун покраснел, такой ми-лень-кий!
Кирияма выпрямила спину и погладила по голове Тихиро, который даже сидя был выше нее.
– Юи-сан, отодвинься чуточ… ку…
Тихиро насупился, но, не стряхивая руку Юи, послушно сидел на месте.
То ли помня о своих преступлениях, то ли потому что сам изменился, Тихиро заметно сутулился. Хоть он и держался по-прежнему спокойно и индифферентно, но ощущение «взгляда свысока» ослабло.
Благодаря этому Кирияма могла беспрепятственно обожать обоих кохаев, потому и была в последнее время в приподнятом настроении.
Тихиро сказал:
– В общем, я… пока что нацелился на поступление в хороший университет. А потом – устроиться в стабильную фирму.
– Хм? Разве цель номер один – не стать похожими на семпаев?
– Не поддавайся безумным идеям, Эндзёдзи!
– Тихиро-кун, ты нацелился на нас? Я тааак рада!..
– Юи-сан, сколько ты еще будешь меня гладить? Я все-таки ее стряхну.
– Бурчишь, но при этом сидишь на месте! Типичный цундере! С тех пор как Инабан стала «дередере», вакансия «цундере» пустовала, и теперь ее занял Тихи!
И Эндзёдзи, и Кирияма, и Нагасэ – все прикалывались над Тихиро.
– О, поскольку Юи тоже постепенно переходит из цундере в дередере, еще одна вакансия…
– Да-да, Аоки, а теперь не заткнуться ли тебе?
Кирияма не уделила Аоки ни взгляда. Голос ее прозвучал мягко, но холодно.
– Эй, Тайти… В последнее время… Тихиро отобрал у меня роль жертвы приколов, а мне осталась только роль жертвы грубого обращения?.. Или это мне только кажется?..
– Что, ты тоже познал страх того, что Тихиро отберет твое место в жизни? Я вот тоже беспокоюсь – раньше мне Нагасэ постоянно твердила, что я «спокойный и унылый персонаж», а теперь…
– А, Тайти, вот что тебя беспокоило, ну извини… – с полным безразличием произнесла Нагасэ.
– Ну, даже если не париться по мелочам, Тайти – это. Да, абсолютное это, потому что это даже среди этого. А? Ну, по ощущениям, среди этого прям это-это.
– Тебе так и не пришли в голову какие-нибудь слова, за которыми можно уследить?! А то я по ним немного скучаю!
Было время, когда Тайти и Нагасэ обожали такие пикировки.
– Я, я тоже думаю, что моя цель – изо всех сил учиться. Я хочу в школе быть не в середняках, а наверху! И в сторону наполнения своей жизни я тоже хочу стараться по максимуму!
– «В сторону наполнения жизни» – это что? – поинтересовался Тайти.
– Ммм, как бы сказать, чтоб было понятней… Прогрессировать так, чтоб Тайти-семпай сказал своим бархатным голосом «Какая ты миленькая, Сино»! Кяа!
– Что еще за бархатный голос?.. Ну, в принципе я не то чтобы не мог такое сказать… Гогафф?!
Инаба нанесла Тайти удар дзигокудзуки[2].
– Инабан атакует Тайти?! Похоже, Инабан освободилась от «Деребан»…
– Никого, кроме меня, называть миленькой… у тебя, Тайти, нет нужды, ясно?..
– П-признак явления «Яндеребан»?!
Возможно, Инаба подхватила настроение Нагасэ. Они между собой отлично ладят. …Нет, все-таки Тайти не хотелось думать, что последняя фраза Инабы была всерьез.
– Семпаи, а вы какой сделали выбор, естественнонаучный или гуманитарный? – спросил Тихиро, а Эндзёдзи тут же подхватила:
– Да, вот именно! Я страшно хочу услышать о планах семпаев на великолепное будущее!
Создавшей проблему на ровном месте Эндзёдзи первой ответила Инаба.
