ГЛАВА 1. Мартинийский цветок (Guna Martin)
Эта планета, как и многие ей подобные, при рождении была комком раскаленной магмы. Потом поверхностный слой остыл, затвердел и превратился в камень. Температура атмосферы понизилась, водяные пары сконденсировались, и на каменную поверхность обрушились дожди. Дождевая вода собралась в громадный океан.
В глубине океана совершенно обычные вещества, раз за разом вступая в совершенно обычные реакции, образовали белки и углеводы.
До сих пор ничего необычного. Конечно, таких планет в Галактике меньшинство, но общее количество планет очень велико. На многих из них в морях есть обладающие высокой активностью клеточные субструктуры. Чудом это не назовешь.
Однако в океане этой планеты произошло нечто редкое. Появились саморазмножающиеся молекулы и слиплись с клеточными субструктурами.
Родившаяся таким образом примитивная жизнь впитывала органику, множилась и в конце концов заселила океан. Организмы размножались и конкурировали между собой. Победили те формы, которое успешно интегрировали в себя ферменты, дающие способность действовать более активно.
Планет, дошедших до этой стадии, практически нет. Такое действительно заслуживает называться чудом.
Далее некоторые из примитивных форм жизни освоили особое умение. Они стали в каком-то смысле предателями. Потому что образующийся в результате этого умения, фотосинтеза, свободный кислород был для других форм жизни ядом.
Репродуктивная способность особей, владеющих фотосинтезом, была невероятна, и атмосфера с океаном тут же оказались заражены свободным кислородом. В итоге многие формы жизни вымерли. Выжили те, кто обитал в уголках, куда кислород не попадал, а также те, кто овладел искусством его потреблять. Первые не в счет, а вот последние, куда более активные, чем их предки, стали еще сильнее заполнять экосистему.
По звездным меркам Вселенная существует уже очень долго, однако планетарные экосистемы по-прежнему остаются чудом. Поскольку в них зарождается жизнь, состоящая из многих клеток.
Многоклеточные организмы существовали и раньше. Однако их клетки не были функционально специализированы, они просто собирались вместе.
Но клетки новых форм жизни не могли выживать в одиночку, они были лишь частями единого целого.
Многоклеточные организмы процветали. Принимая самые разные формы, биологические виды сражались между собой за выживание. В мелких морях расправляли плавники рыбы, покрытые, словно шерстью, тончайшими волосками для фотосинтеза; в глубоких морях по дну ходили, раскинув во все стороны восемь ног, организмы, покрытые экзоскелетом. Шаровидные морские растения течением выносило с глубины на поверхность. Их выбрасывало на пустой в биологическом смысле берег. Условия на берегу не подходили им для жизни, и они высыхали, но их семена ветром уносило вглубь суши. У проросших семян практически не было шансов выжить, однако некоторые из них сумели приспособиться к условиям суши. При этом происходили еще более разнообразные изменения, и суша оказалась покорена буквально в мгновение ока. В числе этих покорителей оказались деревья, производящие активные семена. У некоторых семена были с ногами, у других с крыльями. Те, что с ногами, шли стаями дальше вглубь суши; те, что с крыльями, носило ветром, как планеры. Вскоре и другие растения начали робко проникать в центральные области суши. В этот поток втайне затесались и наиболее сообразительные животные.
Однако тут чудеса этой планеты закончились. Или, возможно, они продолжались, но для их проявления требовалось чрезвычайно много времени. Следующее чудо вызвала другая планета, очень далекая от этой.
Там жизнь обрела разум и начала распространяться по космосу.
С той планеты, где чудо продолжилось, на эту, где оно чуть запоздало, прибыли разумные существа и поселились здесь, дав ей имя «Мартин». Примитивные формы жизни не додумались до того, чтобы дать имя своему обиталищу, и потому против нового именования не возражали. Впрочем, и не приветствовали.
Живые существа родом с другой планеты ступили на эту не так уж давно. К здешним примитивным существам они отнеслись без враждебности – напротив, очень благожелательно, и потому рожденные здесь организмы продолжали вести свой привычный образ жизни. Возможно, даже если бы они были разумными, то все равно не заметили бы, что к ним вторглись.
Пока примитивные организмы жили, как привыкли жить с давних времен, пришельцы с другой планеты усердно создавали свою собственную среду обитания.
Вскоре явились другие существа – того же происхождения, что новые обитатели. Второе за всю историю этого дома разумных существ вторжение прошло очень тихо и спокойно, но гордость первых вторгшихся была уязвлена.
Однако возникла более серьезная проблема, чем удар по самолюбию. Разумные существа поняли, что Вселенная вступает в тревожную эпоху. И еще они поняли, что спокойная жизнь в изоляции никогда больше не вернется.
От потрясения они впали в растерянность. Отголоски этого потрясения донеслись и до примитивных организмов. Живые существа, которые по всем законам должны были закончить свой жизненный путь на родной планете, попали в межзвездное пространство.
– Джинто, цветок готов распуститься.
– Мда? – Линн Сиун-Рок Dreu Haider Джинто поднял взгляд от обеденного стола. – Доброе утро, Лафиль. Ты уже позавтракала?
