ГЛАВА 5. И ПЯТИУГОЛЬНИК ИСЧЕЗАЕТ
Такое-то число такого-то месяца, ясно
Может, это дело рук Тихиро-куна?
Или… нет?
«Его рук дело» – что за странную ерунду я написала? Это не то что уже закончилось – этого не было изначально.
Семпаи постоянно были какие-то странные, но в последнее время, похоже, оправились, и я очень рада. Даже несмотря на то, что с ними, похоже, происходило что-то серьезное, они все равно беспокоились обо мне. То и дело задавали вопросы: «С тобой в последнее время ничего необычного не происходило?», «Поблизости от тебя никто как-то странно себя не вел?» – но я ничего такого не припоминала, поэтому отвечала нет.
Хотя семпаи и оправились, Тихиро-кун, похоже, как-то приуныл. Он как будто боится чего-то, то и дело вздрагивает, в последние дни мне даже подходить к нему боязно.
Возможно, все-таки…
…Нет, все-таки нет.
И даже если с какой-то миллионной долей вероятности я не ошибаюсь, все равно ведь ничего не могу сделать.
Не то чтобы я ничего не делала – я пытаюсь. Но ничего не выходит.
Поэтому итог тот же самый. Знаю ли я, не знаю ли я – все равно ничего не могу. Только смотреть. Быть сторонним наблюдателем.
И сегодня я в том же положении, что и всегда.
＋＋＋
В понедельник пятеро второклассников из КрИКа с утра собрались в кружке. Их тревожило то, что Халикакаб устроил новый феномен. Тайти Яэгаси тоже пришел на возглавляемое Инабой совещание. Какое это уже у них подобное совещание по счету?
Сперва они поделились друг с другом всем, что в последнее время вызывало у них мысли типа «как-то странно, а?». Благодаря этому каждый узнал: другие помнят поступки в его исполнении, которых он совершать не намеревался. Они обсудили возможность того, что всеми пятерыми кто-то манипулирует или нечто подобное, но провалов в памяти ни у кого не было, и каждый смог подтвердить свое алиби, так что в итоге они пришли к выводу «некий самозванец в том месте, где одного из них нет, принимает не отличимый от него облик и связывается с остальными четверыми». Были и другие точки зрения, например, что кто-то просто манипулирует их воспоминаниями, но все они были быстро отвергнуты.
– Всякий раз это происходит один на один. Возможно, это его ограничение, – сказала Инаба и на время отложила кусок мела, который держала в руке.
– Угумм, – промычала Кирияма, а потом тихо сказала: – Но все четверо были реально абсолютно как настоящие. Говорили странные вещи, да, но выглядели совсем как настоящие.
– А вот я хотела бы, чтобы Тайти раскусил Инабан! Силой любви! – ни с того ни с сего заявила Нагасэ. Сидящей рядом с ней Аоки тут же воскликнул: «О! Кстати, наша сила любви тоже не сработала!» – и обхватил голову руками, на что Кирияма тут же воскликнула: «Что еще за «наша»?! Кого ты собрался включить в это множественное число?!»
– Тебе легко так говорить, но она же и выглядела, и пахла совершенно по-инабски…
– П-пахла… Неужели от меня так сильно пахнет!..
Инаба, только что вся такая умная и аккуратная, внезапно пришла в полное замешательство.
– Не, ну это, я про пахнет, в смысле, очень… классно пахнет.
– Какая вооооонь! – дурашливо воскликнула Нагасэ.
– П-правда?.. Я для Тайти приятно пахну? …Хорошо бы побыстрее наши с Тайти запахи перемешались, хотелось бы… У-хи-хи.
– Какая эротиииичность! – снова дурашливо воскликнула Нагасэ (хм, а сейчас это была «эротичность»?).
– Давайте это отложим и обсудим, какие меры будем принимать, – призвала остальных Кирияма, после чего они принялись обсуждать, что им делать с этим феноменом. Уже пятым по счету. Привычное для них развитие событий, да и сами они заметно выросли. Поэтому обсуждение шло гладко.
– Если он появляется только один на один, значит, именно в таких ситуациях стоит быть бдительными насчет самозванцев, так?
– В первую очередь лучше вообще избегать ситуаций «один на один», но меня гложут сомнения, что это абсолютно все решит…
– Аа… если мы пойдем этим путем, значит, какое-то время я не смогу быть вместе с Тайти, да?!
– Что? Ну тогда, может, наоборот, всегда ходить как минимум по трое?
– О, тогда пусть даже втроем, но я смогу быть вместе с Тайти! ♥
– Я тоже согласен, Инаба-ттян! Если мы так сделаем… У нас с Юи сейчас меньше шансов пересекаться, а так мы сможем чаще…
– И-Инаба. Это… Я был бы очень счастлив, но не создаст ли это нам трудности? Если мы будем пытаться так собираться, неизбежно будут возникать ситуации, когда кто-то останется вдвоем.
– Эти трудности мы преодолеем и…
– Эй, Инабан! На время свой режим «Деребан» отключи! Это приказ!
– Ладно, ладно, надо быть серьезной, серьезной. Так… а. Кстати, копирует ли самозванец и наши воспоминания? Если нет, то тогда, если задать вопрос, ответ на который знает только настоящий, то противник ответа не знает, и мы его сразу вычислим.
– Воспоминания… Яаасно. Тогда, может, договоримся о пароле?
– Думаешь, так? Хорошая идея, Иори. Стоит попробовать. Хотя этот тип сам вертит своими правилами как хочет, так что решить проблему с ходу будет трудно.
– А! Слушайте, но с Тихиро-куном и Сино-тян ведь ничего странного не происходит, так? Их мы в качестве самозванцев не видели, значит, похоже, они в это не впутаны.
– Похоже. Надо бы окольным путем поднять эту тему и расспросить их.
– В любом случае, если самозванцы есть только у нас пятерых, нам достаточно сверять время друг с другом, и это решит большинство проблем, так?
– Не факт, что самозванцев всего пять, Тайти.
Кирияма среагировала на эти слова Инабы с явным беспокойством.
