СКАРАБЕЙ 25.6
Хонсю позволил Александрии ударить его и воспользовался силой удара, чтобы отлететь назад на большей скорости. Благодаря этому он занял позицию, в которой подтянул свои сферы ближе к «Ягуарам».
Недостаток координации, простая ошибка – и десять Плащей попались в ловушку и погибли в считаные секунды. Секунды, которые для них были неделями, месяцами и годами. Некоторые из них взяли с собой пищу и воду. Их мне было почти что жаль.
Появилась Муэрд Нах, стоя на черепе своей тени, как серфер на волне, не считая того, что никакого веселья тут не было и близко. Ее руки свисали по бокам, голова приопущена, глаза почти что смотрели вниз, словно за черепом она следила вполглаза, а Хонсю вообще удостаивала лишь периферийным зрением.
На ней не было доспехов. Обычная футболка с обрезанными рукавами и нижней частью. На груди виднелось выцветшее изображение какой-то рок-группы, сквозь зияющие дыры для рук проглядывали лямки лифчика. Юбка была до лодыжек, слегка истрепанная внизу, из-под нее выглядывали босые ноги. Волосы были заплетены в косы, завязанные позади шеи.
Череп опустился к земле, и воительница сошла с него, будто с эскалатора. Голова тени приняла форму змеиного черепа вместе с зубами, а тело стало колонной позади головы, которая двигалась вокруг Муэрд Нах, не прикасаясь к ней.
Змея бросилась на Хонсю, и кусочки отлетели от его плеча, когда тень прикоснулась к нему, потерлась о него. Выглядело так, словно тело тени состояло из множества циркулярных пил, словно это была терка.
Поле Хонсю прикоснулось к телу тени, поймав его середину. Муэрд Нах даже не вздрогнула, когда ее змею рассекло натрое и среднюю часть утянуло прочь.
Теперь змея обвивалась вокруг Хонсю, увеличивая до максимума площадь контакта. Хонсю предпочел проигнорировать ее и поплыл вперед, чтобы очутиться в пределах досягаемости большего числа обороняющихся Плащей.
Калифа де Перро своим тяжелым копьем смахнул с пути Всегубителя целый отряд, после чего ударил им о землю, использовав отдачу, чтобы убраться в сторону самому. Приземлившись, он тут же выпрямился. Он был без рубашки и явно обтерся маслом, хотя на коже уже собралась пыль, придав ей серо-бронзовый цвет. На нем были наручи с меховой оторочкой у локтей и собачья маска, закрывающая верхнюю половину лица и выдающаяся прилично вперед. Единственной другой неестественной вещью, которая делала его одеяние похожим на костюм, была вставка на поясе, слишком громоздкая для пряжки, с собачьей мордой, торчащей довольно-таки изрядно. Он улыбался своими идеальными белыми зубами, когда отброшенные им Плащи взбирались на ноги.
Решив, видимо, что круги в этой ситуации не работают, Хонсю убрал все три. Тень Муэрд Нах, став свободной, присоединилась к остальной массе. Продвижение Хонсю от этого удара на миг прервалось. Он создал кольца заново, поместив их там, где люди в эпицентре не могли двигаться достаточно быстро, чтобы сбежать.
В этот момент я прошла вперед.
«Шелкопряда, как, блин, ты добралась до Южной Америки? – это был Тектон. – Директор весь кипит от бешенства».
– Меня кое-кто подбросил. Шевалье позже объяснит.
«Ты начисто пропала с радаров на целых полчаса. Мы были уверены, что до тебя кто-то добрался и отомстил за нашу работу по зачистке».
– Месть тут ни при чем. Неважно. Я… – я смолкла, когда появилось новое кольцо. Местоположение, выбор момента… В него попался Легенда.
«Шелкопряда?»
Легенда внутри поля превратился в размытое пятно. Потом, за две-три секунды, все пространство заполнилось красным свечением. Оно постепенно сделалось белым. Похоже, способность Хонсю действовала на все пространство над пузырем, до стратосферы. Получился световой столб.
Эйдолон создал силовое поле, похожее на то, которым он сдержал хронобомбу Фир Си, только здесь оно было открыто с одной стороны – U-образное, обращенное открытой стороной к Хонсю.
Тот, похоже, заметил: он сдвинул свою колонну. Она пересеклась с полем Эйдолона, и способность Хонсю одержала верх. Силовое поле рухнуло. Этот эффект Эйдолону не сдержать.
– Я сейчас занята, Тектон. На мне та же камера, что была в прошлой схватке, так что попроси доступ к видео, ну или перебирайся сюда. Мы считаем, что нашли способ прижать его на месте.
«Понял».
Эйдолон кричал что-то, чего я не могла разобрать. Александрия присоединилась к схватке, пытаясь удержать Хонсю на месте, молотя его и уворачиваясь от надвигающихся на нее колонн.
Невозможно было понять в точности, как ему это удалось, но Эйдолон сумел поймать свет, прежде чем тот превратил все поле боя в дымящиеся руины. Свет собрался в шар, крутанулся вокруг Эйдолона, словно спутник на орбите планеты, и, точно выпущенный из пращи, полетел в Хонсю с Александрией.
Это не был долгий, стабильный поток, как в Нью-Дели. Это была белая пуля, в мгновение ока оставившая позади Хонсю, Александрию и добрую милю ландшафта и ушедшая в океан на горизонте. Взметнулись облака пара, точно при взрыве.
Эйдолон вмиг пересек поле боя, обогнув слева одну из двух оставшихся колонн измененного времени, справа другую, и воздвиг стену, чтобы не дать пару сварить нашу плоть прямо на костях.
Это не предвидение позволяло ему передвигаться так стремительно. Улучшенная реакция? Или что-то вовсе другое?
И он еще говорил, что его способности слабеют.
Александрия лишилась большей части своего костюма, однако сражалась без тени стыдливости. Легенда тоже держался как ни в чем не бывало: сколько бы лет он ни провел в ловушке Хонсю, на нем это никак не сказалось.
Что до Хонсю, он пока что не пострадал и близко к тому, что было с Бегемотом. С него счистили пять-шесть слоев, а оставшееся блестело; свет танцевал вокруг его туши.
Яркость и насыщенность этого сияния менялись в такт свету по краям его временнЫх полей. Медленно тускнели.
