ИСТРЕБЛЕНИЕ 8.7
София Хесс оказалась Теневой Охотницей.
Я пыталась соединить вместе все кусочки мозаики, связать все нити, заполнить пустоты. Значит ли это, что Эмма тоже Плащ? Нет – я видела Эмму в присутствии других Плащей. И в те разы, я знала, у нее имелись бы причины быть в костюме, обладай она способностями.
Но что с теми случаями, когда моя злодейская и гражданская жизни пересекались? Эмма была в торговом центре, когда Теневая Охотница там дежурила. И на благотворительной вечеринке она тоже была. Ее пригласила Теневая Охотница? И отец Эммы был. Это намек?
Я ощутила холодный ком в животе. Эмма наверняка знала насчет Софии и Теневой Охотницы.
Я даже могла предположить, что Эмма узнала это незадолго до начала старшей школы, когда я была в летнем лагере. Должно быть, это открытие привело ее в восторг. Такой сочный секрет – она стала частью общества Плащей. Соблазненная драматичностью всего этого, Эмма повернулась ко мне спиной и стала лучшей подругой Софии. Гражданская, но при этом приятельница и наперсница юной героини: клише, конечно, но ведь все клише имеют под собой какое-то основание.
В чем-то я наверняка ошибалась, но это давало ответы на вопросы, на которые я думала, что не получу ответов никогда.
Чья-то рука схватила меня за загривок и подняла на ноги.
Все еще в оцепенении, я пошатнулась и не удержала бы равновесия, если бы не твердая до боли хватка. Обладатель руки развернул меня, и я увидела Оружейника, оскалившего зубы в беззвучном гневе. Беглый взгляд на плечо – там не было той жуткой мешанины, которая была, когда я видела его в последний раз, однако и руки тоже не было. Мне показалось, что я успела заметить гладкую кожу. Работа Панацеи?
– Какого черта ты тут делаешь?! – проревел он мне в лицо.
Когда я не смогла сформулировать ответ, он выволок меня из закутка, пнул шторку, так что она закрылась, и повел к сестринскому посту, возле которого беседовали Мисс Милиция и Легенда.
По-видимому, я для Оружейника двигалась недостаточно быстро, потому что он махнул рукой вперед, и я чуть не упала, но все же сумела удержать ноги под собой.
Шансы, что меня арестуют, резко росли, но мои мысли обратились к той троице, их преступлению и наказанию. Не потому ли Софии, Эмме и Мэдисон все сошло с рук, что София – супергероиня? Я подозревала, что школьные администрации сотрудничают с Защитниками: иначе все не получалось бы так гладко, а кроме того, школы – госучреждения, как и Защитники. Софии делали послабления? Отстранили на две недели, когда она заслуживала исключения?
Неужели мои учителя смотрели мне в глаза, а сами высчитывали, как бы им облегчить жизнь своей местной супергероине?
Возможно. А вероятнее, это было какое-то сочетание некомпетентности, лени и невежества в придачу к чувству причастности школы к программе Защитников.
Оружейник резко опустил меня грудью на стойку сестринского поста. Я закряхтела – реакция в равной степени на возвращение к реальности и на удар.
– Оружейник! – Легенда своим тоном явно укорял его за это применение силы.
Мисс Милиция, явно сумевшая понять ситуацию лучше, чем лидер Протектората, спросила:
– Что случилось?
– Сбежала из предохранительных фиксаторов. Поймал ее на подглядывании за одной из синих меток.
– Черт побери, – пробормотал Легенда.
– Кто? – спросила Мисс Милиция. – И насколько плохо?
– Теневая Охотница. Видела ее без маски.
– Ясно, – произнесла Мисс Милиция. – Санитар? Не могли бы вы позаботиться, чтобы все, кто без допуска, были заняты где-нибудь в других местах, пока мы здесь не разберемся?
– Есть, мэм, – последовал ответ от мужчины, которого я не видела.
