Предыдущая          Следующая

 

ГЛАВА 1

 

– С возвращением, братик!

 

Харуюки вернулся домой, разулся и поплелся по коридору в свою комнату. На полпути он услышал эту фразу, донесшуюся слева, со стороны гостиной.

– …Дома…

Он сделал еще шаг, потом второй – и только на третьем ударил по тормозам.

…Э?

Что это сейчас было?

Насколько было известно Харуюки, он, Харуюки Арита, все 13 лет и 10 месяцев своей жизни был единственным ребенком в семье. Ему бы не недовольным быть, а радоваться своему везению; но, может, он подсознательно чувствует себя очень одиноко, и вот результат – слуховые глюки?

В общем, ничей он не «братик». Даже не девчонки с таким миленьким голоском. Это что, городская легенда о «младшей сестре» или что?

Пока Харуюки, стоя в неестественной позе, копался в себе, со стороны гостиной снова послышался невозможный звук.

«Фмм, фмм» – будто кто-то мычал песенку себе под нос. Затем «шлеп-шлеп» – легкие шаги ног в тапочках. Мало того – еще и сладкий запах. Обонятельные… галлюцинации? Такое вообще бывает?

Харуюки скинул с плеча школьную сумку, развернулся на 180 градусов и напряженно двинулся в сторону гостиной.

Потом он увидел мираж.

Слева от входа, в кухне, которой не очень-то часто пользовались.

Лет десяти на вид. Поразительно тощая, в младшешкольной форме, состоящей из белой блузки и темно-синей юбки с лямками через плечи, и в розовом переднике поверх всего этого. Рыжеватые волосы, стянутые в хвостики по бокам головы; лицо под гладким лбом, которое можно описать разве что как «ангельское». Немного смахивает на полукровку; на молочно-белой коже рассыпаны мелкие веснушки, большие глаза – карие с красноватым отливом.

Ангел? Как это слово пишется – «а-н-г-е-л»?

Начисто утратив способность думать, Харуюки стоял столбом и пялился на девочку. Та взглянула на него и с очаровательной улыбкой сказала:

– Я сейчас печенье готовлю, подожди чуток, братик.

– …Уааа! – запоздало вскрикнул Харуюки и спрятал свое толстое тело за дверью гостиной. Затем, не в силах понять, что происходит, наполовину высунул лицо наружу.

Девочка удивленно склонила головку набок, потом снова улыбнулась и, отвернувшись, заглянула в духовку. Ее рыжеватые хвостики мягко закачались, блестя под светом зимнего солнца, вливающимся через окно.

На этой стадии Харуюки уверился, что перед ним не мираж.

Для иллюзии или галлюцинации девочка была слишком реальной. Значит, ответ может быть один: зловредная программа в его нейролинкере. Эта программа и скармливает Харуюки сверхвысокодетализированные образы, звуки и запахи. Непонятно, кто сделал эту имитацию и зачем.

Потому что никакой «младшей сестры» быть просто не могло.

Ну а полигональной подделки бояться нечего. Приняв такое решение, Харуюки вошел в кухню; «сестренка» с улыбкой подняла на него глаза.

Он защипнул веснушчатую щеку и потянул.

С помощью нейролинкера, общающегося с человеческим сознанием через квантовые сигналы, на аудиовизуальном уровне уже можно создавать виртуальную реальность, почти не отличимую от настоящей. Конечно, производительность процессоров и объем памяти накладывают ограничения, так что воссоздание одного человека – это предел.

Однако что касается других чувств, особенно осязания – то ли их оцифровывать трудно, то ли исследования медленно идут. В общем, такие вещи, как «человеческая щека» – текстура кожи, сопротивление мышц, упругое растяжение-сокращение – столь сложный комплекс ощущений идеально воспроизвести невозможно. Сделав то, что он сделал, Харуюки должен был ощутить нечто безжизненное, вроде резины.

– Че, чего ты делаееешь…

– Уу, уааааа?! – завопил Харуюки. Отдернув руку, он прыгнул назад и стукнулся спиной о холодильник.

Совершенное ощущение.

Мягкое, гладкое, молодое, живое – на его пальцах осталось идеальное ощущение «потягивания десятилетней девочки за щеку». Такого он никогда в жизни не испытывал.

Под пристальным взглядом сразу рассердившейся круглощекой девочки Харуюки потянулся правой рукой к нейролинкеру у себя на шее, расстегнул застежку и снял его.

Часы, календарь, иконки приложений и прочая информация ДР[1] – все это исчезло у него перед глазами.

Девочка не исчезла.

 

«Харуюки, прости».

Это было начало сообщения от матери – Харуюки лишь сейчас заметил, что она оставила его на домашнем сервере. Надев обратно нейролинкер, он стоял и слушал.

«Прости, но у нас два-три дня поживет дочка наших родственников. Ты ведь знаешь моего двоюродного брата Сайто-сана из Накано? Он срочно улетел в загранкомандировку, и я тоже сегодня улетаю в Шанхай. Я вернусь через три дня, ты присмотри пока за девочкой. Если что-нибудь случится, пошли мейл. Пока».

Сая Арита, мать Харуюки, работала в коммерческом отделе американского банка. С работы она каждый раз возвращалась за полночь, время от времени летала в командировки, оставляя Харуюки одного на несколько дней, ну и так далее. Что касается нынешней поездки – Харуюки понятия не имел, в какой степени это действительно была работа, а в какой – приятный отдых в компании мужчины, с которым она встречалась. Если бы развод семь лет назад был не из-за того, что ее муж ей изменял, Харуюки счел бы странным, что его, Харуюки, оставили именно с матерью.

И поэтому еще с начальной школы за ним все время приглядывала семья Курасима, живущая в том же доме двумя этажами ниже, – то есть Тиюри и ее родители.

Мать и отец Тиюри всегда принимали его очень тепло; с другой стороны, если бы они хоть раз дали понять, что Харуюки для них обуза, ему пришлось бы очень плохо. Если бы ему совсем некуда было податься, он бы, наверно, вырос в десять раз более забитым, чем сейчас.

Размышляя обо всем этом, Харуюки время от времени поглядывал на дочку Сайто-сана, хлопочущую на кухне.

Когда таймер духовки прозвенел, девочка открыла дверцу и достала металлический противень. Потянуло сладким ароматом. Похоже, пахло печеньем.

