ГЛАВА 3. ДОЧЬ ЛЮБВИ (Fryum Neg)
– Скажи, на что вообще похоже Frokaj? – спросил Джинто из кресла второго пилота.
– Это трудно объяснить словами, – Лафиль потянула за концы Kiseg своей Alfa и закрепила их в спинке своего кресла.
– Но с его помощью ты правда знаешь все, что происходит вокруг корабля?
– Да. Когда я вот так делаю, то могу воспринимать все, что воспринимает корабль, – ее черные глаза посмотрели с сомнением. – А что, Frokaj – такая редкость?
– Видимо, редкость, – пожал плечами Джинто. – Я до сих пор еще ни разу не встречал никого, у кого оно есть.
Frokaj – особое чувство, присущее расе Аб.
Посередине лба у Аб расположен Frosh. Обычно он закрыт Alfa, так что наземникам даже изображение его редко удается увидеть, что уж говорить о нем самом. Джинто его не видел никогда.
В прилегающем к Frosh участке Alfa находится около ста миллионов светоиспускающих устройств. Они переправляют во Frosh, а затем в Rilbido, расположенную во фронтальной коре головного мозга, информацию от сенсоров космического корабля. Навигационная доля – еще одна особенность, присущая только Аб.
Не будучи подсоединенной к кораблю, Alfa выполняет функцию персонального радара, сканирующего пространство вокруг ее владельца. Словом, тиара не только показывает статус своего владельца, но и является для урожденного Аб совершенно незаменимым инструментом.
Джинто осознал некое свое недопонимание.
При их с Лафилью первой встрече он решил, что она пошла прочь, не обращая внимания, идет он за ней или нет. А на самом деле благодаря Frokaj Лафиль прекрасно чувствовала, где он находится.
– Вот как… – Лафиль склонила голову набок. – Но все-таки объяснить это я не смогу. Не могу представить себе, как это – жить без Frokaj.
– Ну да, понятно. А сейчас ты рассчитываешь траекторию?
– Рассчитываю траекторию? – озадаченно переспросила Лафиль. – Нет. Ничего такого я не делаю.
– А, значит, ты просто считываешь значения, – похоже, Джинто переоценил способности Rilbido. Это его чуть-чуть разочаровало.
– Никаких значений я не считываю.
– Но как ты тогда находишь траекторию?
– Она сама находится. Что-то вроде интуиции.
– Интуиции?!
– Да, – беззаботно кивнула Лафиль. – Ты ведь тоже, когда бросаешь что-то, целишься интуитивно. Здесь то же самое. Все расчеты делаются в подсознании, траектория и момент включения двигателя выбираются интуитивно. Для тебя это что-то странное?
– Жутко странное. Наверное, иногда и ошибки бывают?
– Иногда бывают, но только у детей. Можешь не волноваться.
– Ну ладно… – не волноваться он был не в состоянии.
Джинто начал разглядывать Shir Sediar.
«Странно. Я ожидал, что в кокпите космического корабля всего будет намного больше».
Кокпит имел форму сферы, только пол был плоский. Перед каждым из двух регулируемых кресел располагался экран, но никаких приборов и рукоятей управления, как представлял себе Джинто, не было.
Была лишь молочно-белая стена. Позади кресел висел Gla Mongal «Госрота» – Roth, точно такой же, как на левом рукаве Serlin Лафили.
Рулевое управление было размещено при сиденье. Справа от кресла был только обычный подлокотник, на котором имелось несколько Posh. Конечно, лишь этим осуществлять такую сложную работу, как пилотирование космического корабля, невозможно.
«Стоп, а это не Gooheik ли часом?»
Джинто уставился на нечто перчаткообразное на левом подлокотнике кресла. Оно было длиной по локоть, полностью закрытое, не считая окошка напротив запястья, позволяющего работать с Kreuno. Из черной синтетической кожи, но металлических частей тоже имелось много. Особенно пальцевая часть – она была покрыта металлом вся.
Вот этим плюс голосовыми командами Аб и управляют космическими кораблями. А кнопки на подлокотнике выполняют не более чем вспомогательные функции.
