ПАРАЗИТ 10.1
Внутри здания ползала уйма жутковатых тварей, а ведь я даже не призывала их сюда своей способностью.
Отсутствие электричества значило, что в здании было темно. Город, а следовательно, и это здание, еще недавно залило водой – это значило, что здесь было сыро. Все городские службы временно не работали, за исключением самых везучих районов, – это значило, что никакой почты и никакого вывоза мусора. Мусорные мешки скапливались везде, где жили люди (в том числе здесь), а когда у людей кончались мешки, они начинали сорить, выкидывать мусор в окна или оставлять в коридорах. Вдобавок ко всему погода становилась теплее.
Для букашек все это вместе превратило город в настоящий рай.
Я шла первой, Чертовка – на шаг сзади и справа от меня. У нас обеих были фонарики, но Чертовка на свой практически не обращала внимания. Она держала нож, очень похожий на мой. По коридору она двигалась, ведя острием по стене и прочерчивая в краске борозду. Ее фонарик чаще светил ей под ноги, чем вперед, так что освещать путь приходилось мне одной.
Я остановилась, наведя фонарик на открытую дверь квартиры.
– Может, здесь?
Мрак хэкнул, подправил положение бесчувственного тела, перекинутого через плечо, и сказал:
– Проверь.
Сука кивнула и, спустив Анжелику с цепи, указала на дверь. Из четырех псов, которые были с ней, только Анжелика оставалась под воздействием ее способности – она по-прежнему была втрое крупнее обычного. Несмотря на живительное воздействие ухода, который она получала от Суки, собака зашла в квартиру очень медленно. На нее было больно смотреть – она двигалась, как будто была на десять лет старше, чем на самом деле.
Остальные псы рвались с цепей, желая последовать за ней. Сука издала сердитые клокочущие звуки, потом приказала им сидеть. Они не торопились подчиняться, но, сдается мне, что-то в глазах Суки подсказало им, что лучше бы все-таки послушаться. Один из них встал на дыбы и попятился, когда я послала внутрь на разведку новую порцию букашек.
В последние дни Сука была очень раздражительна. Потеря двух из ее собак, с которыми она была особенно близка? Это сыграло огромную роль. Она потеряла восемь собак, а Анжелика выжила лишь потому, что была слишком больна, чтобы брать ее с собой. Проблема была в том, что Анжелика от тех травм не отходила, и, насколько я могла судить, возможно, уже и не отойдет полностью. Суке приходилось полагаться на одну искалеченную послушную собаку и на трех других, которые были на пике здоровья, но нетерпеливы и не выдрессированы.
Естественно, я не могла отрицать, что в немалой степени ее поведение было связано с моим присутствием.
Анжелика вернулась к двери, взглянула на хозяйку и снова ушла в квартиру.
– Никаких проблем, – произнесла Сука, переведя язык тела Анжелики всем присутствующим. Мрак глянул на меня, и я утвердительно кивнула.
Я вошла первой, сканируя все вокруг лучом фонарика.
Квартира была обчищена, но обчищена не так, как это сделали бы мародеры. Нет, из нее очень тщательно забрали все ценное, что могла бы унести семья из трех или четырех человек. Здесь были две спальни, санузел и кухня, размер которой позволил установить небольшой обеденный стол и несколько стульев. В одной спальне была маленькая кровать, в другой – двуспальная. Шкафы, комоды и ящички прикроватных столиков были открыты, одежда раскидана по комнатам. Обитатели уходили в спешке и, похоже, либо не планировали вернуться обратно, либо не рассчитывали найти много своих вещей, когда таки вернутся.
Ябеда, пыхтя, резко поставила ящик возле кровати – под ним что-то хрустнуло.
– Город пытается привести в порядок один квартал за раз. Возможно, от этого больше вреда, чем пользы. Этот дом признан непригодным для житья, и от этого никому лучше не стало, потому что почти весь город в таком же или еще более поганом состоянии, а куче народу просто некуда податься. Но все равно они выпинывают всех отсюда и пытаются, насколько способны, вычистить все, избавиться от мусора, как-то справиться с засильем крыс и насекомых. Может, несколько человек тут и есть поблизости, но не думаю, что найдется кто-нибудь настолько любопытный, что отыщет нас тут до завтра, часов до одиннадцати дня или около того.
– Значит, у нас есть время сделать то, что нужно, – сказал Мрак. Одной ногой он вытянул из-под обеденного стола стул и поместил в центре кухни. Я поспешила к нему, чтобы поддержать стул, когда он приподнял с плеча безвольное тело и усадил его. Теневая Охотница едва не упала, но вдвоем мы ее поймали и снова прислонили к спинке. Ее голова болталась.
