ГЛАВА 3. КУПИДОНЫ
На следующий день пятеро второклассников собрались в кабинете КрИКа и обменялись новостями.
Все хотя бы по разу видели «рентгеновские сны». Одноклассники, знакомые из других классов, были и случаи совершенно незнакомых людей. Более того, несколько человек, включая Тайти, честно признались, что делали что-то, чтобы убедиться, правильный ли это феномен.
– Ох, братцы… Ну ладно, спишем на первый раз. Как проходило? Были приступы плохого самочувствия? – спросила Инаба. Нагасэ тут же ответила:
– Да, у меня, пожалуй, чуток голова закружилась. Ну, мне хватило просто рукой о стену опереться.
– У меня тоже. Сразу прошло, я только понять и успел, – подхватил Тайти. У остальных были такие же ощущения.
Аоки сказал:
– Кстати, у меня было видео, как какой-то незнакомый тип играет в бейсбол… Я как-то затрудняюсь это понимать. Он что, хочет в будущем стать бейсболистом? А, но там было похоже на школьную спортплощадку, так что, может, он хочет уже сейчас им заниматься…
– Утихни, Аоки. Конец обсуждения, – Инаба властно оборвала его рассказ.
– А? Уже? Не слишком ли рано? – задала естественный вопрос Кирияма.
– «Рентгеновские сны» в пределах ожиданий, нам действительно показывают «сны» с мечтами других людей… только и всего. Раз так, никаких мер, ничего предпринимать не требуется.
– Но что если… – начала было Нагасэ, но Инаба ее тут же оборвала:
– Никаких «что если» и прочего дерьма. С вами самими никаких проблем не было, так? Так вот, в будущем достаточно будет молчать о «снах», которые увидите, и все закончится. Аоки, воздержись от болтовни о содержании «сна», как было сейчас. Мы же не вторгаемся в частную жизнь других, поэтому просто держи это при себе до конца своих дней.
– Э… да. В общем… слушаюсь.
– Отлично. Тогда по классам… ай.
Инаба оступилась и потеряла равновесие.
– Инаба! – Инабан!
Все среагировали немедленно, однако Инаба не упала – самостоятельно вернула прежнюю позу.
– Инабан, тебе нехорошо?..
– Нет. Просто очередной «рентгеновский сон». Видео слишком быстро пошло, меня это застало врасплох… Ладно, еще два-три раза, и я привыкну.
Инаба протяжно выдохнула.
– Кстати, о чем этот тип думает с утра… Ох, велела же не говорить, а сама чуть не разболталась, а?
Инаба улыбнулась немного самоуничижительно и снова зашагала.
– И-Инабан, по-моему, тебе правда чуток нехорошо…
– Было б нехорошо – сказала бы! Я не настолько дура, чтобы дважды на те же грабли наступить. …Так, хватит уже разговоров о «рентгеновских снах». Всё.
Инаба поспешно вышла, Нагасэ бросилась за ней. Предоставить разбираться ей?
– Мм, тебе не кажется, что Инаба-ттян стала малость несговорчивой? А, Тайти? – раздался голос Аоки в комнате, где остались только трое.
– …Беспокоиться – это в стиле Инабы. Но, когда я у нее спросил, она ответила, что проблем нет.
На этот раз есть «правильный ответ», который Инаба видит. Да, этот ответ выглядит идеальным, совершенно верным.
– Да уж… Хоть сейчас у нас и феномен, но мы только мысленно говорим, типа, «что, серьезно?». Потому как на самом деле, похоже, ничего такого и не происходит. Ладно, нам тоже пора в класс, а?
С этими словами Аоки встал, но тут подала голос Кирияма.
– Аа, это, Аоки!
– А? Что?
Аоки обернулся, и Кирияма тут же засмущалась.
– Ээ, ну… это… ты в порядке? Тут и феномен, и дома у тебя, похоже, серьезные дела. В смысле… у тебя щека не покраснела чуть-чуть?
Услышав это, Тайти заметил, что да, есть такое. Левая щека самую малость припухла.
Аоки на слова Кириямы никак не отреагировал. Стоял неподвижно.
– А… Аоки? – неловко спросила Кирияма.
– …А?! Настолько, что прям заметно?! Серьезно?! – веселым тоном, будто внезапно вспомнил что-то, спросил Аоки. Было явное ощущение, что он пытается сгладить эффект.
Тайти поколебался, думая, следует ли ему подхватить эту тему, но решил прислушаться к желанию Аоки и замять вопрос.
– …Нет, я бы не сказал, что краснота так уж заметна. Хорошая наблюдательность, Кирияма.
После этих слов Тайти Кирияма засмущалась еще сильнее.
– С-с-случайно так вышло, случайно! Я, понимаешь, занимаюсь каратэ и поэтому такие штуки хорошо замечаю! Д-да, вот поэтому! Т-так все-таки, что-то случилось, Аоки?! Что?!
– Да ничего… от сестры пощечину получил. Сегодня утром. Денежные обстоятельства, поступление в универ, все такое.
Нормально ли углубляться в эту тему? Тайти беспокоился, но молчал.
Однако Аоки продолжил:
– Я сказал ей что-то вроде «У меня все нормально, ты думай о собственном счастье». А она в ответ: «Если я тобой пожертвую, то сама счастлива не буду, идиот! Так что заботься о себе!» – и как даст…
– …Довольно агрессивная у тебя сеструха… – Стильно получилось, однако…
– Кстати, если подумать… с такими словами бить по лицу – это же странно, а?! Должно было быть что-то чуток поласковей?! Нестыковка!