Девочка щипцами осторожно перенесла десяток печений на большую тарелку, покрытую пергаментной бумагой, потом удовлетворенно вздохнула.

С тарелкой в руках она развернулась и подняла глаза на Харуюки.

– Эммм… прости, что воспользовалась кухней без разрешения. Я подумала, что братик Харуюки захочет есть, когда придет… и вот…

Сейчас она куда тише, чем раньше.

Понятно, она тоже волнуется: для этого «братика», который должен будет за ней присматривать, она будет обузой или нет. Ей неуютно. Я старше ее, и мне совершенно нечего бояться, хоть и вижу эту девочку впервые в жизни.

Чувствуя боль где-то внутри, Харуюки изо всех сил постарался надеть на лицо улыбку и сказал:

– Сп-пасибо. Умираю с голоду.

После этих слов девочка просияла, как весеннее солнышко.

– Это… я Томоко Сайто. Учусь в пятом классе начальной школы. Мы много лет не виделись, и ты мог забыть… Кажется, братик и я – мы троюродные. Это… я совсем неумеха, и я рада познакомиться.

По-прежнему держа тарелку в руках, она поклонилась. У Харуюки пульс подскочил до небес, потовые железы распахнулись на всю ширину.

Но тут же он вспомнил свои недавние мысли и сумел вернуть еле разборчивое приветствие:

– Ага, эээ, я… я Харуюки Арита, п-приятно познакомиться, Сайто-сан.

Мгновенный ответ «просто Томоко» и улыбка заставили Харуюки кинуться собирать разбежавшиеся мысли.

Сайто-сан из Накано. Все, что он помнил, – что такой родственник у него есть. Ну, для двоюродного брата матери это нормально.

– …А т-ты тоже единственный ребенок в семье?

Томоко кивнула.

– Наша семья – только мы с папой. Ему вдруг понадобилось уехать в командировку, я сказала, что одна справлюсь, но он волновался. Сегодня он завез меня сюда после школы, а потом уехал в Нариту[2], – ответила Томоко, ставя тарелку с печеньем на стол. Харуюки вдруг сообразил:

– А, значит, с моей мамой ты не виделась.

– Нет. Мне просто дали временный ключ от дома братика.

Это было очень удачно. Если бы ее встретила мама, она бы точно не стала скрывать недовольства.

Однако…

Если так, то… это получается, я три дня буду жить вдвоем с этой девочкой.

Нет-нет, нечего паниковать, дебил. Противник – всего лишь пятиклассница из начальной школы. Между нами целых два года разницы… Два года?.. Это что, «целых»?

Не замечая приступов паники, одолевающих Харуюки, Томоко сказала: «Пожалуйста, дай им немного остыть», – и, снова улыбнувшись, отошла. Проворно вымыла миски и все, что было в раковине, одновременно с этим вскипятила воду – и уже через несколько минут вернулась с чайным подносом. Было ясно как день, что она с этой кухней знакома куда лучше, чем Харуюки.

Девчонки просто невероятны; при этой мысли Харуюки замотал головой. Ребенок. Противник – просто ребенок.

Но печенье было такое вкусное – его продавать можно, как в магазине.

Съев девять штучек, не очень больших, но и не маленьких, и запив их чаем, который налила Томоко, Харуюки подумал, сколько же лет назад он последний раз ел домашние сладости.

Сидящая с другой стороны стола рыжеволосая троюродная сестренка с серьезным видом дула на свою чашку. Все ее жесты выглядели простыми и миленькими; даже смотреть на нее было очень тепло и уютно.

– …Спасибо за угощение. Было очень… в-вкусно.

Каким-то чудом Харуюки удалось произнести это нормальным тоном. Томоко тут же просияла.

– Ой, я так рада! А то ты ничего не говорил, я волновалась.

– П-прости. Я их ел, как в трансе…

– Это точно.

Захихикав, она привстала, протянула руку и сняла со щеки Харуюки приставшую крошку.

Кинула ее себе в рот и снова засмеялась.

Дзыннь! Услышав у себя в мозгу странный звуковой эффект, Харуюки поспешно вытер лицо вокруг рта.

– Н-ну ладно, эээ… чт, что мы сейчас будем делать? Х-хочешь, сыграем во что-нибудь? У меня уйма игр, начиная с сорокалетней давности…

Произнеся эти слова, он вдруг вспомнил, что большинство его игр с кровищей и вообще с адской графикой.

Но, к счастью, Томоко улыбнулась и покачала головой.

– Знаешь, я не очень много играю в игры. У меня небольшие проблемы с Полным погружением…

– А, п-понятно.

После этих ее слов Харуюки пригляделся к тонкой шейке над верхней пуговицей блузки и запоздало заметил, что нейролинкера – предмета, абсолютно необходимого для общения в наши дни, – там не было.

Да, встречаются семьи, которые не позволяют детям носить нейролинкер постоянно, пока те не закончат начальную школу. Глобальная сеть – рассадник самой разнообразной преступности. Даже включенная функция родительского контроля не гарантирует стопроцентной блокировки вредоносной информации.

Если эти дети пользуются только аудиовизуальным режимом во время учебы, то ничего удивительного, что их пугает Полное погружение, отключающее все пять чувств. Ну и что же нам тогда делать… Харуюки ломал себе голову, пока его взгляд не упал на большой экран в гостиной. Харуюки указал на него.

– Т-тогда… не хочешь кино посмотреть? Даже среди старых 2D-фильмов есть очень прикольные.

Однако и на этот раз Томоко покачала головой и застенчиво сказала:

– Эмм… а можно мы просто поговорим? Я хочу узнать про среднюю школу братика.

Она встала, обошла столик и села рядом с Харуюки.

Как только сладкий молочный запах защекотал его нос, тут же включилось давно выработанное антиженское силовое поле, и Харуюки машинально отодвинулся. Стул наклонился, чуть не сбросив его влево; Харуюки отчаянно замахал руками, пытаясь вернуть равновесие.

Томоко рассмеялась, глядя, как Харуюки и его стул со стуком вернулись в исходное положение.

– Братик, ты такой милый.

Уаааа.

 

Пуская ртом пузыри, Харуюки глубже погрузился в ванну.

