ЧУМА 12.3
– Дерьмо! – выругался Мрак тут же, как только его лодка коснулась берега.
– Дай-ка угадаю, – предположил Регент, обращаясь к Суке. – Он ругался всю дорогу.
Сука кивнула.
«Странники» уже прибыли. Они стояли вместе у воды, пока Генезис разделялась на несколько плавающих частей тела с неразборчивыми очертаниями.
– Змей нас просто поставил раком и оттрахал, – сказал Мрак.
– Ну не знаю, – ответила Ябеда. – Возможно, это был его единственный вариант с учетом его способности и его деятельности.
– Мне было бы чертовски легче это все переварить, если б я имел хоть малейшее понятие о том, что делает его способность.
Ябеда на это ответила лишь извиняющейся полуулыбкой и пожатием плеч.
Я попыталась ей помочь:
– Слушай, мы таки знаем, что Змей умен, горд и отлично умеет управляться со своим предприятием. Если он окажется взаперти, то получит удар по всем трем направлениям. Ограниченный инструментарий, ограниченный доступ к своим людям, и то, что он стал слабее, будет видно всем.
– Это не оправдывает, какую колоссальную свинью он нам только что подложил, даже не попытавшись нас как-то выручить.
Я покачала головой.
– Не думаю, что он нас слил полностью. Мы знаем, что у Змея есть как минимум один агент под прикрытием, Крушитель, и…
Ябеда перебила:
– У него намного больше, чем один.
– Я предполагала, что так и есть. Разве не разумно, что он будет помогать нам, играя эту же роль? У меня сложилось впечатление, что ему нравится та степень контроля, которую он таким образом получает, и количество информации, которую он может таким образом добывать.
– Ну, может быть, – уступил Мрак.
– Нам нужно сосредоточиться на том, что делать дальше, – сказала я.
– Согласен, – вступил Плут.
Генезис закончила растворяться, и Плут шел к нашей группе в сопровождении Солнечной Балерины и Баллистика. Он обменялся рукопожатием с Мраком, затем повернулся для того же к Ябеде, мне, Регенту и Суке. Сука пожимать его руку не стала, а отвернулась, переключив внимание на собак. Плута это пренебрежение не смутило.
– По крайней мере, я рад, что у нас есть возможность поговорить. Если только все не станет намного хуже, я надеюсь, что мы какое-то время будем работать рука об руку.
– Будем надеяться, – согласился Мрак.
Плут сказал:
– Мы только что отослали Генезис назад в более незаметной форме, чтобы она послушала.
– Чертовка тоже осталась, – сообщила ему Ябеда. – Так что у нас дублирование.
– Господи, – Мрак резко дернул головой из стороны в сторону, словно так мог увидеть свою сестру. И с ноткой тревоги в голосе спросил: – Чертовка все еще там?
– С ней все будет в порядке, – заверила его Ябеда. – Они ее не заметят.
– Они могут заметить. Мы не знаем, насколько устойчиво работает ее способность и работает ли она в такой большой компании, и мы не можем быть уверены, что знаем все способности тех, кто там собрались. Вдруг у кого-то есть какие-то дополнительные чувства, которые могут пробивать ее способность. Черт! Ситуация именно из тех, от которых я хотел держать ее подальше. Я позволил ей к нам присоединиться только потому, что так я могу держать ее поближе к себе и сдержать ее, если ей приспичит сделать что-нибудь безбашенное.
– Она, конечно, немного бунтарка, но не дура, – сказала Ябеда. – Верь в то, что она сможет продержаться.
– Я не уверен, что сам бы смог продержаться на ее месте, – ответил ей Мрак. – Господи. Рой, ты не могла бы послать туда несколько своих букашек, чтобы узнать, в порядке она или нет?
Я кивнула. Плут хлопнул себя ладонью по лбу.
– Букашки, – произнес он. – Я мог бы сказать Генезис быть здесь, пока ты разведываешь… стоп, нет. Зачем посылать Чертовку, когда у вас есть букашки?
– Я не могу через свой рой видеть и слышать, правда. Недостаточно хорошо, чтобы слушать разговоры.
– Один раз у тебя получилось, – заметила Ябеда.
Это меня удивило.
– Когда?
– После боя с Бакудой. Ты была накачана обезболивающими, ранена, контужена, но все равно смогла сказать, какую музыку кто-то там слушал, а он был явно за пределами слышимости.