Последнее было сказано с типичной для Аоки дурашливой улыбкой, однако Тайти понимал всю серьезность проблемы. В первую очередь его беспокоил вопрос, насколько же сильный психологический стресс сейчас испытывает Аоки.
– Из-за этого опросника по выбору профессии я смотрю на реальность и тут же впадаю в тоску. Я еще не наигралась, так что это не для таких, как я, правда, Яэгаси-кун? – поигрывая хвостиками волос, на большой перемене обратилась к нему Марико Накаяма из кружка каллиграфии, одноклассница по классу 2-2.
– Ага, да уж.
– Угу, угу, не наигрались, не наигрались, да, Тайти? – согласилась очутившаяся рядом с Накаямой Нагасэ. Они были лучшими подругами с первого класса.
– Ага, да уж.
– Что, копипастишь свой ответ Накаяме-тян? Это грубо!
– Грубо! Грубо!
– Но если делать разницу… вы же сами будете возражать?
– Гх. (обе в унисон)
Похоже, система уже установилась: эта парочка обожала дразнить Тайти.
– Ну что ты такой, Яэгаси-кун… Подыгрывай, забудь про свои спокойные ответки… Не будь таким серьезным из-за того, что нам раздали этот опросник.
– Подыгрывать – это хорошо, но опросник не сдавайте раньше времени… – предупредила проходящая мимо староста класса Каору Сэтоти. Девушка с короткими волосами, в ухе которой и сегодня блестела маленькая сережка.
– Кстааати, Сэтоти-сан, а ты какой выбор сделала? – полюбопытствовала Накаяма.
– Я пойду либо в социологию, либо в педагогику, меня эти две области всегда интересовали.
– Серьезно?! Вот уж не ожидала от мелкой хулиганки! – воскликнула Нагасэ.
– Блин, не надо так говорить!
Сэтоти криво улыбнулась, но непохоже, чтобы ей действительно было неприятно.
– Ну, я пошла, – сказала она и удалилась.
Ее сменили подошедшие Кирияма и Юкина Курихара. Хрупкая и богатая на эмоции Кирияма, стройная и бойкая Курихара – эти девушки с первого класса составляли отличную пару, хоть и отличались ростом.
– О чем разговор? – поинтересовалась Кирияма.
– О профессии! – ответила Нагасэ. Курихара тут же среагировала:
– Профессия… Не, эта тема, конечно, тоже важная, но сейчас я хочу думать о прикольных вещах… Давайте поговорим о школьном выезде! – и Курихара потерла свои ярко окрашенные вьющиеся волосы.
– Что-то произошло? – тихо спросил Тайти у Кириямы.
– Она со своим парнем слегка… – ответила та.
– Да, школьный выезд! Самая дальняя поездка в старшей школе!
– В этом году на Хоккайдо классно! Я на самолете раньше не летала, так что жду не дождусь!
Накаяма и Нагасэ сразу подхватили тему.
В старшей школе Ямабоси выезд происходит в октябре второго года и длится четыре дня и три ночи.
– Я так рад, что поеду с этим классом, – вдруг пробормотал Тайти. Нагасэ, Накаяма, Кирияма и Курихара разом повернулись к нему.
– Что такое?
– Не-не, Тайти-кун, просто когда ты такое говоришь, мы стесняемся.
– Даже и не пойму, что за проблема, когда мне такое говорит Нагасэ, незнакомая с понятием «застенчивость»…
– Но слушай, мы же поедем не туда, куда обычно все ездят – конечно, мы все в восторге, – жизнерадостным тоном произнесла Кирияма. Курихара подхватила:
– Вот именно. Да и девочки с мальчиками будут ближе друг к другу. Шанс, понимаешь ли… А то сейчас в нашем учебном году ну ничего примечательного нет.
– Юкина, ты уже о следующем годе думаешь? Слишком рано еще, слиш-ком-ра-но.
– Какой же ты тормоз. Давай, признайся ему еще до поездки!
– Никакого «признайся»! Ничего я не признаюсь! Не признаюсь, не признаюсь! …Но я ему отвечу.
– Что, наконец-то?! – воскликнула Курихара.
– Аоки тоже было тяжело… Полтора года, полтора! Сейчас таких нацеленных парней уже нет. Так что я к нему очень хорошо отношусь. Хотя он не в моем вкусе.
– А… но… ну почему сейчас нельзя? Эмм… ну да, выбор момента. Ну что такое… – расстроенно сказала Курихара.
Кирияма вымученно улыбнулась. На эту фигуру в мыслях Тайти наложилась другая – та, что пробормотала: «Сейчас, в такой ситуации… признаться и решиться… не могу».
– Ты ведь тоже во втором классе, так что можешь позволить себе один-два романа.
– Угу, – кивнула Кирияма на эти укоризненные слова Курихары.
Следом Курихара переключилась на Нагасэ и Накаяму.
– Кстати, Иори, Накаяма-тян, а у вас как? Как всегда? Культурный фестиваль уже прошел, но главное, впереди выезд! В свободное время все, наверно, будут со своими парнями или девушками…
– Мне пока такими вещами заниматься неохота, – ответила Нагасэ.