– Возможно, кто-то еще, кроме нас пятерых?.. Это, это же очень страшно? Ведь если так, среди друзей, с которыми мы в последнее время общались, тоже могли быть самозванцы…
Нагасэ добавила:
– В самом деле… Если это только мы, то у нас еще есть варианты, но если и другие, то дело плохо. Стоит один раз облажаться, и мы уже ничему не сможем верить, так ведь?
– Хоть я и сама это сказала, но это еще не значит, что самозванцы непременно есть за пределами нашей пятерки. Точнее, мне непонятно, какая мотивация может ими двигать. То ли это созданные Халикакабом автономные куклы, то ли управляемые им иллюзии… В любом случае нам стоит делать одно, – сказала Инаба.
– Что же? – спросила у нее Кирияма.
Инаба обвела взглядом остальных кружковцев. Словно примагниченный ею, Тайти тоже посмотрел на лица всех остальных. И они сделали так же.
В кабинете КрИКа пятеро смотрели друг на друга.
И Инаба произнесла:
– Доверять.
Доверять.
– Нам захочется сомневаться. Но надо доверять друзьям, вообще людям, которых мы знаем. Однако это не значит, что надо верить всему, что говорит собеседник. Это понятно?
Все кивнули.
– Доверяйте и действуйте.
Все понимали значение этих слов.
– В любом случае геморрой будет еще тот, – покачав головой, с улыбкой сказала Инаба. – Потому что Халикакаб опять лезет к нам, к сильнейшим.
□■□■□
– А кстати, вы ведь не забыли про наше пари насчет спортфестиваля, а? Победители приказывают побежденным, – весело произнесла Нагасэ.
После уроков, поскольку время их тренировок к состязанию чирлидеров перекрывалось, Тайти беседовал с Нагасэ и Инабой.
– Ну не знаю… Команды из трех классов – это как-то… – недовольно пробормотала Инаба. Тайти спросил:
– А что там?
– У моего класса настрой на отличном уровне, у третьего – еще туда-сюда… А у первого вообще никакого настроя. Конец атмосфере.
– Даже несмотря на Тихи и Сино-тян?
– Вряд ли они могут так уж сильно повлиять. Особенно Тихиро, он вообще никакой. Его выбрали представителем для состязания чирлидеров, но он вообще не старается. Он что, думает, что благодаря эту вялому отношению выглядит таким вот классным? Пф!
Тайти попытался успокоить ругающуюся Инабу:
– Не говори так. Похоже, он просто проиграл в «камень-ножницы-бумага».
– Короче, первый класс зеленой команды мы мотивировать никак не можем. Что бы наш второй класс ни говорил, им как об стенку горох… О, собирают, что ли? Я пошла.
И Инаба убежала к месту сбора своего класса.
– Мм, Инабан изменилась. В первом классе она выглядела теневым лидером, человеком, который влияет на все со стороны, вовсе не была похожа на человека, готового вести класс за собой, – произнесла Нагасэ, прищуренно глядя Инабе в спину. Ласково глядела, словно мать, наблюдающая за ребенком.
– Если уж на то пошло, то и ты тоже, а, Нагасэ? В первом классе ты терпеть не могла какие-то должности, предпочитала быть свободной птицей.
– Тогда и Тайти тоже. …Ну, у тебя была склонность делать вещи, которые обычно люди терпеть не могут делать, но все равно у тебя особо не было имиджа человека, который ведет других.
«Серьезно?» – подумал Тайти и поскреб в затылке.
– В общем, мы все изменились! – безупречно подытожила Нагасэ.
Сегодня был день полной тренировки чирлидерских команд. Поэтому три класса красной команды, к которой принадлежал Тайти, собрались вместе. Некоторые отсутствовали из-за кружковых и комитетских дел, но все равно собралось под сотню человек – внушительное зрелище.
Руководить ими всеми должны были представители всех классов, включая Тайти.
Но…
– Ээ, ребята из этого блока…
– Сэтоти-семпай! Сюда не подойдешь?!
– Сейчас подойду, секунду! Яэгаси-кун, здесь сможешь разобраться, пожалуйста?
– Я, я должен их направлять? Мне жутко не по себе…
В этот день многие представители отсутствовали из-за непреодолимых обстоятельств, и на то, чтобы направлять всех, людей явно не хватало.
– Короткий перерыв! И сбор представителей второго класса!
Повинуясь приказу Сэтоти, представители от второго класса собрались вместе.
– Что же нам делать с этим… Ничего не получается. Особенно с первым и третьим классами…
На лице Сэтоти было написано раздражение.
– Может, поручить второй класс кому-то одному, а остальные будут помогать другим классам? – предложила Нагасэ.
– Хорошо бы так сделать… Но кто же сумеет в одиночку со всем классом управиться…
Тайти тоже ломал над этим голову – и тут ему на ум пришел один человек.
– Разве что Фудзисима.
В этот момент он увидел возродившуюся Фудзисиму. Если подумать, странно это. Может, это самозванец, порожденный феноменом, в который вовлечены КрИКовцы? Но то, что Фудзисима тех времен, когда она была сильнейшим из старост, обладала невероятной харизмой, – это факт.
– А? Я? Невозможно… чтобы я… – замотала головой утратившая веру в себя Фудзисима.
Однако сейчас в одиночку направлять многоступенчатую тренировку могла бы только прежняя Фудзисима – больше никто подходящий не вспоминался.
– Даа, для победы над целым классом нужна сила Фудзисимы-сан, – тоном актера, читающего театральный монолог, проговорил Синго Ватасэ. Затем Нагасэ подхватила:
– …Оу! Точно, если Фудзисима-сан проявит свою силу духа, наверняка сможет абсолютно все!
Ватасэ и Нагасэ создали почин. И остальные, похоже, поняли, что к чему.
– Только Фудзисима-сан! – Аа, Фудзисима-сан, неужели ты нас не спасешь? – Только сила Фудзисимы-сан…
– Моя… сила?..
– А? С какой радости Фудзисима-сан? – Идиот, поддерживай давай! – Вперед, Фудзисима-сан! – Давай, Фудзисима! (Тут почему-то уже и посторонние вступили в эту акцию поддержки.)
Что за волна, подумал Тайти. Он же всего-то предложил. Тайти был даже слегка озадачен: не слишком ли перевозбудился класс 2-2?
