ГЛАВА 10
Багровость.
Вот первое, что увидел Харуюки, когда вылетел сквозь узкую щель в южных воротах крепости императора и оказался во внешнем мире.
Яростно вихрящийся багрово-красный огонь. Но это была не просто тепловая энергия. Два гигантских крыла, длинная шея, рубиноподобные сверкающие глаза – фигура чудовищной птицы.
Энеми суперкласса Судзаку, один из четырех богов.
– По… почему она уже… появилась!.. – с силой цепляясь за шею Харуюки, хрипло воскликнула Утай.
Харуюки был изумлен не меньше. Территория охраняющей южные ворота Судзаку – это мост длиной пятьсот метров и шириной тридцать; птица материализуется на алтаре близ ворот, когда кто-то проникает на эту территорию. Судя по тому, что сам Харуюки видел в прошлый раз, от материализации до начала каких-либо действий проходит секунд пять. И он рассчитывал, что к этому времени уже успеет отлететь от нее на приличное расстояние.
И тем не менее по какой-то причине к тому моменту, когда Харуюки и Утай вылетели из ворот, Судзаку уже полностью материализовалась. До нее было всего метров тридцать. Харуюки, расправив крылья, изо всех сил затормозил и с трудом сумел не врезаться в огненную птицу.
Однако южные ворота у него за спиной уже захлопнулись. Вернуться и снова их открыть едва ли возможно. В прошлый раз Харуюки и Утай сумели в них влететь благодаря тому, что Трилид – то есть Азур Эа – разрубил печать, но эта печать, похоже, восстанавливается при каждом открытии-закрытии ворот.
Лид сейчас, скорей всего, уже погиб, сражаясь с более чем десятком энеми-стражей, и на то, что он снова разрубит пластину, надежды не было. И даже если они вернутся обратно, как посмотрят в глаза Лиду, который был готов пожертвовать собой, чтобы дать им уйти?
«Останется лишь прорваться сквозь пламя Судзаку и перелететь через мост», – оправившись от секундного колебания, решил Харуюки. Энеми, носящий имя бога, оставался неподвижен, сверля взглядом рубиновых глаз два аватара прямо у себя под носом.
И вдруг Харуюки почудилось, что он услышал голос.
Жалкие малявки.
Вы вторглись в мою божественную обитель; пришло время вам ответить за это преступление.
Горите в огне.
Харуюки, предчувствуя атаку дыханием, сосредоточился изо всех сил, чтобы понять ее траекторию.
Но огненная птица, вместо того чтобы раскрыть клюв, развернула на всю ширину громадные крылья и резко ими хлопнула.
– …Не выйдет!
Этот возглас издала Утай. И одновременно Харуюки увидел, как созданная крыльями волна докрасна раскаленного воздуха расходится полусферой. Не линия, а поверхность атаки. Куда ни лети, сбежать невозможно.
Не может быть… неужели он погибнет здесь? Вот так просто? Преодолев столько преград, покорил главное здание крепости императора, в обмен на жизнь Лида открыл ворота – и несмотря на все это, угодит сейчас в тюрьму «бесконечного ЭК»?
– Не… позволю!!! – упрямо выкрикнула юная жрица в руках у Харуюки, мысли которого полностью застопорились.
Она вытянула вперед маленькую левую руку. Из невероятно хрупкой ладошки вырвалась алая волна, довольно похожая на атакующую волну Судзаку.
Как только две энергии столкнулись, весь мир окрасился белым.
В самом центре тепловой волны Судзаку две атаки компенсировали друг друга, и под громовой рев Харуюки с Утай пролетели в образовавшийся круг.
И тут же левая рука Ардор Мэйден, получив, видимо, некую форму отдачи, испарилась от самого плеча.
– У… аа!.. – тонко вскрикнула жрица и содрогнулась всем телом. Не в силах терпеть абсолютно реальную боль, генерируемую Безграничным нейтральным полем, она безжизненно опустила голову.
