КЛУБОК 6.7
Прыгать с крыши на крышу было далеко не так круто и эффектно, как показывают по телеку и в кино. Пусть вся работа и приходилась на долю собак, но они были не самыми грациозными созданиями на свете, они не были созданы для того, чтобы на них скакали верхом, и у нас не было седел. И еще проблема была в том, что здания вокруг все были разной высоты, примерно как в квартале Брайана старые викторианские дома соседствовали с многоквартирниками. Иуда прыгнул со стены шестиэтажного здания, впился когтями в стену соседнего дома, чтобы замедлить спуск, а потом в прыжке преодолел весь остаток пути до асфальта переулка, и все это время я серьезно опасалась, что заработаю от этих приземлений вывих бедра.
Короче – я была счастлива вновь очутиться на terra firma[1].
– Нужна помощь! – выкрикнула Сука, едва приземлился Брут. Ябеда, лежащая пластом у нее на коленях и у Брута на плечах, похоже, сваливалась, несмотря на все старания Суки ее удержать.
Я с неохотой отцепилась от Мрака, и тот, соскользнув с Иуды, помчался на выручку. Я безмолвно оплакивала свое решение поместить на грудь и живот бронесекции – они послужили надежным барьером между моим телом и спиной Мрака, когда я прижималась к нему во время бегства из Галереи Форсберга.
Впрочем, сожаления не сделали меня безучастной к тому, что происходило вокруг. Соскочив с Иуды, я тоже поспешила на помощь Ябеде, всего на шаг позади Мрака. Оказалось, что опустить Ябеду на тротуар легче, чем удержать на спине Брута. Этим занялся Мрак, а я только следила, чтобы ее голова и руки не ударились об асфальт и не угодили под туловище. Нагнувшись, чтобы помочь положить ее аккуратнее, я почувствовала, как занемели мои мышцы бедер, спины и живота. Я была рада, что сегодня сделала свои утренние упражнения, потому что завтра я для этого буду явно не в форме.
Я быстро огляделась. По улицам с обоих концов переулка сновали машины, но пешеходов было мало, и нас, похоже, до сих пор никто не заметил. Я заподозрила, что большинство обитателей делового квартала, помимо сидящих дома, тусовалось сейчас в окрестностях Лорд-Стрит и праздновало отмену комендантского часа. Проблемы с АПП закончились, и люди сбрасывали напряжение, наверстывая все, что упустили, когда шесть ночей с комендантским часом сидели по домам.
– Кто-нибудь видел, Плащи за нами гнались? – спросил Мрак.
– Я не видел, но и не особо смотрел. Этим обычно Ябеда заведует, – ответил Регент.
– В таком состоянии она нас этой информацией снабдить не может, – указал Мрак.
– Погоди, – сказала я ему. Потянулась в свое вещевое отделение и извлекла кошелек. Убрала салфетки, которые поместила туда, чтобы мелочь не гремела, и нашла на дне один из трех крохотных белых пакетиков. Разорвала его и сунула Ябеде под нос.
– Нюхательная соль? – спросил Мрак.
Я кивнула.
– Когда мы вырубили Убера и Элита, ты спросил, есть ли у кого-нибудь. Я тогда сделала себе зарубку, чтобы в следующий раз ее взять.
– Зарубку наверняка половина наших сделала, – сказал Регент. – Но странно, что ты ее реально взяла, трехнутая.
– И что в этом такого странного? – спросила я, чуть ощетинясь.
Он не ответил, потому что отвлекся. Ябеда пошевелилась – повернула голову, отведя нос от нюхательной соли. Я пододвинула пакетик снова ей под нос.
Она очнулась и пробормотала:
– Окей, хватит.
– С возвращением, – сказал ей Мрак.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила я.
– Живот как будто через блендер пропустили, рука дико болит, но я крепче, чем выгляжу, – ответила Ябеда. Однако тут же застонала и пропыхтела: – Но, чтобы стоять на ногах, мне понадобится помощь.