– Фуд-зи-си-ма! Фуд-зи-си-ма! Фуд-зи-си-ма!
Спонтанно зародившись, призыв к Фудзисиме становился все громче. Видя, как второй класс этим с энтузиазмом занимается, почему-то подключились и первый с третьим. Слишком, слишком перевозбудилась красная команда!
Фудзисима, к которой этот призыв был обращен, стояла, полностью ошарашенная. Она дрожала всем телом. Потом вдруг с силой сжала кулак. Подтянула очки к переносице. Расправила плечи и приняла внушительную позу.
И…
– Хе-хе-хе… Хе-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!
– …Откуда взялся этот демон… – шепотом подколол Тайти. У него возникло предчувствие, что им сейчас открылась новая сторона Фудзисимы.
– Ну, раз я вам настолько нужна, то ничего не поделаешь! Быть пастырем стада невежд? Что ж, я готова!
Нет, серьезно: откуда взялся этот демон?
– Т-ты супер, Фудзисима-сан!
– Ватасэ, раньше я еще сомневался, но теперь уверен: ты супермазохист. Раз тебе нравится стиль «госпожи королевы» Фудзисимы, – пробормотал Тайти.
Кстати, в этот день демонический режим Фудзисимы продержался только до конца тренировки.
□■□■□
Когда полная тренировка чирлидерских команд завершилась, Тайти сразу направился домой.
Согласно оценкам Тайти и остальных, с начала феномена прошло довольно много времени, прежде чем они его заметили. Тем не менее Халикакаб до сих пор не объявился.
Это его каприз? Они рассмотрели и возможность того, что вновь объявился Номер Два, который им устроил «возврат времени».
Беспокоило Тайти то, что во время феномена Номера Два он вселился в его младшую сестру. Тревога, не повторится ли этот кошмар вновь, была невыносима.
– Эмм, что изменилось в последнее время? – подняв глаза от журнала и округлив их еще больше, переспросила сестренка, перешедшая уже в шестой класс начальной школы. Недавно она стала отращивать свои слегка вьющиеся волосы, и сейчас они доходили уже до плеч. Она выглядела по-взрослому – и не подумаешь, что шестиклассница началки. Тайти мог с гордостью выйти с ней куда угодно (но, конечно, прямо сейчас выходить с ней куда-либо он не собирался).
– Я думала, чего это ты так поспешно вернулся домой, а ты вдруг спрашиваешь такое… а. Не-неужели ты наконец-то заметил?!
– Д-да! Вот именно! Ну-ка живо расскажи братику! – потребовал Тайти, решив, что обо всех странностях, которые обнаружила его сестренка, он просто обязан ее выспросить.
– Мм, у меня было ощущение, что ты если узнаешь, то умрешь на месте, поэтому я молчала. Но раз меня раскусили, то ничего не поделаешь.
Умрет на месте?.. Что, черт возьми, она несет? Тайти терялся в догадках.
– Честно говоря, у меня…
И, довольно улыбнувшись над произведенным эффектом, сестренка сбросила бомбу.
– …появился парень.
…Парень.
…Парень.
…Появился парень.
– ГХОООООООООООООО?!
И Тайти прямо на месте упал в обморок.
– Братик, ты как?! Ты не применил укэми[1]?! Ударился об пол головой?!
– Э, э, э, этот… па, па, па, парень…
– Братик, у тебя голос стал, как у робота?! Приди в себя! Ну давай же!
Сознание было как в тумане. …Перед глазами все колыхалось, но Тайти разглядел встревоженное лицо сестренки… Хлоп-хлоп, и щекам стало больно… Это сестренка его угостила пощечинами… а!
Едва сознание вернулось, Тайти рывком сел. Черт, он чуть не умер.
– Парень… парень! Тебе еще слишком рано! Ты только в шестом классе начальной! Братик… братик не припоминает, чтобы разрешал тебе встречаться с мальчиками!
– Эээ, но я ведь дождалась, когда у братика появится девушка?
– Чт-!.. Это что, все из-за того, что у меня появилась девушка?! То есть если бы у меня не было девушки…
– Значит, ты сейчас разойдешься со своей девушкой-сан, да, братик?
– …Н-не разойдусь.
– Сколько еще не разойдешься?
– …Н-никогда, – выдавил Тайти, борясь со смущением. Сестренка захихикала и опустилась на корточки, так что глаза ее и сидящего на полу Тайти оказались на одной высоте.
– Блин, братик, ты тоже втрескался по уши. Но раз у тебя есть человек, который тебе дорог, значит, то, что я хочу любить, ты тоже должен понимать?
– Гх… Но все равно мне кажется, что тебе еще рано… Нет, именно так люди взрослеют… да? Ты тоже уже стала большая… Немного рановато, но… Если ты этого так хочешь, то люби, – проглотив слезы, ответил Тайти. И тут сестренка внезапно его обняла.
– Урра! Братик, я тебя обожаю! Давай в следующий раз устроим двойное свидание, братик, а? ♥
– Я, я счастлив, но… плачу!..
Тайти плакал кровавыми слезами.
…Кстати, а сколько лет этому парню?
…Он всего на три года старше, в третьем классе средней школы.
…Что!.. А ну живо разошлась с этим педофилом!
…Чья бы корова мычала, сестролюб ты мой…
＋＋＋
То, что происходит феномен, было полностью раскрыто.
Удостоверившись в этом, Тихиро отшвырнул диктофон, который поместил в кабинете КрИКа и только что забрал.
Он сейчас находился в неиспользуемом кабинете здания кружков. В том самом, где недавно заставил Инабу раздеться до белья. На стул он садиться не стал – сидел прямо на полу, вытянув ноги.
Они раскрыли, что «Проецирование иллюзий» почти неприменимо иначе как один на один. Тихиро делал мало таких попыток, однако они уже упомянули возможность того, что самозванцем мог быть и кто-то помимо них пятерых.
Еще более серьезной проблемой стало то, что они решили попытаться отличить самозванца от оригинала по воспоминаниям. Честно говоря, если они так поступят, ему мат. И тогда Халикакаб его… Нет, об этом думать не стоит. Что делать, если отвлекаться на будущее, которое так и не наступит? Он ведь все это узнал благодаря жучку, установленному в абсолютно надежном кабинете кружка, так? Значит, всё сейчас в его руках.