Регент поставил второй, меньшего размера ящик рядом с тем, который принесла Ябеда. Я поменялась с Ябедой местами: она принялась обыскивать Теневую Охотницу и извлекла арбалеты, обоймы к ним и два маленьких ножа. Она нашла телефон с тачскрином, затем потянулась внутрь капюшона бессознательной девушки и достала из уха беспроводной передатчик. Обтерла его о плащ Теневой Охотницы, вставила в собственное ухо и начала возиться со смартфоном. Несколько секунд спустя она заявила:
– GPS не включен. Вряд ли они его включат, чтобы ее искать, пока не поймут, что она не вернулась из патруля.
– Ты можешь не дать им его включить? – спросил Мрак. – Или нам лучше, чтобы букашки Рой или один из псов унесли куда-нибудь эту штуку?
Ябеда покачала головой.
– Нет, я могу его отрубить. Дай мне минуту.
Мы с Регентом уже начали доставать из принесенного им ящика провода, распутывать их и подавать Мраку. Он принялся обвивать провод вокруг нашей пленницы: для начала затянул петли на руках от запястий и выше, потом поднялся к груди, затем опустился и привязал туловище к стулу. Мы подали ему следующий провод, и Мрак проделал то же самое с ногами Теневой Охотницы. Работая над ее конечностями, он постоянно прижимал к ее телу указательный и средний пальцы и пускал провод над ними. Закончив с петлями в одном месте, он сдвигал ладонь выше и повторял процедуру.
– Любишь полапать, Мрак? – поддразнила его Чертовка, сделав пол-оборота и повалившись на кровать.
– Делаю не слишком туго, чтобы не нарушать кровоток.
– А. Ты спец в таких делах? Не знала, что ты сдвинутый на связывании, – она потянулась.
Мрак вздохнул.
– Принеси генератор.
– Но я только что легла.
– Значит, встань, а потом принеси генератор, – приказал он.
Чертовка устроила настоящее шоу: медленно встала и нарочито медленно потащилась к ящику, принесенному Ябедой. Оттуда она извлекла черный пластиковый портативный генератор размером ненамного больше микроволновки и, делая вид, что он весит вдесятеро тяжелее, чем на самом деле, поволокла его туда, где сидела София.
Что до Мрака, то он на нее даже не смотрел.
Когда все провода оказались на своих местах, он закрепил их скотчем, затем взял еще два стула, положил набок и примотал к стулу Софии. Он уже почти доделал эту работу, когда Чертовка закончила свое представление с портативным генератором. Мы воткнули провода в генератор, и светодиоды на их концах загорелись тускло-оранжевым. Мрак встал и отодвинул холодильник от стены, после чего смог выключить его из сети и тоже включить в генератор. Я не была уверена – то ли он хотел убедиться, что ток идет стабильно, то ли просто хотел работающий холодильник.
Поскольку я закончила доставать провода, то взяла пустой ящик, вошла в гостиную и убрала его во второй ящик, чтобы было меньше беспорядка.
Сука захватила в свое владение диван – она сидела откинувшись на спинку, и рядом с ней на диване сидели два ее пса. Она потирала предплечья, которые, видимо, устали удерживать на цепях более непослушных псов. Она зло уставилась на меня, и в ее выражении лица было что-то уродливое.
Я не могла ее винить в том, что она злилась. Ее собаки, одни из ближайших ее друзей в этом мире, погибли, потому что она спасала меня, а вскоре после этого она узнала, что я предательница. Возможно, мое спасение не было ее основной мотивацией, но, похоже, она воспользовалась прошедшей неделей и нездоровой дозой тлеющей ярости, чтобы подправить свое восприятие событий, и в итоге в произошедшем оказалась виновата я. И ее отношение не улучшалось. Она словно становилась злее с каждым часом, проведенным в моей компании, и я беспокоилась, что очень скоро это на меня выплеснется.
– Она очнулась, – позвала нас Ябеда. Я поспешила в кухню, оставив Суку там, где она была.
Наша пленница не шевелилась.
– Она делает вид, что спит, в надежде, что мы брякнем что-нибудь. Было бы хитро и даже могло бы сработать, если бы не я, – сказала Ябеда с тенью насмешки в голосе.
Теневая Охотница подняла и повернула голову, изучая свои путы. Потом кинула взгляд на нас.
После долгой паузы она произнесла:
– Провода под напряжением.
– Настоятельно рекомендую не пытаться пройти сквозь них с помощью твоей способности, – ответила Ябеда. – И, на случай если ты подумываешь уйти вниз прямо через пол, лучше тоже не надо. У нас под стулом дополнительная подкладка.
