ЗАРАЖЕНИЕ 11.4
Змей оборудовал укрытие Суки в таком месте, где никто не хотел находиться, и замаскировал внешний вид под здание, куда никто в здравом уме не захотел бы входить. Обиталище Мрака и мое логово были замаскированы внешне и устроены в более неприметных местах. Обиталище же Ябеды, напротив, располагалось у всех на глазах, и там царила самая большая толчея, какую я видела за последние несколько дней.
Квартал, где находилось убежище Ябеды, располагался недалеко от Лорд-стрит, и уцелевших зданий там было всего два. Первое из них было заправочной станцией, где сейчас стояло больше десятка раздолбанных или затопленных машин, оттащенных с дороги. В остальной части квартала там, где прежде стояли дома, были площадки; каждая была расчищена от обломков, оставшихся после удара волны, и огорожена мешками с песком, не дающими воде ее заливать.
Второе здание было из тех, какие я в последние дни видела нередко. Я и сама жила в подобных местах почти две недели, прежде чем вновь присоединилась к «Темным лошадкам». Вокруг здания стояли палатки и общественные заведения, отгороженные брезентом, натянутым на металлические каркасы, – столовая, медпункт, переносные санузлы. И вокруг каждого из этих уличных заведений толпились десятки людей. Это было убежище.
Ябеда сказала мне не принаряжаться, так что я не стала. Еще она мне сказала не мыть сегодня голову, но это было уже поздно. Я надела коричневый топ на тонких бретельках, резиновые сапоги и легкие черные штаны, слегка поношенные за последние несколько недель, зато быстросохнущие. Нож я заткнула за пояс штанов за спиной. Он не бросался в глаза, но и не был особо скрыт.
В эти дни копы закрывали глаза на то, что касалось скрыто и открыто носимого оружия. Люди нуждались в защите, и, пока вооруженные не нарушали правил (не применяли оружия к тем, кто не нападал на них первыми), большинство не доставляло полиции проблем. В некоторые убежища, конечно, с оружием не пускали, но в некоторые пускали, а были и такие, куда с огнестрелом было нельзя, а на прочее смотрели сквозь пальцы.
Я проложила себе путь внутрь, присоединившись к остальной толпе. Почти все внутреннее пространство здания заполняли койки, и из-за людей и их вещей лавировать между ними было как минимум непросто. На стенах виднелись объявления – некоторые были выполнены профессионально, другие просто написаны маркером.
«Приоритеты: больные, раненые, инвалиды, старики, маленькие дети, семьи».
Ниже была подпись меньшего размера:
«Пожалуйста, будьте вежливы и уступайте свои места людям из приоритетных категорий».
На белой картонке было написано маркером и трижды подчеркнуто: «Никаких животных».
«Насилие и угрозы в адрес персонала или других обитателей здесь НЕ ПОТЕРПЯТ».
«Убирайте вещи под свою койку. Излишки + разбросанные вещи могут выбросить».
«Не курить в пределах 30 футов» – это было напечатано на профессионально сделанном знаке, в отличие от подписанной ниже маркером фразы: «Здесь есть больные!»
Я увидела крупного, крепкого парня в оранжевом жилете с именным бейджиком и подошла к нему. Он с кем-то разговаривал, так что я подождала.
Он повернулся ко мне и нахмурился.
– Хотите здесь остаться?
– Нет, но…
– Мы открылись только вчера, но уже почти заполнены. Оставшиеся места зарезервированы для приоритетных категорий. Если вам нужно место, поищите в других убежищах дальше по…
– Нет. Мне есть где жить. Я просто ищу Лизу.
– Лизу, которая тут работает или которая тут живет? – спросил он.
– И то, и другое? – предположила я.
– Стол информации. Если ее там нет, подождите. Она, скорей всего, отошла что-нибудь кому-нибудь отнести.