По капризу его матери ванная комната в квартире семьи Арита была очень большая. И ванна тоже, так что толстый Харуюки смог уместиться там без труда и даже руки расправить. Он с силой втянул поднимающийся от воды пар с запахом мыла, подержал немного в легких, потом медленно выдохнул.

Говорил он неловко, но очень долго, и горло сейчас немного саднило с непривычки. Если считать вместе с ужином (Томоко сготовила рис карри), он проговорил четыре часа подряд. Харуюки был сам удивлен и впечатлен тем, сколько всего он мог порассказать о своей повседневной жизни.

Начал с различных особенностей средней школы Умесато, потом перешел к разным историям с участием своих друзей, потом о «самом дорогом человеке», старшекласснице в черном, – в общем, обо всем рассказал. Не упомянул он лишь об издевательствах, которые закончились всего несколько месяцев назад, и – о «другом мире».

И ко всем этим вещам, которые сам он считал совершенно неинтересными, Томоко прислушивалась совершенно серьезно, даже иногда смеялась и вставляла ремарки.

Это и есть ощущение того, что у тебя есть сестра? Харуюки пытался проанализировать его.

В то же время в нем копошился червячок сомнения – за что Харуюки сам себя ненавидел.

Это было просто… слишком совершенно. В один прекрасный день, когда он вернулся из школы, перед ним внезапно появилась сестренка, испекла печенье, приготовила карри и под конец применила добивающий удар «хочу поговорить с братиком». И плюс ко всему, они будут жить вдвоем целых два-три дня?

У Харуюки было не такое невинное воспитание, чтобы он мог всей душой принять столь редкое событие, свалившееся на него.

Однако если за происходящим что-то кроется – кто мог это устроить и зачем? И как это можно проверить?

После недолгих размышлений Харуюки высунулся верхней половиной туловища из ванны и достал серебристый алюминиевый нейролинкер с полочки в углу.

Нейролинкер был водонепроницаемый, но все равно Харуюки на всякий случай вытер шею, а потом надел его. U-образная конструкция защелкнулась на шее.

Включив нейролинкер, Харуюки тут же увидел перед глазами загрузочную картинку; секунд через двадцать, после проверки связи с мозгом, открылся виртуальный рабочий стол. Быстро двигая пальцами правой руки, Харуюки открыл домашний сервер семьи Арита.

Зайдя в файлохранилище, он решил заглянуть в семейный альбом, но остановился. За последние годы они с матерью семейных фоток не делали, а старые фотки – когда Харуюки еще не был таким толстым, а отец и мать счастливо жили вместе, – да, таких было полно. Но Харуюки скорее умер бы, чем стал их смотреть.

Он вышел на главную страницу домашнего сервера и включил соединение с внешними сетями.

Появилось несколько доступных сетей. Все это были домашние сети родственников семьи Арита. Разумеется, в данных там не покопаешься, но оставлять сообщение или узнавать ближайшие планы родственников вполне можно.

Однако среди доступных сетей «Сайто-сан из Накано» не значился. На большинстве главных страниц домашних сетей были фотографии недавних семейных встреч. Харуюки просмотрел их, но нашел только ближайших родственников матери, нескольких дядюшек-тетушек; про двоюродных не было ничего.

Харуюки отвел взгляд от рабочего стола, повернулся к двери ванной и прислушался. В гостиной тихо работал телевизор. Скорее всего, Томоко смотрела какое-нибудь семейное ток-шоу. Она настаивала, чтобы Харуюки принял ванну первым, так что ему следовало бы побыстрее закончить и выбраться. Тем более – если он тут задержался из-за сомнений, на самом ли деле она его троюродная сестра.

Харуюки снова перевел взгляд на рабочий стол. В самой середине плавала иконка входа в сеть родителей его матери. Он кликнул.

Не обращая внимания на семейное фото, сделанное в горной деревушке, он нажал на иконку входа во внутреннюю подсеть. Конечно же, появилось окошко идентификации; Харуюки проворно задвигал пальцами.

Он ввел логин и пароль, которые добыл у матери. Информация о его визите, разумеется, будет сохранена, и если оттуда запросят его мать о цели визита, выяснится, что Харуюки спер ее логин и пароль, и тогда он по уши в дерьме; однако Харуюки сильно сомневался, что его бабушка с дедушкой, разводившие сакуру в деревне, станут проверять логи посещений домашней сети.

Но, конечно, закончить все надо побыстрее. Поспешно нырнув в семейную сеть матери, он сразу вошел в альбом.

Фотографий за десятилетия набралось столько, что он сперва просто обалдел; но, к счастью, можно было их фильтровать по годам и числу людей. Если слабенькая память его не подводит, пять лет назад на день рождения дедушки собралась почти вся семья Арита. Ему казалось, что и с Сайто-саном из Накано он тогда здоровался. Если так, то и пяти (примерно) летняя Томоко там должна была быть.

Поиск сработал быстро, и перед глазами Харуюки возникло несколько миниатюр фотографий.

Он стал кликать на них по очереди.

Не то, снова не то… а, вот она. Есть попадание.

– Браатиииик, – неожиданно пропел голос справа от него. Харуюки машинально повернул голову.

И застыл на месте. Правая рука повисла в воздухе.

Он не заметил, когда это произошло, но дверь ванной была приоткрыта, и через нее заглядывала Томоко – Харуюки видел ее лицо и правое плечо.

Его взгляд двинулся от рыжеватых волос, замотанных полотенцем, к застенчивому лицу, потом к тонкой шейке и плечам, все ниже –

– Что… чт, что…

Харуюки лишь хлопал губами; Томоко вернула розовую улыбку.

– Братик, можно я с тобой покупаюсь?

– Вме… сте… это…

– Потому что братик слишком долго сидит. Я устала ждать. Э-хе-хе, – и Томоко вошла в ванную, не дожидаясь ответа. Харуюки в панике погрузился в воду и, зажмурившись, закричал:

– П-прости, я уже выхожу! Я скоро выйду, так что подожди снаружи немного!!!

– Да ладно, мы же троюродные.

Ничего не «да ладно»!!!

Пока мозг Харуюки возмущенно вопил, его биологическая система наблюдения, то есть глаза, нарушила приказ и открылась. Когда Харуюки увидел маленькие босые ступни на плитках цвета слоновой кости, у него остановилось дыхание.

Его взгляд сам собой пополз вверх. Удивительно тонкие, стройные икры. Круглые коленки. Мягкие бедра.