– Нуу… – недовольно протянула Курихара. – Иори, тебе же куча классных парней признавалась? Мне приходит в голову только одно: ты в кого-то по уши влюблена.
– Не-не-не, ничо такого. Классных парней на горизонте как-то не видать.
При этих словах Нагасэ повернула голову, и ее взгляд уперся в Тайти. Тот понятия не имел, каким выражением лица реагировать на такое.
– Слишком уж ты увлеклась поисками принца. В старшей школе парни – еще дети, да, а ты не идешь на компромисс.
– Чья бы корова мычала, Яэгаси-кун. Скажи еще таким грубым-прегрубым голосом, мол, «Ко мне, бросившему Инабу, эти слова не применимы»!
– Не пытаешься ли ты уйти от моего вопроса, потому что сама смущаешься, а, Накаяма-тян?
– Не доверяешь, да… Юкина-тян? Нее, в общем, я… Что за жизнь без любовной истории, без сока? Ты согласна, Юкина-тян?
– Я думаю, Накаяма-тян, что ты веселая и популярная. А, но, конечно, у парней ты вызываешь ощущение типа как «свой парень!», поэтому любовного интереса, наоборот, мало.
– Может, и так… и это меня беспокоит.
Накаяма не особо говорит о своей любви, но все-таки она девушка такого возраста. Или она только перед Тайти (который все-таки парень) такая? А на самом деле, как ни удивительно, у Накаямы тоже есть кто-то, кто ей нравится?..
Сознание поплыло. Перед глазами Тайти возникла другая картина.
[Накаяма. Она очень счастлива. Рядом с ней кто-то еще, они с Накаямой держатся за руки. Это парень. Его фигура видна отчетливо. Высокий, крепко сложенный, бритоголовый. Исикава из бейсбольной секции. Эти двое наслаждаются свиданием.]
Это видео, внезапно возникшее на экране сознания Тайти, слегка сбило его с толку. Но тут же происходящее его поглотило. Сон наяву – «рентгеновский сон».
Накаяма мечтает о свидании с Исикавой… так, похоже?
«Рентгеновский сон» показывает только видео, эмоции он не передает. Аудио тоже есть, но пока что это похоже на то, что видишь, когда спишь, отчетливых фраз в голове нет. Поэтому Тайти думал. В этом видео Накаяма выглядела счастливой, и она держалась с бейсболистом Исикавой за руки, у них было свидание… Значит, Накаяма этого хочет, думает об этом? То есть Накаяма в Исикаву…
Чувствуя, будто видео все еще остается перед глазами, Тайти несколько раз моргнул.
Кирияма перед ним тоже моргала, держась за голову.
Они встретились взглядами. Кирияма пристально посмотрела Тайти в глаза, потом незаметно придвинулась ближе.
– …Эй, Тайти, неужели ты тоже видел?
– …Накаяму, да?
Они шепотом обсуждали произошедшее. Похоже, они одновременно видели «сон» Накаямы. Но стоящей тут же рядом Нагасэ он, судя по всему, не передался.
– Неожиданно, да? Можно ли это интерпретировать как «любовь»?
В отличие от болтливой Накаямы, Исикава был спокойным, кряжистым парнем.
– Наверное… так. Давай прекратим. Не надо обсуждать секреты, которые подсмотрели в чужой голове.
Да, «сон», увиденный Тайти, остался в его сердце.
Прошли послеобеденные уроки, настало время идти в кружок.
– Та, Та-Та-Та, Тайтиии!
К Тайти подбежала необычайно возбужденная Кирияма и хлопнула по парте.
– Э-эй, успокойся. Что стряслось?
– Слушай, слушай… Это ужасно, идем скорей!
И Кирияма потащила его в конец коридора, где обычно никто не ходит.
– Я… я сейчас видела…
Кирияма дрожала всем телом. Это нетипично. Что, черт побери, она увидела?
– Я видела «сон» Исикавы-куна и поняла, что он тоже хорошо думает о Накаяме-тян!
– Ч-что?! Э, это… особо не проблема, это даже хорошо…
Если они оба любят друг друга, это же прекрасно?
– Но понимаешь, Исикава-кун думает «хочу с ней встречаться», но только сейчас ему не хватает духа попытаться эту мечту воплотить в жизнь.
– Ты настолько хорошо понимаешь «рентгеновские сны»?
– Аа, нуу, это я так предполагаю. В этом видео было ощущение «хочу признаться», но было еще ощущение «хорошо бы когда-нибудь»… А ощущения «вот сейчас пойду» вроде не было. Понимаешь эти ощущения?
– Более-менее понимаю, да.
Примеров пока было мало, но, подумавши, Тайти понял, что у него такие же впечатления.
Внезапно он заметил кое-что.
– «Рентгеновские сны» отражают желания, типа, «хочу, чтобы стало так-то и так-то», то есть это не считывание мыслей в голове у человека… по идее. Раз так, значит, с другой стороны, то, что нам показывается «рентгеновский сон», и должно означать «претворить в действие пока морально не готов», верно? …То есть понятно, что человек этого хочет, но это не прогноз.
Возможно, это слишком большая натяжка.
– Крууто, Тайти. Анализ прямо в стиле Инабы.
– Не, ну, может, после того как мы с ней начали встречаться, стало похоже, ха-ха.
Даже пытаться это произнести было чертовски стеснительно. Он чуточку сожалел.
– …Встречаться, это важно и здорово, правда? – мягко спросила Кирияма, не смеясь над внезапной разговорчивостью Тайти.