Я попыталась развернуться – безуспешно. Обнаружив, что хватку Оружейника мне не пересилить, я прекратила дергаться и легла на стойку.
– Кто она? – поинтересовался Легенда.
– Рой, член «Темных лошадок», группы злодеев-подростков, – ответила Мисс Милиция. – Мастер-пять, только букашки.
– Ситуация серьезная, – произнес Легенда, обходя вокруг стойки, пока я не смогла его видеть. Я увидела, как санитары и другие за его спиной пялятся; некоторых из них отпихивал назад более пожилой санитар в форме. – Ты отдаешь себе в этом отчет?
Он кивнул Оружейнику, и тот слегка ослабил хватку, как будто это могло облегчить разговор.
Я уже открывала рот, чтобы ответить, когда меня ударило мыслью: если София – это Теневая Охотница, то знала ли она, кто я? Она ведь слышала, как я говорю в костюме, верно? По тому разу, когда троица подслушала меня в туалете и облила меня соком, я знала, что как минимум одна из девчонок могла опознать меня по голосу.
Я чуть потрясла головой, словно это могло вернуть мои мысли к насущным делам.
– Никто ничего не объяснил. Вы собирались меня арестовать, так что я решила удалиться.
– Больничному персоналу не разрешено говорить с пациентами из соображений юридической ответственности, – сообщила Мисс Милиция, повторив то, что я уже слышала.
– Я уж поняла, когда санитарка не стала отвечать на мои вопросы, – пробормотала я. Незачем подставлять студентку-медсестру. Она была добра. – Но Панацея сказала мне пару слов, когда меня штопала, и…
– Панацея – член «Новой волны», – перебил меня Оружейник, и у меня возникло впечатление, что это объяснение или оправдание предназначалось больше для Легенды, чем для меня. – Она не сотрудник больницы.
– Она единственный человек, кто говорил со мной! – я повысила голос.
– Я бы попросил тебя следить за голосом, – жестко произнес Легенда. – Подобные ситуации, когда на кону гражданская личность Плаща, могут развиваться в весьма немногих направлениях. Если ты начнешь кричать, особенно если ты будешь кричать то, что тебе известно, это крайне урежет возможности, которые у тебя еще остаются. Понятно?
Когда я не ответила сразу же, он добавил:
– Если бы вы поменялись местами, если бы твою личность раскрыли, ты бы желала от нас такой же твердой реакции, проявления такого же уважения.
Тут я не удержалась от того, чтобы безмолвно хихикнуть. Броня маски чуть стукнулась о стойку, на которой я лежала головой. Уважение? К Софии?
Кроме того, я серьезно подозревала, что, если бы мы поменялись местами, Теневую Охотницу не прижимали бы к стойке сестринского поста.
Сделав глубокий вдох – нет смысла зарывать себя еще глубже, – я спросила:
– Ты говорил о возможностях. Какие именно?
– Если будет решено, что ты воспользовалась ситуацией со Всегубителем к своей выгоде, тебя ждет самое серьезное наказание, какое только возможно. Те, кто нарушает перемирие Всегубителя, почти всегда отправляются в Птичью клетку.
Он дал последнему слову повисеть в воздухе.
Мне снова пришлось заставить себя удержаться от смеха. Это дерьмо было слишком нелепым. Это же София. Она впятеро больше злодейка, чем я. Единственное различие между нами – ярлыки, которые мы сами на себя навешали.
– Это было случайно, – сказала я.
– Окей, – кивнул Легенда.
Оружейник сообщил ему:
– У Рой здесь сложилась серьезная репутация отъявленной лгуньи, так что будь осторожен.
– О?
– Она не единожды обманула мои инстинкты и мое оборудование.
– Что ж, полагаю, мне придется держать это в уме, – ответил Легенда. Когда он снова повернулся ко мне, его губы были неодобрительно скривлены.