Героиня подалась до предела вбок, посмотрела вниз.
– Хм.
– Ты сейчас малость никакая, – Ябеда взяла последний стул, стоявший возле кухонного столика, и села напротив «героини»-линчевательницы. – Бой тебя здорово вымотал, плюс мы долбанули тебя шокером, плюс я позволила себе ткнуть в тебя одним из твоих же болтов с транквилизатором.
– Вы не очень-то сдерживаетесь, – заметила Теневая Охотница, которую, похоже, собственное положение ничуть не смущало. Она осторожно проверила на прочность свои путы.
– И это говорит человек, который попытался перерезать глотку моему товарищу, – произнес Регент.
Теневая Охотница посмотрела на меня, взгляд из-под маски переместился на мое горло.
– Прочный костюм.
«Она даже не отпирается. Не могу поверить, что я ходила в одну школу с этой отморозкой».
Я подавила желание как-то ответить и лишь пожала плечами. Слишком легко ввязаться в спор, слишком легко сболтнуть что-нибудь лишнее и дать ей догадаться, кто я.
– Ладно, засранцы, вы меня взяли, – она склонила голову набок. – Что теперь?
Мы все повернулись к Регенту. Тот, в свою очередь, окинул Теневую Охотницу серьезным взглядом. Пробежался пятерней по своим темным волосам. Ябеда встала со стула, и Регент сел, разместившись в четырех футах от героини. Его маска была белой, безо всяких излишеств; на гладком лице навечно застыла полуулыбка.
Глаза Теневой Охотницы за глазницами маски расширились, и она стала рваться из пут.
– Нет! Черт! Вы хоть видели его досье? Вы же не знаете…
– Мы догадываемся, – перебила ее Ябеда.
– Идите в жопу! – проорала Теневая Охотница.
– Ребята, сделайте одолжение, а? – попросил Регент, не сводя глаз с Теневой Охотницы. Он хлопнул скипетром по ладони. – Заткните ей рот, а потом оставьте нас наедине?
– Ты уверен? – спросил Мрак. Ябеда подошла к Софии сбоку, нагнулась, подобрала лишний кусок провода и приподняла маску Теневой Охотницы как раз на столько, чтобы можно было сунуть провод ей в рот. Потом с треском отмотала полоску скотча от рулона. Я все еще различала ругательства Теневой Охотницы, которая дергала свои путы и раскачивалась на стуле. Вот почему Мрак примотал к ее стулу еще два: это гарантировало, что наша пленница не бросится на пол и не сломает в результате стул, к которому была привязана.
– Сто пудов, – Регент сдвинул свой стул на полфута влево, так что смог прислониться к углу холодильника. Поднял одну ногу, поставил на сиденье и оперся подбородком о колено.
– Ну, раз ты уверен… – произнес Мрак. – Сколько это у тебя займет?
Регент кинул взгляд на Мрака, потом перевел его на Теневую Охотницу.
– Будет зависеть от нее. Может, пятнадцать минут, может, три часа.
Теневая Охотница захрипела, протяжно и громко.
Мрак принялся выпихивать нас из комнаты, и мы послушно двинулись на выход – кроме Чертовки, которой потребовался дополнительный стимул: Мрак собственным телом перекрыл ей обзор Регента и нашей пленницы, а потом положил руку ей на плечо и подтолкнул к двери. Выходя за ней, я кинула взгляд назад и увидела, что рука Теневой Охотницы дернулась. Она вздрогнула и пробормотала ругательство сквозь кляп.
Мрак захлопнул за нами дверь кухни, и на какое-то короткое время все стало темно, тихо и неподвижно.
Сука и все ее псы лежали вместе на диване и вокруг него, рука Суки покоилась на голове Анжелики, лежащей перед диваном. Лишь единственный глаз Анжелики был открыт – у Суки и остальных трех собак он были закрыты. Лишняя плоть Анжелики слезла, когда она возвращалась к нормальному размеру. Похоже, Сука отпинала почти всю ее в угол гостиной: ковер между диваном и углом был весь в потеках крови и других жидкостей.
– Можно нам посмотреть телек? – спросила Чертовка у Мрака. – Мы можем взять один из проводов и…
– Нет.
– Или включить одну из ламп, чтобы…
– Нет, – повторил он. – Мы здесь пробудем еще несколько часов. Мы не должны делать ничего, что могло бы привлечь внимание. В том числе никаких огней, ни мерцающих, ни наоборот, не должно быть видно в окнах здания, в котором предположительно нет электричества.
– А чего, блин, мне тогда делать?