Я добралась до поля боя, но задержалась в тылу, за пределами досягаемости колонн Хонсю. Здесь не тот случай, когда я буду атаковать. Максимум – буду помогать кому-то. Мои букашки распространились по всей окрестности, и я получила возможность отслеживать передвижения и временных полей, и бойцов. Я стала разматывать катушки с шелком, которые были при моем костюме, протягивая нити межу мной и теми или иными воинами, пользуясь руками полетного ранца, чтобы манипулировать нитями и гарантировать, что ни я, ни нити не запутаются.
Паучий шелк протянулся между мной и всяческими Плащами вокруг меня. Это были южноамериканцы. Три четверти наверняка в одной лиге с различными криминальными группировками и картелями. Одна четверть – «герои». Различать их у меня не получалось. Намеки и детали их костюмов – не то, с чем я хорошо знакома. По выбору цвета, стиля, манеры поведения и прочего они были слишком похожи друг на друга. Культурная пропасть, преодолеть которую моя голова была не в силах.
Еще больше сбивало с толку то, что во многих случаях злодеи, заправляющие картелями или работающие на них, спонсировались правительством. «Герои» же, в свою очередь, были ренегатами.
Калифа де Перро, «Король псов»[1], взвыл и присоединился к схватке, готовый развить общий успех. В тот же момент я почувствовала, как мои букашки исчезают. Не умирают, но стираются из существования. Те, которые следовали за колонной, попались в нее.
Она не сменила направление. Она остановилась, готовясь сменить направление. И мне не нужно было даже смотреть, чтобы понять, на кого нацелился Хонсю. Я поймала нитью серьгу Короля Псов и дернула.
Он остановился, айкнув, и посмотрел в мою сторону.
– БЕГИ! – крикнула я, но мой голос наверняка затерялся в какофонии. Тогда я дернула еще раз.
Он переместился с помощью своего копья. Секунду спустя временное поле вдвинулось туда, где он был только что.
Оно двигалось быстрее. Появилось третье кольцо, и движение еще ускорилось.
Почувствовав, что Хонсю готовится отступать, «Танда» сделали свой ход. Громадный обломок спустился с неба и ударил Хонсю с такой силой, что половину обороняющихся Плащей, включая меня, сбило с ног.
Другой член «Танда» применил (применила?) свою способность, чтобы прикрепиться к вращающимся кругам. Плащ парил в воздухе, держась на постоянном расстоянии от круга, фактически неуязвимый, выжидая, наблюдая.
Достигнув определенной точки на своей орбите, он поймал небольшой холм и присоединил его к себе – прикрепил точно так же, как сам прикрепился к кругу. Холм врезался в Хонсю, точно ядро для сноса зданий.
Этот, фактически, метеорит проломился через следующий внешний слой. Не много, но кое-что. Когда пыль рассеялась, я увидела искорки света, танцующие в глубине раны.
Только сейчас я осознала, что эта сволочь укрепленная. У него между слоями располагались силовые поля, так что его невозможно будет выбить несколькими мощными ударами, как получилось с Бегемотом. Он устрашающе напоминал Прославленную.
И все же он чувствовал полученный урон. Тень Муэрд Нах вонзилась в рану, расширяя ее, отскочила назад, когда Хонсю махнул рукой, целясь по черепу, и разбил один его рог, а потом снова ринулась вперед и вонзилась в другую рану.
Это выбило Хонсю из равновесия, и он упал на спину. Тень налетела на него сверху; череп ударил его в лицо и сбил опять, как только он попытался встать. Одновременно с этим она вытянулась через все поле боя и оттолкнула Муэрд Нах с пути быстро приближающегося поля Хонсю. Злодейка слегка пошатнулась, когда ее отнесло на сотню футов назад, но не особо как-то среагировала. Здесь тень проявляла больше экспрессии, чем она.
Хонсю, видимо, решил, что с него хватит: он вытянул руки в стороны, по-прежнему лежа на земле.
Член «Танда», вращавшийся вокруг Всегубителя, тоже вытянул руку, и всех до единого обороняющихся Плащей подхватило его способностью и понесло вокруг Хонсю против часовой стрелки. Мои ноги оторвались от земли, когда он поднялся, – мы все поднялись вместе с ним.
Всегубитель телепортировался, и благодаря члену «Танда» мы все телепортировались туда же. Мои букашки, тень Муэрд Нах и несколько искусственных воинов механикова производства остались на старом месте, а мы очутились на пляже, усеянном камнями размером с мой кулак. За холмом виднелись крыши элеваторов, которые были выше большинства высотных зданий.
Битва возобновилась в мгновение ока: Плащи ринулись в атаку на Хонсю сразу, как только член «Танда» опустил их на землю.
***
Мой телефон зазвонил. Какое-то мгновение я чувствовала лишь тревогу, кровь застыла в жилах.
Я вздохнула и нажала клавишу на клавиатуре. Окно с видеозаписью битвы с Хонсю закрылось.
Я дала телефону прозвенеть еще дважды, после чего заставила себя проверить дисплей. Тектон.
«Большинству других я бы не ответила», – подумала я. Черт, я бы вообще отключила телефон, если бы не боялась, что будет какой-то жизненно важный звонок. В любом случае, большую часть этого я уже видела. Я взяла трубку.
«Шелкопряда, где, блин, тебя носило?»
Я чуть улыбнулась. Это была странная, забавная параллель с тем, что он сказал в видео, разве что сейчас он держался со мной чуть более раздраженно, чуть более устало.
– Ты знаешь, куда я хожу, – ответила я. – Как и боссы.
«Мы даже не… Ты обязательно сама себя загонишь в яму таким макаром. Почему сейчас?»
– Все в порядке, Тектон, – сказала я.
«Ни черта не в порядке, это…»
– Они не обязаны быть в восторге. Не думаю, что, если они не в восторге, это что-то изменит.
От этих слов он, похоже, растерялся.
Я не стала развивать атаку. На своих психотерапевтических сессиях я работала над тем, чтобы не рассматривать социальные взаимодействия как сражения. Спокойно и терпеливо я повела палец вниз по краю экрана. Текст начал прокручиваться.
Канберра, 24.02.2011 // Симург
Примечания: Сайон не появился. Победа Легенды/Эйдолона.
Цель/Последствия: см. файл Трактат полировщика. См. файлы Лорд Уолстон и Люди короля.
Броктон-Бей, 15.05.2011 // Левиафан
Примечания: победа Сайона.