Я направилась к столу информации, где скопилось довольно много людей. Стол представлял собой простую конструкцию из некрашеного и нелакированного дерева. Люди были мокрыми, грязными и, на вид, не в лучшем состоянии здоровья.
Лиза была возле дальнего от входной двери края стола, в таком же оранжевом жилете и с таким же бейджиком, что и тот, другой работник. Волосы были заплетены во французскую косу, несколько прядей висели свободно. Она говорила с женщиной лет пятидесяти – шестидесяти на вид. За стойкой, где работала Лиза, к стене была пришпилена большая черно-белая карта города. Разные точки на карте были помечены цветными булавками, разные области – обведены и заштрихованы маркерами и фломастерами. На границах этих областей были надписи. Многие места были отмечены желтым фломастером с надписями «территория Торговцев: очень опасно!», синим маркером со словами «занято Избранниками: избегайте!» и прочими вариациями на тему.
Бульвар и окрестности? Зеленый маркер, «Рой: низкая угроза, бесплатные припасы»?
Приглядевшись, я увидела, что территория самой Ябеды была частично заштрихована черным маркером. Согласно карте, это была спорная область между Мраком и «Торговцами». В некоторых местах торчали красные булавки.
Это, видимо, имело смысл. Если бы Ябеда оставила свою территорию пустой, она бы выделялась, а пометить ее как «территорию Ябеды» было бы странно, поскольку сама она пока не сделала ничего достойного таких заявлений.
– Где, вы говорите, был ваш дом? – спросила Лиза пожилую женщину.
– На углу Дьюитта и Пана.
Лиза повернулась и нашла это место на карте. Поднесла туда маркер.
– И они вселились? Вы уверены?
– Они там уже четыре дня, насколько я знаю. Я боюсь подходить слишком близко, но там все время люди.
Лиза закрасила желтым маркером маленький участок карты, расширив ближайший кусок территории «Торговцев».
– Я знаю, это слабое утешение, но, по крайней мере, теперь другие будут знать, что оттуда надо держаться подальше.
– Окей, – ответила женщина с ноткой печали в голосе. – Это все, чего я хотела.
– Все наверняка изменится к лучшему, – пообещала Лиза, мягко улыбаясь.
Женщина улыбнулась в ответ и кинула взгляд на ряды коек и на бездомных людей. С легким смешком она произнесла:
– Наверно, просто не может не измениться, а?
– Вот это правильный настрой, – ухмыльнулась Лиза.
Все еще улыбаясь, она повернулась ко мне.
– Пропажи-находки? Желаете проверить, как дела в ваших местах? Если разыскиваете кого-то, можете оставить фотографию. Я буду каждый вечер делать цифровые фотографии и рассылать их по другим убежищам.
Я подавила стремление закатить глаза.
– Я пришла, потому что подруга пригласила меня на вечеринку.
Лиза подмигнула, потом крикнула:
– Димитрий! Подмени меня!
Из толпы у меня за спиной что-то крикнул в ответ какой-то мужчина. Лиза взмахом руки пригласила меня за стойку и провела в дверь.
– Удивительно, что ты тут не заправляешь, – сказала я ей.
– Это было бы слишком очевидно, – с улыбкой ответила она. Потом закинула руку мне на плечо. – А сейчас я могу быть в самой гуще событий. Информация от людей, которые там, на улицах, каждый день наблюдают, что происходит.
– Хорошо все устроила.
– Даже лучше, потому что у меня есть вот это, – она открыла следующую дверь.
Комната была маленькой и жаркой от работающих компьютеров, которыми она была забита. В разных местах комнаты сидело шесть человек, каждый за отдельным компом. Еще два компа были свободны. Стены облепляли фотки, карты, распечатки и клейкие листочки для заметок. Все это соединял вместе черный скотч, образуя чуднУю конфигурацию, смахивающую то ли на дерево, то ли на лабиринт. Все наши враги были на этой стене: «Торговцы», «Избранники Фенрира», «Чистые», Протекторат, «Новая волна» и Защитники. Некоторые странички относились к чему-то, что Лиза обозначила как «Дело 53». И Дракон там тоже была, и Сайон. На доске объявлений висел весь «Орден кровавой девятки», однако фотография Топорика была перечеркнута красным маркером.