Дальше все было прикрыто розовым банным полотенцем. У Харуюки в голове мелькнуло: «Идиот, что ты делаешь», – но, хоть он себя и ругал, его взгляд продолжал двигаться дальше. Полотенце закрывало все тело, на котором было не очень-то много выпуклостей. Взгляд Харуюки миновал полотенце, готовое, казалось, вот-вот свалиться, и уперся в тонкую ключицу, покрытую гладкой кожей.

– Но… но только, пожалуйста, не смотри на меня так.

И наконец – стыдливо опущенное лицо.

Харуюки сравнил его с большой фотографией семьи Арита в левой части его поля зрения.

В первом ряду сидели дети, в том числе он сам. Сейчас он, конечно, никого из них не узнал бы, но, к счастью, фотографии в наше время позволяют включать в себя метаданные.

По мере того как он сдвигал взгляд, перед детьми появлялись и исчезали имена.

Перед шестым по счету ребенком появилось имя «Томоко Сайто».

Как только Харуюки пристально вгляделся, лицо автоматически увеличилось и стало такого же размера, как у Томоко, стоящей вот тут.

Тогда ей было пять лет. Конечно, девочки с возрастом меняются, но чтобы за пять лет лицо стало таким…

Нереально.

Харуюки сделал глубокий вдох, задержал дыхание, потом выдохнул.

С непроницаемым видом посмотрев на девочку, заявившую, что она его троюродная сестра, Харуюки печально улыбнулся и произнес:

– Томоко-тян…

– Что, братик?

– …Ты новенький бёрст-линкер, да?

 

Реакция последовала мгновенно.

Симпатичное личико Томоко застыло, в глазах возникло удивление.

Потом оно покраснело – похоже, по какой-то другой причине, не от смущения, – и правый глаз дернулся.

Но самым впечатляющим было то, что сразу после этого десятилетняя девочка склонила головку набок и переспросила своим обычным милым голоском:

– Что, братик, что ты сказал? бёр… ст? Это что?

– Линия загара, – пробормотал в ответ Харуюки.

– Что?

– У тебя вокруг шеи четкая линия загара. Такая же, как у меня. Такую можно получить, только если носишь его с рождения… нейролинкер.

Томоко – хотя, видимо, ее на самом деле не так звали – прикрыла шею обеими руками. Харуюки продолжил:

– На сервере моего дедушки есть фотка пятилетней давности. Там есть и Томоко Сайто-тян… Даже отсюда видно, что ты в десять раз симпатичнее.

Лицо девочки снова дернулось; что оно выражало, понять было трудно.

Наконец это многогранное лицо приобрело угрюмое выражение, от которого был целый световой год до прежней невинной мордашки.

– Блин, – уперев руки в боки поверх полотенца, девочка цокнула языком. – Семейный альбом я проверила. Но копаться в сети деда… Ты просто параноик.

От этой колкости у Харуюки аж голова закружилась, но все же ему как-то удалось ответить:

– Это… это ты сдуру. Ты, наверно, подделала письмо Сайто-сана к маме, но что бы ты стала делать, если бы мама решила у них лишний раз уточнить?

– Все мейлы и вызовы с нейролинкера твоей матери к Сайто-сану были переадресованы на меня. Я три дня готовилась.

– Это… небось трудно было… – восхищенно заметил Харуюки, держась за край ванны.

Запустить вирус в чей-то нейролинкер можно только через прямое проводное соединение. Скорее всего, эта девчонка отследила передвижения матери Харуюки и подсоединилась к ее нейролинкеру в раздевалке спортзала, куда та частенько заходила.

Конечно, когда такое происходит с членом твоей семьи, радоваться трудно, но в первую очередь Харуюки был впечатлен. В мире полно самопровозглашенных хакеров и волшебников по части нейролинкеров, но чтобы покинуть уютный дом и отправиться заниматься «социальной инженерией» – встречаться с людьми и взламывать их нейролинкеры оффлайн, – такие крутые ребята встречаются редко.

Услышав восхищенные слова Харуюки, девчонка уверенно улыбнулась.

Тогда Харуюки продолжил высказывать свои предположения.

– …Судя по тому, как далеко ты зашла, ты хочешь взломать ее – моего командира; но это просто наивно. Она только один разок взглянет – и сразу поймет, что ты поддельная, у нее это не займет пять часов, как у меня. …Я понимаю, что тебе не выиграть в честном сражении бёрст-линкеров… раз уж противник – не кто-нибудь, а Блэк Лотус…

«Так что побыстрее свали отсюда» – так он собрался продолжить –

И тут.

Аура девчонки вновь резко поменялась.

Ее глаза горели, они были красноватые, под стать волосам. Блестящие губы изогнулись, из-под них показались белые зубы.

Глядя на Харуюки с выражением лица, которое можно было описать только как «надменное», девчонка тихо процедила:

– …Ты, что ты сейчас сказал?

– …Э­? Ну, это… даже если ты вызовешь ее на дуэль…

– Мне не выиграть? Мне? И именно поэтому я тут шныряю и занимаюсь этим напряжным взломом в реале?

А что, не поэтому?

Харуюки задал этот вопрос одними глазами, и одновременно правая рука девчонки поднялась и сорвала полотенце, которое было обмотано вокруг головы. Громко швырнув полотенце на пол, девчонка наставила на Харуюки указательный палец.

В тумане ванной Харуюки показалось, что ее волосы приобрели насыщенный красный цвет и их кончики поднялись. С развевающимися, точно языки пламени, короткими волосами она угрожающим тоном произнесла:

– Все это слишком геморройно, но я заставлю тебя меня слушать. Ты заплатишь за то, что посмел свысока смотреть на Скарлет Рейн-сама[3], ну погоди у меня, дай только надеть нейролинкер!

Качнув указательным пальцем, она затем выставила большой и резким движением развернула его вниз; потом стремительно крутанулась.

Тут же правой ногой наступила на полотенце, которое сама же только что бросила на пол, и поскользнулась.

– Няаа?! – раздался пронзительный вопль.

Глядя, как девчонка падает в почти идеальном заднем сальто, Харуюки тоже вскрикнул:

– Уааа?!

Он поспешно вытянул руки и поймал девчонку, прежде чем та ударилась о бортик ванны. Однако его ноги тоже поскользнулись, и он отлетел назад.

Всплеск.