Цель/Последствия: Ноэль? См. файл Ехидна. Контактов не было.
Нью-Дели, 26.07.2011 // Бегемот
Примечания: победа Сайона. ВСЕГУБИТЕЛЬ УНИЧТОЖЕН.
Цель/Последствия: см. файл Фир Си.
Рейс ВА178, 25.11.2011 // Симург
Примечания: Поражение? Самолет уничтожен, Эйдолон/Притворщик отогнали Симург. Начало партизанской тактики Симург и Левиафана.
Цель/Последствия: наследник Китайского Союза-Империи инкогнито. См. файлы:
Американо-КСИ конфликт 2012 А
Британо-КСИ конфликт 2012 А
Американо-КСИ конфликт 2012 Б
Янгбан
Не определено, 20.01.2012 // Хонсю
Примечания: Первое появление. Победа Сайона/Муэрд Нах. Список всех 163 целей и цифры потерь здесь.
Людериц, 02.04.2012 // Левиафан
Примечания: Поражение? Отогнан Эйдолоном. Вторичные цели: Свакопмунд, Гамба, Порт-Жантиль и Сулима.
Цель/Последствия: Муэрд Нах. Партизанская тактика продолжается, потери существенны, но не катастрофичны, цель выжила.
Манчестер, 05.06.2012 // Симург
Примечания: Победили, но не убили.
Цель/Последствия: до сих пор неизвестны. Связь с Лордом Уолстоном?
Тектон прервал мое листание, заговорив наконец:
«Я в некотором роде надеялся, что мы дошли до такого уровня, когда мы окей, когда ты доверяешь мне».
– Я доверяю тебе, – ответила я. – Но…
«Но, – повторил он за мной, перебивая. – Потрать секунду на то, чтобы подумать, что ты скажешь затем. Грация попросила меня позвонить, потому что, как мне хочется думать, я спокойный, уравновешенный парень. С учетом всего, пожалуй, это так. Но сейчас я на грани того, чтобы на тебя разозлиться, и какое-нибудь неправильное слово подтолкнет меня от злости в профессиональном плане к раздражению в плане личном».
– Я…
«Подумай секунду, прежде чем заговорить, Тейлор. Начав говорить сразу же, ты найдешь какой-нибудь очень хороший аргумент, и я сдамся под этим аргументом, сдам этот спор, но это ничуть не приблизит нас к решению».
– Ты прав, – сказала я. – Думаю.
«Я остаюсь на линии».
Я стала обдумывать его слова. Я тревожилась во многих отношениях. Лучше сказать – «была в ужасе». Мое положение было шатким, и лишь отчасти из-за встречи, которую я рисковала пропустить. Размышляя, я продолжала прокручивать список, как будто его отдельные пункты могли структурировать мои мысли.
Рио-де-Жанейро, 15.08.2012 // Левиафан
Примечания: партизанская тактика, психологические игры. После ложного отступления возвращался, нанося удары по Кейптауну и Перту.
Цель/Последствия: без очевидных целей.
Я остановилась на следующем пункте. Кликнула на нем. Бухарест.
Открылось видеоокно, но оно оставалось темным – камеру вначале закрывали мои волосы. Только аудио.
«Ох блин, ох блин, ох блин, ох блин». Это Грация.
«Ты ранена?» Голос Тектона.
«Голем ранен. Блин».
Появилась дергающаяся картинка, когда закачалась камера на моей маске, а я-с-камерой отодвинула волосы в сторону, позволив камере записать видео. Улицы были пусты, со всех сторон нависали старые, величественные здания, мои букашки ползали по фасадам каждого из них.
Раздался звуковой сигнал. Камера располагалась с правой стороны моего лица, повязка была на левом запястье, поэтому взгляд получился беглым. Желтый экран.
«Внимание!» – воззвала к товарищам я-за-камерой.
«Внимание к чему? – ответил запыхавшийся Аннекс. – Ай! Ох мать!»
Лишь секунду спустя стало ясно, почему Аннекс ругается. Город сдвинулся. Дороги сузились, двери раскололись, и их чуть ли не выстрелило из проемов, когда сами проемы стали уже.
Изображение на видео сместилось вбок. Я видела приближающийся сдвиг, и букашки на стенах домов дали мне знать о надвигающемся ударе на долю секунды раньше. Когда дома по обе стороны от меня резко сблизились, каждый на пять-шесть футов, колья выпрыгнули из вычурных архитектурных деталей – изо ртов горгулий по обе стороны от короткой лестницы, из вывески с названием магазина, один клинок поднялся от крышки люка… штук десять или двенадцать на меня одну, каждый кол длиной футов пятнадцать – двадцать. Они пересекались, шли со всех сторон.
Камера застыла. Потом очень медленно двинулась вновь, изучая то, что было поблизости. Клинки и рога окружали меня, готовые колоть и ранить, словно я находилась внутри шиповникового куста. Мои пальцы поднялись на уровень камеры, мокрые от крови.
Мне удалось уклониться так, как удалось, только благодаря способности чувствовать, куда движутся букашки, сидящие на клинках, и везению, позволившему мне сдвинуться туда, куда все эти удары не достали. Кровь была от скользящего попадания по нижнему краю правой груди. Сейчас, сидя за монитором, я провела в том месте пальцами, осязая ткань одежды поверх рубца. Эти чертовы штуковины были настолько острыми, что пробили и броню, и шелк.
Я вспомнила свою ярость по этому поводу, идиотский, дурацкий комментарий, который промелькнул в моей голове, но так и остался невысказанным из страха, что это видео тоже каким-то образом утечет.
«Не могу поверить, что клинок попал в такую крохотную мишень».
«Все в норме?» – спросила я на экране.
Вслушалась в разнообразные подтверждающие реплики. В ответ сообщила, что броня, которую я для них сделала, не дает гарантированной защиты.
Потом картинка с камеры сдвинулась – это я освободилась от кольев, которых я едва избежала – почти избежала. Я сделала два шага вперед и бросилась ничком, когда из стены выскочила женская фигура; она двигалась так быстро, что ее едва можно было заметить. Камера вновь крутанулась, когда я перекатом увернулась от двух клинков, которые выбросились из нижней части ее «тела» и вбились в землю.