– Серьезно? И вы мне об этом не рассказали?
Мрак покачал головой.
– Скажу за себя: у меня была полна голова забот – ты и другие в плохой форме, АПП взрывают бомбы по всему городу. Я начисто забыл до вот этой минуты. Прости.
Ябеда кивнула.
– Это колоссально, – сказала я. – Вы представляете, насколько полезно это может быть?
– А сейчас ты почему не можешь? – спросил Плут.
– Букашки ощущают все настолько по-другому, мой мозг не может перевести то, что они видят и слышат, в нечто, что я могу переварить. Сплошные черные и белые пятна, высокие писки и басовые гудки, – я чуть помолчала. – Кстати, Чертовка в порядке. По крайней мере, я не могу ее найти, но никто не ведет себя так, будто они нашли у себя шпиона.
– Окей, – выдохнул Мрак.
– Значит, насчет сенсорной части твоей способности ты прекратила пытаться? – спросила Ябеда.
То, как она это сформулировала, меня уязвило.
– За три месяца между тем, как я обзавелась способностью и как впервые вышла в костюме, улучшения по этой части было ноль. Голяк, пшик. После того, как я начала выходить в костюме, я беспокоилась, что лишние образы и звуки отвлекут меня в какой-то критический момент. Плюс то, что это все равно что биться головой о метафорическую стенку…
– Ты сдалась, – произнес Регент. Он пытался действовать мне на нервы, я это знала.
– Я прекратила пытаться. Но теперь, когда я знаю, что это как-то возможно… Может, начну искать способ.
Это настолько расширило бы мои возможности, что искушение заняться поиском было велико. Подобное расширение сенсорных способностей в каких-то ситуациях может спасти жизнь. Теоретически я могла бы прислушиваться к большинству людей на своей территории. Но захотела бы? Подобная назойливость у меня в некотором роде вызывала содрогание, а по части содроганий я была довольно-таки устойчива.
– Возможно, это работает так же, как твое увеличение дальности, – предположила Ябеда. – Связано с эмоциональным состоянием.
– Вот только мой рост дальности, скорее всего, происходит, когда я чувствую себя в ловушке, и я как-то сомневаюсь, что именно так я чувствовала, когда меня накачали обезболивающими и я очнулась на той больничной койке, или в «скорой», или где там еще.
– С этим ты сможешь разобраться, – ответила Ябеда. – И теперь, когда ты знаешь, на что именно нацеливаться, ты должна заставлять себя пользоваться этой частью твоей способности, и тогда сможешь увидеть, когда она сильнее, когда слабее.
Я кивнула и усилием воли сняла ментальные барьеры и ограничители, которые ограждали мой мозг от образов и звуков, которые букашки пытались мне переправлять.
Ощущения были ровно такими же скребущими и раздражающими, как мне помнилось. К этому потребуется привыкать и привыкать.
– Послушайте, – сказал Плут. – Штаб-квартира Баллистика тут недалеко. Поскольку моя группа будет ждать Генезис, а вы наверняка хотите побыть где-то здесь и подобрать Чертовку, когда она закончит, может, вам заглянуть к нам, чтобы мы вместе обсудили стратегию?
– Хорошая идея, – ответил Мрак. – Спасибо.
Баллистик жестом указал на одну из ближайших улиц, и мы зашагали в том направлении.
Обсуждение начал Мрак.
– Первое: мы знаем, что они здесь, чтобы рекрутировать. Кого именно они рекрутируют?
– Меня, – отозвался Регент. Это подарило ему несколько изумленных взглядов от «Странников». Он пояснил: – Моя сестра – их самый новый член, заменила Топорика. Она меня предложила не столько из желания, чтоб я присоединился, сколько чтобы мне свинью подложить.
– Еще Оружейник, – указала я. – По словам Мисс Милиции, его хотел Манекен.
– Еще один рекрут – видимо, эээ, шестой член «Странников», – признался Плут. – Ползун атаковал базу Змея.
– Шестой? – переспросила я. – Если вас четверо, значит…
– У нас есть двое товарищей, которые не участвуют в боях. Они проводят все или почти все время в штаб-квартире Змея. Я понимаю, что это порождает массу вопросов, но я – мы – будем очень признательны, если вы пока что не будете развивать эту тему. Думаю, мы скоро вас с ними познакомим.