Вода поднялась столбом и сорвала банное полотенце.

Когда Харуюки ударился спиной о бортик ванны, он зажмурился от боли, потом поднял голову и открыл глаза, чтобы посмотреть, что происходит.

Он лежал на спине в просторной ванне.

Рыжая девчонка сидела на его дряблом животе, как на подушке. Руки Харуюки удерживали ее тощее тело.

И они оба были абсолютно голые.

– Уу, уааааа?!

Этот возглас принадлежал Харуюки. Затем –

– УГЯАААААА!!!

Визг девчонки перекрыл его голос. Она дернулась, потом, оттолкнувшись ногой от живота Харуюки, выскочила из ванны. Подобрав с пола банное полотенце, усвистела в закуток для переодевания, потом высунула оттуда лицо и сообщила:

– …Убью.

Слушая ее шаги, направляющиеся в гостиную, Харуюки думал, как в тумане:

Я видел и прикасался.

Нет, не о том надо думать. Эта девчонка, скорее всего, убийца, которую послал кто-то из шести королей. Судя по ее словам и действиям, она скоро вызовет меня на дуэль.

Не лучше ли снять нейролинкер, чтобы не допустить этого? Но, видимо, с этим врагом они еще встретятся, так что лучше бы получить информацию побыстрее. У Харуюки только четвертый уровень, так что, проиграв, он потеряет не очень много очков. И потом, противник – всего лишь ребенок, так что, может, он и не так-то легко проиграет.

Его мыслительные процессы были на 80% в состоянии хаоса, но остальные 20% пришли к такому решению. Затем в памяти всплыло имя, которое девчонка назвала только что.

«Скарлет Рейн». Вроде он этого имени не слышал раньше. В цветовом круге она, по-видимому, относится к «красным дальнобойным», однако на основании этого решать, что она принадлежит к Красному легиону, было бы слишком поспешно. Когда они начнут поединок, он узнает точно, но хорошо бы получить побольше информации уже сейчас.

Девчонке потребуется какое-то время, чтобы надеть нейролинкер, загрузить операционную систему и пройти проверку квантового соединения. Сидя в ванне, Харуюки произнес голосовую команду:

– Комманд. Войс колл. Намбер зеро-ван[4].

Тут же перед глазами появилась голографическая надпись: «Голосовой вызов на зарегистрированный адрес 01. Подтверждаете?» Он мгновенно ответил «да».

Адресат отозвался после двух гудков.

«Это я. Что случилось, Харуюки-кун? В такое время звонишь».

Красивый голос был слышен на фоне какого-то звука – то ли музыкального инструмента, то ли льющейся воды.

А, значит, семпай тоже в ванне… Думая об этом и о прочих вещах, Харуюки обратился к той, кому позвонил, – к одному из сильнейших бёрст-линкеров по имени Блэк Лотус, Черному королю… к девушке, также известной как Черноснежка.

– Прости, что звоню так поздно. Я хочу узнать у тебя кое-что…

«О, и что же?»

– Это, семпай, ты знаешь такого бёрст-линкера «Скарлет Рейн»?

Ответом на его вопрос было долгое молчание.

– …А, аа, что-то не так?

«…Нет, ничего, прости. Ты это серьезно спрашиваешь?»

– Конечно… серьезно. В такое время я не стал бы звонить, просто чтобы поприкалываться.

«Ясно. Хмм, это мое упущение. Я пользовалась только общеупотребительными прозвищами и не называла тебе их имена. Однако, Сильвер Кроу, тебе тоже стоило бы побольше учиться».

– Э?.. Что это значит…

Харуюки склонил голову, слушая бегущие шаги в коридоре. Поверх шагов звучал спокойный голос Черноснежки.

«Скарлет Рейн. Ее еще называют «Неподвижной крепостью» и «Кровавым ураганом»… Это Красный король второго поколения».

…Э­?

Харуюки выпучил глаза и разинул рот, его мысли остановились.

Тут же дверь ванной с силой распахнулась, и перед Харуюки вновь появилась рыжая девчонка.

Похоже, она действительно была в ярости – натянула одно лишь белье. Однако больше она не прятала свое белое тело, а держалась гордо, скрестив руки на груди.

Машинально Харуюки сместил взгляд и уставился на единственный предмет, который был на девчонке, помимо белья. Вокруг тонкой шеи блестело что-то ярко-красное.

Оскалившись в злобной ухмылке, девчонка крикнула симпатичным, но грозным голосом:

– Бёрст линк!!!

 

Бамм!

…Такой знакомый, но всегда пронзающий насквозь звук раздался сразу отовсюду.

Мгновенно все пять чувств Харуюки были отрезаны, в темноте вспыхнули слова «HERE COMES A NEW CHALLENGER!!!». И тут же вернулось зрение.

Только перед ним была уже не ванная комната с плиткой цвета слоновой кости. Огромное открытое пространство – можно подумать, что с многоквартирного дома Харуюки срезало несколько этажей.

Харуюки уже доводилось ускорять свои мысли с помощью нейролинкера и нырять в виртуальный мир программы-файтинга «Brain Burst». Окружающий мир, «дуэльные арены», воссоздается на основе изображений, собираемых сетью общественных камер по всей Японии.

Однако в нормальных жилых домах, включая тот, где жил Харуюки, общественных камер нет, так что картина достраивается на усмотрение программы. На этот раз здание вернулось к тому состоянию, в каком находилось в процессе своего возведения. Под Харуюки был бетонный пол, из которого то тут, то там торчали стальные колонны.

В этом открытом пространстве где-то полсекунды Харуюки и девочка смотрели друг на друга в своих реальных обликах.

Но тут же их тела начали менять форму и цвет, превращаться в их второе «я», так называемые «дуэльные аватары».

Пухлые руки-ноги Харуюки стали покрываться серебром, начиная с пальцев, и одновременно утончаться. В результате появились руки робота в серебряной броне. Изменения дошли до туловища – живот разом съежился вдвое. Наконец, когда поджарое металлическое тело сформировалось, голову Харуюки окутал белый свет, который тут же превратился в гладкий, круглый зеркальный шлем.

Превращаясь в дуэльный аватар «Сильвер Кроу», Харуюки не сводил глаз с девчонки в пяти метрах от него.