– Еще нет, – покачала головой Rue Lartnei, Roibomowas Labular в отпуске Абриел Неи-Дебруск Borl Paryun Лафиль.
– Тогда, может, вместе? – и Джинто предложил ей стул.
– Я же сказала, цветок готов распуститься, – повторила Лафиль, по-прежнему стоя.
– Да, я так и услышал, – ответил Джинто, подцепив кусочек омлета Sureraj. Он не выспался; голова была как свинцовая, аппетита тоже не было.
– Тогда почему ты ешь? – Лафиль смотрела обвиняюще.
– Ну, потому что еще не поел, – с четкой и безупречной логикой пояснил Джинто. Несмотря на свой статус Dreu, он был воспитан в скромных условиях, и, когда ему приходилось оставлять недоеденную пищу, его мучили угрызения совести.
– Onyu, – четко и безупречно вынесла вердикт Лафиль.
– Цветы цветут. Кошки рожают котят, – Джинто кинул взгляд на гнездышко Селькурки в углу комнаты. Белая Dyuk кормила молоком трех новорожденных котят. Характер кошек Аб при всей их бойкости довольно мягкий, однако непосредственно перед и после родов он меняется. Переправить Селькурку, готовящуюся рожать на складской полке, в это гнездышко было трудно, да и после родов она выходила из себя, стоило кому-то попытаться дотронуться до малышей.
Предполагалось, что Джинто не оставит котят у себя. Так он решил, посоветовавшись с Лафилью. Однако, судя по всему, с поиском новых владельцев придется пока подождать. В первую очередь потому, что Джинто хотелось еще побыть с котятами.
Джинто снова повернулся к Лафили.
– Цветы сразу не вянут. К чему такая спешка?
– Но ведь это твой особенный цветок?
– А! – Джинто вскочил со стула. – Тот самый цветок? Почему ты мне сразу не сказала?
– Я не думала, что ты настолько туп. Стала бы я тебе специально говорить, если бы зацвел обычный цветок?
– Это верно, но только у меня голова спросонья не соображает, – оправдывающимся тоном произнес Джинто. В обычной ситуации он бы, наверное, сразу понял, о каком цветке идет речь.
– Продолжай лгать. На самом деле ты всегда такой, – заявила Lartnei.
– Ну а что тогда можно сказать о тебе, если ты не поняла сразу, что я туплю?
– Время от времени ты на удивление похож на нормального человека. Если ты тупой, то и веди себя как тупой постоянно.
– Это неразумно.
– Ну так что будешь делать? Пойдешь смотреть цветок или дальше будешь есть?
– Пойду смотреть, – ответил Джинто и отодвинул тарелку.
– Убрать? – спросил обеденный стол.
– Да, пожалуйста, – чувствуя угрызения совести, ответил Джинто, и середина стола с недоеденным завтраком опустилась вниз.
Джинто с сожалением проводил завтрак глазами.
– Ты поразительно прожорлив, – неверяще сказала Лафиль. – Если ты так голоден, то мог не спешить. Цветок прямо сейчас не завянет.
– Нет, этот цветок самый красивый, когда только расцветает, а уж если он начинает расцветать, то полностью распускается почти мгновенно. И потом, я не голоден, просто не люблю оставлять обязанности невыполненными.
– Что, это твоя обязанность?
– Ты вряд ли поймешь, – уклонился Джинто, чувствуя, что объяснять будет слишком утомительно.
– Это – точно не пойму.
Под пристальным взглядом Лафили Джинто ощутил вину иного рода. Лафиль, похоже, всерьез воспринимала все, что он болтал. Вот сейчас он назвал особенность полученного им в детстве воспитания – нужно доедать все, что лежит на тарелке, – обязанностью, просто чтобы немного разрядить атмосферу.
– Ладно, пойдем лучше смотреть цветок. Он в самом деле должен вот-вот распуститься, – сменил тему Джинто и, вызвав Yazuria, взошел на нее. Затем подал Лафили руку. – Давай.
– Да, – хоть на лице Лафили и сохранилось непонимающее выражение, все же она поднялась на Yazuria следом за Джинто.
Yazuria заскользила вперед.
Джинто и Лафиль сейчас находились на Resii «Бокбирш». Впрочем, этот корабль был уже списан с военной службы и лишился почти всего вооружения, поэтому официально он теперь назывался Rebisath Sorekna «Экс-Бокбирш». Но между собой все продолжали употреблять прежнее название.
Сохранившееся на корабле оружие – это две установки Voklanyu. Opsei и Flasatia все еще были на месте, но планировалось снять и их, когда придет время.
«Когда придет время» – это когда «Бокбирш» прибудет в Dreuhynu Haider. Тогда он перестанет существовать как Menyu и превратится в Garish Dreur Haider. Goriaav, естественно, станет Bidaut. Крупные корабли в этот порт заходить не смогут, но сейчас это вряд ли станет проблемой. Просторные Zok Hoksato и Zok Selu планировалось преобразовать в административные центры для управления Aith, а также в жилой блок для Gosuk. Выдающий чудовищное количество энергии Safu и Vekek тоже планировалось снять, а взамен для выработки электричества установить солнечные батареи.