– Хорошо. Я выбрала естественные науки. Я наслышана о проблемах с трудоустройством, но если идти по этому пути, то найти работу будет не очень сложно, если только выбрать более или менее приличный университет и не ошибиться там с дисциплинами.
– Реалистичный взгляд на вещи, очень по-Инабаньи.
– На естественном пути если не ошибиться с дисциплинами, то найти работу будет несложно… Пишем-пишем.
– Пф, что плохого в том, чтобы смотреть реалистично? …Ну, у меня есть и нереалистичные причины.
– Что за нереалистичные причины, Инаба-ттян? – тут же спросил Аоки.
– Я не думаю, что у меня это получится, и не собираюсь прикладывать на этом пути какие-то суперусилия. Потому что это, скорее всего, будет пустая трата времени. Однако в том маловероятном случае, если мне представится шанс, я хочу обладать достаточными знаниями, чтобы не сдаваться, не опускать руки.
Сделав эффектную паузу, Инаба изогнула губы в улыбке.
– Хочу разгадать тайну Халикакаба, – отважно провозгласила она затем.
– Вот это я понимаю, «не сдаваться»… – ошарашенно проговорила Кирияма.
– Каким бы ни было стихийное бедствие, человек пытается объяснить его механизм, верно? Ответ «не знаю» я терпеть не могу. Но в конечном счете при выборе университетской программы я на такую цель не ориентируюсь. На какой бы факультет я ни пошла, вряд ли подберусь ближе к этим феноменам.
Ситуация была из тех, про какие думаешь: «Ну, тут как ни рыпайся, ничего не выйдет», – но Инаба по-прежнему пыталась следовать своему жизненному кредо «в любую ситуацию вникать до конца». Более того, не действовать безрассудно, а пунктуально изучать реальные проблемы. Потрясающая она. Так Тайти думал безо всяких розовых очков.
– Инабан, не слишком ли ты клевая, а?! Каково придется тем, кто будет говорить после тебя… Они будут выглядеть совершенно уныло…
И Нагасэ со вздохом хлопнула себя по лбу.
– Ээ, это, а… Иори-семпай… А твое суперское и великолепное будущее?..
– Сурово! Она ничуть не ослабляет хватку! Сино-тян с ее ядовитым язычком – суперсадистка, что ли?! …Но… уу… какие невинные, сверкающие глаза… Плохой я человек, раз беспочвенно подозреваю других… – тут Нагасэ прижала руки к груди, делая вид, что сражается с болью, потом вздохнула – мол, ничего не поделаешь – и стала рассказывать. – То, чем я хочу заниматься… я только в последнее время немножко стала понимать. Э-хе-хе… – Нагасэ как будто застеснялась. – Для этого и естественные, и гуманитарные дисциплины подойдут. И факультеты подходящие вроде есть.
– По-моему, ты просто надуваешь щеки, – заметил Тихиро.
– Но открывать это всем еще рано! Могу только намекнуть: это связано с детьми. Когда все станет чуточку более определенно, тогда объявлю, а пока ждите!
– Слишком деликатная тема? Ведь обычно ты не уклоняешься от ответов? – тут же спросила Инаба.
– А ведь почти удалось обмануть! Все-таки самая суровая тут ты, Инабан!
Заявление Нагасэ удивило Тайти.
Она не знает, что любит больше всего, не знает даже, что хочет делать. Так она постоянно твердила – заблудившаяся девушка. И вдруг эта самая девушка пытается прогрессировать в том, чем хочет заниматься. Тайти знал, что она, преодолевая проблемы, шагает вперед, но не подозревал, что она уже столь многого достигла.
Внезапно они встретились взглядами, и Нагасэ просияла яркой, как подсолнух, улыбкой. Тайти молча кивнул.
Он как будто услышал: «Спасибо».
– Все уже твердо решили… А я все колеблюсь… Не могу определиться… – произнесла Кирияма, поеживаясь.