Тонкие, кукольные руки-ноги окутало багровое сияние. Снизу вверх поползло кольцо света, и там, где оно проходило, все покрывалось рубинового цвета броней. Плоские живот и грудь тоже покрылись полупрозрачной броней, в которой смешались темно-серый и рубиновый цвета. С последней вспышкой появилась голова, как у андроида.

На маске – ничего, кроме похожих на линзы глаз. По бокам головы – металлические антенны, напоминающие хвостики волос.

Хвостики дернулись, глаза загорелись ярко-красным огнем.

Это и есть Красный король?

Харуюки стоял столбом и пялился на стоящий перед ним дуэльный аватар.

Маленький. Где-то 130 сантиметров ростом. Единственное, что напоминает оружие, – игрушечный на вид пистолетик на правом бедре.

– …Ээ, это…

Его рот открылся сам собой, и из-под зеркальной маски вывалился голос с металлическим эхом.

– Ты правда…

«Один из всего лишь семи бёрст-линкеров девятого уровня, командир громадного легиона, один из шести королей чистых цветов?»

Так он хотел спросить, но вдруг…

Пространство за спиной у симпатичного девчоночьего аватара исказилось.

Из ниоткуда возникли четыре угловатых бруска, сияющих ярко-красным светом, и заключили в себя руки и ноги девчонки. Потом толстая броня обернула ее слева и справа, полностью покрыв стройное тело.

– Какого…

Харуюки обалдело смотрел на красный аватар, который одним махом стал в несколько раз крупнее его.

Однако на этом процесс не закончился.

С низким, раскатистым «бомм, бомм» продолжали появляться и подсоединяться громадные шестигранные столбы, цилиндры, пластины. Аватар вскоре стал ростом до потолка; в ширину он тоже распух на два метра, отделявшие его от Сильвер Кроу, и тот поспешно отступил. В высоту красный аватар был уже больше трех метров.

Несколько секунд спустя.

Воцарилось наконец молчание, и перед Харуюки стоял настоящий танк – а может, эту штуку лучше назвать крепостью.

Две громадные пушки, словно продолжение рук, медленно поднялись; белый пар вырвался из расположенных повсюду теплоотводных клапанов.

В самой середке бронированной громадины светились два красных глаза.

– …Ни фига себе…

Ровно в тот момент, когда Харуюки это прошептал, перед его глазами вспыхнула надпись «FIGHT!!!» и тут же взорвалась.

Главное – отбежать подальше!!!

Это было первое, о чем подумал Харуюки: развернуться и броситься бежать; однако он тут же остановился, поняв, что это было бы опасно.

Противник – «дальнобойный красный». Этот гигантский дуэльный аватар, как ни смотри, – просто демон по части атак большого радиуса действия. Помимо здоровенных орудий слева и справа, у него есть еще контейнеры на обоих плечах, здорово смахивающие на пусковые ракетные установки; а короткие трубки впереди – похоже, пулеметы. Против такого соперника тактика «держаться подальше» – просто глупая.

Собрав всю свою решимость и храбрость, он остался стоять на месте. Красные глаза аватара-крепости по имени «Скарлет Рейн» уставились на него.

– …Хмм, надо же, не бежишь. Ты не трус.

Металлический, но все равно приятный голос принадлежал Красному королю.

– По-по-потому что я так боюсь, что ноги не слушаются, – жалобно ответил Харуюки, в отчаянии разглядывая разные части аватара Красного короля.

Как правило, в играх верная тактика против таких здоровенных боссов – атаковать уязвимое место в слепой зоне. Спереди – исключено, бока, скорее всего, прикрывают эти подвижные орудия. Остается только атаковать сзади. Если только он успеет на полной скорости забежать туда.

Неизвестно, знала ли Скарлет Рейн, о чем думал Харуюки, но она рассмеялась.

– Очень миленько ты это сейчас сказааал. Но ты же не забыл, верно?

– Э? О… чем?

– О том, что я…

Гуинн! С этим звуком правая пушка повернулась, глянув прямо на Харуюки.

– …тебя убью, похабник!!!

– Я там ничего не мог сделать!!!

Одновременно с этим выкриком Харуюки изо всех сил прыгнул и побежал. Со скоростью молнии он мчался к левому боку противника, потом круто повернул и понесся ему за спину.

Скарлет Рейн, преследуя Харуюки, тоже поворачивалась, причем на удивление быстро для такой туши; но все-таки Сильвер Кроу – аватар, специализирующийся на скорости, так что она не могла за ним поспеть.

– И ты сама в ванную приперлась!!!

После этого выкрика Харуюки увидел наконец спину противника и помчался к ней.

Как он и ожидал, сзади были только ряды здоровенных теплоотводящих панелей и каких-то штук, похожих на сопла, но никакого оружия он не видел. На вид броня была тоньше всего между ракетной установкой и панелью, и он нацелился кулаком туда –

…Сопла?

Едва эта мысль мелькнула у него в голове, четыре черных отверстия выбросили мощные языки пламени.

– Уаааа, жжеооот!!! – завопил Харуюки, когда его окутал жар. Его полоса хит-пойнтов в верхнем левом углу поля зрения понизилась.

Однако бежать вперед он не прекратил.

Урон был не настолько серьезен, чтобы стоило опасаться. У металлического аватара Сильвер Кроу хорошее сопротивление к тепловым атакам.

– Огонь на Сильвер Кроу не действует!!!

…Сейчас.

С этой мыслью Харуюки вложил все силы в удар кулаком по задней броне, которая была уже прямо перед ним. Однако.

– Все не так просто, засранец!!!

И дальше «фу-ха-ха-ха!» – он чуть ли не видел эти слова, когда контейнеры на плечах Скарлет Рейн разом открылись.

И оттуда вылетело дикое множество маленьких ракет. Харуюки выпучил глаза.

Погодите… мы же в здании… внутри…

И тут же бетонный пол, потолок и стальные колонны расцвели взрывами, точно красными розами.

Харуюки стремительно пригнулся, уворачиваясь от летящей прямо в него ракеты; она развернулась и ударилась в потолок прямо над его головой. Потолок начал обваливаться.

– Нет…

Он буквально на сантиметр разминулся со здоровенным куском бетона – тот упал возле его ног, и пол разом просел.

– Нееет!!!

С этим воплем Харуюки помчался прочь. Уже некогда было думать, держаться от противника на расстоянии или нет. Они были на двадцать третьем этаже. Если Харуюки не покинет рушащееся здание, от его хит-пойнтов вмиг останется воспоминание.