– Впечатляет.
– Мне тоже хочется так думать. Когда у меня есть слухи и сарафанное радио от людей там и инфа из инета с конкретными данными здесь, я в теме всей фигни, которая творится. Только это выматывает. Я чувствую, на подходе очередная головная боль из тех, что я получаю, когда перенапрягаю свою способность. Поэтому мы с тобой выберемся глотнуть свежего воздуха.
– С учетом того, куда мы направимся, сомневаюсь, что воздух будет таким уж свежим.
– Это фигура речи, крошка, – улыбнулась она.
– Я знаю. Просто малость беспокоюсь, что могут быть проблемы. Мне… – я понизила голос, остро сознавая, что Лизины компьютерщики могут видеть меня без маски. Мне не хотелось, чтобы они сделали выводы. – …РџСросто неуютно без своих штучек.
– Это исключительно разведка.
– И люди, которых мы идем разведывать, опасны.
– Это верно. Но у нас будет эскорт, – и Лиза отвела меня в еще одну комнату, свою. Быстрый огляд позволил мне обнаружить, что задняя часть комнаты отделена шторкой, а впереди стоял стол с компьютером, кучей телефонов и двумя телевизорами.
– Эскорт? – переспросила я, когда дверь за нами закрылась.
– Нечто вроде партнеров по очень долбанутому выпускному балу, – она вытащила из кармана джинсов мобильник и позвонила. В мою сторону подняла указательный палец, давая понять, чтобы я подождала молча.
Заговорила она почти сразу.
– Минор? Мне нужен ты, Сенегал, Челюсть и Брукс в моем офисе. В гражданке.
Отложив телефон, она повернулась ко мне и пожала плечами.
– Знаю, ты предпочла бы Брайана, но у него сейчас свои дела, ты же понимаешь?
– А, не. Я не расстроена, что он не идет, – ответила я. – У нас с ним все плохо.
– Знаешь, я была абсолютно не в курсе, что ты ему призналась. Я видела неловкость между вами и что вы держитесь на расстоянии, но решила, это потому, что ты использовала его как жилетку, чтобы поплакаться. Моя способность заполнила пустоты чертовски неправильно.
– Ага. Призналась. Даже не уверена, что хуже: то ли его слова, что он думает обо мне в том же ключе, что и об Айше, и считает меня другом, то ли мое знание, что я запорола эту самую дружбу, то ли его намеки, что он был ко мне добр только потому, что жалел.
Она нахмурилась.
– Я надаю ему по заднице за то, что он был таким…
– Нет!
Теперь Лиза хмуро посмотрела на меня.
Я продолжила:
– Не вмешивайся, не делай все хуже, чем оно уже есть. Он злится на меня, он оскорблен тем, что я сделала, и, эмм… – я закусила уголок губы, пытаясь найти, как поделикатнее выразить то, что я хотела. – Мы уже разошлись. Понимаешь, о чем я? Каждый на собственной территории, у каждого свои дела. Если что-нибудь случится, из-за чего мы разойдемся еще дальше, я вообще не знаю, смогу ли когда-нибудь вернуть его дружбу.
– Ох, Тейлор, не… – начала Лиза. Но прежде, чем она принялась меня в чем-то заверять, раздался стук в дверь.
– Входите! – крикнула Лиза, а потом быстро сказала мне: – Мы к этому еще вернемся.
При виде первых трех мужчин, вошедших в комнату, у меня возникло отчетливое впечатление, что Лиза выбрала самых крупных и самых брутальных мужиков в своей свите. Потом я увидела четвертого. В то время как первые трое были где-то в районе шести футов роста и физически мощные, четвертый был на дюйм или около того ниже меня, хотя тоже в хорошей форме. Уж точно в лучшей, чем я, но так внушительно, как остальные, не выглядел.