Однако теперь он понимал, почему они все доверяют этой влюбленной дуре. Ее способность направлять людей и анализировать информацию, а также манеры держаться, позволяющие ей служить эмоциональной опорой для остальных, достойны похвалы. Химэко Инабу ни в коем случае нельзя недооценивать.
Впрочем, недооценивать нельзя и других. Тихиро знал, что они уже несколько раз преодолевали феномены. Однако их спокойствие по отношению к странному феномену само по себе странное. Несмотря на феномен, они ведут себя так, словно для них очень важен спортивный фестиваль. Просто одержимые.
Они странные. И мир, в котором они разгуливают, тоже странный.
Сам-то он нормальный?
Он просто был неосмотрителен. Нет никаких сомнений, что он не такой, как они, он на уровень выше. Нет ни намека на то, что они заподозрили, что «Проецирование иллюзий» – его рук дело.
«Доверяйте и действуйте», значит?
Вот, похоже, мера против «Проецирования иллюзий», о которой сообщила всем Инаба. Ну не идиотизм ли?
Если доверять, что получится? Ничего не получится.
Если доверять, что произойдет? Ничего не произойдет.
Мир всегда предает людей. Только и ищет шанса, чтобы предать.
Так он устроен, этот мир.
Тихиро устроит новые «Проецирования иллюзий». Может, превратится в кого-то из этой пятерки, может, в кого-то еще – это его не заботит. Он окружит их подделками, и они перестанут видеть настоящее. Не смогут больше доверять кому бы то ни было.
Его недооценивают – он им этого не простит. Он покажет им, что такое ад.
□■□■□
После школы он подошел к Юи, которая явно собиралась отправиться в додзё. Поскольку перед этим она немного побыла в кружке, возле обувных шкафчиков никого больше не было.
– [Для Юи Кириямы – Ёсифуми Аоки.]
Тихиро воспользовался Аоки.
– Уже домой, Юи-сан?
– Ага. Аоки, а ты сейчас в кружок?
Ради собственного будущего этот разговор ему никак нельзя запороть. Все хорошо. Он не должен проиграть.
– Да. …Кстати, плохо же, если мы не проявляем осторожность, когда наедине, верно? А, да. Какой пароль? – Тихиро [Аоки] сразу взял инициативу в свои руки.
– Пароль «Мочи Халикакаба!». …Слушай, этот пароль не слишком рискованный, а? Может, сменить?
– Его легко запомнить, так что, по-моему, нормально?
– Ну да… – ответила Юи с недовольным выражением лица.
Теперь Юи была твердо уверена, что перед ней Аоки. В этой ситуации надо бить со всей силы. Ничего, если она расколет подделку. Это преподаст им всем урок – даст понять, что пароли им не помогут.
Смелый натиск. …Атаковать? Не будет ли перебором?
– Юи-сан, – обратился к ней Тихиро [Аоки] и вытянул руку.
Юи с удивленным видом разглядывала руку. Чему она так удивлена?
Тихиро [Аоки] вытянул руку еще больше. Юи пристально разглядывала ее ладонь.
Маленькое лицо маленькой Юи. Мягкие на вид, почти прозрачные щеки. Его рука приближалась. Странная атмосфера. Почему-то рука дрожала. Охваченный каким-то неуютным ощущением, Тихиро [Тайти] прикоснулся к щеке Юи.
Пальцы словно прилипли к щеке. По всему телу пробежало онемение. Неожиданно холодное, но приятное ощущение.
– …Что? – спросила Юи, не шевеля ни мускулом, глядя Тихиро [Аоки] прямо в глаза.
– Это… Я просто подумал, ты миленькая…
– Короче, ты хотел ко мне притронуться и поэтому притронулся?
Ни застенчивости, ни гнева – лицо Юи было абсолютно бесстрастным. Это озадачило Тихиро [Аоки].
– Ну… да.
Тут же глаза Юи вспыхнули неукротимым огнем.
– Настоящий Аоки так бы не поступил! Сгинь, самозванец!
– Бх?!
Удар пришелся в деликатное место, и в тот же миг все тело охватила боль.
Он лишился сил. Тело словно стало невесомым. Из глаз покатились слезы, к горлу подступила тошнота.
Тихиро [Аоки] рухнул на месте.
– Ааай… ооо… Бооольн!.. Эй… с такой силой в пах лупить… нельзя просто… а?..
– Самозванец, а еще вякаешь чего-то. Хм, может, мне тебя прямо здесь задержать? Это решит все проблемы, правда? Таак, веревка…
– Э…
Прямо здесь задержать?
Что за?.. Эй, что за? Что за дела? Чтозачтоза. Чтозачтозачтозачтоза.
Погано. Погано. Очень погано. Конецконецконец. Отовсюду текут телесные жидкости.
Прикинуться шлангом? Бесполезно. Как только она с кем-нибудь свяжется, будет конец. Если сюда придет кто-то, кроме Юи, он четко увидит, что здесь Тихиро Ува.
Конец.
В таком месте, так быстро, так просто, ему конец, как мелкой рыбешке? Он умрет?
Только не это.
Только не это. Тольконеэтонеэтонеэтонеэто. Он лузер. Неудачник. Если все раскроется, это все равно что он вылетит из этой школы. Из социума он тоже вылетит. Нет, и из мира Халикакаба тоже?..
В глазах помутилось. Что же делать? Признать, что он самозванец, и… Вот. Халикакаб же сказал. С этими ребятами он, Халикакаб, может делать что угодно. Надо зацепиться.
– Хоть ты меня и схватила… но… я все равно сразу исчезну.
Так нормально? Или он сам вырыл себе роскошную могилу?
– Исчезнешь… вот как? Значит, не выйдет?
Аа… проскочил. Едва-едва выжил, но все-таки выжил. Сохранил жизнь.
– Мда, но надо же, ведь выглядишь совсем как настоящий, – произнесла Юи, разглядывая Тихиро [Аоки].