– Думаю, да.
– Тогда… – начала было Кирияма, но замялась. Не решилась продолжить.
Легонько вздохнула. На ее лице отражались сильные эмоции.
– Как думаешь, правильно ли будет подтолкнуть любовь двух людей?
Атмосфера сразу стала напряженной. Она словно парализовала Тайти, он даже дышать не мог.
Подтолкнуть любовь друга – довольно-таки обычное предложение. Но сейчас для них в этом крылось «нечто», имеющее очень серьезное значение.
Развилка. Ворота, пройдя через которые, назад уже не вернуться.
– Выбор момента очень важен, правда?
Кирияма провела рукой по струящимся волосам.
– Я правда думала все утрясти с Аоки. Но летом и додзё, и поездка – дико занятое время. …Ну, хотя это отмазки. Ответ у меня более-менее готов, но, когда я пытаюсь это произнести, мне духу не хватает.
И Кирияма слабо улыбнулась, будто говоря: «Жалкая я, да?»
– Но я серьезно считаю, что дальше так продолжаться не может. Ладно, я решила… Но. Я уже знаю о положении дел у Аоки в семье. Естественно, сейчас я не могу сказать.
Действительно, сейчас, похоже, момент не самый подходящий. И еще Тайти кое-что вспомнилось.
– …Возможно, мы с Нагасэ тоже встречались, потому что момент был неудачный.
Это факт.
– Ну так вот… – повысила голос Кирияма, не скрывая возбуждения. – Если они, несмотря на то что любят друг друга, не решаются признаться, так как боятся отказа, не подтолкнуть ли их – так я подумала. Но, конечно, что делать, решать только им самим.
Потому что они-то понимают. Потому что с помощью «рентгеновских снов» заглянули в чужие мысли.
Верно ли рассуждает Кирияма?
Тайти беспокоился молча – как вдруг Кирияма распахнула глаза.
– А… я вспомнила. Именно такие вещи нам Инаба запретила делать. …От этого дела Инаба здорово рассердится, так что ей ни слова.
Кирияма улыбнулась и приложила палец ко рту.
□■□■□
Из-за этого разговора с глазу на глаз Тайти и Кирияма пришли в кружок с опозданием.
– Ну что, все в сборе? Тогда начнем. Сино и Тихиро, – заговорила Инаба. Что им делать сегодня, единогласно решили пятеро второклассников.
– Да? – Д-да?
Тихиро Ува опустил руку, которой подпирал щеку, Сино Эндзёдзи выпрямилась.
– Перейду сразу к делу. …Халикакаб снова объявился.
Второклассники во главе с Инабой разъяснили свою тактику в сложившейся ситуации.
– Вот… как… Халикакаб…
Эндзёдзи заметно побледнела. Словно не в силах на это смотреть, Нагасэ сказала:
– Ничего страшного, Сино-тян. В этот раз, похоже, тебе ничто не угрожает.
– Да и нам всем это никак не повредит, – добавила Инаба.
– Да… да! Именно! …Для меня это не так уж это и серьезно, а я-то приуныла… Прошу прощения, семпаи, для вас-то это куда серьезнее…
– Говорю же, Сино-тян, не бери в голову! – повторила Нагасэ.
– Тихиро-кун, а ты в порядке? – обратилась Кирияма к тоже побледневшему Тихиро.
– Да… в порядке.
И для Эндзёдзи, и для Тихиро возвращение Халикакаба стало ночным кошмаром. Тайти ведь тоже был в шоке во время второго феномена, устроенного Халикакабом, когда понял, что втянут в него.
Инаба откашлялась и сказала:
– Думаю, что у вас проблем не будет, но вы оба в это не влезайте.
От ее сурового голоса первоклассники, сожалеющие о допущенной ими ошибке, съежились.
– Не поддавайтесь ни соблазнам, ни угрозам. И о том, что с нами происходит феномен, тоже забудьте. Вашего мы, похоже, ничего видеть не будем, так что волноваться не о чем. Не ведите себя как-то необычно.
Однако ее манера речи была слишком уж напористой. Тайти вполне понимал съежившихся первоклассников.
– Короче, если что-то случится, пусть даже мелочь, непременно расскажите.
– Да, да, если возьмемся за дело вместе, как-нибудь справимся! – веселым тоном добавил Аоки.
– А… Это, я не буду вмешиваться, как вы и сказали… да, – заговорила Эндзёдзи, опустив голову, будто неуверенная в себе. Но… – Но если вдруг так получится, что я смогу как-нибудь помочь… Непременно скажите, я все сделаю! …Хоть, хоть я и практически никто. Я хочу, чтобы… чтобы мы вместе прикладывали все усилия!
«Все сделаю; хочу, чтобы мы прикладывали все усилия». Наверняка Эндзёдзи терзал невыносимый страх, и тем не менее она сказала эти слова.
– Сино-тян… Какая же ты хорошая девочка!
И Кирияма, словно на нее нахлынули эмоции, облапила Эндзёдзи.
– Уу, мугюуу… Больно, Юи-семпай…
– Тихи, а ты что думаешь? – спросила Нагасэ немного провокационно.
Тихиро тяжко вздохнул. Резким движением ослабил галстук своей школьной формы и ответил:
– Думаю, я все еще не вернул долг за прошлые неприятности. …Если у меня будет шанс расплатиться благодаря феномену Халикакаба, я это непременно сделаю.