Тем не менее сейчас «Бокбирш» все еще был похож на военный корабль. По крайней мере, функции корабля для межзвездных путешествий он выполнял исправно. Собственно, прямо сейчас он как раз летел сквозь Fath.
На окраине жилого блока был разбит маленький садик. Он существовал еще с тех времен, когда «Бокбирш» был патрульным кораблем. Но поддерживаемая в нем среда изменилась. Ее подрегулировали под условия планеты Мартин, родины Джинто.
Yazuria прошла сквозь двойные ворота и остановилась посреди сада.
Здесь уже росли мартинийские растения. Потомки тех, которые были экспортированы из Aith после ее присоединения к Frybar, но до захвата Альянсом трех наций.
В отличие от земных растений, распространившихся по всей обитаемой Вселенной, среди мартинийских цвести были способны очень немногие.
Напротив входа в сад, на самом видном месте, росло как раз одно из таких исключений. В честь своего первооткрывателя оно называлось «Брайанов цвет».
К разочарованию Джинто, цветок уже полностью распустился.
– Не очень красивый цветок, – сказала за его спиной Лафиль.
– Спасибо за откровенность, – ответил Джинто.
Если поместить рядом земные цветы, которые долгие годы подвергали непрерывной селекции, чтобы сделать их красивее, и мартинийский Брайанов цвет, то, конечно, последний будет выглядеть совершенно невзрачно.
– Но, – продолжил Джинто, – цветы моей родины красивее всего, когда начинают цвести. Брайанов цвет тоже. На земные цветы нужно любоваться в покое, на наши – в движении. Вот здесь бутоны, кажется, набухли, – Джинто взял в руку один из побегов. – Тут их много. Когда они распустятся, это будет как взрыв.
– Звучит так, как будто это что-то опасное.
– Ничего опасного. Это очень красиво…
– Именно потому, что ты так говорил, я и присматривала все время за этим цветком.
– Прости, – Джинто ощутил некую неловкость и глянул на Лафиль.
Причин этой неловкости было две. Первая – естественно, то, что Джинто не понял, насколько серьезно Лафиль восприняла его слова. Когда он подчеркнул, что Брайанов цвет красивее всего в самый момент зацветания, она не казалась очень уж заинтересованной.
Второй причиной был сам факт разговора о цветах. Ведь шла война, и, несомненно, прямо сейчас множество жизней бесследно исчезали в Fath.
Конечно, не Джинто начал эту войну. И Frybar гарантировала ему возможность в любой момент выйти из битв. Но, разумеется, в обмен на Sune. И не только титул – ему, вероятно, пришлось бы отказаться от права жить среди звезд. Он помнил, как его мучила совесть, когда он, хоть и находился на межзвездном корабле в статусе Rue Sif, не участвовал в боях.
И еще – загадочная Лафиль. Себя Джинто не считал пригодным к роли Bosnal. В то же время Лафиль была словно рождена для того, чтобы стать солдатом. Если даже Джинто сейчас испытывает неловкость, то что чувствует она, покинув поле боя?
– Что такое, Джинто? – подозрительно спросила Лафиль. – Тебе вдруг захотелось разглядывать мое лицо?
– Тебя это удивляет?
– Onyu.
В этот момент коротко бикнул Kreuno Джинто.
– Lonyu Dreur, – обратился к Джинто его попутчик Иестеш, посланный Bosimiash. – Уже время. Я удивлен, что вы до сих пор не в совещательной комнате.
– Прошу прощения. Уже иду, – ответил Джинто.
Именно Иестеш послужил причиной его недосыпа. Он ни в коем случае не был плохим человеком – просто всецело посвящал себя своим профессиональным обязанностям.
– Я иду на совещание, ты тоже? – спросил Джинто у Лафили.
– Естественно. Я же представитель Lartei Kryb.
Для двадцатилетнего юноши Джинто можно было считать вполне преуспевающим. Если говорить об активах Dreujhe Haider, то это было собственно Dreuhynu Haider; но, пока оно было оккупировано врагом, Джинто как Voda, естественно, никаких доходов от него не имел. Однако у Frybar был немалый опыт подобного рода, и она учредила систему компенсаций для Sif, чьи Ribeun оккупированы. Поэтому Джинто получал из национальной казны регулярные выплаты. Величина этих выплат превышала жалованье Lodair более чем десятикратно.
С другой стороны, по стандартам наземного дворянства Джинто был практически нищим. Его Ribeun могла приносить огромную прибыль, но в то же время управление ей и ее развитие требовало чудовищных затрат. У Джинто таких денег не было.
Хотя Джинто откладывал деньги, получаемые из казны, – тратить их все равно было некуда, – однако этой суммы, вероятнее всего, хватило бы от силы на один день работы «Бокбирша».
Недостаток денег – не уникальная проблема. С ней сталкивается большинство новых Voda. Однако поскольку финансирование новых Aith сулит стабильные прибыли, то, как правило, в желающих дать кредит недостатка нет. Даже если не просить об этом специально, они слетаются, точно пчелы на мед.