Почему она так спокойна, когда глядит на самозванца? Как будто мелкую букашку рассматривает. На распростершегося на полу Тихиро [Аоки] Юи смотрела свысока. Не смотри свысока.
В отчаянии Тихиро [Аоки] спросил:
– Как ты… поняла, что я не настоящий?..
– Потому что Аоки не стал бы прикасаться ко мне только из собственной прихоти, – мгновенно ответила Юи. В ее словах чувствовалось потрясающее доверие.
Доверие… да какого черта, а? Не делай такое лицо, будто вы понимаете друг дружку.
– А ты неожиданно спокоен. Ладно, я пошла. Если захочешь еще пообщаться, приходи в любое время, – Юи качнула своими длинными каштановыми волосами и победно улыбнулась. – А, и я сообщу всем, что ты сохраняешь память, так что пароли бесполезны.
И, потеряв всякий интерес, Юи ушла. Скорчившийся на полу Тихиро, у которого по-прежнему все расплывалось перед глазами, провожал взглядом ее легкую походку.
– Уа.
Появилась другая школьница и сделала испуганное лицо.
– Эй, чего смотришь.
Тихиро встал, держась за обувной шкафчик, и школьница, явно испугавшись еще больше, убежала.
Кое-как пронесло. В дыру под названием «память не сохраняется», похоже, они тыкать не будут. Цель достигнута. Но.
– …Что за хрень!
Он со всей силы саданул по железному шкафчику. Металлический стук разнесся эхом. Руку прострелило болью. Его охватило чувство опустошенности и поражения.
Его видели в неприглядном облике. На него смотрели свысока. Разглядывали как букашку. Как будто он недостоин быть их врагом.
Между ним и Юи Кириямой чудовищное расстояние, которое ему уже не покрыть…
В общем, он облажался.
На следующий день по пути в школу Тихиро случайно увидел Тайти. Тот уже входил на школьную территорию.
Атаковать. Первая мысль, пришедшая ему в голову. Из-за того, что вчера у него в голове все гудело и он не мог толком уснуть, сейчас в нем кипело странное возбуждение. И неважно, что до сих пор он избегал скоплений людей.
– [Тайти Яэгаси – всегда позже всех приходящий в школу из его друзей-одноклассников.]
Он восхитился собой: несмотря на возбуждение, он действует так хладнокровно.
Если возникнет противоречие, не позволяющее отменить «Проецирование иллюзий», произойдет нечто крайне серьезное. К примеру, если во время действия «Проецирования иллюзий» появится оригинал и в одном месте окажутся два идентичных на вид человека, ясно, что в этой ситуации отменить «Проецирование иллюзий» невозможно. Чтобы избежать подобных ситуаций, условия требовалось подбирать очень тщательно.
Сегодня все четко. Тихиро в своей изначальной, идеальной форме. Он не должен проиграть.
– О, Ватасэ. Что-то ты рано сегодня.
– Доброе утро, Тайти-сан.
Он услышал собственный голос, на который наложился голос в том виде, в каком он послышался собеседнику (сперва ему это было неприятно, но сейчас он уже привык). Судя по всему, человек по имени Ватасэ – это парень.
– Тайти-сан. Прости, что так внезапно, но ты мне деньжат не одолжишь?
Совершенно обычная фраза, но Тихиро рассудил, что эта область отношений самая понятная и в то же время самая легкоразрушимая.
Деньги – то, чего люди желают больше всего.
– Можно, но… сколько?
– Сколько есть. У меня тут обстоятельства, и мне очень нужно. Очень, – и Тихиро [Ватасэ] почтительно склонил голову.
Тайти такой добряк. Одного этого хватит, чтобы он все выложил.
– Ясно.
Ну вот. Идиот же.
– Зачем тебе… а, можешь не говорить. Но скажи, когда вернешь?
– Скоро верну.
Легкотня, легко… тня?
Тайти пристально посмотрел в лицо Тихиро [Ватасэ]. Жестко посмотрел.
Под давлением этого взгляда Тихиро [Ватасэ] отступил на шаг.
– Ч… что?
– Ты самозванец.
– Д-… нет, в смысле…
– Ватасэ, когда берет или дает в долг, очень щепетилен – даже если речь о небольшой сумме, делает расписку и ставит отпечаток большого пальца! По завету деда!
– Что… чтооо?!
«Что за бзик! Конечно, я этого не знал!» – мысленно возопил Тихиро [Ватасэ]. Одновременно с этим он развернулся и побежал. Отступление.
Бежал. Направляясь за школьный корпус. Ловя на себе удивленные взгляды других учеников, идущих в школу, и закончивших утреннюю тренировку ребят из спортивных секций. Лицо пылало. В груди разливалась тошнота. Нет. Это не поражение. Это стратегическое отступление.
Но если посмотреть со стороны – сейчас он блестящим образом удирает.
Сейчас раскрылось, что он не сохраняет воспоминания других? Неизвестно. Дерьмо!
Он облажался. Облажался.
На уроках в этот день он постоянно думал о том, кто будет его следующей целью. Готовясь к сражению, в кружок он не пошел. Настал вечер.
Тихиро напал на возвращающегося домой Аоки.
– [Ёсифуми Аоки – член семьи, появление которого здесь он не считает странным.]
– О, сеструха, тоже домой? – произнес Аоки.
Слегка удивившись, что у Аоки есть сестра, Тихиро [сестра Аоки] молча подошел к нему.
К этому парню он применит идеальный и наиболее жестокий метод казни.
– А? Что?
Тихиро [сестра Аоки] изобразил улыбку. Сжал руку в кулак.
И прямо в это идиотское, ни о чем не подозревающее лицо правым кулаком –
Рраз.
И еще раз.
– Что?!
Получив два прямых в лицо, Аоки зашатался.
По спине Тихиро [сестры Аоки] пробежала приятная дрожь. Он уже предвкушал капитуляцию противника. Жажда варварского насилия пьянила, как наркотик. Отдаться звериным инстинктам, здесь и сейчас этого парня раздавить, разорвать, забить – нет, он этого не сделал. Какая-то степень самоконтроля у него осталась. Не то чтобы он хотел причинить Аоки реальную физическую боль.
– Что, что ты делаешь, сеструха?!
Тихиро [сестра Аоки] молча склонил голову набок.