– Как я и ожидала, силен, Тихи! – и Нагасэ вскинула вверх кулак. Эндзёдзи тоже сцепила руки перед собой и просияла.
– Пусть я трусиха, пусть я слабая, пусть в самом важном бесполезная, но… если Тихиро-кун с нами, я сильная, как сто человек!
– Сино-тян?! Тихи от твоего ядовитого язычка на грани смерти, пока не получит от тебя комплимент?! – и Инаба фыркнула. В этом звуке чувствовалось добродушное удивление. – Ладно, будем делать, как договорились. Как я попросила. Так, пеерходим к второклассникам. Никто из вас чего-то странного не отколол?
Кирияма явственно съежилась.
– …Юи. Ты что, уже что-то сделала?..
На полный гнева вопрос Инабы Кирияма тут же замотала головой.
– Н-нет! Я пока ничего не делаю! Правда!
– …«Пока»?
– Н-нет! Ну, это… не совсем «нет».
– Хмм?
Тайти, не в силах больше сдерживаться, вмешался в разговор:
– У нас с Кириямой был разговор. Неужели нельзя сделать что-то на благо других?
После этих слов Тайти зрачки Инабы слабо задрожали. Однако эта дрожь тотчас исчезла, будто и не было ее.
– Я же говорила? Это не стоит обсуждения.
Сильный, обжигающий взгляд сверлил Тайти.
– Не лучше ли все-таки обсудить?
– Не лучше. Вопрос закрыт.
– Говорю же, не делай выводов так быстро!
– Вот-вот, кончай-кончай! – вмешалась Нагасэ. Тайти отвел неловкий взгляд от Инабы. – Инабан, я понимаю, что ты хочешь до нас донести, но ты слишком уж агрессивна. Давай-ка с этого места я этим займусь. В конце концов, я председатель! Это все помнят?
– А! Я, я совершенно забыла! Иори-семпай – председатель!
– …Ты не могла бы не говорить это так открыто, Сино-тян?
В кои-то веки Нагасэ повела себя, как председатель, а ее тут же обломали. Но она тут же снова ринулась в бой.
– До сих пор тут высказывалась только Инабан. Так вот, у кого есть другие точки зрения, говорите! Инабан, а ты молча слушай! Потом сможешь высказать свои возражения!
Тут же Тайти поднял руку.
– Игнорировать феномен – конечно, это выглядит как план номер один. Но делать окончательный вывод, по-моему, рановато. Я понимаю, что до сих пор нашим кредо было «вести по возможности обычную жизнь», но в этот раз обстоятельства вроде как другие.
– Хм, это аргумент. Теперь Юи?
– Я… Если это не будет что-то странное и если оно поможет случиться чему-то классному или спасет кого-то от чего-то плохого, то, думаю, мы должны воспользоваться «рентгеновским сном».
– Применить «силу»… да?
Этот вопрос задал Тихиро. Он сам раньше применял «силу» и потерпел неудачу. Кирияма с неоднозначным выражением лица ответила:
– Не то чтобы я решила ее «применить». Просто… если это будет действительно необходимо, мы должны обдумать возможность ее применения.
– Так, еще мнения? Если нет, слушаем возражения Инабан…
Дискуссия шла параллельным курсом, не находя точек пересечения. Тайти и Кирияма настаивали, что «надо обдумать и возможность применения «силы»», Инаба твердила, что «в этом нет необходимости».
Пришло время расходиться. Каждый пошел домой своей дорогой.
Тайти, Кирияма и Аоки какое-то время шли вместе. Добрались до станции, стали ждать поезда.
– Я же понимаю, нельзя действовать просто исходя из того, что узнали через «рентгеновский сон», – уныло пробормотала Кирияма. Тайти ответил:
– Все время так делать нельзя. Но бывают и такие ситуации, когда мы знаем, что у человека проблемы, о которых он не говорит. Кажется, в «рентгеновском сне» Аоки было такое.
– Аа, ага. Для сохранения приватности он в деталях не рассказал, но, похоже, желание было из серии «если бы это можно было решить». Хмм, – тут Кирияма насупила брови. – Если у человека проблемы, естественно, ему надо помочь, согласен? Даже если сила, которую для этого придется применить, необычного свойства. Аоки, а ты как считаешь? В кружке ты больше отмалчивался.
– У меня, наверно, какого-то серьезного мнения нет? Хотя, ну, конечно…
Это Аоки произнес легкомысленным тоном, но затем его лицо посерьезнело.
– Я думаю, лучше не применять. Я согласен с Инабой-ттян.
Кирияма страшно изумилась.
– …А? Ты на стороне Инабы? …Почему, как?
– Понимаешь, ты говоришь «доброе дело», «помочь человеку, у которого проблемы», но кто это определяет? Мы только посмотрим видео – и уже будем сами решать? Это с каким же офигенным самомнением надо быть? Или типа того. Так что – ничего не делать.
Кирияма слушала речь Аоки, надувшись. Вероятно, она думала, что Аоки будет на ее стороне.
Крепко держащийся своих убеждений Аоки сейчас показался Тайти похожим на него самого, и в то же время ощущение было, будто он, Тайти, проиграл.
– …Все-таки ты крутой. Ты умеешь думать о том, что вокруг тебя.
Полностью Кирияма не согласилась, но и эту точку зрения смогла воспринять.