Что я теперь могла сказать в свою защиту? Любые мои слова будут подкрашены незаслуженным комментарием Оружейника о моем характере.
– Другой вариант – ты вступаешь в Защитники. Мы намеревались предложить тебе это, когда шли к тебе, еще до того, как обнаружили, что ты сбежала. Тебя ждет испытательный срок, строгость которого будет зависеть от твоих прошлых преступлений, но ты будешь получать зарплату, у тебя будет карьера…
– Нет.
Слово вылетело у меня изо рта, прежде чем я даже подумать об этом успела.
А после того, как я таки успела подумать? Нет. Не при Софии. Нереально, немыслимо. Если я шагну на ее территорию, думаю, одна из нас убьет другую. И кроме того, во вступлении в Защитники не было ничего хоть отдаленно напоминающего искупление.
– Нет? – Легенда явно был удивлен.
– Просто… нет. Уж лучше Птичья клетка.
Я была сама поражена тем, как искренне я это сказала. Я презирала героев все сильнее. Оружейник отказался сотрудничать со мной на любом уровне. Прославленная и Панацея, когда я на них наткнулась, не сделали ничего, чтобы заслужить мое уважение. И как вишенка на торте – в их команде такой человек, как София? Теперь я даже помыслить не могла о том, чтобы к ним присоединиться.
– Сомневаюсь, что ты понимаешь, что говоришь, – произнес Легенда, как будто очень тщательно подбирая слова.
Я сделала глубокий вдох.
– Есть ли третий вариант?
– Не тебе тут ставить условия! – взревел Оружейник. Немало голов повернулось в нашу сторону.
Под влиянием вспышки гнева я огрызнулась:
– Значит, ему можно орать, а мне нельзя?
– У нас здесь власть! – крикнул Оружейник.
– Единственная власть, которая у вас есть, – это та, которую вам дают люди.
Ответила ему не я. Мужской голос, знакомый.
– Мрак! – воскликнула я.
– Ты жива, – отозвался Мрак. – А мы уж думали…
– Она в порядке? Ябеда?
– Процентов на девяносто, – проинформировал меня голос Ябеды. – Это ты нас всех перепугала.
От облегчения я обмякла.
– Я бы попросила тебя отойти и позволить нам со всем разобраться, – сообщила Мраку Мисс Милиция. – Если кто-либо из вас все-таки решит остаться, после чего Рой раскроет конфиденциальную информацию, которую ей удалось заполучить, вы будете в той же степени ответственны, столкнетесь с теми же ограничениями и наказаниями.
– Значит, ты хочешь, чтобы мы оставили своего товарища здесь, в вашем плену? – ответил Мрак. – Нет. Это нелепо. Не могу говорить за всех, но я остаюсь.
Товарищ. Он сказал, что я его товарищ.
Повисло молчание.
– Ладно, все четверо оставайтесь, – со вздохом произнесла Мисс Милиция. – Я этого и ожидала. Просто сочла нужным вас проинформировать.
Затем она повернулась ко мне.
– Рой. Хочу сказать предельно ясно: благоразумнее всего для тебя держать рот на замке, пока мы не придем к консенсусу. Иначе ты можешь принести своей команде большие неприятности.
– Приняла к сведению, – ответила я.
Оружейник позволил мне встать, однако его единственная рука по-прежнему сжимала мое плечо стальной хваткой, так что я не строила иллюзий насчет того, чтобы присоединиться к друзьям. К бывшим друзьям? Я не была уверена, на каком мы свете. Не ожидала, что они придут мне на защиту.
Мрак выглядел как обычно: человеческая фигура, обернутая в дымоподобную тьму. Когда он был неподвижен, как сейчас, сквозь тьму проглядывала маска-череп, но лицо разглядеть было невозможно, выражение на нем – тем более. Тьма билась вокруг него, делая его визуально больше и не давая разобрать даже язык тела. Мне показалось, что он скрестил руки, но уверенности у меня не было. Ноги он держал на ширине плеч.