Крепко прижимая к себе потерявшую сознание Утай, Харуюки собрал в кулак всю оставшуюся у него силу воли и перезагрузил свой боевой дух.
Лететь. Лететь! Если уж здесь не полететь, то в его рождении летающим аватаром вовсе никакого смысла нет!
– У… оооооооо!!! – взревел он и, работая крыльями что есть силы, понесся прямо вперед.
Там, впереди, Судзаку снова распростерла крылья. Надвигалась еще одна такая же атака. Нужно было проскочить прежде, чем появится зона поражения.
«Успею!!!»
…Но. Прямо перед глазами Харуюки воздух заколыхался от жара и озарился красным свечением. Поверхность аватара начала обгорать. Окутанный слепящим жаром, Харуюки увидел, как его полоса хит-пойнтов, где оставалось еще почти 90%, стала убывать…
И тут.
Атаку гигантской птицы оборвало нечто неожиданное.
Из-за спины Судзаку вылетели два копья, красное и синее, и пронзили оба крыла одновременно.
Эти цвета атак были Харуюки знакомы. Синяя – «Лайтнинг сиан спайк», спецатака его лучшего друга Такуму.
А красная – «Разящий удар». Инкарнационная атака Блэк Лотус, Родителя и наставника Харуюки, человека, которого он любил и уважал больше всех, – Черноснежки.
Сверхжаркая волна Судзаку, которая должна была вот-вот испарить Харуюки и тело Утай, рассыпалась, разорвалась, исчезла.
Словно чуть коснувшись окутанных огнем гигантских перьев, Харуюки наконец-то пролетел за спину бога Судзаку.
Однако энеми, естественно, развернулся и, сверля Харуюки свирепым взглядом, на этот раз широко раскрыл клюв. Атака дыханием…
В этот момент.
Мимо Харуюки, изо всех сил летящего вдоль моста на юг, в противоположном направлении пронесся с ужасающей скоростью силуэт.
Ускоренное до предела сознание Харуюки четко определило, что это за силуэт.
Бёрст-линкер. И не один – двое. Снизу – небесно-голубой дуэльный аватар с обтекаемым реактивным двигателем на спине. Заместитель командира «Нега Небьюлас» Скай Рейкер по прозвищу МБР.
А сверху, пригнувшись, стоял на коленях еще один дуэльный аватар. Обладательница обсидианово-черной брони и длинных мечей вместо четырех конечностей – Черный король Блэк Лотус. Длинная бледно-синяя реактивная струя, вырывающаяся из Усиленного вооружения Рейкер «Гейл Трастер», подсвечивала полупрозрачную броню Лотус красивым сапфировым сиянием.
В тот миг, когда они пролетали друг мимо друга, Рейкер (Фуко) и Лотус (Черноснежка), ласково улыбаясь, посмотрели на Харуюки своими мареново-красными и фиолетовыми глазами. И напрямую в мозгу прозвучали два голоса.
С возвращением, Ворон-сан. Предоставь Судзаку нам.
Оставляю будущее легиона в твоих руках, Харуюки-кун. Ну же, лети, не оборачивайся, лети прямо вперед.
Замедлившийся поток времени вернулся к первоначальной скорости; Харуюки, прижимающий к себе Утай, и Фуко, несущая Черноснежку, разлетелись вмиг.
– А…
Не в силах затормозить на такой скорости, Харуюки мог только вскрикнуть и, отчаянно вывернув шею, смотреть на то, что происходило на самом краю поля зрения.
Превратившиеся в боеголовку Фуко с Черноснежкой мелькнули прямо возле правого глаза Судзаку, приготовившейся уже выплюнуть смертоносное огненное дыхание. Правая рука Блэк Лотус вонзилась точно в глаз энеми. Обильно хлынуло пламя, напоминающее кровь, и раздался полный ярости вопль зловещей птицы.
Судзаку остановила атаку дыханием и снова начала разворачивать гигантское тело на север. Она сменила цель с Харуюки и Утай на Черноснежку и Фуко. То есть –
Они решились на смерть.