– Я не против отложить этот вопрос, пока вы не скрываете чего-то критически важного, – ответил Мрак. – В любом случае сейчас я предпочел бы не уклоняться от главной темы.
Плут приподнял цилиндр.
– Благодарю. Похоже, атаковали и Волкрюка. Всю его группу. Птица-Разбойница?
– Да, – ответила Ябеда. – Это я могу утверждать с уверенностью.
– Птица-Разбойница, Ползун, Манекен и… – я смолкла, глядя на Регента, чтобы он помог мне с именем.
– Милочка.
– Если состояние «Экипажа Разрывашки» о чем-то говорит, – продолжила Ябеда, – то можно предположить, что им нанесла визит Жгунья. Только вот я не могу даже отдаленно предположить, кого именно она навестила. Огнемет слишком гуманная, а ни у кого из остальных нет, я не знаю, остроты?
– Так или иначе, это оставляет вопрос, кого выбрали Джек, Сибирячка и Костерезка. Есть предположения?
Я окинула взглядом обе наши группы. Отвечать никто не спешил.
– Может, они еще не закончили? – заговорила наконец Солнечная Балерина. – Или, может, не все из них выбирают новых членов?
– Может быть, они еще не закончили, – ответила Ябеда. – Но я думаю, что это не так. По тому, что я о них читала и что говорит моя способность, у меня сложилось четкое впечатление, что они все уже сделали свой ход. Они либо все сразу наносят удар, наводя шок и трепет, либо тянут и нагнетают. Сейчас явно первое.
– Но все ли они ищут новеньких?
– Без понятия, – пожала плечами Ябеда. – Мы, по крайней мере, знаем о четверых.
Баллистик привел нас на подземную парковку. Мы прошли мимо рядов машин, избитых водными потоками. Вмятины на кузовах, разбитые стекла, некоторые машины подняты и вдавлены в другие.
Солнечная Балерина зажгла крохотное «солнышко» и подняла его вверх для освещения; Регент включил свой фонарик. Мы опустились вглубь парковки и остановились возле съезда со второго подземного уровня на третий. Он обрушился; уровень под нами был затоплен, в воде виднелись обломки съезда и две-три машины.
– Сюда, – произнес Баллистик. Он схватился за трубу, торчащую из разбитого съезда, и пополз вниз. Плут жестом предложил нас следовать за ним, что мы и сделали.
Умно, умно. Вне зоны видимости из любой точки уровнем выше вокруг разбитого съезда были установлены невысокие стенки. Они удерживали затопление и обломки в одном месте, создавая иллюзию полной разрухи и при этом сохраняя остальную часть нижнего уровня в сухости. Машины отсюда убрали, расчистив место для подземной базы.
Баллистик снял маску и кинул на кровать в углу. Со стола, стоящего посередине помещения, он убрал несколько грязных тарелок и пригласил нас сесть, а сам пошел за дополнительными стульями.
У него были густоватые брови, нос картошкой и короткие каштановые волосы, мокрые от пота. В целом его облик заставил меня вспомнить про качков, которых постоянно тянуло к Софии. И тем не менее нельзя сказать, что у него была плохая внешность. В какой-нибудь другой вселенной, где Эмма не перестала быть моей подругой и надо мной никто не измывался, если бы парень вроде него предложил мне встречаться? Чисто из-за внешности я, может, и согласилась бы.
Плут тоже снял маску. Он точно не напоминал мне тех качков. Его волосы были длиннее, чем у многих девушек. Также он обладал темной кожей и печальным крючковатым носом. Вкупе с пристальным взглядом все это создавало впечатление ястреба или еще какой-нибудь хищной птицы.
Мрак, Ябеда и Регент тоже поснимали маски, пока рассаживались. Плут предложил каждому из них сигарету, потом предложил мне. Я отказалась, как и остальные.
– Итак, что мы обсуждаем? – раздался за моей спиной голос Солнечной Балерины. Я обернулась и увидела довольно приятную блондинку с длинной шеей и тонкими чертами лица. Ее волосы были мастерски собраны на затылке. – У меня сложилось впечатление, что «Орден кровавой девятки» практически непобедим.
– Нет, – ответил Мрак. – Некоторые из них – возможно, но другие так же уязвимы, как ты или я. Проблема в том, что Дина сказала, что наши шансы против этих засранцев не очень. Вероятность победы довольно мала, зато чертовски вероятно, что если мы будем драться с ними лицом к лицу, то нас перебьют.