– …Не… ничего крутого. Я просто не стал говорить в кружке то, что Юи бы не понравилось… – прошептал Аоки так тихо, что это услышал только Тайти.
– Тогда я тебя спрошу, – обратилась к нему Кирияма, и Аоки тут же смолк. – Допустим… допустим! У тебя дома… сейчас что-то ужасное. И ты можешь это исправить с помощью «рентгеновского сна», и, допустим, ты это понимаешь… и что… все равно… ничего не сделаешь?
Эту тему, несомненно, легко понять как нечто отвлеченное. Но Тайти не был уверен, правильно ли ее поднимать сейчас.
Аоки молчал. Это молчание пугало. Но вскоре он произнес:
– …Да, ничего не сделаю.
– Что? Но, но почему?! Разве не странно?! Из чистого упрямства упустить шанс…
– То, что делать нельзя, то нельзя.
– Ты, ты что, не понимаешь, что это значит?!
– Нормально все… Сам как-нибудь справлюсь.
– Сам!.. Что там у тебя вообще происходит?!
Кирияма кипятилась все больше. Аоки, кажется, тоже слегка взвинтился. Кто бы что ни говорил, это их обоих раздражало?
– На эту тему трудно говорить, но если расскажешь, какие у тебя проблемы, то, может, нам удастся помочь… а ты! Если у твоего папы проблемы на работе, то это, наверно, непросто, но хоть ввести в курс дела? Кстати, ты говорил, что папа «напортачил», но что именно…
– Лапал, – коротко ответил Аоки. Это резкое слово, появившееся внезапно, сперва послышалось как какое-то другое. Тайти, который подумывал вмешаться, потому что разговор грозил перерасти в ссору, уже ничего не мог сделать.
– Ла… пал?
– Девушку из старшей школы… Ну, батя твердит, что его оклеветали, и моя семья ему верит. В общем, пока его не арестовали… Ну, и что будет дальше, никто не знает.
– Значит… но… это… – залепетала Кирияма в явном замешательстве от этой неожиданной информации. Весь ее недавний пыл куда-то пропал, на лице, казалось, в любой момент могли выступить слезы. – …Прости, – наконец извинилась она.
– Не, Юи, тебе не за что извиняться. …Серьезно, серьезно!
Сочтя, видимо, что напряженный голос был ошибкой, последнее Аоки произнес с наигранной веселостью. Но Тайти понял: на эту тему Аоки не может говорить, не подавляя своих эмоций.
Аоки изо всех сил пытается быть обычным собой. Но это ему не вполне удается.
– Девушку из старшей школы… лапал… оклеветали… – ошеломленно повторила Кирияма, видимо, не в силах понять, как такое могло получиться.
– Я краем уха слышал… что часто признают виновными, даже если оклеветали… Только слышал, – ответил Тайти.
– Но, но в последнее время из-за этого все больше грустных девушек, которые, хоть их в самом деле лапали, не смеют подать голос… А, ой, нет! Аоки, твой папа наверняка такого не делал, я уверена! – поспешно поправилась Кирияма. – …В смысле, я же с ним встречалась и говорила, когда во время «обмена личностями» вселилась в Аоки… Тогда были суперособые обстоятельства, но что он хороший человек, я поняла четко, да.
– И я тоже. Я знаю, что папа Аоки – хороший человек. …Я тоже уверен, что там какая-то ошибка.
– …Сэнкью. Но в поезде, похоже, других свидетелей не было… – тихо сказал Аоки и опустил голову. Его лица было не разобрать.
Он и не думал, что его отец может оказаться на грани того, чтобы его объявили преступником.
Сохранять спокойствие в такой ситуации – просто нереально.
Из динамиков раздалось объявление, и на станцию скользнул поезд.
Аоки пробормотал почти что себе под нос:
– Помогать только кому-то одному было бы несправедливо. Если так сделать, всем уже не помочь. Или всем, или никому. А всем… это кажется неправильным. Поэтому я…
Аоки с силой сжал кулак.
Или всем, или никому?
Не то чтобы у Тайти не было ощущения, что он старается. Но Аоки, который даже в такой ситуации твердо держал себя в руках, казался ему просто ослепительным.
По пути домой Тайти ломал голову, но она не желала проясняться, и ничего путного не вышло.
Проблемы в семье Аоки были за гранью возможного для школьника, такого как он.
– Может… мне стоит подумать о «рентгеновских снах»?
Он понимал точку зрения Инабы и Аоки. Но правильно ли отвергать все аргументы Кириямы? Бросить в беде кого-то, кому можешь помочь?
Хотя он уже был знаком с этим, оно все равно произошло внезапно.
Перед глазами слабо задрожало, в мозгу включилось видео, раздался звук.
[Девушка из другого класса. Школьный коридор. Смотрит вниз, глаза бегают. Вдруг останавливаются на одной точке. Синий ремешок для мобильника в виде мишки. Лицо девушки вспыхивает от радости. «Слава богу… слава богу», – шепчет она.]
…«Рентгеновский сон» про девушку, которая нашла в коридоре ремешок и счастлива. Похоже, она потеряла ремешок и теперь мечтает его найти, так? На этот раз и слова были отчетливо слышны и остались в голове.
Тривиальное, но для этой девочки очень важное желание-«мечта». Завтра, придя в школу, надо будет проверить, не находил ли кто-нибудь что-нибудь.
Это не из тех ли действий, какие, по словам Инабы, нельзя предпринимать?