Эта решимость в каком-то смысле отличалась от решимости Лида, который отвлек на себя больше десятка энеми-стражей, чтобы дать Харуюки с Утай вылететь за ворота. Потому что, в отличие от Лида, который воскреснет в безопасной зоне и избежит бесконечного ЭК, Черноснежка и Фуко спастись не смогут никак. Позади Судзаку лишь алтарь – именно там еще недавно в «запечатанном» состоянии находилась Ардор Мэйден, – и если они там погибнут, то там же и воскреснут, после чего Судзаку вновь их атакует и убьет.
По-видимому, Черноснежка и остальные, когда ждали, вдруг увидели, что Судзаку материализуется, и догадались, что она собирается помешать Харуюки и Утай спастись. И мгновенно приняли решение: отвлечь Судзаку на себя, чтобы Харуюки и Утай смогли сбежать. Даже если Черноснежка и Фуко сами в результате окажутся в плену.
Нельзя.
Вот так – нельзя. Абсолютно нельзя. Цель, ради которой сражался Харуюки как бёрст-линкер, – помочь возродить «Нега Небьюлас» и вместе с Черноснежкой направиться туда, куда она стремилась изначально, за горизонт десятого уровня. Если командир легиона и его заместитель пожертвуют собой здесь, в чем тогда будет смысл существования его, Харуюки?
На миг Харуюки овладела нерешительность, и тут…
С той стороны, куда он летел, снизу раздался резкий возглас.
– Хару!!!
Он поспешно перевел взгляд вперед. У самого начала моста, метрах в двухстах от Харуюки, подняв громадную левую руку, стоял аватар в тяжелой светло-синей броне – Сиан Пайл. А рядом с ним стоял желто-зеленый легкий аватар – Лайм Белл.
– Харууу!!! – выкрикнула во все горло и Белл, после чего крутанула громадным колоколом в левой руке. Раздался негромкий звон, и одновременно колокол окутался зеленым световым эффектом.
– «Цитрон кооооолл»!!!
И одновременно с выкриком названия спецатаки колокол махнул вниз. Рванувшееся вперед лаймово-зеленое сияние тепло окутало летящего Харуюки.
Урон, который он получил в бою с энеми в крепости императора и только что от Судзаку, исчез вмиг. Однако рана Утай, по-прежнему лежащей у него на руках без сознания, осталась. «Цитрон колл» действует только на одиночную цель, поэтому восстановить здоровье сразу двоих он не мог, но в таком случае ведь следовало начать с получившей больший урон Ардор Мэйден?
Намерение Тиюри, которая восстановила сперва хит-пойнты Сильвер Кроу, он в первый миг не понял. Но от следующего выкрика Такуму растерянность Харуюки как рукой сняло.
– Хару, Мэйден-сан оставь нам!
– !!!
Харуюки распахнул глаза – и в следующее мгновение уже без колебаний опустил Ардор Мэйден в расставленные руки Сиан Пайла. Разом полегчавшее тело тут же подлетело выше, и Харуюки вошел в крутой вираж. Сквозь свистящий в ушах ветер проник возглас Тиюри:
– Хару, спаси семпая и сестрицу!..
– Понял, сделаю!!! – коротко крикнул в ответ Харуюки, закончив разворот.
Двое его друзей детства за него и колебались, и страдали, и приняли решение. Что нельзя допустить, чтобы Черноснежка и Фуко здесь погибли. Что нужно любой ценой добиться того, чтобы все члены легиона вернулись домой вместе.
Подталкиваемый чувствами Такуму и Тиюри, Харуюки снова полетел на север.
Впереди него Судзаку, также направляющаяся на север, S-образно изогнула длинную шею и снова раскрыла клюв. Сверхжаркое дыхание должно было вырваться через пять секунд… нет, через три?