Она унеслась вперед, безразличная к тому, что я увернулась, и врезалась в другую стену, но частицу себя она оставила позади. Или частицу того, из чего она себя сделала. Она стала городом, и этот маленький кусочек ее был из того же светло-серого кирпича, что и здание справа от меня. Она оставила столб трех футов в диаметре, перегораживающий мне путь.
Я обернулась, следя за ее продвижением. Еще одна торопящаяся фигура появилась в квартале впереди меня, две позади, все одновременно. Столб, невысокая стенка, еще один столб.
«Герои, прошу принять к сведению, – раздался из повязки голос ИИ Дракон. – Всегубитель Боху, похоже, следует строгому ритму. Город сжимается через двадцатичетырехминутные интервалы, после чего практически сразу миниатюрные Всегубители создают барьеры, стены, колонны, блокирующие отверстия и прочее. На следующей фазе, происходящей постепенно в течение десяти минут, создаются ловушки, западни, а также сглаживается ландшафт. Далее следует ожидать появления более сложных механических ловушек, после чего цикл повторяется заново. Обратите внимание: она атакует кольями при входе в каждую фазу. Нестыковки в докладах предполагают, что в некоторых случаях она финтит, изображая неспособность делать это».
«Хорошие новости, – заговорил Аннекс через нашу систему коммуникации, – что она не может влиять на то, на что влияю я. Плохие новости – что я не был погружен полностью. Кровоточу чертовски сильно».
«Мы доберемся до тебя», – заверила Грация.
На миг я зажмурилась. «Пустое обещание», – мелькнула мысль.
Вдали раздался звук разрушения чего-то массивного. Сейчас я знала, что это Тектон прорывался сквозь застройку. Я бы направляла его к запертым в ловушках гражданским с помощью своих букашек. Я избегала препятствий городского ландшафта, а он просто шел сквозь них, нанося максимальный урон.
Картинку повело в сторону, когда я приблизилась к созданной Всегубителем арке. Я приостановилась, прежде чем пройти дальше, потом прошла над ней, избежав ловушек, замеченных с помощью самых мелких моих букашек.
Я видела ее. Боху. Она была вздымающейся в небо башней, худой и длинной настолько, что ее голова была впятеро больше в длину, чем в ширину. Тело было тем толще, чем ближе к земле, уходило в землю, прорастая корнями и вплавляясь в ландшафт. Ее узкие глаза сияли, словно маяки, их свет прорезал облачную пелену, которая буквально неслась к горизонту на ураганных ветрах. Пряди ее волос толщиной с мою руку, несмотря ни на что, лишь чуть шевелились, тяжелые, точно каменные. По сравнению с ней остальные Всегубители выглядели карликами: тысяча триста футов роста, да еще ее тело уходило внутрь города. О том, какой радиус она контролировала, можно было лишь догадываться.
Рядом с ней находилась ее сестра Тоху, которая была бы почти незаметна, если бы не окутывающее ее сияние. Тоху, с тремя лицами. Белая с синим маска Легенды, сияющий капюшон Эйдолона и красный шлем Казикли Бея, все искаженные в сторону женственности, обрамленные длинными волосами, которые вились и скручивались вместе, формируя ее тело. Они собирались в шнуры и ленты, которые, в свою очередь, собирались в ее грудь и нижнюю часть тела, два торса из перекрывающихся волосяных конструкций, с маленькими грудями и всего одной парой ног внизу. Цвета продолжали цвета костюмов, которые она копировала, сейчас – преимущественно белый, но с вкраплениями багрового, зеленого и небесно-синего, подчеркивающими края и выступающие детали.
Ее четыре руки представляли собой длиннопалые, когтистые конечности, форма которых напоминала карикатуру на людей, которых она имитировала. Две руки Эйдолона с сине-зеленой аурой удерживали силовое поле, защищающее ее сестру, третья, в белой перчатке, испускала лазеры Легенды по Плащам, которые думали, что летать над и вне города – хорошая идея. Да и летать-то было нелегко при таком ветре. При ветре, который мог создавать аэрокинетик вроде Казикли Бея и который был способен рассечь человека, сжав воздух в острые как бритвы ленты. Рука в красной перчатке жестикулировала, направляя ветры, приказывая им дуть вниз, вбок и крест-накрест, образуя на короткое время смерчи.
Я-из-видео негромко вскрикнула, получив удар этим режущим ветром, и спрыгнула с арки, снова вернувшись в город. Боху как раз начала третью фазу – создавала ямы-ловушки и прочие западни, убирала укрытия, вычищала обломки и медленно, мучительно раздавливала всех, кто оказался пойман в предыдущих двух фазах. Если раздавить не получалось, она, похоже, удовлетворялась удушением.
Я закрыла видео. Переговоров между Защитниками там больше не было, и воспоминания от этого видео были плохими.
Очередная претензия к Сайону. Слишком часто он прибывал поздно. А когда Тоху выбирала три лица, а Боху брала поле боя под контроль, исход битвы был более-менее предрешен.
«Я слышал, – произнес Тектон. – Ты смотрела одно из всегубительских видео».
– Да, – ответила я.
«Мысли?»
– Мы прошли через многое, – сказала я. – Я многим вам обязана.
«И мы тебе многим обязаны. Мы команда, Тейлор. Ты должна это понимать. Ты это знаешь. Мы были вместе намного, намного дольше, чем ты с «Темными лошадками»».
Я вздохнула и продолжила прокручивать.
Бухарест, 10.10.2012 // Тоху Боху
Примечания: Первое появление. Поражение. Тоху выбрала Легенду, Эйдолона, Казикли Бея.
Цель/Последствия: см. файл Казикли Бей.
Париж, 19.12.2012 // Симург
Примечания: победа Сайона.
Цель/Последствия: см. файл Женщина в синем. См. файл Объединенные Плащи.
Не определено, 05.02.2013 // Хонсю
Примечания: победа Эйдолона/Гильдии. Список 29 целей здесь.
Лос-Анджелес, 17.05.2013 // Тоху Боху
Примечания: победа Эйдолона/Гильдии. Тоху выбрала Александрию, Фир Си, Луна.
Цель/Последствия: неизвестны.
Мы участвовали более чем в половине этих битв. Мой взгляд упал на часы в правом верхнем углу экрана.
8:04, 19 июня 2013
«Послушай, – сказал Тектон. – Я от тебя ничего не требую. Мне просто нужен прямой ответ, чтобы я знал, что сказать остальным. Если ты скажешь, что не собираешься тут быть, я… это пойму. Не совсем пойму, но я…»
Он увял.