Наиболее приметным из четверки был парень в самой мятой одежде, с густой бородой и большим пузом. Он выглядел внушительно не потому, что был весь в мускулах, как остальные, а просто потому что был здоровенный, как гризли, переодетый человеком. Но привлекло мое внимание то ироническое обстоятельство, что именно ему было труднее всех вытряхнуть из себя казарменную военную осанку, которую в него когда-то вбили в армии.
Эти парни – солдаты. Солдаты Змея, а теперь – Ябеды.
Лиза указала на одного из более высоких парней, блондина с вытянутым лицом. Вытянутым не в смысле расстроенным, а в смысле, как генетика распорядилась.
– Минор. Командир отряда.
Следующего – темноволосого, с небритостью на щеках и подбородке – она представила как Сенегала.
Потом с улыбкой повернулась к толстяку-здоровяку.
– Челюсть. Жду не дождусь, когда же он расскажет, где подцепил это прозвище.
– Без комментариев, – прогудел Челюсть.
Остался лишь маленький парень.
– Брукс, – сказала мне Лиза. – Наш полевой медик, хотя я надеюсь, что его услуги нам сегодня не понадобятся; служил в ВВС. Умеет обращаться с рациями и компьютерами. И хорош с пушками.
Челюсть одобрительно кивнул.
– Эти четверо во время нашей маленькой затеи будут нашими часовыми, телохранителями и рабочими руками. Мы можем изображать парочки, – она ухмыльнулась.
Тут заговорил Брукс; его голос звучал с сильным певучим акцентом, который мне было трудно идентифицировать.
– Парочки? Четверо парней и всего две девушки?
– Минор сопровождает меня. Сенегал сопровождает мою подругу. И… – она взяла руку Челюсти и положила на плечо Брукса. – Познакомься со своим партнером.
Челюсть рассмеялся, а Брукс побагровел; на лице его проявился гнев.
– Какого хера? – пророкотал он.
– Следи за языком, – произнес Минор. Он не повысил голос, не вложил в него эмоции, однако Брукс отреагировал так, словно его ударили.
– Я могла бы взять Притт, – признала Лиза, – но мне спокойнее, когда в группе больше парней. Есть неплохие шансы, что по ходу дела у нас будет какая-нибудь мелкая стычка, а зная «Торговцев», – парней они будут уважать больше. Ну что, все готовы? – она кинула взгляд на дисплей мобильника. – Вечеринка скоро начнется, а нам еще идти.
Лиза сняла оранжевый жилет и именной бейджик, потом обошла стол и достала пучок разноцветных эластичных браслетов. Один застегнула на своем левом запястье, два дала Минору. У нее был желтый, у него – желтый и черный.
После чего Лиза повела нас к выходу из убежища, по пути отдав небрежный салют своему «боссу» за столом регистратуры. Мы шли вместе, толпой. Когда удалились от убежища на квартал, Сенегал положил руку мне на плечо и притянул меня к себе.
Почувствовав себя не в своей тарелке, я подняла голову, чтобы увидеть его выражение лица, и оно мне не понравилось. Оно напомнило мне то, что я время от времени видела у Суки. В этом выражении лица я видела зверя, который жил в нас еще до тех времен, когда мы стали ходить на двух ногах. Как и Сукин зверь, Сенегалов был злобным. Разница была в том, что Сенегалу гораздо лучше удавалось притворяться нормальным, а его зверь не был гневным. Он был голодным.
Сенегал вежливо улыбался и не предпринимал ничего более оскорбительного, чем удерживание меня, но что-то в его манерах говорило мне, что его абсолютно не беспокоит, что он, тридцатилетний мужик, держит девочку-подростка. Прямо наоборот.
– Руку убрал, – сказала я ему. Я не хотела сама отцеплять от себя его руку, потому что знала: если мне не удастся, если он окажет сопротивление, то лишь больше будет доминировать надо мной.