Регент выглядел похуже. Мокрый, грязный, в пятнах крови; сбоку шеи через плечо до локтя шел длинный порез, аккуратно зашитый. Я не слышала никаких сообщений о том, что он вне игры, так что решила, что это не очень серьезно. А может, это очень серьезно, просто моя сломанная повязка не приняла сообщения.
Сука, напротив, выглядела в физическом плане лучше, чем все присутствующие. Она смотрела в пол, сунув руки в карманы мокрых, измазанных в грязи джинсов. Влажные волосы она откинула назад, подальше от лица. Твердую пластиковую маску собаки подняла – та держалась у нее на темени, шнурок болтался. Она была цела. Физически.
Психологически? Эмоционально? Ее собаки были для нее ближе всего к тому, что можно назвать семьей, и она видела, как семь или восемь из них погибли. Она задеревенела от напряжения и сдерживаемого гнева, но направить этот гнев было не на кого, поэтому он кипел внутри нее, выжидая малейшего повода, чтобы вырваться наружу. Я подумала: может, Мрак специально велел ей держать руки в карманах, чтобы она не начала махать кулаками и не ударила кого-нибудь?
Ябеда стояла на костылях; одна нога была подогнута, чтобы не касаться пола, на лице виднелся жуткий кровоподтек, но в остальном выглядела в порядке. Ее взгляд метался между тремя героями и мной.
– Рой сбежала из своих фиксаторов и раскрыла секретную личность другого Плаща, и мы не можем сказать с уверенностью, было это преднамеренно или нет, – объяснила Мисс Милиция остальной группе. – В интересах защиты этого Плаща, состояние которого, насколько я понимаю, не позволяет ему присоединиться к обсуждению?.. – она взглянула на Оружейника; тот покачал головой. – …Мы имеем три варианта действий. Тюремное заключение, особенно если выяснится, что это было преднамеренно. Присоединение к программе Защитников с испытательным сроком…
Регент фыркнул.
– …Или, как последний вариант, некая форма залога.
– Этот вариант, как правило, распространяется на Плащей, которым мы можем доверять, – тихо пробурчал Оружейник.
Как только я услышала слова Оружейника, мой пульс подскочил. Внезапно ситуация стала опасной.
– Залог? Объясни? – спросил Мрак у Мисс Милиции, явно не уловив глубинного значения слов Оружейника.
– Мы не в первый раз оказываемся в таком положении, как сейчас, но, в отличие от предыдущего, при нападении Всегубителя нет очевидно преднамеренной попытки собрать информацию о противнике. В предыдущем случае злодея нельзя было содержать в заключении в обычной тюрьме, а Птичья клетка еще не работала. Кроме того, он… не годился для Протектората. По причинам, в которые я не буду вдаваться. Однако все вовлеченные в эту ситуацию опасались, что, если проблема не будет решена, это приведет к долговременному преследованию со стороны героев и к большим затратам ресурсов с обеих сторон; кроме того, нельзя было исключить эскалацию, ведущую к серьезным травмам или гибели с той или другой стороны.
Мрак кивнул.
– И?
– И в итоге он согласился открыть свое реальное лицо другому Плащу, так что любое злоупотребление знанием с его стороны ему самому повредило бы не меньше.
Открыться Софии? Нет. На самых разных уровнях нет.
– Мне жаль, – ответила я Мисс Милиции, – но это тоже не пойдет.
Оружейник стиснул броню на моем плече настолько сильно, что я ощутила нажим. Мисс Милиция поглядела на меня очень холодно. Я увидела, что Ябеда пристально смотрит на меня. Я встретилась с ней взглядом. На нее смотреть было легче всего.
– Своим упрямством ты делаешь свое и без того трудное положение еще более трудным, – сказал Легенда.
– Зная Рой, я уверен, что у нее есть на это свои причины, – ответил Мрак.