То, что изначально было квартирой, сейчас представляло собой лишь пол и колонны, так что в нескольких десятках метров впереди Харуюки видел небо. Перепрыгивая через провалы в полу, разбивая кулаками и головой падающие куски бетона, он одновременно проверял свою шкалу спецатаки под полосой хит-пойнтов.

Он наносил и получал не такой уж большой урон, но – возможно, благодаря дополнительным очкам от разрушения арены – его шкала заполнилась зеленым уже на 20%. С этим –

Уже можно лететь!!!

Харуюки сделал глубокий вдох и напряг плечи.

Сложенные за спиной металлические пластинки начали вибрировать.

Вибрация нарастала, и вместе с ней нарастала скорость бега Харуюки.

– Фуоооооооо!!!

Издав этот крик, Харуюки нырнул головой вперед в открывшееся перед ним серое пространство.

Квартира Харуюки была на большой высоте. Поэтому, едва выбросившись из здания, он увидел все окрестные улицы от Коэндзи до Синдзюку.

Превосходный панорамный вид… только все дома были такие же, как этот, – бетонные перекрытия и стальные колонны. Похоже, арена «Заброшенный город». Ее свойства: легко разрушается, пыльная, порывистый ветер…

Думая о множестве вещей одновременно, Харуюки подкорректировал скорость работы металлических крыльев и остановился в воздухе.

Он проверил шкалу спецатаки – там еще немного оставалось. Он сможет летать минуты три.

Он развернулся –

И практически в этот же момент громадное многоэтажное здание разломилось практически пополам и рухнуло.

– Ай, ай… мой дом… – на автомате прошептал Харуюки. Конечно, это была всего лишь кучка полигонов, воссозданная системой, но все же он впервые видел, как его дом разрушается во время дуэли.

– Это просто без мозгов надо быть.

Покачивая головой, Харуюки смотрел на груду обломков, в которую превратился дом. Красного короля видно не было – судя по всему, она была погребена вызванным ей же разрушением. После такого небось даже аватар-крепость не отделается легким испугом.

И о чем она вообще думала… Харуюки еще раз покачал головой и начал снижаться.

И тут он кое-что заметил – и застыл в ужасе.

Хит-пойнты Скарлет Рейн – не упали. Ну, точнее, упали, но всего на 3%; это даже нельзя назвать повреждением.

А ее шкала спецатаки была заполнена на 100%.

Ну конечно же. За уничтожение такого громадного объекта должен был добавиться колоссальный бонус. Значит, этот безбашенный ракетный обстрел был не для того, чтобы не дать Харуюки атаковать со спины, и не для того, чтобы завалить его обломками…

Внезапно.

Между обломками возникло сияние мясного красного цвета. И сразу раздался выкрик:

– Хит бласт сатюрейшн!!![5]

Что-то резко взвизгнуло, потом грохнуло, и из руин дома вырвался багровый язык пламени.

– Хияааааа!!!

Развернув правое крыло настолько быстро, насколько вообще мог, Харуюки перешел в пике, чтобы уйти от атаки. Но.

Огненный язык был слишком большим, толщиной в рост аватара Харуюки. Сильвер Кроу не смог уйти от него полностью; испепеляющий столб коснулся его левой руки, и ниже локтя она перестала существовать.

Хит-пойнты упали сразу процентов на пятнадцать, и одновременно с этим отнюдь не виртуальный жар набросился на Харуюки, но он этого почти не заметил.

Потому что тепловой луч, пролетевший мимо него на восток, угодил в Дом правительства в Синдзюку и снес его верхнюю половину – все, что выше трехсот метров.

– Ни фига себе… – бог знает в какой по счету раз за время этого боя потрясенно вырвалось у Харуюки.

Хлопая губами под серебряным забралом шлема, он перевел взгляд на руины дома.

И ровно в эту секунду из громадной дыры в обломках величественно появился аватар Красного короля.

На красивой рубиновой броне по всему телу, похоже, не было ни царапинки. Нижние и задние сопла светились красным от выхлопов, белый дымок поднимался от щелей в левой пушке.

– …Ооо, он летааает, – пропел голос Красного короля; два круглых глаза смотрели на Харуюки из-под передней брони. – Мне всегда хотелось попробовать разок пострелять по воздушной цели. В фантастических и всяких прочих фильмах, когда они выпускают все разом, это выглядит так прикольно.

Щелк.

С отчетливым металлическим звуком открылись крышки ракетных установок на обоих плечах; одновременно с этим поднялась правая пушка, и четыре пулемета спереди тоже повернулись.

Харуюки весь дрожал, и в голове у него прокручивалась сцена из какого-то аниме. Там солдат в маленьком летающем роботе пытался проникнуть в крепость, набитую зенитным оружием, – но его сбили как муху, и он взорвался, успев лишь прокричать имя любимой.

А, тогда в моем случае это будет Черноснежка. Но это всего лишь прозвище. А настоящее имя я произносить стесняюсь.

Пока в его голове крутились эти не относящиеся к делу мысли, главное орудие противника принялось с рокотом заряжаться. Из контейнеров выглянула сотня ракет, блестя линзами головок самонаведения.

По сравнению с вновь заполнившейся до отказа из-за разрушения целого квартала шкалы спецатаки Красного короля у Харуюки осталось меньше 5%. Скорей всего, летать в полную силу ему осталось лишь с полминуты. Возможно, придется поставить все на одну самоубийственную атаку, хоть это и не в его стиле.

– …Хочу сразу сказать – гигантский боевой корабль должен быть сбит роботом-одиночкой – это уже давно решено!

С этой репликой, очень смахивающей на слова лузера, Харуюки занял красивую стойку в воздухе.

– Как будто робот, которого пилотирует похабник, может такое, дурак! – прокричала в ответ Скарлет Рейн, а потом…

– Хэйлсторм доминейшн!!![6]

Гиюдоаааапапапапаундаридаридари – прогромыхали разом три звука стрельбы; главное орудие, ракетные установки и пулеметы открыли огонь все одновременно.

Вот уж действительно супервоплощение «дальнобойной противовоздушной атаки», с какими у Харуюки всегда были проблемы. На прошлой неделе – да и на позапрошлой тоже – на Харуюки обрушивалась вдесятеро меньшая сила и все равно побеждала его.