– Спать, – он кинул взгляд на Суку, пытающуюся заняться именно этим. – Пока остальные караулят. Или пойди поищи свечку или фонарик и почитай где-нибудь, где свет не будет виден в окно.
– В жопу читать. Мы можем найти какое-нибудь кинцо и посмотреть…
– Никаких фильмов, я только что объяснил, почему нельзя включать телевизор. Чем фильм лучше?
– Мы можем занавесить одно из окон!
– Я хочу, чтобы все держали ухо востро на случай неприятностей. Ты согласилась слушаться моих приказов, не так ли? Никакого телевизора, никакого света.
Они сверлили друг друга сердитыми взглядами – Чертовка вызывающе задрала подбородок, чтобы смотреть Мраку прямо в «глаза», черные провалы на череповидном шлеме.
– Чертовка, один из тех, кто тут жили, – подросток немного младше тебя, – вмешалась Ябеда. – Сходи в спальню, посмотри, вдруг там найдется что-нибудь интересное. Все, что эта семья оставила, думаю, все равно разворуют, прежде чем они вернутся, так что, если найдешь что-нибудь хорошее, можешь оставить себе.
– Ага! – Чертовка крутанулась на каблуке и ускакала в другой конец квартиры. Сука открыла глаза и нахмурилась: ее раздражал то ли этот возглас Чертовки, то ли недавний спор. Так или иначе, она снова зажмурилась, явно пытаясь вернуться ко сну.
Мрак дождался, пока Чертовка исчезла из виду, и простонал:
– Как же с ней утомительно.
– Все мы раздражали друг друга, когда впервые приходили в команду. Дай немного времени. Мы найдем нужный ритм, – заверила его Ябеда.
Мрак повернул голову в мою сторону, однако промолчал. Может, он хотел сказать, что я была исключением, но передумал?
Вместо этого он произнес:
– Я прилягу ненадолго в хозяйской спальне. Ябеда, Рой, приглядывайте за всем. Разбудите меня, когда понадобится смена.
– Есть, босс, – ответила Ябеда. Я не смогла заставить себя ответить и просто промолчала.
Как раз когда Мрак уходил, Теневая Охотница в кухне заорала – придушенный, сдавленный крик. Мрак остановился, подождал секунду, затем продолжил идти в том же направлении, куда ушла Чертовка. Он открыл и закрыл за собой дверь в конце короткого коридора.
Я обхватила себя руками. Кинула взгляд в сторону балкона – ни одно из окон не было разбито или открыто. Я ежилась не от холода.
– Ты окей со всем этим? – спросила Ябеда.
– Вкладываюсь по полной, – все, что я могла ответить.
Она чуть улыбнулась, почти виновато.
– Вкладываешься по полной.
Мы делаем это с Софией, сказала я себе. С той самой, которая травила, обзывала меня, издевалась надо мной едва ли не каждый учебный день с тех пор, как я поступила в старшую школу. Она била, пинала, толкала меня. Портила мои вещи, оскорбляла меня, швыряла в меня едой, унижала меня и подбивала других делать то же самое. Она довела меня до той критической точки, в которой я обзавелась способностями. И, если этого всего было недостаточно, она пыталась убить меня меньше часа назад – не потому, что я преступница, заслуживающая смертной казни, а потому, что я видела ее без маски. Я была неудобством.
И, держа все это в голове, я все-таки была не уверена, что она заслужила это.
Ябеда достала свой МР3-плеер и вставила наушник в ухо, не занятое передатчиком Софии. Второй наушник свисал с общего проводка, из него тихо доносилась музыка. Взяв покрывало с подлокотника дивана, Ябеда свернулась калачиком в одном из кресел.
Последовав ее примеру, я пододвинула кресло по ковру, чтобы оно было поближе к скользящей застекленной двери, ведущей на балкон. Но сразу устраиваться в нем не стала – сперва напрягла свою способность.
Букашек в моем распоряжении здесь было предостаточно. Найдя в здании пауков, я послала их готовить сети – сигнальные нити через каждый дверной проем, коридор и лестницу на каждом этаже. Комаров и домовых мух я направила во все квартиры, включая ту, где находились мы, и поместила как минимум одно насекомое на каждого человека, которого нашла в доме: трех немытых мужчин в подвале, в кладовке, где жильцы хранили вещи, которые не могли держать в квартирах; пару подростков, лежащих на крыше взявшись за руки; одинокого старика на одном из верхних этажей; и семью из пяти человек на втором этаже.