Ее взгляд уткнулся в Скай Рейкер, которая, нагруженная Блэк Лотус, снижалась по параболе. Реактивная струя «Гейл Трастера» неровно пульсировала и должна была вот-вот исчезнуть. Это Усиленное вооружение обладало потрясающе мощной тягой, но, когда вся энергия израсходована, в следующий раз полететь удавалось нескоро – зарядка занимала много времени. Двум девушкам от пламени Судзаку было уже не спастись. Из клюва гигантской птицы вырвалось ослепительное оранжевое сияние. Воздух вокруг задрожал от раскаленного марева…
«Не… позволю!!!»
– Уоооооооо!!!
Харуюки сжег всю оставшуюся шкалу спецатаки и завибрировал металлическими пластинами за спиной. Все тело Сильвер Кроу окуталось слабым сиянием. Кончиками пальцев вытянутых вперед рук разрезая воздух, аватар, все тело которого превратилось в копье, мчался вперед.
Судзаку, потерявшая правый глаз в результате яростной атаки Черноснежки, не заметила приближающегося с этой стороны Харуюки. Тот пролетел вплотную к голове гигантской птицы, едва ее не коснувшись. От клюва, как раз готовящегося выдохнуть пламя, он пролетел в каком-то полуметре. Миг – и он был уже впереди энеми.
За его спиной родилась волна страшной ярости в адрес внезапно возникшего препятствия.
Впереди два аватара потрясенно распахнули глаза.
– Почему?!.
– Харуюки-кун!..
Едва не врезавшись в только начавших свои возгласы девушек, Харуюки крепко схватил их обеими руками. Сжав тонкие, примерно одинакового размера талии Скай Рейкер и Блэк Лотус, он резко изменил направление полета и понесся вверх.
Ситуация была очень похожа на позавчерашнюю, когда во время «операции по спасению Ардор Мэйден» он подлетел с юга и подобрал материализовавшуюся на алтаре Утай. Однако имелось одно отличие: Утай материализовалась на уровне земли, а Черноснежка и Фуко пока что находились на высоте около двадцати метров. Отсюда был-таки один путь к спасению – вертикально вверх.
Внезапно все вокруг окрасилось багровым. Судзаку наконец выпустила свое огненное дыхание. При прямом попадании любой бёрст-линкер неизбежно испарился бы – настолько чудовищный огненный урон оно с собой несло.
– Гх… оооо…
Стиснув зубы, Харуюки изо всех сил мчался вверх.
Что-то коснулось его пальцев ног. Полоса хит-пойнтов разом просела больше чем на десять процентов. Похоже, его достало не само дыхание, а зона поражения вокруг него, однако вниз он не смотрел. Смотрел он только в затянутое черными тучами небо арены «Демонический город» – и летел.
Отклоняться от траектории даже на чуть-чуть было нельзя. Потому что слева и справа от моста была зона сверхгравитации, где полеты были невозможны, а над воротами и крепостной стеной вверх до бесконечности тянулась другая стена, невидимая. Стоит к чему-то из этого притронуться, как полет прервется, и Харуюки упадет.
Оставалось только одно направление: строго вертикально вверх. Лететь насколько возможно и даже еще выше, и тогда Судзаку потеряет цель. После этого останется лететь по большой дуге на юг и вниз, к южному краю моста…
Прорываясь сквозь безграничный воющий ветер, он услышал возле правого уха шепот Черноснежки:
– …Ох уж, ну ты даешь…
Следом – смешок Фуко возле левого уха:
– Хи-хи… У меня было ощущение, что так будет.
– Простите… Когда вернемся, извинюсь по полной!
Ответив так же, как и позавчера, Харуюки еще сильней заработал серебряными крыльями за спиной, когда…
– Ай!..
Этот возглас издала Фуко. Почувствовав, что происходит что-то необычное, Харуюки машинально посмотрел вниз.
Поразительно близко от них виднелась облаченная в пламя фигура гигантской птицы. Но почему? Они ведь поднялись уже почти на триста метров над мостом.
Значит – она за ними гонится. Судзаку, один из Четырех богов, который призван защищать свою территорию, южный мост, и не отдаляться от него, все равно преследует взлетающих Харуюки и девушек.