– Ты это примешь, – подсказала я.
«Я совру и скажу да», – ответил Тектон.
Я взглянула на список последних битв со Всегубителями, мотнула пальцем по краю экрана, чтобы пролистать вверх, потом вниз.
– Я буду там в два, – сообщила я.
«Серьезно?» – у него это прозвучало почти удивленно.
– Мы через слишком многое прошли, и ты прав. Я не могу это все отбросить.
«Я рад».
– Увидимся через пару часов, – сказала я.
«До встречи, Тейлор. И с днем рождения».
– Спасибо, – ответила я и повесила трубку.
Восемнадцать, подумала я. Встала и потянулась; корабль изменил курс, и меня слегка качнуло. Я провела двумя пальцами по экрану, и на нем отобразился курс корабля и расчетное время прибытия. Еще один двухпальцевый свайп вернул меня к рабочему столу.
О. О.: Всегубитель
28:18:44.34
О. О.: Конец света
-16:21:56.50
Запаздывает на шестнадцать дней. Больше, чем меня, это пугало только Голема.
Я настроила часы обратного отсчета в предположении, что Джек Нож появится в ту дату, которую сам назначил Голему. Четвертое июня – вот срок, который он назначил Тео, чтобы тот отыскал его и убил, а не то этот псих убьет тысячу человек каким-то зрелищным образом, закончив этот список Эстер и самим Тео.
Но он не появился, и массовых убийств не было.
Двенадцатое июня – день, когда «Орден кровавой девятки» покинул Броктон-Бей. Дата, которая, по идее, послужила началом двухлетнего отсчета.
Я и не ожидала, что все сойдется день в день, но глядеть, как часы отсчитывают каждую секунду после предположительного срока, зная, что что-то может происходить в каком-то месте, о котором я не имею ни малейшего представления, – одна эта мысль заставляла мое сердцебиение ускоряться и пробуждала мерзкое ощущение в животе.
Дина подтвердила ОПП, что всё по-прежнему в действии, что конец света неминуем, но тема быстро утрачивала притягательность.
Я слышала, как люди шутят об этом. Сотрудники ОПП сравнивали Дину с евангельскими проповедниками, которые обещали конец света, а потом, когда назначенные сроки проходили, изо всех сил сочиняли оправдания.
Когда корабль начал опускаться, я стала ощущать насекомых в городе. «Стрекоза» приземлилась на пляже, подняв впечатляющие клубы песка.
Это был не мой корабль, но его название было шуткой – Дракон посылала меня в нем то туда, то сюда[2]. Бунтарь был сейчас загружен, так что, когда Протекторат не мог оказать мне такую услугу, присматривала за мной в основном она.
Аппарель кончила опускаться, и я сошла на пляж, ощущая, как песок подается под мягкими подошвами обуви моего костюма. Я могла бы парить или даже лететь, но тогда не почувствовала бы, что я в самом деле здесь.
По деревянной лестнице я поднялась с пляжа на улицу и присоединилась к немногочисленным местным жителям. Мужчины и женщины, идущие на работу, начинающие свой день, дети на пути в школу, многие в форме школы Иммакулата.
Я шла, впитывая все это. Запахи, ощущения, даже тонкие различия в темпе и общей атмосфере – все это было знакомым, уютным.
Не скажу, что хорошим, но все это я ассоциировала с домом.
Местность была мне незнакома, но я изучила спутниковые карты. Я больше не носила маячок, однако в ОПП наверняка знали, где я, именно по этой причине. Если они не могли мониторить местоположение «Стрекозы», они нашли бы его на моем компьютере.
Я видела вдалеке новые строения – устремленную в небо белую башню, массивную, безоконную конструкцию, скрывающую в себе шрам. Он был не виден, но я знала, что могу пройти к кратеру и посмотреть на возведенное вокруг него ограждение, на подземные строительные работы, призванные локализовать содержимое кратера и не давать воде разъедать городскую инфраструктуру. Я подчитала кое-что об изменениях в Броктон-Бее и еще больше услышала от папы во время наших регулярных встреч.
Здесь на стенах было много граффити, одни и те же варианты, но без похожих изображений. Дьяволы, зАмки, ангелы, сердца. Я подозревала, что расположение и сочетания несут какой-то смысл. Дома здесь были новыми, необычными, их расположение – интуитивным.
И посреди всего этого они вклинили место для некоего дополнения. Разрыв в естественном течении пешеходных дорожек. Здесь человек вынужден сделать неожиданный поворот, притормозить в нерешительности, пытаясь найти путь к месту назначения. Аккорд составил планы города, а «Темные лошадки» подправили их, чтобы выделить место для вот этого. Для знака.
Каким-то образом все было очень уместно – и то, как оно ломало ритм, и то, что в этом не было настоящей издевки.
И то, подумала я с легкой улыбкой, что оно раздражало.
Две маски, опирающиеся друг на друга, одна почти что внутри другой. Одна смеющаяся, вторая – нет, не хмурящаяся, с бесстрастным выражением. Бронзовые, на широком пьедестале высотой в четыре фута.
Я приблизилась, и мой взгляд упал на предметы, помещенные на пьедестал. Обручальные кольца. Потрепанное погодой золото не вязалось с бронзой. Двадцать, тридцать. Я могла бы сосчитать точно, но не хотела марать памятник своими букашками.
Я повернулась, огляделась и заметила, что дома вокруг этого места все в граффити. Замки, ландшафты, синее небо сверху.
– Я хотела навестить тебя первым, Регент, – произнесла я. – Нечто вроде извинения за то, что не пришла раньше. Что не пришла на похороны, если они вообще были.
Пустые глазницы бесстрастной маски смотрели на меня сверху вниз.
– За то время, что меня не было, я много чего передумала. Раскладывала все по полочкам, делала шаг назад, чтобы подумать о том, насколько херово я поступала, что проводила с тобой время, глядя сквозь пальцы на все, что ты творил. Ты брал под контроль главарей мелких банд, я знаю. Даже взял под контроль Чертовку. Почему же я дала этому произойти?
Порыв ветра сдул волосы мне на лицо. Я заметила, что на меня смотрят люди с другой стороны улицы. Пофиг. Это уже не имело значения.