– Это означает, что мы не будем драться с ними лицом к лицу, – сказал Плут.
Я единственная кто осталась в маске. Чувствуя, что выделяюсь, я ее сняла. Ушла секунда, прежде чем я привыкла, что все имеет синий оттенок, – я ведь провела больше часа, глядя на мир сквозь бледно-желтые линзы маски. Я заметила, что Плут устанавливает ноутбук. Он поставил его на угол стола экраном к нам.
– Оливер?
– Я здесь, Плут, – раздался из ноутбука мужской голос.
– Как насчет пригласить Ноэль?
– Нет проблем. Она в нормальном настроении. Только немного сонная. Сейчас вернусь.
Плут нажал кнопку на клавиатуре и повернулся к нам.
– Ябеда. Буду краток, насколько смогу. Змей пообещал подключить тебя, чтобы помочь нам, но при этом не торопится знакомить тебя с нашей группой. Мой внутренний циник подсказывает, что у него есть на то причина, а мой внутренний пессимист говорит, что знает эту причину: он уже понял, что ты нам скажешь, и это будет неприятно.
– Окей, – сугубо деловым тоном произнесла Ябеда.
– Ноэль попросит тебя о помощи. Солги ей. Скажи, что уже занимаешься этим. Импровизируй, если она рассердится или будет раздосадована. Она очень ранимая. Я не знаю, как работает твоя способность, но, если ты поймешь что-то, что Змей не хочет нам сообщать, не говори Ноэли.
– Это к ней приходил Ползун? – спросила я.
Плут кивнул.
– Алло? – раздался из ноутбука женский голос. Плут ударил по клавише – видимо, включил микрофон. Потом нажал еще комбинацию клавиш, и на экране появилась картинка с веб-камеры.
У Ноэли были длинные каштановые волосы, она была в красной футболке. Выглядела она болезненной. Страшно бледная, с темными кругами под запавшими глазами, с потрескавшимися губами. Мне она напомнила наркоманов на ранних стадиях, когда они деградируют, потому что наркота для них важнее, чем уход за собой. Змей и ее накачивает этой дрянью?
– Ноэль, – произнес Плут. – Ты просила, чтобы тебя больше приобщали. Я подумал, что ты сейчас не против?
Она кивнула.
– Слева направо перед тобой Мрак, Регент, Рой, Сука и Ябеда.
На ее лице не было ни намека на улыбку или заинтересованность, пока она не услышала последнее имя.
– Ябеда?
– Ноэль, – сказала Ябеда. – Я рада наконец-то познакомиться с тобой. Слушай, я работаю над твоей ситуацией. Змей в общих чертах меня посвятил, и я уже отрабатываю кое-какие идеи, но возникла проблема с «Орденом кровавой девятки», так что всё в заморозке, пока мы не будем уверены, что они не попытаются нас убить.
Я увидела, что Плут напрягся. Может, Ноэль настолько на нервах или в отчаянии, что закатит истерику в ответ на просьбу подождать?
– Змей сказал правду, – тихо проговорила Ноэль. – Ты правда можешь помочь?
– Честно? Я не знаю. Но я гребаный гений по части нахождения ответов, а у Змея все ресурсы мира. Если для тебя что-то в принципе можно сделать, мы это сделаем.
– Как скоро ты будешь знать?
– Без понятия. Не думаю, что так скоро, как тебе хотелось бы, но это возможно, и это не затянется настолько сильно, чтобы тебе стоило сдаться.
– Окей.
– А пока что, – вмешался Плут, показывая Ябеде большой палец втайне от веб-камеры, – нам нужны мозги нашего старого полевого командира, чтоб разобрать ситуацию с «Орденом кровавой девятки».
– Отвлечение было бы полезно, – впервые за все время улыбнулась Ноэль.
Старый полевой командир. Значит, она раньше была лидером их группы? Я подумала, смогу ли раскопать что-нибудь про нее, если залезу достаточно глубоко в прошлое.
Я увидела, что Мрак поерзал под столом. Ему не нравились постоянные отвлечения от темы.