Левый глаз энеми, единственный оставшийся, презрительно сощурился. И в голове Харуюки раздался величественный голос.
Глупцы.
Я не позволю вам ускользнуть от моих крыльев на этих жалких подделках.
И одновременно с этим Судзаку яростно захлопала своими крыльями двадцатиметрового размаха. Гигантское тело резко ускорилось, дистанция стала сокращаться.
– Кх!..
Снова переведя взгляд вверх, Харуюки попытался набрать скорость.
Но тут же заметил нечто ужасное.
Шкала спецатаки, которая, по идее, была полностью заряжена, когда он взлетел внутри крепости императора, уже почти полностью разрядилась. Впрочем, если подумать – это естественно. Он, работая крыльями в полную силу, нес на себе сначала Утай, потом Черноснежку и Фуко – ничего удивительного, что шкала расходовалась в разы быстрее, чем при одиночном полете.
Но если сейчас он потеряет тягу, все трое мгновенно сгорят в пламени Судзаку. И возродятся они прямо внизу, то есть – на алтаре перед южными воротами крепости императора. Все угодят в бесконечный ЭК, можно даже не сомневаться.
Сверля взглядом шкалу спецатаки, которая точка за точкой, точка за точкой укорачивалась с пугающей быстротой, Харуюки стремительно прокручивал в голове имеющиеся у него варианты.
Сбросить Черноснежку и Фуко? Невозможно. Падение с такой высоты причинит им смертельный урон, впрочем, еще раньше их убьет догоняющая снизу Судзаку.
Немедленно развернуться и сбежать на юг? Невозможно. Судзаку на них уже нацелилась; даже если он сейчас повернет, она спалит их огненным дыханием еще до того, как они достигнут земли.
Попросить девушек нарочно атаковать Сильвер Кроу, чтобы снова зарядить шкалу спецатаки? Невозможно. Когда он будет получать урон, его скорость снизится, хоть и на чуть-чуть, и он окажется в пределах досягаемости Судзаку.
Оставалось только лететь.
Даже если шкала разрядится до конца. Даже если система «Brain Burst» заявит, что больше он лететь не может. Силой воображения пробить ограничения системы, перезаписать «невозможность лететь» – и лететь.
Образ. Образ истинного полета.
Способность к полету, единственная серьезная сила, дарованная дуэльному аватару Сильвер Кроу, была проявлением в Ускоренном мире его душевной раны, которую он носил с собой всегда.
Раной было желание сбежать. Желание оторваться от земли со всеми происходящими на ней гадостями и очутиться как можно выше, как можно дальше от нее. Желание отправиться в мир, где существует лишь скорость света, могущего стряхнуть что угодно. И желание все забыть.
Но…
Действительно ли это «полет»? Нынешний Харуюки в этом смутно сомневался.
Продолжать летать до бесконечности ни одна птица не может. Все они, чтобы хоть сколько-то лететь, вынуждены есть, спать, запасать силы. Они живут, чтобы летать. И летают, чтобы жить. Эти две стороны неразделимы.
А раз так, то в реальном мире любой может летать, даже если у него нет крыльев. Охватить разумом то, к чему стремишься, что хочешь преодолеть; создать мысленный образ воплощения этого; и идти вперед шаг за шагом. Не проводить день за днем, жалуясь на жизнь и глядя под ноги, а шагать вперед, неотрывно глядя в небо – туда, куда хочешь попасть.
– …Лететь!.. – коротко выкрикнул Харуюки, вперив взгляд в небо Безграничного нейтрального поля с темными клубящимися облаками.
Не заставлять вибрировать объект-движитель под названием «крылья» цифрами энергии под названием «шкала спецатаки»…
…а лететь, силой воображения разгоняя крылья, рожденные собственной душой.
Фуко, познакомившая Харуюки с системой инкарнации на вершине старой Токийской телебашни, сказала тогда: «Быть может, когда-нибудь ты сумеешь полететь на одной лишь инкарнации. Однако это, скорее всего, потребует невероятно много времени».