Мы с Мраком помогли ей. Ябеда страдала и двигалась с черепашьей скоростью. Все осложнялось еще и тем, что она явно не хотела, чтобы мы притрагивались к ее правой руке.
– Что я пропустила? – поинтересовалась она, словно желая отвлечься от того, что идет, как старуха.
– Если без деталей, то тебя угостили затрещиной и ты отрубилась, дрались Сука и Рой, но мы все равно свалили, – и Регент пожал плечами.
Ябеда застыла. Поскольку мы с Мраком по-прежнему помогали ей держаться вертикально, мне пришлось поправить руки, чтобы не дать ей упасть.
– Дерьмо, – в одно это слово ей удалось вместить больше ругани, чем иные парни с папиной работы умещали в десять, а ведь некоторые из них были моряками. Ябеда повернула голову. – Это не…
– …Неправда, – эхом отозвался Оружейник, встав в конце переулка.
Выглядел он неважно. На нижней половине лица виднелись волдыри – не очень много, но были. Я приказала шершням жалить, не изгибая брюшко; это означало, что они не сдавливали ядовитые сумки и не впрыскивали яд с каждым укусом. Я впрыскивала ровно столько яда, чтобы это место слегка болело, – для отвлечения. Но я знала, что после моего отступления часть шершней осталась на Оружейнике, и некоторые из них наверняка жалили и после того, как я достаточно удалилась и не могла больше их контролировать. Однако волдыри – еще не самое худшее. Мой взгляд привлекли шесть тонких струек крови, стекающих по нижней половине лица. Укусы шершней, как бы сильно ни болели, кожу обычно насквозь не пробивают, но если шершней много и некоторые из них случайно ужалили в одно и то же место, либо если они попали в край века или ноздри? Тогда возможно.
В правой руке Оружейника я увидела алебарду.
Оглянувшись на оставшийся у нас путь отхода, я обнаружила, что в другом конце переулка стоит Неустрашимый. Восходящая звезда Броктон-Бея. Было бы легко навесить на него ярлык Механика, только Механиком он, похоже, не был. Согласно мелким оговоркам, которые он делал в своих интервью на телевидении и в журналах, его способность позволяла ему каждый день мало-помалу усиливать свое снаряжение. Прикол в том, что каждый кусочек силы, который он выдавал, оставался навсегда. Каждый день Неустрашимый был чуточку сильнее, чем накануне. Чуточку разностороннее. Ожидалось, что когда-нибудь он превзойдет даже самых крутых людей из Протектората – Александрию, Эйдолона и Легенду, которых называли «триумвиратом». Поэтому он был чем-то типа звезды Броктон-Бея, нашим, местным героем.
Я во всем этом не участвовала, поклонение героям – это было не мое. Я Плащами всегда интересовалась, следила за новостями о них, кроме откровенно желтых, но, за исключением маленького периода времени в девятилетнем возрасте, когда у меня была футболка с Александрией и я просила маму помогать мне искать ее фотки онлайн, я не сходила с ума по какому-то конкретному герою.
Неустрашимый щеголял несколькими своими традиционными штуками. В руке он держал Аркланс[2] – копье, на вид словно созданное из белой молнии. Закрепленный на левом запястье щит представлял собой металлический диск размером с обеденную тарелку, окруженный кольцами такой же энергии, как и та, из которой состояло копье. Довершали его нынешний набор усиленного снаряжения ботинки. Его ступни были словно окутаны потрескивающей белой энергией. По слухам, он работал и над усилением доспехов, но на костюме я ни намека на эту энергию не видела. Костюм был в бело-золотых тонах, золотой шлем был в греческом или спартанском стиле, с щелями для глаз, металлической стрелкой поверх носа и вертикальной щелью поперек нижней части лица. Шлем увенчивала металлическая пластина, как ирокез.
Я увидела, что Оружейник нахмурился, когда его пораненное лицо повернулось ко мне.
– Я швырнула твою алебарду с крыши галереи, – заговорила я, прежде чем это сделал он. – За ней для тебя Неустрашимый сбегал?