В школе Аб на Делктау Джинто слышал про Gooheik, но все равно ему не верилось, что человек может управлять кораблем с помощью одних лишь движений пальцев.
– Скажи, – спросил Джинто у Лафили, рука которой скользнула в Gooheik. – Когда ты помещаешь левую руку в эту штуку, тебе разве не хочется время от времени что-нибудь ей взять?
– Когда я пилотирую корабль, я вообще забываю о существовании своей левой руки, – ответила Лафиль.
– Но это же неудобный способ пилотировать, одними пальцами, разве нет?
– Почему? – Лафиль склонила голову набок. – Что, есть способы лучше?
– Думаю, да. По-моему, корабли, на которых летают наземники внутри звездных систем, более… – на языке вертелось слово «нормальные», но он решил выбирать слова с осторожностью. – …Ну, короче, там навигационное оборудование совсем на других принципах.
– Но ведь это, – Bene Lodair указала на свою левую руку, – гораздо лучше.
– Но как же, – продолжал настаивать Джинто. – Там ведь надо запоминать все движения пальцев. Неужели ты никогда не забываешь?
– А ты думаешь о движении мышц при ходьбе?
– Нет.
– Ты ведь, когда идешь, даже не задумываешься о том, что идешь, верно?
– Ну… да.
– Ну вот и корабль я веду так же. Я просто думаю о том, чего хочу от корабля, а пальцы движутся сами. Вот если я начну думать, как пилотировать, то точно запутаюсь. Как-то так.
– Ясно. Наверно, ты очень много тренировалась, – восхитился Джинто.
– Я могла так делать еще ребенком. Натренировать это нельзя.
– Ясно, – пробормотал Джинто, все острее ощущая свою ничтожность. В то же время он еще раз мысленно похвалил себя за то, что решил не спрашивать «есть ли другой Sedia?».
– Можем вылетать? – спросила Лафиль.
– Ээ, ну конечно. Когда сочтешь нужным.
Экран тотчас зажегся, и по нему снизу вверх понеслись строки изгибистых букв языка Аб.
– Ты это читаешь? На такой скорости? – Джинто взглянул на свой дисплей. Зеленые буквы, мчащиеся по экрану, образовывали сплошное мерцание, читать было невозможно. Приспособиться к такому ему в жизни бы не удалось.
– Я не читаю, – признала Лафиль, отведя взгляд от экрана.
– А зачем тогда это вообще нужно? – Джинто ткнул пальцем в экран.
– Datykirl проверяет корабль. Если что-то неправильно, на экране появится большое красное сообщение.
– Но тогда и показывать все это незачем?
– Некоторые так же считают, – согласилась Лафиль. – Но вреда от этого никакого нет. Зато так атмосфернее.
– Это да.
Наконец словоизвержение на экране прекратилось. Экран очистился, и на нем замигала крупная надпись «Gosnoh».
– Видишь, закончилось.
– Так просто, оказывается.
– Да. Datykirl делает за меня всю работу.
– Но машины иногда ошибаются…
– Люди тоже ошибаются, – словно утешая Джинто, ответила Лафиль.
– Спасибо. Теперь мне гораздо лучше.
– Ну ты и паникер. Мы сейчас не очень далеко полетим. Думаешь, наши машины так просто ломаются?
– Наверно, нет, – осторожно ответил Джинто. – А как далеко нам лететь?
– Бессмысленный вопрос. Они же тоже движутся. Если ты имел в виду нашу разницу в высоте, то это примерно пять Sedaj.
Аб еще у землян переняли систему мер СГС[1], но, похоже, просто не могли не приспособить ее к своему языку. Пять Sedaj – это ровно 5000 километров.
Таким образом, на пути от Bidaut к «Госроту» им предстояло преодолеть не менее пяти тысяч километров пустоты.
Для Kasarl Gereulak такое расстояние, может, и было пустячком, но Джинто казалось, что не повредит относиться к космосу чуточку почтительнее.
Лафиль изящно шевельнула левой кистью, и надпись «Gosnoh» исчезла с экрана. На ее месте появилось изображение работника космопорта – голова и плечи.
– Belyse, – обратилась к нему Лафиль.