Справедливость точки зрения Инабы и Аоки. Справедливость точки зрения Кириямы. Тайти размышлял. И вдруг кое-что осознал.
Эмоционально он был на стороне Кириямы, однако собственного мнения до сих пор не высказал. Он только твердил: давайте обсудим, не надо делать выводы слишком поспешно.
Если исключить Нагасэ, взявшую на себя роль посредника, он один остался в подвешенном состоянии, так?
«Слушай, а ты правда в полном нуле?»
«Уже осень второго года – хоть сколько-то ты должен был об этом думать?»
Внезапно в голове всплыли слова Инабы, произнесенные во время недавнего разговора.
Это тут ни при чем. Надо выкинуть из головы.
Надо думать о том, что же он считает правильным.
Инаба, проникшая в суть феномена и первой предложившая план ради их всех.
Кирияма, бросившая вызов Инабе, их реальному лидеру, своим собственным понятием справедливости.
Аоки, не согласившийся с Кириямой и отстаивающий свое.
Нагасэ, стоящая над схваткой и поддерживающая нейтралитет.
А он, Тайти…
□■□■□
– Я считаю, что если можно помочь человеку, то надо помочь, если можно что-то сделать, то надо это сделать. Разумеется, не что-то грандиозное, а в пределах естественного.
Выходные прошли, наступил понедельник.
– Чего?
Кирияма была озадачена, потому что Тайти сказал ей эти слова, неожиданно окликнув в коридоре.
– А, ты про «силу» «рентгеновских снов». …Эээ, то есть применять ее?
– Я считаю, что это правильно.
По размышлении он, как и все остальные, сделал для себя вывод.
– А, ага. Я тоже в целом так же считаю, но… Хорошенько подумав, решила, что это чуток опасно. …Может, цель Халикакаба в том и состоит, чтобы заставить нас так поступать?
Этого, конечно, опасался и Тайти.
– Возможность такая есть, согласен. Но все равно, кому-то это наверняка принесет пользу.
На перемене Тайти увидел «сны» с желаниями еще нескольких людей.
Если он сможет сделать то, что принесет кому-то пользу…
Сделать это ведь будет правильно, да?
– Кому-то принесет пользу… – многозначительно произнесла Кирияма и своими ясными глазами посмотрела на Тайти.
Он вздрогнул, в груди слегка заныло. Почему?
– Угу, да. …Но сможем ли мы убедить Инабу?
– Нет… А нужно ли нам получать разрешение от Инабы?
– Получать разрешение… Чтооо?! – потрясенно вскрикнула Кирияма. – Пого-… погоди-ка, Тайти. Делать это без разрешения – как-то…
– Она же наверняка скажет нет, верно?
Он очень доверял Инабе. И уважал ее. Но не считал, что нужно постоянно подчиняться Инабе, Инабе, Инабе.
– …Я все-таки думаю, что лучше сперва убедить всех.
– Но Инабу нам не сломить. Что бы мы ни делали.
– Говорю же…
– Нет, на самом деле я тоже не уверен.
При мысли, участвовать ли в этом, внутри Тайти снова вспухла нерешительность.
Из-за такой вот нерешительности его считают рохлей?
Сила, немыслимая в этом мире. Халикакаб, преследующий конечную цель – «сделать их интересными». Предложенные им особые условия, совершенно не такие, как всегда. Тихиро, получивший от него силу, но не сумевший совладать с ней. Вмешательство в чьи-то судьбы.
Бесконечно много поводов не участвовать во всем этом.
Но можно посмотреть и с другой стороны: Тайти прекрасно осознает эту опасность.
Если не бросаться вперед очертя голову, а в случае опасности отступить, урон получится свести к минимуму.
Зато взамен они получат бескрайние возможности.
– Только я не думаю, что надо прям сразу действовать. Поэтому… может, отложить решение, а пока просто попробовать? Помочь Накаяме с Исикавой в том самом деле.
Он тоже пойдет той дорогой, которую считает верной.
Хоть он и сказал «помочь», это не означало каких-то больших телодвижений.
Вмешательство третьего в любовные дела двоих может привести к хаосу и создать проблемы для них самих.
Поэтому Тайти и Кирияма должны были всего лишь подтолкнуть их, чтобы они собрались с духом.
– Исикава. Это просто взгляд со стороны, но… может, тебе небезразлична Накаяма?
На перемене Тайти обратился к стоящему в одиночестве Исикаве. У них были хорошие отношения, так что с этим никаких проблем не было.
– ?.. Ии?! Ни-ни-ни-ничего подобного!
Его аж затрясло. Голос, всегда нормальный, сорвался на фальцет.
Хотя обычно этот парень спокоен, как буддистский монах.
– Успокойся, успокойся. Просто мне так подумалось.
– Ты, ты кому-нибудь рассказывал?.. И вообще, с чего ты так решил?..
Габаритная фигура запаниковавшего Исикавы настолько сильно отличалась от обычной, что выглядела даже миленько.
– Никому не рассказывал. Просто случайно увидел, и мне так показалось.
– Я был уверен, что абсолютно ничем себя не выдал, но… Ох, проболтался. Ну, Яэгаси, ты, видать, с Накаямой на короткой ноге…
– Исикава и Накаяма – неожиданно. Даже не представляю, чтобы вы с ней общались.