– Потом я подумала о том, как ты умер, и, по-моему… знаешь, это не уравновешивается. Один альтруистичный поступок после всего дерьма, которое ты натворил? Нет. Однако это твой крест, не мой. Я не верю в загробную жизнь и всякое такое, но – в общем, видимо, таков след, который ты оставил. Когда мы умираем, все, что остается, – это воспоминания, место, которое мы занимаем в сердцах других людей.
Я вытянула руку и прикоснулась к одному из обручальных колец. Оно частично вплавилось в поверхность пьедестала. Возможно, кто-нибудь сумел бы выбить его отсюда молотком.
Я, конечно, так делать не буду.
– Звучит так банально, когда я это говорю, но вот на такие полочки мне приходится это все раскладывать, понимаешь? Ты прожил такую жизнь, какую прожил, сделал много плохих дел, немного ужасных и несколько хороших, и теперь, когда тебя нет, люди будут вспоминать различные части этого. Думаю, прозвучит надменно, но, в общем, мы с тобой в этом смысле довольно-таки похожи, а? Здесь у нас с тобой было что-то вроде общей волны, которой с другими у меня не было. Мы оба были монстрами.
Я провела пальцем по краю обручального кольца.
– Я делала больно тем, кто к ним притрагивался, – раздался голос прямо у меня за спиной. Я подпрыгнула, хоть и давала себе обещание, что не буду.
С другой стороны, она не из тех, чье появление можно предвидеть.
– Чертовка, – произнесла я.
Развернулась и посмотрела на нее.
Она и раньше была привлекательна в той самой своей «не по возрасту взрослой» манере, а сейчас, судя чисто по фигуре, она полностью доросла. У нее было шикарное телосложение и тот же костюм, что я дала ей два года назад, когда она была ниже ростом. Быстро ее оглядев, я предположила, что она местами разрезала его, чтобы приспособить; нехватку материала на руках и ногах она скрывала высокими сапогами и перчатками до локтей, а прорехи на плечах и шее – капюшоном. Это могло бы выглядеть ужасно, однако ей шло. Маска была той же, что прежде, – серой, безносой, вытянутой; она исчезала в складках капюшона, прикрывающих нижнюю часть лица, и только намеки на зубы по бокам подсказывали, где рот. Раскосые глазницы с черными линзами, изогнутые рога над выпрямленными черными волосами.
– Ябеда сказала, что ты сегодня вернешься.
– Я так и подумала, что она догадается, – ответила я.
– Это стоило того? Твой уход?
Я поколебалась.
– Да.
«Я поколебалась», – подумала я.
– Я сказала остальным. Они скоро будут.
– Окей, – кивнула я. «Быстрая реакция», – подумала.
Нет. Слишком быстрая. Я потянулась букашками и ощутила окружающих людей, то, как они стоят.
То тут, то там обнаруживались люди, которые не должны были уделять внимание нашей сцене. Девочка с младенцем внутри одного из домов с граффити на внешней стене. Мальчик, стоящий слишком далеко для хорошего обзора, но не пытающийся подойти, чтобы видеть лучше.
И еще несколько человек.
Я посмотрела на кольца, лежащие на пьедестале.
– Это Сердцееда.
– Он их коллекционировал. Я их расколлекционировала.
– Я слышала, он умер.
Чертовка медленно кивнула.
– А я предупреждала. Говорила, что убью его папашу ради него.
Признание. Я ощутила нечто вроде смеси разочарования с облегчением. Не тот набор чувств, в котором мне хотелось бы копаться. Я подозревала, что при любом детальном рассмотрении облегчение испарится.
– Их то и дело выковыривают, но обычно тут кто-то есть, кто за этим присматривает и делает фото или описание. Я их выслеживаю и возвращаю кольца обратно. Каждые несколько месяцев. Немного геморно.
– Думаю, он хотел бы, чтобы его помнили вот так, – сказала я.
– Ага.
Никакого ехидства, никаких шуточек? Интересно, в какой степени это было отражением ее дружбы и почти романа с Регентом.
– И ты рекрутировала детей, – подметила я. С помощью букашек я отследила зевак, с помощью собственных глаз – заметила других, кто вписывались в критерии. Мальчики и девочки, некоторые с щуплым телосложением, большинство с черными кудрями, другие со смазливыми чертами лица, характерными для Регента и Милочки. Некоторые подходили по всем трем признакам, большинство – по двум, без третьего. Потомство Сердцееда, несомненно.
– Некоторых, да. Им нужно было место, куда податься, к тому же иметь их под рукой типа как приятно, – сказала Чертовка. – У них достаточно хорошо выходит заботиться о себе. Один или двое – ощущение такое, будто они почти как он. В хорошем смысле.
– Я рада, – ответила я и мысленно добавила: «Рада во многих отношениях, но не готова это сказать вслух».
Затем я осознала, что многие из этих детей могут быть наследниками отца и по части способностей, и на меня накатила мысль, что они могут знать мои чувства, что они могут доложить своему де-факто лидеру об этом моем облегчении.
Если так, то они заодно доложат и о том, что сейчас, наблюдая за приспешниками Чертовки, я чувствую себя не в своей тарелке и капельку побаиваюсь.
Чертовка пристально смотрела на меня. Я склонила голову чуть набок – лучший способ, не снимая маски, изобразить (я надеялась) любопытство.
– Ты мне нравишься больше, чем она, – заявила Чертовка.
Я ей нравлюсь больше, чем кто? Чем Лиза? Рэйчел? Возможности спросить у меня не было. Я отвлеклась, почувствовав приближение, и повернула голову в ту сторону.
– Сука здесь, – сказала Чертовка, подметив поворот моей головы и тоже взглянув на фигуру в дальнем конце улицы, которая, игнорируя дорожное движение, шла к нам вместе с собаками.
«Рэйчел», – подумала я.
– Она участвовала в боях, помогала здесь, когда мы ее звали. Я в бои не ходила, так что не знаю, много ли ты ее там видела. Она проверяла, как я тут, бродила со своими псами и пугала людей до усрачки, пока я не приходила поздороваться, и потом сваливала еще на несколько недель. Я небось ее видела больше всех.
– А я почти совсем ее не видела, – сказала я. Да, даже в битвах со Всегубителями.
Псы не бежали, и я не сразу поняла почему. Одна из собак была крупнее остальных, к левой стороне ее морды была прицеплена на ремнях половина бизоньего черепа, рог свисал вбок. На броне и костях повсюду были закреплены ремни. Это было не в стиле Рэйчел, принарядить свою собаку. Кто-то из ее подручных?