Но сейчас шла война, и у Аб, расы торговцев и воинов, сильнее проявлялась их вторая сторона. Всех, за исключением самых эксцентричных, больше интересовали исходы сражений, чем увеличение своего богатства. Кроме того, в нынешней ситуации едва ли можно было рассчитывать на стабильные инвестиции в Dreuhynu Haider. В зависимости от исхода боев Dreuhynu могло быть снова оставлено. В этом случае все вложения пошли бы прахом. В силу этой и других причин у только что воскрешенного Frybar графства имелись проблемы с финансированием.
Джинто, можно сказать, повезло: его Sune находился в некотором смысле под опекой Larth Kryb Дебеуса, отца Лафили. Lartei Kryb обладала значительным богатством. Конечно, это не означало, что она готова была давать деньги без расчета на прибыль – такое ранило бы гордость расы торговцев, – но с учетом всех обстоятельств она предложила кредит под поразительно низкий процент.
Разумеется, обычая отправлять вместе с кредитом Lartnei у Lartei Kryb не было. Более того, на взгляд Джинто, Лафиль на удивление слабо для представителя Ruejhe расы торговцев разбиралась в финансовых вопросах, и он не думал, что от нее будет польза как от представителя Lartei в том, что касается доходов. Если бы там серьезно решили послать с Джинто своего представителя, то выбрали бы какого-нибудь Gosuk, разбирающегося в менеджменте. Не может же быть, чтобы у Lartei Kryb не было под рукой специалистов по экономике.
Короче говоря, должность Лафили как представителя Lartei Kryb не имела серьезного веса. Принцесса просто исполняла роль помощника в семейном бизнесе, ну и вдобавок это было ее частное путешествие. По-настоящему ее должность, пожалуй, следовало бы назвать «спутница Джинто».
Возможно, это путешествие было самым скучным за всю жизнь Лафили, думал Джинто, но в любом случае ей предстояла очень долгая жизнь – настолько долгая, что устать можно, – и на этом фоне нынешнее путешествие было лишь мгновением.
– Но тебе наверняка там будет скучно.
– Нам, Абриелам, не привыкать к скуке.
– Это, конечно, да, – согласился Джинто. Говорят, что душа Абриела покрыта, как броней, имперским гневом, однако присущие Ruejhe скучные обязанности они тоже выполняют достойно. – Наверное, ты в этом с детства упражнялась. Меня в дрожь бросает при одной мысли о том, сколько времени и сил пришлось потратить твоим предкам, чтобы выковать такой терпеливый характер.
– Что ты хочешь этим сказать? – брови Лафили опасно изогнулись.
– Ну, то есть Spunej стать очень трудно.
– По-моему, ты пытаешься меня обмануть.
– Тебе это только кажется.
– Если бы тебе не предстояла официальная встреча, ты бы сейчас держался на одном мизинце.
Джинто пришло в голову несколько умных ответов, но он уже знал, что в таких ситуациях разумнее всего оставлять их при себе.
– Официальные встречи – тоже не так уж плохо, – сказал он и остановился.
Повернувшись к двери совещательной комнаты, он внезапно подумал: «Интересно, как там Собаш и Экурьюа?»
– Прохождение через Sord Irik через десять секунд. Восемь, семь, шесть… – разнесся по тихому Gahorl голос Rilbiga.
«Кто бы ни вел отсчет, разницы никакой», – подумал Собаш Веф-Дор Юс, но тут же изменил свое мнение. Этот отсчет вел специфический женский голос, абсолютно лишенный эмоций.
– …три, две, одна, проход.
Повсюду на корабле раздались радостные возгласы. Мостик не стал исключением. Еще какое-то время после вспышки радости все, кто были на мостике, подходили к Sarerl Собашу с поздравлениями – впрочем, короткими. Собаш тоже в ответ ограничивался лишь кивками: работа была еще не окончена. И лишь Экурьюа оставалась бесстрастной, как прежде.
Sopai «Фликов» только что завершил обкатку и вернулся в Arosh Лакфакалле. Можно сказать, «Фликов» достиг совершеннолетия. Звание Собаша, с самого начала исполнявшего обязанности капитана «Фликова», не изменилось, но и он только что достиг совершеннолетия как командир корабля.
Фрегат – тип корабля, которого прежде в Labule не существовало. Gel были признаны слишком слабыми, однако полностью отказаться от них в пользу патрульных кораблей было бы слишком накладно. Поэтому родился план создать новый тип корабля на основе патрульного, но без способности к минной атаке. По функциональности его следовало бы назвать Gel Orba, однако основным оружием ему служили Irgyuf, как у патрульного корабля. В Vobos Menyot и в руководстве Labule шли горячие дебаты, как лучше назвать новый тип: тяжелым эсминцем или Resii Sora. Сторонники каждого из названий спорили очень эмоционально, но в конце концов пришли к компромиссному решению: дать новому типу новое название, «фрегат».
Класс «Ков» был первым среди фрегатов, а «Фликов» был первым из числа первых двенадцати кораблей этого класса, сошедших со стапелей.
Командовать только что сконструированным кораблем – работа тяжелая, но в то же время почетная, и Собаш отнюдь не был недоволен своим новым постом. Однако он находил ситуацию несколько странной. Слишком уж почетная для него работа.