– Почему? Ведь ходили разговоры, чтоб дать тебе спортивную рекомендацию, нет? – спросила Нагасэ.
– Если покажу хороший результат на следующем турнире. Но все равно колеблюсь… Не закончить ли мне с каратэ в старшей школе?..
– Это безумие. Ты же такой талант, – сказала на этот раз Инаба.
– Талант… может быть. Но я хочу, чтобы в будущем от меня была какая-то польза обществу, понимаешь? Не хочу сказать, что каратэ бесполезное, но если у тебя только тело сильное, то какой смысл?
Кирияма имела в виду, что ищет цель, исходя не из своих способностей, а из того, кем хочет стать.
– …Халикакаб – случай особый, но, глядя на него, я подумала, что в мире есть много людей, которые сталкиваются со сверхъестественным. Я хочу защищать таких людей! В каком-то смысле это исправление мирового зла, так что это что-то вроде полицейского!
Открыто улыбающаяся девушка может показаться всего лишь симпатичной. Но если взглянуть на нее прямо, можно обнаружить силу тела и духа.
– Сила воли – это замечательно, но идея сразу стать полицейским выглядит несколько простецкой.
Инаба сурова.
– Ну, в деталях я еще все обдумаю!
– Ну так какой выбор ты сделаешь сейчас? Пока что гуманитарный?
– Мм, я пока еще не решила, – ответила Кирияма на вопрос Нагасэ.
– Семпаи такие классные… Смогу ли я через год стать такой же… – восхищенно произнесла Эндзёдзи. Сидящий рядом с ней Тайти тоже не скрывал восхищения.
У всех трех второклассниц КрИКа такой громадный потенциал. Если они приложат серьезные усилия, смогут добиться чего-то потрясающего – такое он испытывал предвкушение, граничащее со страхом.
– Ну, а что парни? Первым пусть будееет… Тайти! – и Нагасэ указала на него пальцем.
– Я…
Машинально он раскрыл рот, чтобы что-то произнести.
И тут понял, что ничего произнести не может.
Молчание. Полная растерянность.
– Что такое? – с любопытством спросила Кирияма.
Он продолжал молчать и не двигался.
– Эй, Тайти?..
После оклика Инабы он пришел в себя.
Все взгляды собрались на нем.
Щеки запылали. Это от того, что он покраснел? Он почувствовал, что по всему телу выступил пот.
– Не… я просто пока об этом совершенно не думал. Я правда на нулевом уровне, думаю, с этого момента надо начинать думать.
– А ты ничего такого не скрываешь?
– Да нет же, Тихиро-кун. Когда ты такого уровня, как Тайти-семпай, выбор такой богатый, что можно и растеряться. Можно стать сэйю, или телеведущим, или диктором, или человеком, чей сладкий голос будит меня каждое утро…
– Как правило, для подколки достаточно чего-то одного. А последнее – вообще не профессия.
– А… нну, просто желание?!
– Ни кидайся на чужих парней со своим безумными идеями, Сино. …Но утренний звонок… Эту идею стоит рассмотреть… Ну, конечно, слышать его должна только я.
– И-Инаба-семпай! Хоть разок запиши его и дай послушать, пожалуйста!
– …Когда речь идет о голосе, Эндзёдзи становится потрясающе агрессивной, – неверящим тоном произнес Тихиро.
Поскольку двое первоклассников завели разговор с Инабой, от Тайти внимание было отвлечено. Слава богу.
…А чему, собственно, он радуется?
– Мм, ну ладно. Тогда Аоки? – перевела тему Нагасэ.
– …Я… – произнес Аоки и замялся. Это не была эффектная пауза. Растерянный Аоки – это нетипично. – …Хочу стать директором фирмы! Заведу свой бизнес и стану директором! В универ мне, наверно, пытаться бесполезно, значит, пойду работать!