Это Анжелика, осознала я. Собака трусила вперед – в неплохом темпе, но, конечно, не так быстро, как способны бежать собаки, когда выкладываются в полную силу. Рэйчел контролировала скорость остальных, чтобы раненое животное не отставало.
Я узнала Ублюдка – на нем ехала сама Рэйчел. Он отличался от остальных – симметричный, изменения лучше переходили одно в другое. Рэйчел сопровождали еще два пса. Бентли среди них не было.
Толпа зевак, в том числе подручные Чертовки, поспешила прочь с дороги псов, когда те приблизились к памятнику Регенту. Когда они достигли нашей стороны улицы, Рэйчел спрыгнула на землю.
Я заметила, что она стала выше и загорела; куртка, которую я ей дала, была обвязана вокруг поясницы. Еще на ней была футболка и джинсы. Никаких туфель или ботинок – мозолистые босые ноги. Русые волосы, похоже, никто не стриг за те два года, что мы с ней не виделись. То тут, то там волосы торчали клочьями из ее гривы, несомненно, на месте отрезанных колтунов. Лишь небольшая часть лица и один глаз виднелись из-под волос; глаз под тяжелой надбровной дугой казался светлым на фоне загорелой кожи.
И черт возьми, подумала я, она набрала мускулов. Я сама набрала кое-что, тренируясь каждый день, но даже при ее телосложении и природной склонности к атлетичности, я подозревала, она тяжело трудится днями напролет. Может, не вполне то, чего мог бы добиться мужчина, но близко.
– Рэйчел, – произнесла я. Я остро осознавала, как мы расстались, как я покинула группу, какой неловкий у нас был разговор во время битвы в Нью-Дели. – Слушай…
Она обхватила меня обеими руками, заключив в объятие.
Это меня настолько сбило, что я не знала, как реагировать. Просто обняла ее в ответ.
От нее пахло потом и мокрой собакой, и еще, кажется, сосновыми иголками и чистым воздухом. Этого было достаточно, чтобы я поняла: новая среда идет ей на пользу.
– Они сказали мне так сделать, – произнесла Рэйчел, разрывая объятие.
«Они», я так поняла, это не «Темные лошадки». Стало быть, ее люди.
– Тебе было не обязательно, но это… это было приятно, – ответила я.
– Я не знала, что сказать, так что они велели мне просто сделать. Я не была уверена, что именно сделать, и тогда они сказали, чтоб я тебя обняла, если хочу обнять, и стукнула, если хочу стукнуть. Да.
«Похоже, она выбрала в последний момент», – подумала я. Я рисковала, надев костюм Шелкопряды, но я ведь не ожидала, что они на меня вот так накинутся. Я бы переоделась, прежде чем встречаться с Рэйчел.
– Там хорошо? – спросила я. – Ну, на той стороне?
– Там строят, ходить туда и оттуда геморно. Но там хорошо. Ябеда сделала нам туалеты. Мы строим хижины вокруг них.
– Туалеты – это хорошо, – ответила я.
Она согласно кивнула, словно я и не произнесла только что какую-то неуклюжую и дурацкую фразу.
– Я помню, ты жаловалась в письме, что их нет, – добавила я.
– Угу, – согласилась Рэйчел.
Вести с ней беседу – не самое легкое занятие на свете.
– Другие сюда чекпойнтятся, – сообщила Чертовка. – Просто чтоб поздороваться.
– Чекпойнтятся?
– Нечто вроде телепорта. Ограниченного. Эмм. У нас только секунда, но ты должна знать заранее: они женаты.
– Кто?
Но Чертовка не ответила.
Фехта и Париан материализовались в доме по соседству, в том самом, откуда наблюдала девочка с младенцем. С ними прибыли еще двое.
«Они?» – подивилась я с легким удивлением. Впрочем, это имело смысл.
Они подошли, держась за руки, и Париан умудрилась так создать медведя из рулона ткани у себя на спине, что никто, включая медведя, не потерял темпа. Они почти не изменились, разве что чуть подросли. Фехта держала арбалет, техобслуживанием которого, похоже, занимался ОПП, а Париан одевалась не так темно, хотя волосы ее оставались черными.
Двое Плащей, которые их сопровождали, носили красные перчатки как часть костюма. Из форумов я знала, кто они. «Красные руки». Альянс, очевидно, действовал.
– Итак. Ты сманила меня на темную сторону, а потом ушла обратно, – заметила Париан.
– Надеюсь, у тебя все получается, – ответила я.
Она пожала плечами.
– Не могу сказать, что не получается.
– Мы в порядке, – произнесла Фехта. – Видимо, я должна сказать тебе спасибо. Если бы ты не ушла, не думаю, что я смогла бы прийти.
– Ты, видимо, единственный человек, который благодарен мне за уход, – сказала я.
– Не будь так уверена, – встряла Чертовка.
– Хм?
– Проехали.
Следующей прибыла Ябеда. Когда она вышла из здания, появился Мрак, тоже в сопровождении «Красных рук». Остальные вели себя сдержанно, подходили ко мне неторопливо, но Ябеда последние шаги чуть ли не пробежала. Коротко обняла меня, расцеловала в щеки. Ну, в мандибулы, где броня обводила челюсть. Неважно.
Ее изменения удивили меня меньше других. Волосы стали короче, и маска теперь скрывала всю верхнюю половину лица, включая нос. Плечи, локти и колени прикрывали маленькие щитки; четкие вертикальные и горизонтальные черные линии прочерчивали ее лавандовый костюм. На бедре она носила лазерный пистолет, который подпрыгивал на бегу. ОППшная модель. Чрезвычайно нелегальная для владения.
– Зараза ты! – сказала Ябеда, закончив целоваться. – Ты почти не отвечала на мою фанатскую почту!
– Трудновато отвечать, не привлекая внимания, – ответила я. – Ты понятия не имеешь, как сильно я хотела узнать в подробностях, что тут у вас происходит.
– Зараза, – повторила она, но с улыбкой. – Но должна предупредить…
Она не успела договорить – я увидела и так.
Подошел Мрак. Он изменился меньше всех. Физически, во всяком случае.