– А… ты… самозванец, да? – пробормотал Аоки, и уголки его губ изогнулись в ухмылке. – Самозванец… И ты посмел… принять облик моей сестры!..
Кричи. Злись. Сходи с ума. Пожалуйста, сколько угодно. Но настанет время, и Тихиро вернет это сторицей.
И тогда ты заметишь, что тебя уже затянуло в ад.
– Стоп, погоди-ка… То есть… мы даже не знаем, кто и когда на нас нападет…
Даже этот идиот понял?
С помощью «Проецирования иллюзий» можно предстать кем угодно. Даже если в разговоре им удастся его раскусить, с первого взгляда это сделать невозможно. А раз так, атаковать их может буквально все человечество. Кто способен выжить в таком мире? Их рассудок не выдержит. Тихиро убьет его. И тогда они станут «интересными».
Какое отчаяние будет написано на их лицах? Тихиро уже предвкушал…
– Пф, тоже мне проблема.
Яркий свет упал на лицо Аоки.
Аоки улыбался.
Улыбался!
– Что… ты…
– Ты распускаешь руки – значит, уже признал поражение, так?
– А?
– Что ни говори, а Халикакаб и… Номер Два, да? Они творили с нами жестокие вещи, но до распускания рук не опускались ни разу, так? Ну, хотя на самом деле во время «обмена личностями» Халикакаб один раз вмешался, но только один.
Без возбуждения, без всего такого – Аоки говорил своим всегдашним тоном.
– Я не очень понимаю, но Инаба-ттян говорит, эти типы то ли «хотят видеть дрожь сердец», то ли «им интересны мы пятеро как целое», то ли еще что-то в этом духе. Стало быть, смысл этих непонятных феноменов – если те типы смогут развалить наши узы и наши души, значит, они победили. А если мы продержимся, значит, победили мы. Такое вот состязание.
Тут Аоки закивал собственным словам.
– И в этом состязании ты распускаешь руки не в переносном смысле, а в самом что ни на есть прямом? Что, грязная игра? Стало быть, сдаешься? Похоже на то.
– Нет… не припоминаю, чтобы я с вами состязался.
Навязывать странные правила, а потом объявлять, что он проиграл. Что за бред.
– Нет, ты проиграл. Или ты на самом деле не Халикакаб? Но что это меняет? – Аоки начал обдумывать это в одиночку. Но тут же сказал: – Пожалуй, на этот раз надо будет обсудить с ребятами? А, но сначала вот что хочу тебе сказать. Таким типам, которые от отчаяния распускают руки, мы ни за что не проиграем. Я прощу тебе самые большие гадости, но если ты с девушками так начнешь… этого не прощу.
– И в чем… выразится это твое «не прощу»?
– Не прощу, и все. В общем, не прощу. И даже больше!
Абсолютно необдуманно. Абсолютно безосновательно. Просто ляпнул, и все.
Просто ляпнул, да, но почему же Тихиро нужно, чтобы его подтолкнули? Почему он думает, что иначе ему не победить?
Это он здесь сильный. А Аоки – слабый. Противоположное положение. Почему же они поменялись местами? Грязная игра? Он сдается? Проиграл? Что за бред. Он побеждает. Побеждает. Побеждает. Побеждает. Не проигрывает. Не проигрывает. Не проигрывает. Не проигрывает.
Под каким углом ни взгляни, с какой точки зрения ни посмотри, во всем, во всем он побеждает. Кто бы как бы ни посмотрел, он это сразу поймет. Правда ведь? Кто-нибудь, рассудите нас. Кто-нибудь. Кто угодно. Но она заботится о…
Облажался. Облажался. Облажался.
Мир не на его стороне.
После этого, что бы он ни делал, его продолжали отвергать.
□■□■□
Целый день лил дождь.
В додзё во время тренировки Юи спросила: «В последнее время ты в кружке совсем не появляешься, у тебя все нормально?» Тихиро, не глядя на нее, ответил: «Нормально». Открыто смотреть ей в глаза он не мог. Они же враги. Если подумать – в самом начале, когда он только-только начал этот феномен, он мог с ней нормально общаться. Сейчас он уже не помнил, как ему тогда это удавалось.
Может, это потому, что, хоть он и был рядом с Юи, напрямую он с ней не общался.
А потом, как ни странно, он очень хотел говорить с Юи.
В то же время он хотел, чтобы кто-нибудь был с ним ласков. Он чуть-чуть устал общаться с одними врагами.
Когда тренировка закончилась, Тихиро подошел со спины к возвращающейся домой Юи.
Она шагала, крутя в руке свой розовый зонт.
Чуть громче обычного, чтобы его не заглушил шум дождя, Тихиро произнес:
[Юи Кирияма – друг, с которым она сейчас хочет пообщаться больше всего.]
И тут же Тихиро ее нагнал.
– М?.. Ой, Тинацу?! Тинацу, это ты?!
Юи страшно удивилась и, плеща по лужам своими резиновыми сапогами в горошек, подбежала к нему.
– Когда ты вернулась? – Расскажи, как у тебя дела? – Стараешься на тренировках? – и тому подобными вопросами она его буквально забросала. Из этих вопросов Тихиро понял, что речь идет о подруге, которая когда-то давно жила в этом городе, но потом уехала куда-то далеко, и которая тоже занималась каратэ. Имя ее казалось каким-то знакомым… Ну конечно, это вечная соперница Юи по турнирам, Тинацу Михаси. Девушка с впечатляющим хвостом волос и не меньшей, чем у Юи, волей к победе.
Тихиро [Михаси] повезло, что он предстал человеком, которого хоть в какой-то степени знал. Если бы он совсем ничего не знал, длительный разговор поддержать было бы трудно.
– Сегодня я обязательно выслушаю все, что ты хочешь мне сказать, – заявил Тихиро [Михаси], понимая, что отвечать на вопросы ему будет тяжело. Он добавил к «Проецированию иллюзий» условие – свести к минимуму собственные разговоры. Так он сможет как можно дольше… а?
Что он делает?
– Правда?! Урра! Тогда давай забежим в кафешку и…
– Нет, в кафешку не надо…
Он…
– Мм, почему?