– Космопорт планеты Делктау, диспетчерская номер один! – представился он.
– Kalique с Resii «Госрот», Futaria Bosnal Ponowas 01-00-0937684. Запрашиваю декомпрессию военного Bes два.
– Принято, Kalique с «Госрота». Декомпрессия начата.
Даже если снаружи и шла декомпрессия, из Shir Sediar этого все равно не было видно.
– Слушай, а ты можешь разобрать, что снаружи творится? – поинтересовался Джинто в надежде, что Лафиль выведет на экран изображение окружающего пространства. На малом судне он путешествовал уже второй раз, но предыдущий он совершенно не запомнил, так что сейчас все было для него как впервые. Его переполняло беспокойство пополам с любопытством.
– Хочешь посмотреть?
– Конечно. У меня ж нет Frokaj.
– А, да, – на какое-то мгновение на лице Лафили отразилось сочувствие. – Ладно, смотри.
Внезапно стены кокпита словно стали прозрачными, оставив лишь экран и Gla Mongal. На самом деле, разумеется, о прозрачности речи не шло – просто корабль обрабатывал информацию о своем окружении и проецировал ее как голограмму.
Как зрелище, декомпрессия разочаровала Джинто. Здесь, похоже, поддерживалась чистота, и ничего наподобие клубов пыли не появилось. А разрежение воздуха было вовсе не оценить глазом.
Где-то через минуту Belyse сообщила им, что декомпрессия завершена.
– Прошу открыть Sohyuth военного Bes два, – затребовала Лафиль.
– Принято, Kalique с «Госрота».
На сей раз зрелище получилось. Громадные ворота прямо перед ними разошлись в стороны, открыв бесконечное море звезд.
– Шлюз полностью открыт, подтверждаю. Запрашиваю разрешение покинуть порт.
– Разрешаю, Kalique с «Госрота». Помочь вам электромагнитной катапультой?
– Не нужно. Мы воспользуемся низкотемпературными реактивными двигателями, – она повернулась к Джинто и чуть ехидно добавила: – От электромагнитной катапульты у тебя вполне может голова закружиться.
В этом Джинто нисколько не сомневался.
– Принято, Kalique с «Госрота». Космопорт планеты Делктау, диспетчерская номер один, конец связи.
– Благодарю. Kalique с «Госрота», конец связи.
Как только фигура Belysega исчезла с экрана, пальцы Лафили запорхали в воздухе. Едва заметно вибрируя, шаттл начал приподниматься.
Джинто забеспокоился: не врежутся ли они в потолок? Он обнаружил жутковатый факт: Лафиль, сосредотачиваясь на Frokaj, закрыла глаза.
Естественно, его страхи были беспочвенными.
Шаттл двигался не только вверх, но и вперед, и вылетел в звездное море, разминувшись с потолком.
Джинто ощутил, как его тело наполняется легкостью и пытается оторваться от кресла. Похоже, они вышли из зоны Wamuroth Arnej.
Благодаря Apyuf он таки не взлетел.
Кресло Джинто повернулось на четверть оборота. Орбитальная башня виднелась где-то под ногами. А прямо впереди распласталась поверхность Делктау.
– Классно у тебя получилось, – совершенно искренне похвалил Джинто.
– Ты о чем?
– Здорово пилотируешь.
– Издеваешься? – Лафиль как будто слегка обиделась. – Такой кораблик и ребенок-Аб мог бы вести.
– Может, и так, – ощущение собственной неполноценности вернулось к нему. – Но ты действительно молодо выглядишь, хотя спрашивать о возрасте даму неприлично.
– Ты хочешь сказать, что я выгляжу как ребенок? – глаза девушки-Аб опасно блеснули.
– Нет, конечно, – Джинто мысленно вздохнул, подумав, что, похоже, расстроить эту юную леди – самое легкое дело во всей Вселенной. – Просто… эээ… по вашему виду трудно судить, сколько вам лет, так что я просто хотел убедиться…
– А, понятно, – девушка тут же снова приободрилась. – Ты угадал, мне недавно исполнилось шестнадцать. Я еще совсем молодая.
«Она на год младше меня?»