Совсем немного времени прошло с тех пор, как Собаш получил повышение до Roibomowas. Для мирного времени это неслыханно быстрое продвижение, если учесть, что еще недавно он был Lekle. Согласно свежевыпущенному указу, для Lodair, служивших прежде на торговых судах, эта служба идет в зачет для продвижения в звании. По правде сказать, если бы Собаш посвятил Labule половину прожитой до сих пор жизни, то, вполне возможно, дослужился бы уже до Frode.
Подобные указы нередко выходили и во времена прошлых войн, и его выход сейчас показывал, что Frybar относится к этой войне очень серьезно. Это не значило, что, раз Империя не выпустила этот указ сразу после начала войны, то она не воспринимала ее всерьез. Это всего лишь вопрос организации человеческих ресурсов. Сейчас у Империи хватало военных кораблей и младших Lodair, а вот в старших офицерах ощущался дефицит.
Но при всем при этом – вряд ли в Labule была настолько острая нехватка способных людей, чтобы человека, в специфических условиях военного времени только что взлетевшего до звания субгектокоммандера, сразу назначать Sarerl новейшего корабля.
С тех пор как он получил назначение, Собаш не раз думал на эту тему, но в конце концов выбросил ее из головы. Считая себя прирожденным торговцем, он и свое звание, и должность в качестве Bosnal воспринимал как временные. Впрочем, новая работа была ему по душе.
Как только «Фликов» прошел через Сорд, в него хлынуло чудовищное количество данных. Это была смесь обычной информации и личных посланий для экипажа, плюс приказ кораблю. Не секретный. Очень простой приказ, вполне естественный для корабля, только что прошедшего обкатку.
Собаш выдохнул с облегчением. Обкатка была делом радостным, но утомительным. Ему бы не хотелось получать сейчас какие-то сложные приказы.
Он велел Luse и по совместительству Tlakia развернуть корабль. На эсминце пилотирование в Dath – работа Sarerl, но на больших кораблях, таких как Alek и Resii, этим занимается Alm Tlakia. На новом типе корабля, фрегате, в этом отношении всё устроили как на больших.
Короткие импульсы Roilaga вывели «Фликов» на нужный курс.
Приказав остановить Opsei, Собаш обратился по корабельной трансляции к экипажу:
– Внимание, говорит Sarerl. С этого момента наш корабль движется по инерции. Аврал отменяется. Свободным в соответствии с вахтенным расписанием разрешаю отдыхать, – он снова оглядел мостик. – Наша работа еще не завершена.
Собаш встретился взглядом с Rilbiga. Это была Экурьюа, с которой они вместе служили еще на эсминце «Басройл». Тогда она была Rinjer, но с учетом полученного боевого опыта ее произвели в Lekle.
Она оказалась у него в подчинении вовсе не случайно. В Labule подбор подчиненных – привилегия капитана. Естественно, люди, выбранные капитаном, имеют право отказаться, и, даже если они оба согласны, кандидатура может быть не утверждена в силу различных обстоятельств. В данном случае Собаш пожелал иметь под своим началом Экурьюа, и та – с радостью или нет, понять было невозможно – согласилась.
Собаш перевел взгляд на кресло главного инженера – увы, в этом кресле он хотел бы видеть Самсона. Bynkerl «Фликова» была Lowas Skem Гуринсия. Она, как и Самсон, была родом из Nahen. Поскольку она своими силами преодолела путь от Sash до Lowas, в ее мастерстве и знаниях сомневаться не приходилось. Но Собашу казалось, что ей не хватает заинтересованности. Она не брала в рот спиртного – возможно, по каким-то религиозным причинам. Доходило до того, что она хмурилась, видя, как пьют другие члены команды. Если бы дело было только в этом, то ладно – Собаш и сам не относился к любителям спиртного, – но она точно так же реагировала и на юмор.
В бытность торговцем Собаш, взяв в аренду Isath, облетел все уголки Frybar. Естественно, ему приходилось и подбирать команду. При этом он руководствовался двумя критериями.
Во-первых, это должны быть гетеросексуальные мужчины. Не то чтобы у него были какие-то предубеждения против женщин или гомосексуалистов. Даже на гигантском корабле жилое пространство ограничено, а численность экипажа невелика. В таких обстоятельствах любовные истории лишь создали бы проблемы, а для борьбы со скукой, с точки зрения Собаша, есть и другие способы.
Второй критерий – у этих людей должны быть те или иные недостатки. Жесткий стиль жизни Гуринсии, пожалуй, тоже можно было бы счесть недостатком, но не из тех, которые нравились Собашу.
Самсон в этом смысле был просто кладезем недостатков, которые Собашу нравились. Он был говорлив и по собственной воле терял человеческий облик.
Но Самсон ушел из Labule. Он, по-видимому, не вернулся к себе на родину, но, скорее всего, Собаш его уже никогда не встретит. При этой мысли ему стало чуть-чуть одиноко. Не написать ли Самсону длинное письмо, подумал он.