Харуюки, хоть и был бёрст-линкером, в плане инкарнации оставался еще ребенком. Ни тренировок, ни опыта ему пока что недоставало.
Но если лететь, то сейчас. Если сейчас он не полетит, то в чем вообще смысл имени «Серебряный Ворон», данного ему при рождении?
Образ. Создать образ. Суть полета. Суть отталкивания от земли и устремления в небо.
Перед глазами Харуюки возник мысленный образ машущей крыльями маленькой ошейниковой совки.
– …Лети, Кроу!!! – воскликнула Черноснежка справа.
– Лети, Ворон-сан! – воскликнула Фуко слева.
Эти возгласы сплавились с серебряным воображением, и все это, пробежав через тело Харуюки, собралось в его лопатках. И Харуюки мысленным взором увидел: тянущиеся из спины Сильвер Кроу десять металлических пластин ослепительно засияли, изменили форму, «перезаписались» настоящими крыльями хищной птицы.
– У… о… ОООООО!!!
Одновременно с этим ревом Харуюки погасла последняя точка шкалы спецатаки. Однако толкающая его в небо сила не исчезла.
Со всей силы работая ослепительно сияющими серебряными крыльями, Харуюки выкрикнул поднявшееся из самой глубины души название нового инкарнационного приема:
– …«Ско… рость… света»!!!
Все поле зрения залило серебряное сияние. Харуюки приблизился к летящему чуть впереди фантому совы, прикоснулся к нему, впитал его в себя. По-прежнему держа в руках два дуэльных аватара, Харуюки рванулся вперед с таким мощным ускорением, какого никогда прежде не ощущал. В мгновение ока он подлетел к густым облакам арены «Демонический город» и вонзился в них почти без сопротивления.
Все исчезло, закрасилось монотонно-серым. Но тут же снизу эта серость подсветилась красным. Судзаку продолжала преследование. Энеми тоже стал подниматься явно быстрее. Два летуна, большой и маленький, оставляя за собой два следа, серебряный и красный, вертикально пронзали небо Ускоренного мира…
Несколько секунд спустя поле зрения вдруг очистилось.
Небо – бескрайнее и такое синее, что словно засасывало в себя. Снизу, куда ни посмотри, всюду белоснежные облака. Какова была сейчас высота, Харуюки даже вообразить не мог: сотни, тысячи метров? Однако он заработал серебряными крыльями еще усерднее.
Снизу громыхнуло, и в море облаков раскрылась громадная дыра. Из нее показалась облаченная в еще более красное, еще более яркое пламя чудовищная птица. В единственном глазу Судзаку, летящей почти так же быстро, как Харуюки на крыльях инкарнации, читалось стремление во что бы то ни стало сжечь вторгшихся на ее территорию пришельцев.
«Этого я и хотел… Иди за мной!!!» – мысленно прокричал Харуюки и вложил в серебряные крылья все свое воображение.
Цвета вокруг постепенно менялись. От темно-синего к ультрамариновому, потом к черному. Впереди мерцало несколько искорок. Звезды.
Далеко справа-спереди Харуюки заметил идущую вертикально серебряную нить. Это – «Гермес Корд». Низкоорбитальный космический лифт, вращающийся вокруг Ускоренного мира на сверхбольшой высоте. Сейчас он как раз пролетал в районе Токио.
Подъем начал постепенно замедляться. Дело не в том, что слабела инкарнация Харуюки. Просто он достиг предельной высоты для крыльев. Как ни перезаписывай факты воображением, а у крыльев за спиной Харуюки есть свое ограничение: там, где нет атмосферы, они не держат. Да – здесь уже был почти космос.
Гонящееся за ними снизу багровое сияние вдруг резко ослабло. И одновременно разреженный воздух сотрясся от полного ярости вопля гигантской птицы.