– А почему это неприлично? – внезапно поинтересовалась Лафиль.
– А?
– Ты сказал, неприлично спрашивать даму о ее возрасте. Почему это неприлично?
Джинто заморгал. Если подумать – действительно, почему?
– Видимо, потому что женщины всегда хотят выглядеть моложе, чем они есть. По крайней мере, женщины на Делктау и на Мартинью.
– Хм. А почему?
– Ну, я в женской психологии не так уж разбираюсь, лучше спросить наземную женщину, – глядя на все еще не удовлетворенную Лафиль, Джинто решил сменить тему беседы. – Скажи, Bene Lodair все такие молодые, как ты?
– Вовсе нет, – гордо ответила Лафиль. Эти слова и тон выглядели на удивление по-детски. – Экзамены в Kenru не очень-то сложные. Если ты их не сдал до восемнадцати лет, можешь уже не пытаться стать нормальным членом общества. Но в тринадцать удается пройти очень немногим. Не то чтобы я хвасталась…
– Ну, – в Джинто проснулся ребяческий дух противоречия, – не то чтобы я хвастался, но я поступил в Kenru Lodair в семнадцать, а ведь мне до того пришлось изучить два иностранных языка.
– Да, это впечатляет, – искренне восхитилась Лафиль.
БИП!
– Что это?! – в голове Джинто звук отозвался тревожным набатом.
– Мы вышли в пространство, где можно ускоряться, – Лафиль как ни в чем не бывало шевельнула Gooheik.
– А, – Джинто попытался скрыть смущение. – И сколько это займет?
– Поскольку здесь нет Wamuria, то все зависит от того, какое ускорение ты сможешь выдержать.
– Я вырос в наземном мире, – гордо ответил Джинто. Он знал, что Daemon Аб составляет половину от той, что на Делктау. – Если ты выдержишь, то и я тоже.
– Ясно. В таком случае меньше семи минут.
– О, совсем быстро.
– Недалеко же лететь.
– А, ну да, – ответил Джинто и подумал, что надо бы побыстрее привыкать к космическим масштабам.
Кресла автоматически откинулись, превратившись в койки.
Заработали маневровые двигатели, меняя ориентацию шаттла, и Джинто ощутил тряску. Впрочем, это продлилось недолго.
– Ну, поехали, – и в следующее мгновение Джинто был буквально вмят в кресло.
– Что… это!? – чудовищное ускорение его буквально душило.
– Kaimukoth, – совершенно бесстрастно ответила Лафиль. – Тебя что, не учили, что такое ускорение?
– Я знаю! Знаю. Но такое мощное… – он едва мог выдавливать слова. Сила тяжести плющила его кровеносные сосуды, сковывала конечности. Джинто понял, что минуту, может, он и выдержит, но семь – нереально. – А т-ты… в порядке?!
– Да. У наших предков не было Wamuria, так что они приспособили свои тела к жизни и при высокой силе тяжести, и при невесомости. Эти гены унаследовала и я. Ключевые компоненты – скелет и кровеносная система. А именно…
Джинто был совершенно не в настроении слушать лекции.
– Пожалуйста, Лафиль… не так сильно…
– Тогда понадобится больше времени.
– Это плохо?!
– Не очень. Наш полет запланирован с запасом по времени. При обкатке так всегда делается, мало ли что может произойти.
– Слава богу. Пожалуйста…
– Видимо, придется.
Ускорение прекратилось.
– Мне нужно подкорректировать наш курс. Ничего, если я сбавлю ускорение совсем чуть-чуть?
Джинто покачал головой.
– Пожалуйста, сбавь чуть посильнее. Чтоб мне было полегче.
– Хм, – и пальцы Лафили затанцевали в воздухе.
Корабль снова начал ускоряться. Сила тяжести все равно была выше, чем на Мартине, но это было уже терпимо. Пожалуй, Джинто даже ходить смог бы.
– Так лучше?
– Да, спасибо.
– Но теперь у нас больше времени уйдет.
– Ничего не попишешь, – ответил Джинто. – Но я не особо тороплюсь. Какое у нас сейчас ускорение?