Впрочем, даже если бы Самсон остался в Labule, стать Bynkerl на этом корабле он все равно не смог бы. Renyu не позволяло. Пробиваясь наверх из Sash, он получал повышения медленно и даже с учетом военного времени мог дойти максимум до Rinjer. Однако на должность Roibynkerl Собаш бы его пригласил.
На лице Собаша заиграла улыбка: он представил озадаченного Самсона, работающего под Гуринсией.
– Drokia, – сказал он. – Свяжитесь с Lesheik Sov Deir Kasna в Ryuazornyu.
– Sov Deir? – озадаченно переспросила Экурьюа.
– Совсем недавно созданный Sov. Сейчас у него есть только Glagaf. Наш корабль будет первым официально приписанным к первому штурмовому дивизиону, – пояснил Собаш.
– Штурмовой дивизион, – произнес Lowas Идория, Luse и по совместительству Tlakia. – Очень бодрое название.
– Надеюсь, бодрым будет не только название.
– Наверняка. Наш Sopai – хороший корабль. Мне всегда казалось, что если Resii избавить от Hoksath, то с ним будет легче управляться, – заметила Гуринсия.
– Ваше мнение весьма существенно.
– Спасибо.
Словосочетание «штурмовой дивизион» для Собаша звучало свежо. Пока связь с Lesheik не была установлена, он пытался мысленно прикинуть состав – в плане и кораблей, и людей – первого штурмового дивизиона.
Штурмовой дивизион включает в себя двенадцать фрегатов. Из двенадцати Sarerl двое в Renyu Bomowas назначаются Alm Sarerl. Они, естественно, должны брать на себя командование, если что-то случается с командиром, но также в зависимости от ситуации могут командовать четырехкорабельными субдивизионами. Однако, в отличие от Sov Ashal с его субструктурой в виде Syuf Ashal, здесь ничего наподобие Syuf Deir не предполагается, что дает некоторую организационную гибкость.
– Sarerl, – доложил Drokia, Rinjer Ятеш. – Связь установлена. Задержка отклика 2.7 секунды.
Собаш встал и отдал салют.
– Sopai «Фликов» обкатку завершил. Согласно полученному приказу из Glagaf Byrer Kreyal, поступаем в распоряжение Lonyu. Ждем ваших указаний, Lesheik Атосурьюа.
– Благодарю, Sarerl Собаш, – Shewas Атосурьюа вернула салют и улыбнулась. – Знакомое лицо, не так ли?
– Да, – кивнул Собаш и опустил руку. – Я до сих пор не имел чести встретиться с вами лично, но работал под командованием Shewas на «Басройле» из Syuf Ashal в качестве Alm Lodair.
– Я знаю. Изучила ваше досье.
– Вот как? Случайно попалось под руку?
– Случайно? Вы серьезно верите в это? – она подпустила в свой тон чуть-чуть насмешки.
– Да. Что-нибудь еще? – Собаш озадаченно склонил голову набок.
– Понятно, вы о подобных вещах не осведомлены. Это возможно, ведь, судя по вашему досье, у вас есть гендерные предпочтения в торговле. Ну и ладно. Давайте поговорим об этом при личной встрече. Впрочем, торопиться некуда. Byr Kreyal должен был зарезервировать за вашим кораблем Rol Difaka Danborumatomarta. Не пришлете ли мне свой предполагаемый курс?
– Чуть-чуть подождите, пожалуйста.
Определив скорость корабля относительно назначенной им базы, Собаш установил необходимое ускорение в пять Daemon, после чего вычислил требуемый курс и передал результат вычислений Drokia.
Взгляд Атосурьюа сместился к нижнему правому углу экрана.
– Довольно медленно, Roibomowas.
– Я считаю, что в пределах Arosh передвигаться нужно с осторожностью. Однако у моего корабля запаса энергии хватает. Можно войти в док и быстрее.
– Нет, в этом нет необходимости, – покачала головой Атосурьюа. – Когда пришвартуете корабль, отправьте всю команду в ресторан «Следящая игла». Устроим скромную встречу перед Guramsaihos Sov Deir Kasna. Я ждала вас.
– Ну, в таком случае… – «возможно, стоит повысить ускорение?» – хотел спросить Собаш.
– Ничего, – помахала рукой Атосурьюа. – Вскоре нам предстоит усердная работа, так что начать можно и не спеша. У нас на все про все тридцать часов – вполне можно и сократить. Кроме того, в таком знаменитом ресторане, как «Следящая игла», надолго зарезервировать зал трудно. А может, все дело в том, что, вам тяжело заснуть, когда вокруг вас что-то, кроме сверкающего поля боя, Sarerl Собаш?
– Нет, ни в коем случае, – улыбнулся Собаш.
– Я тоже пока что по нему не скучаю. В мире есть много красивых вещей, помимо сверкания поля боя. К примеру, хрустальный бокал, наполненный Rinmo. Ну ладно, до встречи.
Связь прервалась.
Собаш сел в капитанское кресло и прокрутил в голове только что завершившийся разговор. Похоже, во Frybar есть некоторые вещи, о которых прирожденные торговцы вовсе не думают.