Прекратив работать крыльями, неспешно поднимаясь лишь по инерции, Харуюки посмотрел вниз. Пламя, до сих пор окутывавшее тело неотступно преследовавшей их Судзаку, практически исчезло. В воздухе было слишком мало кислорода. Показавшиеся роскошные красные перья стали от кончиков покрываться белой изморозью…
– Это шанс! – внезапно воскликнула Черноснежка. – Кроу, отпускай! Рейкер, лететь можешь?!
Харуюки машинально разжал руки, и два аватара, черный и небесно-синий, медленно отделились от него в этом почти лишенном гравитации мире. Фуко энергично кивнула и повернулась к Черноснежке спиной.
– Конечно, Лотус!
– Отлично!
Блэк Лотус крепко обхватила ногами Скай Рейкер со спины. Рейкер резко развернулась, и у сопла ее Усиленного вооружения, слегка подзарядившегося, вспыхнул голубой огонь.
– Поехали!!! – решительно воскликнула Фуко и включила двигатель на полную мощность.
Сцепившиеся два аватара, оставляя позади хвост бледно-синего пламени, понеслись на поджидающую внизу Судзаку. «Гейл Трастер» Скай Рейкер, в отличие от крыльев Харуюки, двигает аватар за счет высокоэнергетической реактивной струи. Лишь она способна летать в космосе, где нет атмосферы.
Судзаку, яростно сверкая левым глазом, попыталась атаковать приближающуюся пару, развернув полузакоченевшие крылья. Но как бы она ими не хлопала, гигантское тело почти не двигалось. Оставив попытки продвинуться вперед, она раскрыла клюв и попыталась выпустить огненное дыхание, однако раскалить воздух тоже оказалось намного труднее, чем внизу.
– Поздно!!!
С этим коротким выкриком сидящая на спине у Фуко Черноснежка распрямила руки-мечи и отвела назад в форме буквы V. Это движение Харуюки видел впервые. Оба меча окутались бело-синим сиянием, подобным свету звезды.
– Ха… аааааааа!..
После этого жесткого выкрика аура на руках Черноснежки сгустилась в множество огоньков. Их было по восемь справа и слева – шестнадцать всего. Неся с собой словно большое созвездие, Черноснежка выкрикнула холодным голосом, достигшим, казалось, самых дальних уголков космоса:
– «Звездо… пад»!!!
Оба меча принялись поочередно стрелять с не уловимой глазом быстротой. С каждым выстрелом вперед отправлялась одна «звезда», и все они метеорами врезАлись в Судзаку. Каждое попадание производило такие мощные удары, что все тело Харуюки содрогалось.
После каждого метеора, разогнанного чудовищным ускорением Скай Рейкер, даже Судзаку, один из Четырех богов, издавала пронзительный вопль. От гигантского тела, лишившегося огненной брони, разлетались алые перья и спецэффекты повреждений. Пятиуровневая полоса хит-пойнтов, которую видел Харуюки, укорачивалась с такой быстротой, что он не верил своим глазам.
– Сэй-яаааа!!!
Мечи Черноснежки безостановочно вспыхивали, метеоры срывались с них, точно автоматная очередь. Десять ударов. Одиннадцать. Крылья Судзаку были уже издырявлены, в теле и хвосте тоже то тут, то там виднелись раны. Однако пламя ярости в левом глазу не утихало. Даже получая чудовищный урон, Судзаку раскрывала клюв и пыталась исторгнуть огненное дыхание.
– Оооо!
На автомате Харуюки тоже завопил и отвел назад правую руку. Образ света со всего тела собрался в точку, преобразился в копье и – выстрелился вперед.
– «Лазерное копье»!!!
Ставшее пронзающим пространство лучом копье пролетело справа от Черноснежки и ударило Судзаку точно в левый глаз.
Огненное дыхание Судзаку сбилось прямо перед зарождением, и в этот самый момент Черноснежка выпустила последнюю, шестнадцатую ревущую звезду. Оставляя за собой хвост, как у кометы, огонек полетел вперед и ударил Судзаку в раскрытый клюв. Накопленная энергия огненного дыхания спонтанно разрядилась, и…
Все поле зрения залила алая вспышка.