– Четыре Daemon. Обычное ускорение, когда на борту наземники. Для долгих полетов мы снижаем ускорение до двух стандартных. Это близко к гравитации большинства Nahen.
– Могла бы предупредить, что это будет так сурово. Слишком оно сильное для наземника, – укоризненно произнес Джинто.
– Я думала, ты более вынослив, – без тени сарказма в голосе ответила Лафиль.
– Слишком хорошо оцениваешь мои возможности. Видимо, это комплимент.
– И потом, ты же не наземник. Ты Аб.
– Проблема в том, что чувствую я себя не как Аб. Я хочу сказать, генетически я стопроцентный наземник. Ты же знаешь.
Официальное признание принадлежности к Аб ничего не может поделать с наследственностью. Утрируя: если выйдет закон, по которому рыбы относятся к птицам, летать они от этого не научатся.
– Гены генами, – заметила Лафиль, – но лучше бы тебе начать думать, как Аб. Rue Sif не должен терять самообладания от высокого ускорения.
– Буду иметь в виду, – вяло согласился Джинто.
Убежденность Джинто, что он не из того теста, из какого делают Rue Sif, лишь усилилась. Может, еще не поздно вернуться обратно и выяснить у Дорина насчет работы?
Но Джинто понимал, что возврата быть не может.
Вскоре, спустя несколько секунд невесомости и работы маневровых двигателей, шаттл начал тормозить. Планета Делктау сине-белым шаром плыла над головой.
Джинто одолела иллюзия падения в бездну.
– Слушай, – сказал Джинто. – А какое у тебя общественное положение?
– А что? – резко переспросила Лафиль.
– Да ничего, – поспешно ответил Джинто. Похоже, Лафиль ошибочно решила, что он стремится щегольнуть своим дворянским статусом. – Мне просто интересно, зачем ты так рано вступила в Labule. Я подумал, может, ты, как и я, хочешь побыстрее закончить службу. Мне не следовало спрашивать?
– Нет, нормально, но я не хотела бы отвечать. До тех пор, пока на мне форма, мой статус не имеет значения – по крайней мере, пока я не стану Sedraleia.
– Значит, в Labule общественное положение никакого значения не имеет?
– Да. В армии мы уважаем только это, – Лафиль указала на эмблему на правом рукаве.
– Понятно. Но я только хотел узнать, почему ты пошла на службу. Это твоя обязанность или просто ты так захотела?
– Обязанность тоже, – признала Лафиль.
– Ага! – у Ryuuk нет всеобщей воинской повинности. Поступление в Kenru для них – не долг, а привилегия. Теперь Джинто был уверен, что Лафиль – дочь Sif. – Я так и думал.
– Что?
– Не, ничего… – Джинто свернул тему. Он догадался, что она благородного происхождения, однако основой для этого послужило первое впечатление – Лафиль выглядела надменной, когда молчала, и еще более надменной, когда говорила, – поэтому он рассудил, что лучше на эту тему не распространяться.
– Но вообще-то это не только обязанность, – к счастью, Лафиль не стала допытываться, что Джинто имел в виду.
– Тогда что?
– Я хотела поскорее стать взрослой.
– А, понятно, – Lodair считается взрослым независимо от возраста. – Но зачем такая спешка? Быть ребенком тоже достаточно здорово.
Лафиль ненадолго углубилась в свои мысли, наконец решительным тоном задала внезапный вопрос:
– У тебя есть тайна рождения?
– Тайна рождения? – озадаченно переспросил Джинто. – Нет, нету. Мама умерла, когда я был совсем маленьким, но…
– Мать? Разве ты не сын отца? Твой родитель же Lonyu Dreur Haider?
– Ну да, это мой отец. Аа, ну да… – Джинто вспомнил про устройство семей Аб.
Аб не женятся.
В обществе Аб тоже можно видеть, как люди, любящие друг друга, живут вместе. Иногда эти отношения длятся достаточно долго, чтобы их можно было назвать супружескими, а иногда даже «пока смерть не разлучит нас».
Но это не система, а просто одна из форм жизненных отношений.
Яростно пылающая и сгорающая без остатка – вот какова, похоже, типичная любовь Аб.