– Восемь врагов, – сказал Плут. – Теперь: играю я неважно, и я заранее извиняюсь перед теми из «Темных лошадок», кого покоробят мои ассоциации, но я вижу это дело в таком свете: их лидер – нечто вроде шахматного короля. По чистой силе превосходит пешку, но в конечном счете это одновременно и вторая по слабости фигура, и тот, на ком все держится. Если мы его вынесем и при этом сумеем сами не погибнуть, то, думаю, выиграем.
– Джек Нож, – произнесла Ноэль.
– Верно. Сибирячка – это ферзь. Быстрая, проворная, одна из сильнейших физически, а самая подлянка в том, что ее невозможно убрать с доски и невозможно сдержать. Особый ферзь, если хотите. Физически она и неостановимая сила, и недвижимый объект в любой момент, когда пожелает.
Справа от меня Сука подобрала щенка и положила на колени. Он свернулся калачиком, прижавшись к кольцу ее рук.
– Далее идет Ползун, который вчера нас посетил. Он не так быстр и проворен, как Сибирячка, и его можно сдержать, но убрать с доски его тоже нереально. Особая ладья.
– Любопытно, Плут, как далеко ты можешь натянуть эту шахматную аналогию, – прокомментировал Баллистик.
Плут пропустил его слова мимо ушей.
– Птица-Разбойница и Жгунья похожи на слонов. Они мобильны, обладают дальнобойностью и способны похоронить вас чертовски быстро, если у вас нет правильного укрытия.
– А Манекен кто? – спросила я. – Еще одна ладья?
– Я бы ассоциировал его с конем. У него нет особой дальнобойности, но он может бить с неожиданных направлений и, возможно, способен просочиться через любую защиту, которая, как вам кажется, у вас есть.
– Остаются Милочка и Костерезка, – сказал Мрак. – Что касается Милочки, придется нам доверить Регенту посвятить нас в подробности.
Регент кивнул и, постукивая пальцем по подбородку, начал:
– Моя сестра. Не знаю, можно ли ее назвать третьим слоном или конем. Дальнобойная способность, и чем ближе цель, тем она сильнее. Воздействует на ваши эмоции, и, насколько я знаю, от этого нельзя защититься или укрыться. Если она решит, что хочет вас ранить или сделать так, чтобы вы сами себя ранили, она найдет вас и заставит это случиться.
– Но у нее нет какой-то особой защиты, – вмешался Мрак. – Она уязвима к любому ножу, пуле или способности, которой мы можем ее ударить.
– Может, напасть на нее всем вместе? – спросила Солнечная Балерина.
– Она способна воздействовать на многих людей сразу, – ответил Регент. – Так что это не так просто.
– Значит, нам придется побеждать ее на ее поле, – задумчиво произнес Плут. – Выследить и забить дальнобойными способностями.
– Я мог бы натравить на нее своих марионеток, – сказал Регент. – Но она может парализовать их неконтролируемыми физическими реакциями, которые я не могу покрыть своей способностью. Сам-то я к ее выходкам иммунен, но толку…
– Какова дальность ее атак? – спросила я.
– Без понятия. Могу предположить, что эмоции она чувствует со всего города – так она и находит людей, – но в плане атаки? Мне просто не на чем основываться, чтобы строить догадки. Дальше, чем у папаши, Сердцееда, но не весь город, нет.
– Возможность выследить нас по эмоциям – сама по себе достаточно уважительная причина вывести ее из строя как можно скорее, – произнес Плут. – Пока она в обойме, намного труднее будет застать врасплох остальных.
– Может… – начала я, потом замялась. Ощущая на себе давящее внимание всех остальных, я продолжила: – Может, моя способность достает дальше, чем ее? Не в плане того, что мы видим и чувствуем, а в плане, кто может бить больнее и с большей дистанции?
– Это вариант, – согласился Мрак. – Рискованный, но выбор у нас в любом случае небогатый. Плут, как в твою аналогию вписывается Костерезка?
– Никак, – покачал головой Плут. – Она сравнительно слаба в плане чистой силы, но ее присутствие на доске способно менять правила игры. Она анатомический Механик. Вдумайтесь: анатомический Механик. Пока она в игре, мы не можем быть уверены насчет атакующей мощи наших врагов, мы не можем быть уверены, что любой враг, которого мы уберем с доски, на нее не вернется, а если они поймают или убьют кого-то из нас, последствия могут быть очень суровыми. Меня тошнит от одной мысли об этом, но если Костерезка доберется до, скажем, Балерины, я буду тревожиться чертовски сильнее, чем если доберется Волкрюк или Чиркаш.