Это, по-видимому, Lesheik Атосурьюа и пыталась ему объяснить. По ее поведению Собаш пришел к выводу, что она из тех, кто выслушивает собеседника, даже если сама заявляет, что слушать не хочет.
– Так. Незанятый персонал мостика может отдыхать. Я тоже отдохну. Lowas Идория, остальное на вас.
Все встали, ответив салютом или кивками. Собаш направился к себе в каюту. И начал составлять письмо неизвестно где находящемуся Самсону.
Самсон находился в Лакфакалле.
Точнее, он находился в Radabu «Бедо». Среди множества торговых комплексов Arosh этот был самый большой, он представлял собой скопление огромного количества магазинов, развлекательных центров и тому подобного. Жилых домов в Лакфакалле не хватало, и для тех, у кого не было собственного жилья, существовало множество гостиниц. Самсон как раз жил в одной из них, «Доме Бедо».
Завтраки, подаваемые в «Доме Бедо», были в стиле Аб. Довольно ароматные, но, увы, пресноватые. Поскольку Самсон чувствовал, что, досаливая пищу, тем самым оскорбляет повара, он всегда выходил есть наружу. К счастью, в «Бедо» можно было найти кухню самых разных Nahen. С некоторых пор любимым ресторанчиком Самсона стал «Гримштатт». Он, похоже, специализировался на кухне наземного мира Бекронью. Это название Самсон вроде бы когда-то слышал, но о происхождении названия ресторанчика не имел ни малейшего понятия. Так или иначе, готовили здесь довольно вкусно. Конечно, с кухней Мидграта это не шло ни в какое сравнение. Но, к сожалению, не только в «Бедо», но и во всем Лакфакалле ни одного ресторана мидгратской кухни Самсону найти не удалось.
Самсон мог бы готовить себе и сам, однако был слишком занят и просто не мог позволить себе выделить время на готовку.
Вот и сегодня утром Самсон вошел в «Гримштатт».
– Доброе утро, господин Самсон, – поздоровался, подойдя к нему, знакомый официант. – Завтракать будете как обычно?
– Я не против, но сегодня у меня назначена встреча с женщинами. Поем, когда они придут.
Официант улыбнулся. Его улыбка показалась Самсону немного слишком откровенной для деловых отношений.
– Женщины красивые?
– Женщины все красивые.
– Это верно. В таком случае, пока они не подошли, может быть, желаете напиток?
– Да. Чай максирон, кажется? Вот его принесите. Как ни странно, он мне нравится.
– Будет сделано, – официант принял заказ, но в его глазах мелькнула тень осуждения. – Хоть это и не мое дело, но позволю себе заметить, что в любви к максирону нет абсолютно ничего странного.
– Конечно, конечно, – не стал возражать Самсон.
Официант принес чай максирон. Это был горячий напиток с довольно причудливым ароматом. Добавив туда мед и виноградный ликер, Самсон принялся неспешно его потягивать.
Бибикнул Kreuno. Кто-то хотел поговорить с Самсоном.
– Надо же, это ты?
Оказалось, что вызывал Самсона его бывший подчиненный по «Басройлу» Паверьюа.
За долгой срок военной службы Самсон завел немало друзей. Но Паверьюа с «Басройла» занимал особое место. Хоть они и не были вместе с первого боя, их дружба прошла испытание смертельной опасностью.
– Приветствую. Как насчет еще немного со мной потрепаться?
– О, как же я скучал по тебе, Паверьюа. Все те дни, что я не видел твое лицо, были какие-то блеклые. В груди все стянулось, слезные железы уже пересохли. Видишь, сейчас эмоции вернулись, а пролить слезы по этому поводу не получается. …Ртого тебе достаточно?
– Да, вполне, – милостиво кивнул Паверьюа.
– Ну, чего звонишь? – тут вдруг Самсон заметил, что Паверьюа одет не в Serlin. – Ты что, тоже переоделся в гражданское?
– Ну да, в гражданское, типа того. Военную форму носить надоело.
– Ушел в отставку, что ли?
– Ты же сам ушел, Bynkerl. Что странного, что ушел и я?
– Я не думаю, что это странно, просто…
– Просто захотелось еще поработать вместе с тобой. Не наймешь меня?
– Лучше б ты это обсудил до того, как подать в отставку. Ты не подумал, что я могу тебе и отказать?
– Если откажешь, буду искать другую работу. Сейчас вариантов много.
– Вряд ли ты где-то найдешь условия лучше, чем в Labule.
– Если подумать о собственной жизни, то вряд ли где-то можно найти условия хуже, чем в Labule. А собственная жизнь мне важней всего.
– Тогда зачем ты вообще пошел в Labule?
– Ну, я ж не думал, что война начнется.
– А, ну да, я тоже.
– Ну вот. Ну так что, берешь меня к себе на работу или нет?
– Обещаю только собеседование.
– Что за ерунда-то. Если ты сейчас не знаешь, что я умею, то что узнаешь за десять минут собеседования?
– Это да, но я же сам наемный работник, – серьезным тоном ответил Самсон. – Если не буду блюсти формальности, как же потом посмотрю в глаза Lonyu Fapyutal?