Вечно юным Аб, видимо, трудно принять систему брака, в основе которой лежит идея «стариться вместе».
Вот почему обычным делом является наличие всего одного родителя, а концепции «пара родителей» нет вовсе.
Естественно, родителем может быть как мужчина, так и женщина. Поэтому выражения типа «Fryum Loran» и «Fruk Saran» в языке Аб имеют особый смысл. Они обозначают соответственно «женщину, родитель которой мужчина» и «мужчину, родитель которого женщина».
– Ты что-нибудь слышала о такой вещи, как брак? – спросил Джинто.
– Да, слышала. А, теперь поняла. Ты же вырос в наземном мире.
– Да. Ну вот, я родился от брака. Поэтому я одновременно и сын отца, и сын матери.
– Вот как? – Лафиль склонила голову набок. – На что это похоже, иметь двух родителей? Тебе было грустно, когда умерла твоя мать?
– Ну… – застигнутый врасплох таким прямолинейным вопросом, Джинто стал копаться в памяти. И вспомнилось ему лицо не матери, которую он видел только на голограммах, а Лины Клинт. – Да, было грустно.
– Прости. Это был глупый вопрос, – Лафиль опустила глаза.
– Да нет, все в порядке. Я на самом деле ее плохо помню, она умерла, когда я был совсем маленький.
– Но это значит, что у тебя не может быть тайны рождения, – произнесла Лафиль, словно завидуя.
– Ээ, почему?
– Ну, оба твоих Larliin были из твоей семьи, значит, никакой тайны с твоим рождением не могло быть связано, верно?
– Вообще-то, могла бы, – Джинто задумался, как бы ему развеять недопонимание Лафили. – Не знаю, как в других Nahen, но на Мартинью и Делктау люди иногда становятся родителями, вовсе не желая этого. А раньше еще бывало, что люди не могли стать родителями, хотя очень хотели. В таких случаях тайны рождения запросто могут быть. Ну и бывают разные другие обстоятельства.
– В каком смысле? – Лафиль явно растерялась.
– Попробуй сама разузнать на досуге. Это очень запутанная тема. Ладно, я о другом: что такое эта тайна рождения? И какое это имеет отношение к твоему поступлению на военную службу?
– У меня была тайна рождения. Я не знала, я Fryum Neg или нет. И это меня тревожило.
– Fryum Neg… – Джинто подумал: это что, какое-то религиозное понятие? Но Аб ведь атеисты. – Что это?
– Ты не знаешь? – Лафиль явно изумилась.
– Мда, в моем образовании есть пробелы… – попытался оправдаться Джинто.
Хоть его школа и называлась «школой языка и культуры Аб», в основном она фокусировалась на языке. Единственные элементы культуры, которым там обучали, – как подобает себя вести Rue Lef, то есть этикет. Много важных вещей о культуре Аб там не рассказывали.
Джинто расспрашивал учителей и рылся в книгах, но каких-либо ясных представлений все равно не получил. То, что касалось политической организации и законов, можно было почерпнуть из официальных документов, но информация о повседневной жизни Аб была крайне запутанной. Чему верить, Джинто определить не мог.
Отчасти в этом были виноваты сами Аб. Хоть они и не делали секрета из своей культуры, но не горели энтузиазмом кому-либо ее объяснять.
Поскольку учителя были временно наняты Аб, на жизнь Аб они смотрели лишь со стороны. Даже книги на эту тему написали бывшие Lef. Авторы, никогда в жизни не покидавшие Делктау, забивали страницы безответственными догадками.
Аб редко рассказывают о себе наземникам.
– …В смысле, я не очень понимаю, как у вас выглядят семьи. Я хочу сказать, Аб, как известно, не женятся, но, это… как они делают детей? – Джинто со страхом посмотрел на Лафиль, думая, что, возможно, тут он ходит по очень тонкому льду.
Однако Лафиль, похоже, не рассердилась.
– Джинто, ты в самом деле совершенно не знаешь, как рождаются дети Аб?
– Ну, это… – отчаянно краснея, Джинто пытался найти слова. Это что, извечный вопрос «откуда берутся дети?» Ему-то казалось, что он давно вырос из этой стадии. И вот он это обсуждает с девушкой младше него. – Я только знаю, что зачатие у вас не происходит внутри организма…
– Иногда происходит.