– Коли ты дурак, то в универ идти бессмысленно, да?.. Бедненький… Раз твои оценки не так уж далеки от средних и раз ты сумел-таки поступить в эту школу, может, все-таки как-то прорвешься?..
– На самом деле ты меня совсем не жалеешь, Юи! И то, что я дурак, тут совсем ни при чем! А, ну, хотя в определенном смысле при чем…
– Ты вообще о чем сейчас, дурак? – холодно спросила Инаба.
– Не-не, дело не в этом, – заотпирался не Аоки, а Нагасэ. – Хм, или мне лучше не вмешиваться?
Нагасэ повернулась к Аоки, чтобы удостовериться в чем-то. Двое сцепились взглядами, повисла странная пауза.
– Не вмешиваться… Не, уже… можно и вмешиваться! Скрывать или не скрывать – неважно.
– Ээ… серьезно? Ты советуешь именно мне это рассказать? Удостовериться хочу…
– Ты же понимаешь, Иори-тян? Но я подумал, что лучше бы мне самому.
– Да в чем дело-то? Что происходит? – поинтересовался Тайти, поскольку разговор этих двоих явно был понятен только им самим.
– Ннуу, в общем, сейчас расскажу. Надеюсь, вы выслушаете, – сказал Аоки в качестве предисловия, после чего начал свой рассказ. – На самом деле у меня некоторая проблема… Отца, похоже, уволят с работы. Когда его фирма готовилась к сокращениям и там выясняли, кто для нее важнее… в общем, как раз тогда он напортачил. Хотя сам он говорит, мол, «они этого не сделают», и мы ему верим.
Каждое слово звучало очень серьезно
– «Они этого не сделают»?.. – переспросила Кирияма с очень обеспокоенным лицом.
– Мм… Просто надо немножко потерпеть. Юи, можешь не волноваться так, все в порядке.
– А… извини.
Не зная, похоже, как реагировать, Кирияма опустила голову.
– Не-не, не надо извиняться, – Аоки неловко улыбнулся. – Сестра тоже работает, но в плане ипотеки у нас финансовые проблемы.
– Но ведь сейчас… есть стипендии, все такое… – задумчиво произнес Тайти.
– Мм… со стоимостью поступления в универ я бы еще как-то справился, но, если я так сделаю, сестра не сможет уйти из дома. Ей двадцать четыре, и у нее очень развито чувство ответственности, и в такой ситуации, пока я не закончу универ, она будет оставаться дома – так она сама предложила. А ведь она недавно в кои-то веки встретилась с хорошим человеком…
– …Не знаю, хорошо ли говорить, что это неожиданно, но… причина действительно серьезная.
Инаба тоже сделала грустное лицо.
– Выше нос, выше нос! Никто же не умер. Ну, родные говорят «Ты все равно можешь идти в универ», в общем, как-нибудь прорвемся!
И Аоки улыбнулся. Но было бы неправдой сказать, что в этой улыбке не пряталось никакой тени.
Тайти был знаком с ним достаточно долго, чтобы это понимать. Аоки сейчас плохо.
Иногда реалистичные проблемы гнетут тяжелее, чем нереалистичные.
Ведь то, что надо продолжать жить, – реальность.
– Я случайно подслушала разговор Аоки с сэнсэем… – смущенно произнесла Нагасэ. Кирияма рядом с ней подняла голову и сказала:
– Если, если я что-то могу сделать, ты только скажи… Обязательно… скажи!
– Сэнкью. Может, мне и правда понадобится на тебя опереться!
Хотя улыбка Аоки была вымученной, было в ней что-то притягательное, и лицо Кириямы тоже смягчилось.
Но тут же оно опять помрачнело, и Кирияма опустила голову. И что-то еле слышно пробормотала.
Голос ее был настолько тихим, что никто ничего толком не разобрал, но Тайти, сидящий прямо напротив нее, смог прочитать по движениям губ.
«Сейчас, в такой ситуации… признаться и решиться… не могу».