Солнечная Балерина прошептала что-то Баллистику, но я не разобрала, что именно.
– Что насчет нашей стороны? – спросила Ноэль.
– Много фигур, не все сотрудничают, и есть одно сомнительное преимущество, – ответил Плут. – Мы заранее знаем как данность, что, если любой из нас, хоть «Темных лошадок», хоть «Странников», попытается драться с этими ублюдками, мы проиграем, и проиграем жестко.
– Это сказала Ябеда? – уточнила Ноэль.
– Нет, Змей, – ответил Плут.
Странно. То есть Ноэль живет у Змея, но не знает про Дину? Еще один секрет или ложь во спасение от ее команды?
– Поневоле приходит на ум сценарий «Оскверненный монах», – сказала Ноэль. Я увидела, что Плут, Солнечная Балерина и Баллистик закивали. Повернулась к моей команде – они были так же сбиты с толку, как и я. Может, с этим Оскверненным монахом «Странники» сражались когда-то в прошлом, до прихода в Броктон-Бей?
– Продолжай, – подбодрил ее Плут.
– Правила несправедливы. Половина наших противников внаглую читерит. Но нам все равно придется иметь с ними дело. Значит, либо мы должны читерить в ответ…
– Что мы не можем.
– …либо вам нужно разобраться с этим так, как мы делали раньше. Не драться так, как они хотят драться.
– Окей, – кивнул Плут. – Значит, первый вопрос, который мы должны задать самим себе, это – как они хотят это всё разыгрывать? Чего они добиваются? В терминах, которые способен понять пятилетний ребенок.
– Им нужен девятый, – сказала я.
– Верно.
– Они хотят ранить, запугивать и убивать людей, – внесла свою лепту Ябеда.
– Почему?
– Репутация, развлечение, – ответила Ябеда. – Эти типы – чудовища, и каждый, кто смотрит телек, гуляет по сети или читает газеты, это знает.
Краем глаза я увидела, как выражение лица Ноэли мгновенно изменилось: из живого и заинтересованного оно превратилось в то же, какое было, когда веб-камера только включилась. Равнодушие, страдание, безнадежность.
Ее выбрали. И не чтобы нагадить ей, как с Регентом. А потому, что такой псих, как Ползун, счел (и, очевидно, не без оснований), что ее место среди них.
Если бы Ябеда сидела рядом со мной, я бы пнула ее под столом.
Внезапно Ноэль встряхнулась и произнесла:
– Они хотят охотиться. Они хищники.
– Окей, как мы можем это использовать? – Плут подался вперед, чтобы видеть экран.
– Они хотят быть хищниками, а мы сделаем из них добычу, – ответила Ноэль. Она вновь выглядела более оживленной.
– Не уверен, что это возможно, но продолжай.
– Это невозможно, потом что, эмм… Ты описал их как шахматные фигуры, и мы думаем в терминах шахмат. Но что если мы сменим игру?
– Я всегда предпочитал го, – сказал Плут. – Но суть го в том, чтобы брать и отдавать территорию, это не столько агрессия, сколько обучающий спарринг между двумя мастерами-мечниками, каждый из которых уходит потом с крупицей нового знания. Го лучше применима к захвату города, чем к тому, что мы сейчас обсуждаем.
– Сёги? – предложила Ноэль.
Сёги. До меня дошло почти мгновенно, и не только до меня. Мы с Ябедой и все «Странники» синхронно посмотрели на Регента.
Что до Регента, Суки и Мрака, то они явно были озадачены.
– Как насчет пояснить? – попросил Мрак.
– Сёги – это восточная версия шахмат, – сказала я. – Некоторые фигуры ходят немного по-другому, не помню, как именно. Но главное отличие в том, что там есть правило, что можно взять любую фигуру противника, которую ты захватил, и выставить на доску как свою.
– Более или менее верно, – произнес Плут.
– Значит, вопрос в том, – начал рассуждать вслух Мрак, – кого из них мы можем победить в непрямой схватке, захватить и взять под контроль.
– Джека, Костерезку… – начала я.
Мрак покачал головой.
– Они знают, что уязвимы. Либо они сами будут тщательно следить за своей безопасностью, либо за них это будут делать другие.