Родился громадный огненный шар, точно второе солнце, а миг спустя во все стороны хлынули потоки энергии.
Отчаянно вытянув руки, Харуюки поймал отброшенных взрывом Черноснежку и Фуко. Снова крепко обхватив их, он заработал крыльями, летя по струящейся энергии, как по воздуху. Впечатление было такое, будто взорвалась сама Судзаку, однако от ее хит-пойнтов осталась еще половина последней полосы. Бездумно приближаться к энеми не следовало.
Харуюки облетел огненный шар по широкой дуге и начал снижаться.
Красное сияние постепенно стало тускнеть, и вскоре стала видна умирающая птица. От величия «бога» не осталось и следа, израненные крылья бессильно хлопали.
«Если и убить ее, то сейчас?!» – мелькнула мысль у Харуюки. Но уже в следующее мгновение гигантское тело Судзаку окуталось странным сиянием. Тройная аура – белая, синяя и черная. Какого черта, подумал он, но тут перед его глазами произошло нечто еще более удивительное. Все до единой раны Судзаку закрылись в мгновение ока. Истощенные на девяносто процентов хит-пойнты начали стремительно восстанавливаться.
– …Надо же, поддержка остальных богов даже до космоса добивает…
Лишь услышав этот шепот Черноснежки, Харуюки наконец-то вспомнил. Четыре энеми класса «супер», защищающие четверо ворот крепости императора, связаны друг с другом. Пусть даже один атакуемый энеми получит урон – остальные трое, если они сами не в бою, будут восстанавливать его хит-пойнты до бесконечности.
– Преследовать ее бесполезно, Ворон-сан, – произнесла Фуко.
Харуюки кивнул. Сейчас их цель – не победить Судзаку, а убраться с ее территории. Заработав до сих пор окутанными серебряным оверреем крыльями, Харуюки принялся снижаться в разреженном воздухе. Тьма окружающего пространства быстро сменилась на ультрамарин, а потом просто на темную синеву.
Наконец он приблизился к густому морю облаков и нырнул в него головой вперед. Потом, преодолев серую вуаль, вернулся в небо арены «Демонический город». Далеко внизу показалась громадная крепость, окруженная круглой стеной, и тянущийся от нее на юг прямой мост. На конце моста Харуюки увидел три крохотных фигурки, отчаянно машущих руками.
В ста метрах над мостом он развернулся ногами вперед и перешел в спокойное скольжение. Аккуратно работая крыльями, чтобы не вылететь за пределы моста ни вправо, ни влево, он как можно быстрее пошел на посадку. Вот уже стали видны плитки, которыми была выложена поверхность громадного моста, вот повысилось разрешение…
И наконец Харуюки, Черноснежка и Фуко одновременно коснулись поверхности ногами.
Они находились на южном конце моста – в метре от края территории Судзаку.
Прямо перед собой Харуюки видел улыбающиеся лица трех друзей. Стоящая справа маленькая жрица Ардор Мэйден, уже вернувшаяся в норму благодаря спецатаке Тиюри, вытянула вперед обе руки – и восстановившуюся левую, и правую.
Харуюки, Черноснежка и Фуко сделали шаг, второй, третий – и сошли с моста.
Голоса Такуму, Тиюри и Утай наложились друг на друга.
– С возвращением.
Черноснежка и Фуко, и Харуюки с ними, ответили тоже в один голос:
– …Мы вернулись.
Они сделали еще шаг…
Харуюки – к Такуму. Черноснежка – к Тиюри. Фуко – к Утай. И все крепко обнялись. В тот же миг позади них на алтарь с неба опустился столб красного света, впитался в алтарь, исчез.
В эту секунду операции «вызволение Ардор Мэйден» и «спасение из крепости императора», в которых участвовали все члены черного легиона «Нега Небьюлас», полностью завершились.