Почему же сейчас он не испытывает ни тени страха, не ощущает ни капли желания бросить все и сдаться?

Раз противник настолько сильнее, он, Харуюки, вполне может махнуть на все рукой. Однако сейчас впервые за очень долгое время все его тело охватил жар от собственной кипящей крови. Он самозабвенно наслаждался дуэлью.

– Зуоряаааа!!!

С этим ревом Харуюки метнулся вправо, уходя от раскаленного луча главного орудия. Если в него попадет это, он мгновенно поджарится до уголька. Луч пролетел совсем рядом и прожег здоровенные дыры в Парк-тауэре и NS[7].

Однако противник, похоже, предугадал его ход. Множество маленьких ракет устремилось к Харуюки, сверкая головками самонаведения.

Сделав глубокий вдох, Харуюки начал вертеться в воздухе, как уж на сковородке.

Сперва он рванулся по прямой и потянул за собой пачку ракет; потом резко повернул на 90 градусов. Его тряхнуло от взрывов боеголовок, потерявших цель, на которую они наводились; тем временем приблизились еще ракеты, и он снова принялся уворачиваться.

Чертя в воздухе зигзаги, как какое-нибудь НЛО, Сильвер Кроу слышал и ощущал вокруг множество взрывов.

Как ни странно, он четко видел траектории ракет и пулеметных пуль. Было ли это благодаря тренировкам в белой комнате, он сказать не мог.

Прямо посреди суперскоростного полета на Харуюки вдруг накатила волна презрения к себе.

Почему он не мог так во время еженедельных территориальных сражений? Почему его всегда подстреливали из одного-единственного ружья, и его ноги… то есть крылья отказывали, и он не мог летать? Если все из-за напряжения, то вот этот вот поединок с Красным королем должен быть куда страшнее.

Я ведь правда очень быстрый. Я могу так летать. Почему же именно тогда, когда это важнее всего, я неуклюже подставляюсь под пули? Я должен быть гораздо сильнее. Стать сильнее, поднять уровень, и тогда она

– !..

Пока Харуюки скрипел зубами под маской шлема, его скорость совсем чуть-чуть упала, и он упустил единственный момент для уклонения.

Прямо перед ним были оставшиеся три десятка ракет. Сзади несся ливень пуль. А внизу левое орудие Скарлет Рейн как раз закончило перезаряжаться и уже целилось.

– Вот… дерьмо!

Харуюки пнул правой ногой ближайшую к нему ракету. Та взорвалась, разнеся кончики его пальцев. Взрывной волной Харуюки отнесло и бросило вниз. А там, прямо перед глазами, уже поджидало орудийное дуло…

Внезапный порыв ветра.

Это была особенность арены «Заброшенный город». Снизу, от бетонных зданий, налетел пылевой вихрь, все поле зрения Харуюки заволокло серым. Ракеты потеряли цель и одна за другой взорвались.

…Это шанс!!!

Харуюки распахнул глаза и, целясь лишь в рубинный отблеск посреди пыльной бури, вошел в спиральное пике.

Мимо пролетел выпущенный из орудия луч, опалив лишь воздух.

– ОООООООООО!!!

С этим ревом Харуюки на лету сменил позу – острый мысок ноги выдвинулся вперед, точно световое копье. Удар левой ногой, нацеленный точно между ракетными установками Скарлет Рейн, – все или ничего. Если удастся нанести критический удар, возможно, у него еще останется шанс –

…Однако.

– ?!.

Его острая, как меч, нога уже готова была нанести удар, когда громадный аватар-крепость распался на части.

Контейнеры и орудия отделились, броневые плиты тоже поотваливались отовсюду.

Посередке остался стройный девчоночий аватар, глядящий на Сильвер Кроу снизу вверх.

С невероятным проворством девчонка шагнула в сторону и уклонилась от удара.

Бам! Сильвер Кроу смачно брякнулся на землю, проделав дыру, и тут же что-то уперлось ему в шлем. Подняв голову, он обнаружил перед собой маленькое дуло. Основной аватар Скарлет Рейн с алым пистолетиком в правой руке держал его на прицеле.

Раз она так легко увернулась от моего удара, я проиграл.

Даже сознавая это, Харуюки сдаваться не хотел.

– …Ты думаешь, эта игрушка пробьет мою броню?

Лицо-маска Красного короля, где были только лишь два глаза-линзы, тем не менее умудрилось весело улыбнуться.

– Если я скажу, что этот пистолет – мое самое сильное оружие, ты мне поверишь, братик?

Харуюки сделал глубокий вдох, потом выдох – и поднял руки (от левой, правда, мало что осталось).

– …Поверю. Ты выиграла, Скарлет Рейн.

После этих слов на лице Красного короля снова появилась улыбка.

– Тогда ты выслушаешь мое желание?

– Э? Желание?..

Надеюсь, она не попросит предать Черный легион? Это было бы совершенно невозможно.

Харуюки начал было паниковать, однако ответ застал его врасплох. Неожиданно угрожающим тоном девчонка надменно произнесла:

– …Я хочу встретиться с твоим Родителем. В реальном мире… лицом к лицу.

 

Предыдущая          Следующая

 


[1] ДР (Дополненная Реальность, англ. Augmented Reality) – собирательный термин, включающий в себя технологии, дополняющие реальную картину виртуальными элементами. Здесь и далее – прим. Ushwood.

[2] Нарита – главный токийский аэропорт.

[3] Scarlet Rain – (англ.) «Алый дождь».

[4] Command. Voice call. Number Zero-One – (англ.) «Команда. Голосовой вызов. Номер 01».

[5] Heat blast saturation – (англ.) дословно «Насыщенность теплового взрыва».

[6] Hailstorm domination – (англ.) дословно «Доминирование ливня».

[7] Парк-тауэр (Park Tower) и здание NS (NS building) – небоскребы в Синдзюку. Парк-тауэр – второе по высоте здание в Синдзюку и одиннадцатое в Японии.

 

One thought on “Ускоренный мир, том 2, глава 1

Leave a Reply

ГЛАВНАЯ | Гарри Поттер | Звездный герб | Звездный флаг | Волчица и пряности | Пустая шкатулка и нулевая Мария | Sword Art Online | Ускоренный мир | Another | Связь сердец | Червь | НАВЕРХ