– Правда? А как же Janarlmukos?
– Делаем на уже оплодотворенных яйцеклетках. Обычно мы их потом переносим в Janyu, но иногда женщина хочет получить уникальный опыт и возвращает яйцеклетку в собственную матку.
– Понятно, – он только что узнал один из скрываемых Аб секретов. На Делктау ходили упорные слухи, что у женщин-Аб вовсе нет маток.
– Но, как правило, зачатие происходит в Janyu.
– Ну вот, – Джинто пожал плечами. – Теперь ты понимаешь, почему я не могу стать настоящим Аб. По-моему, вся ваша раса – это сплошные тайны рождения. Я пытался что-то выяснить, но находил только сплошную ерунду. Будто бы вы можете делать ребенка собственным клоном, или примешивать ДНК совершенно постороннего человека, или смешивать свои гены с генами человека того же пола или с генами родственника. И как люди все это наприду-…
– Да, мы всё это делаем, – перебила Лафиль.
– Что?! – у Джинто отвалилась челюсть.
– Можно использовать свои гены как есть, можно их слегка модифицировать, можно взять чьи-то еще. Здесь полная свобода выбора.
– Правда? – Джинто был совершенно сбит с толку. – Но у вас же так много внимания уделяют семье. А получается, вы на кровное родство вообще внимания не обращаете.
– Главное в семье – наследование Jhedirl. А не генов.
– Но…
– Ты сам создаешь гены своих детей и сам их растишь. Так и становятся родителями.
– Ага, понятно… – немного подумав, согласился Джинто. Может, это и разумно, что Аб, с легкостью манипулирующие генами, не придают значения кровному родству.
– Но самый общепринятый способ создания ребенка – соединить свои гены и гены кого-то, кого любишь.
– Рад это слышать, – с облегчением сказал Джинто.
– Конечно, этот человек может быть и того же пола, и близким родственником, и это могут быть несколько человек. Почему-то людей родом из Nahen бросает в дрожь, когда они это слышат, – Лафиль кинула на Джинто вопросительный взгляд.
– Это точно, – признал Джинто. – Меня сейчас бросило.
– Странно. Технологии генетической инженерии есть ведь не только у нас.
– Не знаю насчет других планет, – осторожно сказал Джинто, – но в тех Nahen, которые мне знакомы, ковыряние в человеческих генах считается не лучшим из хобби.
– Похоже на то, – и Лафиль вдруг сердито уставилась на Джинто. – Хоть я и рассказываю тебе все это, но это не значит, что мне легко. Если подумать – это не та тема, на которую беседуют вдвоем в замкнутом пространстве.
– Прости, – сказал Джинто, подумав про себя: значит, и Аб испытывают подобные чувства? Он постарался, насколько возможно, сохранять спокойствие.
– Кстати, фраза «Я хочу твои гены» – самое серьезное признание в любви, – произнесла Лафиль немного мечтательным тоном.
– Хмм.
Для Аб, не знающих брака, это, видимо, равносильно предложению руки и сердца.
– А человек, который получается после этой фразы…
– А, я понял, – перебил ее Джинто. – Fryum Neg, да?
– Да. Или Fruk Neg, если это мальчик.
Неловкий, но в то же время интересный момент, похоже, остался позади. Джинто мысленно выдохнул с облегчением.
– Но тогда почему бы тебе не спросить у своего родителя? – тут он спохватился. – Ой, или твой родитель…
– Что? – черные глаза повернулись к нему. – А, мой отец жив. Он еще лет двести будет бодрячком. Тебя это беспокоило?
– Ага, – похоже, он зря нервничал. – Ну так почему тебе у него не спросить?
– Думаешь, мне это в голову не приходило?
– Нет…
– Отец не рассказал, – возмущенно произнесла Лафиль. – Он придерживается дурацкого мнения, что тайна рождения закаляет характер ребенка.
– А самостоятельно не получилось выяснить?
– Когда я стану взрослой, то получу доступ к своим генетическим картам. А пока мне требуется разрешение родителя.