– У нее они всегда есть, – заметил Оружейник.
Мрак резко повернул голову к герою.
Нет. Он этого не сделает.
– Ладно, ты выложил хорошие аргументы. Позволь мне выложить свои? – предложила Ябеда.
– Секундочку, – ответил Легенда и повернулся к Оружейнику. – Мне нужно больше информации по этой группе.
– Сейчас с тобой говорит Ябеда, член «Темных лошадок», – ответил Оружейник, голос которого совсем чуть-чуть недотягивал до рычания. – Профессиональный манипулятор, специалист по играм с чужой головой, любит притворяться телепатом, но не телепат. Мы не знаем ее способность – возможно, ясновидение, психометрия или какая-то комбинация того и другого, – но обозначаем как Мыслитель-7.
– Семь? Я польщена, – с ухмылкой вставила Ябеда.
– Это достаточное основание, чтобы прекратить этот разговор здесь и сейчас, – сказал Оружейник. – Пока ты не нашла, за что зацепиться.
– Хорошо, – кивнул Легенда. – Это все, что мне нужно. Мисс Милиция? Не проводите ли их?
Зелено-черная энергия прыгнула Мисс Милиции в руку и материализовалась в пистолет. Героиня не стала его поднимать или класть палец на спусковой крючок, но угроза подразумевалась.
– Если вы начнете здесь драку, – заговорил Мрак, – то лучше молитесь каким-нибудь высшим силам, что, блин, сумеете это все нормально провернуть, с таким-то количеством зрителей, потому что иначе конец перемирию – слишком много глаз вокруг.
Мрак повернул голову, и я подалась немного вперед, чтобы увидеть, на что он смотрит. В конце коридора стояли Плащи и смотрели в нашу сторону; в зону триажа их не пускали офицеры ОПП. Плут стоял, прислонившись к стене и подняв мобильник; он снимал видео.
– Это не проблема, – ответил Легенда. – Мисс Милиция?
– Пойдемте прогуляемся, – сказала она остальным.
– Нет, – ответил Мрак, чуть вскинув подбородок, упрямо, вызывающе.
Ябеда подняла руку.
– Если мне позволят высказаться, я…
– Тихо, – перебил ее Оружейник.
– Никто никогда не дает мне высказаться! – заявила она и, развернувшись на каблуке, двинулась – чуть ли не бросилась – прочь. Это было чуть театрально, наигранно. Я подивилась, заметят ли это те, кто ее не знают. – Ну и ладно. Мрак, идем.
Мрак посмотрел на нее.
– Все путем, – она чуть улыбнулась ему, потом мне. – Рой, не ссы. Мы с этим разберемся, ‘кей?
– ‘Кей, – пробормотала я. В каком-то смысле мне даже стало легче от того, что они уходили. Я понятия не имела, что мне делать, но все равно стало легче.
Мисс Милиция чуть приподняла пистолет и движением ствола предложила остальным двигаться вперед. Один за другим они развернулись. Ябеда зашагала прочь первой, за ней Регент и Сука. Мрак отвернулся последним, за ним двинулась Мисс Милиция.
Как только они оказались за пределами слышимости, Легенда перелетел через стойку и приземлился передо мной.
– Мы дали тебе три варианта. Выбирай, или выберу я.
Я открыла рот, тут же закрыла. Все варианты ответа, которые шли мне на ум, доставили бы мне лишь еще больше неприятностей.
«Работает? Включено? Отлично», – раздался дребезжащий женский голос из повязок двух героев.
Оружейник резко повернул голову. Я проследила за его взглядом туда, где Мрак, Регент и Сука стояли между Ябедой и Мисс Милицией.
«Для тех из вас, у кого нет места в первом ряду: в настоящий момент очень хорошо вооруженная Мисс Милиция изо всех сил старается, наводя «Беретту 92fs» мне в голову. Если эта трансляция оборвется преждевременно, можете не сомневаться, что Протекторат готов убивать и нарушать перемирие, если это необходимо, чтобы сохранять свои темные, грязные секретики».