Он – да, он принял облик близкой подруги Юи, чтобы искать подсказку, что ему делать дальше. Составить аккуратный план беседы выглядело хорошей идеей.
Определившись с задачей, он успокоился. Вернул себе холодную голову.
– Эмм, мне надо будет идти сразу, как только мне позвонят. Поэтому давай здесь поговорим.
– Уу, но дождь ведь?
– И что, что дождь? Твой зонтик очень миленький, и резиновые сапоги тоже.
Тихиро [Михаси] хотел сохранить возможность убежать в любой момент. Заодно и Юи польстил.
– Скажи, да! Девочка по-настоящему крута, если может оставаться миленькой и в дождь, и в снег, и в ураган!
– Ну, в ураган все-таки не обязательно?
– В ураган тем более! …Хм, чтобы Тинацу меня похвалила, это редкость, а? С чего бы… а. Может, ты самозванец…
Его уже заподозрили? Тихиро [Михаси] поспешил опередить Юи:
– Самозванец?
– А, не обращай внимания. …Да, надо по возможности доверять…
Похоже, ее удалось обмануть.
Юи пошла трещать обо всем подряд. Она была в великолепном настроении – возможно, из-за встречи с подругой, с которой давно не виделась. Уже сейчас Тихиро [Михаси] получал массу самой разной информации, но полезность ее была сомнительной.
Как-то незаметно разговор добрался до парней из КрИКа. До Тайти и до Тихиро. Но в основном, конечно, до Ёсифуми Аоки.
– …И у меня такое ощущение, будто от Аоки правда одни проблемы.
Только про Аоки.
– Аоки…
Только про Аоки.
– …Вот что Аоки сказал.
Только про Аоки.
– Надо же, – вклинился Тихиро [Михаси], не в силах больше это выносить. Он не хотел слышать из уст Юи имя Аоки. Это звучало так, будто Юи объявляла ему, что он проиграл.
Юи сомкнула губы, похожие на бутон цветка. Тихиро [Михаси] совсем забыл: раз он ее перебил, значит, теперь нужно о чем-то говорить.
О чем-то.
Стук дождя по куполу зонта стал как будто громче.
– Так все-таки, Юи-сан, что ты думаешь про Аоки-сана?
Этот вопрос вырвался у Тихиро [Михаси] сам собой.
Юи какое-то время стояла неподвижно.
Подул ветер. Крупные капли заколотили по зонту Тихиро [Михаси]. Но что сам дождь усилился, было непохоже.
– Что думаю…
Юи, которая, когда сама подняла эту тему, вся раскраснелась и возбудилась, сейчас стала на удивление спокойна. Это из-за того, что собеседника принимала за Тинацу Михаси?
Возможно, то, что она скажет сейчас, будет идти от всего ее сердца.
«Хорошо бы сейчас дождь сильнее пошел», – подумал Тихиро.
– Я всегда думала, каково это, когда тебе говорят «люблю» и поэтому ты «любишь» в ответ. И каково это, когда тебе делают разные вещи и поэтому ты тронута.
Короткая пауза.
– Но я уже решила.
Ее ясный голос дошел до Тихиро [Михаси], не затерявшись в шуме дождя.
– Вот как?
– Но «уже», возможно, означает «еще чуть-чуть»!
Это было очень в стиле Юи. Она смущенно покачала зонтом.
– Ну, в любом случае, когда я решу, тебе расскажу.
– Не… ээ, да.
«Не, не надо», – собирался сказать он, но в последний момент согласился.
Так, ну и последнее.
Под конец надо кое в чем убедиться.
– Слушай, а что ты думаешь про Тихиро Уву?
– Ээ, про Тихиро-куна? – пробормотала Юи, словно желая спросить, почему Михаси это так интересно, но тут же ответила: – Мм, ну, в общем… Мы долго занимаемся в одном додзё, и это я пригласила его записаться в КрИК. Я выступила в роли скаута, и это повысило мой рейтинг!
Тут Юи сделала горделивое лицо.
– Тихиро-кун немножко ершистый и любит меня подкалывать, но… среди парней-кохаев он, наверное, самый миленький.
И Юи жизнерадостно улыбнулась.
Она смеется над ним.
Впрочем, он это и раньше понимал.
Так, стоп, что он делает?
Он что, идиот? Он идиот.
Скатился до уровня вульгарного существа, погрязшего в вульгарных делах. Ослаб духом, что ли? Есть еще то, что ему нужно сделать, что он обязан сделать.
Что бы ему ни говорили, что бы с ним ни произошло, ему остается лишь одно – достичь заданной цели.
В памяти прозвучал голос Халикакаба.
«Хотелось бы, чтобы ты не думал, что, присоединившись ко мне, сможешь показывать только скучные вещи и спокойно вернуться в итоге в изначальный мир…»
Дрожь пронзила все тело. Он изо всех сил вцепился в ручку зонта. Левая рука даже начала терять чувствительность.
Спаситеспаситеспаситеспасите – спасти его может только он сам.
Он должен победить, пути назад для него нет. И никто ему в этом не может помочь.
Чуть погодя Тихиро [Михаси] в подходящем месте прервал разговор с Юи и распрощался. Случайно он запрокинул голову – над ним нависали полные дождевых капель кроны деревьев, растущих вдоль тротуара.
– Бай-бай.
Провожаемый веселым «бай-бай» Юи, Тихиро зашагал прочь.
Достаточно отдалившись от Юи, он вновь остался один.
Вокруг уже стемнело. И ни одного человека.
Никто на него не смотрел, никто не удостоверялся в его существовании.
Кто-нибудь, заметьте. Кто-нибудь, обнаружьте. Кто-нибудь, удостоверьтесь. Ктонибудьктонибудьктонибудьктонибудь увидьте его.
– УАААААААААААААААААААААААААА!!! – взвыл Тихиро, задрав голову к небу.
□■□■□
В голове клубились черные тучи. Что делать, как поступить, было совершенно непонятно. Даже если смотреть на проблему под каким-то другим углом, план действий не проглядывался все равно.
Пятеро семпаев из КрИКа вернулись к своему обычному время препровождению. И к «Проецированию иллюзий», и ко всем усилиям Тихиро они относились как к какой-то мелочи и ерунде.