– Lonyu Fapyutal – это ведь малыш Wiigt? Он не был моим прямым боссом, но мы вместе сражались на том кораблике, не может же быть, чтобы он меня вовсе не знал.
– Он уже не малыш. Конечно, посмеиваться над нанимателем – право наемного работника, но если так поступать с самого начала, то наемным работником можешь и не стать.
– Я вовсе не посмеиваюсь. Мы с ним всего пару раз перекидывались словами, но, по-моему, он хороший паренек. Довольно здравомыслящий для Sif. Но не мало ли в нем таинственности? По-моему, Fapyut целой Aith без нее никак.
«Пожалуй, так и есть», – подумал Самсон.
Самсон сейчас был Gosuk Dreujhe Haider. У предыдущего Dreu, то есть отца Джинто, по идее, тоже должны были быть вассалы, но где они сейчас и чем занимаются, никто не знал. По крайней мере, они уже явно не являлись вассалами семьи графа Хайд. Самсон, по сути, был первым.
В будущем Dreujhe Haider потребуется много вассалов. Особенно срочным делом было привлечение способных людей для строительства Joth. Вот почему Самсон оставался в Arosh – он как раз занимался наймом вассалов.
Однако дело не очень-то двигалось. Как верно подметил Паверьюа, сейчас предложений работы хватало. Людей, желающих из любопытства стать вассалами возрождающихся Aith вроде Dreuhynu Haider, было немного.
Поэтому, если говорить откровенно, предложение Паверьюа пришлось как нельзя кстати. Его специализацией были Safu, то есть устройства, преобразующие Baish в энергию для двигателей, но часть его познаний и умений в этой области была для Dreujhe Haider весьма желанна.
Самсон решил нанять своего бывшего подчиненного. Касательно людских ресурсов Джинто дал ему полную свободу действий. Конечно, это было вызвано тем, что Джинто ему полностью доверял, однако имелись и соображения практичности: способ связаться с человеком из другой звездной системы был ровно один, отправка корабля через Fath, и обращаться по любому поводу к Fapyut просто невозможно.
– В общем, давай вместе пообедаем. И заодно я тебя без спешки прособеседую.
– И где у нас сегодня обед?
– Ко мне приходи. Ты сейчас не в «Бедо» случайно?
– Ээ, нет, но ничего. Даже если б ты мне предложил прямо сейчас вместе позавтракать, я бы мигом прилетел. Обед за счет Dreujhe?
– Конечно.
– Отлично! Можно я сам выберу ресторан? Я знаю одно вкусное местечко. И цены там тоже пристойные.
– Не пойдет. Я твоему вкусу не доверяю.
– Это еще почему?
– Как можно доверять вкусу человека, который с таким аппетитом уплетал еду Labule?
– Так ведь она вкусная в определенном смысле. Особенно на пустой желудок. Я и не утверждал, что это первоклассная кухня.
– Так вот смотри. Можно ли назвать обладателем хорошего вкуса человека, который это называет «вкусным в определенном смысле»?
– Ужасно. Неужели ты не думаешь попробовать раздвинуть рамки?
– Ну ладно, – сдался Самсон. – Разок можно и испытать на себе эту гадость.
– Отлично, значит, решено. Я свяжусь с тобой, как только зарезервирую столик. Годится?
– Да, заодно меня избавишь от хлопот. Но учти, я тут довольно сильно занят, так что смогу прийти только между двенадцатью и тринадцатью часами. Резервируй только на это время.
– Ясно. Хотя жаль, конечно. Хотелось более спокойно посидеть.
Самсон полностью разделял это мнение.
– Извини. Как-нибудь в другой раз.
– Ага. Да, если ты будешь так занят, то спрошу прямо сейчас. Bynkerl, почему вообще ты решил податься в Gosuk? Просто потому что тебя попросил малыш – прости, Lonyu Dreur?
– Нет, я сам ему предложил.
– И все-таки почему?
– Ну как, ты же знаешь, что я собирался вернуться к себе на родину и завести ферму?
– Ага. Потому-то и удивился. Я думал, ты сейчас уже на родине занимаешься ферментацией навоза или еще чем-нибудь.
– Я подумал, что участие в возрождении новой Aith может мне потом помочь управлять фермой.
– Хмм. А я уж думал, не соблазнился ли ты жалованьем.
– Жалованье? Это не проблема. Если платить будут достаточно, я буду вполне доволен.
– Да я тоже.
– Достопочтенный господин Самсон, – прошептал подошедший к нему официант. – Подошли дамы, с которыми у вас встреча.
– О, спасибо, – ответил Самсон, потом снова посмотрел на Kreuno. – Ну ладно, Паверьюа, до встречи.
– Пока, – и связь прервалась.
Самсон встал и поприветствовал людей, пришедших на встречу с ним. Это были три женщины.
– Вы господин Самсон из Dreujhe Haider? – уточнила женщина, стоящая по центру.
– Gapotia Dreujher Haider Самсон Борджу-Тирсел Тирс. А вы, полагаю, из «Силней Инк.»?
– Да. Я Фегдакупе Силней, президент, – та же женщина кивнула, но почему-то в ее глазах мелькнула тень разочарования. – Вы получили рекомендательное письмо от Feia Lartneir?