Легенда схватил меня и, подняв в воздух, пересек всю комнату. Оружейник поспешил за нами туда, где стояли остальные.
«Свобода слова – замечательная штука, правда?» – я увидела, как губы Ябеды движутся, когда она передает сообщение. Она не зажимала на своей повязке никаких кнопок, но ее голос транслировался без проблем. Мисс Милиция навела пистолет Мраку в сердце.
Неподалеку были другие Плащи: кто-то из «Странников», из «Новой волны», были и неместные. Не настолько близко, чтобы все слышать, но достаточно близко, чтобы видеть, что тут происходит.
Когда мы прибыли, героиня повернулась к Оружейнику.
– Она сказала что-то про расширенный доступ, назвала твое имя, тогда повязка спросила твой пароль. Она знала твой пароль.
– Повязка, трансляцию на паузу, – приказала Ябеда.
«Принято», – отозвалась ее повязка.
Своей единственной рукой Оружейник потянулся к себе за плечо, но алебарды там не было. Похоже, Фотонная Мама, когда несла его сюда, решила оружие не брать. Электромагнитного импульса не будет.
– Предлагаю договориться, – сказала Ябеда, сделав шаг в сторону и чуть пригнувшись, чтобы гарантировать, что между ней и Мисс Милицией всегда кто-то есть. Сука нахмурилась, когда пистолет оказался устремлен ей в голову, поскольку Ябеда была примерно с противоположной стороны.
– Договориться? – переспросил Легенда.
– Конечно. Давай поменяемся ролями. Ты дал Рой три варианта. А вот мои три. Номер один: вы сейчас стреляете в нас и тем самым подтверждаете всем в этом помещении, гражданским и Плащам, героям и злодеям, что вам есть что скрывать. Даже необязательно, чтобы это было летально, у людей появятся сомнения, даже если вы просто вырубите нас, вместо чтоб дать говорить.
– Окей, – кивнул Легенда.
– Номер два: я делаю свое маленькое объявление, и перемирию конец. Мне очень не хочется этого делать, правда. Я отдаю себе отчет, насколько оно необходимо. Но если ты решишь, что личность одного Плаща, которая, возможно, станет достоянием общественности, стоит перемирия, – что ж, это на твоей совести, не на моей.
– А третий вариант – мы отпускаем девушку, – предположил Легенда.
– Схватываешь на лету, – ответила Ябеда.
– Вот только ты можешь блефовать, – нахмурился Легенда. – По словам Оружейника, ты профессиональный манипулятор.
– Разумно. Знаешь, Александрия давала мне краткий обзор того, что я пропустила, в обмен на мою информацию по Всегубителю. Дай-ка посмотрим… Повязка, найди мне самый большой перерыв в потерях в последнем бою с Левиафаном.
«Найден».
– Отметь временной интервал.
«Отмечен».
– Объявления в последнюю минуту перед отметкой?
«Солнечная Балерина выбита, CD-6. Геральдика погиб, CD-6. Глашатай погиб, CD-6».
– В чем смысл? – спросил Легенда.
– Пожалуйста, воспроизведи сообщения после отметки, пока я не скажу «стоп».
«Стальной Кулак погиб, CD-6. Эгида погиб, CD-6. Фенья выбита, CC-6. Фенья погибла, CC-6. Малыш Победа выбит, CC-6. Рой погибла, СС-6. Кайзер погиб, СС-6».
– Стоп.
– В чем смысл? – Легенда скрестил руки на груди.
– Рой вот она, она не мертва.
– Моя повязка сломалась, – ответила я.
– Сломалась? Или ее сломали? – взгляд Ябеды переместился на Оружейника, голос звучал тише, чтобы наша «аудитория» гарантированно ничего не услышала.
– На что ты намекаешь? – прорычал Оружейник.