После краткого раздумья я послала пауков плести паутину и на балконах. Когда в игре Плащи, нельзя позволить себе отмахнуться от возможности применения крючьев-кошек, спуска с крыши по веревке, телепортации или полета. Пауки почувствуют любое движение своих сетей, а то, что чувствуют они, почувствую и я.
На полке я нашла книгу, вроде пригодную для чтения, и села в кресло боком, так что спина опиралась на один подлокотник, а ноги свешивались с другого. Кухонная дверь была впереди, балконная сзади. Ни в квартире, ни на улице свет не горел, но тучи сейчас не загораживали луну, и это давало мне возможность читать. Каждую страницу или две я поднимала голову, чтобы лишний раз удостовериться, что все тихо и спокойно. Было бы даже мирно, если бы не хрипы и вскрики Теневой Охотницы, доносящиеся время от времени со стороны кухни. Иногда она на долю секунды переходила в теневое состояние и возвращалась обратно до того, как провода успевали пройти сквозь нее. Регент на помощь не звал, так что я предполагала, что все идет нормально.
Сукин бульдог Бентли лежал на диване, пристроив голову хозяйке под мышку. Я добралась до третьей главы своей книги, когда он начал храпеть; меня удивило, какими ровными и громкими были издаваемые им звуки. Сириус, лабрадор, с которым я познакомилась раньше, лежал между ног Суки, положив голову ей на ремень поверх пряжки. Сеттер – его имени я не помнила – свернулся возле дивана вместе с Анжеликой.
Сука выглядела такой спокойной. Так странно было видеть, что она расслабилась и отдыхает: ведь даже до недавних событий она словно постоянно была на таком взводе, какой большинство людей свел бы с ума. Это нельзя было назвать в точности агрессивностью или тревожностью, но, пожалуй, было каким-то сочетанием того и другого.
Я заметила, что Ябеда играет на своем МР3-плеере в какую-то игру. Комары, которых я втайне поместила Мраку на спину, говорили мне, что он постоянно ворочается. Он во сне был так же беспокоен и тревожен, как Сука в бодрствовании.
Чертовка, я ощущала, разносила комнату подростка; она находила CD и DVD и подносила к окну, видимо, чтобы разглядеть при свете, как я со своей книжкой. За три дня, что я ее знала, я ни разу не видела, чтобы она спала. Я почти могла поверить, что она один из тех Плащей, которым сон не нужен, но эта теория выглядела бы куда опрятнее, если бы она получше стыковалась с какой-нибудь из способностей Чертовки.
Я снова вернула внимание к книге, снова подняла голову, когда услышала донесшийся из кухни удар, потом хрип и вскрик. Букашки, которых я поместила на Регента, не передавали чего-либо необычного, а вот из контакта с Теневой Охотницей я ничего толком извлечь не могла. Она яростно перекидывалась в призрачное состояние и обратно, причем к норме она возвращалась медленно – возможно, это означало, что она сражается со стремлением воспользоваться своей способностью. Регент стоял, однако на помощь не звал, поэтому я продолжила читать книгу.
Когда я прочла одну и ту же страницу четырежды и поняла, что информация совершенно не впиталась, я загнула уголок страницы и закрыла книгу. Я сосредоточилась поочередно на каждом человеке в доме, потом перепроверила паучьи сети, перешла к остальным в этой квартире…
Я застыла. Регент сидел неподвижно, и за последние секунд десять Теневая Охотница исчезла со своего стула.
– Черт! – выкрикнула я, вскочив. Как?
Сука слезла с кровати; Ябеда стояла и глядела на меня, выпучив глаза.
Когда я осознала, почему она выпучила глаза, то вывела всех насекомых из-под панелей костюма. Я уже знала, что Теневая Охотница стоит прямо за моей спиной.
Она проворно схватила меня за запястье, толкнула на пол и направила арбалет точно мне в глаз – острие стукнулось в линзу маски. Которая определенно не была ни пуле-, ни стрелонепробиваемой.
Несколько долгих секунд мы оставались в таком виде без движения. Краем глаза я увидела появившихся Мрака и Чертовку, но они тоже застыли, увидев Теневую Охотницу.
Теневая Охотница начала хохотать, затем встала и убрала арбалет. Я почувствовала, как встал и Регент в кухне. Когда дверь открылась, он тоже хохотал – абсолютно синхронно с Теневой Охотницей.
Он прошелся пятерней по волосам, и Теневая Охотница двинула рукой, словно повторяя тот же самый жест, но ее остановил собственный капюшон. Она шагнула в сторону, и ее движения выглядели необъяснимо чужими – немножко сутулыми, немножко чванливыми, чего не было раньше. Она встретилась со мной взглядом.
– Шикарно купилась, трехнутая, – ухмыльнулась она.