– Ааа, – наконец-то до Джинто дошло. Она надеялась побыстрее стать взрослой, чтобы узнать, откуда взялись ее гены.
– У меня есть подозрения по поводу того, почему он вообще это скрывал. Думаю, уж не придумал ли он эту тайну рождения нарочно, чтобы меня подразнить?
– А зачем?
– Никак не могу забыть: когда я была маленькой, очень хотела оказаться Fryum Neg и постоянно донимала отца, чтобы он рассказал, кто его Larliin. Он все сопротивлялся, но в конце концов согласился привести своего донора генов. И знаешь, что дальше было?
– Он не привел?
– Хуже. Он меня разыграл. Пришел с Хорией на руках и сказал, что я могу поздороваться с половинкой себя!
– А Хория – это кто?
– Наша кошка! – выплюнула Лафиль.
Джинто невольно расхохотался.
– Неужели ты поверила, Лафиль?
– Не то чтобы это было невозможно, – Лафиль сердито посмотрела на смеющегося Джинто.
– П-правда? – приглядевшись, он увидел, что форма глаз Лафили с чуть скошенными вверх уголками и вправду немного напоминала кошачью. – Вы даже такое делаете?
– Это незаконно. Потому что аморально.
– Рад, что у меня с вами хоть где-то общие взгляды на этику.
– Ты тоже Аб.
– Конечно, – не стал спорить Джинто. – Но раз так, ты должна была сразу понять, что это ложь?
– Мне было всего восемь лет. Я еще плохо знала законы.
– Понятно.
– Я всю ночь проплакала. Хория – хорошая кошка, но чтобы от нее произошла половина меня? Это было невыносимо.
– Я понимаю… типа как.
– Но самым невыносимым было то, что извращенцем, который делает детей с кошкой, оказался мой отец! – заявила Лафиль, размахивая правой рукой.
Охваченный неописуемой тревогой, Джинто кинул взгляд на левую руку Bene Lodair. Но та, облаченная в Gooheik, лежала неподвижно, как приклеенная.
Он облегченно выдохнул.
– Хория появилась в нашем доме еще котенком, более того, я это помнила. Но осознала уже после той ночи.
– Значит, счастливый конец?
– Не очень счастливый. Какое-то время я думала, что я ребенок от другой кошки. Меня постоянно грызло: а вдруг мои ладони превратятся в лапки, вдруг ногти начнут выпускаться и убираться, вдруг форма глаз поменяется? Никогда в жизни я так не боялась, как в те дни, когда я таращилась на себя в зеркало с этими мыслями.
– Но сейчас ты так больше не думаешь?
– Конечно, – кивнула Лафиль. – Но ту каждодневную тревогу я никогда не забуду. Надеюсь, я быстро стану Lodair и отвяжусь от отца.
– Ты ненавидишь своего отца? – спросил Джинто с волнением; он не знал, дозволяет ли этикет Аб только что познакомившимся людям задавать такие личные вопросы.
– Я его не ненавижу, – ее красивое лицо скорчилось в гримаске. – Мне не хочется это признавать, но я его люблю. Я думаю о нем с гордостью. Но быть рядом с ним меня иногда раздражает.
В памяти Джинто всплыло лицо отца, Dreu Haider. Лицо, которое он за эти семь лет лишь изредка видел в новостях. Все семь лет в глубине души Джинто чувствовал, что его предали.
Хотел бы Джинто сказать, что он любит своего отца. Ненависти явно не было. Он просто-напросто не знал, что чувствует. Вполне возможно, самые глубокие уголки его души вообще отказались от любых чувств к отцу.
– У каждой семьи свои проблемы, – подытожил Джинто. – Но ты говорила в прошедшем времени, значит, он тебе уже рассказал?
– Да, – и Лафиль внезапно просияла. – Это оказался человек, которого я очень хорошо знаю. Женщина, которой я восхищаюсь. Я действительно Fryum Neg.
– Это здорово, – совершенно искренне сказал Джинто.
[1] СГС – система мер, в основе которой лежат сантиметр, грамм и секунда (в отличие от более распространенной системы СИ, в основе которой – метр, килограмм и секунда).