– Я намекаю на то, что ты все подстроил, чтобы обеспечить себе бой один на один с Левиафаном. В конце концов, если Всегубитель будет остановлен, то кому какое дело, если в процессе погибнут несколько злодеев?
Оружейник повысил голос:
– Вот именно о таких манипуляциях…
– Поясни.
Единственного слова, уроненного Легендой, хватило, чтобы Оружейник заткнулся.
– У Оружейника в костюме есть хитрая компьютерная система, она настроена предсказывать передвижения и действия Левиафана. Хроноблокер осалил Всегубителя, поставил его на паузу достаточно надолго, чтобы Оружейник с этой его предсказательной программой собрал игровую площадку так, как ему нужно. Левиафан преследует тех, кто ставит барьеры, и Оружейник этим пользуется – подвешивает Кайзера, как наживку, на пути к нему ставит еще злодеев – Фенью с Меньей. И точно, Левиафан нацеливается на Кайзера, преследует его сквозь заботливо расставленных злодеев и движется прямо туда, где находится Рой.
– О нет, – донеся до меня еле слышный шепот Мисс Милиции.
– Что за нонсенс, – произнес Оружейник, ткнув пальцем в сторону Ябеды. – Герои тоже погибли.
Ябеда ответила, не раздумывая ни секунды.
– К твоей заслуге, если тут вообще можно говорить о заслуге, это получилось случайно. Видимо, в том хаосе, когда множество Плащей пыталось сдержать Левиафана, твоя программа не смогла принять в расчет так много переменных. Так или иначе, Левиафан сделал так, как ты хотел, пошел тем путем, который ты ему проложил. Ты направленным электромагнитным импульсом вырубил повязку Рой, чтобы она не смогла сообщить, где Левиафан, и вызвать подкрепления; таким образом ты выиграл время для поединка с Левиафаном. В конце концов, кого парит, если она умрет? Она злодейка, а ты уверен, что победишь и что это будет стоить всех жертв, которые ты позволил собрать Левиафану. Вот только ты проиграл.
Оружейник зло смотрел на нее.
– Это очень серьезные обвинения, – произнес Легенда.
– Еще бы.
– Но все это лишь предположения.
Ябеда пожала плечами.
– Возьмите повязку Рой. Найдете повреждения от электромагнитного импульса.
– Ах ты сучка, – прорычал Оружейник. – Это все ложь.
– Проверьте повязку, – повторила Ябеда. – И увидите, где правда.
– И очень удобно, что проверка займет несколько дней, если не недель, – заметил Оружейник.
– Верно. Тогда что если я сделаю еще одно объявление? Расскажу всем, кто все еще с повязками, сокращенную версию того, что только что рассказала вам? Как, по-вашему, они среагируют? Если ты действительно невиновен, уверена, в конце концов твое имя будет очищено, после того как придут результаты проверки повязки. Если они не те, мы угодим в черные списки всех за то, что пытались воспользоваться ситуацией со Всегубителем. Черт, да я даже позволю себя задержать, пока вы там всё проверяете. И если я неправа, вы сможете тут же забрать меня в тюрьму. Так или иначе, какой-то засранец у вас в руках будет.
Легенда нахмурился.
Оружейник бросился вперед, смахнув Мрака в сторону своей бронированной рукой. Отпихнул Регента, потянулся к Ябеде.
От попавшего в правое плечо лазера его крутануло и бросило на пол. Там, где лазер коснулся брони, она задымилась.
– Кто? Почему?! – Оружейник перевернулся на спину и увидел, что Легенда нацелил на него открытую ладонь. – Легенда?
Мисс Милиция навела пистолет ему в нижнюю часть лица.
– В общем, полагаю, вы не хотите, чтобы это вышло наружу, – произнесла Ябеда, глядя на героиню. – Дайте нам уйти, и я буду держать язык за зубами.