Он не ответил сразу же. Вместо этого, словно желая продемонстрировать ответ, он подбросил алебарду вертикально вверх. В высшей точке своей траектории она исчезла в буре сияющих синих линий и одновременно материализовалась в руке Оружейника. Вроде бы я уже видела, как Малыш Победа таким же способом доставил свою пушку к месту ограбления банка? Заимствованная технология?
– Я не собираюсь класть так много яиц в одну корзину без надежных предохранителей, – сообщил мне Оружейник. В его голосе звучал сдерживаемый гнев.
Ни одной букашки. Черт побери, у меня опять не было при себе ни одной букашки. Я опустошила свои бронесекции, когда атаковала Оружейника, и оставила этих шершней вместе с остальным роем там, в Галерее, когда отступала.
– Сдавайтесь, – угрожающе произнес он.
– Мы думаем над этим, – ответила Ябеда.
– Решайте быстрее, – проворчал Оружейник.
– Почему вы остановились здесь? – шепотом спросила у нас Ябеда. – Мы вроде в полуквартале от подземной парковки, где оставили машины.
– Я хотел убедиться, что за нами не гонятся, прежде чем окончательно смотать удочки, – ответил Мрак. – Тоже нужное дело.
– Да, – с издевкой в голосе произнес Регент. – Потому как сейчас просто намного лучше, чем если б они нас застукали, когда мы втыкаем ключ зажигания в замок.
– Ребята, – шепотом вклинилась я, не сводя глаз с Оружейника. – Ответы. Решения.
– Идите на парковку, – велела нам Ябеда.
– Там наше положение будет ненамного лучше, – возразил Мрак.
– Идите на парковку, – прошипела Ябеда, когда Оружейник сделал шаг вперед.
Переулок был достаточно широк, чтобы два пса могли стоять бок о бок, и я увидела, что Сука послала двух собак встать между нами и Оружейником, прежде чем Мрак закутал в черноту все, кроме Оружейника и собак.
Тьма продержалась секунды три, не больше. Этого времени хватило, чтобы Мрак положил руку на мою ключицу и отпихнул меня к стене. Пахло озоном. Это Неустрашимый атаковал своим копьем?
Я сразу увидела, что вокруг Неустрашимого тьмы почти не было. Он стоял, подняв руку со щитом, и вокруг него образовался пузырь силового поля радиусом в десять футов, касающийся стен по обе стороны переулка. Это поле блокировало тьму, и я подозревала (хотя не была уверена), что оно разъедало ту тьму, которая к нему прикасалась. Оно непрерывно гудело и потрескивало, заглушая окружающие звуки дорожного движения.
Неустрашимый шагнул вперед, и силовое поле на столько же пододвинулось к нам.
Он еще чуть подошел – и Мраку пришлось отступить на шаг, чтобы не коснуться поля потрескивающей белой энергии. Мы стали на шаг ближе к Оружейнику.
– Оружейник тебя ненавидит, – сообщила Ябеда Неустрашимому, повысив голос достаточно, чтобы его было слышно за треском силового поля. – Он ненавидит, что ты – следующий большой босс, что ты станешь круче него. Что у тебя легкий путь к высокому положению в Протекторате, а ему приходится не спать ночами, переделывая свои штуковины, создавая симуляторы, придумывая новые идеи, часами паша в тренажерке. Каждую секунду своего труда он ненавидит тебя все больше и больше. Как ты думаешь, почему тебя единственного из команды послали патрулировать город и приглядывать за Защитниками, вместо чтоб пригласить со всеми на вечеринку?
Неустрашимый покачал головой. Потом поднял руку с копьем и постучал пальцем по боковине шлема.
– Наушники, – вздохнула Ябеда. – Оружейник приказал ему надеть наушники, чтобы только его и было слышно. Блестяще, но жутко тоскливо.
Неустрашимый сделал два быстрых шага вперед, и нам всем, кроме Суки с Анжеликой, пришлось поспешно отступить. Регент стормозил, и его рука коснулась пузыря. Он тут же отдернул руку, но между ней и полем мелькнула энергетическая дуга.