– …Н-ну да. Потому что я не из тех, кто умеет всех веселить. На таких, как Накаяма… бесконечно жизнерадостных… даже смотреть – уже приятно. …Я тут, конечно, могу ошибаться, но мне кажется, что со мной Накаяма говорит как-то иначе, чем с другими.
– Ты на это надеешься?
– …Но то ли это неприязнь, то ли какое-то другое чувство, понять не могу.
А, вот почему он не может решиться?
Все, никаких сомнений. Этим двоим надо только дать шанс – и все сойдется.
– Да, вне всякой связи с этим разговором, мне показалось, что я увидел еще кое-что…
Чтобы не перестараться, дать лишь легкий толчок, а окончательное решение предоставить самому Исикаве.
– На самом деле Накаяма тоже… довольно-таки интересуется тобой, Исикава?
Кирияма применила к Накаяме тот же подход, что Тайти – к Исикаве. Это и была мелкая «помощь» от Тайти и Кириямы.
Ничего такого вроде «признайся ему (ей) побыстрее», ничего вроде «он (она) тебя тоже любит». Поэтому они считали, что те двое не бросятся действовать немедленно и что когда-нибудь у Исикавы и Накаямы все сложится хорошо вне всякой связи с усилиями Тайти и Кириямы.
Однако на следующее же утро…
– Ю, Ю-Ю-Ю-Юи-тян! Я, Я-Я-Я-Яэгаси-кун! Камон!
Сверхвозбужденная Накаяма схватила за руки их обоих и потащила за собой. Они очутились в знакомом конце коридора.
– В-в чем дело, Накаяма-тян?! – Что случилось, Накаяма?!
Накаяма обхватила руками за плечи стоящих бок о бок Тайти и Кирияму.
– Я, я-я-я-я… начала встречаться с Исикавой-куном! Спасибочки вам огромное!
Накаяма попыталась обнять их обоих разом.
– На-Накаяма-тян?! Уппх!
Кирияма освободилась из объятий Накаямы, Тайти следом.
– Что… в-в-в-в-встречаешься?! Накаяма-тян?! С Исикавой-куном?!
– Ага, так и есть! Но тише! А то все узнают!
– Накаяма, но ты тоже громко говоришь, будь осторожнее!
Но погодите. Что сейчас сказала Накаяма?
– За спокойную подколку спасибо-спасибо-спасибо, Яэгаси-кун! Уфф… но как же тут успокоиться-то?! Нереально!
Накаяма покачивалась всем телом, словно была готова в любой момент взлететь.
– Накаяма-тян, в деталях, в деталях!
– А, угу. После уроков он меня позвал, признался, я сперва запаниковала, но тут же сказала «окей»… Обычно! Слишком обычно! Но это и ладно! Да!
Встречаются. Эти двое начали встречаться.
– Оу… и правда обычно. Но меня-то ты почему благодаришь? Это же Кирияма догадалась… – все еще не в состоянии прийти в себя, сказал Тайти.
– Потому что, потому что Исикава-кун сказал: «Я благодаря словам Яэгаси смог признаться!», вот почему! Кстати, Юи-тян, тебе отдельное спасибо, что сказала вчера, что из нас с Исикавой-куном получилась бы хорошая пара! Какой глаз у вас обоих, а? Повелители любви?!
Благодаря ему эти двое оказались вместе?
Это же великолепно, иначе и не скажешь?
– Ничего такого. Но я правда-правда вас поздравляю! Здорово же!
Кирияма, судя по улыбке до ушей, тоже была счастлива.
– Поздравляю! – повторил за ней Тайти.
– Спасибо, спасибо. Ммм, вот уж неожиданность, что Исикава-кун в меня влюбился, а я и не знала!
– С моей колокольни то, что ты любишь Исикаву, тоже неожиданность.
– Блин, Яэгаси-кун, когда ты говоришь «любишь», я смущаюсь! Но Исикава-кун суровый, прям как самурай! Мм, дааа, наследник станет самурайским генералом!
– С чего такой конкретный выбор звания?
– Теперь школьный выезд пройдет в два, в четыре, в восемь раз прикольней! Йя-ха-ха! Романтичная ночь для двоих… пх! Что я такое несу!
Настроение Накаямы взлетело до стратосферы.
Увидев идущую в класс Нагасэ, Накаяма сказала: «Пойду расскажу Иори! От остальных пока что секрет! Пожалуйста!» – и умчалась.
Тайти и Кирияма остались вдвоем. Они переглянулись и захохотали.
– А-ха-ха-ха, мы это сделали? Но я страшно рада, что Накаяма-тян рада.
– И я тоже очень рад, правда.
На веселом лице Кириямы появилась легкая тень нерешительности. Она медленно произнесла:
– …Все же мы поступаем правильно, да?
Тайти не кивнул. Кирияма продолжила:
– Раз у нас есть такая сила, мы должны помогать другим? Если бы не странные «сны»…
Что правильно, что неправильно? Этого никто не знает.
Несомненно одно: он, Тайти, должен решить это для себя сам.
Поэтому он сказал:
– Если я узнаю чей-то «сон»… чью-то мечту и смогу ее воплотить, то я хочу это сделать. …Нет, я должен это сделать.
И вдруг он заметил.
Узнавать желания в сердцах других людей, отображающиеся в виде «снов», и, если только это не окажет ни на что серьезного влияния, исполнять их, насколько возможно.
Не смахивает ли это на божественное деяние?
Очепятка:
какик у тебя проблемы