Он не послушался.
– Приказывает здесь твоя подруга, а она сказала, что мы парочка. Пока я не услышу другое…
– Прекрати, Сенегал, – велела Лиза.
Солдат отодвинулся, подняв руки в жесте «а я чё, я ничё». На лице его по-прежнему оставалась та же фальшивая улыбка. Я вообще поняла бы, что она фальшивая, не проведи я какое-то время рядом с Сукой? Или просто решила бы, что он малость неуклюжий парень со сбитым чувством границ?
Люди Змея – предположительно бывшие военные. Интуиция подсказывала мне, что Сенегал «завершил командировку раньше времени», или какая там у них терминология. Увидев то, что увидела, я просто не могла представить себе чего-то иного. Наверняка его отстранили от должности.
– Вы все идите перед, – приказала Лиза. – Мне нужно чуток поговорить с ней наедине.
– Она вообще кто? – с вызовом спросил Брукс. – По-моему, просто мертвый груз.
– Скажу так: есть причина, почему она здесь, – твердым голосом ответила Лиза. – Этого для тебя достаточно.
– Но…
– Брукс, – оборвал его Минор. – Идем.
Мы с Лизой остановились, давая остальным уйти вперед.
– Непохоже, что тут все идеально, – пробормотала я.
– Возможно, я бы занялась своей территорией раньше, если бы не пыталась воевать вот с этим.
– Почему ты подсунула мне Сенегала?
Лиза нахмурилась. Остальные отошли уже достаточно далеко, чтобы она сочла возможным снова зашагать вперед. Я двинулась следом.
Лиза стала объяснять.
– Логистика. Мне нужен Минор поблизости, чтобы иметь возможность говорить с ним о долгосрочных планах, и еще я хочу наладить с ним контакт.
Я кивнула. Тут я спорить не собиралась.
– Проблемы с Сенегалом и Бруксом. Они задружились, а Брукс из тех, кто легко попадает под влияние своего окружения. Он хороший, он полезный, но он хочет быть похожим на Сенегала, при этом он недостаточно пластичный, чтобы откалывать то, что удается Сенегалу, хоть и достаточно умный, чтобы понимать, что вообще Сенегал делает, и в итоге все, что мы имеем, – это хер, который может стать опасным, если что-то пойдет не так. Я хотела держать их порознь, поэтому не могла назначить их в пару, а дать тебе Брукса было бы хуже, во многих смыслах.
– Окей. Но у тебя есть и другие люди, правда?
– Притт и Димитрий. Димитрий – заместитель командира отряда, и он единственный, кроме Минора, которому я доверяю управлять убежищем и всем, что происходит там на заднем плане. Нашими делами. Притт хороша, она умелая, но она реально «мужик в юбке» – ну знаешь, такими иногда бывают женщины в профессиях, где доминируют мужчины. Руководители, элитные юристы, полицейские…
– И солдаты. Да.
– Да. Компенсируют что-то. От нее было бы больше вреда, чем пользы, если бы я ее оставила без чьего-то еще присмотра, и я уже сказала, почему я не хочу, чтобы она была в нашей группе. Если у нас парней больше, чем девушек, мы меньше смахиваем на потенциальных жертв.
– Окей.
– Потерпи Сенегала. Черт, если тебе рядом с ним неуютно, воспользуйся этим. Не все на вечеринке «Торговцев» будут там по своей воле. Мы впишемся только лучше, если будет видно, что тебя с него воротит.
Я обхватила себя руками и потерла плечи, как будто могла стряхнуть ощущение от руки Сенегала на них.
– Мне не нравится демонстрировать слабость такому, как он.
Такому садисту.
– Подыграй, и я обещаю, что больше ты его никогда не увидишь. Он нам нужен только для одного этого дела. У него такой видок, который пугает людей, и притом это не особо очевидно. В компании его и Челюсти мы реально выглядим по-«торговски».