– Блин! Ай! – воскликнул Регент. – Хватит этого дерьма!
Он поднял другую руку, и Неустрашимый споткнулся. Потом Регент махнул рукой в сторону – Неустрашимый упал. Поскольку он выставил перед собой обе руки, чтобы смягчить падение, то силовое поле исчезло.
– Пошли! – проревел Мрак, убирая черноту. Сука дважды резко свистнула, и два пса, сражавшихся с Оружейником, поспешили за нами.
Неустрашимый поднял копье, пытаясь нам помешать. Бегущий первым Мрак перепрыгнул через потрескивающий луч энергии и смачно приземлился обеими ногами на шлем Неустрашимого. Герой не успел прийти в себя до того, как мы все перескочили через него.
Переулок остался позади. Две собаки промчались мимо нас вперед и перекрыли движение, чтобы мы могли пересечь улицу. Машины, визжа тормозами, остановились, а мы помчались дальше.
Мы были уже на пороге парковки, когда Неустрашимый открыл огонь: он нанес Бруту как минимум три колющих удара своим Арклансом, потом переключился на Анжелику. Его оружие могло удлиняться настолько, насколько он того желал, причем с неуловимой быстротой. Когда копье втыкалось в зверей, сыпались белые искры, но эффект был в лучшем случае незначительным. Аркланс был чем-то промежуточным между твердым предметом и энергией, он сочетал в себе свойства того и другого. Он мог бить достаточно крепко и добавлял в придачу электрический разряд, но, похоже, сражаться им с собаками было все равно что ручным шокером бить слона. Они были слишком большими, слишком крепкими.
Поняв, что на зверей его оружие почти не действует, Неустрашимый прицелился в нас.
Регент сбил ему прицел, и Аркланс прошелся по окнам здания над парковкой; когда мы пробегали через ворота парковки, на нас обрушился ливень битого стекла.
Оружейник вышел из переулка и заметил нас. Чтобы сократить дистанцию, он послал свою кошку в стальную балку над въездом, ограничивающую высоту машин, которым можно проезжать на парковку. Как только крючья кошки сомкнулись на балке, оружейник начал подтягивать себя, скользя металлическими ботинками по дорожному полотну.
Сука резко свистнула и указала на балку. Иуда прыгнул и вцепился зубами сразу в балку и в кошку. Цепь, удерживавшая балку, лопнула, и Оружейник скользить перестал, а Иуда принялся тащить цепь, тянущуюся теперь между ними.
Оружейник перешел на бег, умудрившись удержаться на ногах, несмотря на изменение траектории. Он вытянул руку с древком, и я увидела, как кровь хлынула из пасти Иуды и пес поднялся на задние лапы. Иуда выпустил балку и кошку и, ворча, отступил на несколько шагов. Когда кошка возвращалась к хозяину, я увидела, что это была уже не кошка, а обычное навершие алебарды: лезвие, копейное острие и прилично крови.
Оружейник не успокоился: он втянул навершие и тут же выбросил шар – оружие снова перешло в режим цепа. Он сбил Иуду, потом продолжил широко размахивать цепом, не давая остальным двум псам приблизиться. Неустрашимый подошел и остановился сзади-сбоку от Оружейника.
– Моя карта подсказывает мне, что из этой парковки есть три выхода, – проинформировал нас Оружейник. – Остальные два выхода заперты, и я гарантирую, что вы не успеете вскрыть замок или выбить дверь, прежде чем я до вас доберусь. Никаких больше фокусов, никаких больше…
Он оборвал свой спич на полуфразе, резко повернул голову в одну сторону, потом в другую.
– Что за…
И тут он исчез.
На его месте появился желтый бетонный столбик – из тех, какие ставят, чтобы не давать машинам парковаться перед входами на лестницы или чтобы защищать от столкновений билетные автоматы. Он с силой ударился об пол и завалился набок. Одновременно с этим мы услышали позади себя серию тяжелых ударов.