Но вокруг него строем шли «Красные руки», а одна из них, молодая женщина, шагала с ним бок о бок, настолько близко, что они соприкасались руками. Если бы они держались за руки, это было бы ровно так же очевидно.
Я бывала лицом к лицу со Всегубителями, с «Орденом кровавой девятки», я одолела бог знает сколько плохих парней… и я понятия не имела, как реагировать на это.
Его жизнь не остановилась, и я была рада за это. Возможно, ему был нужен кто-то, на кого опереться, кто дал бы ему эмоциональную поддержку, и, возможно, она стала именно таким человеком. Я говорила себе это, я пыталась поверить в это, но я ревновала, и была оскорблена, и была в шоке, и…
…И я, загнав эмоции поглубже, подошла к нему, собираясь обнять.
Когда он протянул мне руку, мне пришлось сражаться с собой вдвое ожесточеннее, чтобы подавить обиду. Я могла бы сказать себе, что, во всяком случае, он сделал это до того, как я подняла руки для объятия, но… да.
Я пожала ему руку. Затем, чисто импульсивно, потянула ее на себя и чуть вниз, одновременно обвив второй рукой его плечи. Полуобъятие, полупожатие.
– С днем рождения, – произнес он, когда я шагнула назад.
Остальные последовали его примеру. Приветствия, поздравления с днюхой. Он не забыл, но… этот подбор слов…
Я разглядывала молодую женщину. Это была разбойница в самом эффектном злодейском смысле, с маской вокруг глаз, в ретро-одежде с кружевами по краю нехилого такого выреза. Поверх куртки и слаксов была уйма поясов, на которых висели различные кармашки и ножи. У перчатки, которая не была красной, к каждому пальцу крепилось по ножику со скобой, которая это все удерживала.
Она встретила мой взгляд своим – твердым, прищуренным.
– Ой. Ро-… Тейлор, познакомься с Шельмой. Заместитель командира «Красной руки».
– Рада познакомиться, – произнесла я, подумав при этом: «Они друг с другом не сочетаются».
– Взаимно, – ответила она. – Все-таки это встреча с легендой.
Повисло неловкое молчание.
И во время этого молчания до меня дошли наконец слова Чертовки.
«Ты мне нравишься больше, чем она».
И потом еще: «Не будь так уверена». Ну да, Шельма наверняка счастлива, что я ушла.
И потом пришло осознание – словно ушатом холодной воды окатило. Я вспомнила:
«Они женаты».
– Тейлор, – сказала Ябеда, выручив меня, прежде чем я успела брякнуть какую-нибудь глупость. Она обвила мою руку своей и потащила меня прочь. – Нам надо о многом поговорить.
– Конец света, – стала перечислять я. – Всегубители. Поиски Джека или создателя…
Безопасные темы, как-то более надежные, чем это.
– Не знаю, – ответила Ябеда. – Все держатся осторожно, всё пока тихо.
– Что будем делать?
– А каков был твой план, когда ты пришла? – задала она встречный вопрос.
– У меня шесть часов, потом я должна быть в Нью-Йорке. Я вступаю в Протекторат, будет моя присяга.
– Поздравляю, – произнес Мрак. Вроде искренне.
– Это я должна тебя поздравить, – сказала я, глядя на него и Шельму.
– А. Спасибо, – ответил он своим типичным странным голосом. Я не смогла прочесть его интонации и была немножко признательна, что хоть у одного из нас слова не прозвучали неуклюже.
– Шесть часов, – повторила Ябеда. Снова выручила.
– Я собиралась навестить всех по очереди, узнать, как у вас что, навестить маму, потом повидаться с папой.
– Ну, мы все здесь. Можем пойти куда-нибудь вместе, – предложила Ябеда. – Уверена, нам всем есть о чем порассказать.
– Я тоже, – кивнула я. Мне почти хотелось, чтобы сработал мой изначальный план, чтобы я смогла ненадолго навестить Мрака, подольше посидеть с Рэйчел и ее собаками, потом устроить с Ябедой продолжительное обсуждение событий, ну а потом заглянуть на мамину могилу и к папе.
– Пошли. Прогуляемся, посмотрим разные места, – сказала Ябеда. – Там решим, что взять на завтрак или сразу на обед.
– Окей, – согласилась я. Кинула взгляд на остальных. Они готовы присоединиться или собираются исчезнуть? Париан и Фехта не были ко мне близки, однако оставались здесь. Шельма не искала повода уйти, Мрак тоже. Я видела, как он с ней перешептывается.
Должно быть, я смотрела на него слишком долго – ко мне подошла Чертовка.
Я кинула взгляд на нее.
– Я просто прикалывалась над тобой, – прошептала она. – Подумала, что ты это заслужила.
При этих словах во мне все перевернулось. Гнев, облегчение, изумление, больше гнева. Еще больше гнева.
– Как твои букашки реагировали. Просто супер. Ты держишься так прям непроницаемо, но мне достаточно глянуть вон туда и туда, и я вижу, как пчелки и бабочки кружат, как орлы, готовые спикировать и убить.
Я раскрыла рот, чтобы ответить, но Чертовка не дала.
– Да, она беременна, – сказала она.
Я захлопнула рот.
– Шутка. Так прикольно. Давайте же, бабочки, я вас вижу, вы там. Делайте свое черное дело, я знаю, что вы хотите меня убить.
Я подумала, не ткнуть ли ее шокером, и эта мысль была такой яркой, что я как будто услышала его жужжание у себя на бедре.
Только это жужжал не шокер. А телефон.
Как это было уже так часто за последний месяц, я ощутила, как мое сердце подпрыгнуло до горла – такой импульс тревоги. Совсем иная тревога, чем та, какую провоцировала во мне Чертовка. Более реальная, более явственная.
Я достала телефон с пояса и вгляделась в текст на дисплее. Сообщение от Бунтаря.
– Всегубитель? – спросила Рэйчел. Что-то в моем языке тела, должно быть, ей намекнуло.
Я покачала головой, но ответила:
– Да. Что-то вроде.
– Что-то вроде?
– Всегубитель с маленькой буквы, – пояснила я. – Похоже, Джек направил Тео свой вызов. Начинается.
[1] Шелкопряда чуточку ошиблась: имя дословно переводится как «Халиф пса».
[2] Шутка в том, что, с одной стороны, у корабля «насекомое» название, а с другой, стрекоза по-английски dragonfly, т.е. дословно «дракон + летать», ну или «драконья муха».