– Окей, – сказала я и сунула руки в карманы.
– Расскажи, как ты хапнула территорию?
Я рассказала. В подробностях описала шоу, которое я устроила, свою разборку с «торговцем», пытавшимся меня ударить ножом, разговор с Батарейкой, возвращение в свое логово и разгон врагов с безопасного расстояния.
– …Проблема в том, что моя способность добивает всего футов на восемьсот. Моя территория больше, значит, я за раз могу покрыть только часть ее. Мне это не дает покоя, потому что я знаю, что могу доставать дальше, уже были случаи, когда могла.
– Да. Я помню, ты уже спрашивала об этом, но тогда меня отвлекли.
– Есть идеи?
– Есть одна теория, и она несет в себе хороший момент и плохой момент.
– Да?
– Исходя из того, как флуктуирует моя способность, и того, что ты рассказываешь о своей? У тебя был прирост дальности в день слушания, верно? Когда ты пошла в школу рассказать о тех, кто тебя травил, но все пошло наперекосяк?
– Да, – сказала я. – И в тот день, когда пришел Левиафан. И это была не только дальность. Букашки откликались чуть быстрее. Может, всего на десятую долю секунды, но быстрее.
– Окей. Вот тебе моя теория. Думаю, твоя способность сильнее всего, когда ты ближе всего к ситуации, в которой у тебя был триггер.
– Что?
– Честно говоря, я чертовски подозреваю, что это верно для всех Плащей. Всякий раз, когда ты в похожем состоянии духа или в похожей физической ситуации, как тогда, когда заполучила способности, эти твои способности делаются сильнее. Плохая новость – ты вряд ли сможешь этим воспользоваться к своей выгоде. Твои способности подпитываются чувствами безнадежности и разочарования, потому что эти чувства и довели тебя до способностей изначально.
Черт. Все более-менее сходилось.
– По-настоящему страшное здесь то, что это может подложить нам свинью, потому что работает как павловский условный рефлекс. Знаешь, как собака, которая слышит звонок всякий раз, когда ее кормят, и у нее начинает идти слюна от самого звонка, так и здесь: это может тихонько подталкивать нас к мерзким, жарким или опасным ситуациям, где мы круче благодаря временному усилению способностей.
Я не была уверена, что мне нравится то, что это подразумевает.
– Тогда какая хорошая новость?
– Это что-то типа защитного механизма. Чем хуже твое положение, тем сильнее ты становишься. Вероятно, это случалось и раньше, только в меньшей степени, и ты не замечала.
– Ты сказала, что видела свидетельства в своей способности? Мне можно спросить?
Лиза оглянулась через плечо, словно удостоверяясь, что за нами никто не следит. Потом вздохнула.
– Не хочу на тебя давить, – поспешила добавить я.
– В другой раз? – предложила она. – Не хочу прийти в плохое ментальное состояние прямо перед тем, как мы проделаем эту штуку сегодня.
– Да ничего, – ответила я. – Я тебя не заставляю говорить, правда.
– Я ведь сказала уже, никаких больше секретов? Просто дай мне время понять, как это объяснить.
– Конечно.
Она обняла меня одной рукой.
До меня дошло, куда именно мы идем, задолго до того, как мы туда добрались. Даже слыша музыку и зная, кто такие «Торговцы», я все равно была в шоке, когда это увидела.
Торговый центр «Веймаут», тот самый, куда я ходила всю жизнь, был теперь местом сбора «Торговцев». Ощущение было, словно сотни их собрались здесь на грандиозный праздник дебоша.
У половины «торговцев», которых я видела, были новенькие браслеты, обтянутые вокруг запястий или свисающие с одежды, словно знаки отличия.
Лиза тоже это заметила.
– Желтые браслеты были за тест на храбрость, черные – за то, что человек рисковал жизнью. А красные, которые они раздают в дверях?
– Кровь? – предположила я.
– Кровопролитие, да. Сегодня ночью случится что-то отвратное.