□■□■□
После кружка по пути домой Тайти с Инабой зашли в кафе.
Вряд ли это стоило называть свиданием, но иногда Тайти и Инаба, когда заканчивали свои дела в кружке, проводили время вдвоем (излишне говорить, что, когда все расходились, а они шли вместе, над ними подтрунивала Нагасэ).
– Тык.
Когда они сели друг напротив друга, Инаба без всякого повода ткнула Тайти пальцем в щеку.
– Что такое?
– Тык-тык.
Инаба продолжала тыкать щеку Тайти указательным пальцем.
– Говорю же. – Тык. – Эй. – Тык-тык. – Ээй! – …Тык?
Не отрывая пальца от щеки Тайти, Инаба с невинным лицом склонила голову набок.
Совсем как ребенок смотрит на родителя, прося ласки… Супермиленько.
– И, Инаба… Это как-то неудобно…
– Стреляю прямо в сердце.
На этот раз она сложила руку пистолетом и подмигнула, совместив в этом действии всю свою милоту и привлекательность.
– Гха?!
Тайти схватился за грудь. Он не притворялся подстреленным – грудь правда сдавило.
Что за… невероятная разрушительная сила…
– Хм, следует ли мне оставаться на сегодняшнем уровне дере?
– Эй, не говори такие вещи, от которых весь встряхиваешься.
Пожалуйста, скорректируй выходную мощность и прекрати быть такой дере.
– Слушай, а ты правда в полном нуле? Насчет профессии.
Она снова подняла главную сегодняшнюю тему – выбор профессии.
– Ага… Ну, пока что… еще два месяца есть.
Чтобы замаскировать неспособность внятно ответить, Тайти отпил чая с молоком.
– Даже естественный или гуманитарный выбор?
– …Угу.
– Уже осень второго года – хоть сколько-то ты должен был об этом думать?
В последнее время Инаба стала немного сурова к Тайти.
Поскольку Тайти уже привык к сладкой Инабе, теперь у него возникало ощущение, что она сердится. …Ну, даже если она и впрямь сердится, ничего не попишешь.
У него не были так сужены возможности выбора, как у Аоки, но при этом он не видел свое будущее так четко, как остальные, и даже перед ближайшим будущим он колебался.
Если подумать – когда он поступал в старшую школу, он тоже не думал толком о том, кем хочет стать.
– Все потому, что ты немного нерешительный. Но и добрый при этом.
Стоит ли тут пользоваться такими сладкими словами, как «нерешительность» и «доброта»?
– Из-за своей доброты ты и…
Внезапно по лицу Инабы пробежала тень. Она была достаточно темная, чтобы не подпускать свет, но тут же исчезла, и лицо Инабы вновь стало ярким.
– Слишком легко беспокоишься, молокосос.
– Мы с тобой ровесники.
– Хи-хи-хи, – засмеялась Инаба, и ее блестящие волосы заколыхались.
Сейчас она выглядела очень взросло. Это естественно, да? Пока что они все еще не взрослые, но уже скоро ими станут.
Профессия. Будущее. Работа. Сон. Жизнь.
Не в силах охватить взглядом эту слишком громадную общую картину, Тайти почувствовал, будто его сдавливает.
Даже то, по какой дороге нужно двигаться, в голову не приходило.
Смутное беспокойство готово было его поглотить, но он поспешно выдохнул и избежал удушения.
– Ну, как-нибудь образуется.
Слова Инабы принесли Тайти громадное облегчение. «Как-нибудь образуется». Он решил быть оптимистом.
[1] Какумэй Сэнси (яп. «воин-революционер») – прозвище известного в Японии про-рестлера Рики Тёсю. Здесь и далее – прим. Ushwood.
[2] Дзигокудзики (дословно «адский колющий удар») – в про-рестлинге колющий удар в горло четырьмя выпрямленными и сомкнутыми пальцами.