Способность к «Проецированию иллюзий», которую Тихиро ошибочно считал сильнейшей, сейчас, если рассматривать ее с холодной головой, оказалась полна дыр. И почему он был так наивно доволен в тот момент, когда ее заполучил?
«Все зависит от того, как ты ею воспользуешься», – так выразился тогда Халикакаб; но кто бы это ни делал, результат все равно остался бы прежним. Не может же он, Тихиро, быть хуже других людей – конечно же, нет.
Но если посмотреть объективно, он… нет-нет, он с этим не согласится. Не может согласиться. Если согласится, то сломается и уже не сможет встать.
С утра Тихиро собрался в школу и вышел из дома.
Перед тем, как он вышел, мать спросила: «В последние дни у тебя какой-то нездоровый цвет лица, все хорошо?» Свой ответ он не запомнил.
Даже когда он вошел в класс, его сознание не проснулось; Тихиро брел на автопилоте. Вроде бы он с кем-то говорил, но с кем и о чем, в памяти не отложилось. Кстати, если подумать – Эндзёдзи постоянно кидала на него обеспокоенные взгляды. Ну, неважно.
Пришло время большой перемены.
Аппетита у Тихиро совершенно не было, поэтому из класса он вышел в одиночестве.
В коридоре стоял гвалт от направляющейся в столовую толпы школьников. И такой же гвалт шел из каждого класса – от школьников, обедающих там.
Вдруг Тихиро остро ощутил свое одиночество.
Все остальные тоже так чувствуют? Или только он?
В любом случае здесь не его место.
Тихиро бесцельно бродил по школе, пока незаметно для себя не очутился перед зданием кружков. Он шел туда, где было малолюдно или вовсе безлюдно, и из всех таких мест его ноги выбрали это.
Раз так, можно и заглянуть в кабинет кружка, чтобы забрать диктофон. Тихиро пошел вверх по лестнице.
Поднялся на четвертый этаж. Свернул за угол и – не поверил своим глазам.
Приметные длинные каштановые волосы, хрупкое телосложение, знакомое лицо.
Там была Юи Кирияма.
Он увидел ее впервые после вчерашнего расставания под дождем.
Юи как раз собиралась войти в кабинет и Тихиро пока что не заметила.
«Не хочу, чтобы она меня обнаружила, – вдруг подумал Тихиро. – Во всяком случае, не сейчас».
Тихиро стал медленно-медленно отходить, и тут…
– Ой? Тихиро-ку-…
– [Для Юи Кириямы – Тайти Яэгаси!]
Тихиро поспешно выкрикнул кодовую фразу.
Юи на миг застыла.
– …М? А, Тайти? …Мне на секунду показалось, что я видела Тихиро-куна?.. Ммм… – и Юи наморщила брови.
– Показалось, видимо?
В последний момент успел.
Успокаивая бешено колотящееся сердце, Тихиро [Тайти] произнес:
– Ну, неважно. Пошли в кабинет.
– О, Кирияма и Тихиро? Но что случилось, мы же Тихиро не приглашали?
Голос, который именно сейчас он меньше всего хотел услышать.
Второклассники устроили здесь собрание во время большой перемены?
– …А, э? …что? Тайти… и еще Тайти… а? Двое?
По лестнице поднялся Тайти Яэгаси. А Тихиро с помощью «Проецирования иллюзий» предстал перед Юи именно в облике Тайти Яэгаси. Таким образом, перед Юи сейчас было два экземпляра Тайти Яэгаси.
Противоречие такого уровня, который, по словам Халикакаба, не позволит отменить «Проецирование иллюзий».
И что теперь произойдет? Он и это, кажется, сказал. Халикакаб.
Очень серьезные последствия.
Что за «очень серьезные последствия»? Они коснутся его, Тихиро? Или Юи?
Насколько тяжелы будут «серьезные последствия», вызванные феноменом, который сам по себе не постижим человеческим разумом?
Кроме того, только что третье лицо увидело, как он применяет «Проецирование иллюзий». Если так пойдет дальше, они поймут, что он и есть преступник.
Тихиро охватила паника.
Сбежать отсюда? Сейчас же. Если раскроется, что это он устраивает «Проецирование иллюзий». То ему конец. Тайти уже узнал его, Тихиро Уву, как Тихиро Уву. Здесь Тихиро Ува. Этого нельзя допустить. Если обмануть? Остается только обмануть. Колебаться времени. Нет. Чтобы выжить. Он. Не должен позволить себя раскрыть.
– [Для Тайти Яэгаси – Химэко… Сино Эндзёдзи!]
Опасно. Тихиро пробил холодный пот. В попытке быстро произнести чье-то имя он чуть не ляпнул имя Инабы. Но весьма вероятно, что Инаба тоже сейчас придет.
– Тихиро… нет. …А, Инаба?
Все мысли в голове остановились.
Оно сочло, что первое слово дороже второго? Пот выступил по всему телу.
Нельзя. Нельзя. Нельзя. Нельзя. Успокойся.
В любом случае сейчас ему надо отсюда –
– Привет, Тайти. …О, Тихиро тоже тут? Почему?
По лестнице поднялась Химэко Инаба.
Теперь перед глазами Тайти была настоящая Инаба и [Инаба]-самозванец.
– А… что? Инаба и… Инаба… двое… двое? Инаба… Инаба… – замямлил Тайти.
– Тайти… и Тайти?.. Двое… Тайти?.. Тайти… двое?.. – замямлила Юи.
Тайти и Юи выпучили глаза настолько, что, казалось, они вот-вот вывалятся, и продолжали бубнить сломанными голосами.
Тихиро бросило в дрожь. Его трясло так сильно, что мелькнула мысль, не развалится ли он.
В сознании перепутались перед, зад, право, лево.
Юи и Тайти закатили глаза до предела. Их сознание улетучивалось.
Они разваливались.
Разваливались.
Развалились – и все из-за некомпетентности человека по имени Тихиро Ува.
Юи Кирияма и Тайти Яэгаси рухнули на пол и потеряли память.
[1] Укэми – искусство безопасного падения, изучается и применяется обычно в единоборствах (дзюдо, айкидо и т.д.).