Регент сказал:
– Сибирячка не обсуждается. Теоретически мы можем поймать и удержать Ползуна или Манекена, но вряд ли сможем держать их неподвижно достаточно долго, чтобы я применил на них свою способность. Если я смогу. Очень уж другие у них тела.
Я отсчитывала противников на пальцах.
– Остаются Милочка…
Регент покачал головой:
– Она знает меня и примет меры.
– …Жгунья и Птица-Разбойница, – закончила я.
– Слоны, – произнес Плут.
– Легче сказать, чем сделать, – вздохнул Мрак.
Ноэль исчезла с экрана, сменившись блондинистым пареньком. Оливер?
– Плут, Генезис просыпается. Она закончила то, что ты ей поручил.
– Это было долго, – ответил Плут. – У нее будет слабость.
– Значит, Чертовка, скорее всего, тоже закончила, – сказал Мрак.
– Ее понадобится довезти обратно, – закончила я его мысль.
– Стоило бы подержать ее там немного в наказание за то, что осталась, – проворчал Мрак. Тем не менее он встал и надел шлем. – Но это не стоит того горя, которым она меня обеспечит.
– Добряк, – ухмыльнулась Ябеда.
– Ты вернешься? – спросил Плут.
– Сколько понадобится времени, чтобы Генезис смогла рассказать нам, что было на совещании?
– Минут пятнадцать – двадцать?
– Тогда мы вернемся, чтобы закончить наш военный совет, – сказал Мрак.
Плут повернулся к своим товарищам.
– Не против, если мы с Ноэлью минутку поговорим наедине?
Солнечная Балерина и Баллистик встали.
Вместе с ними мы прошли к замаскированной лестнице на второй уровень подземной парковки. Я должна была подниматься последней и потому увидела очаровательную картину: Сука прижала к себе спящего щенка одной рукой, чтобы взбираться, помогая себе второй.
Когда она добралась до верха, я услышала воркование Солнечной Балерины:
– Какая прелесть. Это мальчик или девочка?
– Мальчик.
– Как его зовут?
– Ублюдок.
– Подозреваю, это ты дала ему имя? – спросил Регент, как раз когда я поднялась и встала на твердую землю. Ответ Суки я пропустила. Она просто кивнула?
– Меня удивило, что ты его прихватила сегодня, – сказал Мрак, с примечательной деликатностью обойдя тот факт, что Сука, взяв с собой этот милый шерстяной комочек, убила всю ту внушительность, которой обладала наша группа. Лучше бы, конечно, он поднял эту тему раньше, но, возможно, он, как и я, не хотел провоцировать Суку перед серьезным мероприятием – она ведь в последнее время была такая вспыльчивая.
Сука ответила на удивление многословно:
– Пришлось. Первые полтора года он будет как собака. Нужно выдрессировать его как можно лучше, заставить ко мне привыкнуть. Если я затяну, станет слишком трудно.
– Как собака? – переспросила я. Краем глаза я увидела, что выражение лица Ябеды, глядящей на щенка, изменилось, – она явно что-то поняла. Но не успела я повернуться к ней, чтобы попробовать разобраться, что именно, как внимание Ябеды привлекло что-то другое.
– Черт, – выдохнула она. Одной рукой ухватила за руку меня, второй – Суку, после чего шагнула назад, потянув за собой и нас. Сука выдернула руку и сердито посмотрела на Ябеду, посмевшую вторгнуться в ее личное пространство.
– Ох блин, – пробормотала я, увидев сквозь темноту то, что уже заметила способность Ябеды.
Четверо из «Ордена кровавой девятки» шли через вход на парковку. Впереди шла Сибирячка, ее длинные, до пояса, волосы развевались на ветру, задувающем снаружи, а глаза чуть ли не сияли в полумраке. За ее спиной шел Джек Нож, держа за руку Костерезку. Девочка шла вприпрыжку, наступая только на желтые линии, разграничивающие полосы движения. Четвертой была девушка лет восемнадцати на вид, поразительно похожая на Алека. Милочка. Никто из них не носил костюма. Сибирячка не носила вообще ничего. Она была в костюме Евы, на коже чередовались полосы алебастрово-белого и чернильно-черного цвета.
Джек Нож заметил нас, и его взгляд перешел на арку, ведущую с парковки на сырую улицу.
– Это не выход, – улыбнулся он.