Там был стальной великан с могучими руками и отверстием в спине, выплевывающим серо-черный дым. Одной рукой он сжимал Оружейника и ритмично, методично колотил им по крыше автомобиля.
Баллистик, со своим телосложением американского футболиста и угловатыми доспехами, вышел из тени между машинами слева от Неустрашимого, у самого входа. Справа появилась девушка, которую я узнала, но до сих пор ни разу не видела вживую. На ней был клоунский грим и шутовской колпак, а также обтягивающий костюм с фалдами, выполненный в сине-зеленых и оранжевых цветах. С кончиков колпака и фалд, а также с перчаток и ботинок свисали бубенчики. Ее звали Цирк. Ее костюм, грим и цветовая схема при каждом выходе были разными, но общая тема более-менее сохранялась.
Неустрашимый двинулся было назад, но путь отхода ему перекрыла Солнечная Балерина, которая подошла к зданию снаружи и поместила миниатюрное солнышко в середину проема ворот.
У меня не было достаточного количества букашек, чтобы внести какой-либо вклад, и я слабо понимала, что происходит, поэтому я оставалась настороже и наблюдала за разворачивающимися с поразительной быстротой событиями.
Оружейник вырвался из гигантской металлической руки, но тут же выяснилось, что ему приходится иметь дело не только с машиной, но и с чудовищем словно из морской пучины, снабженным крабовым панцирем и осьминожьими щупальцами вместо рук и лица. Несколько коротких секунд Оружейник от них успешно отбивался, пока, замахнувшись в очередной раз на осьминогоподобную тварь, не обнаружил у себя в руке автомобильный бампер вместо алебарды. Когда бампер материализовался, Оружейник потерял правильный хват, так что он завозился и уронил железяку. Прежде чем он оправился от удивления, вызванного внезапным исчезновением оружия, его вновь поймала механическая рука. Паровой великан возобновил методичное избиение Оружейником и так уже избитой машины, а осьминогокраб терпеливо стоял рядом.
Цирк метнула в Неустрашимого несколько ножей, но он их отбил, закутавшись в пузырь силового поля. Но в ту же секунду, когда поле появилось, я увидела, как Баллистик вытянул руку и прикоснулся к стоящей рядом машине. Когда он применил к ней свою способность, машина… нет, как она полетела, видно не было. Просто она вдруг исчезла с того места, где была, и оказалась буквально надетой на верхнюю половину пузыря силового поля. Она уже начала скатываться с другой стороны, когда поле сдалось, и машина рухнула на землю в каком-то футе от Неустрашимого.
Цирк не ждала сложа руки. Когда автомобиль ударился о землю, она тут же оказалась на нем и, оттолкнувшись от его днища, прыгнула на Неустрашимого. Она отвела руки назад – всего мгновение я ее рук на видела – и вот она уже держит ярко раскрашенную здоровенную кувалду. Оставляя позади себя разноцветные следы в воздухе, кувалда устремилась к Неустрашимому.
Цирк относилась к тем Плащам, у которых имелся целый ворох мелких способностей. Те, о которых я знала, – незначительный пирокинез, умение хранить предметы буквально «в нигде» и с легкостью извлекать их оттуда, и еще до кучи – улучшенные координация и чувство равновесия. Она была одним из самых успешных злодеев-одиночек в Броктон-Бее – грабительница и воровка, достаточно быстрая и разносторонняя, чтобы при стычке с героем победить или сбежать. Если я правильно помню, ей предложили вступить в «Темные лошадки», и это предложение она экспрессивно отвергла.
Что порождало вопрос: что она делает здесь, со «Странниками»?
Неустрашимый парировал кувалду Арклансом, и уже в следующую секунду кувалда исчезла, словно и не существовала никогда. Но где-то в этом промежутке времени Цирк успела поместить в руку горящий факел. Она поднесла его ко рту и выдула в сторону Неустрашимого большой конус пламени.
Под этой струей огня он отступил пошатываясь, поднял щит и вновь вырастил из него пузырь силового поля. Менее чем через секунду Баллистик послал в это поле еще одну машину, причем с такой силой, что она отлетела в потолок, потом снова в пол, а потом в дальний конец парковки. Щит перестал существовать, и Неустрашимый отступил еще.