– Я знаю, что ты устал, что не спал всю прошлую ночь, – сказала Мисс Милиция Оружейнику, не обращая внимания на Ябеду. – Расстроен, ведь у тебя отобрали мечту. Но зайти так далеко?
– Это было во имя большего блага, – ответил Оружейник без намека на стыд или скромность. – Если бы все сработало, Левиафан был бы мертв, человек, цементирующий «Воинство Восемьдесят Восемь», – тоже. Мы, все, кто выжили, стали бы легендами, а этот город восстал бы из пепла, стал бы по-настоящему великим.
– Это не сработало, – сказала Ябеда. – И не могло сработать.
– Заткнись. Ты уже наговорила достаточно, – выплюнул Оружейник, не глядя на нее, тяжело дыша.
– С его-то физиологией? Ты можешь взорвать ему в лицо маленькую атомную бомбу, и он, вероятно, выживет. Два-три года будет восстанавливаться, но выживет.
– Заткнись! – проорал Оружейник, подняв голову. Потом замолчал, его взгляд метнулся ко мне. Когда он снова заговорил, его голос был почти спокоен. – Вы не всё знаете.
Нет.
– Вот она, – он ткнул в мою сторону пальцем. – Она не та, кем вы ее считаете.
– Мрак, заткни его, – быстро проговорила я.
Мрак поднял руку. Но не закутал Оружейника в свою тьму.
– Она намечает себе карьеру героя. С самого начала, еще с той ночи, когда Луна взяли в первый раз.
Рука Мрака упала и повисла.
– Я повстречался с ней в ту ночь. Она сказала мне, что она героиня, что «Темные лошадки» по ошибке приняли ее за злодейку. Я это выбросил из головы, но потом она устроила встречу со мной – это было в ночь перед ограблением банка. Сказала мне, что присоединилась к вам как агент под прикрытием, чтобы собрать на вас инфо и сдать всю вашу шайку нам. И еще раз она со мной говорила в ту ночь, когда вы разгромили благотворительную вечеринку – снаружи, на патио. Сказала, что если я ее отпущу, то она добудет детали насчет вашего босса и передаст мне. Видимо, эту маленькую деталь она все еще не добыла.
Я пыталась заговорить, произнести хоть что-то, хоть «я передумала». Но мое горло слишком сильно пересохло, чтобы создавать слова.
Оружейник развернулся и заорал в сторону наблюдающих Плащей:
– Хотите смотреть сверху вниз на меня?! Я пытался спасти город, я был ближе к тому, чтобы убить гребаного Всегубителя, чем Сайон! Вот над ней вам надо смеяться, в нее плевать! Кандидат в герои, у которого кишка тонка сделать что-нибудь геройское! Который с самого начала планировал предать своих товарищей ради славы!
Я шагнула назад, с трудом сглотнула.
– Это правда?
Я повернулась к Мраку, но он спрашивал не меня. Его вопрос был обращен к Ябеде.
– Да, – вздохнула Ябеда.
Сука смотрела на меня во все глаза, оскалив зубы, словно при виде меня все базовые человеческие выражения лица покинули ее. Регент смерил меня взглядом и отвернулся, словно в отвращении; его кулак был сжат так сильно, что вокруг длинного зашитого пореза на руке побелела кожа.
Я не видела лица Мрака, с трудом могла разбирать его язык тела, но знала, что, если бы могла видеть его выражение лица, это было бы в десять раз мучительнее всего остального.
Удивленной не выглядела только Ябеда.
Я попятилась еще на шаг, и никто не попытался меня остановить. Герои были заняты Оружейником, а «Темные лошадки» не могли или не хотели обойти группу героев, чтобы последовать за мной.
Некоторые из Плащей поблизости пялились на меня. Перешептывались. Среди них была Панацея, она смотрела на меня как на инопланетянку.
Я развернулась и побежала прочь из больницы. И даже оказавшись на улице, не остановилась.
Только вот бежать мне было некуда.