Цирк воспользовалась этим, чтобы сблизиться – без факела, но с кувалдой. Дальше было просто избиение. Цирк взмахнула кувалдой дважды, причем для каждого следующего удара не поднимала кувалду, а просто убирала в никуда, что делало ее атаки куда свирепее. Она пригнулась, чтобы уклониться от Аркланса, потом крутанулась, обходя вокруг Неустрашимого. Еще когда она вращалась, кувалда снова появилась у нее в руках. Продолжив оборот уже с оружием, она с силой вогнала кувалду в центр бронированной груди Неустрашимого.
Неустрашимый упал, и бой внезапно оказался окончен; повисла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием миниатюрного солнышка и одиночным гудком машины где-то снаружи.
Два великана – машина и странное морское чудовище – приблизились к нам, за ними шел Плут. Я увидела лицо человекомашины – скуластое лицо белого мужчины с угрями на щеках и с длинными засаленными волосами, собранными в хвост. Верхнюю часть лица скрывала маска с очками. Теперь я его узнала. Это был Крушитель, довольно жестокий злодей, пока что не сделавший себе имени. Я не могла разобрать, вот это был его костюм или само тело. Насколько я знала, он был чем-то вроде киборга, работающего на угле, – несчастливчик, чьи способности трансформировали его примерно так же, как вышло с Тритоньером и Грегором.
И, естественно, методом исключения можно было сделать вывод, что странное морское создание – это Генезис из «Странников».
Крушитель бросил избитого и окровавленного Оружейника на землю рядом с Неустрашимым. Секунду он разглядывал алебарду, которую держал в другой руке, потом разломил ее обеими руками и сжал обломки в металлическом кулаке. То, что осталось, он высыпал на бессознательных героев.
Я оглядела собравшуюся компанию. «Странники» и два злодея, которые, насколько мне было известно, никогда не входили в какую-либо команду. Никто не произносил ни слова.
Наконец молчание разбил гладкий, уверенный голос.
– Я предполагал, Ябеда, что, когда ты просила о встрече со мной по завершении задания, ты не имела в виду, что приведешь с собой героев.
Солдат в кевларе и черной балаклаве открыл ведущую на лестницу дверь перед Змеем. Одетый в тот же черный обтягивающий костюм с изображением белой змеи, вьющейся вокруг него, Змей медленным шагом подошел к нам. Руки его были сцеплены за спиной, глаза оценивающе рассматривали всю картину. Двое солдат с оружием в руках шли за ним.
Змей. Я почувствовала, как мой пульс ускорился.
Ябеда скорчила болезненную гримасу.
– Прошу прощения.
Змей еще немного пооглядывался, затем, похоже, пришел к какому-то выводу.
– Нет. Не думаю, что тут есть за что извиняться.
Он смолк, а у меня в голове крутилось лишь: «Вот оно. Я получила то, что хотела».
Змей снова заговорил – словно обращаясь скорее к самому себе, чем к кому-то из нас:
– Я чувствовал себя как на сцене. Согласно плану, «Странники», Цирк и Крушитель должны были выйти из теней, как только я впечатляюще появлюсь. Жаль, что так не вышло, но, полагаю, то, что вышло, имело свои тактические плюсы.
– Похоже на то, – ухмыльнулась Ябеда.
– Что ж, похоже, сегодня вам все удалось. Хорошо. Больше преследователей нет?
– Нет.
– Отряды экстренного реагирования? Другие герои?
– Думаю, все не менее чем в двух с половиной минутах отсюда.
– В таком случае уходим. «Темные лошадки», Плут, у меня наготове машина, и я хотел бы, чтобы вы ко мне присоединились. Полагаю, нам есть что обсудить.
[1] Terra firma – (лат.) «твердая земля».
[2] Arclance. Название собрано из английских слов arc (дуга, в том числе электрическая) и lance (копье, пика).